 Фанфик «Я бы хотел... мне бы хотелось...»
Шапка фанфика:
Название*: Я бы хотел... Мне бы хотелось...
Автор*: Kommissar
Фандом*: Шерлок (ВВС)
Персонажи/ Пейринг*: Шерлок/Джон, ОЖП
Жанр*: AU, романс, флафф
Тип/Вид: слэш
Рейтинг*: PG-13
Размер*: мини
Содержание: А Холмс грустил...
Статус*: закончен
Дисклеймеры*: принадлежат создателям
Размещение*: c моего согласия (пишите - обсудим)
Текст фанфика:
А Холмс грустил, не отрываясь от расследования по привычке. Не уходил в себя, как это делают другие, скучая по кому-то слишком сильно. И вообще был бодр и довольно общителен – насколько это было в его социопатическом духе. Даже миссис Хадсон ничего не заподозрила, привычно возмущаясь его вечному беспорядку в комнате и отсутствием возможности там прибрать.
А Холмс грустил, не подавая виду, расследовал два дела одновременно и даже завел непутевый романишко на стороне.
Он так и сказал Джону, когда тот поинтересовался, как идут дела. И Шерлок мог бы позавидовать искренней улыбке бывшего коллеги, если бы не одна крохотная деталь: именно обладателю этих губ он был обязан своей грустью.
После того, как Джон женился и оставил его, Шерлок потерял вкус жизни. Обычные стимуляторы уже не действовали, приходилось пользоваться более сильными. А иногда вместо нового непроверенного наркотика в ход шел легкий мазохизм: заточенное лезвие бритвы, так изящно скользящее по бледной тонкой коже. И Холмс почти с упоением прослеживал маленькие выступающие бисеринки, сползающие тонкой струйкой с его запястья.
Но об этом никто не знал, ибо Шерлок всегда закутывался сверху донизу, как рождественский подарок, только в отличие от ярких переплетов, он отдавал предпочтение темным материям.
А Джон не мог нарадоваться внезапному счастью своего бывшего коллеги. Он с полуулыбкой наблюдал, как темноволосая бестия обнимает его дорого друга, увлекая в долгий поцелуй. И не без удовольствия рассматривал такого живого не социопатичного Шерлока, прикрывшего свои чудесные глаза, отдающегося поцелую без остатка. Раньше, когда они работали обоюдно, Джон замечал, как передергивает Холмса при словах о женщинах, и с каким наслаждением он скверно отзывается о них. И никогда доктору не приходило в голову, что Шерлока может так захлестнуть чувственность. А сейчас, кажется, именно так и было!
Помяв и без того растрепанные каштановые волосы Холмса, Нэнси – так ее звали, - и шепнув что-то вроде: «Увидимся вечером», поспешила сбежать, так и не дав любопытному доктору с ней познакомиться. Проводив девушку, Шерлок вернулся. От Джона не ускользнула странная образовавшаяся пустота в серебристых глазах. Доктор был готов был поклясться, что увидит задумчивую полуулыбку на припухших от поцелуя губах. Но детектив был беспристрастен. Наоборот, он словно покрылся коркой льда, приобретая свой привычный отточено-строгий образ. Это слегка сбивало с толку. Джон сидел на диване, кусая губу, не зная с чего начать, и стоило ли вообще с чего-то начинать. Его замешательство бросалось в глаза.
- Что еще, Ватсон?
Джон вздрогнул от холодности тона – как будто и впрямь в помещение ворвалась снежная вьюга. Доктор открыл рот и еле выдавил:
- Она... ничего... а?
- Вам видней.
- Но...
Ватсон запнулся на полуслове, когда в него весьма ощутимо вонзился осколок льда, и кожа буквально заледенела от этих глаз. Неудивительно, что девушка была без ума от Холмса – если таким взглядом он может заморозить, то даже сложно представить, на что способен его «горячий» взгляд.
- Ничего. Вы не хотите чаю? Может...
- Может.
Они сидели в приятном лондонском кафе, в которое на удивление согласился пойти Холмс – обычно такой брезгливый к подобным местам.
«Эти заведения, Ватсон, для неумолимых романтиков, вроде вас...», - останавливал его Шерлок, - а мне там делать нечего».
Но в этот раз детектив, не моргнув глазом, согласился. Да, давайте. Почему бы и нет? Они сидели за небольшим темно-шоколадным столиком, и пили чай. Джон давно замечал, как легко молчать в компании Холмса, просто наслаждаясь его присутствием. И как приятно смотреть на строгий точеный профиль молодого детектива с вьющимися темно-каштановыми волосами и таким внимательным вечно-настороженным взглядом. Джон с улыбкой отметил про себя, что слегка завидует Нэнси, которой дозволено видеть счастливого умиротворенного Шерлока, которого таким еще никто никогда не имел возможности лицезреть...
- Может, поделитесь? – негромко поинтересовался Холмс, наблюдая веселость Джона.
Застигнутый, как на месте преступления, Джон слегка покраснел.
- Чем? – хрипло спросил он, силясь вспомнить хоть один анекдот или шутку.
Внимательные серебристые глаза сканировали его, пытаясь прочесть информацию привычным способом – угадав.
- Не стройте из себя идиота, Джон. Вам не идет...
Ватсон снова улыбнулся, на этот раз – Холмсу. Они редко друг друга звали по имени, и это было сродни интиму.
Пушистые каштановые ресницы трепетно запорхали, скрывая мысли красивых бездонных глаз. Джону показалось, или Шерлок сам смущен?
Он необдуманно-доверительно накрыл своей рукой узкое бледное запястье с длинными красивыми пальцами. Детектив, казалось, перестал дышать. Ресницы снова вздрогнули, открывая серые потемневшие глаза. В этом взгляде можно было отыскать все: от смятения и робости до штормового предупреждения и надвигающейся грозы. Губы Холмса дрогнули, но он промолчал, поспешно выдернув руку из-под горячей широкой ладони военного.
А Джон вернулся к чаю и изучению прохожих за окном.
На самом деле, Ватсон был счастлив проводить эти короткие свидания с Холмсом. Но раньше, когда между ними не стояла Нэнси... Джон откашлялся, подбирая более пригодную замену словосочетанию «стояла-между-ними». Хоть это и было так, но все-таки звучало слишком двусмысленно. Вот если бы он так же был холостяком, и Шерлок вдруг завел себе подружку, обрывая их привычное времяпровождение, вот тогда...
Ватсон загнал в печатную машинку свежий лист. Он собирался написать очередную книгу о Шерлоке Холмсе, у него даже был материал, собранный с их последнего дела. И все же он ощущал легкую тоску от того, что Холмс теперь принадлежит еще кому-то, кроме него. И что он не может больше вот так, бесцеремонно вторгаться в жизнь великого детектива...
Оставив белую бумагу нетронутой, Джон встал из-за стола. За окном начал накрапывать дождь, и грусть сама собой подкрадывалась к сердцу.
А Шерлок старательно избегал встреч с ненасытной Нэнси, которую уже и не знал, зачем подцепил. Точнее, он помнил, что все произошло «из ряда вон», когда решив в очередной раз забыться, он воспользовался случайным баром, и не умея пить, напился с пол оборота, а будучи весьма говорливым, привлек своим остроумием какую-то девчонку... На следующий день они проснулись в холмсовой постели, а за дверью был Джон, решивший зайти к нему на чашку чая. И Шерлоку просто пришлось притвориться счастливым и влюбленным, лишь бы куда-то спрятать свои печальные глаза побитой собаки. И целоваться под взглядом Джона было слишком хорошо, особенно если представлять, что целуешь самого Джона, пытаясь игнорировать факт отсутствия щетины на лице. А потом этот нарочитый лед, скрывающий полноту возбуждения, чтобы Джон вдруг не опустил глаза куда не следует...
И крепкий черный чай – как глаза медика, так усердно рассматривающие его профиль, пока он с задумчивой устремленностью бесцельно смотрит в окно. Все испортили только внезапные неосторожно всплывшие эмоции, когда широкая теплая ладонь легла поверх его руки. Холмс тогда даже потерял хваленое самообладание всего на пару секунд. Но когда они разошлись, он, будто чувствовал повторные прикосновения шершавых рук военного.
Однажды Джон встретил его в парке, по самые уши зарывшегося в газету. Джон и сам не знал, как понял, что это Шерлок: не то по острым костлявым коленям, не то по длинному, валяющемуся в сухой листве концу темно-синего шарфа, не то по мрачному и такому безликому одеянию. Но он уверенно зашагал к мужчине на лавочке.
- Не ожидал вас тут увидеть! – бодро отметил доктор.
И не удивился, когда Холмс не опустил газеты.
- Я слежу тут за кое-кем! – послышалось недовольное бурчание. – А вы мне мешаете. Может, вам пойти... куда шли?..
Но доктор уже сидел возле сыщика, поднырнув под развернутые страницы. Он удовлетворенно выдохнул, прижавшись холодной щекой к горячему подбородку, и почувствовав недовольное сопение.
- Ватсон, вы мне ме... - начал было Холмс, но у него вдруг кончилось дыхание от переизбытка чувств. Газету хотелось выкинуть к чертям, а прижавшегося доктора – завалить на скамейку и зацеловать до смерти.
- Да бросьте! – усмехнулся медик себе в усы. – Так уж и мешаю?
Сердце бесшабашно колотилось, и Холмсу казалось, что это слышит уже весь парк.
- Перестаньте... - прошептал он, облизывая пересохшие губы, не прекращая дрожать.
- Да вы просто окоченеете тут! Продрогли уже до нитки. Давайте-ка я вас согрею!
- Нет! – воскликнул Шерлок, привлекая внимание прохожих. Ему уже было не до конспирации. И плевать, если его увидит...
- О, так вот ты где!
Холмс прикрыл глаза, мысленно матерясь. Высокая темноволосая девушка стояла над ними в своем коротеньком сиреневом пальтишке, и выжидающе сверлила его требовательным взглядом.
- Я тебя совсем обыскалась, Шерлок! – капризно сообщила она. – Ты, что избегаешь меня?
Холмс непроизвольно вцепился в Ватсона. На ум пришла шальная и абсолютно безумная мысль...
- Да, - кивнул он Нэнси, прижимая к себе доктора за локоть. – Избегаю. А знаешь, почему?
Он трижды выдохнул, прежде чем привести в исполнение этот легкомысленный поступок. А затем притянул к себе Джона за широкие лацканы его шерстяного пальто. И поцеловал. И не было никакой колючей щетины, как ему всегда казалось, были только пушистые щекочущие рыжие усы доктора. Он даже умудрился просунул язык в приоткрывшийся от возмущения рот бывшего вояки. И Холмсу было почти плевать, как отреагирует на все это его бывший коллега. Сейчас было главное - избавиться от Нэнси, и доктор, шокированный происходящим, слава богу, не пытался его оттолкнуть или как-то вырваться. Создавалось видение простого поцелуя между обычными влюбленными, пусть даже и нетрадиционными...
Убедившись, однако, что девушка не сдвинулась ни на шаг, Холмс разочарованно прервал поцелуй, и уставился на нее, мол, ну, что еще надо?
В этой немой сцене, похоже, только он один обладал даром речи, другие же не могли вымолвить ни слова. Джон оторопело моргал, весьма отдаленно догадываясь о причине поступка Холмса. А выражение лица Нэнси можно было смело записывать в книгу каких-нибудь рекордов карикатуры, потому что такое отупевше-остервеневшее выражения лица Шерлок, с его обширным опытом общения с умственно-неполноценными людьми, никогда еще не видел. На какой-то миг ему показалось, что она так и не вернет себе человеческий относительно разумный облик. Но в следующий же момент, она обрела не только облик, но и голос:
- Это омерзительно! Извращенцы!!! Как я только могла с таким общаться?! Меня сейчас стошнит...
- Тогда отойдите от нас, мисс... - вежливо предложил ей доктор, пытаясь оттолкнуть ее от скамьи.
Но Нэнси отпрыгнула от его руки, как ужаленная. Снова окатив мужчин довольно неприятными выражениями, которые в принципе и не принято упоминать в приличном обществе, она поспешно удалилась, злобно стуча каблучками по парковой аллее.
- Вот грубиянка... - пробормотал в рыжие усы доктор. И внезапно замер, почувствовав на себе заинтересованные взгляды прохожих. – Холмс, вы не хотите вернуть газету в... эмм... ее прежний вид?
- Хотите, чтобы я ее вернул обратно в киоск?
Вместо ответа, Джон поспешил поднять помятые страницы «Таймс». И лишь отгородив ими от себя парк, позволил себе вздохнуть. Затем он посмотрел на Шерлока долгим и пронзительным взглядом, каким обычно пользовался сам сыщик, когда хотел что-либо выпытать.
- Ну, и? – наконец, спросил Ватсон. – Вы мне скажете, зачем... вам понадобилось... ну...
- Целовать вас? – хладнокровно спросил Холмс, мысленно ликуя. И не услышав ответа, ответил.
- Хотел расстаться с Нэнси. Разве непонятно?
- Нет.
На этот раз Холмс удосужил его взглядом. Светлые глаза казались похожими на расплавленное серебро – мягкое, текучее, отдающее перламутром. Джон забыл, зачем собирался рассердиться, за что хотел отругать Холмса, забыл даже, что женат... Ему хотелось только, чтобы Шерлок его целовал, и они прятались за этой газетой всю вечность.
- Ну, тогда... - начал Шерлок, поднимаясь, но руки Джона его не пустили.
- Нет.
Ватсон пробежался ореховыми глазами по лицу Холмса, удовлетворенно отмечая, как тот совершенно очаровательно краснеет.
- Я бы хотел... Мне бы хотелось... - прошептал Джон, приближаясь к полуоткрытому чуть припухшему рту. - Чтобы ты меня поцеловал.
|
