 Фанфик «Bound with the silver shine | глава 8»
Шапка фанфика:
Название: Bound with the silver shine
Автор: Rainy
Фандом: Death note
Персонажи/ Пейринг: Лайт, Эл, выпускники Вэмми-хауса, Дэймон Сальваторе, OC. ББ/Ниа, Лайт/Эл, Мелло/Мэтт, Дэймон/OC
Жанр: POV, Ангст, мистика, яой
Предупреждение: Возраст героев и хронология фэндома изменены. Присутствует слэш, немного нецензурной лексики.
Тип/вид: слэш, кроссовер, OC
Рейтинг: NC-17
Размер: макси
Статус: закончен
Дисклеймер: Персонажи фэндомов принадлежат создателям, фанфик и мои персонажи – мне.
Размещение: Можно, но с этой шапкой. И отпишитесь, где размещаете.
Текст фанфика:
Открываю глаза. Не сразу понимаю, где я. Потом узнаю свою комнату. Всё-таки не умер…
Хотя это можно было понять и раньше. Потому что у меня на груди спит мой Нейт.
Улыбаюсь, уткнувшись в его волосы и вдыхая его запах. Такой чистый, приятный, почти ещё детский…
Бросаю взгляд на забавные часы в виде облачка. Скорее всего, это те же часы, которые висели в его комнате, когда он был малышом. По крайней мере, я не удивлюсь, если это так. Это его стиль. И – Лори знала, о чём говорила – в духовном супруге ничего не может не нравиться.
Только как его часы оказались в моей комнате?
Четыре часа ночи.
Сажусь, осторожно переложив его на кровать. Смотрю в окно, и меня охватывает неожиданное желание выйти во двор, которому я не могу сопротивляться.
Встаю и иду вниз.
Яркий завораживающий лунный свет, заливающий двор Вэмми-хауса. Что же вызвало желание выйти?
– Уже не хочешь умереть? Маленький Нейт – достаточная причина, чтобы жить?
Медленно оборачиваюсь. Можно было догадаться, что вызвало…
– Да. Прости. Спасибо, что не позволил сделать глупость.
Снова твёрдая ладонь на моём плече. Опускаю голову. Всё-таки это приятно – общение с отцом. Я многое упустил…
– Он спускается, ты слышишь?
Прислушиваюсь. И действительно улавливаю шаги Нейта.
– Теперь да.
– Веди себя как обычно. Ты же знаешь, он меня не увидит.
Нейт выходит во двор.
– Бейонд? Что ты делаешь? – в его голосе тревога. – Я проснулся, а тебя нет… Я же…
– Представляю, что ты подумал. Не волнуйся, я же обещал, что буду жить. Просто захотелось пройтись.
Сознание пронзает тревожная мысль. Когда-нибудь Нейт должен узнать, что я сын синигами. Я расскажу. Но если он не захочет быть с таким существом, как я?
Привлекаю его к себе и крепко сжимаю в объятиях. Его руки обвивают мою талию. Светловолосая голова прижимается к моей груди. Отмечаю краем глаза, что Армония куда-то исчезает. Не хочет мешать?
– Сюрпризы никогда не кончатся… Синигами, вампиры… Кто ещё существует? Из тех, о ком я не знаю?
– Это всё, что они мне рассказывали, – отвечаю ему.
Смотрю зачем-то вправо и сталкиваюсь с её взглядом.
– Оборотни, ведьмы, призраки… Ещё вопросы будут? – в глазах Лори лёгкая искорка иронии.
– Ещё не успела пожалеть, что рассказала мне? – спрашивает Нейт.
– Нет, я не против. Ты уже сталкивался со сверхъестественным, и ты не из болтливых. Но больше никто не должен знать.
– Хорошо. Идём внутрь, – просит он. Обращаясь ко мне.
Хочется ещё побыть на улице, дыша запахами ночи. Но я не хочу ему отказывать. Не сегодня, когда я так виноват перед ним. Иду с ним в дом. Оглядываюсь через плечо. «Пока», – слышу голос Лори, хотя уверен, что она не произносила этого вслух.
Хорошо, что не заговорила о моём самоубийстве…
Поднимаясь по лестнице, машинально смотрю в зеркало наверху. Снова не моё отражение. То есть не только моё. Лоулиэт. Теперь это уже не пугает. Кажется, он улыбается, глядя на нас. Улыбаюсь в ответ.
Нейт не видит его. И не надо, наверно. Хотя когда-нибудь я должен рассказать всем. Если они поверят, конечно.
Почему же он больше не в раю? Не может же быть, что из-за моего возвращения…
Или может? Если вспомнить слова Роджера о том, что Лоулиэт чувствовал ответственность за меня?
– Бейонд? Почему ты так смотришь в зеркало?
Вырываюсь из своих мыслей. Нейт смотрит на меня с беспокойством. Похоже, сегодня его беспокоит всё, что я делаю.
– Ничего, просто думаю. Не обращай внимания. Тебе нужно поспать.
– Мне? Кажется, не я провёл несколько часов в коме. И двадцать минут биологической смерти были не у меня.
Логично. Но он выглядит ещё хуже, чем я.
– Похоже, это принесло больше страданий тебе, чем мне. Прости. Ты же знаешь, обычно я не сплю по ночам. Поспать должен ты.
– Хорошо. Но останься со мной. Пойдём ко мне.
– Пойдём.
Его комната уже близко. Оказавшись в постели, Нейт засыпает в момент. Я тоже засыпаю незаметно для себя, наблюдая, как он спит.
Просыпаюсь, потому что Нейт беспокойно вертится во сне. Первая мысль, не снится ли ему кошмар. Нет, непохоже. Он просто повернулся на другой бок.
Половина пятого.
Старая привычка. Снова хочется пройтись по ночному коридору Вэмми-хауса.
Укрываю Нейта одеялом и встаю с кровати.
Вспоминаю о крови на рубашке. Меня это, конечно, не пугает, но Нейт…
Захожу к себе. Сбрасываю рубашку на кровать и надеваю водолазку, которую оставил там же в прошлый раз.
Спускаюсь вниз. И понимаю, что не я один не сплю в это время.
Всегда выводило из себя, когда кто-то ещё не спит ночью, ночь казалась мне только моим временем. К нашим, конечно, это уже не относится.
Прислушиваюсь, пытаясь понять, кто это. И чувствую совсем неожиданный запах – запах виски. Из столовой.
Иду туда.
Мэйл. И да, действительно виски. Как он смог достать их в свои четырнадцать лет? Кроме того, в его привычки это раньше не входило. Чёртовы сигареты – да, но не алкоголь.
Он даже не слышал, как я вошёл.
Подхожу ближе. Теперь он услышал. Поднимает голову. Чёрт… Интересно, сколько он выпил? И из-за чего?
– Что, старые привычки вернулись? – пытается выговорить Мэйл. Я понимаю, что он сказал, но не знаю, понял бы его человек без сверхъестественного слуха. Потому что у него заплетается язык. – Опять мотаешься по ночам по всему Вэмми?
– Старые привычки и не уходили, – отвечаю, садясь рядом за стол. – Только я бродил по ночам не здесь.
– А где? В тюрьме Лос-Анджелеса? Слышал, там дико мало места, так что нары чуть ли не друг на друге…
Чувствую, что начинаю злиться. Не наделать глупостей, он пьян, не понимает, что говорит…
– Нет, меня посадили в одиночку. А ты как думал? Они же не знали, что мне было бессмысленно продолжать игру.
Мэйл не реагирует, только делает глоток виски.
– А ты почему здесь? В твои привычки никогда не входило гулять ночью по приюту и тем более напиваться в столовой.
Надеюсь, что он разговорится, хотя бы в таком состоянии, если уж трезвым ничего не говорит.
– Значит, теперь будет. Надоели эти сны…
Кажется, получилось…
Он наливает себе ещё виски.
– Я знаю, что тебе снится. Ты ведь тоже умирал. И Михаэль.
Мэйл вздрагивает и проливает виски.
– Как ты… Что значит «тоже»?
– Я тоже умирал. Кажется, это сделал Кира. Меня вернули. Я был в мире синигами.
Мэйл выругивается, опустив стакан. Больше в стиле Михаэля.
– Как… Как это возможно?
– Синигами. Один из них вернул меня.
– Дурдом… – бормочет Мэйл, отхлебнув виски.
– Я пойду. Продолжай в том же духе.
Поднимаюсь из-за стола и выхожу из столовой, чтобы вернуться к Нейту. На нашем этаже наталкиваюсь на Михаэля.
– Ты не видел Мэтта? – раздражённо спрашивает он. Похоже, ищет его довольно давно. Что-то будет, когда найдёт.
– Видел. Он напивается в столовой, чтобы забыть то, что видел за гранью жизни.
Михаэль замирает на месте.
– Он тебе рассказал?
– Я и сам знал, требовалось только подтверждение. По вашему поведению заметно. Я тоже там был.
– Где?
– В мире синигами. И я видел там тебя, я помню. Когда ты успел воспользоваться тетрадью смерти?
– Чёрт… – ошеломлённо говорит Михаэль. – Ты в курсе всего…
– Всего.
– Откуда?
– Потом расскажу. Обоим сразу, по сто раз повторять не буду.
Михаэль идёт в столовую. Следую за ним.
Михаэль открывает дверь. Кажется, он готов наброситься на Мэйла.
– Спокойнее, – останавливаю его. – Не убей никого.
– Кто бы говорил, – огрызается он и поднимает Мэйла из-за стола чуть ли не за воротник полосатого свитера. Кажется, Мэйл уже успел отключиться. Нет, не совсем.
– Может, поможешь? – зло бросает Михаэль, таща Мэйла на плече почти на весу.
Подхватываю Мэйла под другую руку.
– Главное, не забыть убрать этот срач, иначе завтра будет чёрт-те что от Роджера. Нас же линчуют к чёртовой матери, – бормочет Михаэль сквозь зубы.
– Почему ты решил? Нас слишком много. Откуда он узнает, кто это?
– Потому что не остановится, пока не добьётся! – взрывается Михаэль.
Как всегда. Чёрт, были бы свободны руки, зажал бы ему рот.
– Заткнись! – шепчу сквозь зубы. – Если хоть кто-то проснётся, скрывать будет уже ни к чему.
– Ну подожди, Мэтт, дойдём до комнаты, я тебя за это так отымею… – шипит он сквозь зубы. И замолкает, часто дыша и раскрасневшись от злости. Собирается идти дальше к их комнате.
А меня останавливает чувство, которое я не могу описать словами. Чувство, как будто в Вэмми-хаус вернулось что-то знакомое. Что-то, чему место здесь.
Вижу, как открывается входная дверь. Застываю, глядя на неё. Михаэль тоже поворачивается к выходу. Как ни странно, даже Мэйл обращает на это внимание, пытаясь сфокусировать взгляд на двери.
Дверь открыта полностью, и за ней я вижу знакомый силуэт. Сумеречное зрение не требуется, чтобы узнать Лоулиэта, потому что я вижу имя и даты над его головой.
– Не может быть… У меня глюк? – шепчет Мэйл.
Михаэль выражается более крепко.
Хочу рассказать им о появлениях призрака Лоулиэта и понимаю.
Имя. Даты над головой. У мёртвых их нет.
Не призрак.
Это значит…
Выпускаю Мэйла. Кажется, Михаэль не удержал его от неожиданности, но я уже не думаю об этом. Медленно иду к нему.
Останавливаюсь в полушаге.
– Лоули?
– Да.
Ещё не веря, протягиваю руку и прикасаюсь к нему, чтобы убедиться, что рука не пройдёт сквозь него.
Не проходит. Он материален.
– И ты тоже, – тихо говорю ему.
– И я. Кажется, я видел тебя…
– В мире синигами, – договариваю то, что он не сказал. – Я тоже умирал. Тоже видел тебя в раю. Ты многого не знаешь…
– О том, кто ты? Я знаю. О твоём отце.
Значит, узнал там… Откуда-то.
Спрашиваю то, что волнует меня уже давно.
– Ещё не жалеешь, что не дал мне упасть из окна?
– Никогда не жалел. Несмотря ни на что. Я слышал, ты скучал без меня. Я тоже, когда ты умер.
Делаю шаг к нему и обнимаю, сжимая почти изо всех сил. Глаза наполняются слезами, и я не могу сдерживаться. Тихо плачу, судорожно вздрагивая, и мне наплевать, что Михаэль и Мэйл это видят.
Лоулиэт обнимает меня в ответ, успокаивая.
Вытираю слёзы и выпрямляюсь.
– Меня вернул к жизни отец. Последнее, что я помню о мире синигами, – это то, как он уносил меня в мир живых. Тебя вернул тоже он?
– Нет. Я знаю, кто твой отец, я видел его там, и он говорил со мной. Но я не видел ничего подобного. Я просто услышал, что кто-то звал меня сюда, и сам не заметил, как оказался в своём теле.
– Тебе тоже пришлось выламываться из гроба? – Мне немного не по себе вспоминать, как выбирался я. Представлять, как это делал Лоулиэт, не менее страшно. Не представляю, как ему удалось. Ему точно сделали нормальный гроб, из крепкого дерева… Он, в отличие от меня, действительно заслужил последние почести. И это могло сыграть роковую роль.
– Нет. Когда я открыл глаза, гроб был разбит чуть ли не в щепки. Я не знаю, кто это сделал.
– Странно. На Армонию действительно не похоже. Остальных синигами ты бы не заинтересовал, им на всех плевать. Кто это может быть? Лори говорила, что не знает никого, кроме неё, кто может возвращать с того света… – размышляю вслух, уже не обращая внимания на то, что Михаэль и Мэйл тоже здесь и всё слышат.
Догадка.
Лори.
«Интересно… Я думала, только я умею воскрешать людей».
Больше никого, кто мог бы это сделать, я не знаю.
И – если вспомнить, как она сдавила мои запястья при первом знакомстве – у неё бы вполне хватило сил разбить гроб в щепки.
– Что? – голос Михаэля перебивает мои мысли вслух. – Что ты сейчас сказал? Лори умеет возвращать с того света?! Да кто она такая? Кто такой Армония?
– Ты не узнаешь, пока она не даст разрешения. И он тоже.
– Чёрт побери, – Михаэль добавляет пару выражений покрепче и затыкается.
– Надеюсь, это ты не про неё, – хочется верить, что в моём голосе слышна угроза.
– Да нет. Я про моё отношение к ситуации. Никто твою подружку не трогает.
Снова поворачиваюсь к Лоулиэту.
– Лори… Эти твои друзья. Я знаю, кто они такие. Я был на чердаке, когда она заметила меня.
– И как ты к этому относишься? – его мнение, в отличие от многих, меня действительно волнует.
– Она интересная личность. Дэймон не менее интересен. Пожалуй, они подходят тебе. И без них ты бы вряд ли понял, что произошло между тобой и Ниа.
– Да, если бы она не объяснила… Ни я, ни Нейт не поняли бы.
Лоулиэт смотрит на витражное окно.
– Ты тоже скучал по витражным окнам? – тихо говорю ему.
– Скучал. Как и все, кто здесь вырос.
Михаэль, придя в себя, подходит к нам.
– Какого чёрта это всё значит? – требовательно спрашивает он. – Как она могла вернуть тебя с того света?
– Я думал, что в первую очередь ты будешь рад меня видеть, а потом задумаешься, как это случилось.
Лоулиэт говорит очень тихо, но это приводит Михаэля в чувство.
– Рад. Конечно. Просто поверить не могу… Столько новостей за один вечер…
Мэйл поднимается на ноги. Он действительно упал, когда я отпустил его.
– У меня всё-таки не глюк, да? Эла вижу не только я?
– Я тоже его вижу, долбаный алкоголик, – снова срывается Михаэль.
– Пошёл ты… Знаешь ведь, почему я напился. Не хочу видеть во сне тот мир!
Второй раз после моего возвращения, когда я вижу, как Мэйл повышает на кого-то голос.
Его голос дрожит. Михаэль замолкает, хотя был готов выругаться. Потом подходит и обнимает Мэйла. Мэйл закрывает глаза.
– Прости, – шепчет Михаэль. – Я не должен был орать на тебя.
– Ничего. Тебе, в конце концов, хуже пришлось. Я же был в раю, а ты – в мире синигами.
Мэйл, пошатываясь, подходит к Лоулиэту. Михаэль идёт за ним. Они обнимают Лоулиэта, и он обнимает их в ответ.
Мэйл поднимает голову.
– Эл… – нерешительно спрашивает он. – Ты тоже был в раю или мне показалось, что я видел тебя там?
– Не показалось, – отвечаю, не успев остановиться. Я должен был дать Лоулиэту сказать это, но не смог промолчать. Придётся договорить, Михаэль и Мэйл смотрят на меня, ожидая объяснения.
– Откуда такая уверенность? – не выдерживает, как и стоило ожидать, Михаэль.
– Потому что я видел Лоулиэта из мира синигами. Высоко надо мной и в луче света. Можно догадаться, что это рай. Я думал, ты его тоже видел.
– Я не видел никого, – вспыхивает Михаэль. – Ни Эла, ни Мэтта, как ни хотел увидеть. Почему ты видел, а я – нет?
– Может, из-за моих способностей… – отвечаю ему и только после этого понимаю, что он начнёт расспрашивать.
– Каких ещё способностей? – немедленно спрашивает он. – В тебе есть что-то особенное?
Скрывать надоело. Скажу. Не вышвырнут же меня из Вэмми-хауса за то, кто я…
– Которые унаследовал от отца.
– Кем был твой отец? – не успокаивается Михаэль.
– Не был, а есть. Тот, кого все считали моим отцом, не был им. Мой настоящий отец – синигами. Армония. Отсюда способность видеть имена и цифры жизни.
Вот теперь они действительно поражены. Кроме Лоулиэта.
– Синигами… – ошеломлённо повторяет Михаэль. – Твою мать…
– А я думал, меня уже ничем не удивить, - говорит Мэйл.– Оказывается, ещё можно. А по твоей внешности не скажешь. Я видел синигами.
– Может, я похож на человека, которым он был… – размышляю вслух.
– Может, – отвечает Мэйл. Как он ещё в состоянии говорить… – А Ниа знает?
– Нет. И не говорите ему пока. Я скажу сам.
– Хорошо, – спокойно говорит Лоулиэт. – Пока ты не будешь готов, Ниа не узнает.
Чувствую себя спокойнее. Если он так сказал, так и будет, в этом я уверен.
– Как ты? – спрашиваю его. – Когда отец вернул меня, я умирал от голода и жажды.
– Чувствую себя так же, – отвечает Лоулиэт.
– Тогда в столовую? Там должно быть хоть что-то…
– Да.
Возвращаемся в столовую. Включаю свет – мне он не нужен, но остальным – да. Первым делом бросаю взгляд на холодильник с тортами и пирожными. Он пуст. Выругиваюсь одними губами. Но Лоулиэту уже всё равно, что есть. Он выбирает молочный суп из холодильника, разогревает в микроволновке, и мы садимся за стол.
– Что ты чувствовал, когда возвращался? – спрашиваю его, пока он набрасывается на суп.
– Кто-то звал меня, – рассказывает он, проглотив пару ложек супа. – Голос молодой девушки. Приказывал вернуться, и я не мог не следовать за ним.
– Да. На Армонию это тоже не похоже. А вот на Лори – очень даже.
– Да что это значит? – перебивает мои размышления Михаэль.
– Угадаешь? – слышу её насмешливый голос из-за двери.
– Чёрт, я не заметил тебя, даже не услышал, – смеюсь, повернувшись к ней. – Такое со мной впервые.
– Многие так говорят, – отвечает она с улыбкой. – Ночью меня невозможно заметить, если я не захочу, запомни.
– Я прав, ты вернула Лоулиэта?
– Да. Ты слишком скучал по нему. Помню, как ты плакал, вспоминая его. Это было невыносимо. Мог бы и попросить, кстати, я бы исполнила твою просьбу.
– Я не думал, что это делается по просьбе… Даже представить не мог…
– Так это ты звала меня сюда и сломала гроб, - говорит ей Лоулиэт.
– Да.
– Спасибо. Я и не надеялся.
– Не за что, Лоу. Не возражаешь против такого уменьшительного?
– Нет. Не сказал бы, что возвращение человека к жизни можно назвать «не за что».
Действительно удачное уменьшительное. Уж точно удачнее, чем Лоули, как я называл его раньше. И вполне подходит ему по значению.
– С точки зрения этики нельзя, с точки зрения сложности – можно. Раньше это давалось мне очень тяжело, теперь почти ничего не стоит. Кажется, дело в тренировке. Я просто приспособилась, мне приходилось это делать довольно часто.
– Всё равно спасибо, – тепло произносит Лоулиэт, глядя ей в глаза.
– А тебе самому типа всех хватает? Ни о чём не хочешь попросить? – спрашивает она со странными нотками в голосе. Даже не знаю, как это назвать.
Лоулиэт собирается заговорить, но она не даёт ему сказать то, что он собирался.
– Только не говори о Вэмми, – перебивает она, едва он открывает рот. – Я знаю, что его хотели бы вернуть все, и за этим дело не станет. Но я не о нём, ты знаешь, о ком я. Если хочешь поговорить об этом наедине, жду во дворе.
Через миг она исчезает. Едва успеваю заметить, как захлопнулась за ней дверь столовой. И улавливаю шаги Нейта. Он опять проснулся. Ищет меня? Наверно. Нет, не только его шаги. Ещё Линдси.
– Ты что-то слышишь? – спрашивает Лоулиэт. Поворачиваюсь к нему. На его лице душераздирающая печаль. Кого же он потерял, о ком говорила Лори?
– Да. Сюда идут Нейт и Линдси. Наверно, он ищет меня.
Снова начинаю опасаться, как бы кто-нибудь не сказал лишнего в присутствии Нейта. Не знаю, какое у меня выражение лица, но Михаэль понимает каким-то образом, что я думаю.
– Не парься ты, сказали же тебе, что Ниа ничего не узнает, – грубовато бросает он и поворачивается в сторону открывающейся двери.
Первой входит Линдси.
– Что у вас тут происходит? Бейонд, Ниа искал тебя, он испугался, что ты мог…
Поднимает глаза и видит Лоулиэта.
– Боже! – едва слышно вскрикивает она и оседает на пол.
Нейт входит в столовую. Первый его порыв – кинуться помогать Линдси, второй – подбежать ко мне, и только потом он замечает, кто сидит рядом со мной. Застывает на месте, неверяще глядя на него.
– Эл?
– Я.
Лоу встаёт из-за стола, оставив суп.
– Как это возможно? – поднимаясь с пола, спрашивает Линдси. – Твоё свидетельство о смерти я тоже видела. Может, Вэмми тоже жив?
– Потом поговорим об этом, - говорит Лоулиэт. – Я устал.
Линдси явно не настроена откладывать разговор.
– Линда, успокойся, а, – сонно протягивает Мэйл. – Завтра поговоришь. Посмотри, какой у него вид.
Линдси смотрит в лицо Лоулиэта. Видимо, она согласна со словами Мэйла по поводу его вида.
– Ну хорошо, но не рассчитывай, что я забуду.
– Уж это я знаю, – устало улыбается он. – Я должен поговорить с Лори.
Мы выходим в коридор. Михаэль, ругаясь сквозь зубы, тащит с собой виски и стакан Мэйла. Все расходятся по своим комнатам. Кроме Нейта. Он останавливается рядом со мной.
– Куда ты? – кажется, он всё ещё не может перестать волноваться за меня.
– Хочу поговорить с Лоулиэтом. Он выглядел таким печальным в столовой. Он потерял кого-то дорогого ему. Ты этого не слышал, он сказал это до твоего прихода.
– Как это произошло? Эл не…
– Эл умирал. Но Лори вернула его. Она и это умеет.
– С ума сойти… Вот и живи рассудком после этого всего…
– В их компании это вряд ли возможно. Скоро не останется ничего, о чём можно будет сказать «так не бывает».
– Да уж. Скоро ты вернёшься?
– Как только закончу разговор.
Провожу рукой по его волосам и иду за Лоу. Он спускается во двор. Догоняю его.
– Не возражаешь, если я пойду с тобой?
Он оборачивается. Опять не слышал моих шагов.
– У меня нет причин не доверять тебе.
Теперь мы идём рядом. Выхожу во двор первым и придерживаю перед ним дверь.
Конечно, Лори ждёт нас прямо перед входом.
– Решился всё-таки?
– Ты можешь вернуть его? – спрашивает Лоулиэт с той же печалью на лице.
– Идти в Японию тебе придётся со мной, – отвечает она. – Я знаю только катакану, так что его могилу сама не найду. Если его вообще нормально хоронили, конечно.
– Идти? – переспрашивает Лоулиэт. Действительно, звучит дико. Хотя кто знает, какие ещё возможности у неё есть.
– Идти. Через портал. В общем, увидишь. Когда ты будешь готов?
– Хоть сейчас.
– Тогда идём.
Лори прикрывает глаза. Её губы шевелятся, и впервые в жизни я не могу прочитать по губам, что она говорит. Мне просто не знакомы ни слова, ни этот язык.
В воздухе перед ней и Лоулиэтом появляется светящийся тёмно-синим светом проход. Лоу внимательно смотрит на него. Осторожно заглядывает внутрь.
– Это уже не вампирская способность, а ведьмовская. Я же ведьма, я говорила. Мы должны пройти через него и окажемся в Токио. Это и называется идти в Японию, – поясняет Лори. – Бейонд, тебе лучше остаться.
– Почему? – пытаюсь протестовать.
– Я больше знаю о том, кого собираюсь оживить. Для Эла это слишком личное.
Не выдерживаю. Поворачиваюсь к Лоулиэту и смотрю в его чёрные грустные глаза.
– Кого ты потерял?
Лоулиэт грустнеет ещё больше.
– Я любил его. Его звали Лайт.
Лайт. Отец упоминал это имя в связи с тетрадью смерти…
– А он тебя? – слишком уж странным тоном Лоу сказал о любви…
– Я надеюсь.
– Эл? – зовёт Лори. – Если не пойдём сейчас, портал закроется.
– Да.
Лоулиэт шагает к ней. Она уже стоит перед порталом. Он оглядывается на меня, и Лори делает шаг внутрь. Он следует за ней. Едва они исчезают внутри портала, он гаснет, и от него остаётся лишь едва заметная даже моим зрением синяя искорка.
Меня не оставляет беспокойство. Снова и снова прокручиваю в памяти слова Лоулиэта. «Я любил его. – А он тебя? – Я надеюсь…». Не могу не думать, правильно ли делает Лоу, решив вернуть этого человека. Не будет ли от этого хуже для него?
«Если его вообще нормально хоронили»… Что он совершал, что его могли не хоронить нормально?
В любом случае, Эла не отговорить. Но я должен хотя бы убедиться в том, что у него всё будет в порядке после того, как он вернётся с Лори и этим парнем.
Ухожу в дом. Что ещё я могу сделать? Пока ничего.
Поднимаюсь на второй этаж и смотрю в окно, в ту сторону, где закрылся портал. Надеюсь, он откроется в том же месте. Надеюсь увидеть, как они вернутся.
И вижу.
Кажется, прошло около получаса. Почти угасшая искорка портала снова вспыхивает синим светом и расходится в широкий проход. Первой из него выходит Лори и останавливается рядом, ожидая остальных. Затем Лоулиэт, держащий за руку довольно высокого парня. С интересом присматриваюсь к человеку, которого смог полюбить Эл. Тёмно-рыжеватые прямые волосы, светло-карие глаза, правильные черты лица, стройная фигура. Светлый костюм, окровавленный и с пулевыми отверстиями. Ссадины на щеках, несколько синяков на лице, окровавленная ладонь. Выглядит измученным. Неудивительно.
Резкое ощущение дежавю. Где я видел это лицо?
Собираюсь взглянуть на имя и даты этого парня, но потом происходит то, что заставляет меня забыть о нём.
Из портала выходит ещё один человек. И мне не нужно смотреть на имя, чтобы узнать его.
Вэмми…
Лори и его вернула.
Портал исчезает.
Не могу больше сдерживать порыв броситься навстречу. Бегу вниз.
Оказываюсь перед входом, едва они входят в Вэмми-хаус. Останавливаюсь перед ними, чуть не врезавшись в Вэмми.
Он тоже выглядит измученным. Но смотрит на меня и находит в себе силы улыбнуться.
– Бейонд, – произносит Вэмми с теплотой в голосе. – Я рад, что ты вернулся. И не думай, никто не будет винить тебя в том, что ты сделал.
Почти бросаюсь ему на шею. Он обнимает меня в ответ. Его костюм, в который я утыкаюсь лицом, пропах могильным запахом. Не выдерживаю и отстраняюсь, пытаясь подавить тошноту. Дико непривычно. Обычный его запах, который я помню с десяти лет, – дорогой чай, ненавязчивый одеколон и запах камина.
– Что-то не так? – спрашивает Вэмми, обратив внимание на выражение моего лица.
– Ваш костюм… Он пахнет как разрытая старая могила.
Стоило бы подобрать слова помягче. Лицо Вэмми выражает отвращение.
– Ты, наверное, прав, – говорит он. – Мне стоит помыться и переодеться.
– Наверно. Это было первое, что я сделал, когда вернули меня, – вспоминаю я.
– Мне бы тоже не помешало принять душ, – напоминает о себе парень, которого Лоулиэт держит за руку. Он говорит это Лоулиэту, тихо, чтобы слышал только он, но я, конечно, тоже слышу.
Отвлекаюсь от Вэмми и смотрю на него. Кажется, он не ожидал привлечь чьё-то внимание. Бросает на меня подозрительный острый взгляд, вопросительно смотрит на Лоу, и он успокаивающе сжимает его руку. Кажется, этот парень не привык доверять людям.
Смотрю над его головой. Ягами Лайт 64 7 21 3 34 25. 24… 23… 22… Стараюсь не следить за секундами. Так можно с ума сойти. Отворачиваюсь усилием воли. Ему осталось шестьдесят четыре года. Интересно, об этом тоже позаботилась Лори? Или нет?
И как он связан с тетрадью смерти? Она у него есть?
– Ты прав. Я совсем не подумал про душ, – так же тихо отвечает Лоулиэт. – Мне бы тоже не помешало.
– Кто бы сомневался, что ты не подумал, – улыбается Лайт с лёгкой иронией. – Как насчёт сейчас?
Лоулиэт согласно кивает и собирается увести его в направлении ванной. Откуда мне знакома походка этого парня?
Вспоминаю.
Мир синигами. Я видел его там. Одна из теней в серой темноте, он тоже всматривался в свет рая, пытаясь разглядеть что-то. Эла? Наверно, да.
Он оглядывается, почувствовав мой взгляд. Лоулиэт останавливается.
– Что-то не так? – спрашивает Лайт.
– Надеюсь, что нет. Просто интересно, как ты оказался в мире синигами. Я видел тебя там.
– Этого можно было ожидать, – грустно констатирует Лоулиэт.
– Да, я там был всё это время, – тихо произносит Лайт. – Кстати, сколько прошло времени?
– Хороший вопрос, – говорит Эл. – Но я тоже не знаю.
– Сегодня шестнадцатое ноября. Без пятнадцати шесть утра, – отвечаю ему.
Что же было, какое отношение Лайт имеет к тетради смерти?
Лоулиэт смотрит на меня, заметив мой вопросительный взгляд.
– Потом поговорим об этом, ты не против?
– Конечно.
Уводит Лайта.
Подавляю желание сказать им вслед «надеюсь, вам не будет скучно». Теперь я могу представить, что в ванной они вряд ли будут только мыться. Лори улыбается. Точно прочитала мою последнюю мысль.
Возвращаюсь к Нейту. Он в своей комнате. Линдси тоже там.
– Что там происходит? – спрашивает он, когда я вхожу.
– Лори вернула Вэмми и парня, о котором говорил Лоулиэт.
– Вэмми? Ты серьёзно? Я должен поговорить с ним.
Линдси улыбается.
– Я так скучала без Вэмми! Хочу его увидеть! А кто этот парень? Как он связан с Элом? Ты видел, как его зовут? Сколько лет?
– Лоулиэт сказал, что любил его. С виду лет семнадцать. Его зовут Ягами Лайт.
Первые два предложения особенной реакции у них не вызывают. А вот имя…
– Эл любит его?! Не может быть… – растерянно и с изумлением восклицает Линдси.
– Как это возможно? – голос Нейта уже не так спокоен, как пару минут назад.
– Кажется, я не всё знаю. Может, объясните, кто он такой?
– Разве я не называла тебе имени? – спрашивает Линдси. – Он и есть Кира. Он убил Эла и Вэмми.
Не знаю, как я сейчас выгляжу, но представляю, потому что меня душит ярость. Эл любил его, а он убил Эла?! И Вэмми… Сука…
– Эй, приди в себя! – трясёт меня Линдси. – Ты сказал, что Эл любит его?
– Да.
Поднимаюсь с кровати и молча иду к выходу из комнаты.
– Бейонд! Куда ты? – останавливает меня Нейт.
– Я должен убедиться, что Лоулиэт в безопасности.
Нейт выпускает мою руку.
– Только не делай лишнего, если Эл действительно любит его.
Не отвечая, выхожу из комнаты.
– Как бы нереально это ни звучало… – слышу в комнате слова Нейта.
Первый порыв – пойти к ванной комнате. Но…
Нет, вряд ли. Пока Лоулиэт рядом с Лайтом, вряд ли у него будет возможность записать имя. А если я попытаюсь послушать, что происходит в ванной, то рискую услышать кое-что слишком личное для Эла. Я ведь не шутил, когда думал, что им не будет скучно. Разве такой вариант исключён, если учесть, что они не виделись… Сколько не виделись? Лоулиэт умер 7 ноября прошлого года. С этого дня они не могли видеться. Сегодня 15 ноября. То есть уже утро 16 ноября. Они не виделись больше года. Год и десять дней. Неудивительно, если они захотят… уединиться, впервые увидевшись после такого долгого срока.
Нет. Сейчас не стоит им мешать. Скорее всего, когда Лоулиэт и Лайт выйдут из ванной, они пойдут в комнату Лоулиэта. Иду туда.
Кажется, не я один думал о безопасности Эла. У двери его комнаты стоят Лори и Дэймон. Когда они успевают? Всё же они быстрее меня.
– Кажется, мы здесь для того же, для чего и ты, – комментирует моё появление Лори.
– Тебе лучше знать, ты читаешь мои мысли, а я твои – нет.
– Да, мы здесь с одной целью.
– Ты знала, что Лайт – Кира?
– Да. Но я не могла не исполнить просьбу Эла. Ты бы знал, как он тосковал без Лайта. Но нам тут в принципе нечего делать – у Лайта уже нет тетради смерти, а без неё он безопасен. Кроме того, он уже сто раз пожалел, что убил Эла. Не думаю, что это повторилось бы, если бы тетрадь была.
– Тебе легче, ты видишь, какой он и чего от него ждать. А я не знал.
– Теперь знаешь.
– Они идут, – говорю, услышав их шаги. Хотя вряд ли кому-то нужно это говорить, скорее, они услышали раньше, чем я.
Оглядевшись, думаю отойти и спрятаться в шторы, чтобы Лоулиэт и Лайт меня не увидели. Лори останавливает меня.
– Не надо. Я сделаю, что они нас не увидят.
– И как выглядит этот парень? – спрашивает Дэймон. – Симпатичный?
– Вполне. У Эла хороший вкус, – отвечает Лори.
Вижу их в конце коридора. Они приближаются, но, кажется, действительно не видят нас.
Останавливаются у окна напротив комнаты Лоулиэта, совсем рядом с нами. Невольно отступаю на пару шагов, чтобы не находиться так близко, когда Лоулиэт обнимает Лайта.
Наблюдаю за поведением Киры. Доверять ему у меня одна причина – мнение Лори, которая видит его насквозь, как и всех нас.
Он обнимает Лоу в ответ. Прикрывает глаза, положив ему голову на плечо. Выглядит это вполне искренне.
– Он действительно искренен, – тихо комментирует мою мысль Лори.
Мне кажется, или у Лайта слёзы на глазах?
– Не кажется, – отвечает она.
Она права. Я слышу, как дрожит его дыхание. Кулаки сжимаются на водолазке Лоулиэта, когда он старается не показать слёз.
– Бесполезно же, всё равно не сможешь не заплакать, – тихо шепчу ему, хоть и знаю, что он не услышит.
Он ещё вызывает во мне злобу за смерть Лоулиэта и Вэмми. Но… сложно злиться, глядя на его с трудом подавленные всхлипы.
– Лайт… – шепчет Лоу, крепче прижимая его к себе. – Мне не хватало тебя.
Вот теперь Лайт не выдерживает и всхлипывает вслух.
– Лайт? Ты плачешь? – с тревогой в голосе спрашивает Лоулиэт, отстраняется, положив ему руки на плечи, и заглядывает в глаза. Лайт ещё держится, чтобы не разрыдаться, но по его лицу уже текут слёзы.
– Что с тобой? – Эл поднимает руку и касается слезинки на его щеке.
– Вспомнил, как вытирал тебе волосы, – Лайт сжимает его руку и прижимает ближе.
– Лайт…
– Чёрт возьми, прости! – выкрикивает он и, всё-таки дав волю рыданиям, прячет лицо в плечо Эла.
– Успокойся, – тихо говорит Лоулиэт, поглаживая его по волосам. – Я уже давно простил тебя.
– Нет, – задыхаясь от слёз, сбивчиво шепчет Лайт. – Ты просто не знаешь всего. Когда ты умер… Это я убил тебя. Я попросил записать твоё имя в тетрадь смерти. Теперь, когда ты знаешь всё, ты никогда не простишь меня, да?
– Прощу, – Лоулиэт прижимает его к себе сильнее. – Уже простил.
– Я не верю! – с отчаянием выкрикивает Лайт. – Как ты мог простить меня за свою смерть? Я улыбался, когда ты умирал! После твоих похорон я смеялся, стоя над твоей могилой!
Рука тянется к ножу, когда я слышу последнее предложение. Лори удерживает меня. Теперь я понимаю, что она имела в виду, говоря «если его вообще нормально хоронили»… Как же Лоулиэту повезло полюбить такого… такого…
Не могу подобрать слов. У Михаэля получилось бы лучше.
– Я понял, что это сделал ты, в тот же момент, когда умирал, – продолжает Эл. – Но – каким бы идиотом я ни был после этого – я знал, что с тобой произойдёт, и надеялся остановить Мацуду. Я не успел. Пытался увидеть тебя в мире синигами и не мог. Без тебя рай не казался мне раем. Но твоё поведение на кладбище… Не ожидал даже от тебя. Я был там и видел всё. Это было больно.
Сжимаю кулаки, чтобы не схватиться за нож.
Но… Кажется, этот ублюдок уже не в состоянии говорить от слёз.
Если он действительно любит Эла, будет сложно убить его.
– Кира улыбался, когда я умирал, – успокаивающе шепчет ему Лоулиэт. – А Лайт оплакивал меня. Кто сейчас сильнее в тебе? Хотя бы в отношении меня?
– Лайт, – сдавленно всхлипывает Лайт. – Для тебя я не Кира. Я люблю тебя…
– Тогда не спрашивай, как я смог простить тебя. Что я могу сделать, чтобы ты не плакал?
– Ничего… Просто дай мне выплакаться… Я был сволочью… Я же знал, что ты любишь меня… И всё равно… – Он опять не может говорить, задыхаясь от рыданий.
Эл держит его в объятиях. Лайта трясёт от слёз. Проходит, кажется, минут десять, прежде чем он затихает и поднимает голову от плеча Лоулиэта.
– Ты в порядке? – заботливо спрашивает Лоу.
– Не совсем. Голова болит и глаза слипаются, – Лайт вытирает кулаком покрасневшие припухшие глаза.
– Неудивительно. Я ещё не видел, чтобы ты так плакал. Тебе нужно отдохнуть, – Лоулиэт берёт его за руку и ведёт к двери своей комнаты.
– Это твоя комната? Неужели там есть кровать? – слабо улыбается Лайт.
– Представь себе, здесь я сплю не в кресле.
– Тогда я хочу тебя. Прямо сейчас.
Чёрт, это уже лишнее. Мы не должны были это слышать.
Оборачиваюсь зачем-то к зеркалу в конце коридора. В нём отражаемся мы все. Обращаю внимание, что издали я всё-таки похож на Лоулиэта, несмотря на новые джинсы. И неожиданно для себя понимаю, что мне совсем не хочется этого. Более того – меня это бесит. Хочется разорвать белую водолазку – копию водолазки Эла. Какого же чёрта я переоделся? Да, кровь на манжетах рубашки, но когда меня это волновало? Её всё равно не видно на чёрной ткани…
– Больше нам тут нечего делать, – констатирует Лори. – Лайт не повторил бы этого с Элом, даже если бы у него была тетрадь.
– Кажется, ты права, – соглашаюсь с ней.
– Тогда идём? – нетерпеливо говорит Дэймон. – Все спасены, все в безопасности и так далее. Нас уже давно ждут, ты же знаешь.
– Да. Пока, – улыбается мне Лори.
Дэймон делает прощальный жест рукой, слегка издевательский, но всё же искренний. Они идут к лестнице, потом исчезают из моего поля зрения.
А я поворачиваюсь к зеркалу. Подхожу ближе.
Смотрю на себя. Проклятье. Когда-то я хотел быть как можно более похожим на Лоулиэта. Теперь хочется разрушить сходство с ним и стать собой. Но в почти такой же одежде в зеркале отражаюсь не я, а он…
Не успев сдержаться, врезаю кулаком по зеркалу. Отдёргиваю руку от резкой боли и выругиваюсь сквозь зубы. Зеркало разбито, довольно крупный осколок врезался в руку. Выдёргиваю его и отбрасываю на пол.
Иду в свою комнату. На полпути вспоминаю, что к Нейту в таком виде лучше не соваться, он точно решит, что я опять пытался покончить с собой. я почти уверен, что он в пмоей комнате.
Прислушиваюсь, прежде чем войти. Нейт спит.
Достаю из шкафа аптечку и прижимаю к руке спиртовую салфетку. Держу, пока кровь не останавливается.
Выбросив салфетку, ложусь рядом с Нейтом. Его губы шевелятся во сне. Читаю по губам.
– Люблю тебя, Бейонд… Мой Б…
В сентиментальном порыве притягиваю его ближе.
– Я тоже, тоже люблю тебя… Нейт… Мой малыш Нейт…
Заворачиваю его в одеяло и прижимаю к себе. Целую шепчущие моё имя губы. На них появляется улыбка.
Закрываю глаза.
Твои чувства ко мне пока непонятны тебе. Это и естественно, тебе ведь одиннадцать лет. Я на семь лет старше, поэтому не подумал сразу, что ты не понимаешь... Плюс раньше ты жил рассудком.
Уже хорошо, что ты знаешь, что происходящее между нами – любовь, просто пока не раскрывшаяся в полную силу.
Но ты вырастешь. Станешь подростком и поймёшь. Что такое настоящая страсть. Что такое сжимать любимого в объятиях и выкрикивать его имя. Самое дикое, что я сам этого не понимаю. Мне знаком секс, но это был просто животный секс. Что такое секс по любви, я пойму только с тобой…
Четыре или пять лет. Время тянется безумно долго, каждый день – как год. Но я люблю тебя. И поэтому я буду ждать.
Буду ждать…
|
