Название: Весы Истины Автор: Amidas Фандом: ориджинал Персонажи/ Пейринг: Винсент, Ровен, Райзел Жанр: фэнтези, дезфик, ангст, экшен, драма Предупреждение: насилие, смерть персонажа Рейтинг: R Размер: миди Содержание: в небольшое королевство пришла беда. На знатных людей нападает демон-полукровка из ордена ассасинов. Вдогонку к нему отправляют воспитанников Школы Охоты. Они ловят преступника, и Винсент - охотник, брата которого зверски убил демон полон решимости отомстить за убиенного родственника. Однако, ассасин начинает открывать ему многие тайны, говоря, что может помочь спасти королевство, но для этого ему нужна свобода. Что же выберет охотник? Месть за брата? Или же чувство долга перед своей родиной? Статус: завершён Размещение: только с позволения автора От автора: писалось очень долго и очень мучительно, посему это вполне могло отразиться на самом фике. Под песни:<br>Би-2 - Дурочка<br>Breaking Benjamin - So Cold<br>Backyard Babies - My Demonic Side<br>Nightwish - The Escapist<br>The Rasmus - Lysifer's Angel<br>
Текст фанфика:
Широ смотрел на играющих детей с нескрываемой тоской. Маленькие, грязные и слабые, они всегда бегали группками по несколько человек, понимая, что поодиночке им просто не выжить здесь, в мире, где правит сила и животные инстинкты. Глядя на них, Широ понимал особенно остро, что долго так не протянет, и то чувство благодарности, которое он испытал, когда его из жалости вышвырнули на улицу, подарив жизнь, постепенно сменялось глубоким отчаянием. Водиться с ним, чудом выжившей жертвой неудачного эксперимента, никто не хотел, его даже почти не били – брезговали касаться рваных бинтов. В такие моменты, ловя на себе презрительные взгляды, он больше всего мечтал о сильном и смелом брате, который возьмёт его себе под крыло, подарив напоследок хоть немного заботы. Вот только все храбрые сильные мальчишки лишь плевали вслед, глумясь над чужой убогостью, и обходили стороной, не желая даже приблизиться к уродливому недорослику. Он никому в этом мире не был нужен. Это знание болью отзывалось в сердце, а безграничная тоска от одиночества подталкивала к тому, что Широ готов был принять кого угодно, только бы получить каплю любви и тепла. – Эй ты, так и не нашёл себе брата? – грубый мальчишеский голос выдернул его из дурных мыслей, заставляя вздрогнуть и поднять голову, – бедняжка, я бы предложил тебе побрататься, да ты настолько убогий, что на тебя и смотреть гадко. Громкий смех разлился по переулку, заглушая все остальные звуки, а Широ лишь сжался, обнимая колени и утыкаясь в них носом. – Братик, там что-то случилось, – встрёпанный напуганный малыш, появившийся будто бы из ниоткуда, потянул смеющегося брата за оборванный рукав, указывая грязным пальчиком куда-то в сторону, откуда послышалась возня и гомон. Мальчишка замолк, оборачиваясь, а Широ быстро подполз поближе к углу здания, выглядывая из-за него воровато, чтобы тоже посмотреть. - А? Да это опять "дохлый пёс" нарывается. Слышал о нём? Иностранец, имя у него ещё дурацкое... Как же оно... – Старший глубокомысленно и задумчиво поковырялся в носу, будто это могло прояснить его память, и произнёс задумчиво, – Анри, кажется, – и, грубо схватив младшего за руку, повёл его в сторону, – пошли домой, не на что тебе тут глазеть. Несмотря на то, что к Широ был потерян всякий интерес, он продолжал сидеть, не шевелясь, до того момента, пока не исчезло вдали шлёпанье босых ног по мостовой. – Анри... – Прошептал он тихонько, пробуя приятно-звонкое имя на вкус. Почему-то подумалось, что его обладатель непременно должен быть очень и очень красив, точно так же, как это замечательное иностранное имя. Интересно, чем же он так провинился, что все мальчишки накинулись на него прямо посреди улицы? А между тем свалка всё не затихала, и разнимать никто никого тоже не спешил. Похоже, всё было очень серьёзно, потому что вскоре послышался тонкий мучительный стон, а вслед за ним раздался громкий плач. Широ вздрогнул и сжался, обнимая себя за плечи. Если бы только он мог подойти и прекратить это, то, наверное, мальчик с красивым именем улыбнулся бы ему, поблагодарил и, может быть, даже разрешил побыть рядом с собой. Если бы он был хоть каплю сильнее и смелее, если бы мог вступиться, если бы... Широ закусил губу от отчаяния, решив подождать, пока сорванцы не наиграются, и попробовать залечить чужие раны. Минуты текли медленно, как воды грязной почти заболоченной речушки неподалёку, а Йошивара всё смотрел в землю, вздрагивая от каждого громкого вскрика и очередного ругательства, с которыми обрушивали свою ненависть на чужую голову озлобленные дети. Про себя он пытался вспомнить молитву, чтобы попросить у богов спасения и защиты, но в голове была только звенящая пустота, от которой хотелось зажать глаза и уши руками, забывшись хоть на миг.
Когда Широ очнулся, там уже никого не было, лишь маленькое побитое тельце лежало ничком на мостовой в обрамлении небольших пятнышек густого бордового цвета, рядом валялись маленькие круглые очки с треснувшим стеклом. Всхлипнув тихонько, он неловко встал, направляясь к нему, чтобы оттащить в сторону и осмотреть – быть может, хоть как-нибудь он сможет ему помочь. Мальчишка продолжал лежать совершенно неподвижно, даже когда перебинтованные пальцы коснулись на удивление мягких золотистых прядей; казалось, он даже не дышал, и Широ испуганно наклонился, убирая волосы с неестественно бледного, почти белого лица. Впервые его заколотило от страха: избитый практически голый ребёнок умирал на его глазах, а он ничего не мог сделать с этим. Совершенно ничего. – Очнись, очнись, пожалуйста, – сдавленно прошептал Йошивара, тихонечко тряся чужие плечи, – пожалуйста, не умирай... Слёзы покатились по щекам сами собой – горячие, горькие – закапали, смачивая бинты, падали на очаровательно веснушчатую щёку, а сердце заходилось и рвалось от боли. Широ и раньше видел смерти, но все они были чужими, отстранёнными, неважными, как дурная кинолента, которую можно постараться забыть. То, что происходило сейчас, не поддавалось никакой логике, было страшным, чудовищным и неправильным. Этот золотоволосый мальчик должен был играть и резвиться с другими, должен улыбаться и смеяться, должен обнимать кого-то и звать его братом, но не должен лежать вот так на руках, холодным и бледным. – Анри, пожалуйста, не умирай, Анри, – Широ плакал, обнимая его, и прижимал к себе, как самое дорогое и важное существо на земле, – Анри, побудь со мной, не уходи... Словно услышав пронзительный призыв, хрупкое тельце отозвалось конвульсивной дрожью, и, наконец, глаза распахнулись, мутным взглядом впериваясь в обмотанное бинтами лицо, а на искусанных губах неожиданно засияла улыбка. Широ смотрел на него сквозь пелену слёз, гладя осторожно нежные черты, чувствуя, как выпрыгивает сердце из груди от желания уберечь и защитить этого странного мальчика с ангельской улыбкой, чтобы с ним никогда больше не случалось подобного. – Всё хорошо, я почти привык, – прошептал Анри, касаясь худыми пальчиками перебинтованной щеки, и Широ сорвался, сухими горячими губами касаясь прекрасного лица, совсем позабыв о страхе быть отвергнутым и осмеянным. Он знал, что сейчас единственный рядом, что только он должен помочь, защитить, исцелить, убрать боль и утешить. В памяти всплыл короткий эпизод из недавнего прошлого, где маленький ласковый котёнок вылизывал своего раненого крошечного брата, плачущего и дрожащего всем тельцем от боли. Котёнок старался, слизывая все капельки крови, не успокоившись до тех пор, пока каждая ранка не была обработана его язычком, и Широ точно так же, как тот котёнок, зализывал все синяки и ссадины, отчаянно веря в то, что это поможет исцелить их. Анри извивался под ним, всхлипывая тихонечко и жалобно, когда мягкий язык бередил раны, порой принося только лишнюю боль, но это странное ощущение чужой нежности и заботы оказалось так приятно, что он лишь стенал тонко, обвивая перебинтованные плечи руками: – Осторожнее, братик, пожалуйста.
– Шиииро, ой, Шииирооо, – нежный певучий голос прорвался сквозь дурной сон яркой молнией, позволяя, судорожно вздохнув, распахнуть заплаканные глаза. – Приснилось что-то плохое? Горячие ласковые руки сразу же нырнули к всё ещё дрожащему после сна телу, касаясь невинно, но вместе с тем бесконечно чувственно, находя именно те точки, от которых разум сразу мутился, и всё отходило на второй план. – Иди ко мне, я умею сладко утешить, – Анри навис сверху, позволяя длинным золотым кудрям бесконечным потоком упасть по обе стороны чужого лица, закрывая и отделяя от всего остального мира, оставляя в особенно интимной близости с пылким братом. Шустрый язычок прошёлся по блестящим пухлым губам, дразня и приглашая поцеловать их, и Широ, невольно подаваясь вперёд, на миг прильнул к ним бережной лаской. – Мне приснилась наша первая встреча. Я боюсь потерять тебя. – Вот же глупый, – промурлыкал Анри, прижимаясь чуть прикрытыми шёлковым одеялом бёдрами к совершенно обнажённым бёдрам брата, шалея от жара податливого плавящегося в его руках тела, – я же сказал, что мы всегда будем вместе. Всегда, Широ, слышишь? Широ кивнул, запрокидывая голову и демонстрируя свежие следы страсти, оставленные на его шее этой ночью, которые так любил выписывать, складывая изящными узорами, неугомонный игривый брат. В то же мгновение горячие губы вновь влажно припали к чуть побледневшим следам, подновляя их, делая ещё более яркими, чтобы Широ не смел забывать, насколько прекрасные ночи он проводил в объятиях брата. От этих прикосновений ему хотелось громко безудержно стонать, обнимая изящно прогнутую спинку, и царапать её ногтями, уподобляясь страстной женщине, демонстрируя всю свою податливую покорность и безмерную жажду принадлежать. Тонкие длинные ноги обняли хрупкие бёдра, зацепились за талию, помогая приподняться и раскрыться: – Я хочу тебя, – прошептал тонко Широ, пьяным от возбуждения взглядом смотря на дорожку прелестных веснушек на щеках брата. – А я схожу с ума, когда мой невинный братик говорит и делает такие вещи. Анри почти мурлыкал, перекатывая каждое слово на языке, нарочно произнося их с французским акцентом, который буквально сводил Широ с ума; готовить себя ему практически никогда не было необходимости, похоть стала частью его существа, и тот пылающий внутри жаркий огонь можно было разжечь одним щелчком пальцев. От вторжения внутрь тело Широ изогнулось дугой, но вскоре бёдра вскинулись, принимая так глубоко, как только это было возможно. – Я хочу навсегда остаться так, – прошептал ему на ушко Анри, легонько касаясь кромки влажный поцелуем, – это невозможно хорошо. Широ только застонал в ответ, крепче сжимая ногами талию, вынудив наклониться и плотнее прижаться к себе. Зачерпнутая пальцами вязкая ароматная мазь испачкала поясницу и ягодицы прежде, чем тонкие пальцы преодолели сопротивление на удивление тугих мышц, ныряя в потрясающе горячую глубину. Анри всхлипнул, подаваясь назад, и изогнулся, сам запрокидывая голову. В такие мгновения, с длинными рассыпанными по спине бескрайним потоком золотыми волнами, с трепещущими ресницами на полуприкрытых глазах он был нереально красив, превращаясь в божество любви, сошедшее с древних гравюр. Широ неприкрыто любовался им, отмечая малейшие эмоции на безупречном лице, и мог излиться от одного лишь вида того, как наслаждается брат любовью в чужих объятиях. Он ни капли не ревновал его, зная, что всё это не больше, чем пытка, превратившаяся в изощрённое развлечение, и чувствовал себя тем единственным, с которым Анри хочет не только получать удовольствие, но и мирно засыпать, сжимая ласково хрупкую ладонь. – Я буду с тобой, только с тобой до самой смерти, – отчаянно шептал он, облизывая пересохшие губы, делая их ещё более яркими и развратными, такими, что невозможно было перед ними устоять, – только ты, мой братик, мой Широ. Анри плавно размеренно покачивался, заполняя ровно настолько, насколько хотелось бы Широ, и гладил стройные прекрасные ноги, восторгаясь гибкостью и красотой совершенного тела. Их занятия любовью всегда были неторопливыми и чувственными, давая возможность насладиться каждым изгибом тела, каждым стоном, позволяя прочувствовать партнёра так же остро, как самого себя. Возможно, именно поэтому Широ для Анри был по-настоящему особенным и действительно желанным, как никто другой. – Никто тебя никогда не заменит. Нежные пальцы массировали и ласкали тугой плотный комочек внутри, рождая электрические импульсы, расходящиеся по позвоночнику, и твёрдая пульсирующая плоть несдержанно заполняла изнутри горячей влагой. Оргазм Анри всегда был великолепен, неважно, брали ли его или брал он, его потрясающие стоны выбивали почву из-под ног, заставляя терять остатки самообладания, а гибкое юное тело изгибалось, дрожа, и взгляд бездонных глаз становился таким, что Широ изливался сам, пачкая белёсыми каплями свой живот. После подобного так приятно было зарыться пальцами в густые пряди, целовать лениво алые губы и водить по совершенному телу самыми кончиками пальцами, ощущая, как остро реагирует оно прикосновения. – Ты всё для меня. Анри лишь улыбался жеманно, становясь походим на гибкого молодого кота, растянувшегося после сытного обеда под ярким солнцем: он обожал получать комплименты в свой адрес. – Я умру без тебя. Широ закинул ножку на чужое бедро, вновь сплетаясь с братом, а тот обнял его в ответ, пальцами собирая стекающую влагу с горячих бёдер. Когда эти самые пальцы коснулись чуть приоткрытых губ, ему захотелось отвернуться и спрятаться, настолько развратным был этот плавный изящный жест. Анри вбирал длинные фаланги в жаркий рот, скользил по ним языком, слизывая серебристые потёки; взгляд зелёных глаз был расфокусирован, золотые ресницы трепетали, будто крылья диковинной бабочки, а сам Анри продолжал тихо мурлыкать мягкие причудливые слова. Широ ничего не понимал и лишь вслушивался в витиеватую речь, загипнотизированный нежным голосом, ему было совсем неважно, о чём говорит брат, слова превращались в прекрасную музыку, сливаясь в одну мелодию. И какое было дело до того, что на улицах царит самый настоящий ад, когда здесь, в небольших изящных покоях, будто парящих над землёй, Анри шептал горячие признания, баюкая так нежно, как мама-кошка, напевающая сладкие колыбельные своему котёнку. Здесь и сейчас не было ни тревог, ни забот, они были отдельно, в своём рукотворном одном на двоих мирке, где не было ни наркотиков, ни разврата, ни злости измученных людей. Были только они – тихонько спящие братья Йошивара, чьи узы наивному Широ казались абсолютно нерушимыми.
Претензии к шапке: Тип/Вид: ? Дисклеймеры: ? От автора: ? Если тебе все эти графы не нужны, убери их.
"Винсент - охотник, которого зверски убил демон полон решимости отомстить за младшего брата" - охотник, убитый демоном, полон решимости мстить? Нежить-охотник???
Теперь по тексту.
"и уходим, - Ниро аккуратно" - точку, а не запятую. Сама знаешь, почему, да?
"Майер, не глядя, бросил" - запятые не нужны - здесь скорее наречное слово.
"во всё чёрное" - просто "в чёрное", раз с ног до головы - и так понятно.
"вскочил на ноги и прижимая к себе" - вот что-то тут не так...
"дьявольски улыбаясь, говорил убийца" - "проговорил" тогда уж. Несогласованность времен.
Кое-где пропущены запятые, там уж сами с бетой поищите их. Что касается содержания - завязка весьма интересная. Орден ассасинов, состоящий из демонов - крайне любопытно. Пока еще сложно сказать что-либо о героях, потому жду продолжения с предвкушением яркого сюжета и запутанных интриг.
Спасибо за указанные в шапке ошибки - набирала просто не замечая ничего. Ошибочки поправила, а с бетой потом посмотрим - увидим. Ну, спасибо, что интересно. Когда будет готово продолжение - порадую.
Кронпринц государства Теурс ехал в карете, запряжённой четырьмя лошадьми. За окнами уже показался внутренний двор замка. Аккуратно подстриженные кроны деревьев, Кронпринц и кроны.
Никто не должен узнать о том, что наследник трона приехал в Столицу. Вообще говоря, любой будет ожидать прибытия кронпринца, т. к. действующий король-то скончался. Субъективненько.
Он нашел взглядом статуэтку всадника и легким движением руки чуть сдвинул её вправо. Картина, на которой был изображён портрет прадеда Майера, едва ушла вправо. «Вправо» х2.
Значит, он из ордена ассасинов, в котором демоны воспитывали первоклассных убийц. Откуда это значит?
Две недели спустя Таймстампы — не самый подходящий способ обозначить время. Это в фильмах они, в виде титров, смотрятся уместно.
бросил его обратно в зал. Охотник попытался активировать ловушку, но не успел, убийца сорвал с его шеи цепочку с медальоном и выкинул в угол зала. «Зал» х2.
а выбил короткий меч из рук юного охотника несколькими короткими ударами. «Короткий» х2.
Демон даже не стал оружие доставать, а выбил короткий меч из рук юного охотника несколькими короткими ударами. Повалив его на пол, убийца схватил жертву за руки, «Его»? Получается, что убийца повалил на пол короткий меч.
Сжимая запястья парня одной рукой, второй он достал из-за пазухи тонкий метательный нож. Метательный нож не очень подходит для действий, описываемых в тексте. Субъектив.
Пойду дальше, если вам уж так не терпится. 1. Дайте синоним слова "кроны", раз уж вам так неимётся. Я не знаю другого. 2. Принцу как бы надо приехать тайно, ожидать его могут, но знать об этом не должны. 3. Да здесь вы правы, два раза повторилась. 4. Перевод слова "ассасин" вам в помощь. 5. Если они не уместны, это не значит, что это нельзя использовать. 6. Здесь соглашусь 7. Снова соглашусь. 8. И тут согласна. 9. А что он должен с собой ещё и пыточные инструменты таскать? Он как бы убийца всё-таки в первую очередь.
1. Может, просто "подстриженные деревья"? Я не знаю другой части дерева, пригодной для подстригания, нежели крона. 4. Я знаю перевод этого слова. У Вас в тексте: "Значит, он из ордена ассасинов". Но демон никак не задекларировал свою принадлежность к этому ордену! Из текста не ясно, откуда взялся этот вывод. 5. Вам, как автору, можно все. Я же, как читатель, просто довожу до авторского сведения, что режет глаз при чтении, или хотя бы вызывает дискомфорт. 9. А, кроме метательного ножа, других нет? Но это так, субъектив.
Добавлять комментарии могут только зарегистрированные пользователи. [ Регистрация | Вход ]
