А уже на утро следующего дня пришло сообщение с уточненными координатами временного лагеря того отряда КонАрма, что предположительно, похозяйничал в нашем кургане.
Да, они, конечно, расположились в предгорьях Эплуз, но… Как же неудачно для нас… Все ветки железной дороги обходили это место стороной. Пешком же это было никак не менее трех — четырех дней пути в хорошем темпе. Это если удастся его поддерживать…
Ну а что тут поделаешь? Пешком, значит, пешком!
Весь день прошел в сборах.
Дэш все-таки отловила Дерпи, а та оказалась совсем не против очередного приключения, так что связь у нас была.
Ближе к вечеру заглянули Рарити, Твайлайт, принесшая с собой карты тех мест, куда нам предстояло отправиться, Пинки Пай и даже Флатершай, собиравшаяся в ближайшее время перебраться в город, безопасности ради.
В конце концов, было решено, что она поживет у нас вместе с Эплами, пока нас нет. Остальные также обещали бывать тут ежедневно. Но в целом этот вечер не был «совещанием в генштабе», просто дружеские посиделки перед долгой разлукой.
Сидра было много. Вечер затянулся. Так и ночевали все вместе.
Еще и утро выдалось как нельзя более «подходящее» для путешествий — погодники уже заканчивали сгонять облака, вот-вот должен был начаться дождь.
Ну что ж. Значит, тем более надо поторопиться. Мы наскоро попрощались со всеми. Ну или почти со всеми. Скут так и не смогла найти Свити и Блум, чему, конечно, несказанно огорчилась. Куда только они могли деться в такую рань?
Но, ничего не попишешь! Мы взвалили на спины громадные, раздутые рюкзаки, особенно тяжелые, конечно у нас с Изом. Куда тяжелее, чем мы, признаться, рассчитывали. К тому же, мой, похоже, оказался не совсем удачно сложен — что-то было плоховато закреплено внутри, но не перекладывать же сейчас? Потом как-нибудь, на привале… И, провожаемые всеми, кто попадался на встречу в такую рань, мы потихоньку двинулись.
Проходя по городу, я вспомнил, что так и не забрал часы у «Доктора». Заглянули и к нему. Оказалось, что заспанный часовщик успел не только сделать мои часики, но и наделать копий! Даже лишние сделал, что я, конечно, тоже оплатил. Когда он что успевает? Часики вернулись к жизни и выглядели в точности так, как задумывалось. Матовый, серо-зеленый теперь корпус, затертое до неблестящего состояния стекло, светящиеся свежим фосфором стрелки и деления, две тугих и мощных «заколки», занявших пустое место на обратной стороне часов. Даже утерянную ими в результате долгой жизни откидную крышку Хувс вернул на место.
Часы тут же заняли место на наших «формах» с внутренней стороны ноги. Красота! Вот теперь мы точно были готовы к длительному походу.
Последний взгляд на родной город и провожающих знакомых, и вперед!
В неизвестность!
***************
Конечно, из-под дождя нам вовремя уйти не удалось, но ласковое солнце Эквестрии быстро вернуло нам должный вид. Дорога стелилась под копыта, пустая болтовня не давала заскучать, правильно выбранный темп не оставлял усталости, а умеренный, придорожный завтрак надолго оставил ощущение сытости, так что ни у кого даже как-то и не возникло мысли о полуденном привале, хотя по времени уже давно было пора.
Эх. Вот не родился я поэтом. Красота вокруг была для меня неописуемой. Да я даже и птиц-то по голосам разобрать не мог! Однако даже несмотря на мою бесталанность, все вокруг радовалось новому дню. Даже с трудом верилось в то, что погнало нас сюда. Как вообще такое может быть в таком чудесном мире? Кто знает. Вот. Оказалось, что может…
День плавно и не заметно перевалил за половину и покатился под уклон. Все в нем было идеально. Разве что рюкзак продолжал натирать спину да по временам издавать какие-то звуки. Но эта единственная мелочь не могла испортить чуда этого дня, тем более что, похоже, и у Иза была та же проблемка. Похоже, мы оба чего-то не учли их складывая.
Постепенно темы для разговоров закончились, а наши организмы, окрыленные в начале*, стали проявлять признаки усталости. Пора было задумываться о ночлеге, благо тут не было для этого никаких затруднений — березовая рощица впереди как раз подходила.
Хм. Однако рюкзак раздражал все больше. Последние полчаса, там что-то явно тряслось. Д-дискорд. Надо все-таки посмотреть, что не так.
— Ну что? Может, привал, и становимся лагерем?
— Эт верно! — согласился Из. — Мне рюкзак уже все натер.
— Агась. Самое время уже.
— Верно. До ночи еще есть дела — кивнула Ду.
— Согласна!
— И ужин! — облизнулась Скут.
— А я ма-аффины взяла-а… — мечтательно протянула Дитзи.
— Значит, решено! Вот тут и встанем!
Я скинул рюкзак.
*УФ!*
— Не понял? Это что за звук был?
— Эт? Кажись рюкзак твой, не?
— Та-а-ак… — я принялся распаковывать рюкзак, — Ага… — обалдело вырвалось у меня. – Вот, значит, оно как…
***************
Из рюкзака вывалилась светло-желтая жеребяшка с красновато-рыжими волосами и мятым бантом.
— Да…
— Аг-гас-с-сь… — выдавила она, поднимаясь и как-то странно приплясывая.
ЭйДжей плюхнулась на круп и «распахнула клювик». Да и состояние остальных не особо отличалось. Даже Дэш, подлетев, застыла в воздухе, в результате чего не особо эстетично шмякнулась в пыль.
— Из?
— А?
— А открой-ка свой?
— Ага.
Я со своего места заметил показавшиеся над рюкзаком розовато-сиреневые локоны, и только вздохнул.
Уже две поняшки, потупившись, приплясывали пред нашим ошалелым строем.
— Ну? И как эт понимать, а? — выдавила Эплджек.
— Ну… — начали они отвечать по очереди. — Мы так наслушались о ваших приключениях… А в Понивилле так скучно… Мы захотели помочь… И не хотели бросать тя… Но не знали как это сделать… Ведь узнай вы, вы бы нас точно не взяли бы… Ага…
— И вы решили, что лучшее, что можете сделать, это залезть в рюкзаки?
— Ага…
— Вы хоть подумали, что здесь, вообще-то, можно и жизни лишиться? — вот от Скут я этого вопроса совсем не ожидал. Похоже, она тревожилась за обеих не меньше, чем ЭйДжей за Блум.
Поняшки только потупили глаза, продолжая трястись.
— Так, — выдохнул я, смерив их до-о-олгим взглядом. — Вы ведь в рюкзаках с самого утра сидели?
— Ага… — дружно кивнула эта парочка.
Я еще раз сделал до-о-олгую паузу, глядя на них. Глаза в глаза.
— Быстро!
Обе исчезли в березняке раньше, чем я договорил это слово.
— И че будем делать? — повернулась ко мне ЭйДжей, похоже, все еще не до конца отошедшая от внезапного появления сестры.
В глазах остальных читался тот же вопрос.
— А че тут решать? — подала голос Радуга. — Ну не обратно ведь их отправлять теперь?
— Верно.
— Я могу связаться с Понивиллем, передать, что они в порядке, там, наверно, обыскались уже!
— Точно, надо связаться.
— Заодно и новости узнаем!
— Но надо их чем-то занять, — и опять прозвучало это от Скут!
— Ага.
— Че-нить придумаем!
— Слышу! Идут!
Все глянули на меня. Я кивнул и постарался сделать максимально строгое выражение лица. И вообще — казаться выше и больше. Рядом, чуть позади и еле-заметно опираясь на меня, чтобы удержать равновесие, с не менее строгим выражением и копытцами, упертыми в бока — Скуталу.
Ее подруги вновь встали передо мной, потупив глаза.
— Так! Провинились вы изрядно…
— Ага…
— Даже не знаю, что с вами делать…
Полные надежды взгляды.
— Отправить что ли обратно…
Ужас и покорность.
— Эх вы… Ладно. Сделаем исключение. До первой провинности.
Счастливое избавление.
— Но у нас в отряде халявщиков нет! Вкалывать будете по полной!
— Ага… Конечно!
— Рядовой Скуталу!
— Я!
— Выдать новобранцам запасные часы, фляги, прочие принадлежности!
— Есть! — все-таки улыбнулась Скут.
— А вот с формой будет проблемка…
— У! У! У! — по школьной привычке поднялось вверх копытце.
— Да, Свити?
— Форма у нас есть! — та метнулась к рюкзаку и, порывшись, вытащила пару комплектов формы, вполне подходящего размера. — Я, извините, скопировала форму для Скуталу, пока Рарити не было рядом. Ну и вот… Что-то вроде получилось…
— Мда… Основательно подготовились…
— Ага…
— Значит так. Первое задание. Пока все ставят лагерь — собрать дрова для костра. Много. Задание ясно?
— Ясно!
— Агась!
— Выполнять! Дэш! Не приглядишь за ними пока?
— Лады! Ой… то есть… Так точно, пригляжу! — Радуга, не сдержав улыбки, вытянулась «во фрунт» в воздухе и махнула копытцем честь.
Мы принялись ставить палатки.
***************
Ночь была свежей и спокойной. Многие созвездия были видны на небе. Пиликал где-то сверчок. Ярко и весело полыхал костер, отгоняя назойливых насекомых. На дровах можно было не экономить – Свити и Блум так рьяно взялись за дело, что того количества, которое они натаскали, нам бы хватило еще и на завтра, даже при самом неэкономном их использовании. Хорошая энергия. Надо бы направить ее еще на что-то подходящее.
Я глянул на луну, по привычке отметил, что, похоже, уже достаточно поздно и проверил это наблюдение по часам. Однако, похоже, спать пока никому не хотелось, а значит, наступала пора посиделок у костра, жареного зефира, оказавшегося в моем рюкзаке стараниями Блум, и, конечно, страшных историй.
— Чего все захихикали? — скорчила мину Радуга.
— Ну, не пугаться же этого?
— Агась! Ты эту историю при мне уже раза три рассказывала!
— Угу.
— Ну так придумайте чего-то пострашнее! — Дэш надулась, села на бревно и скрестила ноги на груди.
— Хм…
— Из?
— Ну… Была у меня одна история…
И он поведал собравшимся одну из историй из своей наемнической практики:
— Этой истории вы нигде не услышите. Случилось все около полугода назад. Подрядился я тогда работать на одного торгаша. Торгаш, как торгаш. Не совсем честный, но и не вор последний. А мне что? Платил, главное, хорошо и вовремя.
Довелось нам однажды доставлять некий странный груз из земель Зебр в Мэйнхеттан. Что за груз я не спрашивал — не мое это дело, но краем глаза видел — какие-то маски, куколки, фигнюшечки. В общем, что-то ритуальное. Среди всего, погрузили на борт и какую-то древнюю статую. Не знаю, уж, как там он ее получил. Скорее всего, просто кто-то что-то ограбил, вытащил все, что мог да и сбагрил это нашему… Обычное, в общем-то, дело.
В целом, обратно шли спокойно. Даже очень спокойно. Наша охрана так и не понадобилась. Пару раз мелькали на горизонте какие-то посудины без флагов, без вымпелов, но милостью Селестии проходили мимо. Мы спокойно дошли до берегов Эквестрии. Ну и решили это дело отметить. Решено — сделано. Отметили мы тогда изрядно. Кто-то даже видел огоньки на корабле*, а это не самый хороший знак, но на него не обратили внимания. Мало ли, что с пьяных глаз привидится.
Лично я до отмечался до того, что был отправлен ночевать на гауптвахту. Вахтой служила отгороженная часть трюма, благо тот большой был, запиравшаяся снаружи засовами. Опять же себе неплохо — ложись на сено да проспись. Собственно, я так и сделал.
Проснулся я среди ночи. Сначала даже не сообразил, что случилось. Что-то тяжело грохотало по палубе. Потом понял — на судне, явно, шел бой!
Бой, на который меня не выпустили? Я стал ждать, когда мои ребята обо мне вспомнят. Вдруг, все как-то резко затихло. Я уж подумал, что мои и сами справились и решил спать дальше.
И тут раздался жуткий треск! Такой бывает, только когда что-то проламывает борт корабля!
Вот тут уж я вскочил и принялся выламывать дверь гаупт-вахты! Кому охота пойти на дно вместе с деревянным корытом за просто так? В конце концов я все-таки выбил из косяка петли — те поддались даже раньше засовов — ясно, что на пьяную матросню рассчитывались.
И тут же поскользнулся! Сначала хотел наорать на часового, что должен был дежурить у двери. Ведь эта свинья сама ужралась до невменяемости, раз не открыла мне! Да еще и пролила что-то…
Только потом глянул — на что я наступил.
Из сделал драматическую паузу.
И продолжил поразительно тихим, бесцветным и от того лишь еще более страшным голосом:
— А это и был наш часовой. Вернее, то, что от него осталось.
Я поскользнулся на его кишках.
Даже у меня сердце ушло в копыта. Я поднялся наверх — в кубрик, но уже догадывался, что там увижу — на корабле не было слышно ни звука. В кубрике все было порушено, кругом трупы. Без особого разнообразия — все они были просто порваны пополам.
Я пробежался по кораблю. Нигде ни одного живого пони. Спавшим — проломили грудные клетки чем-то тяжелым.
Кока я обнаружил по запаху. Вот с ним поступили оригинальнее. Похоже, он, спасаясь, забрался в котел с греющейся водой. Его и заблокировали, придавив крышку. Бедняга сварился в собственном котле.
Я давно уже сообразил, что искать тут некого, поэтому, лишь прихватил денег, сколько нашел и свои вещи. А еще, честно говоря, я просто тянул время.
Да. Я боялся выйти на палубу.
Но выйти рано или поздно пришлось бы. Я вышел.
Трупы, трупы, трупы.
Выпущенные кишки, оторванные или раздавленные головы, вырванные ноги и крылья… Даже меня чуть не стошнило.
Прямо перед дверью лежал мой наниматель. Вернее, то, что осталось от него.
Кто-то просто раздавил ему череп.
Из раздавил томат, который держал на копыте, с такой силой, что ошметки брызнули на всех! Кто-то взвизгнул.
— Тут только я увидел, что борт корабля, со стороны океана, был проломлен чем-то огромным. И стремглав кинулся вниз!
И как вы думаете что?
— Ч-что? — ти-и-ихо выдавила Радуга.
Из продолжил:
— А статуи-то не было!
— А… А ты че? — как-то не внятно спросила Эплджек.
— Я? Я спустил ближайшую лодку, выкинул оттуда что-то от кого-то оставшееся за борт и свалил побыстрее к берегу, в надежде, что или пристану, или подберут. Так оно и получилось.
А тот корабль, говорят, до сих пор плавает где-то у берегов Эквестрии с мертвой командой. Или даже не совсем мертвой. Многие говорили, что его встречали, и встречи эти не заканчивались ничем хорошим.
Наступила длительная, гнетущая тишина.
Лишь сейчас я огляделся.
Испуганная Радуга, похоже, сама того не замечая, крепко обнявшая Иза, с которым рядом сидела, и прижавшаяся к нему.
Деринг, сидевшая ро-о-овненьким столбиком, с остекленевшим взглядом, и догорающим зефиром на палочке, и тихо повторявшая что-то вроде: «Значит, правда. Значит, существуют».
Дерпи, выглядывавшая из-за бревна.
Тихо трясущаяся Эплджек, прижавшая к себе перепуганных и, как и все, забрызганных томатом, Блум и Свити.
Скуталу, давно бросившая сгоревший зефир, прижавшаяся ко мне и засунувшая в рот копытце.
Я раскрыл крылья, одним прижимая к себе Скут, вторым укрывая Эплджек.
— Ну, Из! Ну… Кто ж такое на ночь-то рассказывает…
— Сами просили пострашнее, — проговорил извиняющимся тоном Из, косясь на придушившую его Радугу и также пытаясь накрыть ее крылом.
Дэш не сопротивлялась.
Эту ночь все провели всего в двух палатках — моей и Иза. Да и то практически не спали.
