Привет! Меня зовут Наташа

Автор: Оксана_В

Беты (редакторы): Форсайт                          

Фандом: Хоббит
Основные персонажи: Торин Дубощит

Пэйринг или персонажи: Торин/Наташа

Рейтинг: NC - 17
Жанры: Гет, Романтика, Ангст, POV, AU
Предупреждения: OOC, Насилие,  ОЖП, Смерть персонажа
Размер: планируется Макси
Статус: в процессе

— Ты позволишь? — Торин отстраняется, выжидающе глядя на меня. Он тяжело дышит, пытаясь совладать с желанием, и тем не менее сдерживается, ожидая моего согласия.

— Да, — шепчу я, всем сердцем желая отдаться его власти.

Еще мгновение он смотрит на меня, касается рукой щеки, проводит по губам и, порывисто вздохнув, прижимает меня к себе. Я обнимаю его, подставляя губы, и он целует меня так, что перехватывает дыхание; шарит руками по спине, пытаясь найти застежки, и не найдя, чертыхается и тянет вырез платья. Ткань, затрещав, лопается; съезжает вниз под нетерпеливыми ладонями, открывая грудь. Снова треск, и платье кучкой падает к моим ногам. Ахнув, слегка робею и пытаюсь прикрыться, но он мягко отводит мои руки и впивается взглядом в грудь, касается рукой, оглаживая, медленно спускается ниже, вызывая в теле трепет.

Блаженно прикрыв глаза, разгораясь от его прикосновений, я все же немного комплексую — вдруг ему не понравится, что я недостаточно стройная. Но мой король развеивает все сомнения, мгновением позже подхватывая меня на руки.

И я прижимаюсь к нему, желая скорее ощутить тепло его тела, прикоснуться. Сама льну к губам, одновременно пытаясь расстегнуть пряжку, удерживающую мантию. Но Торин мягко опускает меня на покрывало, улыбается и спокойно и нарочито медленно начинает избавляться от одежды. Я вижу, как сильно его желание, как тяжело вздымается грудь, но выдержка его еще сильней. Не в силах оторваться от потемневших глаз, я лишь мельком отмечаю, как одна за другой падают на пол его вещи: подбитая мехом мантия, широкий пояс, камзол; шелковая туника, расшитая серебряным узором, открывшая наконец взгляду могучую грудь. Бугристые мышцы перекатываются под кожей, когда он слегка наклоняется, стягивая с бедер штаны, и я едва сдерживаю стон и безотчетно протягиваю к нему руки.

Хочется крикнуть: «Иди! Иди же скорей!», но я лишь кусаю губы, не узнавая себя. Впервые в жизни я желаю мужчину — по-настоящему, так, что в глубине естества жарко, и я чувствую свою влагу.

Наконец с глухим стуком падают тяжелые сапоги, и в тот же миг Торин бросается ко мне; впивается в губы, вжимая в постель. Раскрывшись, не в силах больше ждать, я подаюсь ему навстречу, и Торин входит — мощно, резко, заставляя меня вскрикнуть. Я оплетаю ногами его бедра, он обхватывает меня за плечи, еще сильнее прижимая к себе. Толкается раз, другой и сглотнув, останавливается. Мне невероятно хочется продолжения — внутри все горит, тело просто кричит: «Еще!» — но я понимаю, что Торин сдерживается, опасаясь излиться преждевременно.

— Не волнуйся, милый, — шепчу, поймав его прерывистое дыхание, — не сдерживай себя, — и слегка подаюсь навстречу.

Коротко рыкнув, он сжимает меня так, что становится трудно дышать, одной рукой еще сильней прижимает мои бедра, проникая так глубоко, что даже немного больно. Но это лишь усиливает желание.

— Давай же, — шепчу я, и он срывается, словно в бой.

Хриплое дыхание у самого уха, его волосы на моем лице, руки сжимают меня так, что завтра будут синяки, но это совершенно не тревожит. Я слышу собственные бесстыдные стоны, сжимаю ладонями мощные плечи и подаюсь навстречу его твердой плоти, желая слиться с ним воедино.

Несколько мощных толчков, и мой король со стоном приваливается к плечу. Я чувствую, как он пульсирует во мне, как подрагивает слегка, удерживаясь на руках, чтобы не придавить меня всем весом. Чувствую, как ему хорошо, и глажу его плечи, спину, наслаждаясь ощущением его теплой кожи под ладонями.

А когда слегка успокаивается дыхание, нахожу его губы — такие нежные — слегка касаюсь языком, провожу смелее, проникая внутрь, и, встретив теплый мягкий ответ, со вздохом наслаждения зарываюсь в густые волосы.

Он продолжает целовать меня, видимо, даже не думая о том, чтобы отдохнуть. Только сейчас Торин нежен и ласков: утолив первый голод, касается осторожно, словно и не он только что сжимал меня так, что не хватало дыхания.
Как сладко в его объятиях, как тепло и надежно.
Как кружится голова от бесконечных поцелуев и прикосновений.

— Постой, отдохни немного… — шепчу, когда он касается меня внизу.

Но он лишь усмехается и, отстранившись, сгребает меня в охапку вместе с покрывалом и несет в купальню. Я крепче обнимаю его и прижимаюсь лбом к его виску; вдыхаю его запах и провожу рукой по густой бороде — волоски мягкие, и я прижимаюсь губами к заросшей щеке. И понимаю, как сильно я его люблю — моего Торина, моего короля.

Отбросив в сторону прицепившееся покрывало, Торин осторожно спускается по ступеням в горячую воду; отпускает меня у бортика и вновь прижимается к губам.

Я обнимаю его за шею, и он легко вскидывает меня, усаживая себе на бедра. Он еще расслаблен, я чувствую это, но мне хватает и его поцелуев. Меж тем, его руки перестают поддерживать меня и отправляются в путешествие по моему телу; губы касаются шеи, а ладони ложатся на грудь, сначала легко оглаживая, затем сдавливая чуть сильнее, и я чувствую, как сладко ноет внизу живота, нетерпеливо ерзаю, ожидая, когда он коснется меня там.

Но Торин не спешит. Наклоняется и обхватывает губами сосок, прихватывает за талию, потому что я начинаю съезжать, и крепче прижимает к себе. Дразнит сосок языком, а другой теребит пальцами, и я уже не могу сдержать стонов и откидываюсь назад, выгибаюсь, подставляясь его губам и рукам.

Наконец он оказывается внизу, и я замираю в предвкушении более сокровенных ласк. Легко находит чувствительное местечко, о котором, мне казалось, знаю только я, и слегка сжимает, потирает пальцами. Боже! Я никогда и представить не могла, что с мужчиной может быть так хорошо. А он движется ниже и наконец проникает внутрь, мучительно медленно, и от переполняющего наслаждения хочется плакать. Двигайся, прошу, двигайся! И уже не в силах ждать, сжимаюсь, охватывая проникший в меня палец.

— Посмотри на меня, — вдруг просит он, и я открываю глаза и ловлю его взгляд. Он смотрит пристально, словно изучает, почти бесстрастно, а в глубине — огонь. — Покажи мне, что ты чувствуешь, — и вводит еще один палец. Снова двигается медленно, проникает в самую глубину и выходит почти до конца. И опять погружается…

Я даже не могу стонать, прикованная к его взгляду, лишь выдыхаю коротко каждый раз, когда он проникает внутрь. Невыносимо хочется закрыть глаза и отдаться сладостным ощущениям и так же невыносимо даже подумать о том, чтобы оторваться от его пленяющего взгляда.

— Хочешь, чтобы я двигался быстрее? — спрашивает низким бархатом, и я киваю. Но он продолжает меня мучить. — Тогда попроси, — и в глазах загорается диковатый огонь. Он и правда хищник — большой кот, играющий со своей добычей. Но он уже мой зверь, и я совсем не против этой игры.

— Прошу, любимый… — судорожный выдох, — быстрее… — и на миг прикрываю глаза.

— Смотри на меня, — снова шепчет он и ускоряется.

Невероятное ощущение нереальности, я словно на границе двух миров. Все очертания размыты, я почти не понимаю, где нахожусь. Даже лицо Торина словно подернуто дымкой, лишь его глаза — яркие, синие — не отпускают, затягивают в омут сладострастия. И я уже не могу без них — стоит, забывшись, сомкнуть ресницы, и кажется, что вокруг пустота. А здесь, в этой синеве — все то, что мне нужно, вся моя жизнь.

— Торин… — тихо срывается с губ на выдохе. — Торин…

Он двигается все быстрее, и я чувствую, как в теле нарастает горячая волна. Еще немного… И что-то меняется в его глазах, появляется какой-то внутренний свет. Он любит! Он торжествует! — поняла я в последний миг и дальше уже не видела ничего, ослепленная яркой вспышкой взорвавшегося внутри острого чувства наслаждения.

Когда прихожу в себя, оказывается, что я вновь у него на руках.

— Торин… — шепчу снова и прижимаюсь к его плечу, еще ощущая подрагивания в глубине тела.

— Тише… — он находит мои губы, и я блаженно прикрываю глаза, — я все знаю, милая.

Мы возвращаемся в спальню, и он бережно укладывает меня на кровать и ложится рядом. Подминает под себя и вновь осыпает поцелуями. Но я хочу сделать что-то и для него и упираюсь ему в грудь.

— Подожди…

Он отстраняется и смотрит с удивлением, возможно даже, с легким недовольством — наверное, думает, что я больше его не желаю.

Но ты ошибаешься, мой король. И я улыбаюсь и заглядываю ему в глаза.

— Позволь, я тоже хочу сделать тебе приятно, — и, потянувшись, легонько касаюсь его губ. — Перевернись.

Он тянется к губам, пытаясь проигнорировать мою просьбу, но в этот раз я проявляю настойчивость и упираюсь сильнее. И вижу, как вновь загораются его глаза — ему нравится мое сопротивление. Но в эту игру мы поиграем потом.

— Ну пожалуйста, любимый, — прошу я, и он наконец сдается и со вздохом откидывается на спину.

Я тут же усаживаюсь сверху, и Торин обхватывает ладонями мои бедра. Наклоняюсь к губам и сразу же оказываюсь прижатой к могучему торсу. Но мягко высвобождаюсь и касаюсь губами шеи. Спускаюсь ниже, целуя и поглаживая его грудь, игриво закручивая волоски; двигаюсь дальше, и рельефный живот вздрагивает от моих поцелуев, а я улыбаюсь — могучий подгорный король боится щекотки. Он снова готов — твердый, горячий, и я провожу рукой снизу вверх, слегка сжимаю и обхватываю его губами. И чувствую, как Торин мгновенно напрягся. И тут же отстраняюсь, а в голове мысль: «О, боже, вдруг я поторопилась? Вдруг Торин сочтет меня распущенной?» Но король молчит и только дышит шумно.

— Торин, прости, я не подумала… Тебе, быть может, неприятно? Ты против подобных ласк?

— Нет, — коротко отвечает он, — продолжай.

И я, воодушевленная, продолжаю. Осторожно вбираю его в себя и слышу протяжный выдох, выпускаю обратно и снова опускаюсь вниз — и вижу, как руки Торина сжимают простыню.

Он невероятно приятный, и мне нравится ласкать его так, ощущать его вкус и видеть, что это нравится и ему. Я сжимаю его чуть крепче, и начинаю двигаться быстрее, и Торин коротко стонет и слегка подается вверх. Убираю руки и стараюсь опускаться ниже, вбирать его глубже, и он снова стонет. Но неожиданно хватает меня за плечи и с силой притягивает к себе. Я падаю ему на грудь и он резко переворачивается, подминая меня под себя.

— Теперь я, — выдыхает мне в губы, и, прежде, чем я успеваю понять, рывком опускается вниз.

Прижимается губами к самому сокровенному месту, гладит, проникает в меня языком; сжимает ладонями бедра, притягивает к себе. А я глажу его руки, дотягиваюсь до широких запястий, зарываюсь в волосы.

Он отстраняется слегка, и я чувствую, как холодит меня его слюна. Снова в ход идут ловкие пальцы, и я выгибаюсь, когда он проникает в самую глубину. Но мне уже хочется иного, и я тяну его к себе и прижимаюсь, обвивая руками шею. Торин приподнимает мои бедра и входит медленно. Но уже не ждет — двигается размеренно, мощно. Я с радостью принимаю его, притягиваю к себе, вцепившись в плечи, и сама подаюсь навстречу. Мне хочется слиться с ним еще теснее, соединиться каждой клеточкой, раствориться, стать его частью. И Торин, словно чувствуя это, обнимает меня, крепче прижимая к себе; прижимается к губам — и мне снова нечем дышать. Я задыхаюсь в его объятиях, но не отстраняюсь ни на миллиметр, напротив, еще сильнее обхватываю его и руками и ногами. Мне нравится быть в его власти, подчиняться его воле — полностью, безраздельно, и это осознание ошеломляет.

Он вновь замедляется и размыкает объятия; переворачивает меня на живот и вновь погружается, надавив рукой и заставляя меня прогнуться. Так еще приятнее, и я кусаю губы, чтобы не кричать. И Торин, слыша мои сдавленные стоны, уже не миндальничает — сжав плечо, врубается с силой, так мощно, что стоны все же сменяются криками, и я только очень надеюсь, что толстая дверь не выпускает звуки наружу. Правда, самого хозяина покоев это ничуть не смущает, он, напротив, только наращивает темп.

Потом вдруг наваливается всем весом, вжимая меня в постель; подхватывает под живот, чуть приподнимая бедра, а другой рукой спускается ниже, нащупывая чувствительный бугорок. И я снова плавлюсь под ним, слышу совсем рядом частое дыхание и чувствую скорое приближение разрядки. Его пальцы становятся настойчивее и быстрее. Пара движений — и я снова улетаю. Слышу хриплый стон — я против воли сильно сжимаю его в себе, и чувствую, что Торин тоже близок. Толчок, другой, еще один… И, вжавшись до предела, он извергается и наваливается, распластывая меня окончательно.


Он так и уснул, сжимая меня в объятиях, а я лежала без сна, уткнувшись ему в шею, слушая, как бьется могучее сердце. Тихонько, боясь потревожить, перебирала волосы, гладила густую бороду; и наслаждалась переполняющим меня счастьем, все еще до конца не веря, что рядом со мной тот, кого я искала всю свою жизнь — мой Торин, мой король.