Поздний вечер заглядывал в окно, заполняя комнату сумраком. Последние отблески едва освещали простую, почти бедную обстановку. Лежанка, стул, выскобленный до идеальной чистоты стол и шкаф. В Ордене магов Таскераны не баловали учеников.

Худощавая девушка сидела на кровати, обхватив голову руками. На тонком лице застыла отрешённость. Густые каштановые волосы ученицы Ордена растрепались, в чёрных глазах таилась тревога. Сегодня ей исполнилось семнадцать лет. Этой ночью её вызовут в Собрание магистров. Десять лучших магов Ордена решат, оправдала ли она потраченное на неё время. И если она достойна, то продолжит обучение.

Либо её не сочтут пригодной знать больше основ – и тогда ей дадут дело в Ордене, подходящее по уровню силы и умениям. О том, чтобы оставить Орден, речи не шло – ставшие учениками отрекались от родных и посвящали жизнь служению. Тамайрин знала, что на дальнейшее обучение едва ли стоит рассчитывать – по принятой во многих мирах стобалльной шкале её способности были невысоки. А вопрос карьеры мага в её мире всегда был вопросом уровня.

***
Солнце палило немилосердно. Куцая тень, которую давал навес, не спасала от жары. Блокиратор натёр шею, оставив красный след, скованные руки болели. Очень хотелось пить. Достойное завершение карьеры мага – оказаться на рынке рабов в качестве товара. Рабы с магическим даром ценились. Рабыни особенно.

Магистры решили всё заранее. Кто-то оглушил её, едва она вошла в зал. С лёгким щелчком застегнулся ошейник. Потом был путь до порта, где швартовались работорговцы. Золота за неё дали немало. Девушка вздрогнула, вспомнив разговор хозяина корабля с посыльным Совета и последовавший унизительный осмотр. Выяснившийся факт, что у неё ещё не было мужчины, изрядно добавил цены. Можно было не сомневаться, что и торговец немало выручит с её девичества. Тамайрин скрипнула зубами.

Она смутно помнила тесный трюм и широкий зев межмирового портала. Огромный порт и недолгий путь до рабского рынка. И высокое мрачноватое здание знаменитой Школы некромантии, царившее над городом. Сбежать возможности не было – всё тот же проклятый ошейник.

Девушка зло усмехнулась, убирая с лица налипшие волосы. «Я выживу, - пообещала она себе. Все же она была тёмным магом, хоть и слабым. - О, Тьма, покровительница и наставница, я выживу! Я выживу, я стану сильней их всех, вернусь и отомщу!». На миг повеяло холодом, чёрная бездна распахнулась перед внутренним взором и тут же исчезла. Тьма приняла её клятву.

Неожиданно послышался шум, перекрывший обычный гомон рынка. Люди поспешно расступались перед кем-то. Глаза торговца алчно блеснули – видимо, посетитель был ему знаком.

- Господин Тальрис… - её нынешний владелец чуть ли не мёл бородой землю перед высоким блондином в дорогой шёлковой одежде. – Проходите, господин, у меня есть то, что будет вам интересно… - торговец говорил на общепринятом языке Трёх миров, родном для девушки.
Тамайрин грубо вытолкнули на помост, где демонстрировали наиболее дорогих рабов. Теперь она смогла разглядеть покупателя. Высокий, великолепно сложенный. Длинные светло-золотистые волосы схвачены на висках серебряными заколками. Тяжеловатые, но правильные черты лица. Красиво. Если не смотреть в глаза.
Серые, с мутноватой шальной поволокой. В них мелькала откровенная похоть. Тамайрин затошнило. Его взгляд обещал… такое, что ей захотелось разбить голову о помост, но не попадать к нему живой.

Тальрис… Имя вспомнилось из разговоров рабов. Безумец Тальрис. Некромант, сильнейший маг своего мира. Любимый клиент многих работорговцев. Покупает живой товар редко, но всегда – самых дорогих, магов. Золотом платит, не торгуясь. И лучше попасть на свинцовые рудники, чем к нему. Смерть будет быстрее и не столь мучительной.
Некромант притянул её за ошейник, рассматривая метку на металле.
- Таскеранский Орден магов… - пробормотал он на том же языке. - Эти всегда так избавлялись от слабых учеников. Талант – боевой. Уровень… действительно, немного.

Блондин оттолкнул девушку и обратился к торговцу:
- Покупаю. Сколько?
Ответа Тамайрин уже не слышала. Дикий ужас подкосил ноги, в глазах потемнело, и она упала без чувств.
Резкий толчок изнутри заставил очнуться. «Магия», - сообразила девушка. Увы, блокиратор сдерживал только её собственную силу, но не защищал от чужой.
«Вставай», - безмолвный, через ошейник же пришедший приказ, которому придётся подчиниться. «Иди за мной».

Улицы города: прямые и широкие, кривые и узкие. Высокое мрачное здание Школы, видимое отовсюду. Просторный двор. Портал. Большое, богатое поместье. Тенистый парк и здание в его центре - то ли маленький замок, то ли большой особняк. Коридор, отделанный мрамором, и массивная деревянная дверь. За дверью оказалась небольшая, довольно уютная комната. Широкая кровать и зеркало над ней, стол у окна, кресло. Ковер на полу. Стопка книг на столе. В противоположной стене – еще две двери. Непохоже на каморки рабов – судя по описаниям её товарищей по несчастью. Не всех из них продавали в первый раз.

Некромант вытолкнул её на середину и отпустил. Внимательно осмотрел. Потом, усмехнувшись, расстегнул и снял с неё ошейник.
В следующий миг девушке показалось, что она шагнула в огонь. Раскаленный воздух выжигал легкие, от жара скручивались волосы и вспухала волдырями кожа… и тут же всё прекратилось. В серых глазах блондина играла насмешка.
Такова его сила, когда он не сдерживает себя – со внезапной обречённостью поняла Тамайрин. И её собственные возможности перед этой мощью – как лучина перед лесным пожаром. Атаковать - бессмысленно, бежать – бесполезно. Ей не уйти от Безумца и не убить его.

Тальрис небрежно отбросил её в сторону и молча вышел из комнаты. Мягко закрылась дверь и щёлкнул замок.

***
В течение трёх дней её никто не беспокоил. Молчаливая женщина лет тридцати на вид приносила еду и чистую одежду – простое платье, прибиралась. За второй дверью оказалась уборная со всем необходимым, за третьей – выход во внутренний, наглухо огороженный двор.

На четвёртый день Тальрис ворвался в комнату. Звериный оскал на лице, шальное безумие и похоть в глазах. Тамайрин могла бы проскользнуть мимо него в незапертую дверь – но не сумела. От слепого ужаса подкашивались ноги, немели руки. То немногое, чему её научили, было забыто. Она пятилась, пока не упёрлась спиной в стену. Дальше отступать некуда. Пыталась оттолкнуть, ударить – бесполезно. Некромант сгрёб её волосы, намотав на кулак. С силой дёрнул назад, заставляя откинуть голову, и впился в губы поцелуем-укусом. Резко швырнул девушку на пол. Затрещала ткань платья… Тамайрин закричала.

***
Через несколько часов она лежала на испорченном кровью ковре. Слишком больно было даже шевелиться – не то что пытаться залезть на кровать или хотя бы достать покрывало. Крупными каплями продолжала сочиться кровь. По всему телу темнели синяки. Из глаз текли слёзы – приходилось кусать пальцы, чтобы не зарыдать в голос.
Кто-то осторожно вошёл. Та сама женщина, которая приносила еду. В руках у неё было чистое платье. Увидев Тамайрин, она ничего не сказала – только тяжело вздохнула. Молча помогла дойти до ванны и вымыться, а потом лечь. Она оказалась хорошим целителем – кровь остановилась и боль отступила. На следующий день пленницу снова никто не трогал.

А потом началось… Некромант приходил к ней почти каждый день. Иногда он забавлялся со своей игрушкой прямо в комнате, но чаще уводил её в подвал, в пыточную. Пытки и насилие, насилие и пытки. И звериное наслаждение на лице Безумца, когда он слушал её крики и раз за разом преодолевал сопротивление.
Тальрис упивался чужой болью и словно стремился показать жертве все оттенки этого ощущения. А ухаживавшая за ней женщина по-прежнему молча лечила все раны и даже восстанавливала сорванный голос. Дважды девушка пыталась покончить с собой – и не смогла. В ошейнике или без него, но воля хозяина дома держала крепко.

Чтобы не поддаться отчаянию, Тамайрин взялась за книги, которые обнаружила на столе. К её удивлению, это оказались пособия по различным магическим дисциплинам – то, что она могла бы изучить в Ордене, если бы её сочли пригодной. И очень многое сверх того. Взамен прочитанных книг появлялись новые. Также никто не мешал практиковаться, выполняя приведённые в учебниках упражнения.
В часы покоя, когда отступала боль, девушка старательно училась. Конечно, нападать на Тальриса с элементарными заклятьями боевой магии было глупо. Но из простого вырастает сложное. И если Безумец решил дать ей знания – она воспользуется.
Обстоятельства же к обучению более чем располагали. Тамайрин почти не спала, надеясь, что усталость приглушит боль, а осунувшееся лицо перестанет быть привлекательным. Эти надежды не оправдывались – некромант умел повышать чувствительность жертвы и не обращал внимания на её вид. Но за два месяца она успела прочесть и выучить больше, чем за полгода в Ордене магов. И не заметила, что ей стали удаваться заклятья, на которые её уровня силы обычно не хватало.

А в ночь на семьдесят восьмой день плена случилось странное. Тамайрин уже поняла, что её комната находится практически над пыточной. Иногда до нее доносились крики. Но в эту ночь звуки казались подозрительно знакомыми. Нередко Тальрис говорил ей что-нибудь во время истязаний. Она не вслушивалась, но голос запомнила. И сейчас сомнений не было – кричал Безумец. Даже не кричал – хрипло выл, как умирающий зверь. Девушку передёрнуло. Она скорчилась под одеялом и зажала уши, лишь бы не слышать этого воя. Крик то стихал, то начинался снова. Так продолжалось до рассвета. Ни уснуть, ни читать в эту ночь не удалось.

Утром Тамайрин заметила, что дверь её комнаты не заперта. Возможно, притащив её вчера сюда, некромант забыл о такой мелочи. А ей после очередных мучений было плевать на всё, кроме покоя. Но сейчас ничего не болело. Попробовать выбраться? Стражи в особняке не было. Никакой. Она осторожно вышла из комнаты.
Широкий, отделанный мрамором светлый коридор. Если немного пройти вперёд, то слева будут отворот и лестница, ведущая в подвал. У отворота кто-то сидел. Подойдя ближе, девушка обомлела: на полу, зажмурившись и тяжело дыша, сидел Тальрис. В одних штанах, обхватив колени руками. По его бледному лицу каплями стекал пот, светлые волосы были вымазаны в крови. Следы хлыста на его плечах и руках невозможно было ни с чем спутать. Равно как и ожоги. Услышав её шаги, некромант приоткрыл мутные глаза и хрипло выдавил:

- Касаара… я не пойду к целителям… оставь… - Безумец уронил голову на руки.
«Бредит», - поняла Тамайрин. «Атаковать!» - коршуном в небо взвилась мысль. Доли секунды потребовались на сосредоточение. Легко сплеталась смертельная сеть, капля яда, которая свалит силу. Она вложила в плетение всё, чему успела научиться, свой ужас и свою ненависть. Руки быстро вязали удавку из ткани, оторванной от подола. Сначала магическая атака – а потом придушить, если ещё будет жив.
Её заклятье нашло цель – и рассыпалось безвредными искрами. Безумец вскинул голову. Прояснившийся взгляд приморозил Тамайрин к месту. В каком бы состоянии ни был некромант, но защиту – причём совершенно незнакомого вида - он держать не забывал. И поздно думать об удавке.

- Хорошая атака, - разлепил опухшие губы Тальрис. – Но нацелена плохо. Убирайся, - он кивнул в сторону её комнаты. Противостоять прямому приказу девушка не смогла. И только оказавшись у себя, сообразила, что её уровня не хватило бы на плетение, которым она атаковала Безумца.

***
И снова – пытки и насилие, боль и отвращение, день за днём, перемежая друг друга. Все более редкие часы покоя, наполненные лихорадочным чтением. Затягивающее безумие в глазах Тальриса, которое, как она заметила, чуть отступало после истязаний. Выгорало в чужой боли? Тамайрин не знала и не искала ответа.
С момента той встречи в коридоре она ждала, как змея в засаде. Всё чаще просыпалась внутри боевая ярость. Квинтэссенция её силы и сути. То, чего ей никогда не достичь – так сказали в Ордене. Всеведущие магистры ошиблись. И Безумец однажды ошибётся. Только седина в каштановых волосах в семнадцать лет выглядит странно.
Тамайрин училась. Терпела. Ждала. И благодарила Тьму за то, что ухитрилась не забеременеть. Хотя, возможно, Тальрис был бесплоден, как большинство некромантов.

***
Спустя шесть месяцев плена наступил день, когда что-то сломалось в ней. Или наоборот, распрямилось.
Безумец вошёл к ней в комнату. Поймал девушку за запястье и резко потянул к себе, едва не выдернув руку из плеча. И ярость боевого мага, наконец, нашла выход. Тамайрин закричала, не слыша собственного крика. Вся без остатка кидаясь в бой. Ноги, руки, зубы, магия – всё стало оружием. И всё было правильно.
Вкус чужой крови во рту. Натянулась и лопнула нить подчинения, отзываясь пронзительной болью внутри. Но это была боль освобождения. Она больше не рабыня, и Тальрис ей впредь не хозяин!
Резкий удар отбросил её к стене.

Девушка с трудом подняла голову и встретилась взглядом с Безумцем. Одежда на его левом плече была разодрана, ткань рубашки покраснела от крови. Значит, всё-таки достала… Лицо его застыло ничего не выражающей маской, но в серых глазах сменялись отголоски чувств: лёгкое удивление, уважение, и, наконец – уверенность. Некромант принял решение.
Он прикрыл глаза. А когда открыл – их затягивала знакомая шальная поволока. Только упорно казалось, что сейчас Тальрис намеренно погружается в безумие... Тамайрин сжалась. Лицо мужчины исказилось яростью и похотью, сумасшедший блеск глаз бросил её в дрожь. Схватив девушку за волосы, некромант потащил её в подвал.

…На сей раз Тамайрин была уверена, что умрёт. Безумец превзошёл себя. Пытка сменялась пыткой, почти не давая передышки. Кровь обильно пятнала стены и пол. Звериное желание в серых глазах вызывало тошноту. Волнами накатывала дурнота, но обморок всё не наступал. Любой некромант знает, как не позволить жертве потерять сознание и, тем более, умереть. Бывшая ученица Ордена магов падала в бездонный чёрный колодец ужаса и отчаяния.

А потом боль наконец-то сорвала запоры с неведомого дна её души. Сознание поглотил вихрь тёмного огня, питаемый страданиями всех предыдущих дней. Лопнули цепи, удерживавшие жертву по эту сторону жизни. Тамайрин не заметила, как ощущения начали отдаляться. Поток силы вынес её на туманную серую равнину, повеяло холодом, и боль ушла.
Тальрис поднял на руки истерзанный труп и понёс в ритуальный зал.

***
Возращение походило на всплытие из глубины. Медленно возникали из тумана тёмные стены зала и огни факелов. Вместе с мглой уходили дурнота и слабость. Тамайрин осознала, что лежит лицом вверх на каменном алтаре, прикованная за руки и за ноги. Ветер слегка касался её обнажённого тела, кожа горела.
Восприятие невероятно обострилось: она была и огнём, и камнем, и ветром. Что-то изменилось в ней – понять бы, что.

В поле зрения показался Тальрис. Девушка вздрогнула. К её удивлению, некромант осторожно положил руку ей на плечо. Тамайрин отдёрнулась, насколько позволяли цепи, стараясь избежать прикосновения. Желая умереть снова, лишь бы он никогда больше не касался её.
В руках некроманта появилась небольшая деревянная чаша. Над алтарем поплыл знакомый сладковато-терпкий запах обезболивающего бальзама. Легкими аккуратными движениями Тальрис начал натирать мазью тело девушки. Поначалу Тамайрин передёргивало от отвращения, но постепенно под действием бальзама чувствительность начала исчезать. Внезапно навалилась усталость, перешедшая в глубокий, как обморок, сон.

***
Она проснулась в своей комнате, окрашенной лучами рассвета в розовые тона. Резко села на кровати и подавилась возгласом – Тальрис расположился в кресле, рассеянно перебирая лежащие на столе книги.
- Вы много прочитали.
Вот и еще одна загадка – доселе Безумец ни разу не обращался к ней так вежливо. А книги… Тамайрин молчала. Некромант отложил книгу и сел рядом на постель. Девушка шарахнулась в сторону, стараясь плотнее завернуться в одеяло.

Неожиданно воздух поплотнел, не позволяя шевельнуться. Тальрис взял её за плечи и надавил, заставляя лечь. Тамайрин дрожала, от страха прерывалось дыхание. Но боли не последовало. Чужие руки осторожно гладили и массировали её, разминая мышцы. Постепенно дыхание девушки стало спокойней. Страх уменьшился, хотя и не исчез. Примерно через час Безумец в последний раз провёл руками по её спине и ушёл, оставив Тамайрин в полном недоумении.

В течение недели он приходил через день – всё также лишь за тем, чтобы молча сделать лёгкий массаж и уйти.
И в одну из ночей снова кричал в подвале.

***
На восьмой день после воскрешения произошло еще одно странное событие: некромант пришёл не один. Его сопровождал высокий тёмноглазый брюнет лет тридцати на вид. Аккуратная бородка скрадывала тонкие черты лица. Сидевшая в кресле Тамайрин подобралась, преодолевая стремление вскочить. Не убежать всё равно.
- Посмотри… - Тальрис небрежно махнул рукой в её сторону.

Гость подошёл ближе и быстрым движением положил пальцы на виски девушки. Та вздрогнула. Взвихрились перед глазами воспоминания последних пяти дней… месяца… года… Достаточно умело поставленный блок был легко обойдён – брюнет оказался опытным мастером разума. И из всех её воспоминаний тщательно просмотрел немногое – только те знания, которые она получила в Ордене и здесь, из книг. Больше всего этот анализ памяти напоминал экзамен.

- Что скажешь? – поинтересовался хозяин дома, когда просмотр был закончен.
- Очень хорошо, - гость покачал головой. – Даже великолепно. Нужно только немного практики.
- Возьмёшься?
- Непременно.
За визитёрами закрылась дверь.

С этого дня к необычно мирным визитам Безумца добавились сны, в которых она сражалась. Чаще всего всё с тем же брюнетом, иногда – с различными тварями или другими людьми. Просыпалась совершенно ослабшей и разбитой, ела и засыпала снова – уже без сновидений. Резко возрос аппетит – есть хотелось почти всё время, чаще всего – мяса и сладостей. Хозяин дома это учёл – еды ей приносили теперь гораздо больше. И именно то, что нужно.
Всё больше удивляло собственное тело. Она начала ощущать желание, становившееся всё более навязчивым. Сеансы массажа перестали казаться издевательством. И это бесило. Сама мысль о том, чтобы разделить постель с мужчиной, вызывала тошноту. Но чем страшнее были бои во сне, тем сильнее становился сексуальный голод, отнюдь не приглушавшийся усталостью.

Девушка знала, что с ней происходит – все ощущения отлично подходили под описание сильного истощения ауры. Список признаков такого опасного состояния и перечень способов восстановления - самое первое, что должны были запомнить ученики, встретившие свое пятнадцатилетие и переходящие от теории к практике. «Способы восстановления сил мага при растрате энергетического резерва: секс (при взаимном удовольствии партнёров), еда, восстанавливающие ритуалы, сон» - этот абзац учили наизусть.
И именно в таком порядке. В случаях сильного магического истощения первый способ часто оказывался и единственным – только он давал жизненную энергию, напрямую пополнявшую истощенную ауру. Тамайрин знала – и с самого начала практики не желала принимать это знание, надеясь, что подобная необходимость её минует. А сейчас – тем более. Лучше умереть от недостатка энергии, чем поддаться… этой твари.

Так продолжалось четыре недели. Всё более выматывающими становились сражения, где приходилось пускать в ход все силы и умения. Сводила с ума нежеланная, голодная страсть. Некромант приходил через день-два, понемногу приучая её к себе – пока она не перестала шарахаться от его прикосновений, один раз даже заснув во время массажа. Доверия тела добиться порой легче, чем доверия разума… Тем более тела, отчаянно желающего жить.

В начале пятой недели, после очередного боя, Тамайрин проснулась с ощущением страшной слабости. Голова кружилась, как от голода, в глазах темнело, но даже вид еды вызывал тошноту. От пальцев к голове расползался холод. Полное магическое истощение. Яснее всего говорящее о том, что вырос её уровень. Ведь чем сильнее маг – тем быстрее и полнее он может истратить свой резерв… Будь она, как прежде, слабой – не умирала бы сейчас. Но этот факт уже не вызывал интереса.
Слабость не позволяла даже подняться с постели. Ещё час – и наступит обморок, переходящий в смерть. Эта мысль также не вызвала никаких эмоций – на них не осталось сил. Сознание отключалось, выпуская то, что Тамайрин подавляла, как могла – инстинкты, знающие лишь одно: «Выжить!». Она не заметила, как в комнату вошёл Тальрис.

Присев на край кровати, Безумец откинул одеяло, в которое куталась девушка. Заглянул в помутневшие глаза, в которых почти угас разум. Провёл рукой по её обнаженному плечу – и девичье тело подалось ему навстречу.
«Мужчина. Живой. Энергия…» - уже не мысли даже, лишь кое-как облеченное в образы стремление. Она дрожала от звериного возбуждения, реагируя на легчайшие прикосновения как перетянутая, готовая в любой момент лопнуть струна. Впитывала жизнь, которую несло каждое касание, каждый поцелуй, каждое движение. Чувствовала, как медленно уходит слабость, как отступает холод. «Выжить!» - всё остальное сейчас не имело значения. А потом мир накрыла глухая пелена сна.

***
Некромант встал и принялся собирать разбросанную по полу одежду, слегка морщась – даже сопротивляясь, его жертва царапалась не настолько сильно. Приведя себя в порядок, он вынул из кармана кристалл связи и позвал:
- Касаара!
Вскоре вошла та самая женщина, которая ухаживала за Тамайрин. Она поставила на стол поднос с едой и вопросительно посмотрела на Тальриса.
- Подготовь её к дороге, – указал тот на спящую. – Пусть соберут вещи: смену одежды, еду… Как обычно.
Касаара чуть улыбнулась ему:
- Всё?
- Всё, - кивнул некромант. – Пришли потом кого-нибудь очистить комнату.
- Кто-то уже есть на её место?
- Пока нет, - пожал плечами Тальрис. – Скоро будет.
Женщина вздрогнула и, дотянувшись, слегка погладила его по волосам.
- Безумец… - в её голосе звучали тревога и боль.
- Я знаю, - мягко ответил он, отводя её руку.

***
Пробуждение принесло великолепное самочувствие и зверский голод – к счастью, самый обычный. Еще не успев толком проснуться, Тамайрин принялась за еду. Как ни странно, последний визит некроманта помнился очень чётко. До мельчайших подробностей. Не было даже злости – только стылая опустошённость. И ненависть. Холодная, расчётливая ненависть, в которую переплавилось всё: отчаяние, ужас, негодование на себя и непримиримость. Но наполненный под завязку энергетический резерв и восстановленная аура были весьма кстати. Так хорошо она себя не чувствовала с самого начала практики. Придётся учесть.

Едва девушка успела умыться и полностью одеться в ставший непривычным мужского кроя костюм, как в дверь постучали. Знакомая молчаливая женщина поманила её за собой. Снова – отделанные мрамором коридоры, но на сей раз – лестница вверх. Дверь из светлого дерева и просторный кабинет за ней. Некромант стоял у окна. Сопровождавшая женщина осталась снаружи.
Тальрис указал девушке на стул и без предисловий сообщил:
- Вы можете покинуть моё поместье. Я дам вам провожатого до Таскераны.
Изумления почти не было – как и любых других эмоций. Всё поглотила пустота.
- Вы меня отпускаете?
- Да.
- Почему?
- Вы мне более не интересны.
- Вот даже как? – кривая усмешка.
- Именно так, - бесстрастный ответ. – Я знаю вас. Вашу боль и ваше наслаждение, ваш ужас и ваше доверие, ваш гнев и вашу радость, ваше отвращение, ненависть и жажду жизни. Я знаю вашу силу и слабость, способности и возможности, страхи и желания. Что ещё вы можете мне рассказать?
Тамайрин пожала плечами:
- И вы… не убьете меня? – скептически вскинутая бровь.
- Я могу позволить себе не убивать, - небрежный жест.
- Я вернусь и отомщу вам! - она не знала, почему сказала это. Просто сейчас ложь и умолчания были неуместны.
- Ваше право, - пожал плечами некромант.
- Вам всё равно?
- Да.

В любой другой ситуации было бы наивно верить, что её действительно отпустят. Но за прошедшие месяцы в одном Тамайрин убедилась твёрдо: Безумец мог быть каким угодно - но не лгал никогда и ни в чём. Может, не умел. А может, мог себе позволить.
Тальрис протянул ей пухлый пергаментный пакет.
- Здесь ваши документы: все пропуска, письмо, по которому вас примут на любой корабль, и деньги.
- Деньги? – девушка зло скривилась.
- Да. Будет глупо, если вы умрёте с голоду в дороге.

Встав, Тамайрин взяла пакет – Безумец, увы, был прав. Теперь обидно будет умереть случайно.
- Также здесь направление на обучение в Университете по вашей специфике.
Вот тут изумление всё же взяло своё: Университет был старейшим и знаменитейшим учебным заведением для магов, известным в Трёх мирах. Даже Школа некромантии уступала ему славой. И брали туда только самых талантливых.
- Зачем? – деланное безразличие.
- Талант следует развивать, у кого бы он ни был, - равнодушный ответ. – Моей рекомендации будет достаточно для поступления. У вас немалые способности, а уровень – выше, чем вы думаете.

Наплевав на всё, Тамайрин достала документы и вскоре держала в руках направление, заверенное двумя известными подписями: Главы Школы некромантии и его заместителя. А также свидетельство о заочно сданном экзамене по теории и практике боевой магии первой ступени. Стало понятно, чем были те сны… И малозаметная строка: уровень мага на момент прохождения экзамена. Восемьдесят первый стандартный.

Пальцы девушки судорожно сжали плотную гербовую бумагу: в ночь продажи в рабство её уровень не превышал двенадцатого. Неслыханный, невозможный скачок. Значит, вот что принёс ей вызванный болью тёмный огонь. А все муки до того послужили ему пищей. Хотя для мести Безумцу и этого мало. Потому – не сейчас. Но предела совершенству нет.
Восемьдесят первый уровень. Даже старший магистр Таскеранского Ордена мог похвастаться лишь семидесятым.

Тамайрин замерла, внезапно вспомнив свою отчаянную клятву почти годовой давности: «Я выживу, я стану сильней их всех, вернусь и отомщу!». И бездну Тьмы, на миг распахнувшуюся перед глазами. …Что ж, она вернётся. И отомстит. А потом выучится в Университете и отомстит Безумцу Тальрису. Чтобы не думать, что клятва не стоила такой цены.
В глазах некроманта можно было увидеть понимание и странное сочувствие.
- Идите. Провожатый ждёт вас у главного входа.
Шатаясь и крепко прижимая к себе пакет, Тамайрин побрела к двери. Вопрос уровня был решён.
(07.11.2012)