 Фанфик «Скажи, что ты меня любишь | Глава 13»
Шапка фанфика:
Название: Скажи, что ты меня любишь
Автор: Oxy
Фандом: Мир Гарри Поттера
Персонажи/ Пейринг: Драко Малфой/Гермиона Грейнджер
Жанр: драма
Предупреждение: ООС, нецензурная лексика
Тип/Вид: гет
Рейтинг: NC-17
Размер: макси
Содержание: Предать друзей, единомышленников, кровь. И всё это - ради неё. Шестой курс Хогвартса.
Статус: в процессе
Дисклеймеры: Ни на что не претендую
Размещение: Только с разрешения автора
От автора: Полностью учитывается шестая книга, хотя кое-какие отступления от канона имеются. Начальные главы в стадии редактирования, будут перезаливаться чуть позже.
Текст фанфика:
Серый потолок, покрытый блеклыми пятнами и трещинами, как будто падал, давил сверху, тут же возвращаясь обратно. Вокруг раздавалось тяжелое гудение голосов и запах горькой травы, настоянной на спирте. Из угла доносились чертыханья и неприятные звуки, словно кто-то постоянно сплёвывал.
— Мисс Паркинсон! — болью отозвался в голове сильный и уверенный женский голос. — На ваш факультет совершенно нельзя положиться! Я ведь давала вам семь бутылочек с укрепляющим зельем. Вы должны были раздать их своей квиддичной команде. Посмотрите теперь, к чему это привело. Ведь прекрасно знаете, что погода сейчас стоит ужасная, холодная, а тренировки нельзя отменить. Мистер Кребб вчера приходил ко мне с насморком, а это?
Нечеткий силуэт закрыл собой облезлый потолок и в нос моментально ударил аромат лечебных настоек и микстур. Обессиленный юноша лежал около стены, быстро моргая и пытаясь избавиться от странной пелены в глазах, глупо всматриваясь в строгое лицо, склонившееся над ним. Горло словно сдавливало железным обручем, и при малейшей попытке сглотнуть, кололо раскаленными спицами. Дыхание жгло легкие.
— Знаете же, что у мальчика совсем слабенькое здоровье! Весь в отца. Люциус постоянно болел.
Панси сидела на лавке, опустив голову и комкая край мантии.
— Я забыла.
— Простите что, мисс Паркинсон? — мадам Помфри грозно посмотрела на плачущую девушку.
— Зелья стоят в моей комнате, на полочке. Только я забыла…
— Я прекрасно знала, что на вашего капитана нельзя расчитывать, потому и дала их вам. А вы…
— Моим парням не нужны эти ваши микстурки! — оживился Флинт, который до этого момента сидел в углу, тихонько кидаясь ругательствами. — Слизеринцы прекрасно себя чувствуют на мётлах и в дождь и в снег.
— Молчать, Флинт! Я еще поговорю с вами. И прекратите плевать на пол! — выпалила мадам Помфри, грозно глянув на капитана.
Флинт скривился и снова сплюнул кровь себе под ноги.
Малфой чувствовал себя лишним: весь этот шум, ругающиеся Помфри и Флинт, плачущая Панси, вмиг затихшие игроки. Стало тошно. Драко приподнялся на локтях и обвел раздевалку мутным взглядом. Комната слегка плыла перед глазами, а голоса людей казались какими-то далекими, постепенно становясь громче.
— Я сегодня же ищу нового ловца. Ты меня понял, Малфой?
Парень вздрогнул от неожиданности и испуганно уставился в черные глаза капитана, налитые злобой.
— Мне не нужен слабак в моей команде, — вновь выкрикнул Флинт, тыча в него пальцем.
Драко сделал над собой усилие и медленно встал на колени. Приведя в порядок сбивающееся дыхание, он осторожно вытянулся во весь рост, одной рукой держась за стену, а другой стряхивая пыль с брюк.
— Драко! Аккуратнее! — суетливая медсестра тот час же подбежала к нему и подхватила под руку, одновременно тыча в нос Малфою пробкой от какой-то бутылочки. — Вдохни поглубже, сынок.
Малфой поморщился и дернул головой, вырываясь из заботливой опеки школьной медсестры.
— Я здоров! — хриплым голосом прошептал Малфой, не отрывая взгляда от Флинта.
— Вдохни, — не унималась Помфри, распространяя горький травяной запах, мотая из стороны в сторону стеклянной пробкой. — Дышать станет легче. Идем сейчас же. Тебе срочно нужно принять жаропонижающее и что-нибудь от нервов.
Не обращая внимания на обеспокоенного колдомедика, Малфой вырвал из сильных женских рук крышечку и отбросил в сторону.
— Флинт! Слабаком оказался ты, — прорычал Драко сквозь зубы, схватившись дрожащей рукой за стену.
— Заткни пасть, сыночек Пожирателя. Я не падаю в обморок при виде крови. — Флинт улыбнулся во весь рот, показывая черную дыру в зубах, покрытых розоватой слюной, и вновь сплюнул.
— Молодые люди! — колдомедик всплеснула руками, озадаченно глядя на обоих парней.
— Что же вы, мадам Помфри? Газет не читаете? Наш Малфой — сынок Пожирателя Смерти, а ведет себя, как девчонка! — засюсюкал капитан, громко засмеявшись в конце.
Мадам Помфри нахмурила брови, выказывая тем самым недовольство и неуместность сказанных Флинтом слов.
— Постыдитесь, Флинт! Если его отец выбрал не тот путь, мальчик в этом не виноват. А капитан из вас, я скажу, никудышный! Вы совсем не заботитесь о своей команде. Даже не удосужились снабдить юношей и себя, в том числе, зельем повышения иммунитета. У мистера Малфоя жар, по вашей вине. Да вы только посмотрите! Он не то, что тренироваться не может, ему даже на ногах тяжело стоять.
Капитан, игроки и Панси глянули на Малфоя. Он стоял, прислонившись к стене, правой рукой дергая тугой узел галстука, пытаясь глотнуть больше воздуха. Колдомедик находилась подле юноши, озабоченно глядя на него и крепко держа под руку.
— Идем, милый. Не обращай внимания, — заботливо проговорила медсестра, потянув Малфоя к выходу.
Дрожащей рукой Драко провел по волосам, затем на секунду прикрыл ладонью глаза, словно пытаясь спрятаться ото всех.
— Я же сказал, что здоров. Неужели вы не можете оставить меня в покое? — в его голосе послышалось раздражение.
— Драко, тебе следует прислушаться к мадам Помфри. Она даст тебе зелье. — Панси подняла голову и вымученно посмотрела на Малфоя. Её глаза были покрасневшими, а пухлые губы слегка дрожали. — Милый, пожалуйста! Прими что-нибудь. Я же вижу, как тебе плохо.
— Я тебя не спрашивал, Панси. Лучше позаботься о Флинте. Ему теперь придется отращивать новый зуб, — огрызнулся Малфой.
Панси вздрогнула от таких резких слов и посмотрела на пострадавшего охотника. Тот, похоже, был вполне доволен сложившейся ситуацией. Он сидел, развалившись на скамье, злорадно скалясь оставшимися зубами.
— Флинт! — обратилась медсестра к Маркусу. — За мной! Получите свою долю Костероста и волшебное зеркало. Оно поможет следить за ростом зуба. Вы ведь не хотите, чтобы один из передних зубов достал вам до подбородка?
Вновь заботливо взяв Малфоя по руку, мадам Помфри направилась к выходу, на последок грозно взглянув на капитана.
— Драко! — Паркинсон вскочила с лавки и бросилась к однокурснику. — Я приду сегодня в Больничное крыло навестить тебя.
Малфой коротко кивнул и сглотнул горький ком, неприятно обжигавший воспаленное горло. Перед глазами снова все начало плыть, и он сильнее сжал крепкую сухую руку медсестры, опасаясь нового обморока.
***
Громкие вопли, колючий ветер и шуршащая желтая солома под ногами. Гермиона неслась мимо трибун квиддичного стадиона, не обращая внимания на распахнутую на груди мантию и грозящийся свалиться с шеи шарф. Она уже почти нагнала светловолосого парнишку, который вприпрыжку бежал к замку, что-то насвистывая себе под нос. Девушка остановилась, чтобы перевести дыхание и глянула назад. Никого. Наверное, Рон и Гарри еще не успели спуститься вниз, так что можно было не беспокоится по этому поводу. Скорее всего они решили, что подруга убежала в библиотеку.
Гермиона сделала глубокий вдох и вновь кинулась за мальчиком.
— Колин! — крикнула она, рывками хватая ледяной воздух.
Пятикурсник остановился около одной из колонн, и начал рыться в своем кармане, пытаясь что-то оттуда выудить. Похоже Гермионы он не услышал, продолжая напевать и по-прежнему что-то пытаясь найти в глубоких карманах мантии.
— Колин! Эй, Колин! — подбежав, Гермиона тронула парнишку за плечо, от чего тот немного качнулся и, наконец, повернувшись к старосте, просиял широкой улыбкой.
— Гермиона? Рад тебя видеть! Ты что-то хотела? Надеюсь, ты не будешь меня отчитывать за сорванный урок? — виновато взглянув на старосту, он все же вытащил из кармана носовой платок со звездочками и, поднеся его к озябшему носу, принялся сморкаться.
— Что? — насторожилась староста. — Ты сорвал урок?
Колин шумно шмыгнул носом, снова приложив простую хлопчатобумажную ткань платка к носу.
— Я не хотел! Это случайно вышло! Это было так смешно, что я не удержался и решил сфотографировать свою однокурсницу Кристину! Макгонагалл рассердилась. Она сказала, что на Трансфигурации никому не позволит дурачиться. А потом… она сняла с нашего факультета баллы. Всех нас обозвала болванами и непроходимыми тупицами. Она приказала самостоятельно изучать новую тему и удалилась к себе в комнату. Но ты не поверишь! Кристина… она…
— Так, стоп, Колин! — Гермиона прервала сбивчивый рассказ Криви, не совсем понимая сути. — Нет, отчитывать тебя я не собираюсь. Профессор и так уже сняла баллы.
Колин заметно приободрился и вновь потер платком раскрасневшийся нос.
— О, прости! — Гермиона сложила на груди руки, с сочувствием смотря на юношу. — Идем скорее в замок. Тебе не следует стоять на холоде.
— Верно. Идем, — мальчик заулыбался.
Массивная деревянная дверь, кое-где оббитая металлом, протяжно заскрипела, пропуская учеников внутрь волшебного замка. Сразу почувствовалось долгожданное тепло, приятно окутавшее продрогшие тела подростков. Гермиона стянула с шеи шарф и осторожно взяла Колина под руку, подтянув того к дальнему окну.
— Что случилось, Гермиона? — пятикурсник с удивлением смотрел на свою старосту, не совсем понимая, чего же она от него хочет.
— Колин. В общем… — Гермиона слегка замялась, не зная с чего начать. — Кажется у тебя сейчас урок у Хагрида, у Джинни тоже…
— Нет, нет, нет, Гермиона! Подожди! — Колин испуганно взял девушку за запястье, заглядывая ей прямо в глаза. — Дело в том, что Хагрид освободил меня от занятия. Мы должны были идти в Запретный лес — охотиться за…чёрт! Забыл! У этого зверька такое сложное название, что я все время забываю. Хагрид отпустил меня к мадам Помфри, наверное он заметил, что у меня насморк. Я пришел в Больничное крыло, но мадам Помфри там не оказалось. Тогда я пошел на поле, ведь там должна была состояться тренировка слизеринцев, и сам Гарри Поттер был на ней. Знаешь, я мечтаю стать ловцом! Хочу быть как Гарри. Хочу, чтобы брат и отец гордились мной. Ты ведь меня понимаешь?
Гермиона быстро закивала, боясь расстроить чересчур мечтательного паренька. В голове вихрем крутилась новость, только что услышанная на поле, которая моментально распространилась среди учеников, как обычно порождая самые нелепые слухи.
— Я знал, что ты со мной за одно! Джинни говорит, что мне уже поздно становиться ловцом, что талант должен быть изначально заложен в человеке, а я летаю просто ужасно. Но ведь ты так не думаешь? — глаза Колина сияли, и он не давал вставить старосте ни единого слова.
Колин Криви всегда был довольно словоохотливым и милым пареньком. Будучи магглорожденным, он словно на подсознательном уровне пытался всем угодить, сделать что-то полезное и действительно важное, старался успевать везде и быть в курсе всех происходящих событий в школе. Все знали, что его кумиром являлся Гарри Поттер, на которого тот хотел быть похож если не всем, то, во всяком случае, хоть чем-то.
— Э…не переживай. Уверена, ты еще всем покажешь на что способен. Хочешь, я поговорю с Гарри, и он сможет дать тебе несколько уроков полетов и расскажет много интересного о квиддиче.
— Те ведь не шутишь? — Криви радовался, как ребенок. Он дважды крутанулся вокруг своей оси, пританцовывая на месте.
Гермиона поджала губы, не совсем понимая, зачем она вообще пообещала этому оживленному пареньку договориться об уроках у Гарри. Вот так всегда. Эмоции берут верх, рвутся наружу, не дав человеку тщательно обдумать свои слова и поступки. Разум как будто затуманивается, и даже не успеваешь подумать над своими действиями.
— Хочешь, я тебя сфотографирую? — неожиданно предложил Колин.
— Колин, послушай, — начала было Гермиона, опасаясь, что Криви вновь занесет и ей еще долго придется выслушивать слишком разговорчивого ученика.
— Кристина просила меня сегодня устроить ей и девчонкам что-то вроде фотосессии. А на выходных они обещали угостить меня Сливочным пивом в «Трех Мётлах». Но я думаю, они могут подождать. Ты ведь староста и все такое. Если хочешь, мы можем пойти в оранжерею, там очень красиво. А совсем недавно в школу завезли саженцы дерева Хист. Профессор Спраут поливала его какой-то эссенцией — для быстрого роста, и оно уже начало цвести. Говорят, что приложив руку к стволу дерева, можно с ним пообщаться. Но я в это не очень-то верю. Так что, мы идем? Обещаю, тебе понравятся сделанные мной колдографии!
— Да, конечно. Я безусловно тебе верю. Твои колдографии просто замечательные, — выпалила девушка на одном дыхании, чтобы Колин не успел перебить её.
Колин погладил объектив своей старенькой, но очень любимой камеры, которой прилично досталось, в прочем, как и хозяину, в тот год, когда открылась Тайная Комната.
Гермиона совершенно не знала, как повернуть этот разговор в нужное ей русло. Было ужасно неловко осознавать, что она решилась выведать у этого милого и наивного гриффиндорца об инциденте в слизеринской раздевалке. Но любопытство раздирало с такой силой, что она почти уже решилась спросить напрямик, как вдруг Колин вновь начал рассказывать ей о своем любимом занятии, а прерывать его ей казалось просто невежливым.
— У меня есть несколько колдографий Гарри во время тренировок. Он невероятен! Кстати, могу показать, правда, у меня их нет с собой. — Колин и не думал прекращать болтать, совершенно позабыв о том, что Гермиона сама к нему подбежала на улице, намереваясь о чем-то узнать. — О, совсем забыл! Сегодня я получил отличные снимки потасовки между капитаном и ловцом Слизерина. Уверен, их будут еще долго обсуждать. Я хочу поместить их в следующем номере школьной газеты. Это будет бомба! Кажется Гарри и Рональд Уизли за одно со мной.
Гермиона заметно насторожилась, внимательно вслушиваясь в слова пятикурсника. Вот оно! Осталось чуть-чуть расспросить его, и он сам все расскажет в мельчайших подробностях!
— Продолжай. О, мне очень интересно. Ты молодец, Колин, — девушка тепло улыбнулась, тем самым решив отвести его внимание немножко в другую сторону. — В школьной газете давно такого не было. А как ты оказался в их раздевалке? — решилась спросить она.
— Их тренировка вот-вот должна была начаться, и я спешил занять место рядом с Гарри Поттером. Уж очень мне хотелось услышать, что он скажет по поводу капитана слизеринской команды. Ведь лучше Гарри все равно никого не найти! Когда я проходил мимо слизеринской трибуны, то увидел нашу медсестру. Она бежала к раздевалкам, а на плече у неё была сумка с лечебными зельями. Я сразу понял, что что-то произошло и решил разузнать что именно. В общем, я аккуратно заглянул внутрь раздевалки. Оказалось, что Драко Малфой выбил капитану зуб, а сам грохнулся в обморок. Ну, я и подумал, что неплохо было бы сделать пару снимков для газеты.
Гермиона приложила ладонь ко рту, ошарашенная словами Криви. Значит это действительно правда, и Малфой упал в обморок! Она отказывалась в это верить. Знала, что с упрямством Малфоя такое было вполне возможно, но отказывалась. Неужели он так ничего и не принял и явился совершенно больным и обессиленным на тренировку? Было совершенно не понятно, почему он так поступил. Перед глазами мельком пролетел вчерашний вечер, заставляя девушку невольно содрогнуться от нахлынувших чувств. Ненависть накрывала её с головой, беря за горло и вынуждая сжимать кулаки. Она ненавидела Малфоя за его бесцеремонное поведение, ненавидела его губы, его странные поцелуи и намеки. Но еще больше она ненавидела себя. За то, что не могла противостоять этой необъяснимой тяге, засасывающей её в пропасть, вихрем проходящей через все тело, взрываясь яркой звездой где-то глубоко внутри. Эти мысли напрягали, давили, угнетали. Почти всю ночь она провела в раздумьях, вспоминая горячее дыхание своего однокурсника, вновь и вновь представляя его лицо. Она знала, что нельзя целиком отдаваться этим неутихающим эмоциям, затмевающим все на свете. Но это было так трудно, почти невыполнимо, что все чаще она ловила себя на мысли, что испытывает нечто более сильное, чем ненависть. Что-то необъяснимое, ненормальное и пугающее. Что-то, что не поддавалось никакому объяснению и логике, которые были так близки ей. И это совершенно неотвратимо вело её на самую глубину бездны.
— А что, если бы тебя заметили? — откинув в сторону дурные мысли, Гермиона попыталась придать себе невозмутимый вид.
— О, они были так увлечены этой разборкой, что мне не составило труда незаметно сделать снимки и сбежать оттуда! — мальчика распирало от важности. Он отлично знал, с какой ненавистью большинство гриффиндорцев отзывалось о ловце Слизерина и об их факультете в целом.
— Малфоя отправили в Больничное крыло?
— Да. И Маркуса Флинта тоже. Еще бы! Какая девочка посмотрит на беззубого парня? — Колин снова достал платок и с новой силой принялся тереть нос.
— Ну, ладно. Спасибо, Колин. Поспеши к мадам Помфри, тебе необходимо принять микстуру, а то совсем разболеешься, — почти безучастно произнесла она.
— Так что на счет колдографий? Я все сделаю по высшему разряду, и ты сможешь послать их родителям на Рождество, — вновь спросил Криви.
— Э…я подумаю. Беги скорее, а то скоро следующий урок.
— Хорошо! Ладно, как решишь, сразу найди меня. Надо не забыть приобрести в Хогсмиде побольше волшебного проявителя, а то мой почти закончился. Еще столько колдографий проявить нужно…
Но Гермиона уже не слышала бормотаний пятикурсника, поспешно скрывшись за соседним углом.
***
Просторное помещение со светлыми стенами почти погрузилось в сумрак, заставляя чувствовать какую-то невообразимую тоску и одиночество. Вокруг было тихо, спокойно; лишь слабое позвякивание стеклянных пробирок доносилось из соседней комнаты. Несколько пустых кроватей, застеленных белоснежными простынями, стояли в ряд, молчаливо ожидая своих пациентов.
В дальнем углу комнаты, на одной из тумбочек, сидел огромный черный филин, беспокойно глядя желтыми глазами на своего хозяина.
— Ты один меня понимаешь, — Драко Малфой приоткрыл глаза и посмотрел на свою птицу. — Не беспокойся, я скоро поправлюсь. А теперь лети. Ты же не хочешь, чтобы наша медсестра увидела тебя?
Филин негромко ухнул, подставляя шею под ласковые пальцы юноши. Затем весь подобрался и, расправив крылья, выпорхнул в открытое окно, которое Малфой тот час же поспешил запереть.
Жар слегка отступил, и боль в горле почти прошла, благодаря чудодейственным снадобьям мадам Помфри. Но слабость все еще давала о себе знать: она словно разлилась по всему телу, принося неприятный дискомфорт. Малфой чувствовал себя неуютно, натягивая одеяло до подборка и с отвращением вдыхая в себя запах лекарств, который он ненавидел с детства. Мокрая рубашка то и дело липла к спине, что хотелось снять её и выкинуть. Но чистой под рукой не было и приходилось терпеть. Когда обеспокоенная мадам Помфри привела его в Больничное крыло, то сразу же попросила парня раздеться. Однако Малфой ответил, что его сильно знобит и снимать рубашку он не собирается. Мадам Помфри лишь хитро улыбнулась, подумав, что он просто стесняется, но настаивать не стала и приступила к лечению. Если бы она только знала, что прятал он под рубашкой, какой знак носил на левом предплечье, женщину наверняка хватил бы удар. Метка ни на минуту не давала о себе забыть, покалывая, когда о ней думали с ненавистью. Она подчиняла человека своей воле, делая того почти параноиком. Было страшно, все время казалось, что кто-нибудь узнает, или того хуже — увидит. Малфой стал с большей тщательностью следить за собой и своими действия. Он никогда не принимал душ, находящийся в пределах квиддичной раздевалки, и парни просто решили, что тот брезгует общей душевой комнатой. Форму всегда надевал на рубашку, даже когда было жарко. Правда сейчас, когда на дворе стоял ноябрь, многие так поступали. Хорошо хоть у него была отдельная комната. За это он благодарил мать. Нарцисса, зная о возложенном на единственного сына задании, летом написала директору, чтобы тот выделил Драко отдельные апартаменты. Она сослалась на трудный характер мальчика, его некоторую замкнутость и агрессивность, и что все это могло усугубить отношение к нему остальных учеников. Взамен она предлагала любые деньги и свое собственное покровительство во благо школы. К тому времени Люциуса уже посадили в Азкабан, и Хогвартс лишился одного из попечителей. Дамблдор отказался от предложенных денег, однако согласился предоставить Драко комнату. Директор даже не представлял, кому идет на встречу…
Драко долгим взглядом проводил своего любимца, и потянулся к стакану с водой. Мадам Помфри строго на строго запретила ему покидать больничную палату и пообещала договориться с учителями по поводу его отсутствия на уроках. Парень поднес стакан к губам, но тут же поставил его на место, услышав звук открываемой в палату двери. Из-за неё робко показалась чья-то голова с темными короткими волосами.
— Драко, можно к тебе? — несмело произнес парень, сделав шаг вперед.
Малфой слегка приподнялся на локтях и посмотрел в сторону двери. На пороге, переминаясь с ноги на ногу, стоял Гойл, а из-за его широкой спины выглядывал Кребб.
— Что ж проходите, раз пришли, — безразличный голосом проговорил он, вновь откинувшись на подушки.
— Как ты?— Винс присел на стул возле кровати Малфоя.
— А как ты думаешь? — Драко повернул к нему свое лицо. — У меня всю ночь была высоченная температура, а ты спрашиваешь «как я»? — Малфой казался раздраженным, явно не особо радуясь приходу однокурсников.
— Но ведь мадам Помфри помогла тебе. Почему ты сразу не пошел к ней? — Гойл стоял рядом, прижимая к груди какой-то сверток.
— Потому что она заперла бы меня здесь!
— Мы принесли тебе пирожки, — сказал Грег и протянул Малфою сверток. — Поешь, Драко.
— Только и можете, что о жратве думать!
— Но мы для тебя старались, — сказал Винсент и на всякий случай отодвинулся чуть подальше от агрессивно настроенного больного.
— Какие к черту пирожки? Мне кусок в горло не лезет! Представляю, какого вам было: оставить их для меня и не сожрать самим!
— Зря ты так. Драко, пожалуйста, успокойся.
— Я спокоен, Гойл, — ответил Малфой и вновь отвернулся.
Но на душе у него было совсем не спокойно Хотелось побыть одному и он очень надеялся, что кроме Панси больше никто не придет. Паркинсон прибежала через час после того как его положили в палату. Уселась прямо на кровать и принялась так невыносимо долго гладить по волосам и шептать на ухо всякую белиберду, что хотелось наорать на неё и выставить за дверь. Хорошо, что мадам Помфри выпроводила девицу вовремя, потому как Малфой уже начинал скрипеть зубами и сжимать кулаки от злости. Теперь еще эти двое не дают спокойно подумать и суют свои пирожки. Но все же Малфой не переставал думать о Блейзе. Тот не пришел и вряд ли уже вообще придет. Уроки закончились, в клубе «Слизней» вроде никаких мероприятий не намечалось, и он откровенно не понимал, почему Забини не соизволил явиться.
— Ты… — начал Кребб, не зная, как подобрать слова. — В общем… не переживай сильно, но похоже Флинт настроен серьезно.
— Да? Я поражаюсь вашей тупости! Этот мудила вертит вами, как хочет! А вы слова ему боитесь сказать. Жметесь по углам, терпя его выходки. Ну и что, что он старше. Да он же вас ни во что не ставит! — выпалил Малфой, нутром содрогаясь от охватившей ярости.
— Ты прав, — вздохнул Грег.
— Конечно же, черт подери, я прав! — Малфой скрестил на груди руки смотря на Кребба и Гойла. Те сидели, опустив головы.
— Он все же наш капитан и мы должны его слушаться. Да, он иногда бывает жесток с нами, но ты тоже, Драко, — начал Грегори, с трудом пытаясь не отводить взгляда от Малфоя.
— Не понял, — Драко удивленно приподнял брови.
— Ты тоже не всегда бываешь добр к нам. Постоянно кричишь и обзываешься. Нам с Винсом неприятно, — уже более уверенно продолжил парень.
— А, вот оно что, — Малфой понимающе закивал головой. — Вы дождались подходящего момента, когда я буду достаточно слаб и пришли мне все высказать? Продолжай, Гойл.
— Нам хочется, чтобы ты перестал себя так вести, — Гойл в упор смотрел на однокурсника, затем медленно перевел взгляд на Винсента. — Винс?
— Да! Ты обращаешься с нами еще хуже, чем Флинт!
Малфой улыбнулся, смотря то на одного то на другого. Лица парней были полны решительности, и лишь бровь Гойла слегка подрагивала, выдавая волнение.
— Все ясно, — Драко засмеялся еще громче. — То есть вы совершенно не помните, что я сделал для вас? Хотя, с вашими мозгами неудивительно. — Вдруг его взгляд моментально стал озлобленным. — Скажите мне, кто пропихнул вас, недотеп, в команду? На чьи деньги вы распивали Сливочное пиво в Хогсмиде? А? Не помните? — рявкнул Малфой.
Кребб и Гойл молчали, не зная, что сказать.
— Молчите. Ладно. А кто вам помогал с уроками? Кто вам таскал редкие книги по зельеварению, потому что вам никто и никогда бы не выписал пропуск в Запретную секцию библиотеки! Вы полностью всем этим обязаны мне! И никому больше. И после этого вы приходите ко мне и говорите, что я жесток с вами?
Черт! Опять эти нервы. Малфой схватился рукой за висок, почувствовав медленно нарастающую боль. Похоже, зелье перестало действовать. Мало того, что эти придурки напомнили о Флинте, так они еще и решили высказать ему все, что о нем думают. Обида разрывала. Он не понимал такого странного поведения. Почему люди так жестоки? Они не познали и сотой доли того, что выпало ему. Малфой прикрыл глаза, чтобы не видеть глупого выражения лиц Кребба и Гойла. Он несказанно радовался тому, что Флинта не оставили в Больничном крыле. Мадам Помфри разрешила взять капитану необходимые зелья и зеркальце в свою комнату. Среди своих было просто. Его любили, или хотя бы делали вид, что любят. Все знали об отце, но еще ни разу никто не опомнился об этом при Малфое. До этого дня.
Ярость затопила душу, просто выплескиваясь, словно вода из переполненной чаши. Обессиленное тело не смогло справиться с таким эмоциональным всплеском, отреагировав простым обморок. Дело было вовсе не в крови, как сказал Флинт. Позже мадам Помфри объяснила ему, почему так произошло. Напоила зельем спокойствия и велела не думать о том, что случилось.
— Пошли вон отсюда! — закричал Драко.
— Ты нас не так понял! — Винс вскочил со стула и встал рядом с Грегом. — Да, конечно. Прости. Мы не хотели.
— Вон!
—Драко, успокойся, — спокойно проговорил Грег, тем не менее судорожно перебирая пуговицы на мантии.
— Вы пришли поиздеваться? — Малфой зажмурился, ощутив новый толчок боли в виске.
— Вовсе нет. Мы пришли тебя проведать. Панси сказала, что тебе одиноко.
— Да что знает эта дура? Со мной все в порядке! Целый день находился один, наслаждаясь покоем, а тут вы приперлись!
— К тебе даже Блейз не пришел? — осторожно спросил Кребб.
— Твое какое дело? Не пришел. И что с того?
— Ты теперь постоянно общаешься только с ним, а про нас с Грегом совсем забыл.
Малфой дернулся, опешив от таких слов. Ведут себя, как две ревнивые девчонки. С Забини было проще, потому как тот обладал более сильным характером и острым умом. В дальнейшем он мог здорово помочь. Малфой не раз обращался к Забини за поддержкой, зная, что тот никому не проболтается и обязательно поможет.
— А разве вы вообще можете что-нибудь сделать нормально?
— Тебе что-то нужно? Так мы… с радостью, — Грег замялся, проведя влажной ладонью по волосам.
— Одежду сможете чистую принести? — Малфой, казалось, слегка успокойся.
— Конечно! Но как мы войдем в твою комнату? Может попробовать Акцио?
Малфой хлопнул в ладоши.
— Ну хоть какое-то заклинание вы знаете! Правда обычно, когда становится холодно, я держу окна закрытыми, болваны! Попросите Панси. Она знает пароль. И какие вещи мне нужны — она тоже знает.
Парни стояли с вымученными улыбками, снова боясь расстроить Малфоя или сказать что-то невпопад.
— Ты только не злись на нас. Тебя скоро выпишут? Мы слышали, что в школе говорят, будто вы с Флинтом повздорили из-за девчонки.
— Из-за какой еще девчонки? Вы же сами все видели!
Винсент вновь уселся на стул и продолжил:
— Конечно же мы все видели. Наверняка это поганый Поттер или грязнокровка распускают такие слухи. Надо будет прочистить им мозги.
Малфой побледнел и схватил с тумбочки стакан, слегка пригубив содержимое.
Грязнокровка. Слово болью отдалось в сердце, расходясь дрожью по всему телу. Малейшее упоминание о Грейнджер вызывало такую непонятную реакцию и злость. Он злился. На себя, на неё, на окружающих. Воспоминание о ней заставляло забывать все, изматывало и подчиняло.
Малфой поспешно взял себя в руки и кивнул на дверь.
— Идите, вам пора. Скоро придет мадам Пофри. Да, не забудьте про одежду, — бесцветным голосом прошептал Малфой и натянул одеяло на голову.
Парни пожали плечами. Грегори все же оставил пирожки на тумбочке и, кивнув Винсенту, направился к выходу.
Наступила долгожданная тишина. Малфой откинул одеяло и глубоко вдохнул. Странные мысли занимали его голову. Флинт, со своим выбитым зубом, отступил на второй план, и его дурацкая угроза стала казаться не страшнее Пивза, кидающегося навозными бомбами. Драко посмотрел на часы, подсчитав, что до отбоя осталось всего три часа. В двенадцать, после дежурства, Грейнджер должна уже быть в своей комнате и готовиться ко сну. Оставаться в Больничном крыле этой ночью, совершенно один, Малфой не собирался.
|
