Не знаю, было
ли это на самом деле, либо это – всего лишь плод моего воображения, но я хочу
Вам поведать, как простой карандаш изменил мою жизнь.
Началась эта история, как обычно: «Жили, были…» – только не дедка с бабкой, а
коробочка с карандашами. Каждый из них был чрезмерно любим собой: Красный все
время твердил, что он – цвет любви и страсти; Голубой – что цвет безоблачного
неба; Синий – дождя и так далее. Жили они все вместе долго и счастливо.
Но однажды в
их тесный мирок «подселили» нового жильца, и звали его Простой карандаш. Он
практически ничем не отличался от других. Все карандаши были похожи: одинаковой
длины, толщины, и даже грифели у них были очень похожи, разве что у каждого
своего, особого цвета. Единственное отличие новенького карандаша заключалось в
том, что у него не было ничего примечательного: даже своего цвета – и то не
было. Но всё это касалось лишь внешнего сходства. Внутренний же мир у него был
намного богаче. В Простом карандаше с самого раннего детства жила Мечта. Он так
и не понимал, было ли это сумасшествием, либо предначертанием. С каждым днем
эта Мечта занимала все больше места в мыслях. Грела, озаряя своим светом весь
его внутренний мир. Цветные карандаши же относились к нему с презрением и
высокомерием.
– Он не такой
как мы, - все время твердил Красный. – Ему не место рядом с нами. Он слишком
простой.
Остальные
были с ним полностью солидарны, и считали Простой ничтожеством.
Долго ли,
коротко они так прожили – история об этом умалчивает. Известно лишь то, что
однажды коробку с карандашами перенесли в другое место. Их купили и подарили
юному Василию – милому мальчугану с красивыми, но полными боли и печали
голубыми глазами.
А все потому,
что однажды, играя с ребятами во дворе, Вася упал с дерева и повредил себе
позвоночник, и, в итоге, оказался прикованным к инвалидному креслу.
– Зачем!? –
воскликнул мальчик, увидев подарок. – Мама, зачем ты купила мне эти карандаши?
Ты же знаешь, что я больше не рисую! – Вася бросил коробку о стену.
– Что
происходит? – взволновался Желтый.
– А ты что,
не понял? – надменно поинтересовался Черный, – нас подарили хулигану, это же и
ежу понятно.
– Но я-то не
ёж.
– Тихо! –
произнес Синий, – кто-то идет.
И вправду,
как только хлопнула дверь, что означало, что мама покинула комнату мальчика,
Вася нехотя подъехал – «чисто из интереса», как он объяснял себе – к коробке и,
подняв, высыпал содержимое на стол. Осмотрев и прокрутив каждый карандашик
между пальцев, мальчишка смахнул их на пол.
– Ненавижу! –
со злостью произнес он вполголоса. – Зачем рисовать солнце, песочек, пляж,
море, если все равно я никогда не смогу бегать?
Жизнь в доме
у «хулигана» – так прозвали его карандаши между собой – оказалась несладкой. Мальчишка
все время швырял их, сметал со стола на пол, даже однажды выбросил в окно. Но
все их равно собирали и снова приносили ему на растерзание. В конце концов
карандашам издевательства надоели, и они собрались на совет, чтобы обдумать,
как же быть дальше.
– Нет! Так
больше продолжаться не может! – в истерике кричал Красный. – Я больше не
выдержу!
– И что же ты
предлагаешь? – хором спрашивали остальные.
– Нужно
бежать из этого дома, и чем скорее, тем целее останемся! У меня вон … - он
указал на свой стержень, – даже краска облупилась.
– Так дело не
пойдет, – запротестовал Желтый, – ему нужно как то помочь.
– Интересно,
это как же? – поинтересовался Голубой.
– Давайте
покажем ему, что мы чего-то, да стоим, и не заслуживаем такого обращения с
собой. Вот я нарисую ему яркое солнце. Он будет настолько поражен таким
красивым рисунком, что перестанет меня швырять.
– А я, а я …
– начал Красный, – я покажу ему, как я умею рисовать сердце.
– Я нарисую
безоблачное небо.
– А я –
красивый кораблик, плывущий по волнам.
Они очень
долго обсуждали, кто же что нарисует, пока один из них не решил
поинтересоваться мнением Простого.
– А на что
способен ты?
– Я? –
растерялся Простой, – я нарисую надежду.
– И как же ты
собираешься её нарисовать? – рассмеялся Красный.
– А вот узнаете,
– впервые за несколько лет совместного проживания ответ Простого прозвучал
уверенно.
Остальным
жильцам коробки это очень не понравилось.
«Да как он
только смеет разговаривать с нами в таком тоне? Он – никто!» – с этими словами
они просто вышвырнули Простого из коробки.
Лежа на полу,
карандаш размышлял, за что же его так не любят. Как вдруг почувствовал
прикосновение теплых пальцев. Его аккуратно подняли и положили на стол, рядом с
альбомным листом. Сделав несколько карандашных штрихов, Вася заулыбался.
Как же давно
он этого не делал.
Увидев
искреннюю, счастливую улыбку мальчишки, Простой понял: вот он, его шанс помочь
Васе, его Мечта! Собрав всю свою волю в кулак – образный, разумеется – он начал
вести руку мальчика за собой, заставляя рисовать то, что так хотелось
изобразить ему.
– Что за
чертовщина? – удивился Вася, но руку не отдернул. Ему стало интересно, что же
будет дальше: ведь не каждый день карандаш рисует твоей рукой, обычно всё
бывает наоборот.
Простой очень
тщательно выводил каждую линию и пытался максимально четко передать свои
чувства.
Последний
штрих… И вот перед Васиными глазами лежит красивый рисунок. От удивления
мальчик выронил карандаш из рук. На альбомном листе был изображен… он: стоящий
на ногах и отталкивающий от себя инвалидное кресло. На глаза мальчика
навернулись слезы. Вася заметил, что карандаш как будто продолжает двигаться, и
снова взял его в руки. В уголке под своим творением Простой каллиграфическими
буквами вывел: «Ты будешь ходить. Я в это верю». Прочитав послание, Вася в
запоздалом испуге резко отшвырнул от себя карандаш и выехал из комнаты. А
Простой лежал и думал, что же он сделал не так.
После этого
случая коробка со всем карандашами была перенесена в кладовку, где долгое время
покрывалась пылью. Почти все были довольны новой жизнью: их больше никто не
швырял и не выбрасывал. Почти все: но только не Простой. Остальные изредка
глумились над ним:
– Ну что? Так
ли нужна была ему твоя надежда?
Но Простой не
обращал на них никакого внимания, он просто продолжал верить.
Спустя
полтора года спокойной жизни коробку снова взяли в руки и куда-то понесли.
Карандаши переполошились: «неужели снова?». Но, к великому удивлению, их
аккуратно достали из коробки и разложили на столе. Это был никто иной, как наш
Василий. Парень медленно, но уверено, с тросточкой в руках, подошел к шкафчику
и начал что-то искать. Все карандаши были шокированы, и только лишь Простой был
искренне рад за мальчика.
– Нашел! – с
нескрываемым восторгом обрадовался Вася.
Подойдя к
столу, он сел за стол и положил на него немного мятый альбомный лист, в котором
Простой узнал тот самый рисунок. Он бы запрыгал от счастья, если бы, конечно,
мог.
Каждый из
карандашей думал, что сейчас мальчик возьмет его, чтобы раскрасить этот простой
рисунок, придать ему цвета. Но, к их большому удивлению, Вася взял в руки
Простой карандаш. Повертев его между пальцев – старая привычка – мальчик
кривоватым почерком написал в самом низу рисунка: «Спасибо тебе, ты изменил мою
жизнь».
– Вот оно –
свершилось! – ликовал Простой. – Моя мечта осуществилась!
Вася так и не
понял, произошло ли всё это на самом деле, либо было всего лишь плодом его
воображения, но, как только он принимался за новый рисунок, то всегда
советовался с Простым, как лучше нарисовать, и ему казалось, что тот кивает ему
своим грифелем в знак согласия.
Мальчик
повзрослел и стал профессиональным художником. Он рисовал гуашью, маслом,
карандашами, но всегда на его столе присутствовал красивый, сделанный своими
руками деревянный футляр, в котором лежал Простой карандаш, изменивший его
жизнь.
