 Фанфик «Искра. Книга I: Искра падает | Глава 7»
Шапка фанфика:
Название: Искра, книга 1
Автор: Arinwende
Фандом: Дж.Р.Р.Толкиен, а также Ниэннах, ПТСР и прочие
Персонажи/ Пейринг: Оригинальные/Нет
Жанр: драма, дарк
Предупреждение: сцены насилия! "Где любят жечь и вешать..." (с)
Рейтинг: R
Размер: макси
Статус: в процессе.
Дисклеймеры: права на героев и мир принадлежат Дж.Р.Р.Толкиену.
Размещение: свободное.
Текст фанфика:
Глава 7.
Конец Первой Эпохи, Горы Ночи (Железные Горы)
Узкая горная тропинка то взбиралась вверх, то круто спускалась, извиваясь и огибая голые скалистые склоны. Прошло два дня с тех пор, как путники покинули гостеприимный дом Тради, разжившись двумя караваями хлеба и половинкой худосочного порося, забитого на радостях Громом, и в разреженном, стылом горном воздухе то, что оставалось от поросенка, нисколько не испортилось за дни пути. Краешек солнца уже скрывался за горизонтом. Где они, Амбармор не знал, но, судя по тому, что горизонт, показывавшийся из-за обломанных, кривых скал был ровным, а тропинка чаще спускалась, чем поднималась, можно было понять, что перевал почти пройден, скоро горы перейдут в холмистые, поросшие лесом предгорья, и это уже будет Хитлум, Верхний Белерианд, где беглецов должен ждать отряд Тени. Однако погода, начавшая портиться еще вчера, с каждым часом становилась заметно сквернее: ветер, хоть и дул в спину, был столь же пронизывающ, что и в Нибельхеле, нес новые и новые хлопья снега, и путники совсем озябли.
Хей-хо!... - свистящим шепотом произнес Гром, приближаясь к Амбармору. - А там пещера!
Молодец, что заметил – ответил тот. - Но говорить шепотом совсем не обязательно. Я запретил тебе всего лишь кричать в горах, вполголоса говорить очень даже можно.
Пещера? - переспросила Аэнни, слышавшая этот разговор. - Может пойдем туда и заночуем?
Именно это мы и сделаем – ответил темный нолдо. - Мы с Громом сходим, разведаем, что там. Если там пусто и не продувается – обустроимся. Если продувается – завалим противоположный выход.
Аэнни помолчала и внезапно обеспокоенным голосом снова спросила:
А если там пещерный медведь?
Значит, на ужин у нас будет медвежатина – усмехнулся Амбармор – а укрываться мы будем теплой шкурой.
Гром заковылял на сбитых ногах вперед, в ту сторону, с которой явился, его хозяин последовал за ним, и вскоре перед ними показался низкий, зияющий черный лаз. Амбармор снял с пояса ржавый фонарь и нагнулся, открывая створку и готовя трут для разжигания. Чиркая кремнем, он услышал, как орк подбирается ко входу в пещеру и кричит туда что-то не очень лестное, а потом до его ушей донесся звук брошенного камня, ударившего в стену пещеры.
Огонек на труте затеплился, и Амбармор поднес трут к промасленному фитильку. На фитильке заплясал веселый желтый огонек, и беглец закрыл железную створку фонаря, взял его в руку и встал. Из пещеры тем временем раздалось глухое басовитое урчание. Значит, все-таки медведь.
Ах ты, gnardaneth, ах ты ж драный сучий сын! - не удержавшись, закричал Гром и потянул из-за спины косу. Амбармор подбежал ко входу в пещеру и поднес фонарь к темному проему, слыша, как сзади подбегает и Аэнни.
Из темноты на свет медленно выковылял полуседой, худой, сгорбленный зверь. Медведь действительно был из породы пещерных, древних зверей, еще встречавшихся в этой части Средиземья, и эльф порадовался: значит, лесистые предгорья и впрямь близко, раз этот лесной житель забрел сюда. На трех лапах, поджимая переднюю левую и тихо, но угрожающе урча, медведь брел прямо на Грома.
По-моему, он какой-то больной – заметила Аэнни.
Старый просто – ответил Амбармор. - Старый и квелый, вдобавок наш дружок не дал ему заснуть на зиму. Нет, думаю, медвежатины на ужин у нас не будет. Сколько в нем того мяса-то, жилы одни. Гром, Гром, оставь ты его в покое!
Гром не послушался и, бормоча оскорбления в адрес животного, начал пятиться, готовясь к удару. Когда медведь выбрался на свет полностью и привстал на задние, возвышаясь над обидчиком, орк резко вдохнул, распрямился, как пружина, и взмахнул косой, выдохнув. Острый стальной конец рассек шкуру и шею зверя, кровь из разрезанного горла брызнула на полузанесенные снегом камни, обрызгав самого охотника, раздался короткий булькающий рев, медведь упал, подергался и затих.
От как надо их! - захохотал Гром, успев отскочить и не попасть под падающую медвежью тушу. - Пойду погляжу, нет ли там еще таких, посвежее!
Он нагнулся и скрылся в глубине пещеры. До острых ушей эльфов донеслись приглушенные, отдающие эхом крики и ругань, топот, новые камни, брошенные в стены. Ответа не было.
Нет, видимо, он тут был один – покачал головой Амбармор. - Старый шатун. Гром, вылезай давай и обдери его, эта облезлая шкура нам пригодится.
Вечер беглецы встретили у костра, разведенного близ входа в пещеру, занавешенного медвежьей шкурой. Пещера была довольно большой, но чистой и у входа сухой, не продувалась ветром, а в глубине, у отходившего куда-то вдаль низкого тесного отнорка, где уже не царил мороз, из скалы бил родничок. Родничок давал начало ручью, утекавшему по этому узкому проходу вниз, и потратив полчаса, Аэнни окружила ямку с чистой ледяной водой камнями и обломками сталактитов, сделав крошечный прудик. Костер обогрел пещеру довольно быстро, стало тепло и уютно, и родник забил сильнее. Гром крутился у костра, пытаясь зажарить мясо медведя, и впрямь жилистое и малосъедобное, эльфы же, подкрепившись жареной на палочках свининой, кипятили воду в котелке, готовясь отварить траву квенилас.
Амбармор, сделай на этот раз послабже – попросила Аэнни. - Надоел твой вырви-глаз, который ты варил все время в Нибельхеле.
Будет – кивнул он. - Грому спасибо, что нес с собой такую большую вязанку дров. Здесь-то их не сыщешь. Однако у нас их осталось мало, и, кажется, завтра нас ждет весьма холодное утро. А квенилас последний, дальше придется снова переходить на морковную ботву. Гром, вынеси на улицу медвежьи кости.
Орк оторвался от своего занятия, собрал в тряпицу кучу костей и побрел наружу. Амбармор вытряхнул из кисета последние несколько щепоток табачка, завернул и вынул из костра тонкую палочку, чтобы закурить. Однако покурить ему не дали.
Гром с очень обеспокоенной миной влез обратно в пещеру и сказал:
Там, с юга, кто-то идет! Вооруженные!
Амбармор встал, закутался в плащ и вылез наружу, чтобы посмотреть. Действительно, в последних лучах вечернего солнца он увидел, как внизу по тропинке карабкаются наверх вооруженные люди. Человек двадцать... нет, двадцать два, сосчитал эльф. Черные нарамники, серые ржавоватые кольчуги, копья, короткие мечи и смуглые лица. Это совершенно точно не был отряд Тени: люди походили на коронных стражевых из Нибельхеля, и лицо Амбармора помрачнело.
Что там? - вылезла посмотреть Аэнни.
Стражевые – ответил ее спутник. - Нас, кажется, поджидают. Gnardaneth, где мы могли так просчитаться?
Действительно, где? Кто-то из соседей Тради не поленился добежать до коронной заставы, доложить о подозрительных путниках? Но почему тогда они с юга – или весть как-то перелетела горы? Или они «зевнули» значительно раньше, где-то после Гоннмархейма, и силы Короны Севера поняли, что они – беглые и подготовили засаду после перевала?xxiv
Впрочем, я не знаю. Может быть, они и не за нами. Но это коронные, точно. А вон тот парень впереди – рыцарь Аст Ахэ, видимо глава отряда – закончил Амбармор, приглядевшись. Человек, на которого он обратил внимание, был молод, невысок ростом, но выделялся как единственный русоволосый северянин в отряде вастаков, и единственный, вооруженный длинным, слегка изогнутым мечом – традиционным оружием Твердыни.
Так, быстро – сориентировался он. - Отступайте вглубь пещеры, но не к роднику, а в лаз, который идет вверх. Может быть, нас не заметят. Я останусь у костра, попытаюсь заговорить им зубы.
Когда отряд солдат Мелькора добрался до пещеры, Амбармор сидел у слабо тлевшего костерка и покуривал закрутку с табаком, накинув на голову капюшон. Шкура колыхнулась, и давешний рыцарь вошел внутрь, а за ним – двое бородатых, обветренных, усталых вастаков с незнакомыми гербами на нарамниках – две скрещенные перчатки с длинными раструбами и пальцами, сложенными так, как будто они собираются что-то схватить, под вечной, неизменной трехзубой серой короной Властелина.
Сайэ, корна'таэро («Приветствую, щитоносец» - ах'энн) – поприветствовал его Амбармор, увидев знак на груди рыцаря – три серебряные молнии и корону на вороненом щите, и шитье на нарамнике в виде листьев аира. - Кто вы, откуда к нам, и надолго ли у нас обосноваться решили?
Кайрил, рыцарь Твердыни – представился гость мрачным, подавленным голосом. - Преследовал грабителей мытного обоза наместника-правителяxxv Хьорна. Неспокойно здесь, грабят и убивают. По-моему, это атаман Тень. Мы гнались за ним, но попали в засаду, многие были убиты. Нам пришлось отступить в горы, бросив преследование... А вы кто? И откуда знаете ах'энн?
Отец мой был рыцарем Аст Ахэ – объяснил Амбармор, пытаясь изобразить голосом пожилого человека. - От него и выучил пару слов. А звать меня Старый Борк. Охотник я. Недавно тут поселился. Уж простите, весь ваш отряд угостить чем съедобным не могу, разве что жилистой медвежатиной. Вон туша лежит почти целая.
Кайрил кивнул и присел рядом с костром, греясь. В пещеру входили по одному остальные его солдаты.
Обоснуюсь я у вас, как вы, господин Борк, изволили выразиться, ненадолго – ответил он. - Мы переночуем и наутро пойдем обратно на юг, преследовать «волчьих голов», пока они не ушли далеко с обозом. А вы сами-то никого из них не укрываете? - осведомился он, заметив краешек клейма «ИЗМ» на мозолистой, худой руке Амбармора.
А, господин рыцарь, вы про это? Нет, я больше во всю эту властную грязь вляпываться не хочу. Хватило с меня полутора десятка лет Властелиновой делянки, не хочется больше. Да, сиделец я, бывший. Да с кем в наше-то время не бывает? Вы угощайтесь, ребята – указал он на освежеванную тушу медведя. - Жарьте сами, я вижу, дрова у вас есть. Подождите, я сейчас воды принесу.
Старательно изображая шаркающую походку пожилого охотника, эльф скрылся в глубине пещеры с бурдюком, но пошел не к роднику, а к соседнему шкурнику, где спрятались его сотоварищи.
Гром! - шепнул он. - Я тут навешал им полные уши вранья. Они сейчас уснут, а ты возьмешь из моей сумки железный прут, из которого я в Нибельхеле стилет начинал делать, и в уши их перетыкаешь, пока они спят.
Понял – кивнув, прошипел орк.
Снаружи совсем стемнело, и Амбармор сидел у костра. Его била легкая нервная дрожь, то ли от ожидания, пока наевшиеся скверного жесткого мяса гости надежно заснут, то ли от того, что не по совести это было – спящих прутьями в уши тыкать. Он приучился совершать военные хитрости с холодным сердцем и за время своей службы в Черной Руке и, тем более, как глава Искры, и недаром приобрел славу хитреца из первых, однако собственноручное убийство беззащитных, несмотря ни на что, претило ему. Это была уже не хитрость – это была подлость, а подлецом Черный Шут не был.
Вроде пора.
Гром! - шепотом позвал он.
Орк уже был тут как тут. Он нагнулся над одним из стражевых вастаков, вставил ему осторожно железный прут заточенным концом в ухо и ударил по другому концу рукой. Прут вошел в голову врага как в масло; тот не издал ни звука. Амбармор поморщился, отвернулся, чтобы не смотреть, и подобрался к лежащему Кайрилу, чтобы забрать его меч.
Меча у Кайрила было два. Один лежал наготове под рукой, а второй в ножнах, на другом боку. Никак двумечный мастер, подумал с уважением Амбармор. Редкое умение, даже среди воинов меча Твердыни.
Чук. Чук. Чук – слышались за спиной тихие и мерзкие звуки. Вот кто-то тихо что-то забормотал, чувствуя сквозь сон, как ему в ухо вставляют что-то холодное и острое, но снова чук! - и нет его.
Вот уже двое их осталось, живых – сам Кайрил и один из солдат. Гром нагнулся над солдатом, вставил ему в ухо заточку, но внезапно тот резко схватил железный прут рукой.
ТРЕВОГА!!! - взревел чуткий стражевой. - ЫЗМЕНА!!!
Мне сразу что-то в тебе не понравилось, Старый Борк – прошептал мгновенно проснувшийся Кайрил, вскакивая и нащупывая меч. Стражевой тем временем швырнул сразу два промасленных факела в еще тлевшие угли; масло загорелось, и дрожащий оранжево-желтый свет озарил лицо Амбармора.
Эльф? - воскликнул Кайрил, отскочив в сторону и выхватив запасной меч. - Эльф... с клеймом и обожженной рукой, знающий ах'энн? Ты? Ты... Къонахт Предатель, из мертвых восставший? Так вот что за гостя ждал этот разбойник!
Как видишь, корна'таэро, те, кто говорят, будто бы я мертв, путают желаемое с действительным. Не верь всему, что тебе говорят старшие в Аст Ахэ – ухмыляясь и становясь в боевую стойку, ответил Амбармор, пока Кайрил стоял в замешательстве. Он был рад, что с самым сильным из противников придется встретиться в настоящем бою.
Гром подхватил копье одного из мертвых солдат и пошел прямо на живого, чтобы связать его боем. Амбармор же, дождавшись, пока его противник выйдет из замешательства, описал мечом дугу – не столько чтобы ранить, сколько чтобы оттолкнуть. Боевой стиль Аст Ахэ, по крайней мере в те дни, когда Амбармора уводили в кандалах на Север, не предусматривал много блоков и парирований – он был основан на быстром выхвате и молниеносной атаке. Впрочем, он и сейчас не слишком изменился.
Гром с ревом, потрясая копьем, бросился в атаку; его враг выставил копье, уперев его в землю и приступив ногой, но орка, кажется, ничуть не смутило стальное жало: он бросился прямо на вражеское копье и пронзил грудь стражевого своим со всей своей недюжинной силой, скривившись от боли.
Эй! Эй, подъём! - закричал Кайрил, не осознав еще, что произошло с отрядом.
В твоем звании просто неприлично ходить с отрядом одних вастаков, даже на этой границе – ответил Амбармор и, ловко скользнув дугой, оказался под боком у противника.
Молниеносный удар рыцаря Аст Ахэ раскроил бы ему череп, если бы эльф не припомнил кое-что из старого доброго нолдорского стиля: он закрылся сверху, домиком. Тонкий легкий меч, не рассчитанный на блоки, все же выдержал, и вражеский клинок скользнул мимо правого плеча Амбармора, после чего тот нанес свой удар, левой рукой по незащищенной шее врага. Молодой рыцарь хорошо знал путь меча Твердыни, но не сообразил вовремя, как одолеть врага, сражающегося левой рукой и знающего незнакомый стиль боя. Удивил – победил, за этот простой принцип Амбармора и прозвали когда-то Черным Шутом.
Кайрил повалился, как подкошенный, схватившись рукой за рассеченную шею.
Тано... Мэй эстъе тэй, тэй эстъе мэй. Кори'м о анти-эте... - прохрипел он и упал на скалистый пол пещеры, но глаза его все еще остро смотрели на Амбармора.
Впрочем, нет. Уже не его глаза. Бывший рыцарь узнал этот взгляд. Тот самый, с которым он встретился к лицу там, в заснеженном Ард-Галене, до солнца. Тот самый, который манил его прочь от чертогов Мандоса. Рыцарь Кайрил отдал свою душу в руки Учителя, и теперь с Амбармором говорил уже не он.
Поздравляю, Амбармор, Къонахт, Моръяйвар, мой не самый верный ученик – услышал эльф булькающий, но такой знакомый по выражению голос. - Ты снова на свободе, ты почти дошел до Белерианда, и ничто уже не преградит твой путь. И куда ты пойдешь теперь? На Восток, подальше от войн и владык, как хотел когда-то? Или опять бросишь вызов мне?
Я подумаю – ответил Амбармор. - Подумаю. Может быть и приму твое замечательное предложение. От твоих предложений вообще всегда очень сложно отказаться. До скорой встречи... Тано.
Сапог беглеца впечатал голову черного рыцаря прямо в остатки медвежьих костей, и Амбармор покрутил ногой туда-сюда, размазывая грязь с подметки по лицу Кайрила. Нет, Кайрил тут был не при чем, и эльф похоронил бы его как человека. Это лицо Мелькора он топтал сапогом.
Аэнни! - позвал он. - Вылезай! Помоги Грому, он ранен! А я пока оттащу в глубь пещеры этих соколов. Останови Грому кровь, чтобы он мог отдохнуть, и тогда мы все наконец поспим...
Документ, найденный роквэном Хурином Алдарионом в Закрытом зале Королевского скриптория Арменелоса в 1711 году Второй Эпохи
Начальнику Стражей Пограничья, айкъет'таэро Твердыни Гэльо из Медведей — от главы отряда Стражей Пограничья, корна'таэро Твердыни Кайрила из Волков
Отправляю это послание перед тем, как согласно приказу завершить погоню за отрядом «волчьих голов», совершающим налеты на мытные обозы наместника Хьорна на севере наместничества Хитлум, потому как считаю своим долгом доложить о своих наблюдениях за поведением отряда, имеющих, на мой взгляд, ценность. Отряд был мною опознан как отряд Тени, однако его поведение не согласуется с тем, что мы знаем об этом атамане. Вместо того, чтобы беспорядочно перемещаться между наместничеством Хитлум, коронными землями в верховьях Сириона и Дортонионом, отряд Тени, совершив последний налет на мытный обоз, направляется вместе с добычей строго на север, в сторону Полночной Седловины. Такое поведение мне показалось странным, поскольку никаких укрывищ «волчьих голов» близ сего перевала не разведано, а уйти через него можно только в сердцевинные северные земли за Горами Ночи, хорошо охраняющиеся разъездами коронных войск.
Мое удивление сменилось опасением, когда моему отряду удалось захватить в плен посыльного «Спинорезов» при Тени, некоего Яхира из хитлумских людей народа Улфанга. Он был допрошен с применением силы, и сказал, что отряд должен был встретить и сопроводить некоего «Спинореза» высокого чина, идущего из северных земель в Белерианд. После этого воин моего отряда именем Вахаир, также из народа Улфанга, проявил глупость и неумение в делах допроса и ненамеренно причинил пленному смерть через непомерно сильные побои, прежде чем мне удалось выяснить, кто таков этот особо важный смутьян. Я продолжаю преследование с тем, чтобы сделать попытку перехватить отряд Тени вместе с идущим с севера «Спинорезом» и передать оного живым Черной Руке. Прошу доложить о произошедшем лично эр'таэро Черной Руки Торну из Воронов.
Дано 16 (шестнадцатого) знака Змеи, лета 583 от основания Твердыни,
Корна'таэро Кайрил из Волков.
Конец Предначальной Эпохи.
Твердыня Севера
Истар пришел в себя окончательно в небольшой комнате с окном. Стену украшал тканый гобелен, изображавший высокую башню на фоне гор; у окна стоял стол со стулом, а сам Истар лежал в постели. На стуле была сложена его одежда цветов дома Феанора, на столе стояла тарелка с едой и кубок вина. Он подивился, что чувствует себя прекрасно, в то время как совсем недавно не мог и пошевелиться, и стал вспоминать, каким образом сюда попал. Он вспомнил - стражей в черном, не эльфов и не орков - наверное, это и есть смертные люди, о которых говорил нам Феанор, подумал он. Он вспомнил, как лежал и не мог даже разговаривать, и вспомнил лицо, склонявшееся над ним - то самое, что видел в своем видении, перед тем как очнуться в орочьей норе. Кто это был? Почему-то он ни на мгновение не усомнился в ответе: Мелькор, тот самый Моргот, которому клялся мстить и отобрать Сильмарилли Феанор. Откуда у него такая уверенность - он и сам не знал, но больше просто некому...
Только почему "Черный Враг" был так добр к нему? Или он со всеми так? Тогда кто же послал на них орков и огненных демонов? Кругом вопросы. Но, как бы то ни было, проявлять гордость не стоит - он же не Феанор, он не клялся никого ненавидеть и преследовать, да и здешние вряд ли считали его враждебным - иначе стал бы сам Мелькор его лечить!
Он встал и подошел к окну - да, высокие горные цепи и трехглавая курящаяся вершина, и последние сомнения в том, куда он попал, отпали. Одевшись, он сел за стол и выпил залпом все вино - может быть, если это и не разрешит всех вопросов, то хоть успокоит. Дверь, выходящая из комнаты, была заперта - да иного он и не ожидал. Вино разбудоражило голод, и Истар съел вполне приемлемое на вкус жаркое из тарелки, после чего встал из-за стола, задвинул на место стул и сел на кровать. Он ждал.
Вскоре за дверью послышались шаги, и стукнул отодвигаемый засов. Дверь открылась, и Истар оглянулся, чтобы посмотреть, кто вошел в комнату. Он. Мелькор - если Истар не ошибся, а он уже был уверен, что не ошибся.
- Здравствуй, нолдо! - произнес тот, голос у него был точно такой же, как тогда, в видении - мягкий и глубокий, он говорил на квэнья совершенно чисто, без всякого выговора. - Как твоё имя?
- Моё имя осталось там, на заснеженной равнине... - ответил Истар. - А ты можешь тоже не представляться, Вала Мелькор. Я благодарен тебе за то, что ты поставил меня на ноги, но я хотел бы знать - что со мной будет дальше?
- Я полагаю, ты ничего не знаешь о том месте, где оказался - Мелькора, похоже, ничуть не задел его отказ представиться. - И о тех, что тебе помогли.
- Нет, почему? Я догадываюсь, что тебе служат смертные люди, и полагаю, что это место - твоя твердыня. Только я не отказался бы узнать больше.
- И ты узнаешь многое. Это действительно Твердыня - хотя и не совсем такая, как ты, должно быть, полагаешь. Не столько обычная военная крепость, сколько место знания и силы. И эти люди - они не просто служат мне, они - мои ученики, хоть их пока и очень немного. Мои и Гортхауэра.
- А кто это - Гортхауэр? - спросил Истар.
- Мой фаэрни. - ответил Мелькор. - Майа - пояснил он, видя непонимающий взгляд Истара. - Он занимается воинскими искусствами, я же обучаю людей знаниям и мастерству.
- А зачем... - Истар замялся. - Если здесь у тебя тихая мирная школа, а не ужасная черная башня, то зачем тогда ты убил Финвэ, уничтожил Древа и похитил Сильмарилли?
Мелькор рассмеялся.
- Какие грозные вопросы ты задаешь прямо в лоб, нолдо! И как много сразу! Но раз ты спрашиваешь, я попробую ответить, но будь готов к тому, что ответы породят новые вопросы.
Истар только вздохнул.
- Ваш король Финвэ был убит за то, что в далекие времена, когда ты еще не родился на свет, он осудил на смерть целый народ. Народ моих учеников - Эллери Ахэ, эльфов тьмы. Да, да, не удивляйся. Лишь считанные единицы из них остались жить, а еще немногие - дети этого народа - были лишены памяти и обращены в ваши народы, Ваньяр, Нолдор и Тэлери. Они не считаются более эльфами Тьмы, хотя я и мог бы вернуть им память - если бы они захотели этого. И еще одна из этого народа выжила, увы - ненадолго: ты знаешь её как Мириэль, мать Феанора.
Истар сидел с открытым ртом, слушая своего собеседника.
- Рот-то закрой, муха залетит! - Мелькор слегка улыбнулся. - Да, Феанор действительно - потомок Эльфов Тьмы. Все остальные были казнены мучительной смертью, и смерть им присудил именно Финвэ - ни за что, просто за то, что они последовали не за Валар. Ирония судьбы: именно одна из них стала его женой. Почему её не казнили - я, увы, не знаю. Она уже не была ребенком, как те, что были лишены памяти в садах Ирмо, и она встретилась с Финвэ уже после этой казни. Поэтому-то Феанор и не нашел покоя в Благословенном Краю...
Истар ошарашенно подумал: а ведь и я чувствовал то же, что и Феанор. Тогда что же...
- Древа были уничтожены потому, - продолжал Мелькор - что они заключали в себе не Свет, а сущность Пустоты, враждебную всему, потому что настоящий Свет рождается только во Тьме. Именно Древа были тем, что держало ваш народ в Валиноре, как в тюрьме, и только после их разрушения стал возможен ваш исход.
- Мой отец - начал Истар - попытался покинуть Валинор задолго до этого. И все что осталось от его корабля - несколько обломков, которые выбил на берег шторм. Так вот почему он погиб...
- Постой! - перебил его Мелькор. - Ты говоришь, твой отец пытался покинуть Валинор - а ведь это неестественно для светлого эльфа. А когда я тебя впервые увидел, мне сразу показалось в твоих чертах что-то знакомое - поэтому-то и лечил тебя я, а не кто-то из братьев и сестер Твердыни. Расскажи-ка мне о нем поподробнее, не все мне отвечать на твои вопросы... - Истар полагал, что сейчас он закончит: "нолдо", но Мелькор почему-то не сказал этого.
-Ну, я не видел его никогда... - Истар снова замялся, но спустя несколько мгновений снова заговорил. - Моя мать рассказывала мне, что он называл себя нолдо, но никогда не говорил о своем прошлом, ни ей, ни кому-то ещё. Его звали Морвэ, наверное, потому что волосы у него были черные, и лицо несколько смуглое - так она мне говорила. Он был похож на меня, только светлая кожа у меня от матери... - при этих словах Истар заметил, как Мелькор напряженно кивнул. - Еще она мне говорила, что он тоже... как ты говорил, не находил покоя в Валиноре, оттого и пытался уплыть на Восток - за день до моего рождения. Даже имени мне не успел дать, так и хожу с одним amilesse ("материнским именем" - кв.). Да и я чувствовал то же. Как он погиб - ты уже знаешь. Все, пожалуй. Может быть, мать рассказала бы мне больше, но я ушел из дома слишком рано, потому что не мог спокойно жить там, где жил...
- Все сходится - спокойно ответил Мелькор. - Все сходится... кроме одного, но я думаю, что все-таки...
- Да в чем дело? Ты его знал? Откуда? - перебил его Истар, понимая, что боится ответа.
- Дело в том, мой мальчик, что я был полностью уверен... что твой отец был казнен вместе со всеми остальными своими сородичами.
- Остальными... эльфами Тьмы? Он что, был из них?
- Ты ведь и сам уже догадался, что да. Ты - из Тьмы, мой мальчик. Я тогда был почти ослеплен горем... и, конечно же, не мог трезво рассмотреть всех, кто пал жертвой короля-палача Финвэ. Твой отец, по-видимому, не был казнен, хотя я был уверен, что погибли все. Но ведь и Тайли... Мириэль тоже как-то выжила, хоть и лишилась памяти - на время своей оставшейся жизни. С ним, наверное, было так же. Вот, значит, как он погиб... Посмотри - это он. Таким он был. Откройся - и увидишь.
Истар раньше слышал, о том, что Валар и Майар часто общаются образами, "ткут видения" через осанвэ, но он никогда не представлял этого - и вот теперь перед его глазами, точно в его видящем камне, встала картина: деревянный дом, у стены - недоделанный стеклянный витраж, за окном - яркие звезды, а рядом - высокий, темноволосый эльф...
- Правда, похож на тебя! - раздался голос Мелькора, и видение исчезло. - Тогда его еще звали Ахтэнэр - Огонь в Ночи...
- Похож... - ответил потрясенный Истар. - И не только на меня, но и...
- На Феанора - закончил его мысль Мелькор. - И это не случайно. Он ведь приходился братом матери Феанора!
- Значит, Феанор мне...
-Старший двоюродный брат - подытожил Мелькор. - Правда, он никогда не знал об этом, хотя о существовании Эльфов Тьмы знал - от отца. Но, похоже, он никогда не думал о том, что это касается его так близко. Хотя о твоём происхождении он вполне мог знать.
- Так вот почему, когда я был его учеником, он так скупился своими тайнами! У меня сложилось впечатление, что он взял меня только потому, что через мать я прихожусь родичем его жене, леди Нерданэль. И даже так он едва меня терпел.
- Ты был его учеником? Вполне возможно... Насколько я его знаю, он бы не стал делиться своим мастерством с «отродьем подлого Моринготто, раба Валар» - его слова! - тут губы Мелькора тронула слабая тень улыбки. - Особенно с кем-то, кто получился, когда отродье Моринготто породнилось с домом леди Нерданэль. Вот и ещё одна ирония судьбы...
- Вала Мелькор... Твои слова объяснили почти все вопросы, которыми я мучался в своей жизни. Только скажи мне: это все потрясения на сегодня, или будут ещё?
- Если больше не будешь любопытствовать, то больше и не будет, мой мальчик - Мелькор снова еле заметно улыбнулся. - Только ты, кажется, задал ещё один вопрос, на который я так и не ответил. Что с тобой делать?
- И что? - вздохнув, спросил Истар.
- Это ты решишь сам. Если хочешь, можешь уйти отсюда - только подумай, куда ты пойдешь?
"В самом деле, куда? - думал он. - К феанорингам? Они, наверное, знают, что я - здесь, ведь тела моего так и не нашли. И что меня ждет там? В лучшем случае - изгнание и позор, в худшем - крепкая веревка для изменника, они в делах, касающихся Врага, на расправу скоры. К местным эльфам-синдар? Навряд ли они доверяют пришельцам из-за моря, а уж когда узнают о случившемся в Альквалондэ - совсем худо будет. Куда-то на восток? Не знаю..."
- А если я останусь, то что?
- Станешь одним из нас. Учеником Твердыни. Здесь ты сможешь узнать то, что никогда бы не узнал, достичь высот в избранном тобой Пути и обрести свободу от проклятий и пророчеств, что наложены на тебя, как и на всех, кто пришел из-за Моря, моими братьями. Подумай - ведь они все обречены на погибель!
- Хорошо... - устало вздохнул Истар. Выбирать действительно было не из чего.
- Может, все-таки представишься, мальчик, раз уж решил остаться здесь?
- Ну что же... - эльф задумался. - Сейчас... моя прежняя жизнь осталась позади, и имя я возьму себе новое. Языку здешнему я не обучен - поэтому возьму на привычном себе квэнья. Тем более что "избранного" имени, как у нас принято, я еще себе не брал, да и отцовского у меня считай, что и нет - так я и заполню обе дырки. Зови меня Амбарто-морвэ... Учитель.
- Ведомый судьбой Морвэ? - переспросил Мелькор. - Хмм... А короче? Звучит-то, звучит, именно так, как любят нолдор, спору нет. Только неудобно...
- Покороче... Ну, пускай будет Амбармор.
- Амбармор... Судьба Тьмы, и в то же время судьба Морвэ... Мы не любим слово «судьба», оно отдает Предопределенностью. У нас другое понятие - «путь». И если твое имя - «Путь Тьмы» или «Путь Ахтэнэра», то на языке ах'энн это будет звучать как Къонахт. Хотя, если тебе привычнее слова и понятия эльдар... Что ж, тогда повторяй за мной, Амбармор: кори`м о анти-эте, Тано.
- Кори`м о анти-эте, Тано...
- Кор-эме о анти-эте. Это ах`энн, язык Твердыни, когда-то бывший языком Эллери Ахэ. Ты произнес просьбу об ученичестве, в которой нельзя отказать: "Сердце мое в ладонях твоих, Учитель". И я принял ее: мир мой в ладонях твоих, Амбармор. Тебе ещё многое предстоит узнать о нем, ученик...
- А что?
- Ну, для начала, языки. Ах'энн, потом наречия людей Севера, язык Измененных-иртха - тебе придется много общаться с ними всеми. И я даже, наверное, знаю, кто тебя будет учить. В нашей Твердыне ученики - не только люди. Гэлторн - один из последних эльфов Тьмы, и его ученица, Аэнни - из восточных эльфов, пришедшая сюда совсем недавно с ним - всего двое из ах’къалли (эльфов – ах’энн) живут здесь; ты - третий. Они целители и помогали мне лечить тебя, и знают многое. Что потом - будет зависеть от Пути, что ты изберешь. А теперь до встречи, Амбармор. Я должен идти.
Мелькор встал, подошел к двери, открыл её и вышел из комнаты. Никакого стука засова не последовало - только удаляющиеся шаги.
Эльф лег на кровать и взглянул на каменный потолок. Странно… и это - пресловутый Черный Враг? Если все что он сказал - правда, то получается, что прав он, а не Феанор с его мятежом; а если он готов принять в свою Твердыню едва знакомого, да ещё бывшего вражеского воина... Хотя, может быть, если бы не так внезапно открывшееся происхождение его отца и его самого - может быть, тогда его бы просто отправили восвояси. А привыкнуть к тому, что он узнал, было так сложно! Народ эльфов, которые были учениками Мелькора… Мать Феанора - одна из них… Его, Истара-Амбармора, отец - её брат… Голова идет кругом. Не верится, но и на ложь непохоже! Поэтому, наверное, так безрассудно быстро принял он предложение Мор... тьфу, нет, Мелькора! Учителя. Тано - так, кажется, называют его здесь.
* * *
Негромко закрыв за собой дверь, Мелькор направился вперед по длинному, гулкому коридору с забранными несложным витражом стрельчатыми окнами. Чуть поодаль его уже ждали двое - в черном, как и все здесь. Казавшийся молодым мужчина с длинными золотыми волосами, и девушка - невысокая, хрупкая, русоволосая и сероглазая. Не сразу было заметно, что отличало их от прочих учеников Аст Ахэ.
- Сайэ, Тано! - поприветствовал Учителя мужчина. - Он уже пришел в себя?
- Да, Гэлторн - ответил Мелькор. - Я поговорил с ним и узнал, что мы с тобой были правы. Сходство не случайно, это действительно сын Ахтэнэра.
- Но как такое может быть? - удивился Гэлторн. - Их же всех казнили, ты сам рассказывал!
- По-видимому, не всех… - Мелькор тяжело вздохнул. - Признаться, когда Тайли пришла ко мне в Чертоги Мандос, много после той казни, я тоже был поражен. Она лишилась памяти - но еще долго была жива. Причем она ведь уже не была ребёнком, как другие оставленные в живых, она была молодой, но уже взрослой девушкой... Значит, и с её братом произошло то же самое. Сейчас он мертв и ушел за грань Мира - но его сын пришел к нам, и я принял его в ученики.
- Неужели он так сразу согласился? - удивленно переспросил Гэлторн. - Я слышал, что Нолдор каких только страшных сказок не рассказывают про тебя!
- Должно быть, до его ушей они не дошли - пожал плечами Изначальный. - Этот молодой, не испорченный холодным равнодушием Валинора юноша поверил нам во всем и сразу. Его место теперь - среди нас.
Девушка стояла молча, но по всему было видно, что она внимательно слушала разговор. Но, когда Мелькор закончил последнюю фразу, она внезапно спросила:
- А как его зовут, этого…эльфа?
- Он назвал себя Амбармор - ответил Мелькор. - Как его звали в Валиноре, он не сказал мне - да это и не так важно.
- Амбармор… - повторила она. - Он сейчас там?
- Не надо, Аэнни, не беспокой его сейчас - мягко, но настойчиво остановил её Мелькор. - Ему надо побыть одному, чтобы многое осмыслить и понять.
По лицу ученицы было видно, что она немного расстроена, и Гэлторн поспешил её утешить:
- Успеешь ещё! Ведь он теперь наш брат, один из т’аэро-ири. А что, в чем дело? Ты и тогда, когда мы помогали Тано привести его в чувство, как-то странно на него посмотрела…
- Нет, нет, ничего! - быстро, застенчиво сказала она и отошла в сторону.
Мелькор пристально посмотрел на неё и, ничего не сказав, пошел дальше по коридору. Но Аэнни этого уже не видела...
Эпилог.
Конец Первой Эпохи, 23 число знака Змеи (15 нарбелет)
Горы Ночи (Железные Горы)
Снегопад прекратился, и над Железными Горами простиралось чистое звездное небо, редкое в это время года. Слабый ветерок припорашивал снегом груду камней, которой был завален вход в пещеру. На скале над пещерой было выбито – наспех, кривыми рунами:
«Здесь покоится Кайрил, воин меча Аст Ахэ, со своими людьми. Он прожил недолгую жизнь, потому что сначала встретил опасного учителя, а потом – его опасного ученика.»
Троица путников медленно спускалась со склонов гор, мимо чахлых кустарников и одиноких деревец, а внизу небо светлело. Медленно шкандыбал на разбитых в кровь ногах, тяжело дыша и опираясь на копье, как на посох, раненый в грудь Гром. Устало плелась Аэнни, и, шатаясь под весом своей и громовской поклажи, брел Амбармор. А у кромки леса их ждали, но на сей раз не враги.
Черноволосый нолдо оторвался от кучки «волчьих голов» и вышел навстречу усталым беглецам. Он поднял руку, жестом указывая им остановиться.
Стойте! Кто такие, откуда, куда и зачем идете?
Ты видел искру, друг? - вместо ответа спросил его Амбармор.
Из нее разгорится огонь – ответил нолдо. - Добро пожаловать на свободу, тан'ирэ.
За чахлым леском горели костры. Храпели кони, а люди впрягали их в подводы захваченного позавчера мытного обоза. От костров доносились звуки лютни и негромкая песня.
Светало.
1709 г. Второй эпохи. Трактир старого Свербигуза.
Светало.
Амбармор замолчал и окинул взглядом зал трактира. Зал был пуст, все, отдыхавшие вечером, давно ушли спать, даже самого хозяина видно не было. Хурин уже не покачивался на скамье и не опирался на стол, чтобы сидеть прямо, зато клевал носом и держался за лоб. Морвен, слушавшая слова рассказчика то с вниманием, то с деланым презрением, обернулась к рыцарю.
- Ну и где же твоё чудище? - с нескрываемым сарказмом спросила она нуменорца, чуть только эльф замолчал. - Где три человеческих роста, закованные в железо? Я, похоже, что-то не расслышала!
- Ты все расслышала правильно - тихо, устало произнес Амбармор. - Я вас умоляю, не начинайте это снова.
Хурин посмотрел было на эльфа с подозрением, исподлобья, но, подумав, вздохнул и откинулся на спинку скамьи.
- Рассказывай дальше!.. - угрюмо буркнул он. - Мне было приятно послушать, как ты ненавидел Моргота там, на севере, и как ты убил этого его прихвостня. А вот твоим расказам о «Твердыне» не верю я, хоть режь. Я сам решаю, чему верить, а чему нет.
- А вот это правильно - без тени обиды улыбнулся Амбармор, кивнув головой. – И для того, чтобы быть Врагом, вовсе не обязательно вселять страх за лигу своим видом. Не все то золото, что блестит, и не все то мудро и прекрасно, что выглядит так. А насчет дальше... Прости, друг, но у меня просто-напросто устал язык, и я хочу спать. Ты в окно погляди, утро, солнце встает.
- Я останусь здесь, в этом трактире, и завтра – подумав, сказал Хурин. - У нас есть еще одна ночь. Завтра вечером, здесь, на этом месте мы встретимся, и ты продолжишь свою историю.
- С удовольствием – кивнул эльф. - А ты, Морвен?
- Я... не понимаю – ответила она. - За что ты ненавидел Учителя? Что он тебе сделал? Да, он наказал тебя за то, что ты... как ты сказал? Восстал против него?
Мне приказали попустительствовать убийству безоружных пленных – ответил Амбармор. - Безоружных. Которых убивать запрещала присяга рыцаря – до того дня. Вы, может быть, о них слышали – их было немного больше десятка, один из них был королем и в конце концов их почти всех скормили волку.
Финрод? - понял Хурин. Амбармор кивнул и продолжил: – И с ним было двое моих бывших друзей. И поэтому мы неделю держались в Шутовской башне Аст-Алхор, охраняя их, пока не кончились силы – и все зря, никто никого не спас. Именно это и заставило меня принять окончательное решение – Мелькор никакой не Учитель. Но, если подумать, это был повод, а не причина. Причина в другом.
- В чем же?
- Ты останешься здесь на завтрашнюю ночь? Если да, то ты узнаешь ответ на этот вопрос.
- Прости, Амбармор... - ответила Морвен. - Да, я останусь, но у меня есть вопрос. Не об Учителе, другой.
Амбармор посмотрел на девушку устало, но внимательно.
- Я поняла, что ты тот самый Къонахт Предатель, хотя тебя описывали совсем по-другому. Прости, если чем обидела. Но ты не тот ли самый, кто написал книгу «О любомудрии природном»?
- Да, это я. И, по-моему, я упоминал об этом. А что такое?
Морвен покраснела и, заикаясь, выдавила:
- Н-нас учили естественным премудростям по т-твоей книге. В Новых Семи городах, наследниках Семи северных кланов. Г-говорили, ее написал другой Къонахт, не Предатель.
Хурин, услышав это, захохотал.
- Ну не лицемеры ли? Сами челове... эльфа проклинают, и сами по его книге учат! Слыхал я про твою книгу. В Нуменоре тоже ее знают. Правда, Верные книжники не любят ее. Говорят, в ней описано... как же они выразились? Вот, устройство мира, в котором нет места Единому. И знаешь, выслушав твой рассказ, я могу понять, почему ты в Эру не веришь. Ты, вижу, считаешь, что в мире, где есть добрый всемогущий бог, не может быть того, что ты пережил.
- Да нет, не в этом дело – покачал головой Амбармор. - Тогда я действительно так думал. А сейчас я просто не нуждаюсь в таком предположении... Так вы оба будете здесь завтра вечером?
- Будем – ответил Хурин.
- Обязательно будем – кивнула Морвен.
За окном дул сырой осенний ветер и медленно пробуждался ото сна маленький уютный городок...
|
