 Фанфик «Всему виной любовное зелье»
Шапка фанфика:
Название: Всему виной любовное зелье
Автор: Solitaire (~Solitaire~)
Фандом: Fairy Tail
Персонажи/Пейринг: Эльфман/Эвергрин, Фрид, Бикслоу, Кана, намек на Грей/Джувия
Жанр: романс, юмор, психология, философия, повседневность
Предупреждение: ООС (железобетонный)
Рейтинг: R
Размер: мини
Статус: закончен
Дисклеймер: все персонажи принадлежат Машима Хиро
Размещение: с этой шапкой
От автора: бред бредом.
1) Здесь используется не чисто афродизиак (пардон, заказчик).
2) Снова дали о себе знать описализмы.
3) Так как Эвер под действием кое-чего запрещенного, то поведение у нее соответственно другое. Насчёт Эльфмана - авторша не знает, как получилось - правдоподобно или нет.
4) Всё это лишь долбаная фантазия автора. И она вообще открещивается от всего, что тут понаписала.
5) Ошибки могут быть, так что глядите в оба.
Посвящается заказчику - lelikas.
Текст фанфика:
В гильдии настроение царило точно такое же, как и всегда: шумно, весело, легко и травмоопасно. Множество голосов сливались в один протяжный гул, эхо которого многократно отражалось и полностью заполняло помещение нестройным рядом звуков.
Эвергрин как обычно не участвовала в постоянных потасовках магов Фейри Тейл. Руки согревала чашка ароматного зеленого чая. Черные чаи она не признавала – они были темные и горькие. А Эвер ценила зеленый цвет – ее любимый – и тонкий вкус. В уголке спокойствия, относительной безопасности и тишины – за столом в самом углу здания – ей было удобно наблюдать за происходящим и наслаждаться уединением. Естественно, что ежедневные бои без правил порядком наскучили: гильдийцы совершали одни и те же действия, назвать которые можно с закрытыми глазами. Вот Нацу кричит: «Смахнемся!» и летит на уже голого Грея с кулаками. Эльфман призывает к атаке – громкий клич «Мужик!» действует как сигнал к действию. Гаджил изо всех сил мутузит Саламандера. И началось…
Эвер опускает взгляд на чашку, где на светлой глади плавают две соединенные чаинки. Раньше данный напиток не вызывал у нее никаких положительных эмоций. Но привычные каноны жизни меняются со временем. Оно не стоит на месте и захватывает человека в водоворот событий. Жизнь неустойчива, это колосс на глиняных ногах, подверженный влиянию различных ситуаций.
В один из самых обычных солнечных дней Фрида посетила гениальная для него, но ужасная для Райджиншу мысль-проказница: привить им аристократичность и обучить строгим правилам приличия. Эвергрин научить было проще простого – чувство собственного достоинства вросло в нее надежно, и не сдерешь, не вытянешь, не уничтожишь. А вот Бикслоу… Скажем так, что Джастин потерпел полное фиаско и надолго потерял желание не то, что общаться, видеться с напарником, испытав культурный шок. Даже вечно торчащие антенки поникли от поведения Бикслоу. Урок закончился быстро, но короткое занятие открыло в Эвер любовь к чаю.
Она села ровно, расправив плечи, и пригубила напиток. Девушка прикрыла глаза от удовольствия, причмокивая и смакуя сладковатый вкус горячей жидкости.
- Надеюсь, тебе понравилось? – Фрид опустился на стул напротив.
- Да, благодарю.
Кончики губ поднялись, изображая легкую улыбку. Палец водил по кромке пустой чашки. Слегка скрипящий звук вводил в состояние задумчивости.
Потасовка продолжалась вторым актом. Народу стало больше. Присоединились те, кто еще не успел набить кому-нибудь морду сначала, и те, кому сие действие сильно надоело.
- Эй, Постное личико, давай сюда, - захохотал Бисклоу и направил одну из своих деток прямо на ничего не подозревающего Фрида.
- Эвергрин, извини, - Фрид, попавший под общий обстрел, откланялся и включился в битву.
Летало все, что могло летать: столы, стулья, кружки, иксиды, люди. Эвер устало вздохнула. Она ждала хоть что-нибудь необычное. Пусть здесь появится фея. Настоящая – с покрытыми золотистой пыльцой крыльями, хрупкими, тонкими, сквозь которые видно покрытое серо-малиновыми облаками небо, и в светлом, летящем платье, с вьющимся по ногам шлейфом. Палочка в руках. И на палочке – звездочка. Маленькая, светящаяся.
Эвергрин, унесенная фантазией далеко-далеко, дальше облаков, мечтательно вздыхала. Вокруг нее танцевали малютки-феи, и пыльца кружилась и щекотала нос.
Вдруг она почувствовала что-то странное. Кровь прилила к щекам. Грудь сжимало и жгло, словно к ней поднесли горящую свечу. Расплавленный воск капал вниз, на живот, где невидимые танцоры отплясывали канкан.
- Да что такое? – прошептала Эвер, замерев на месте. Тело лихорадочно сотрясалось. Предположения выстраивались одно хуже другого. Мысли нагромождались как груда тяжеленных кирпичей и сдавливали гудящую голову.
Радужный мир фей растворился под сильным порывом эротического ветра. Подсознание не слушалось и выдавало одну похотливую картинку за другой. Стройные тела, рельефные мышцы – мужественность и сила накрывали Эвергрин с головой.
- Что происходит?
Сердце включили на полную катушку – оно работало как бешеное, стуча ощутимо, больно. Глаза пытались найти реальное, способное вывести из необычного состояния. Эвер казалось, что она находится на корабле: здание плыло по волнам и раскачивалось из стороны в сторону. Она обхватила себя руками. От напряжения по лбу потекла блестящая в солнечном свете капелька пота. Взгляд блуждал, но зацепился за покрытую светлыми волосами макушку.
- Эльфман.
Глаза волшебницы расширились. Он неожиданно показался ей очень привлекательным и достойным внимания. Девушке нестерпимо захотелось подойти, обнять и поцеловать. Слиться с ним в единое целое. Чтобы видеть удивление в любимых глазах. Чтобы вдохнуть запах любимого тела. Чтобы попробовать вкус любимых губ. Ощутить свободу, страсть, желание и власть. Какие сладкие чувства!
Четко выстроенные принципы рухнули, и Эвер затопило неожиданной нежностью и любовью. Она стала другой. Что-то неизвестное повлияло на нее, полностью изменив. Перед глазами вспыхнули слова, когда-то сказанные Лаксасом: «Ты – маленькая, похотливая шлюшка!». Ну и пусть.
Стекла очков грозно сверкнули. Эвергрин соблазнительно облизнула губы в ожидании «нового вкусного развлечения» и решительно, но не спеша двинулась в сторону Штрауса.
Эльфман, только что получивший тройной удар от Нацу, Грея и Гаджила, приходил в себя и потирал кулаки. Который раз он не успел никому врезать.
- Мужик не должен быть таким. Мужик должен быть сильным! – закричал Штраус, рассматривая белые, чистые, как первый выпавший снег, руки.
- Эль-ь-ь-фман, - кто-то протяжно пропел за его спиной. Знакомый голос. До боли знакомый. До всех полутонов.
- Эвергрин, - Эльфман почесал макушку, - что случилось?
Он честно старался смотреть прямо в ее глаза, это было более безопасно, но взгляд неосознанно опустился на грудь, вызывающе и маняще открытую глубоким вырезом. Эльфмана иногда мучил вопрос, как такое богатство до сих пор не вывалилось из мешающей ткани на обозрение всей гильдии.
- Ничего, но хочешь сходить куда-нибудь? – Эвер улыбнулась, слегка обнажив ровные белые зубы. Улыбка, достойная обложки магического журнала «Волшебник».
- Куда? – Эльфман почувствовал жар на щеках и в области паха. Чертова женщина была слишком соблазнительной. Давно он размышлял о том, как бы пригласить ее на свидание. Но склочный, резкий, неподдающийся никаким математическим расчетам нрав всегда останавливал его на полпути. Никогда не знаешь в хорошем сейчас настроении волшебница или в гильдии появится новая статуя. Неизвестно, когда взорвется этот вулкан страстей и эмоций и кто попадет под низвергающуюся лаву ее возмездия.
- Понимаешь, – Эвергрин подалась вперед и обхватила руками окаменевшего Штрауса. Магия была совершенно ни при чем, а причиной являлось все то же сильно бьющееся сердце и затуманенное сознание, – твои сестры как-то рассказывали, что у тебя стоит необычная скульптура в доме, и я решила…
Каждое слово – истина, но правда – ложь. Уверенность Эльфмана таяла на глазах. Длинные ресницы чуть дрогнули, стреляя в него наповал. Расстояние между ними с каждой секундой сокращалось. Эвер еле-еле держала себя в руках. Отпусти, и она кинется на Штрауса и прямо тут в гильдии… на глазах у всех… От столь развратных мыслей девушке становилось все жарче. Возбуждение и желание достигли пикового состояния. Хотелось здесь и сейчас.
- Я не знаю, можно ли…, - Эльфман замялся. Сомнение нестерпимо мучило. Он видел, что Эвергрин ведет себя очень странно, необычно, но, кажется, судьба дала ему шанс доказать, что она действительно ему нравится. Эльфман практически догадался, что нужно Эвер, но начинать их отношения так?
- Слушай, ты мужик или тряпка?
Последний аргумент использован. Механизм приведен в действие. Бьет точно и метко – прямо в цель. Эльфман прерывисто задышал. Ему словно показали, дразня, красную тряпку, словно дали невидимую, но ощутимую пощечину.
- Я – мужик! – взревел Штраус, и, схватив довольную Эвергрин, понесся в сторону своего дома. Его ничто не могло остановить. Сомнения развеяны, и сейчас думать нельзя. Нужно действовать, пока все складывалось так удачно. На пути к цели Эльфман готов был разрушить что-угодно. Казалось, что Магнолия расступалась перед раззадоренным демоном и показывала кратчайшую дорогу.
Дверь была вырвана с мясом, петли жалобно зазвенели на камне мостовой. Поиск ключа – лишняя потеря времени, а начинать нужно незамедлительно. Эльфман грубо бросил Эвер на кровать и навис над ней. При другом раскладе Эвергрин возмутилась бы и превратила его в статую. Такое обращение с красивой и умной девушкой непозволительно. Но под действием непонятного препарата она думала лишь об одном – грубом и жестком сексе. И правила тут не нужны. Приличия стерты. Маски отброшены.
-А ты уверена, что…, - осколки сомнений тревожили его, разглядывающего такую раскрепощенную и возбужденную Эвергрин. Такую непривычную.
Ей хотелось ударить его наотмашь, чтобы на щеке появилось красное клеймо.
«Почему именно сейчас этот громила затупил?»
- Ты точно не мужик!
Она вцепилась в его плечи, вонзая ногти глубоко в кожу, и порывисто поцеловала в губы. Эльфман, ошарашенный, замер, но потом стал отвечать на поцелуй. Под таким напором и не ответить? Языки сплелись, поцелуй стал более глубоким и страстным. Пуговицы отлетали одна за другой, платье превратилось в разорванные лоскуты ткани.
Белые губы алели от очередных поцелуев-укусов. Горячие руки опаляли жаром узкие бедра и тонкую талию, оставлял после себя болезненные ожоги. Шея горела от многочисленных засосов. Эльфман опустился ниже, язык легко двигался по набухающим соскам. Эвер тихо постанывала. Рука заскользила по бедру.
- Не тяни. Хватит прелюдий.
Слова произносили ее рот и язык, а сознание окутывали красные, бьющиеся сердечки.
- Не указывай. Мужик знает, что делать.
Ночной ветерок принес с собой запах озерной воды и заколыхал бахрому тяжелых штор.
Луна безучастным лицом заглядывала в окна и вбирала в себя тайны живущих. Белый, светящийся луч остановился и пытался пробраться сквозь оконные щели в комнату. Здесь намечалось нечто интересное, и ночное светило, коварно улыбаясь, стремилось узнать очередной секрет, скрытый ночным покрывалом.
Эвергрин стонала во весь голос, никого не стесняясь. Комплексы - это не про нее. Эльфман старательно двигался в ней, наращивая темп. На фоне светлых штор темнели два слившихся в едином экстазе силуэта.
Луна противно захихикала и осталась подсматривать за горячей ночью двух влюбленных.
***
Быстро наступившее утро встретило Эвер нерадостно – головной болью и ноющими мышцами. Тяжело вздохнув, она перевернулась на живот. Рука наткнулась на что-то мягкое. Эвергрин с трудом разлепила веки и громко вскрикнула.
- Что происходит? Откуда ты здесь?
Разъяренная девушка ожесточенно била незадачливого любовника. Эльфман спросонья не мог ответить и молча терпел удары.
- Гад! Да как ты? Зачем ты здесь? Воспользовался моим странным состоянием, да?
Штраус устало вздохнул и перехватил руки, прижав чертовку к кровати.
- Что ты орешь? Оглянись, ты у меня дома. И ты сама захотела этого.
Эвергрин уткнулась в подушку. Закрыв глаза, она посчитала до десяти, вспоминая то, что случилось вчера. Сердце снова включилось на полную катушку, отдаваясь сильной болью в груди. Эвер беспричинно улыбнулась.
- Хорошо, но почему ты не Лаксас? – ее глаза жалобно сверкнули за стеклами очков.
- Я настоящий мужик! А эта лампочка ходячая ничем не хороша, – Эльфман отпустил ее руки и повернулся на бок. Он сделал всё, что мог для этой меняющей настроение стервозной дамочки, а она всё еще вспоминает Дреяра.
Эвергрин задумалась. Достучаться до Лаксаса - непосильный, невыполнимый труд. Она словно шла в высокую гору, а вершина ее скрывалась за плотными, похожими на вату, облаками. Дыхание сбивалось, ноги болели, но до конца оставалось много, очень долго. А он здесь, рядом, на расстоянии вытянутой руки. Пусть и орет о том, что мужик, пусть и часто глупит, пусть и здоровый, как скала. Но за скалой тепло и уютно. Такой родной и хороший.
«Может, даже он мне и нравится».
- Не дуйся, – Эвер, коварно ухмыльнувшись, обняла его со спины, - Признаю, что вчерашней ночью ты был мужиком. Но по мне прошло все так себе.
- Что? Я докажу тебе, что все прошло отлично.
Эльфман навалился на нее сверху, припав к тонкой, нежной шее.
***
Джувия старательно искала пропавшую вчера колбу. Она пролазила все углы, посмотрела под столами, стульями и даже заглянула за стойку Мираджейн. Противная стекляшка нигде не находилась. Локсар заметно погрустнела и опустилась на ближайший стул.
- Что случилось? – раздался хлюпающий звук: Кана открыла очередной бочонок пива.
- Джувия потеряла одну нужную вещь, - девушка опустила голову на руки в печальном жесте, - Джувии это очень-очень нужно.
- Да? Может, спросишь в гильдии. Кто-нибудь да видел ее, – задорная улыбка Альбероны вселила в девушку-дождь нужную уверенность.
Воодушевленная Локсар расспросила всех, но никто и в глаза не видел никакую колбу. Джувия потеряла всякую надежду найти драгоценное зелье и согнутая под гнетом судьбы немым укором семенила по гильдии.
Кана погладила помрачневшую девушку по голове и предложила выпить с ней. Джувия отрицательно помотала головой. Альберона попыталась ее утешить, как могла и даже пошутила несколько раз для разряжения обстановки, но девушка-дождь никак не реагировала и бросала редкие взгляды в сторону дальнего стола.
- Теперь Джувия никогда… не сможет… такой шанс…
Кана глотала пиво литр за литром, но замерла, увидев заходящих в здание Лаксаса, Фрида и Бикслоу.
- Джувия, - аккуратно позвала она безутешную Локсар и показала на Райдшиншу.
Девушка воспряла духом и, счастливая, подошла к вошедшим с вопросом. Альберона наклонилась вперед, пытаясь уловить весь разговор до последнего слова.
- Колба? Эта? – Джастин достал из кармана плаща сверкающий пузырек, - Держи.
Джувия схватила колбочку, сияя сильнее, чем восходящее солнце, и потрясла ее.
- Но здесь пусто, - в уголках глаз скапливались слезы, готовые превратиться в неостановимый поток.
- Я подумал, что это какая-то вкусовая добавка. Она приятно пахла. Я добавил ее в чай Эвергрин. Да и Бикслоу сказал…, - Фрид осекся на полуслове и задумался. Раздавшийся за спиной хохот расставил все по местам.
- Ах ты, чертов сводник!
Удивленные глаза гильдийцев провожали ржущего и кашляющего Бикслоу и бегущего за ним грозного Фрида, обещающего кое-кому скорейшую смерть.
Кана поперхнулась пивом от подступающего смеха.
- Джувия, а что там было-то?
- Любовное зелье, - девушка-дождь смотрела на пустой пузырек, словно надеясь, что там по мановению невидимой волшебной палочки появится тягучая, малиновая жидкость.
Альберона упала на спину, громко смеясь.
- Так вот почему вчера Эвергрин вешалась на Эльфмана! - Кана не могла остановиться, и сидящие неподалеку маги стали всерьез опасаться за ее здоровье.
Джувия замерла на месте и, сжав колбу, горько зарыдала.
- Снова мне не дали воссоединиться с Греем-сама!
- Эй, почему дождь льет именно на меня? – возмутился недовольный голос со стороны дальнего стола.
|
