 Фанфик «Время ненавидеть. | Глава 11. Не желай.»
Шапка фанфика:
Название: Время ненавидеть.
Авторы: Иришка-Шалунишка & Alisia.
Пейринги: Сакура/Учиха, Тентен/Неджи, Карин/Суйгецу, Пейн/Конан.
Жанр: юмор, романтика, мистика, AU.
Предупреждения: хентай, ОС, ООС, тема войны (со всеми вытекающими)
Рейтинг: NC-17.
Размер: макси.
Содержание: Двух вещей хочет настоящий мужчина: опасностей и игры. Именно поэтому ему нужна женщина – как самая опасная игрушка ©.
Статус: в процессе.
Дисклеймеры: персонажи – Масаши Кишимото, сюжет – наш.
Размещение: Без разрешения – запрещено!
Текст фанфика:
Вперёд нас ведут не резоны и доводы, а воля и желание ©.
Между Сакурой и ее неизвестным пугающим будущим было всего лишь несколько шагов, которые ей делать не хотелось — Саске смотрел на нее так, словно она была червяком.
— Боишься меня? И чего же именно ты боишься? — спросил он, и его губы расползлись в усмешке.
— Вашей неопределенности, — честно ответила девушка, смотря ему в глаза.
Саске, казалось, забавляла данная ситуация. Он, молча, поманил ее пальцем к себе еще поближе.
— Может быть, вы сразу скажете, что вам от меня нужно, а не будете как ребенок, ломать комедии?
А вот это было явно лишним. Из простой прихоти все превратилось в намерение наказать, что Саске теперь и собирался твердо сделать.
— Подойди сюда, мразь, потому что если подойду к тебе я — ты умолять будешь вернуть тебе упущенное тобою же время и возможности.
Сакура на мгновение замерла. Как же стало страшно. Даже показалось, что сердце остановилось.
— Не буду подходить, и тем более не буду умолять, — вдруг спокойно сказала девушка, делая шаг назад. — «Ну... думаю, удары такого ублюдка не страшнее опытов...»
Отходя назад, она кончиками пальцев нащупывала столовые предметы.
И вновь — красные глаза. Снова — черные узоры. Как в тот раз — пустота в сознании. Ты кажешься себе мелкой песчинкой и темнота, окутавшая тебя, давит, давит и давит, и ты сходишь с ума, даже закрывая глаза, не в силах вырваться.
— Ты что-то вякнула своим грязным ртом, дворняжка? — Сакура почувствовала, как ее схватили за скулы, сжав, и потянув куда-то вперед. — Ты будешь слезно умолять меня о пощаде, глупый ребенок, — его лицо... надменное, ледяное... оно было так близко, что девушка даже чувствовала, как колеблется воздух от его дыхания.
Страшно. Тьма. Одиноко. Холод. Бездушно. Пустота. Было ощущение, будто бы ты один. Совсем один в этой черноте. И больше никого. Ты. Ты один. Никто ни придет. Никто не поможет. Никто ничего не сделает, чтобы спасти тебя. Удар сердца. Еще один. Так громко, что отдает в ушах. Вот именно. Никто. Поэтому нужно выжить.
«Гаара».
— Ты, верно, еще не понимаешь, что все женщины — обычный скот, призванный ублажать нас, мужчин? Так вот тебе урок — не забывай своего места, — эти слова сопровождались болью сначала в скуле, которую его железная хватка, казалось, вот-вот раздавит, а затем и в плече, за которое теперь он ее схватил, после чего ударил ее наотмашь по лицу...
Удар был настолько сильным, что девушка, не удержавшись на ногах, упала. На ее лице не появилось слез, а в глазах не было выражения страха — наоборот. Это была обида. Глупая?! Но почему?
— Да, Вы правы, — вдруг ответила она.
— Раз ты это поняла, то извиняйся, как следует, — ответил король, возвышаясь над девушкой. — Поднимайся.
Девушка поднялась, по-прежнему глядя ему в глаза, и спросила:
— А как правильно нужно извиниться перед вами? — Учиха, ослепленный ее наглостью, не заметил нотки сарказма.
— Раздвинь свои ножки и жди, когда моя душенька будет достаточно довольна, чтобы простить тебя, — рявкнул Саске.
— Да ладно?! Другого я и не ждала, — вдруг услышал он крик и пусть даже это была иллюзия, рука у девушки оказалась тяжелой.
— Из уважения к твоему отцу, я не хотел переходить к настолько крайним мерам, — разозленный донельзя парень развернул Сакуру к себе спиной и начал задирать вверх подол ее платья, оголяя девичье тело.
То, что сейчас намеревался сделать король Белиада, заставило девушку пойти на крайние меры. Но в это время от нахлынувшего адреналина, она смутно понимала, что делала. Быстрый насколько возможно удар в грудь локтем и разворот. Глаза в глаза.
— Да кем ты себя возомнил!? Тебя давно с небес не спускали!? — еще один удар по лицу. Чтобы так себя вела женщина!?
— Да, кто!? Кто ты такой?! Чтобы так поступать с близким тебе человеком! Не уважаем меня, цени его чувства! Безмозглый идиот! Тряпка! — ее крик продолжал усиливаться. Сейчас она говорила это не от того, что хотелось сохранить честь, пусть даже от части, это желание — тоже причина, но сейчас она больше всего была зла, на свою беспомощность, зла, на то, что не могла ничего сделать, зла, на то, что потом может попасть и Хатаке.
— Будь же ты хоть немного человеком, — проговорила она на последнем вздохе, по-прежнему смотря ему в глаза.
— Я буду человеком с теми, кто этого заслуживает, — ответил король, подозрительно спокойным голосом. Он был очень сильно зол на девушку, даже слишком — сейчас в его голове решалась только одна проблема — убить ее или оставить в живых.
— Ну, так будь им хоть немного по отношению к себе.
«Почему именно от ее слов во мне просыпается некая жалость. Или это совесть? Как давно я уже не ощущал этих чувств...» — Саске подошел к девушке ближе, не давая ей пошевелиться — в его иллюзии все ее тело словно окаменело. Он больше не позволит ей ударить короля.
Прикосновение Учихи в этот раз было сродни ласке — он провел нежно рукой по ее щеке, которую недавно ударил, и вниз — к шее, задержавшись на которой, сжал так сильно, что без труда мог оторвать так девушку от пола. И он спокойно наблюдал, как она хватала ртом воздух, как не могла ничего сделать, чтобы спастись. А в голове был вопрос: «Почему я колеблюсь?»
— Ну, так и оставайся, один наедине с монстром навсегда, — рыкнула пленница последние слова, на которые и хватило сил.
Взгляд, полный ненависти. Глубокий вдох, наполненный терпением. Сила в небрежном движении. Как и в иллюзии, так и наяву, Саске отбросил подальше от себя эту девицу, завершив свой черный мир вместе с этим.
— Убирайся, — тихо, но твердо приказал он. — Сейчас же!
Молча сев на полу, чтобы хоть немножко перевести дыхание, девушка схватилась за шею, ей казалось, будто бы ее душили дважды. Так же молча она встала и на шатающихся ногах покинула помещение.
«Ты думаешь, он хочет войны?» — вспомнились слова старшего брата. — «Я думаю, что я его никогда не пойму и не хочу понимать...»
— Приведите ко мне Хатаке, — отдал король еще один приказ, но на этот раз своей страже.
Через пару минут в залу вошел «папа» непокорной девицы. При этом стража тут же поспешила скрыться, боясь попасться под горячую руку.
— Чтобы сегодня же ее здесь не было!
— Мой господин, скажите, что произошло? — cпросил наставник абсолютно спокойным тоном.
— Как это понимать, Какаши, — голос Саске звенел, словно стальной. — Зачем ты внезапно привел ее сюда, не обучив этикету и правилам?
— Простите, больше этого не повториться, но если бы вы не хотели ее видеть, так бы и приказали. Я знаю, что это абсолютно моя вина, но обучать ее этикету я не вижу нужды. Она выросла совсем в другом обществе, и тем не менее старалась уважать обычаи этой страны.
— Если ты так считал — то незачем было ей вообще здесь появляться. Правила того общества — читать нотации? Или поднимать руку на мужчину? Возможно, еще и характер свой показывать? С таким воспитанием ей не место не то, что в моем дворце, но и в моей стране, Хатаке, ты это понимаешь?
— В таком случае, вы больше не станете возражать, против того, что раз в несколько месяцев я тоже покидаю этот город, и даже страну, чтобы увидеть свою семью? — также спокойно спросил Какаши.
Немного подумав и остудив свой пыл, Учиха ответил:
— Я даю ей еще один шанс. Но только один. Если она потеряет и его, мне придется найти на твое место другого человека.
Король и не думал прощать эту девчонку, однако он не мог править страной без верных ему людей, таких, как Какаши. И было еще кое-что. Он не мог пока понять почему, но ему хотелось узнать у Сакуры ответы на некоторые вопросы. И уж тем более он не знал, откуда взялось это чувство поднятия, словно его хорошенько встряхнуло и поставило на ноги. Может быть, именно этого ему и не хватало?
— Мой господин, — Хатаке сделал паузу, — она очень скоро, всего через два дня, покинет вашу территорию, — его слова звучали как: «Я думаю, в шансах нет необходимости».
— Мою территорию? Какаши, скоро весь мир будет моей территорией. И куда она уйдет в этом случае? — насмешливо спросил король.
— Не волнуйтесь, ее жених о ней позаботится, — Хатаке сказал это вроде бы и мягким тоном, но будто скрывая подтекстом очень неприятный вопрос — надеюсь, вы ничего не сделали плохого.
«У такой как она еще и жених есть?» — Саске не нужно было много думать, чтобы понять, каким образом он мог наказать Сакуру. — Я запрещаю этот брак. В случае непослушания — смерть им обоим. Такие женщины — позор для нашей страны и ни один мужчина не должен даже смотреть в ее сторону. Все ясно?
— Мой господин, она всю жизнь росла в Мирагоне, так же как и ее жених, неужели вы и вправду погонитесь за своими словами?
— В Мирагоне? Хатаке, а не предатель ли ты? Может, мне над этим следует задуматься?
— Я не предатель, будь я таковым я бы давно сделал то, чего бы хотел я, — спокойно ответил наставник и его голос чуть посуровел, — но я люблю женщину, которую выбрал, и уважаю свой выбор, так же как и мою дочь. И я исполнил желание ее матери.
— Мне очень жаль, — однако тон Саске больше походил на сарказм, — но твоя женщина погибнет при первом же набеге нашей страны на них. Думаешь, ты сможешь спокойно смотреть на это? И еще, я не откажусь от своего слова насчет ее брака. Пока она твоя дочь она обязана подчиняться законам этой страны. А мое слово — закон.
— Я все понял, господин. Разрешите мне вас покинуть на этой печальной ноте? — Саске уловил, что и его наставник теперь зол.
— Разрешаю, — не желая больше ходить по лезвию ножа, Учиха подождал, пока Какаши уйдет и только потом отдал приказ убрать все оставшееся с ужина.
Во время баталий наставника и короля, девушка кое-как вернулась в ту самую комнату, из которой они с Хатаке вышли пару часов назад. Ее до сих пор била дрожь от силы и иллюзий короля. Но больше в ней клокотала обида, чем страх. Как ее посмел ударить он!? Такой человек!? Да человек ли он вообще...
Но это еще не было самым страшным. Теперь она сидела как на иголках и ждала прихода Хатаке, по крайней мере, она надеялась, что он придет.
Ее надеждам суждено было сбыться, но времени прошло очень много — Сакура уже вся извелась. Прежде, чем зайти, Хатаке вежливо постучал и только потом открыл дверь.
— Ты как?
— Нормально, — ответила она, выдавив улыбку. — Все могло бы быть гораздо хуже...
— Может быть, хоть ты мне объяснишь, что произошло?
— Это даже описанию не поддается, — Сакура замолчала. — Вам несильно досталось? — cпросила она, глядя на наставника виноватыми глазами.
— Мне вообще не досталось, — ответил он таким тоном, что было ясно — эту тему не затрагивать. — Лучше скажи, чем ты его разозлила.
— Он намеривался сделать, кое-что очень нехорошее, должна же я была защититься, а не столбом стоять. Ведет себя как ребенок, думает все ему позволено... -Сакура отвела взгляд.
Хатаке засмеялся:
— Да, он действительно как ребенок. Но проблема теперь в другом. Я сказал, что у тебя есть жених, и король запретил тебе этот брак, наказывая тебя таким образом. Так что ты еще легко отделалась.
— Мне все равно, что он там запретил. Зато я ему врезала хорошо. Пару раз. И высказала все, что думаю о нем.
— Шутишь? — наставник изумленно посмотрел на девушку. — «Да быть того не может, чтобы после этого она еще и живая осталась...»
— Нет, я за это по лицу смачно получила, — девушка потерла больную щеку.
— У тебя уже наливается синяк... Я позову знахарку, — сказал наставник, все время размышляя — что могло так повлиять на милость Саске.
— Я думаю, это было неудачной идеей приводить меня сюда. Спасибо вам за вашу заботу.
— Удачная или нет — не было другого выхода. Во всяком случае, теперь я уверен в одном — он тебя не убьет, не знаю почему, но это так. Во всяком случае, если бы было по-другому, ты бы уже не дышала.
— Бросьте, ему просто «ремня» хорошего давно не давали.
— А ты решила выступить в роли его мамы? Это было слишком рискованно.
«Однако, возможно, именно этого ему и не хватало... Разве есть другая причина?»
— Я не решала выступать ни в чьей роли, просто, мне было обидно, что меня ударил какой-то глупый большой ребенок, который прибрал к рукам целую страну и манипулирует ею как хочет! — вдруг завелась девушка, начиная расхаживать по комнате и кричать. — Ой простите... со мной бывает.
— Ребенок? Однако он не прибирал к рукам ничего. Он создал эту страну. Раньше ее не существовало, — с иронией в голосе заметил Хатаке.
— Хорошо, но второе уже действительно так.
— Разве он манипулирует? Сакура, ты говоришь о вещах и судишь то, чего совсем не знаешь. Меня это оскорбляет, как жителя этой страны.
— Как мне еще об этом говорить? Если он поднял страну из руин, то зачем посылает людей, которые пошли за ним, на верную гибель? — спросила девушка уже совсем тихо.
— Просто, чтобы выжить. Но это первостепенная причина. Есть и еще одна, смотря на которую, можно действительно сказать, что он манипулирует страной. Он бежит от самого себя. Вот и все.
«Где-то я это уже слышала...»
Сакура упрямо уставилась в окно. Она смотрела вниз, на реку, которая до сих пор дрожала от капелек дождя. Признаться честно девушка сама сейчас дрожала.
— В любом случае, все обошлось более-менее? — переспросила она, выдавив дружескую улыбку.
— Все обошлось лучше некуда. Я за врачихой, подожди немного.
«Я потреплю тебе нервы... В следующий раз я постараюсь прилететь к тебе...» — пообещала она мысленно Гааре.
С наступлением ночи Сакура уже лежала в кровати с компрессом на лице. Оно у нее немного опухло и сильно посинело, но знахарка обещала, что травы снимут все это через несколько дней, наказав девушке не пить много воды без разведенного в ней лекарства, чтобы лицо еще больше не отекло.
Хатаке больше не появлялся в комнате, поскольку у него были свои дела. Каждое утро он должен был «следить» за грифоном и докладывать Саске о его местонахождении, а потом — заботы с армией, горожанами и многое другое, что они разбирали вместе с королем. Какаши прекрасно понимал, что Саске поступил беспричинно жестоко с девушкой, но что бы она там ни говорила — он замечательный король, несущий на своих плечах все грехи своего народа. И не только это.
Когда срок трехдневной свободы, увы, истек, девушка с обычным нежеланием признавалась себе, что это так здорово быть человеком. Но делать было нечего. Правда, перед возвращением Хатаке строго наказал девушке вернуться не сразу. Так, чтобы не создавать никаких подозрений. Потому грифон оповестил стражу о своем присутствии после того, как прошло пять дней.
Как только Саске услышал, что грифон вернулся, он тут же пришел его проведать. Так было странно королю чувствовать радость от этой встречи. Так было удивительно Сакуре видеть, как он рад ее присутствию. А точнее — грифону.
— Заставила же ты меня поволноваться, — усмехнулся парень, подходя к химере и поглаживая ее по шее.
«Ой, а как же вмазать-то тебе хочется...»
Внезапно девушке пришла невероятно блестящая идея. Если дружески похлопать мужчину женщине, то для него болезненно это не будет, а вот если это сделает кое-как грифон...
Химера издала ласковое урчание и косматой головой припечатала короля к стене продолжая тереться об него. Если для химеры это было ласково, то король не отделался головным ушибом и парой синяков.
— Тихо, тихо, легче, девочка, — весело отозвался Учиха, еле дыша и чувствуя, что она ему вот-вот ребра сломает.
«Что, подонок, нравится!? А как тебе это?!» — тут химера, поощренная лаской хозяина, «ласково уткнулась» в него головой, так что мощный клюв уткнулся в его «Душеньку, которая должна быть вечно довольной».
— Прекращай, а то доиграешься, — Саске с силой отвел ее голову от себя. — Учись выражать свои эмоции, не вредя хозяину.
«Экий ты хлипкий».
Грифон обиженно фыркнул, обдав хозяина воздухом, и отошел в сторону.
— Пошли, сегодня я сам надену на тебя доспех.
Грифон взвыл и рухнул так, будто ему стало лень, и затем исподлобья посмотрел на короля.
«Заколебал... Я тебе еще припомню пощечину».
— По договору ты беспрекословно меня слушаешься. Так что не надо строить из себя жалкое подобие.
«Зануда».
Грифон резко встал и с недовольным урчанием направился за королем.
«За зад тебя что ли цапнуть... Клюв пачкать не хоцца».
Одеть-то хоть и было сложно такую махину, но еще сложнее — влезть на нее, уж тем более, когда химера не поддавалась никаким уговорам.
Грифон только урчал, бодался головой, разворачивался, когда это было нужно меньше всего — на худой конец — благо никто не видел — он начал бегать от Саске в разные стороны и не пускал на седло.
— Ладно, девочка... Иди сюда, — Саске поманил к себе рукой грифона и сам начал к нему подходить.
Химера начала мотать головой и в громоздких доспехах отступать на пару шагов назад.
Более того, все это время она выгибала спину и пыталась будто стряхнуть с себя все доспехи, показывая тем самым, что ей это жутко неудобно.
— Терпи. Их делали специально для тебя, чтобы тебе меньше угрожало человеческое оружие. Я не хочу, чтобы ты нелепо погибла в бою. Не бойся меня, — Саске все-таки подошел к химере с протянутыми руками, после чего начал ласкать ее, почесывая под клювам, за ушками, лаская шею и проводя по лапе там, где доспехи состыковывались, образуя щели. — Я не причиню тебе вреда. Ты мой друг — и я твой друг, все хорошо.
«Да ладно, увидеть бы твою морду, узнай ты кто я...» — грифон даже замер. Вовсе не от ласки, а представив, что будет, если действительно король узнает... Впервые за последние пять лет она почувствовала настоящий страх, такой, как испытывала постоянно в детстве будучи подобной.
— Тише, успокойся, расслабься. Тебе ничто не угрожает, пока ты со мной.
Грифон вдруг фыркнул и встал ровно. Но голова почему-то его была немного понуренной.
— Давай просто попробуем пройтись вместе. Тебе ничего не стоит потерпеть меня немного на своей спине, м? — Саске заглянул в глаза грифону так, словно уговаривал собственного ребенка.
Грифон угрюмо фыркнул, отведя голову.
«Ну почему ты не такой добрый к людям?!»
— Так можно? — примирительно спросил он, отводя крыло и кладя руки на седло так, будто собрался залезть.
Опять в ответ грифон фыркнул, опустив голову.
— Хорошая девочка, — король легко забрался в седло и, взяв поводья, закрепил их так, чтобы химера могла сама распоряжаться, куда ей идти. — Это не так страшно, правда ведь?
«Это ты так думаешь...» — Грифон пошел вперед, абсолютно не глядя вперед, руководствуясь лишь интуицией.
— Скучно? Хочешь полетать?
«Боже мой, у него рот закрывается?» — грифон не подал никакого знака, продолжая идти вперед.
— Ну, как хочешь, — Саске решил тоже не возражать, а посмотреть, что будет дальше.
Все это время просто смотря себе на лапы, грифон шел по кругу арены, будто бы катая глупого мальчишку. Ну, с одной стороны так и было. Но на самом деле внутри Сакура погрузилась в мрачные раздумья. До нее все лучше доходило, что теперь одному богу известно, когда она сумеет еще раз увидеть Гаару. Самым ужасным было именно чувство неуверенности в следующие деньки свободы.
— Хватит на сегодня, — Саске натянул поводья, заставив грифона остановиться, и спрыгнул с него, начав снимать доспех. — Завтра попробуем полет, а через денька три я вместе с тобой возглавлю армию.
Тут же он услышал весьма недоброе рычание. И грифон отвернул голову.
— Прекращай. Я не трус, чтобы здесь отсиживаться. Хатаке справится с моими обязанностями, пока меня не будет.
Грифон вдруг взбрыкнулся, не дав снять с себя доспехи, отошел подальше от короля и лег спиной к нему.
— Да что с тобой такое? — Саске не понимал, в чем дело. На всякий случай отдав жестом приказ страже принести еды грифону, король подошел к химере. — Может, прекратишь капризничать как баба?
«Да ты на себя посмотри!!» — вместо крика девушки Саске услышал львино- орлиный громкий клич и увидел, как грифон встал на дабы. А затем, опустившись, терпеливо вонзил когти в землю.
— Пока ты не объяснишь мне каким-либо образом, что не так, я не смогу исправить ситуацию. Усекла?
Оба взгляда встретились. Они стояли и смотрели друг другу в глаза несколько минут. При этом Саске даже не щурился, когда грифон гневно обдавал его горячим воздухом из ноздрей.
— Это связано с тем, что я пойду на войну? — медленно проговорил Учиха. — «Почему я так много разговариваю с ней? Просто потому что хочется...»
«Надо же, есть немного сообразительности...» — грифон более одобрительно фыркнул.
— Ты не хочешь, чтобы я туда шел?
«Ну ладно... Пусть будет и так, если это остановит войну...» — опять фырканье и то ли показалось, то ли действительно правда, но грифон едва заметно кивнул.
— Каков резон тебе так переживать по этому поводу? — усмехнулся король.
Грифон недовольно фыркнул так, будто Саске неправильно ответил, да еще вдобавок как ребенку стукнул клювом в лоб.
— Ну, нет. Я пойду в любом случае. Один или с армией.
«Один?» — грифон склонил голову набок и посмотрел на Саске так, будто тот был умалишенным.
— Но если пойдет армия, то у врага будет еще шанс спастись, — продолжил Учиха, примерно начиная понимать логику химеры.
На эту его реплику грифон, увы, никак не отреагировал. Сакура недоумевала. Может Учиха и начал понимать ее логику, как химеры, но она его нет... Она знала, что, по крайней мере, король Белиада не посмеет пойти на Мирагон. А если посмеет... Дай бог ей силы привести его в Мирагон самой. Ну, несмотря на то, что идея была абсурдной — вариант номер два — убить короля — отпадал сразу. Разгневанный народ — это самое страшное... А посему, не поняв друг друга ни разу, король приказал привести химеру обратно в зал. Непонятно только для чего...
— Это еще что... — сейчас была четко видна разница между Саске, который общался с грифоном, и тем королем, причем рассерженным королем, который в данный момент наблюдал следующую картину. Его подчиненный, которому был отдан приказ принести в залу еду для химеры, каким-то образом перевернул огромную миску с водой, и она теперь разлилась по всей зале. — Тебя давно не пороли?
— Господин, — испуганно начал слуга, — сейчас все будет исправлено, — голос молодого слуги дрожал. Да и сам он походил на осиновый лист.
Учиха вытащил из ножен свою катану, подходя к слуге и, приставив кончик лезвия к его горлу, ответил:
— Если бы ты был более расторопен, нечего бы было исправлять и терять мое время!
Внезапно король был вынужден скорее от удивления и неверия убрать катану, поскольку медленно между ним и слугой встал грифон. Между ними это мягко сказано. Скорее получилось так, что человек оказался под массивным телом — рост грифона позволял человеку сидеть под ним на коленях. Грифон стоял и молча смотрел в глаза королю. И в тот миг можно было заметить в его глазах только свойственную человеку такую злобу.
«Безмозглый идиот! Тряпка! Да будь же ты хоть немного человеком!!!» — эти слова девушки он так ярко сейчас вспомнил, словно это грифон стоял и говорил их ему. Раздраженно выдохнув, Саске убрал катану и пошел вон из залы, напоследок еще раз посмотрев грифону в глаза.
— Завтра ты полетишь вместе со мной.
Грифон проводил короля взглядом, а затем посмотрел себе под лапы — получилось забавно — лицо юноши встретилось с мордой грифона, которая была перевернута по отношению к нему сверху вниз. Затем грифон осторожно отошел от него и клювом поднял за локоть на ноги паренька, а после отошел и улегся у камина — вновь спать.
«Завтра будет трудный день. Я не нападу первая. Завтра будет лишь защита».
«Да человек ли ты вообще?» — снова голос той девушки в его уме. — «Кажется так она сказала тогда... Чем же я сейчас отличаюсь от своих... От них... Черт», — пустив потоки молний по тронному залу, Учиха немного поумерил свою злость, но до самого сна у него из головы не выходил тот звонкий сердитый девичий голос...
***
Сумрак комнаты. И лишь негромко потрескивающая древесина в камине. Огонь, отплясывая медленный ритм, играл бликами на ее рыжих волосах, порой превращая их в светло-красные или же оттеняя и делая багрово-коричневыми. Она стояла в задумчивости, смотря вдаль на горы. А внутри... Была нескончаемая борьба с самой собой.
Саске вошел незаметно для девушки. Он не ожидал ее здесь увидеть, но случай есть случай и почему бы им не воспользоваться? Тем более, у него была парочка вопросов к этой женщине...
— Карин? Ты уже все сделала? — спросил он так безразлично, точно просто проявляя малейший интерес к исполнению его приказов.
— А... да, ваше величество, все готово... — ответила она, все же не скрывая своей реакции.
Она не знала, почему так сильно поражалась королю Белиада. Но... то, что было с Суйгецу... Будто бы открыло глаза. Она действительно восхваляла Учиху, как короля поскольку... Эта разрушенная страна кочевников была возрождена за пару лет... Одним человеком.
— Ты не со своим дружком? — как бы между прочим поинтересовался король, садясь на постель.
«Он... о Суйгецу?» — подумала Карин, смотря королю в глаза. — Нет, он... уходит куда-то вечно, — ответила она, разложив последний отчет на столе. — Вот, что вы велели сделать.
— Карин, — надменное движение головой и взгляд «сверху вниз», несмотря на то, что он в таком положении был ниже девушки, — куда уходит Суйгецу? — вкрадчивым тоном поинтересовался он.
— Я не знаю, он не говорит вообще и слова об этом, — ответила девушка. Ее даже не напугали слова короля, потому что она действительно просто не знала.
— Надеюсь, тебе не надо напоминать, кого ты слушаешься? — мягким, но настойчивым тоном спросил Саске.
Карин на секунду посмотрела на него с испугом в глазах, но затем убедительно замотала головой и сказала твердо:
— Нет.
— Ты изменилась, — Саске начал лениво снимать с себя одежду, — и мне это не нравится, Карин.
— Прошу меня простить, но ведь людям свойственно меняться... — ответила она, — если с ними рядом другие.
— С этого момента будешь докладывать мне обо всем, что касается Суйгецу. Начиная с того, куда он пошел и заканчивая тем, сколько раз он чихнул, ясно?
— Я-ясно... — ответила она, смотря на короля с некой мольбой и просьбой. Только не понятно чего.
— Свободна, если у тебя больше нет ко мне никаких дел, — Саске кинул свою тунику прямо на пол, а сам завалился на кровать, закрыв лицо руками в усталом жесте.
Все что он услышал, так это тихие шаги и звук закрываемой тихо двери. Девушка старалась делать все настолько бесшумно, чтобы не разозлить его еще больше... Странно, а ведь раньше она этого не боялась. Хоть и понимала почему. Ведь раньше она считала, что любя господина, она выполняла все идеально и вкладывала максимум усилий. Но сейчас, когда все изменилось... Она стала неуверенной в любых действиях относительно короля. Хоть и продолжала быть его верной поданной.
— Снова ходишь к нему? — девушку напугал внезапный голос — Суйгецу стоял, опершись спиной о стену прямо за дверью в покои короля.
Девушка невольно вздрогнула и поправила свои очки, нервничая.
— Нет... Я вернула ему свою работу, то, что он приказал сделать, — искренне ответила Карин. — «Мне нечего бояться... Ведь я же говорю правду...»
Она мельком посмотрела на двери короля. И затем на Суйгецу. Словно не зная, что делать теперь.
— Приказал сделать... — Суйгецу засмеялся и, вскинув руки в издевательском жесте, прошел мимо девушки, задев ее плечо, — мне не нравится то, что ты спишь с ним, запомни это, рыжая.
— Да как ты можешь говорить подобное, свинья! — прошипела Карин, действительно задетая за живое.
Теперь ей тыкали в прошлое, не обращая внимание напрочь на настоящее. Ведь этого она не делала. И уже бы... не захотела делать.
— А... Саске потерял к тебе интерес? Слишком стара стала?
Карин, удалялась, сжав крепко кулаки и сцепив зубы.
«Недомерок... Свинья... Гнусная скотина! Ты ничего не знаешь и ни во что не веришь!»
Так хотелось что-нибудь взять и раскрошить или еще, что лучше, кинуть ему в голову.
— Женщина, как ты смеешь поворачиваться спиной к мужчине во время разговора? — донесся до нее издевательский тон. Суйгецу, заметив, что она уходит развернулся и направился следом за ней.
Карин шла неумолимо дальше. Она держала себя в руках. К тому же, если сейчас выйдет разозленный король на ор его приближенного, Суйгецу по меньшей мере просто не сдобровать. По меньшей мере. Когда она завернула за угол коридора, то ускорила шаг. Ей зла не хватало. Только ей показалось, будто бы она нашла человека, того, с кем...
«Ар, брось! Что за глупые мысли! Эта тупая рыбина ни на что не способна и мозгов у нее нет!»
— Попалась, — стальная хватка и Карин почувствовала тупую боль в спине и затылке — Суйгецу резко приставил ее к стенке. — Набегалась, рабыня?
— Хватит! — рыкнула она, чуть ли не срываясь на крик. — Ты, ничего не зная, обвиняешь меня во всем, до чего только способен додуматься! А вот просто взять и хотя бы раз поверить — этого ты не можешь!
— Могу. Принеси мне меч, и я тебе поверю.
— Так вот зачем ты здесь... — рыкнула Карин от обиды, нахлынувшей огромной волной. — «Только ради этого... Только за ним...» — она прикрыла глаза, а затем посмотрела прямо ему в лицо. — Он просил следить за тобой... — сказала она. — Можешь мне не верить. Я не стану ничего делать, — ответила Карин, отмахиваясь от его рук.
— Почему? — простой вопрос и таким тоном, что девушка даже голос его не узнала.
— Просто... — она остановилась. Сердце начало болезненно покалывать. — Потому что я простой человек... Я боюсь... Я не могу быть настолько сильной как ты или он... Я хочу, но я боюсь... И если бы был рядом человек, на которого можно было бы положиться, я бы рискнула, я бы пошла. И он есть... — она взглотнула и развернулась, сказав с такой болью и обидой в глазах: — Но он — не ты.
— Это почему это не я?! — насупился Суйгецу.
На это Карин не стала отвечать. Она отвернулась от него. Зажмурилась так сильно, что глазам стало немного больно. И пошла вперед. Не о чем говорить.
— А ну стой! — снова схватил за руку и вновь так же больно.
— Чего тебе, — спросила она, не глядя на него. То, что было от прошлой Карин, действительно чувственной и с нормальными эмоциями и не истеричной — ничего не осталось.
— Хочешь сказать, что Саске для тебя все?
— Раньше думала нет, но похоже что это так, — ответила она посмотрев серьезно ему в глаза.
— Да? Что же ты тогда не бежишь к нему со всех ног?
— Пойди и придумай причину сам, — ответила Карин. — Пусти, мне это уже надоело.
— Не пущу, потому что ты идешь со мной, — резко ответил Суйгецу, вталкивая Карин впервые попавшиеся двери.
— Отпусти! Вали за своим чертовым мечом! — Карин начала неистово огрызаться и пытаться ударить мужчину.
Суйгецу посчитал нужным не отвечать. Он целовал ее, задевая губы своими острыми зубами, держал до боли за запястья и вталкивал все дальше в неизвестную комнату, до тех пор, пока Карин не облокотилась спиной о что-то теплое, мягкое и большое...
Раздалось чье-то удивленно громкое сопение. Карин от испуга выдохнула. И машинально обернулась. Она только было открыла рот, чтобы закричать, но Суйгецу, поджав губы и поняв, что сейчас будет большой бум, если она перебудит пол дворца, заткнул рот рукой, оттащив при этом девушку чуть дальше.
— Вот это сюрпризик, — присвистнул блондин, во все глаза рассматривая силуэт огромного зверя, освещенного лишь светом луны. — Новая игрушка короля?
Грифон раздраженно фыркнул, но вставать не собирался.
«Это еще что за напасть... Будить меня посреди ночи. И это не... Не король...» -грифон вновь раздраженно фыркнул.
— Боже... Что это... — промямлила Карин, вжавшись в Суйгецу.
— Судя по ее виду — химера, — насмешливо ответил парень, — или у тебя очки от страсти запотели?
— Нам лучше... Уйти от сюда... — проговорила Карин, не обратив внимания на колкости мужчины.
— Да не бойся ты, защищу я тебя, — усмехнулся самодовольно Суйгецу, доставая свой меч.
«Как это трогательно...» — буркнул про себя грифон, расправив довольно резко крылья и сделав своеобразные потягушки и затем вновь отвернувшись от парочки. — «Нашли время... Хотя под пристальным взором его величества... Время самое то, подходящее».
Глубоко выдохнув, грифон обвернул себя хвостиком, демонстративно убрав его от Суйгецу — со стороны выглядело как: «Не пачкай, смотри мне».
— Противно смотреть, — фыркнул мужчина, — здесь все становятся такими белыми и пушистыми при Саске? — сплюнув и едва не попав на хвост грифона, Суйгецу потащил Карин за руку за собой. — Идем.
Грифон уже начал засыпать вовсе не обращая внимание на пришедших. Впрочем они довольно быстро ушли не заставив себя ждать. Его кисточка начала легонько подрагивать предвещая о том что зверь мирно спит. Карин шедшая в это время за Суйгецу вытирала губы стирая кровь.
«Пропади ты пропадом, тупая пиранья».
Когда они отошли довольно далеко от той залы, Суйгецу, не сбавляя шага, отпустил девушку и пошел дальше — в сторону своей обители, даже не глядя на Карин.
Оба разошлись. Никто не хотел оглядываться. Возможно, это гордость. Возможно, пустые слова: «а Бог с ней, она все равно не понимает», «а черт с ним, он меня не поймет, он не верит...». Каждый думает, что держался достойно, доказывая свою правоту. Но теперь каждый, уходя в противоположную сторону внутри раздирался душевными сомнениями. И задавал вопрос: «А может быть, что вина только на мне?»
|
