Название: Сердце Алисы Автор: Jara Фандом: Алиса в стране чудес, American McGee's Alice, Alice: Madness Returns. Бета/Гамма: serg_omen. Персонажи/ Пейринг: Алиса/НМП. Жанр: Экшен, Романтика, Ангст. Предупреждение: Старалась без ООС, если не получилось - кидайте тапками. Тип/Вид: Гет Рейтинг: R Размер: Миди Содержание:Ничто и никогда не проходит бесследно. Мир, что жив внутри, не вырезать с картинки ножницами. Если ты не хочешь возвращаться к нему, он придет к тебе. Каково это всю жизнь остерегаться малейшей искры, от которой загорится все внутри тебя? Каково лишать себя любого, что с ней сходно? Любого, кто может зажечь пламя… Статус: в процессе. Дисклеймеры: Ни на что не претендую, МакГи спи спокойно... Да и Кэррролл тоже, только в могиле... Размещение: С разрешения автора. От автора: Один - произведение основано на играх больше, чем на творениях Кэрролла. Два - повествование ведется большей мерой не от лица Алисы. Три - сразу извиняюсь за корявый язык, он не мой родной, и учила его я сама. Четыре - фик будет в форме сказочки, мрачной но сказки;). Пять - приятного чтения (я надеюсь), спасибо за внимание.
Текст фанфика:
Глава 8. Рыцарь мечей В правильном положении: Неожиданные перемены, настойчивость, стремительный ход событий, уверенность в себе, лидерские качества, настойчивое движение вперед. В перевернутом положении: Сильное расстройство, поспешные решения, лишние слова, вредный совет, злость, физическое насилие.
Через секунду начался невообразимый гам – звук видимо пропадал только вокруг бабочки. Повернувшись, Калеб увидел, что все мотыльки куда-то разлетелись и только двое доходяг пытались утащить третьего, что лежал без сознания. Впрочем, уловив на себе взгляд парня, они бросили друга и улетучились. Старейшина с помощью двух самых бесстрашных мотыльков поднялся с пола. Эти двое, как показалось Калебу, были в том доме, когда он убил осу – хотя, так как все они были почти одинаковыми, сказать наверняка было трудно. - Недобрые вести принесла Сумеречная Богиня. Очень недобрые… Идем! – старик засеменил бумажными ножками назад в храм. Там он, отодвинув перегородку, зашел в боковое помещение. Его стены были увешаны странными масками из металла, которые изображали то зверей или птиц, то чудовищ. Старейшина шепнул что-то послушникам, они метнулись в другую сторону комнаты. - Сумеречная Бабочка поведала мне о страшном проклятии, что живет внутри тебя, - старик указала лапкой на гвоздь. – Она сказала, что это цена, которую ты будешь вечно платить за все, что с тобой случится в будущем. «Прекрасно, в чем-то это место все-таки ад…» - уныло подумал Калеб, для которого это не стало таким уж и сюрпризом. - Бабочка также сказала, что теперь в тебе живет дух Ину – собаки. Ты получил предназначение защищать и предотвращать чужую боль, но ты не сможешь защитить себя, сколько не старайся, а также не сможешь унять собственную боль. Проклятие будет брать верх над тобой, разжигая гнев, и все потеряешь, если не сможешь направить его на врагов, а не на друзей. - И что прикажете делать? – бесцеремонно спросил Калеб, которому просто слух резала курчавость речи старейшины. - Мы преподносим тебе маску, что поможет тебе на твоем пути, маску оборотня… Мотыльки вернулись, вдвоем еле удерживая ее, но помощи ждать было уже неоткуда. - Надев ее, ты вынужден будешь покинуть наше селение – жители тебя боятся, считают твое появление дурным знаком, что свидетельствует о нарушении мирового порядка. Калеб взглянул на маску. Она не была даже с виду тяжелой – но мотыльки-то были и вовсе из бумаги. Приплюснутая металлическая морда с тяжелыми бровями, укрытыми резьбой, и зубами, что торчат в разные стороны. Усиливал устрашающее впечатление черный конский волос, коим она была украшена. Парень не представлял, откуда тут взяться лошадям, или как она может ему помочь на его пути, но спорить не стал. Взлетев, мотыльки-прислужники водрузили маску ему на лицо и застегнули несколько кожаных ремешков, что были спрятаны под гривой конских волос. К удивлению парня особого дискомфорта маска не доставляла. Прорези на месте глаз были достаточно широкими, и по форме она идеально подходила к его лицу, будто была сделана специально для Калеба. «Ну вот, теперь я похож на чертового демона…» - Мы проведем тебя к озеру ночных лилий. Дальше ты пойдешь сам по пути, что указала тебе Богиня. Когда они вышли на «улицу», вокруг уже не было ни одной живой, ну или относительно живой души. Калеб шел, опустив голову, разглядывая свое странное новое оружие. В английских сказках у всех рыцарей были прямые огромные грубые мечи – причем длина меча была прямо пропорциональна храбрости героя, хотя с реальностью это ничего общего не имело. Но это лезвие не было ни огромным, ни особо устрашающим и острым оно было только с одной стороны. «А еще с идиотским названием. Демон вооруженный канцелярским ножом…» Когда главная улица закончилась вратами, обмотанными множеством белых вычурных веревок, Калеб увидел, что там начинается дорога, если ее так можно было назвать. Она тоже вся висела на лентах и представляла собой пол и поручни, за которые собственно и была привязана неведомо к чему вверху, как и все селение. Дорога обрывалась где-то во тьме, так что, когда поселок исчез позади, стало казаться, что кроме нее и горящих знаков на предположительном небосводе здесь больше ничего и нет. Эта тьма, полная тишины, гигантских существ и причудливых фантазий, что здесь были вполне реальными, навевала странные ощущения. Увидеть что-то было сложно, но слух обострялся и от каждого движения воздуха по спине бежали мурашки. Цвета здесь тоже были не существенны – более того, их здесь немного осталось. Калеб мог сравнить темноту вокруг с хрустальным бокалом с тонкими стенками – казалось, даже биение твоего сердца вызывает ураганы где-то в недрах мрака. Дороге пришел конец. Перед компанией предстало поистине чудовищное и прекрасное зрелище. Это было действительно озеро с лилиями, только вот воды в нем не было. Лишь кувшинки – белые, такие же, как Калеб видел в храме, только с листьями диаметром от пяти до двадцати метров. И висели они в воздухе ярусами. На вид растения действительно были из фарфора – блестящая поверхность отражала свет, что брался из ниоткуда, и оттого выглядела окруженной ореолом призрачного сияния. Калебу в голову пришла непонятная мысль, что это звук, что отражается от стекла, виден в темноте. Парень почувствовал себя размером с букашку в этом полуночном царстве, населенном насекомыми. - Дальше ты пойдешь сам… - старик указал направление одной из лапок . – Там находиться бумажный дворец, в его сердце ты найдешь ту, что ищешь – так сказала Сумеречная Бабочка. И помни – не маска меняет то, что ты есть… Глава 9. Колесо Фортуны В правильном положении: Сила духа, поддержка, транспорт, счастливый случай. В перевернутом положении: Проявление проблем из прошлого, падение после взлета, отсрочка и задержка в разрешении ситуации, человек, столкнувшийся с трудностями, человек из неблагополучной семьи или круга общения.
Калеб уныло посмотрел на бумажного мотылька и ничего не ответил. Он уже давно был не уверен в том, кто он, или тот ли это он, что был раньше… Мотыльки поспешили назад, оставив его наедине со звенящей тишиной и темнотой, если их тут вообще можно было разделить. Калеб решил, что стоять на месте и разглядывать исполинские цветы не лучшее занятие, если он действительно хочет найти Алису, и ступил на первый листок лилии. Хоть тот был твердый, словно действительно из стекла, шаги парня не сопровождались никакими звуками вообще, что создавало чувство неполноценности восприятия. Привычная реальность существовала тут обрывками. Пока листья располагались так, что даже перепрыгивать между ними не приходилось, следуя пути указанному старейшиной мотыльков. Шагая, Калеб вытащил свое новое оружие из блестящих ножен, поняв вдруг, что никогда даже не держал ничего подобного в руках. Если с косой он управился, так как косить траву за его пока короткую, но бурную жизнь пришлось немало, то, что делать с этой огромной бритвой, он не догадывался. Ни минуты не сомневаясь, что ему придется столкнуться с кучей врагов на пути к цели, Калеб остановился и рубанул воздух по косой линии слева на право. При этом парень чуть было не потерял равновесие, так как внезапно вес клинка будто бы пропал. Вены под кожей на руках стали темного цвета, почти как щупальца «проклятия гнева», как его назвал старейшина. Поместив клинок назад в ножны, Калеб пошел дальше. Ему показалось, что никуда он не дойдет, ведь пейзаж вокруг не менялся – гигантские белые кувшинки и больше ничего – а будет бродить вечно в этой темноте. Но вскоре, перепрыгивая с одного листка на другой, он наконец заметил что-то большое впереди. Это и вправду был дворец, только висел он вверх дном, как и любое осиное гнездо, а ошибиться в том, что это именно оно, было невозможно. Увеличенные в сотни раз серые бумажные стены выглядели грубыми и прочными, пронизанные десятками ходов, из которых исходило слабое свечение. Осталась одна единственная проблема – как преодолеть расстояние в сорок, или около того, метров между Калебом и ближайшим входом в «замок». Водяные лилии были и выше парня, но он не представлял, как взобраться по их идеально гладких стеблях. Но тут из темноты послышался шум рассекаемого воздуха. Калеб уже знал, кого увидит – дракон кружил вверху. Парень не понимал, зачем это странное существо следует за ним, но в его присутствии почему-то становилось спокойнее. Минуту Калеб наблюдал, как дракон описывает спираль вокруг него, а когда тот пролетал буквально в паре метров от края листка кувшинки, парень, отбросив сомнения, прыгнул , успев ухватиться за серебристую длинную шерсть. Хотя у существа не было крыльев, какая-то сила двигала его в воздухе на большой скорости – Калеб еле удержался одной рукой, когда дракон рванул в сторону. Парень почувствовал, как пальцы сжимаются сами по себе, а во всем теле появляется прыть, которой раньше не было – держаться стало легче. Дракон же тем временем летал широкими кругами вокруг осиного дворца. Ухватившись за шерсть второй рукой, Калеб начал придумывать, как бы соскочить на гнездо, тут же не упав с него. Это было сложно, ведь на поверхности бумаги даже зацепиться не было за что. И тут ему в голову пришла абсолютно сумасшедшая мысль. Её было невозможно осуществить для обычного человека - но он-то теперь был совсем необычным, по крайней мере, в этом мире. Послав мысленно к чёрту себя и все свои отличные идеи, из-за которых он когда-нибудь непременно загнется, Калеб рассчитал момент и отпустил шерсть. На один долгий миг парень перестал дышать вообще, наблюдая, как медленно приближается поверхность дворца ос. Чувствуя, как до боли напрягаются мышцы, он на лету выхватил клинок с ножен и, ухватившись за рукоять обеими руками, приготовился к удару. Сила, с которой он врезался в стенку гигантского осиного гнезда, наверное, переломала бы обычному человеку все кости в теле, но Калеб умудрился не только не расшибиться, упав на ноги и согнув колени в нужный момент, но и вогнать в гнездо свой клинок по самую рукоять. Толстенная бумага в сотни шаров грязного цвета не была такой прочной, как казалось на первый взгляд. Лезвие бесшумно начало рассекать толстую стенку – Калебу пришлось приложить огромных усилий, чтобы не упасть. «Для разрезания бумаги в самый раз…» - подумал он при этом и чуть не засмеялся над собой. Ухватиться не было за что кроме его же собственного клинка, зато достаточно скоро в стенке образовался проем там, где слои бумаги начали расползаться. Отпустив рукоять одной рукой, парень ухватился за прорез, еле не сорвавшись вниз при этом. Неожиданно легко ему удалось подтянуться и забраться внутрь. Осиное гнездо, как оказалось, являло собой клубок из нор и проходов от слишком тесных для человека до таких, где разминулись бы два кэба. Тот, в котором оказался Калеб, позволял только сидеть. Зато он весь был прошит неравными большими дырами, что вели в соседние ходы. Сквозь них парень уловил какое-то движение и шум. Тихо пристроив клинок назад в ножны, он приблизился к одной из дыр и осторожно выглянул вниз. Проход, что оказался под ним, был полон, судя по всему, стражи. Эти осы не носили таких доспехов, как та, что он убил, но их было очень много. Видимо они услышали шум от падения Калеба и все вместе полетели наружу узнать, что это было. Проход удачно остался пуст. Калеб еще немного выждал и, бесшумно спустившись, начал продвигаться внутрь. Он точно знал только лишь то, что ему нужно было попасть в центр гнезда – как это сделать, пришлось разбираться на месте. Первых несколько минут Калеб тихо пробирался пустыми проходами. По мере того как он продвигался, вокруг прибавлялось странных украшений, как например бронзовые изваяния, что изображали чудовищ или тех же насекомых в человеческих хоть и странных одеждах. Когда же, выглянув из-за изгиба прохода, парень увидел еще одну заставу стражников, среди которых нашелся один в доспехах, видимо выше по чину, пришлось искать обходной путь. По огромных выемках, в которых очевидно раньше были гигантские осиные яйца, Калеб забрался к потолку, где было много дыр в другие проходы, слишком узких для ос. Пытаясь не потерять ощущение нужного направления, парень вслепую передвигался узкими норами, местами находя дыры в другие проходы, где сторожили воины-осы. Скоро нора пошла вверх, и пришлось карабкаться. Картина, что открылась с небольшого отверстия, которым заканчивался лаз, была гротескной и пугающей. Большое помещение, в которое вливались сотни других нор и ходов, служило прихожей к другому, вероятно, еще большему. Перед темным проемом, что вел в неизвестность, стояли две осы в доспехах с огромными кривыми клинками в лапках. Над всем этим возвышалась огромная статуя. Целая армия ос воителей вооруженных до зубов не напугала бы Калеба больше, чем ЭТО. Статуя изображала существо с телом женщины и уродливой головой осы на длинной слишком тонкой шее. Одето оно было в такой же халат с прямоугольными рукавами, как тот, что дали ему мотыльки, только ее одеяние было длинным и роскошным. Оно было небрежно разметано вокруг ее тела, открывая одну грудь и идеальное бедро с огромной татуировкой. Изваяние полулежало в вальяжной позе, и его кожа тускло белела в неверном свете фонарей, коих тут было очень много. И было в нем что-то настолько извращенное, что от плохих предчувствий волосы на голове встали дыбом. Проход находился прямо возле локтя статуи, и там же стояли осы-стражники. Иного пути в центр гнезда не было, и Калеб приготовился сражаться. «Вот каково оно рыцарям в сказках, когда они выступают на дракона…» А было немного страшно – Калеб еще не забыл, сколько увечий нанесла ему даже одна безоружная оса. Это был один из моментов, когда выбирать особо не с чего, назад пути нет, вперед путь один. И эта предопределенность пугала. Начинало казаться, что все это судьба – но поверить в такое было бы слишком большой роскошью. Проверив, легко ли выходит с ножен клинок, Калеб подождал, когда один из стражников приблизится к той стороне помещения, где он притаился в темном отверстии вверху. Дальше все происходило очень быстро, и чувство этого только усиливал тонкий визжащий свист клинка. Без видимых усилий спрыгнув с достаточно большой высоты, Калеб одним движением обрубил осе все лапки с левой стороны – они были плохо защищены доспехами. Пронзительно зажужжав, она быстро обернулась и нанесла пару быстрых ударов сразу двумя клинками теми лапками, что остались. Второй стражник поспешил на подмогу – времени оставалось катастрофически мало. Калеб уклонялся от взмахов лезвий, пытаясь поймать нужный момент, зная, что второго шанса у него не будет. И наконец-то, когда противника занесло на слишком далеком выпаде, парень рванул вперед и, схватив осу за правый наплечник доспехов, отсек ей голову, одним четким движением вставив клинок в щель между ее нагрудником и пластинами, что защищали шею. В тот же миг он почувствовал движение за спиной и дернулся в противоположную сторону, но опоздал на доли секунды. Резкая боль пронзила спину между лопатками. Оса видимо намеревалась срубить ему голову, но лезвие успело лишь черкнуть по спине от основания шеи до низа правой лопатки. Почувствовав прилив невообразимой злости, Калеб вместо того, чтобы отпрянуть, молниеносно повернулся к осе и, схватив ее за один из декоративных рогов на шлеме, вогнал свой клинок в глазницу так, что он скрипнул по задней стенке шлема. Порез на спине был не очень глубокий, но, как и все раны от очень острых предметов, жутко болел при каждом движении, и из него сильно шла кровь. «А бабочка была права – я только тем и занимаюсь, что подставляю свою шкуру…» С того момента, как Калеб улыбнулся Алисе, он покалечился больше раз, чем за несколько предыдущих лет – неважно, что это было нереально, боль от этого меньше не становилась, да и сложно было назвать мир, в котором он пребывал сном или выдумкой. В душе Калеба проснулись неприятные воспоминания – история из времени его пребывания в сиротском приюте после смерти его родителей. Он был тогда худеньким вечно грязным мальчишкой, что с напускным мужеством пытался вынести все бесчисленные невзгоды своей короткой жизни. Как-то раз, исследуя с шайкой таких же сирот берег Темзы, он сильно порезал ногу о разбитую бутылку под водой. В приют он вернулся, оставляя за собой тоненький след из капель крови, к вечеру у него начался жар. На следующий день нога совсем опухла; надзирательница приюта вызвала своего знакомого врача только еще через пару дней, когда стало понятно, что само не пройдет. Смилостивилась она только потому, что Калеб среди всех сирот был самым перспективным кандидатом в трубочисты, так как был ловким и бесстрашным для своего возраста. Врач пришел навеселе, посмотрел беглым взглядом на рану и сказал, что нужно будет отрезать ногу до колена. Калеб, плохо соображавший от горячки, так еще в жизни не боялся. Той же ночью, когда надзирательница отправилась к себе, в большую комнату, где спали мальчишки, пришел молодой парень что занимался черной работой в их приюте. Он принес с собой две бутылки крепкого дешевого виски. Он заставил Калеба выпить первую почти целиком. Из второй обмыл себе руки, нож, что он вытащил из кармана, и еще какие-то мелкие предметы, которых мальчишка не разглядел в пьяном бреду. Остальные дети, не издавая ни звука, собрались вокруг его постели, двоих парень попросил держать больного за плечи. А тогда началось самое адское испытание, что только можно было придумать. Парень разрезал Калебу ногу и начал выпускать гной и полоскать рану виски – это продолжалось, пока он не уверился, что сгнивших тканей не осталось. Тогда и выяснилось, что мелкими предметами были кривая иголка и нитки. Маленький Калеб сначала кричал в подушку, потом плакал, когда парень уходил, он потерял сознание, а через два дня уже встал на ноги, хоть и опираясь о стены. Эта тонкая рана на спине очень напомнила ему ту из детства, старый страх пробудился и заскреб холодными когтями где-то в груди. Успокоив дыхание, Калеб решил, что он перерос боязнь боли, и медленно двинулся к чернеющему проему.
"что в тебе будет брать верх над тобой, разжигая твой гнев" - даже несмотря на "курчавость речи", всё-таки слишком много местоимений. Лучше выпилить хоть один... а ещё лучше два))
"мотыльки то" - дефис.
"ему помочь на его пути" - повтор. Первое "ему" можно смело выкинуть.
"Да еще с идиотским названием – демон вооруженный канцелярским ножом…" - предложение выглядит так, словно та часть, что после тире - это название меча) Перефразируйте. И запятая тут упущена.
"вычурных веревок" - это субъектив чистой воды, но вот как-то не могу себе представить, в чём может состоять вычурность верёвок.
"привязана неведомо до чего" - к чему
"Эта тьма полна тишины" - неоправданный перескок на настоящее время. Или вы хотели сказать "полная" - тогда ещё запятая после "тьмы" упущена.
"то, чем ты есть…" - "то, что ты есть". Или "то, чем ты являешься" - так даже лучше звчит.
"попасть в центр гнезда –как это сделать пришлось разбираться на месте" - упущены пробел и запятая.
"история из его пребывания в сиротском приюте" - "из времени его пребывания", на мой субъектив, лучше звучит.
"был ловким и бесстрашным как на свой возраст" - вот этого не поняла. Может, "для своего возраста"?
"Калеб, что плохо соображал от горячки" - здесь лучше употребить причастный оборот - "плохо соображавший".
"Первую он заставил выпить Калеба почти целиком" - перефразируйте, иначе звучит так, словно бутылка выпила Калеба))
Если в прошлой главе бета халтурила, то в этой не справляется со своей работой просто катастрофически. Я выловила, как вы понимаете, далеко не все ошибки, а только самые зацепившие. А теперь о приятном. Повествование по-прежнему на высоте. Представив себе озеро ночных лилий, я была очарована раз и навсегда (как жаль, что я не умею рисовать!). Новые повороты сюжета интригуют - "дворцовый переворот" только начинается, что же ждёт Калеба на пути к Алисе, и как ему поможет пресловутая маска? И что будет с героями, когда их снова выбросит в реальный мир? Сцена из приютских воспоминаний пробрала ужасом - очень ярко у вас получилось её описать. "С того момента, как Калеб улыбнулся Алисе, он покалечился больше раз, чем за несколько предыдущих лет" - меткая фраза вызвала огромнейшее сочувствие к бедняге Калебу))))
!
