 Фанфик «Ожерелье цвергов»
Шапка фанфика:
Название: Ожерелье цвергов
Автор: Клэр_Беннет
Фандом: скандинавская мифология
Персонажи/ Пейринг: Один/Фрейя, Локи/Фрейя и сладкая парочка митгардцев
Жанр: гет, ангст, романтика, фэнтези
Рейтинг: PG-13
Размер: мини
Содержание: написано по мотивам легенды о Брисингамене
Статус: закончен
Дисклеймеры: все - народам Скандинавии
Размещение: Публикуйте где угодно, естественно, с указанием авторства
Текст фанфика:
Брисингамен.
Он сказал – добудь мне Брисингамен, сокровище, что дремлет на груди Фрейи, что обнимает лебединую шею богини, прекрасной в слезах своих.
Я улыбнулся, невольный свидетель слабости Всевладыки, я заглянул в душу его – шипастым терновником обиды цвела его душа, колючие ветви-копья преградой встали на моем пути, щетинистой Феху, руной Владычицы Павших.
Фрейя.
Вкрадчивыми кошачьими шагами прошелестела под окнами ее изукрашенная колесница, в алмазно-радужном шлейфе, в ярчайшем сиянии золота и янтаря, она покидала Фолькванг, богатством обильные чертоги, прекраснейшая из ванских чародеек, Фрейя, дитя непостоянства. Розы, шипы и нежность, кроваво-красные брызги лепестков – витою короной на волосах, розы под сердцем, розы в душе ее, малиново-алое счастье, за взгляд, за улыбку, небрежное касание губ первой среди асинь…
Любовь.
– К альвам и ванам, ётунам и митгардцам – она расточительно щедра, богиня всех начинаний, и этот урок бережливости – он лишь пойдет ей на пользу, – Ос-ветер, алмазно-льдистые струи, алмазным отблеском рун на щеке его, алмазы и золото, лед и янтарь – сокровище Брисингов, ожерелье раздора…
Война.
***
– Боги не оставят это безнаказанным, Хедин Хьяррандасон, – хрипит, с кровью выкашливая последние слова, затылком в липкой красно-бордовой луже. Блохою-невидимкой я вскакиваю ему на плечо, в черных зрачках митгардца – сияющий Биврёст, крылатые тени валькирий несутся по стенам, сквозь рваные отблески пламени, сквозь дымный факельный чад, достойному воину – достойная смерть… – Аllmikill nidingr, клятвоотступник, да пожрут тебя змеи!
– Конунг первый преступил через собственную клятву, – меч сына Хьярранда блестит свежепролитою кровью, от костяной рукояти до иззубренного в битвах острия – кроваво-огненная Тюр, руна победы, руна восстановления справедливости, бритвенно-тонкое лезвие с хрустом входит умирающему куда-то под кадык, на полувздохе обрывая шипяще-ядовитое «нидинг». – И вирд судья нам обоим… Хильд!
…Она прекрасна, как сама Фрейя, Хильд, дочь конунга Хогни, Хильд – достойнейший приз, лучшему из лучших.
…Годы несчетных сражений, гарь от сожженных городов, въевшаяся в волосы и кожу, чуткие беспокойные сны, стылый холод стали под изголовьем. Хильд – валькирией его нескончаемых битв, Хильд смеющаяся, Хильд дразнящая, Хильд – желаннейшая из дев, давно обещанною наградой из рук конунга, да пребудет с ним удача во всем.
…Волны, плещущие в дощатое днище драккара, жемчужно-пенными брызгами через борта. Лагуз-рыболовный крючок, руна ванахеймских чародеев, руна партнерства и брака – жемчужною вязью на поясе Хильд. Лагуз-руна, руна-манок, руна-ложь, текучая вода, пустые обещанья. Хильд убирают цветами и золотом, Хильд наряжают в роскошное платье, Хильд – невеста соседского конунга, мог ли рассчитывать на руку ее простой хирдман…
Кряжистый, густобородый, стальная сеть кольчуги на мощных плечах – Хедин-отступник, самоназванный грамр среди соратников по оружию – точно неистовый Тор, бог ярости и безрассудства. Кровь и пламя, угли и зола – сердце его – разворошенный очаг, слова, потерявшие цену, клятвы, лишенные сил. Колкими укусами искр жалю его сквозь кольчугу, пламенно-рыжими всполохами танцую в бревенчатых стенах, конунг вернется на пепелище, черным пеплом потери подернется душа его.
– Хильд, – он берет ее за руку, и дочь Хогни опускает глаза. Прозрачно-белая кожа, пальчики-льдышки, не отогреть у самого жарко натопленного очага. Холодная северная принцесса страны бесчисленных фьордов, погибель воинов и королей...
– Хильд, – говорит он, – ради тебя… – и серо-голубые глаза ее вскипают приливами слез, прозрачно-алмазные капли крупным градом срываются с ресниц, лед и хрусталь, бусинка к бусинке…
Брисингамен.
***
– Не правда ли, оно восхитительно, Локи? – откинула волосы перед зеркалом, любуясь, задержала дыханье. – Корона, достойная королевы, мой Брисингамен, сокровище сердца моего… Чему ты смеешься, Локи?
– Альфригг. Берлинг. Двалин. Грер. Чумазые, безобразные альвы. Она вся в саже, твоя корона, – пускай позлится немного, злость ей даже к лицу.
– Ах ты… Да ты…– рассерженной кошкой скользнула с моих коленей, теплая, нежнокожая, пахнущая медом и весенними травами, Фрейя, диса ванахеймских садов, царапнула по щеке на прощанье когтисто острою печаткой. Альфригг, Берлинг, Двалин…
– Уж кто бы упрекал меня, Локи! – склонилась ко мне, шипит, совсем по-кошачьи, острые белые зубки под вздернутой верхней губой. Ш-шш, змееныш-шш, укуш-шшу…
И отчего мне так нравится ее дразнить?
… Меха ее широкого ложа, пятнистые рысьи шкуры, мягкие, точно медово-янтарная шерсть упряжных котов ее золотой колесницы. Руки ее, кошачье нежные касания – на шее, под плащом, чуть ниже живота, кошачье проворный язычок дисы любви и наслаждения.
Ее глаза. Ее губы. Ее стоны. Щекочуще жаркое дыхание на виске – твой сейдр, Фрейя, твоя ванахеймская магия, Ингуз-руна пылающим кругом между грудей, мужское и женское начало, сплетенные воедино. Ингуз-руна, руна-цепь, руна-необратимость, начало всех завершений и завершение всех начал...
– Локи… м-мм… – теплая, расслабленно-сонная, клубочком свернулась в моих объятьях, хозяйка Бигольд и Тригольд, Фрейя, кошачья богиня. Спать, набираться сил перед долгой охотой – серебряная в лунном сиянии, стынет под окнами твоя колесница, Бигольд мурлычет во сне, Тригольд беспокойно скребет когтями по полу. Ночь, время лазутчиков и воров, ночь-Ос, черные вороньи крылья, ломкие крючья застежек под пальцами, алмазы и жемчуг в ладонях – тускнеющими осколками луны.
«Не правда ли, оно восхитительно, Локи? Сокровище сердца моего, мой Брисингамен…»
***
Расплата.
– Мой меч уже покинул ножны, и не вернётся в них, пока не попробует крови, – Дайнслейф, меч конунга, надежный спутник походов и битв, еще незапятнанно бел, еще стоят друг против друга, фигурками на шашечной доске, люди Хедина и Хогни, прежде единая армия, враждою расколотая пополам. Змеиные жала копий наизготовку, древками в сочной оркнейской траве, щиты – пылающее восходное солнце, кроваво-жаркие блики на кончиках мечей, привыкший побеждать да не узнает пораженья… Конунг снимает шлем, стирает пот со лба и серые полосы пыли.
…Сон. Все как в пророческом сне, семнадцатизимней давности, полупотертом из памяти видении, когда жена еще ходила, тяжелая Хильд, а он был молод, и вирд благоволил ему. В ту ночь он проснулся – и кровь стучала в ушах, и тонко пели мечи, рассекая воздух, и ныло в груди, точно колотая рана, и он был мертв, несчетное количество раз, а жена улыбнулась – спи, тебе привиделось, сказала она – поле, солнце, сраженье, подросшая Хильд – все только сон…
И я улыбаюсь тоже.
– Все только сон, – ветром гуляю среди сомкнутых копий.
– Все только сон, – ребячьи ерошу волосы Хильд.
– Все только сон, – нашептываю на ухо Хедину, – Один проснется, откроет единственный глаз, и все закончится, раз и навсегда… Ну же!
– Что ж, будь по-твоему, Хогни, – Хедин сжимает меч до хруста в суставах, – война так война, пока последний из нас не ляжет на этой земле.
И первым ударяет в щит, призывая к атаке.
***
Валькирия.
Пронзительно белые доспехи слепят раскаленным полуденным солнцем, и кровь на ладонях ее – алее, чем розовые лепестки. Смеясь, натянула поводья, пятками в бок пришпорила скакуна – Хильдисвин, золотая щетина на хребте, копытами роет воздух, хрипит, обнажая клыки-кинжалы, свирепо поводит зрачками по сторонам.
Феху.
– Ты заставляешь ликовать мое сердце, – голос Одина – медовое золото, медом и патокой сочится его душа, вспыхивает алмазно-золотистыми искрами сшибающихся в схватке мечей. Алмазы и золото, мед и солнце, слезами застывшее в янтаре…
Брисингамен.
– И сердце мое ликует в ответ, – в улыбке Фрейи – цветы и весенние бабочки, сияющие всполохи крыльев, над лесом щетинистых копий, над рыжими солнцами щитов, в каждом взмахе меча, в каждой стреле, без промаха разящей…
Ее улыбка и вечность.
_______________________________________________________________________________
* Богиня, прекрасная в слезах – один из кеннингов Фрейи, слезы которой, упав на землю, обращались в золото
* Феху – руна, являющаяся символом богатства, традиционное значение ее – «крупный рогатый скот» (в древней Скандинавии домашний скот был одним из основных средств к существованию, а также главной единицей меновой торговли, т.е. выполнял ту же роль, какую в наше время играют деньги). В рунической магии Феху связана с Фрейей, богиней плодородия, владелицей золотого ожерелья Брисингамен и священного кабана Хильдисвин
* Ос – руна, символизирующая ветер, в рунической магии используется для снятия оков, в том числе и психологического характера. Одна из рун бога Одина
* Аllmikill nidingr – «величайший нидинг» в переводе с древнескандинавского, так проклинали предавшего своего благодетеля. Нидинг – это ругательство означало «раб, вероломный, бесчестный человек». Согласно скандинавским верованиям, предатели и клятвопреступники после смерти попадали в чертог, свитый из ядовитых змей, с ядовитыми реками, текущими внутри чертога, и вынуждены были переходить вброд эти реки
* Тюр – руна, по форме напоминающая копье, названа в честь Тюра, бога сражений. В рунической магии – символ восстановления справедливости, а также смерти, принятой в бою
* Лагуз – руна, по форме напоминающая рыболовный крючок. Изменчивая руна воды, приливов и отливов. В рунической магии символизирует партнерство и брак. Тесно связана с ванами – Ньёрдом, Фрейей и Фрейром
* Хирдман – дружинник конунга
* Грамр – предводитель дружины
* Диса – богиня плодородия
* Ингуз – руна, являющаяся символом потомства и плодородия. В рунической магии считается руной ванов, темных, женских мистерий. Связана с Фрейром и Фрейей.
* Бигольд и Тригольд – кошки, возящие золотую колесницу богини Фрейи. Их имена в переводе с древнескандинавского означают «Медовое золото» и «Янтарное золото»
|
