Название: Immortalia Автор: Serpens Subtruncius Фандом: "Пираты Карибского моря" Персонажи: все знакомые и несколько авторских. Пейринг: Уилл/Элизабет, Джек/Элизабет. Жанр: Приключения с романтическим налетом. Рейтинг: PG-13 Размер: макси Содержание: ПОСЛЕ ПКМ-3! Поиски Источника Вечной Молодости забрасывают... да сами вы знаете, кого и куда. Статус: в процессе. Дисклеймер: автор фанфика отказывается от прав на персонажей Диснея. Фанфик пишется исключительно в развлекательных целях, а не ради извлечения материальной выгоды Размещение: с разрешения автора
Текст фанфика:
Глава II. Хрустальный сарай.
Это место капитан именовал "моим хрустальным замком", к счастью – не без иронии. Остальные звали его "Тиговым сараем" и иногда – "гнездовьем воробьёв". Идея была неплоха: странное сооружение находилось на нешироком уступе гигантской базальтовой скалы, частично нависая над морем. Снизу эту нависающую часть, как балкон, подпирали бывшие грот-мачты. Неподалеку виднелись зубцы многочисленных рифов, поэтому разгромить сооружение с моря было невозможно. Самое удивительное – наличие стеклянных окон. Похоже, капитан стащил с разбившихся и ограбленных кораблей все имеющиеся в наличии стёкла и свинец, а местные умельцы слепили из разнородных кусков нечто настолько своеобразное, что прибывающие в Бухту Погибших Кораблей только диву давались.
Снаружи всё это выглядело отвратительно – разнокалиберные проёмы и невыразительные серые стены, бывшие когда-то просмоленными бортами и крепкими палубами. Изнутри же... Все окна смотрели либо на запад, либо на восток, иначе в воробьиной оранжерее можно было бы умереть сразу и не раздумывая. Однако по утрам и по вечерам, через мутные и прозрачные, гладкие и фигурные, бесцветные и подкрашенные стекла можно было встречать восходы и закаты во всём их великолепии. При этом утром можно было пить чай (или ром, или ромовый чай – кому что) с булочками (или ром-бабами, опять-таки, или просто с приятными девушками), рассказывать всякие дивные истории и начинать день со стопроцентной уверенностью, что жизнь прекрасна. Вечерами истинным удовольствием было наблюдать заходящее солнце, сидя у письменного стола, и думать о том, что безвозвратно уходит с каждым прожитым днем. А можно было разложить старинные карты и, наоборот, намечать курс в будущее. Или читать книжки с ограбленного английского почтовика. Или играть в покер на китайские монеты с квадратными дырками. Или перешивать и чинить одежду. Или петь песни. Именно за всем этим миссис Тёрнер, она же Капитан Суонн, коротала оранжево-розовые вечера в хрустальном сарае.
Поначалу Элизабет хотела поселиться в капитанской каюте какой-нибудь величественной развалины внизу, но её убедили, что это, во-первых, опасно, так как у большинства потерпевших крушение кораблей давно подгнила палуба, а во-вторых, подобное отшельничество не соответствует статусу Короля пиратов. А может, Хранителю Кодекса с годами становилось скучно, и он нуждался в слушателе.
В первый же день знакомства он спросил, умеет ли она петь или музицировать на каком-то инструменте. Лиззи смутилась и призналась, что училась играть на клавикордах, но без особого успеха, поскольку ей не хватало усидчивости. Тиг, вероятно, сразу разочаровался и больше никогда не донимал её вопросами о музыке. Так что Элизабет слушала молча, даже если ей казалось, что он переиначивает популярный мотив.
Тигов сарай представлял собой действительно большую комнату, нависающую над морем, позади которой, ближе к стене уступа, находилось четыре маленьких комнатки – скорее всего, спальни, – и спуск на кухню. Кухня была высечена прямо в скале ярусом ниже. Там хозяйничала миссис Эндрю – пожилая женщина, вдова моряка, осевшая в Бухте лет тридцать назад и не представлявшая себе жизни вне этого затерянного мирка. Она была женщиной достаточно строгих правил, чтобы не допускать вольностей, но при этом терпимо относилась к пиратам как таковым и вполне могла поддержать беседу о политике Ост-Индской Компании или о ценах на свинец и порох в этом году. Кроме миссис Эндрю к Тигу порой наведывались старички-хранители Кодекса, один из которых, по прозвищу Тим-Глазунья, носил повязку на левом глазу и был крайне словоохотлив, но старый капитан почему-то его терпел.
Некоторые привычки и обыкновения хозяина дома поначалу удивляли Элизабет. Например, какой-то засушенный куст вьющихся растений на шкафу – их почему-то не выбрасывали под странным предлогом: "Если спросят, они на месте" (а кто спросит-то?). Главное – в горшке с гербарием Тиг хранил свою трубку. Книги почему-то содержались в посудном буфете рядом с кружками ("Вдруг захочется почитать за едой", – заметил Тиг). В районе письменного стола, напротив, притаилась целая библиотека. Увесистые фолианты в кожаных переплётах отягощали полукруглый стеллаж, однако уже через пару дней Лиззи выяснила обманную суть этих светочей разума: каждый том скрывал в себе полновесную бутылку, а приглядевшись к названиям на корешках, можно было даже ориентироваться в алкогольных пристрастиях хозяина и получить представление о степени его "начитанности" и широте кругозора. Были в сарае вещи пугающие и непонятные, например, коллекция сушёных голов или собрание клейм Ост-Индской Компании. Стены украшали три гитары и огромная круглобокая лютня. На кухне обитала кошка с котятами, которые носились по сараю, изредка распугивая гнездящихся под крышей воробьев. "Пусть ловят крыс! – был вердикт. - А воробьям жиреть вредно". Элизабет решила до поры до времени не вмешиваться и просто быть в роли зрителя, а не участника.
***
Лиззи выделили комнатку со светло-кремовыми стенами, и она сразу сообразила, что здесь некогда проживала женщина. В углу стоял шкаф с несколькими вышедшими из моды платьями в чехлах. Рядом с узким окном примостилось явно женское бюро с купидонами, кровать чем-то напоминала её собственную в Порт Ройале, правда, была поуже, но такая же высокая. Судя по качеству материалов, владелица была дамой небедной, но в целом комната производила впечатление долговременного запустения. Зная, кому принадлежит это странное жилище, Элизабет сделала простой вывод, что ей досталась спальня бывшей хозяйки дома. При этом казалось странным, что Тиг сохранил всего пару-тройку платьев (любимых?), а все ящики бюро пустовали, кроме одного. Кроме одного. В нем лежала странная пластинка из слоновой кости; перевернув её, Элизабет поперхнулась от неожиданности. На неё смотрела надменная красотка с каштановыми кудрями. Где-то под мышкой у дамы примостился темноволосый мальчик лет десяти. Портрет. И больше ничего – ни листка бумаги, ни одной безделушки, ни пуговицы, ни булавки, как будто женщина исчезла вместе со всеми вещами, но при этом комнату и шкаф с платьями сохраняли без изменений, судя по всему, не год и не два, а не один десяток лет. Память о мёртвых хранят иначе. Хотя, возможно, Элизабет заблуждалась, но она помнила, как бережно её отец хранил мамины письма, книги, незаконченное вышивание и кучу всяких памятных мелочей. Капитан Тиг был странный человек, но насколько странный? Может, это она бросила его? Но тогда зачем хранить вычищенные платья? В таких случаях не хранят ничего лишнего, напоминающего о когда-то дорогом, но ныне чужом человеке. Ну да, портрет почему-то здесь, а не у него. Лиззи снедало любопытство. Спросить было не у кого.
Джек привел её сюда и через день исчез на каком-то попутном корабле. Тогда же она отпустила китайцев. Сингапур так и остался недостижимой мечтой. Нет, не мечтой, а какой-то запретной сказкой. Джек говорил о Сингапуре с видимым удовольствием, воспоминания ему явно нравились. Сама же она ничего, кроме промозглой сырости, рыбной вони и банных испарений не запомнила. И еще жуткое унижение от соседства с Сяо Фенгом. Он не был мерзок. Он был просто абсолютно чужой и неприятный человек. Даже с Барбоссой ей удалось найти общий язык. Во всяком случае, Гектор представлял её своим знакомым как "девушку, убившую меня столовым ножиком", после чего обычно все смеялись – это была такая светская шутка сродни комплименту. Сяо так и остался в памяти жестоким тираном и вероломным обманщиком. А еще фанатиком, жаждущим приручить божество. Бр-р-р-р… Однако благодаря ему Элизабет могла бы теперь поехать в Сингапур в любое время года и устроить там заварушку по своему вкусу. Но так не вышло. Она будет ждать здесь. Уилла, разумеется, кого же еще?
***
Смысл её пребывания в Бухте нашелся быстро: к Королю потянулись пираты самого разного толка – от важных корсаров до трактирных забулдыг. Зачем? За правдой, конечно. Судебные случаи решались быстро – находились соответствующие места в достославном Кодексе, после чего Тиг оставлял на королевской совести принятие решения. Она искренне старалась. Вначале, как благовоспитанная леди, Элизабет старалась хранить спокойствие и благожелательность ко всем. Потом устала и просто пыталась сохранять объективность. Потом её одолело равнодушие. Тигу было совершенно всё равно, он не пытался как-то поддержать свою юную коллегу. Наоборот, ей казалось, что во всём, что касалось "дела", он бросал девушку на произвол судьбы и всегда оставлял окончательное решение за ней. Элизабет стала замечать, что ещё немного, и она начнет орать на своих "подданных", палить в потолок, а то и в лоб особенно зарвавшимся или завравшимся пиратским рожам. Она стала очень быстро уставать, и почему-то стало тяжело подниматься по вечерам в "сарай", а по утрам не хотелось просыпаться. С каждым днем всё яснее становилось, что скоро её жизнь обретет совершенно иной смысл и направление, но новоиспеченная миссис Тёрнер малодушно отбрасывала опасное предположение.
Месяца через три после её появления в Бухте на горизонте объявился капитан Джек Воробей собственной персоной. По его словам, он "созрел для визита". "Гнездовье воробьев" Джек явно не жаловал, то ли из-за постоянных трений с Тигом, то ли еще по какой причине. Свой знаменитый корабль капитан Воробей так и не вернул, и предугадать его возвращение не представлялось возможным. Поэтому появление Джека за ужином стало неожиданностью. – Ой, кресло Королю! – воскликнул он слегка нетвёрдым голосом при виде входящей Элизабет. – Ваше Величество, какой цветущий вид! Вот что делает с английскими барышнями свежий воздух и полноценное питание! Парусность значительно возросла, и отсутствие утягивающего такелажа идет на пользу. Она не улыбнулась и не покраснела, тихо поздоровалась и села к столу, что-то довольно быстро прожевала, не прислушиваясь к разговору, попрощалась и исчезла. Джек с неодобрением посмотрел на хозяина "сарая": – Я думал, ты хоть девушек не стращаешь! Раньше с ней как-то поинтересней было… – Тридцать девять лет назад, – туманно начал Тиг и сделал паузу, чтобы раскурить трубку, – твоя мать тоже терпеть не могла, когда какой-нибудь дурень вслух отмечал, что она прибавила в весе. Она даже пристрелила одного на пятом месяце….
Всё-таки они оба умели удивлять. Во всяком случае, Тиг немного удивился такому выражению лица своего отпрыска.
***
– Поздравляю вас с Тёрнером, – пробурчал он на следующее утро, попутно сосредоточенно слизывая с мизинца патоку и корицу. – И всё равно я был прав, притащив тебя сюда. – Он, наконец, посмотрел ей в глаза. – Спасибо, Джек, – просто сказала Элизабет, терзая белый мякиш. – У меня намечается кой-какое дельце, так что я попрощаюсь месяца на полтора-два, – продолжил капитан, макая очередную булочку в блюдце, куда предварительно плеснул рому, добавил тростниковой патоки, щедро сыпанул молотой корицы, гвоздики и, кажется, даже красного перца. Лиззи смотрела на эти кулинарные изыски с содроганием, но он явно наслаждался процессом обмакивания, вымазывания, а затем облизывания липких пальцев. – Я вообще здесь лет десять не появлялся, только теперь вот из-за тебя телепаюсь… – С чего такая честь? – Брось, Лиззи! Ты, во-первых, померла бы тут со скуки, глядя на эти старые рожи с утра до вечера, а во-вторых, я действительно, м-м... забочусь о твоем здравии. После того, что ты со мной сделала, мы с тобой почти кровные родственники. Я тебя пригрею, приручу, а потом стр-р-рашно отомщу, так и знай! Это было сказано самым легкомысленным тоном где-то между безымянным пальцем и мизинцем, но Элизабет внутренне напряглась. – Я постараюсь быть наготове, капитан. – Ну, наготове сейчас рановато, а вот где-нибудь следующим летом… Последние слова были сказаны прямо в ухо; он как-то незаметно для девушки оказался за спиной (да, с такой реакцией ей явно место где-то между кухней и детской), косички щекотнули плечо, а потом хлопнула дверь.
***
Вечером того же дня, непосредственно перед его очередным исчезновением, она стала свидетельницей странного разговора. Тиг и Джек сидели у западного окна, а Лиззи с кружкой чая примостилась как раз посреди сарая, где-то под ссохшимися зарослями памятного горшочка с трубкой (к счастью, трубка в настоящий момент пребывала у хозяина). В сумерках её не было видно, вылезать и шуметь не хотелось; она пребывала в сладкой полудрёме, когда в дверях появилась миссис Эндрю.
– Мистер Тристеп прислал весточку, сэр. Дословно, "мадам просит прислать ей зеленое платье, в котором она выступала в Лондоне". – И это всё? Ну-у, отыщите его и упакуйте. – Миссис Эндрю кивнула и удалилась. – Надо же, – Тиг снова повернулся к столу, – она помнит платья и все места… – Хотя вряд ли узнает собственного сына, – закончил фразу Джек. – Давно её видел? – Больше семи лет назад. – Впечатление? – Смеялась и высчитывала, насколько я выгляжу старше неё. Кричала, что я самозванец. Кстати, на Совете с этой… головой ты несколько переборщил…
Тиг хмыкнул и хрюкнул, выпуская дым через ноздри.
– Забросишь посылку? – Я похож на посыльного? Да в гробу я её… Впрочем, и это невозможно. – И ты всё еще ищешь свой ломоть бессмертия, Джеки? – Дурной пример заразителен. Я только надеюсь не свихнуться до конца. – После Тайника Дэйви Джонса ты мог выглядеть значительно хуже, поверь. – Тиг не отрывал взгляда от заходящего солнца. – Можно сказать, легко отделался. – Там не всегда ясно, сам ты сходишь с ума или это место так старается. В Тайнике нет времени. Там все – и ты, и она, и Катлер, чтоб его припекло на том свете, и его живой товар, и друзья детства, и бабы всех мастей, и Лиззи, и Барбосса – все, все были разом! И она всегда появлялась исподтишка, с невинной улыбкой и любящим взором. – Джека, судя по всему, передернуло. – Но больше всех меня достал капитан Джек Воробей. Его я убил тринадцать раз саблей, пять – шпагой и извел на него бочонок пороха. – Какая самокритичность! Но где был твой якорь? – Что? – Зацепка, чтобы окончательно с катушек не слететь. – Сознание, что всё понарошку. И мечта о мести. – Отомстил? – Старик, не торопясь, начал выбивать пепел из трубки. – Жизнь отомстила. Мне теперь как-то… – Джек помахал рукой в воздухе, изображая всю замысловатость своего безразличия. – Тогда тебе точно стоит отвезти ей зеленое платье и лично убедиться в ценности сохранившихся мозгов. – Ни за какие коврижки! – Джек скривил такую физиономию, как будто вместо коробки с табаком капитан Тиг только что распахнул садок с ядовитыми гадами. – Если ты так боишься одинокой сумасшедшей, Джеки, я бы на твоем месте бросил искать Источник. – Что, знакомые симптомы? – Воробей невесело рассмеялся. – Ничего, меня Джонс славно подлечил, я больше не встреваю ни в какие глупости. Курс от точки до точки. Никаких договоров, контрактов, сделок и союзов! Я произвел переоценку собственной жизни и теперь знаю, чего стоит избегать и от чего, наконец, избавиться. – От того, что делает тебя слабее? – От того, что заставляет пыжиться и казаться сильнее, чем ты есть. – О! Да ты больше не нуждаешься в женском обществе? – Я больше не хочу строить из себя легенду. – М-м-м? – Я хочу быть легендой…
Новая глава, как и предыдущие, интересна. Очень понравилось описание логова капитана Тига. Убранство жилища много может сказать о своём владельце и его внутреннем мире, да. И книги хранить в буфете логично - и почему я так не делаю, удобно ведь... Интересно было узнать про мать Джека - не умерла таки, да и та сушёная голова оказалась чем-то вроде Тиговской шутки юмора. "одинокой сумасшедшей" - так что же с ней? Любопытно, ой любопытно. Кстати, а подслушивать-то нехорошо. "ещё немного, и она начнет орать на своих "подданных", палить в потолок, а то и в лоб особенно зарвавшимся или завравшимся пиратским рожам" - пиратка, что с неё взять? Меняется наша леди потихоньку, однако... Или это всё беременность виновата? И обещание стрррашной мести от Джека прозвучало так... волнительно. Жду, не дождусь.
Теперь про сам текст - ошибочек что-то многовато отыскала. Даже всё выписывать не стала - расслабилась ты, Змейса что-то... Пунктуация: "они на месте". (А кто спросит-то?)" - точка нужна после скобок, они же к той фразе относятся "буфете рядом с кружками. ("Вдруг захочется почитать за едой", – заметил Тиг.)" - и здесь также "Пусть ловят крыс!" – был вердикт. - "А воробьям жиреть вредно". - кавычки в середине фразы не нужны.
Повторы: "разнородные окна" - вот третий раз подряд слово "окно" повторяется. Знаю, синонимы тяжело подобрать, но и три раза одно и то же слово использовать тоже не дело... Уже глаз цепляется. Ох, и в следующем предложении "окна" - итого четыре раза повтор. "А можно было разложить старинные карты" - вот третий раз "можно было" уже текст не украшает. Да и, имхо, немного неуместно в данном контексте. "Смысл её пребывания здесь нашелся быстро" - это слово уже встречалось. Кроме того, стоит уточнить, а где здесь: в комнатах Тига или Бухте в целом? Кое-где видела повторы личных и притяжательных местоимений - поищи сама.
Ещё несколько замечаний: "Снизу эту нависающую часть, как балкон, подпирали бывшие грот-мачты." - "как балкон" не там стоит, создаётся впечатление, что фраза относится к грот-мачтам. "было физически невозможно" - споткнулась. Физически, это же вручную, нет? А тут лучше, имхо, "фактически" подходит... В общем, давай обсудим этот пунктик. "на каком-то попутном корабле невнятного происхождения" - вот, чисто имхо не поняла, как это "невнятного происхождения"? "Он не был мерзок. Он был просто абсолютно чужой и неприятный человек." - немного окончания неудачны, возможно, это лишь имхо. Попробуй так: "Он не был мерзким. Он был просто абсолютно чужим и неприятным человеком." "Даже с Барбоссой ей удалось найти общий язык, во всяком случае, Гектор представлял её своим знакомым" - к какой части предложения относится "во всяком случае"?
Однако даже несмотря на ошибки текст интересный, немного менее динамичный, чем предыдущие главы, но многообещающий в плане грядущих событий. Жду продолжение с нетерпением, да. Кстати, "Я хочу быть легендой" - хорошо Джек сказал (а автор написал).
Про скобки подробнее поясню. Ну например: "Если спросят, они на месте". (А кто спросит-то?) Главное – в горшке с гербарием Тиг хранил свою трубку. В этом случае, если точка стоит до скобок, как у тебя, то фраза в скобках как бы (зрительно) относится к следующему предложению. А должно относится к первому - поэтому точку ставить лучше после этих скобок. Если опять непонятно пояснила, то пиши в личку.
Спасибо за комментарий! Повторы сейчас поправлю, здесь всё просто. Я только не совсем поняла один пункт про скобки и знаки препинания. Если в скобках стоит отдельное предложение, то начинается оно, как и любое предложение, с заглавной буквы, а точка ставится перед скобкой. Насчет согласования прилагательных с существительным - я оставлю, как есть, меня это не коробит. А фразу про Барбоссу просто надо поделить пополам. А насчет балкона, я не поняла. Есть такие балконы широченные с подпорками - вот этот нависающий балкон грот-мачты и подпирали. А куда переносить-то?
Есть такое понятие - ремарки, вставные предложения. Они ни к чему не относятся - это параллельные замечания, авторские или относящиеся к герою. Вторая фраза - вообще целое предложение с прямой речью. На кой ляд его обязательно включать в предыдущее предложение?
Это понятно, я не говорю, что они к герою или автору относится. Не совсем понятно, к какому именно предложению эти ремарки вставлены (ты же их не просто абы как вставила). И всё из-за точки. Даже ремарка поясняет/критикует/что-то ещё какое-то предложение. Вот к нему её и следует "лепить".
Только не надо отрицать наличие самостоятельных предложений в скобках, они есть в разделе "Синтаксис" у какого-нибудь Розенталя или Иванова/Новикова. Вообще не понимаю, о чём мы препираемся. Ты настаиваешь на обязательном включении предложений в скобках в состав предшествующего или последующего предложения? Я говорю, что это вообще не обязательно. Они имеют право на независимое существование, это распространенное явление в литературных текстах.
Интересная глава, незаметно затягивает так, утаскивает за собой в историю. С удовольствием читала об Тиговом Рае и о жизни Лиззи там. Очень понравилось про мать Джека, даже захотелось увидеть ее. Как-никак при таком оригинальном папе должна быть под стать и мама.) Так, меня ждет четвертая глава и я направляюсь туда.)
Добавлять комментарии могут только зарегистрированные пользователи. [ Регистрация | Вход ]
