Название: Аллергия на смех. Автор: the_red_horizon_dream Фандом: ориджинал Персонажи/ Пейринг: Мужчина. Жанр: Романтика, философия, POV, Hurt/comfort. Предупреждение: Слеш, употребление наркотиков. Рейтинг: G, но любовная линия всё таки есть) Размер: Мини Содержание: Все любят смеяться. Для некоторых это защита или уход от проблем. Существует множество профессий для того, чтобы веселить людей. Но что делать тому, кто ненавидит смех? Статус: Закончен. Размещение: Запрещено.
Текст фанфика:
Я плохо помню, когда это началось…Ну, эта моя нелюбовь к смеху. Помнится, мне уже в шесть лет не хотелось смеяться. Все говорили, что я странный. Мне читали книжки про дружбу, любовь, помощь близким. Все персонажи постоянно смеялись, а меня раздражали описания этого веселящего звука. Я этого не понимал. Когда вокруг кто-то смеялся, я закрывал уши и убегал в другую комнату. Один раз даже из школы сбежал, хотя я всегда любил учиться. Но этот невыносимый звон…Он давил, неизбежно раздражая слуховые рецепторы. На моём лице редко можно было увидеть улыбку. Только когда приезжала бабуля. Мать заставляла меня улыбаться и я улыбался, ведь я любил бабушку, так же, как и она меня. Она не обвиняла, просто не обращала внимание. И её лицо странно кривилось непонятной гримасой горя, когда мои губы расползались в непонятном оскале, называемом улыбкой. Я любил бабушку.
Хотя в моей жизни был человек, которого я любил гораздо больше. Мне было шесть… Мы бежали по лугу. Тогда я приехал на лето к тёте. Она не разрешала мне далеко убегать, но мне было всё равно, и я ослушался. Я неустанно следовал за девчушкой Самер. «За ней, хоть на край света» - вот был мой девиз, хотя детский мозг немного и не понимал этого порыва… Даже в свои шесть я восхищался её рыжеватыми светлыми волосами, голубыми, как мой фломастер, глазами, и красивой улыбкой. Она постоянно смеялась. Во мне боролись два чувства: восхищение её оптимизмом и глубокая неприязнь к этому звону в ушах. Она всегда мне говорила: - Сейчас ты можешь не смеяться вместе со мной. Но когда я усну, по-настоящему, обещай, что от души посмеёшься! Мама говорит, что так делать нельзя, но ты смейся! Обещаешь? - и она мило мне улыбнулась. Тогда я не понимал её слов, они казались мне глупыми. Но сейчас я вижу глубину в них, её мудрость. Наивно преподнесённую мудрость. В тот жаркий день, на дереве, я обещал, что так и будет. Хотя не понимал, что значит уснуть по-настоящему. Спрашивал у мамы, но она отнекивалась. Потом меня увезли обратно в город, точнее в пансион. Мама не любила видеть мою угрюмую физиономию. Она даже жаловалась подругам, что не понимает в кого я такой уродился. Через шесть месяцев мне перестали приходить письма от Самер. Тогда я писал матери, но она не отвечала на поставленный вопрос, постоянно уходя от ответа. И вот, наконец-то, через три месяца затишья, я получил долгожданный подарок. Только содержание не порадовало. Там было много, почти пол страницы, простых сочетаний букв «х» и «а», она пыталась передать через письмо смех и я его слышал. Потом она писала, что пора готовиться смеяться, говорила, что я для неё всегда был, как брат. И просила пожелать ей спокойной ночи. «До новых встреч» - была её последняя запись. Всё-таки она была не по-возрасту умна. Опять приехав к тёте, я узнал, что Самер умерла. У неё была неизлечимая степень рака. Все ожидали от меня слёз, ведь мы были не разлей вода. Но я смеялся, наверное, первый раз в жизни, начиная понимать все сказанные ею слова. Тогда, да, именно тогда, я повзрослел. Морально.
Я думаю, что не буду рассказывать про мою скучную жизнь в пансионах. Менял я их очень часто и ни в одном не было человека, который бы меня зацепил, заставил задержать взгляд. Заставил бы смеяться. В те годы я погрузился в учёбу. Читал. Увлекался музыкой, литературой, немного химией и ненавидел физику. Ну никак мне не давался этот предмет. Ходил на занятия по речи - учился красиво говорить. Сам учился играть на гитаре, а ещё ходил на фортепиано и виолончель. Но вы не подумайте, я не был каким-нибудь там ботаником и как любят называть - книжным червём. Лет этак в шестнадцать, когда я задержался в очередном пансионе надолго, у меня была девушка. Сейчас уже не вспомню её имя… Помню только, что была красива, но глупая. Не знаю, что вообще в ней нашёл, но именно с ней я потерял девственность и год жизни. Из-за неё я меньше занимался. Хотя, моему мозгу нужен был отдых. Вообще было не плохо. Люди мало смеются. Только когда они влюблены это происходит чаще. Даже я сам за тот короткий год пару раз улыбался. Но всему приходит конец. Мои отношения закончились. Я опять потерял человека, который хоть как-то понимал меня. Но мой мозг не успел наполниться всякими ненужными домыслами.
Тот день я помню как вчерашний. Валит снег, огромными нескончаемыми хлопьями. Одноклассники суетятся, учителя на уроках отвлекаются и интересуются кто уедет к родителям, а кто останется в пансионе. Я, конечно же, остаюсь. Во-первых, за мной бы никто просто не приехал. Видите ли, пока не научусь радоваться, мать не возьмёт меня на праздник. Сколько это уже продолжается? Это правило превратилось «в само собой разумеющееся». Она писала мне письма. Приезжала, но очень редко, только тогда, когда я болел. Меня это бесило. Поэтому я и в этот раз никуда не поехал. По праздникам, а в Рождество уж тем более, нас всех собирают в большом зале, украшенном золотом и мы все вместе отмечаем это событие. Я никуда не пошёл. Неужели я сам себе подпишу приговор и отправлюсь в эту давку смехом? Я же с ума сойду, ей Богу! Сожители в моей комнате уехали и я был один. Слушал музыку и она была весёлой, позитивной. Вообще я считаю себя оптимистичным человеком. У меня просто такая особенность. Я называю её аллергией на смех. Ведь всякое бывает. В дверь постучали. Я открыл и увидел парня из моей параллели, лицо которого мне очень знакомо, но у нас не было общих друзей. Он был в пижаме и с одеялом. Извинившись, что в таком виде пришёл отмечать праздник, он нагло прошёл в комнату и завалился на кровать. Я даже не смог возмутиться. Мне было одиноко, а от него исходило тепло. Глупо конечно, но я такое чувствовал когда был с Самер. Поэтому, пододвинув кресло к кровати, я сел в него, также укутываясь в свой оранжевый плед. Тогда мы всю ночь говорили. Он сказал, что ему было одиноко и он, почему-то, пришёл ко мне. Он мне сразу понравился, я понимал, что нашёл нового друга. Мы упускали темы семьи, отношений, а так, вообще, говорили о всякой всячине. Он был не похож на других, не заклёван обществом. Он смеялся. Интересовался, почему же я не смеюсь. Я никак это не объяснял. Отшучивался своей теорией про аллергию. Хорошая была ночь, весёлая.
Всё оставшееся время в пансионе мы общались, действительно стали друзьями. Но настал грустный момент, мы должны были уезжать. Выбирать университеты и уезжать. Тогда мне было так же больно, как и несколько лет назад при потере Самер. И Алекс, так его звали, предложил мне альтернативу. Он, чёрт подери, уговорил меня поступать с ним в театральное. Ведь главное не терять лучик света, не уходить обратно во тьму. Мы жили в общежитие в одной комнате, как так получилось сам не понимаю. Часто проводили вечера и ночи вместе. Выпивали, говорили о театре, кино, часто смотрели какой-нибудь фильм, а потом обсуждали, я учил его играть на гитаре. Вы наверно подумаете, что мы геи, ведь так думали все. Но если вы так думаете, то очень глубоко ошибаетесь! Хотя у нас были такие мысли. Знаете, поневоле начинаешь об этом задумываться при просмотре очередного фильма где делается на это небольшой намёк. Ну или большой… После просмотра фильма «Горбатая гора», мы не сразу начали его разбирать, находить недостатки или достоинства. Мы сидели в тишине, по экрану ноутбука шли титры. Я слегка отвернулся, а его голос разорвал барьер тишины между нами. Звуки были колеблющимися, видимо он сдерживал слёзы (тот кто смотрел этот фильм поймёт его). Я не обвиняю его в мягкотелости, потому что, так же как и он, считаю, что мужчины могут плакать. Это не слабость, а сила. Нужно быть сильным, что бы это показать. Но всё-таки он был зависим от общественного мнения и при людях делал это нечасто. Он вообще был похож на меня тем, что я не когда не смеялся, не показывал это никому, только ему, а он никогда не снимал маску, только при мне. - Знаешь, я никогда не говорил. Мои родители погибли в автокатастрофе, но у меня есть бабушка. Ненавижу эту каргу! Поэтому я и жил в пансионе, не уезжал по праздникам. Мне было одиноко, но когда ты перевёлся к нам, я понял, что ты и есть тот - кто поймёт. Я видел… это глупо, но театралам простительно, - он засмеялся, а на моём лице появилась лёгкая улыбка. - Свет, свет исходил от тебя. Чёрт, я сумасшедший!- он запустил руку в свои чёрные, как смоль, волосы и слегка наклонил голову. - Я тоже его видел, - тихо произношу я. - Ну, от тебя!- я поворачиваюсь к нему и тут всё происходит как в мелодрамах. Ну знаете, после откровенного разговора люди целуются. Ужас, такая неловкая ситуация. Два молодых парня стоят на коленях и их губы соприкасаются. Потом мы как-то странно посмотрели друг на друга и засмеялись. Да, я смеялся. Искренне. - Я думал получится, - воскликнул он. - Что?! - сквозь шум, сквозь высокие и низкие ноты смеха, я плохо слышал себя. - Ну, у них в фильме так всё романтично, а я как-то не чего особо не почувствовал. Да, приятно и тепло, но блин, нет! - Это потому, что ты не гей! И я не гей! - я боялся, что он не той ориентации, ведь это прикосновение, которое даже поцелуем назвать язык не поворачивается, не дало ничего. Как относился к нему, так и отношусь. Друг. Брат. Родной. - Знаешь, ты не чего не подумай, но ты мне стал очень дорог. - Ты мне тоже! - мы крепко обнялись, без всякого подтекста, просто, как братья. Вообще я люблю обниматься. В ту ночь мы ещё много смеялись и обсуждали этот сбивший нас с толку фильм. Мы стали как-то ближе, духовно я имею ввиду. Я ему рассказал про Самер. Вообще про свою жизнь. И он мне тоже. Между нами окончательно выстроился мост сквозь пропасть, которая всегда возникает между людьми, когда они начинают общаться. Мы не боялись обниматься когда мне было невыносимо одиноко или когда у меня не выходило с очередной девушкой, которая обвиняла меня, что я такой пессимист. Я мог подойти к нему, обнять. И на душе сразу становилось легче. - Слушай, а может она была права, ну Самер. Я тут подумал, что смерти нет! Люди просто засыпают, ну, как актёры они играют свою роль, живут ею, а потом это заканчивается - они засыпают, и появляется новая роль - новая жизнь! Вот так же и смерть, люди засыпают и ждут своего часа, звонка будильника, что бы проснуться. Так что я думаю, что ты её ещё встретишь. В другом человеке, - это было сказано в последнюю ночь. Мы изрядно напились. Он женился и должен был уехать в другой город. Я его ненавидел за это.
Однажды я его ударил. Наверно это и произошло в ту ночь. Я ненавидел его за всё и ненавидел себя, за то, что позволил литься смеху из моего рта. Вообще, я эгоист и собственник, это распространяется и на друзей. Поэтому мне было больно терять людей, с которыми очень многое связывает. - Я думал над этим, ну, над тем, что она ещё вернётся, как-то даже задумывался, может это ты. Но как вижу, ошибся. Ты меня предаёшь! - я кинул пустую бутылку на пол. - Но я же остаюсь твоим другом! - он обнял меня. Господи! Веду себя как ребёнок. Но по-другому не могу. И не хочу в данной ситуации!
- Ты мне будешь иногда звонить? - поднимаю глаза. Я провожал его в аэропорт. Это было вечером. Весь следующий день после той ночи мы провели вместе. Он смог отпроситься у жены ещё на целый день. Опять же смотрели фильмы и сходили в наш любимый театр. Вообще я люблю сцену, сам с радостью выхожу на неё и ещё с большей радостью смотрю на актёров. Даже люблю когда они смеются на сцене. Хотя звук и режет ухо. - Ну конечно! - он засмеялся, но ему всё равно было грустно, это было хорошо видно по выражению его серо-зелёных глаз. Я опять его обнял, не зная, как ещё выразить свои чувства. - Я люблю тебя! Как друга, брата... - проговорил я, слегка смущаясь. Всё-таки я не знал, как он на это отреагирует. - Я тоже, - у него улыбка и так на пол лица, а тут казалась, она стала ещё шире, лучезарнее. Я в последний раз обнял его. Знаю, что мы ещё встретимся, но всё равно так больно. Чёрт! Не выношу расставания! Зачем их только придумали? В тот вечер, вернувшись домой, я вновь смеялся. Как тогда, потеряв Самер.
По законам вселенной, после чего-то очень хорошего наступает период, когда всё просто ужасно. Нет, есть серые полосы. Знаете, жизнь ни о чём. Но в моей жизни этих полос много. И сейчас, именно серая. Как если бы я собрал всю пыль в общежитии и ссыпав в один пакет, залил водой. Получается жижа серовато-чёрного цвета. Так вот, у меня сейчас всё как в этом пакете. Сыро холодно и скучно! Будни. Бесцветные, никому ненужные будни! Я окончил университет, первое время работал в театре, в который меня направили после университета. Нет, ничего не скажу, было весело. Но, как-то темно. Не было тех кто «светится». Люди и люди. Да творческие, но безликие. Скучно! Провёл я со своей труппой целых три года. Потом моя мать подсуетилась и без моего ведома устроила меня на какую-то фирму отца. Работать курьером, представляете? В театре я хотя бы человеком себя чувствовал, а тут что? Никакой свободы! Собачка. Конечно, платили гораздо больше чем в театре, но чёрт бы их подрал, я не могу так жить! И вот однажды я решился. За два года работы у отца я накопил денег и купил билет на самолёт в Испанию. Глупо!? Нет. Больше «существовать» я не собираюсь! Я хочу дышать полной грудью, да так, чтобы голова кружилась. Как же я был молод и наивен. Первая проблема, с которой я столкнулся – это жильё. Ютился в маленькой комнатушке. Но меня это радовало. Не знаю, как мне это удалось, но я устроился в какой-то малюсенький театр. Платили просто гроши. Он был благотворительным, для больных детей, которые не могли себе позволить даже того, чтобы выйти из больничной палаты и пойти в кино или театр. Я вспомнил свою подругу и улыбнулся. Честно говоря, я начал чаще тогда улыбаться. Видеть, как радуются дети, такие особенные дети - это приятно. Но государство перестало спонсировать нас и мы все разошлись. Я заходил в ту больницу иногда, проведать детей, которых полюбил. Мы не только ставили и показывали спектакли, но и просто организовывали досуг. Так вот, нас распустили, и пришлось искать новую работу. Опыт у меня был, и я опять стал курьером. Замкнутый круг. Снова не смеюсь, не улыбаюсь. Коллеги на меня косо посматривали. А я что? Ничего. Достало меня это!
И вот в мой тридцатый день рожденье я сидел на лавочке, мысленно поздравляя себя. Вот-вот пойдёт дождь и я решил направиться домой. Мне было одиноко как никогда. Просто паршиво. Обычно в такие моменты Бог посылает людям помощь. Ну так вот, я не был исключением. Ко мне подсел какой-то парень и начал что-то спрашивать. Про жизнь. Говорил, что знает как справиться со скукой. В глубине души я понимал к чему он клонит. Его худоба просто не укладывалась в голове, а залитые кровью глаза горели грустью. - Вот! Моего покупателя поймала полиция, да и меня скоро вычислят. Так что мне это хранить нельзя, а выкинуть, знаешь ли, жалко. Ну, так что, берёшь? А? Давай, хороший гашиш! - он протянул мне маленький свёрток в фольге. Где-то с минуту я размышлял, а стоит ли? И я не знаю почему, но я выгреб последние деньги из кармана и протянул ему. Там хватало только на пару грамм. Но он сказал, что мне хватит. Я сунул эту штуку в карман и побрёл домой. Размышляя о том, что должен позвать Алекса опробовать. Но понимал, он семейный человек и не захочет этого делать. От этой мысли казалось, что кожу выворачивают наизнанку. Мне тридцать! А я один. Нет никого рядом. Только гашиш в кармане и мелочь, трущаяся об него.
Где-то приблизительно через месяц я продал квартиру, снял все деньги со счёта и купил себе билет в Лондон. Не понимаю зачем я еду обратно. Просто мне жутко хочется туда. Хочу увидеть Алекса. Небольшой сверток перед отъездом я качественно завернул в несколько слоёв газет и попрыскал духами. Но всё равно на таможне, когда собака остановилась у моей сумке на пару мгновений, казалось, моё сердце не выдержит таких нагрузок. И я умру от сердечного приступа. Но всё обошлось, даже странно. Но я видимо везунчик.
Наконец! Долгожданная прохлада и сырость воздуха. Скучал! Меня встречал мой лучший друг. Он предлагал мне пожить у него, но я просто на дух не переносил его жену. Несносная и навязчивая особа. Поэтому я снял небольшую квартирку. Милая, но жутко неуютная. Устроился работать в школу, где учились дети Алекса, преподавал актёрское мастерство. Всё-таки я люблю детей. Да и много молодых и красивых учительниц. Хотя меня зацепила только одна, да ещё как зацепила. Снежная королева. Она не подпускала к себе никого. В конце концов мне надоели все эти игры и я позвал лучшего друга, сказав, что у меня для него есть подарок. Да-да, тот самый свёрток. Пришёл он тоже с небольшим подарком... Открыв дверь, я увидел молодую девушку и парня рядом с Алексом. - Знакомься, это Клер, - девушка с кремовой кожей, мило улыбнулось, и, как ни странно, у меня не возникло неприятного жжения в груди от этой кривой линии. Скажу честно, от неё я тоже почувствовал то необъяснимое бесцветное свечение. Которое в дальнейшем усиливалось и притягивало меня, как магнитом. - Джем, - сам представился молодой мужчина. На вид ему было лет 30. Его особенностью были глаза. Казалось, что ты смотришь в прозрачную гладь океана лишь слегка тронутую голубоватым цветом. Я пожал ему руку, и, как сейчас помню, хватка была сильной. - А жена знает о таких друзьях? - я кинул взгляд на девушку, которая робко проходила в мои трущобы. - Она ни о чём не знает и ведь не узнает? - его глаза горели желанием и грустью одновременно, а взгляд был устремлён, как не странно, на Джема. Тогда я ещё не понимал, что всё в его жизни стало сложнее.
Сейчас мне стыдно вспоминать, как и в каком состоянии мы докуривали содержимое свёртка. Но точно помню, что все были навеселе. Мы хорошо проводили время. Свет плавно падал на кремовую кожу, глаза светились, то ли от той адской смеси алкоголя и наркотиков, то ли от чистого счастья, не понятно, но девушка смеялась постоянно. Казалось, что звон заполняет всю комнату, наполняет её приятными колыханиями, похожими на дуновение ветерка в летнюю жару. Как ни странно, но мне нравился её смех. В комнате присутствует и смех Джема с Алексом, но это не так звучало. Эти колыхания их связок похожи на ненужное сотрясания воздуха. Тогда я впервые восхищался смехом, Её смехом. Но сам лишь улыбался. В тот вечер я был зрителем.
Все последующие вечера мы проводили вместе, нам было легко и свободно рядом. Она рассказывала про свою жизнь, а я про свою. Рассказал про Самер и эта история не казалась уже настолько ужасной для меня.
Шли годы, я всё больше привязывался к ней, к её смеху. Меня обволакивал «свет» исходящий от неё. И больше ничей я невыносил. Я влюбился в неё. Наши будни не обременяли меня. А лишь веселили... Все несчастья она переносила с улыбкой на лице и учила этому меня. Нет, начала она конечно с самого первого шага - улыбаться хорошему, ведь даже это было сложно для меня. Но в конце я тоже научился смеяться. Но только для неё, для моей Самер в обличье Клер. Единственной и неповторимой. Я знал, верил, что встречу её вновь и вот она! Рядом... Гладит моё морщинистое лицо ладонью, с глубокими дорожками старости и рассказывает очередную историю, а я сквозь смех впервые говорю ей, что люблю...
Теперь я понимаю почему говорят, что смех продлевает жизнь. Но человек, который впервые это сказал, забыл упомянуть, что только смех с любимыми и родными доставляет те положительные эмоции, ради которых стоит жить. Я верю, что каждый человек достоин и каждый человек может, испытать это жгучее пламя в груди и горле от пронизывающих языков тягучего смеха счастья! И я это испытал, несмотря на свою аллергию!
Стоило только начать читать первый абзац, как я споткнулась об ошибку. Потом ещё одну и ещё. Приведу несколько примеров.
"ну моя эта, не любовь к смеху" - "эта" убирайте, оно портит фразу, "нелюбовь" - слитно, да и запятая не нужна...
"Все говорили что я, странный" - либо убираете запятую, либо заменяете её на тире
"Когда вокруг кто-то смеялся" - как это? Смеяться можно рядом или вдалеке, или ещё как.
"помощь близким…все персонажи" - после многоточия ставится пробел
"-Сейчас ты можешь" - оформление диалогов - после тире нужно ставить пробел.
"Опять приехав к тёте. Я узнал, что Самер умерла." - после тёти нужна запятая, а следующе предложение - с маленькой буквы.
"не в одном" - ни в одном
И это далеко не всё. Запятые, тавтологии, грамматические ошибки, оформление диалогов, построение некоторых фраз... Из-за этого практически невозможно увидеть сам текст - его смысл просто теряется. Автор, Вам срочно нужно найти грамотную бету. Или самой очень внимательно прочитать текст. В общем, фанфик нужно грамотно переработать.
По поводу шапки. Размер не драббл, а мини. В предупреждении стоит указать "слэш" и "употребление наркотиков".
По поводу содержания. Сама идея хорошая, интересная. Рада, что этот мужчина, несмотря на свою аллергию, смог познать счастье, любовь и научился в итоге смеяться. Главный герой, несмотря на неумение улыбаться, вызывает симпатию, за него переживаешь. Но до чего же трудно читать.
Автор, я даю Вам неделю на правку текста, в противном случае работу придётся удалить. У Вас интересная идея, пожалуйста, не позволяйте некачественному оформлению её портить и отпугивать читателей. Всего хорошего и удачи.
Автор, несмотря на вашу явную работу по исправлению, над текстом ещё работать и работать. Найдите себе грамотную бету в помощь, потому что много орфографических и пунктуационных ошибок. Размер в шапке вы также не исправили. А "слэш" - это не предупреждение, а другая графа: "тип/вид".
Аллергия на смех - довольно оригинально, подобной идеи мне раньше не попадалось. Несмотря на небрежное оформление текста, в нём есть и атмосферность, и интересный сюжет. Понравился образ Самер, её глубокая детская мудрость. И сценка "слэша", когда герой и его друг выясняют, что они не геи)) Улыбалась, когда читала - смешно и мило получилось. Главный герой раскрыт читателю до последней мысли, его понимаешь и ему сопереживаешь, несмотря на то, что он человек замкнутый, мрачный и далеко не совершенный. И, конечно, радует, что он всё-таки преодолел свою необычную болезнь и научился радоваться жизни и смеяться. По содержанию, в общем-то, и придраться особо не к чему, только к оформлению. Желаю удачи.
