 Фанфик «Пламенная душа | Главы 5-6»
Шапка фанфика:
Название: Пламенная душа
Автор: Елена Темная
Фандом: Ведьмак
Бета/Гамма: сама себе
Персонажи/ Пейринг: Риенс / Стефан Скеллен, Лео Бонарт / Цири, а также прочие персонажи, встречавшиеся им на пути
Жанр: романтика, экшен, фэнтези. ангст, эротика
Предупреждение: смерть персонажа, AU, ООС
Тип/Вид: Слэш (яой), гет
Рейтинг: R
Размер: макси
Содержание: Риенс и Стефан Скеллен. История взаимоотношений, порой непростых. Словом, от ненависти до любви, и наоборот. Можно сказать, эпопея их приключений. Также примерно с середины фанфика идёт история Цири и Бонарта.
Статус: в процессе написания.
Дисклеймеры: ни на что не претендую, всего лишь реализация безумной идеи
Размещение: да где угодно, если вдруг понадобится!
Текст фанфика:
Глава 5. Новый хозяин
Небольшое государство Цинтра к северу от гор Амелл. В сущности, довольно славное, хоть и ничем особо не примечательное. Местные жители любят балы и праздники, а также славятся необыкновенной приверженностью к соколиной охоте. В Цинтре даже есть шутка, что если десятилетний ребёнок не умеет самостоятельно поймать на перчатку ловчего сокола, то надо бы внимательнее расспросить его мать, не согрешила ли она с кем-то из другого княжества.
Цинтра также отличалась ровным климатом, гостеприимством местных жителей и очень царственно выглядящими правителями. Словом, славное местечко.
"Ненавижу это княжество! – злобно подумал Риенс, кутаясь в плащ и надевая капюшон, чтобы укрыться от моросящего мелкого дождя. – Ненавижу здешнюю погоду, местных жителей с их помешанностью на охоте и заодно их убогую архитектуру! Как можно жить в таких бараках? У нас в Каэдвене даже дом бедняка красивее, чем здесь королевский дворец! Сволочной Варанс! Знает же, что я терпеть не могу эти места, так именно меня сюда и посылает! Да ещё с таким заданием, с которым и новичок справится! Это меня-то, агента с восьмилетним стажем, работающего на... на... зараза, на сколько же разведок я уже работаю?!"
Молодой человек так глубоко ушёл в свои мрачные мысли, что не заметил, как проехал мимо трактирчика, куда, собственно, направлялся с самого начала. Пришлось развернуть коня и, чертыхаясь, вернуться в конец улочки. От этого настроение Риенса, и так поганое, стало и вовсе отвратительным.
"И ко всему прочему, — тоскливо подумал он, — мне предстоит провести в этом захолустье не один день!"
Риенс спешился и бросил поводья коня подбежавшему мальчишке. Тот явно ждал монетки за свои труды, но молодой человек обжёг его таким злым взглядом, что мальчик поспешил отойти от этого страшного мужчины, от греха подальше. И правильно сделал, а то Риенс уже с трудом сдерживался, чтобы кого-нибудь не огреть плетью. Ну, или приложить огнешариком – что было, на самом деле, даже предпочтительнее. Словом, в таверну Риенс вошёл мокрым, грязным и жаждущим крови.
Заказанный бокал горячего вина с пряностями и плотный мясной ужин несколько исправили его настроение, но это на общем фоне выглядело так, словно из очень злобного он стал просто злобным.
Заглянув в стремительно тощавщий кошель, Риенс с грустью убедился, что финансовое содержание на исходе. Это было печально, но вполне объяснимо. Проблема была в том, что Риенс любил заходить в игорные дома и бордели, даже находясь на задании. Его привлекала идея красивой жизни, однако, увы, он не мог себе этого позволить без риска влезть в долги. Что, собственно, и произошло буквально через несколько месяцев после начала его работы у Варанса.
Риенс почувствовал себя в ловушке, кредиторы наседали, а он не мог расплатиться ни с одним банком. Молодой человек метался недолго. Многим разведслужбам требовался хороший шпион. А Риенс, кроме всего прочего, успешно совмещал работу шпика с деятельностью наёмного убийцы. В разведке славного королевства Каэдвен его научили не щадить свою жертву и беспрекословно подчиняться работодателю, благо у юноши была к этому предрасположенность.
Однако несмотря на совмещение нескольких профессий, деньги притекали в карман Риенса уж слишком мелким ручейком. Дошло до того, что он начал – о ужас! – понемногу понимать своего отца, точно так же влезшего в долги.
Памятуя о том, как сильно господин Варанс не любит должников, Риенс постарался выкрутиться из затруднительного положения самостоятельно. И, конечно, как и большинство шпионов некрупного пошиба, в конце концов он пришёл к выводу, что без дополнительных работодателей ему не справиться.
И Риенс стал работать на множество разведок сразу. И, как ни странно, достиг в этом деле определённых высот. Ему уже несколько лет успешно удавалось ускользать от жаждущих разузнать чужие секреты руководителей служб безопасности самых разных государств. И молодой человек крайне гордился своим талантом выскальзывать из очень тесных порой капканов. Единственной ловушкой, которой осторожный Риенс так и не миновал, оставались проклятущие долги.
...Цинтра, видимо, почувствовала неприязнь к себе Риенса, и, как истинная женщина, постаралась отомстить. Не прошло и нескольких дней с момента его приезда в город, как он уже влип в весьма серьёзные неприятности.
Собственно, в тот злополучный день всё шло наперекосяк. Хозяйка, у которой молодой шпион снимал квартиру, отказалась в очередной раз слушать его обещания и потребовала плату вперёд. Риенс вышел из себя и нагрубил ей, закричав, что за такую вшивую комнатушку и грош-то жалко отдавать, а за игривые взгляды в его сторону хозяйка должна бы ему и приплатить. В итоге Риенс нарвался на серьёзный скандал, в ходе которого узнал о себе много нового и интересного.
— Хамка несчастная! – зло бормотал он, шагая по узкой окраинной улочке столичного города Цинтры. – Да кто она такая, чтобы так со мной разговаривать?! Какая-то баба, у которой сто лет мужика не было! А я, между прочим, дворянин!
Он так рассердился на вольное с ним обращение, что не заметил нескольких неприметных личностей, тихо и неотступно следующих за ним по пятам. Когда же Риенс обернулся и сообразил, в чём дело, было уже поздно: подозрительные типы окружили его со всех сторон.
— Что вам угодно? – нервно спросил Риенс. "Только бы не люди из очередной разведки, которой я забыл вовремя отчитаться!"
Окружившие его люди даже не соизволили ответить ему. Молодого человека решительно взяли за руки, и не успел он опомниться, как его запястья оказались закованными в кандалы.
Только теперь один из странных людей заговорил:
— Господин Риенс! От имени королевского дома Цинтры я арестовываю вас за многочисленные долговые обязательства, которые вы не соизволили вовремя оплатить.
Риенс мысленно вздохнул. "Что ж, это ещё не самое страшное, за что меня могли сцапать". Он печально улыбнулся, как бы показывая, что понимает, о чём идёт речь, и в показном смирении склонил голову.
— Что ж, господа, — заявил он. – Видимо, у меня нет другого выхода, кроме как последовать за вами.
"Ну, по крайней мере, таким образом я буду надёжно укрыт от бдительного ока разведслужб".
— Эй, ты! – позвал Риенса кто-то обросший и до ужаса страшный из-за решётки соседней камеры. – Даю две монеты, если возьмёшь у меня в рот!
Чародея передёрнуло. "Гадость какая!" Ничего не ответив на пошлое предложение, он отошёл к бадье с водой и старательно умылся. Он был здесь уже три недели, и с каждой секундой всё больше понимал, что вряд ли выйдет отсюда живым. Если его не достанут среди ночи сокамерники с ножами, то убьёт скудный тюремный паёк.
"Ну и похудел же я! Одна кожа да кости, ужас какой-то! Когда я отсюда выйду (ему не хотелось думать "если выйду"), непременно первым делом отправлюсь в трактир и наемся до отвала!"
— Эй, красавчик, ты что, не слышал? – снова заорал мерзкий тип из соседней камеры. – У меня реально есть монетки! Они тебе пригодятся, долг оплачивать!
Риенс медленно поднял умытое лицо. Мокрые волосы липли к щекам, и он отбросил их резким движением ладони. Прикрыл глаза, расслабляясь и обретая внутреннюю гармонию, как учила его в своё время Лидия, начитавшаяся умных книг о технике медитации психованных жрецов.
— Чего, глухой? – Тип по соседству вышел из себя. – Давай, иди сюда, девочка! Тебе понравится!
Риенс повернулся, резко выдохнул и бросил в сторону извращенца небольшой огнешар. Совсем некрупный, мгновенно разбившийся о решётку, но его хватило, чтобы обросший хам вскрикнул, как-то по-цыплячьи тоненько, и затих. Кажется, до него, наконец, дошло, что приставать к магу – занятие небезопасное.
Риенс медленно и с удовольствием перечислил собственные интимные отношения с роднёй волосатика, отводя душу за вынужденное молчание (действительно, с кем ему тут было говорить?). Сосед по камере, к удовлетворению молодого мага, не отреагировал на прямое оскорбление.
"Вот и славно".
Молодой человек потянулся, хрустнув суставами, и прилёг на тюремную лежанку. "М-да, ваше баронское превосходительство, докатились вы, однако! Мало того что не доучился и провалил задание Варанса (кстати, теперь-то он точно не даст мне никаких кредитов, зараза!). Так ещё и в тюрьму угодил, и притом по самому нелепому обвинению из списка своих прегрешений против закона! Впрочем, вряд ли мне было бы легче, если бы я сидел здесь за многочисленные убийства и международный шпионаж. Пожалуй, даже хорошо, что меня принимают за мелкого правонарушителя".
За решёткой послышались шаги. Идти сюда мог только один человек – надзиратель, поэтому Риенс не стал подниматься с лежанки, а только лениво повернул голову в сторону коридора. Всё равно здесь больше нечем было заняться, а так он хоть понаблюдает за стражей.
В конце коридора показался стражник. Он приближался к ряду решёток, прошёл вдоль них и остановился возле решётки Риенса.
"О, ради богов! Неужели я ещё не всё вам рассказал о своих долговых расписках и вам понадобилось что-то ещё?!"
Надзиратель отпер решётку и широко ухмыльнулся.
— На выход, дружок! У тебя нашёлся какой-то очень хороший друг!
Риенс недоверчиво покосился на него, но, тем не менее, встал и прошёл в коридор. Он уже ничего не понимал. Неужели кто-то оплатил его долги?
Пока они шли по коридору, стражник настолько нехорошо ухмылялся, что Риенс перестал радоваться избавлению от долговой ямы. Видимо, с точки зрения его охранника, его ждало нечто ещё более неприятное. А чутью и мнению своего охранника молодой чародей привык доверять. В конце концов, за всё время его пребывания здесь тот ещё ни разу не ошибся, когда дело касалось неприятностей.
У выхода из тюрьмы стоял какой-то странный человек в плаще с капюшоном, частично скрывающим лицо. Виден был только острый подбородок и тонкие, поджатые губы. Охранника странный посетитель не удостоил и взглядом, сразу обратившись к бывшему узнику:
— Милсдарь Риенс?
Молодой человек неуверенно кивнул. Вроде бы с утра его так и звали. Правда, глядя на жутковатую фигуру пришельца, он уже ни в чём не был уверен.
— Следуйте за мной, — сухо обронил незнакомец. – Благодарю, любезный. – Фраза была совсем уж краткой и явно предназначалась надсмотрщику.
— Всегда пожалуйста, господин, — расплылся стражник в улыбке. А до Риенса дошло, что тот принял странного посетителя за сотрудника разведки, которому Риенс должен поведать нечто важное. И, кажется, сейчас Риенс предпочёл бы, чтобы так оно и было. Увы, непонятный посетитель явно был не просто шпиком и даже не руководителем какой-нибудь отдельной разведслужбы. Это была птичка совсем другого полёта, и Риенс, с его умением разбираться в людях, это сразу понял.
Следуя за своим жутковатым провожатым, молодой чародей вышел из здания тюрьмы. Почти у самого порога стояла небольшая карета без гербов и каких бы то ни было знаков, глухого чёрного цвета. Это уже попахивало показухой, но Риенс не сказал по этому поводу ни слова. Признаться честно, он несколько опасался заговорить первым и привлечь к своей персоне излишнее внимание.
Провожатый распахнул перед ним дверцу кареты. Настолько недвусмысленный приказ нельзя было проигнорировать, поэтому Риенс с тяжёлым вздохом сел в карету и приготовился к худшему.
Его спутник опустился на сиденье напротив и захлопнул за собой дверцу. По мнению Риенса, этот негромкий хлопок прозвучал как щелчок капкана.
Только когда они отъехали от здания тюрьмы на довольно большое расстояние, странный человек в чёрном плаще, до этого замерший неподвижно на сиденье, пошевелился. Он отбросил капюшон плаща на спину, и тут Риенс понял, что это, собственно, не совсем человек. Потому что у человека не могло быть таких заострённых ушей и приподнятых к вискам удлинённых глаз. Перед ним сидел полуэльф – темноволосый, как и сам Риенс. И вид у этого полуэльфа был очень неприятный.
— Давай сразу разберёмся, — приступил к делу полуэльф. – Из тюрьмы тебя вытащил не я, а мой хозяин. Моя бы воля, такое ничтожество, как ты, до сих пор сидело бы там, в компании таких же, как ты сам, ублюдков. Но хозяину ты зачем-то нужен. Поэтому ты здесь.
— Хорошо, что твоей воли на моё освобождение не было! – искренне обрадовался Риенс.
Полуэльф взглянул на него с изумлением, а потом засмеялся. Смех у него был отрывистый и скрипучий, довольно неприятный.
— Да, что-то в тебе определённо есть, — задумчиво признал он, отсмеявшись. – В конце концов, мэтр не стал бы так охотиться за каким-то мелким уголовником.
— Мэтр? – осмелился отметить Риенс. – Значит, твой хозяин — маг?
— Не просто маг! – наставительно воздел тонкий длинный палец полуэльф. – Он один из лучших в своей области, чародей с многолетним стажем и невероятным магическим даром.
— Посмотрим... – пробормотал Риенс скептически. По его мнению, в большинстве случаев все эти "знаменитые и могущественные" на поверку оказывались просто хвастунами.
— Ну ты и наглец! – весело заявил полуэльф. – Пожалуй, ты мне даже нравишься.
— А ты мне – нет! – Риенса понесло. От страха он всегда становился особенно наглым и невыносимым, это признавали все те немногие, кто знал его достаточно близко. – Такие мерзкие типусы вообще не в моём вкусе!
— Молодец! Продолжай в том же духе, и мэтру ты точно понравишься! – ухмыльнулся полуэльф. – Кстати, раз уж нам с тобой довелось стоять на одной стороне дороги, представлюсь: моё имя Ширру. Запомни его хорошенько, если не хочешь неприятностей.
Риенс запомнил. На всякий случай, мало ли. Неприятности он совсем не жаловал, особенно когда они касались непосредственно его персоны.
Карета, в которой сидели Риенс и Ширру, подъехала к большому особняку в пригороде Цинтры. Молодой чародей внимательно осматривался по сторонам, и то, что он видел, внушало уважение. Особняк занимал грандиозную площадь и был втрое больше всего родового поместья де Вьеннборгов, не такого уж, надо признать, огромного. По всем фронтонам особняка, насколько Риенс мог увидеть, была размещена изящная лепнина, а двери дома были украшены искусно вырезанными цветочными узорами.
"Какая пошлость! – завистливо подумал Риенс. – А вот я никогда не жил в таком мерзком, расфуфыренном домишке!"
Лакей, сидящий на козлах кареты, спрыгнул на землю и распахнул дверцу. Ширру вышел первым, точнее, почти выпорхнул. Несмотря на очень высокий рост, он был строен и прекрасно сложен — мускулистый и подтянутый. Тощему Риенсу, который был на полголовы его ниже, о такой фигуре оставалось лишь мечтать.
Ажурные ворота перед гостем распахнулись, и Риенс ступил на территорию особняка, в котором обитал тот, кто спас его от долговой ямы.
Коридоры особняка таинственного мэтра, в отличие от помпезного фасада, были выполнены в лаконичном, почти аскетическом стиле. И это было хорошо, а то Риенс уже начал опасаться, что у хозяина особняка полностью отсутствует вкус и чувство меры. Видимо, роскошь внешнего облика этого дома компенсировалась строгостью внутреннего. Это располагало.
Ещё больше Риенс убедился в правильности своих предположений, когда не заметил во всём доме ни одного слуги. Видимо, внешние приличия для хозяина значили очень много, а вот внутри он показывал свою истинную суть. Молодой чародей всё больше заинтересовывался личностью своего спасителя. Видимо, это был крайне скрытный и таинственный человек, который был совсем не тем, чем казался на первый взгляд. Собственно, как и сам Риенс.
Ширру проводил Риенса на второй этаж, провёл через широкий холл, в котором не было ничего кроме картин на стенах. Мягкие ковры на полу глушили шаги. Впрочем, Ширру и без того двигался практически бесшумно. "Эльфийская кровь, мать его!" — недовольно подумал Риенс.
Картины на стенах заслуживали отдельного внимания. На каждом полотне было изображено что-либо любопытное. Больше всего было портретов, однако встречались и пейзажи. Внимание Риенса привлёк портрет, на котором в полный рост был изображён очень красивый мужчина с тёмными волосами и благородными чертами лица. Портрет занимал на участке стены всё пространство от пола до потолка и выделялся не только размерами, но и красотой рисунка. Видно было, что художник очень старался нарисовать этого человека как можно лучше.
— Кто это? – с любопытством спросил Риенс. Ширру усмехнулся:
— Это наш мэтр Вильгефорц. Тот самый, которому ты обязан свободой, а, возможно, и самой жизнью. Ты с ним сейчас встретишься. Это рисовала его ассистентка, Лидия.
— Лидия? – задумчиво протянул Риенс. – Случайно не Лидия ван Бредевоорт?
— Она самая, — с лёгким удивлением ответил Ширру. – А что, ты с ней знаком?
— Да так, доводилось сталкиваться... – небрежно бросил Риенс, задумчиво усмехаясь. Надо же, старая приятельница! Как всё-таки тесно порой сплетаются людские дороги!
В конце длинного коридора Ширру остановился и распахнул высокую дверь, ведущую в кабинет Вильгефорца. Затем он на шаг отступил и сделал пригласительный жест, насмешливо улыбаясь:
— Прошу, ваше баронское превосходительство! Наш скромный мэтр вас ждёт.
Риенс постарался посмотреть на него так, чтобы нахал сразу понял, кто он такой и где его место. А затем решительно сделал шаг навстречу судьбе.
Как ни странно, Лидия не польстила Вильгефорцу, когда изображала его на портрете. Великий маг действительно выглядел очень импозантно и представительно. Тёмные волосы гладко зачёсаны, лицо с классически правильными чертами, глубокие глаза и в придачу бархатный низкий голос. Почти беспроигрышный вариант, когда надо очаровать какую-либо даму.
"Даже жаль, что я не дама!" – с иронией подумал Риенс. Маг поднялся ему навстречу из-за длинного письменного стола.
— Приветствую, друг мой, приветствую! – радостно воскликнул он. – Счастлив наконец видеть воочию того, на кого потратил столько денег!
Он лукаво подмигнул, показывая, что это всего лишь шутка. Риенс промолчал, лишь слегка кивнув. Ему не нравилась дешёвая благотворительность. И дорогая тоже. Это неизменно дурно пахло.
Не заметив счастья от лицезрения своей персоны, Вильгефорц чуть приподнял брови, но воздержался от замечаний, а вместо этого сразу перешёл к делу:
— Что ж, поскольку ты у меня, я хотел бы отдать тебе вот это. Так сказать, в знак доверия и укрепления будущих отношений.
Он открыл ящик стола и достал оттуда запечатанный конверт. У Риенса появилось неприятное ощущение, что он знает, что именно находится в этом конверте.
Вильгефорц поймал его взгляд.
— Да-да, мой юный друг! Это твои долговые расписки и банковские векселя. Разумеется, полностью мною погашенные.
Риенс выдавил из себя кривую улыбку.
— И что же мне нужно сделать, чтобы их получить? – без энтузиазма спросил он.
— Ничего! – поразил его Вильгефорц, кладя конверт на стол. – Как я уже сказал, я сделал это в знак будущего доверия. Они твои, и ты можешь их забрать.
Молодой маг покачал головой.
— Мэтр, не держите меня за дурака, прошу вас. Я прекрасно знаю, где именно бывает бесплатный сыр. Если вы что-либо получаете даром, это всего лишь значит, что оплату от вас потребуют позже. И в двойном, если не в тройном, размере.
Вильгефорц засмеялся так искренне, что Риенс ему почти поверил.
— Нет, мой друг! – всё ещё улыбаясь, заявил он. – Я не собираюсь требовать от тебя больше, чем ты можешь мне дать. А нужно мне всего лишь, чтобы ты стал моим учеником и помощником по... скажем так, особым делам.
— О-о! – заинтересовался Риенс. – То есть вам нужен мальчик на побегушках для щекотливых дел, которого вы в оплату научите нескольким простеньким магическим фокусам? Нет уж, простите, это без меня. Я очень вам благодарен, но быть посыльным — это не по мне.
— Боюсь, ты не совсем правильно меня понял, — театрально вздохнул Вильгефорц. – Мне не нужен посыльный. Мне нужен ученик и помощник. Я знаю обо всех твоих талантах, Риенс, в том числе и о криминальных. И они мне тоже понадобятся, правда, позже. А сейчас я хотел бы, чтобы ты был моим... ну, скажем так, фактотумом. Как тебе такая перспектива?
— Доверенный слуга... – протянул Риенс. – Звучит мило в первой своей части, но всё равно остаётся всего лишь служением.
— Ты хочешь стать настоящим магом или нет? – нахмурился Вильгефорц. – Незачем строить из себя кисейную барышню и капризничать! Ты хочешь, чтобы я забыл о своём добром к тебе расположении и напомнил о твоих расписках? К твоему сведению, пока они у меня, я могу вернуть их в банк и сообщить о своём непосредственном участии в их оплате.
— Ну вот! – всплеснул руками молодой человек. – Я так и знал, что вы начнёте меня ими шантажировать!
Вильгефорц пару секунд смотрел на него в крайнем изумлении, а затем захохотал. Он смеялся долго и с неподдельной искренностью, восхищённо покачивая головой и глядя на Риенса.
— Ну ты и наглец! – со вкусом протянул он, успокоившись. – Теперь-то я точно уверен, что ты – именно тот, кто мне нужен! А если серьёзно, Риенс, ну подумай сам: ты что, хочешь закопать свой магический талант и до конца дней своих оставаться, дай боги, на уровне ученика?
Риенс вынужденно признал его правоту. Хотя бы в память об Амалии он обязан был использовать предоставленный шанс стать не пустым местом, а кем-то, кто представляет из себя нечто значительное.
— Хорошо, — мрачно сказал он. – Я согласен стать вашим помощником и учеником. Но при одном условии.
— Совсем другой разговор! – удовлетворённо сказал Вильгефорц. – И какое же это условие? Надеюсь, у тебя не осталось больше долгов? А то я разорюсь!
Риенс усмехнулся.
— Нет. Моя просьба касается кое-кого более человеческого, нежели служащие краснолюдских банков. Я говорю о Лидии.
— О, так ты с ней знаком? – приятно удивился Вильгефорц. – Ну, тогда проблем и вовсе не будет. Так что ты хотел у меня попросить?
— Я хотел бы, чтобы она передо мной извинилась. – Обычно Риенс не бывал столь прямолинеен, но сейчас он решил, что лучше быть как можно более искренним.
Вильгефорц, не спрашивая более ничего, улыбнулся и сказал в пространство:
— Лидия, дорогая, не могла бы ты зайти к нам на минутку?
За дверью послышался перестук каблучков. Лидия вошла спокойно, на ходу натягивая тонкие перчатки на перепачканные в краске руки. Видимо, она снова что-то рисовала. Риенс помнил это её увлечение ещё со школы чародеев в Бан Арде.
Увидев Риенса, Лидия коротко вскрикнула, а в следующий момент уже повисла у него на шее.
— Ой, милый мой! – радостно восклицала она. – Мы так давно не виделись! Я ужасно по тебе соскучилась!
— Здравствуй, Лидия, — холодно ответил молодой человек, не делая попыток обнять девушку в ответ. – Я тоже рад тебе. Прекрасно выглядишь, настоящая чародейка.
Девушка смущенно поправила длинные локоны, как всегда, уложенные в скромную, но изящную причёску.
— Я действительно не хотела, чтобы тебя исключали из школы, друг мой, — виновато сказала она. – И я понимаю, что ты вряд ли меня простишь теперь. Однако если тебе достаточно будет моего слова, то вот оно: я прошу у тебя прощения. И уверяю, что я пыталась сделать так не из злых побуждений. Я действительно очень тебя любила, Риенс.
Он отметил в уме прошедшее время этого "любила".
— Спасибо за искренность, подружка, — елико возможно искренне улыбнулся он. – А главное, очень своевременно! Всего-то восемь лет прошло!
Лидия моргнула длинными ресницами и снова сделала попытку обнять его. На сей раз Риенс обнял её в ответ.
— Я не сержусь. Почти, — уточнил он. – В конце концов, теперь у меня появились новые способности и возможности, не говоря уж о связях. Так что в какой-то мере я тебе благодарен. Но если ты сделаешь так ещё раз, боюсь, я буду вынужден тебя убить.
Лидия молча кивнула. Она знала, что это не было пустой угрозой.
— Что ж, мэтр, — повернулся Риенс к Вильгефорцу, — вот теперь я готов приступить к обучению.
— Славно! – кивнул маг. – Я позову Ширру, он покажет тебе твою комнату. Это убежище у меня временное, так что скоро нам всем предстоит маленький переезд.
— Жду не дождусь! – с самой искренней улыбкой заверил Риенс своего нового патрона.
Глава 6. Первая встреча
Дождь над просвещённой империей Нильфгаард лил точно так же, как над захолустной Цинтрой. С той только разницей, что здесь он был ещё противнее и холоднее. Дождю было глубоко наплевать на то, что он идёт над столицей самой великой империи в подлунном мире. Он хотел идти – и шёл.
Император Эмгыр вар Эмрейс, Белое Пламя, Пляшущее Над Курганами Врагов, стоял на балконе своего дворца и задумчиво следил взглядом за кружочками, расплывающимися на поверхности многочисленных луж. Казалось, нет на свете дела, которое увлекало бы его императорское величество больше.
Стефан Скеллен по прозвищу Филин, имперский следователь по особым делам, неуютно переминался с ноги на ногу за спиной императора. У него было предчувствие, что в данный момент задумчивое расположение духа императора вовсе не к добру.
Прошло много времени с тех пор, как молоденький мальчишка Стефан поступил на службу к нильфгаардскому императору. За это время он успел превратиться из худенького мальчишки в зрелого мужчину тридцати пяти лет от роду. И почти всё своё время он отдавал работе. Видимо, именно по этой причине карьера его шла как нельзя лучше, а вот личная жизнь не складывалась. У Стефана были женщины, и довольно много, но ни одна из них не смогла завоевать его сердце – и ни одной он не уделил времени больше, чем это требовалось для нескольких свиданий.
Однако личная жизнь того, кто стоял уже почти у самых вершин нильфгаардской разведки – это тайна за семью печатями, посему мы её касаться не будем. Пока что нам важно то, что бывший член банды Сироток очень высоко поднялся за сравнительно небольшой срок.
Правда, какой бы высокой ни была его должность, император всё равно стоял неизмеримо выше его. Поэтому Скеллен терпеливо ждал, пока высочайшее внимание обратится в его сторону, раз уж его величество вызывал своего сотрудника.
Эмгыр вар Эмрейс помолчал ещё некоторое время, затем повернулся и позволил себе лёгкую улыбку.
— Дождь пахнет гарью, — негромко сказал он. – Это к войне.
— Правда? – Стефан принюхался, но ничего подобного не заметил. – Конечно, вашему величеству виднее... Я ничего не чувствую.
— Как ты прагматичен, Филин! – неодобрительно покачал головой император. – И как легко все люди забывают об опыте предков! Такая примета существовала ещё в стародавние времена.
Стефан незаметно вздохнул. Он не любил эту привычку императора начинать с весьма отдалённых тем.
Его величество ещё немного повздыхал, сетуя на теперешние времена, а потом, наконец, перешёл непосредственно к делу.
— Меня, дорогой мой Скеллен, — раздумчиво произнёс он, — крайне удручает положение дел в современном мире.
Стефана так и потянуло сказать: "А зачем тогда ты это положение так ухудшил?!", но он вовремя прикусил язычок. В конце концов, собственная жизнь и карьера ему ещё не надоели.
Император, не подозревая о крамольных измышлениях своего доверенного лица, продолжал:
— Да, современный мир летит ко всем чертям. Заметь, ни одна страна за пределами нашей империи не достигла уровня развития, который позволил бы им жить хотя бы прилично – не говоря уж о роскоши и цивилизации! Ни одна несчастная страна!
— Да, это крайне прискорбно, — осмелился подтвердить не слишком понимающий суть дела Стефан.
— Я рад, что ты со мной согласен! – патетично провозгласил Эмгыр вар Эмрейс, и у разведчика возникло нехорошее ощущение, что это всё не к добру. Когда император начинал так себя вести, это пахло ОЧЕНЬ серьёзными неприятностями для всех находящихся в непосредственной близости от него. Хотя бы потому, что он имел привычку ни с того ни с сего казнить и миловать. Император не был сумасбродом. Он был тираном. И очень любил удивлять.
— Знаешь, Филин, я настолько удручён состоянием дел в современном мире, что решил непосредственно в них вмешаться.
"Миротворец, мать его! Сейчас ещё что-то на меня свалит! Будто и без его поручений дел мало!"
— Я решил, что наша прекрасная империя достигла как раз того уровня развития, при котором позволительно протянуть руку помощи менее развитым соседям. Тебе так не кажется?
— Звучит неплохо, ваше величество, — признал Стефан. Он начинал понимать, к чему клонит император, и это ему совсем не понравилось.
— Наша рука помощи будет выражаться в конкретном плане действий, — с удовольствием пояснил император. – Мы не будем посылать в малоразвитые страны проповедников и прочую нечисть, призывающую к смене образа жизни. Вместо этого мы объявим эти отсталые земли нашими провинциями. Таким образом, они переходят под нашу руку, и мы получаем возможность принести им свет цивилизации.
Он посмотрел на Стефана, ожидая вопросов.
— Хм... А если эти провинции не пожелают перейти под вашу руку? – осторожно осведомился тот, уже зная ответ. Император ласково улыбнулся.
— Если кто-либо не желает счастья, его к этому счастью нужно гнать. И желательно пинками. Не так ли? Впрочем, что я тебе объясняю азбучные истины? Ты и так прекрасно это знаешь. И, надеюсь, уже примерно понял, что от тебя требуется.
— Да... – неуверенно сказал Стефан. – Но, во избежание ошибок, хотелось бы получить несколько более подробные инструкции, если таковое предполагалось вашим величеством.
Он выпалил всё это на одном дыхании и слегка закашлялся. "Кажется, я всё ещё остаюсь тем болезненным мальчиком, который пришёл работать на императора!" – с грустью подумал он.
Эмгыр терпеливо переждал приступ кашля своего сотрудника.
— Как закончим со всем этим, я дам тебе отпуск! – отметил он. – Пора тебе, друг мой, поправить здоровье. – Император прекрасно знал, что Стефан никогда не был и никогда не будет в отпуске, но не проявить показную заботу о сотруднике не мог.
Скеллен слушал инструкции императора и приходил в тихий ужас. Потому что это было не что иное, как начало войны. Так вот к чему эти странные размышления о запахе дождя! Его величеству не сидится на одном троне, и он возмечтал о многих сразу!
"Как бы не пришлось оч-чень больно упасть с такой высоты!" – иронически подумал Стефан. Впрочем, его бы вполне устроило падение шефа – и Ваттье с ним заодно. Ещё с младых когтей, только-только начав работать на разведку, Стефан понял, что ненавидит императора всеми фибрами своей души. За тиранию, жестокосердность и показное участие. За полное пренебрежение жизнями простых людей вообще и судьбой самого Стефана в частности. За то, что у императора Эмгыра была власть только потому, что он родился в нужное время в нужном месте, а у Скелленов не было ничего, кроме собственных талантов и амбиций. Непомерных амбиций, которые Стефан не мог реализовать.
И потому молодой разведчик потихоньку присматривался к окружению императора и обществу вокруг себя. И вскорости обнаружил, что он далеко не единственный, кому не нравится политика террора, установленная Эмгыром. Очень многие в империи только и ждали, что появления достаточно сильного лидера, который собрал бы их под свою руку и повёл против существующей власти. Стефан мог это сделать. Но он не был идиотом и потому сразу понял, что против Эмгыра надо выходить только с очень серьёзными козырями на руках. Тех, кто готов был хоть сейчас выступить против императора, было недостаточно для успешной революции. Нужны были солидарные люди у самых верхушек власти. Поэтому Стефан ждал. Он умел ждать. В конце концов, чтобы избавиться от Горностая, отправив его на казнь, и при этом иметь удовольствие посмотреть на это, ему пришлось ждать целых пять лет. А здесь речь шла ни много ни мало о свержении с престола одного из сильнейших монархов современности.
— Ты меня вообще слушаешь? – прервал размышления Стефана его идейный противник.
— Разумеется, ваше величество! Я принимаю к сведению все ваши указания! – с неподдельной искренностью уверил Стефан Скеллен своего главного врага.
В пыточном подвале было жарко. Во всех смыслах, потому что в данный момент к дыбе привязывали очередного несчастного, которого предстояло допросить с пристрастием. Однако и жара здесь царила просто ужасающая. Воняло кровью, потом и мочой. Непередаваемый аромат боли и ужаса придавал этой вони особый пряный оттенок.
Стефан поморщился и прикрыл нижнюю половину лица рукавом камзола. Он был несколько брезглив и не переносил слишком резких запахов.
"Опять Ваттье кого-то пытает... – устало подумал он. – Что у него там на этот раз посчиталось изменой родине?"
Спустившись на три ступеньки вниз, Стефан повернул за угол – и оказался в пыточной. Двое дюжих палачей как раз закрепляли пропитанные кровью ремни на руках и ногах отчаянно сопротивляющегося человека. Он извивался как угорь, а вопли его просто резали слух.
— Нет, отпустите меня!!! – крик поднимался до неимоверных высот. "Надо же, какой неприятный визгливый голос!" – невольно подумал Стефан, сам довольно часто орущий на подчинённых и умеющий повышать интонации.
Пройдя чуть вперёд, мужчина смог рассмотреть крикуна получше.
Голосистый субъект оказался молодым парнем лет двадцати пяти, темноволосым и чрезвычайно худым. Кожа его показалась Стефану какой-то слишком уж бледной, хотя, с другой стороны, когда человек так перепуган, он неизбежно побледнеет.
Ваттье де Ридо, с недавних пор шеф нильфгаардской разведки, стоял в паре метров от подопытного, скрестив руки на груди хорошо знакомым Стефану жестом. Филин покосился в его сторону, чуть прикусив губу. Несколько лет назад, на самой заре стефановой карьеры, юноша попытался соблазнить своего непосредственного начальника. Попытка оказалась небезуспешной: Ваттье долгих пять лет (вот уж зловещая для Стефана цифра!) был без ума от больших бархатных глаз и шёлковой кожи своего подчинённого. Однако со временем Стефану окончательно приелось, что в порыве страсти его называют "маленькой девочкой". Он устал от нестабильности, ему хотелось основы, каких-то гарантий... К тому же в последний год юношу не переставало преследовать ощущение, что всю свою карьеру он делает через постель Ваттье. Поэтому как-то вечером, после очередной встречи, Стефан не остался с любовником, как делал обычно, а тихо ушёл. И больше ни разу не появился в его комнате. Ваттье не стал требовать объяснений, он просто некоторое время подождал, а потом нашёл себе в городе какую-то постоянную любовницу.
Стефан при встрече вежливо улыбался ему, как всегда, — в конце концов, они были коллегами и скрывали свои отношения. Позднее Стефан тоже нашёл себе женщин. Ему было всё равно, как они выглядят – он не различал их лиц, он делал это, чтобы отомстить Ваттье, который его стараний, кажется, даже не заметил.
А о том, что Стефан иногда по ночам плачет в подушку, и вовсе никто не знал.
Риенс заранее предчувствовал боль. Страшную и, скорее всего, впоследствии смертельную. Он с детства не переносил боли. Помнится, ещё Амалия дразнила его трусишкой, на что Риенс неизменно гордо отвечал, что он не трус, а человек интеллектуального труда и драться с тем, кто в три раза мощнее его, не желает.
Но правда состояла в том, что трусость была так же присуща молодому чародею, как то же самое качество – зайцу. Он трясся как осиновый листик и впадал в панику при одной мысли о том, что нужно будет противостоять кому-то неизмеримо более сильному, нежели он сам. А сейчас и речи не шло о том, чтобы кому-то сопротивляться. Сейчас было бы прекрасно просто остаться в живых.
Если бы молодой человек мог заорать ещё громче, он бы это сделал. Как только он представлял, что с ним сделает Вильгефорц, если он выдаст его секреты, коих накопилось немало... Словом, тут даже его хвалёная наглость не поможет. Не выкрутиться никак.
С другой стороны, если бы он скрыл тайны Вильгефорца и рассказал о каэдвенской разведке, это было бы ничуть не лучше. Вездесущий господин Варанс по пронырливости уступал разве что реданскому Дийкстре, но при этом неизменно оставался в тени. И иметь с ним дело Риенсу тоже не улыбалось.
В данный момент непосредственно перед ним стоял знаменитый Ваттье де Ридо. "Вот куда я только не попадал, — подумал Риенс, — а в Нильфгаарде ещё не был! Видимо, судьба восполняет этот пробел".
Он кричал что-то бессмысленное, а сам в этот момент лихорадочно соображал. Как же выпутаться из этой ситуации? Ну, в конце концов, Ваттье не станет его пытать в полную силу, это ясно. К тому же при малейшей боли Риенс готов был рассказать всё сам.
Сквозь туман ужаса пробился чей-то новый голос.
— И кто у тебя на сей раз за кролика, де Ридо? – насмешливый высокий тенор мгновенно разряжал обстановку и внушал чувство некоторой уверенности в ближайшем будущем.
Неимоверным усилием воли Риенс взял себя в руки, прекратил паниковать и взглянул в сторону того, кто стоял справа от него, напротив Ваттье.
Взглянул – и уже не мог оторвать взор. Потому что перед ним стояла мужская копия его Амалии. Худенькая фигурка, совсем не большой рост, тоненький, но не хрупкий, темноволосый и черноглазый. Он был так похож – и в то же время резко отличался от Амалии. И дело было не в мужской одежде и не в короткой стрижке. От этого юноши веяло уверенностью, силой и страстью, которых у погибшей девочки не было никогда.
Риенс сглотнул. Заметив его волнение, дивное видение чуть приблизилось и наклонилось ниже над ним.
— Ну что, попался? – как-то даже сочувственно спросил он. – И говорить не хочешь?
— Хочу, — хрипло ответил Риенс. ЕМУ он скажет всё. – Я скажу, всё скажу, что вам нужно... Отпустите меня...
Юноша отбросил со лба прилипшую взмокшую чёлку и засмеялся.
— Надо же! Сразу так резко изменил своё решение! Видишь, Ваттье? Учись! Вот как я действую на преступников! Один раз подошёл – и они уже готовы всё мне рассказать!
Он веселился так искренне, что можно было ему поверить. И Риенс поверил бы, если б не видел глубокой, неизбывной тоски в тёмных, глубоких глазах. Очень старых глазах, уставших от боли за свою долгую жизнь.
Пленника передёрнуло. Этот юноша казался несерьёзным, но на самом деле был очень опасен.
Риенс смотрел на него, и ему всё больше хотелось обнять это создание, защитить его, утешить, излечить от непроходящей боли в глазах...
"Я хочу, чтобы ты улыбался, — подумал Риенс, глядя своему тюремщику прямо в глаза. – Я вижу тебя впервые, я тебе никто, но я хочу, чтобы ты улыбался".
Черноглазая мечта улыбнулась. Невесело, криво, но улыбнулась!
И Риенс улыбнулся ему в ответ.
Стефан растерянно смотрел на этого странного человека. Минуту назад он кричал и пытался вырваться из крепких рук палачей, а теперь умиротворённо улыбался и смотрел прямо на него, словно больше в мире ничего и не существовало. Разведчик зябко передёрнул плечами и криво усмехнулся. Ему стало как-то не по себе.
"Что он так на меня уставился?! Ещё ухмыляется так противно..."
Стефану захотелось сделать этому человеку что-то плохое.
— Хм, Ваттье, знаешь, по-моему, он просто так не расколется! – чуть вальяжно заявил он, подмигнув шефу разведки. – Кажется, имеет смысл припечь ему пятки!
Выражение лица подопытного сложно было интерпретировать. Но, кажется, больше всего там было... обиды? Словно он ждал чего-то приятного, вроде подарка на Саовину, а его обманули в самых лучших ожиданиях. Стефан злорадно усмехнулся. "Вот тебе! Не пялься на меня! Пусть Ваттье меня и бросил, но я принадлежу ему!"
В это время на глаза Стефану попался лист из личного дела подопытного. Он взял его в руки и несколько издевательским тоном зачитал:
— Агент Риенс, фамилия неизвестна, фактов биографии... хм, ну, словом, шиш, а не биография. Так-так... особые приметы... внешность... деятельность строго засекречена... Ваттье, подари мне этот листок! – взмолился Стефан, просительно заглядывая в глаза бывшему любовнику. – Честное слово, на стену повешу, как эталонный пример того, как хреново порой работают наши агенты! Это ж надо, не узнать о пойманном практически ничего, кроме самого очевидного!
— Забирай, — поморщился Ваттье, — мне оно не надо, я уже прочитал всё, что хотел. Собственно, ты прав, там и читать-то особо нечего...
Стефан бережно сложил листок и убрал его в карман, а затем вновь перевёл взгляд на пленного:
— Так что там насчёт моего предложения, Ваттье? Раскалённый прут обычно всем развязывает языки, а уж тем более этому...
Жест, которым он указал на привязанного, был полон презрения.
— Хочу тебе напомнить, Стефан, что это мой пленник, — холодно сказал Ваттье, — и отчитываться за него я буду только перед его императорским величеством. А тебя я в эти дела не звал.
— А если я тебя очень попрошу? – Разведчик надул губы и посмотрел на шефа, чуть склонив набок голову – искоса и кокетливо. – Серьёзно, Ваттье, отдай его мне! Я выпытаю у него всю информацию, а тебе потом предоставлю полный отчёт о его рассказе!
По мнению Риенса, сейчас Стефану нельзя было отказать: он смотрел такими умоляющими глазами, и в них ясно читалось: "Дай мне шанс вернуть тебя! Смотри, я твой! Я хочу быть твоим! Прошу, дай мне шанс!"
Ваттье не обратил внимания на эту бессловесную мольбу. Он криво усмехнулся и покачал головой.
— Нет, Скеллен. Я не собираюсь предоставлять тебе шанс выслужиться вперёд меня. Помни, я ещё твой начальник! Так что иди и занимайся своим делом, ладно? Тебя это не касается.
Стефан опустил глаза. Ещё мгновение назад они ярко вспыхивали, но теперь внутри его словно что-то потухло. Разведчик тихо вздохнул – так тихо, что даже находящийся рядом Риенс едва расслышал – и улыбнулся. Широко и отчаянно.
— Хорошо, шеф, — особо подчеркнул он главенствующее положение собеседника, — я уйду. В конце концов, это и впрямь несколько не моя компетенция. Я всего лишь хотел помочь.
— Не нуждаюсь! – резко отрезал Ваттье. Губы Стефана чуть дрогнули, но он сдержался и не сказал ни слова. Только покачал головой – как-то беспомощно-укоризненно, — повернулся и вышел из допросной.
А Риенс с ужасом осознал, что то тёплое и щемяще-сладкое, что он почувствовал, не было ни страхом, ни чем-либо иным, кроме... "Нет. Не может быть. Так глупо попасться!"
И пока Стефан выходил из подвалов, Риенс смотрел ему вслед и понимал, что только что от него ушёл тот единственный, кого он мог бы назвать своей мечтой.
Когда обиженный Скеллен вышел из пыточной, Ваттье де Ридо вновь повернулся к Риенсу, и молодой чародей приготовился к самому худшему.
— Ну, милсдарь Риенс, и что же тебе было нужно от нас? – неспешно вопросил шеф нильфгаардской разведки. – С какой стати ты осмелился совать свой длинный нос в наши дела?
— Зачем ты его обидел? – вместо ответа спросил Риенс.
— Кого? – кажется, Ваттье уже забыл о незначительном для него эпизоде.
— Того юношу, который сейчас вышел отсюда. Ты очень сильно его обидел, это было видно.
Ваттье засмеялся, запрокинув голову. Он смеялся искренне и от души. Целых две минуты. А затем резко замолчал и серьёзно посмотрел на пленника потемневшими глазами.
— Этому, как ты выразился, "юноше" тридцать пять лет. Так что о ранимости его «детской» психики ты точно можешь не беспокоиться, всё равно бесполезно. И, к твоему сведению, Риенс, то, почему я это сделал, тебя уж точно не касается. Если тебе так нужно знать, то мы с ним – соперники по службе. Доволен?
Риенс криво усмехнулся. Учитывая его привязанное к дыбе положение, вопрос был издевательским.
— А теперь вернёмся к нашему основному вопросу, — приподнял бровь Ваттье. – Что ты у нас забыл? И лучше бы тебе вспомнить это поскорее, иначе мне придётся воспользоваться советом Скеллена и прижечь тебе пятки. Ну, или растянуть на дыбе, раз уж ты так удобно к ней привязан.
Разумеется, Риенс ему всё рассказал. Принятое им решение держаться до конца (или хотя бы до одной сожжённой пятки) дало трещину, как только Риенс покосился на приготовленный палаческий инструмент. Все эти клещи, жаровни и тиски не внушали оптимизма и не оставляли ни малейших иллюзий относительно внезапно проснувшегося у Ваттье милосердия.
— Во-первых, при всём моём к вам уважении, господин де Ридо, — начал Риенс, глубоко вздохнув, — хрен бы вы меня поймали, если б я сам к вам не шёл.
Кажется, Ваттье слегка удивился. Он открыл рот и долго пристально смотрел на подопытного.
— До меня доходили отдельные слухи о твоей наглости, Риенс, — наконец сказал он, — но я считал их преувеличением. Оказалось, те, кто мне об этом рассказывал, преуменьшили. Не иначе из опасения, что я подниму их на смех. Нужно будет непременно найти этих достойных людей и прилюдно извиниться за то, что считал их лжецами.
— Да, пожалуй, они вам не соврали! – бодро подтвердил Риенс. – Впрочем, любая правда относительна и имеет срок давности. С течением времени даже самая правдивая правда становится ложью.
— Твои философские размышления меня ни в коей мере не интересуют! – с некоторым раздражением воскликнул шеф разведки. – И изволь больше на них не отвлекаться! Продолжай. Кто тебя к нам послал? На кого ты работаешь?
— Помилуйте, господин де Ридо! – в ужасе завопил Риенс. – Если я начну перечислять всех, кому я отчитываюсь по исполнении, на это уйдёт много времени! Вы скорее уснёте.
— Ты, кажется, неправильно меня понял! – сожалеюще покачал головой Ваттье. – Я не прошу рассказать мне о твоих хозяевах. Я приказываю это сделать. В противном случае мы просто вынуждены будем применить не только метод расспросов.
— Ну что ж, вы сами того хотели, — Риенс, насколько это было возможно в его положении, пожал плечами и приступил к рассказу.
По мере перечисления им всех разведок, в которых он успел засветиться в качестве сотрудника либо осведомителя, у Ваттье медленно вытягивалось лицо. Выглядело это довольно забавно, так что Риенс с трудом удержался, чтобы не хихикнуть. Остановила его только мысль о том, что с ним после этого сделает Ваттье, не славящийся долготерпением.
Через пару часов удивление на лице допросчика сменилось восхищением. А Риенс, закончивший, наконец, свой подробный рассказ, смотрел на него взглядом невинного младенца.
— Ну ты даёшь! – протянул Ваттье, покачивая головой. – Я всего ожидал, но чтобы так?! Да как ты до сих пор жив, с таким количеством хозяев, которым надо отчитываться?!
— С трудом, — признал Риенс. – Наверное, я просто очень хороший шпион.
— НАВЕРНОЕ, — подчеркнул Ваттье, — мои парни оказались ещё лучше тебя. В конце концов, мы же тебя поймали.
— Повторяю: если б я этого не захотел сам, хрена с два они б меня заметили, — устало сказал Риенс. – Ваши парни неплохи, но нигде не готовят шпионов лучше, чем в каэдвенской разведке. Уж простите, если оскорбил ваши патриотические чувства.
— Ох и нахал же ты! – со вкусом признал Ваттье. – Что ж, быть может, это и к лучшему. Ты перечислял здесь в числе своих работодателей некоего мэтра Вильгефорца. Ты близко с ним знаком?
— Ну, насколько это возможно для доверенного лица, — с показной скромностью заявил Риенс. – Мэтр Вильгефорц учит меня тому, что необходимо знать настоящему магу.
— Видимо, плохой из него учитель, — ехидно заметил Ваттье. – Что-то ты не очень сопротивлялся магически! И для желающего быть пойманным слишком много орал и вырывался. Ты темнишь, Риенс. Что тебе на самом деле здесь надо?
— Я скажу. Но только вам, Ваттье, и наедине! – нагло глядя прямо в глаза шефу нильфгаардской разведки, заявил Риенс. – Прикажи удалить отсюда палачей и своих пёсиков, и я тебе всё расскажу.
Ваттье прищурился. Наглый шпион его забавлял. Вполне возможно, он окажется полезным. У де Ридо родилась идея привлечь его к сотрудничеству. Он знаком отпустил своих сотрудников и палачей, терпеливо ожидающих в стороне, когда же шеф прекратит цацкаться с этим наглым проходимцем.
— Ну? — выжидательно посмотрел Ваттье на пленника, когда все вышли. – Говори!
— Мой мэтр Вильгефорц, — торжественно заявил наглец, — прислал меня к тебе, чтобы обговорить возможные варианты сотрудничества.
— С кем? – вырвалось у Ваттье. – С тобой, что ли?
— Со мной. Точнее, через меня. Мэтр желает сотрудничать с нильфгаардской разведкой вообще и с тобой, Ваттье де Ридо, в частности. Он предлагает свою магическую помощь и связи в разных странах. Я знаю, что у вас плохие волшебники, поэтому помощь моего мэтра и его сторонников в условиях надвигающейся войны будет как нельзя более кстати.
Ваттье побледнел. Это попахивало делом государственной важности.
— Я не могу решать такие вопросы без участия его величества императора, — произнёс он. О, какой шанс, какой шанс! Если это окажется достоверным и если Эмгыр действительно заключит с магами враждебных стран договор... Да это обеспечит им если не всю, то половину победы точно! И именно ему, Ваттье де Ридо, представился шанс стать тем, кто предоставит императору эту информацию!
Ваттье кивнул своим мыслям и, вызвав стражу, распорядился пока водворить Риенса обратно в камеру. Вопросы сотрудничества, хотя и безотлагательные, не могли быть решены ранее, чем император совершит утреннее омовение и вкусит завтрак.
|
