Фанфик «Тени под городом | Словарь. Пролог. Глава 1, 2»
Шапка фанфика:
Название: Тени под городом Автор: Rixikins Фандом: Ориджинал Персонажи/ Пейринг: главные - Юкса Конколор, Вэйглори (Вэй Глори), Ржавник (Линкас Феррет), Мирта Пардус. Остальных - легионы Жанр: мистика, фэнтези, юмор, экшен Предупреждения: фурри (отличаются от классических, конечно, но все-таки) Тип/Вид: джен Рейтинг: PG Размер: макси Содержание: В самом большом краю Земли под названием Замерзшие Земли случается ЧП, грозящее уничтожить не только население столицы и края, но и, возможно, всю цивилизацию фелин и люпинов, отправив ее вслед за загадочно исчезнувшей цивилизацией Аю-Ага (или людей). В итоге четырем совершенно разным фелинам приходится объединиться, чтобы исправить ситуацию, вызванную их же лапами, и разгадать некоторые тайны исчезнувших предшественников. Статус: в процессе Дисклеймеры: если вы узнали в некоторых персонажей реальных личностей - я никого не хотела этим оскорбить, честное слово. Размещение: скиньте ссылку, пожалуйста От автора: Не советую принимать всерьез здешние разговоры о политике - они вставлены только для относительной достоверности происходящего. И повторюсь - если Вэйглори вам кого-то напомнил, полистайте Mudazumo Naki Kaikaku. Его прототип там, а не в реальности. Наслаждайтесь =) И не забывайте о комментариях, ибо я задница ленивая.
Текст фанфика:
Словарь Замерзших Земель: Аю-Ага – люди; человеческая эпоха Пограничный хребет – Уральские горы Опасный океан – Тихий океан Лошадиная голова – Камчатка Агути - Обь Край - страна Фелин – особь семейства кошачих (неважно, какого вида) Люпин – особь семества псовых (неважно, какого вида) Замерзшие Земли – большой край, расположившийся в Азии между Пограничным хребтом и Опасным океаном. Известен тяжелым, морозным климатом. Заселен негусто, основные виды – мелкие кошки, рыси, пумы, снежные барсы, леопарды, тигры, северные гепарды, львы. Самый большой край планеты, причем, что держит вместе столько различных рас уже многие столетия - неизвестно. Имеет довольно странную систему власти, похожую на люпинскую, но с явным фелинским оттенком. Власть работает на основе братства, «сбора дани» и страха перед вожаком, прикидывающимся патроном. Сейчас переживает не самые спокойные времена. Тайг-ро-Чик – столица Поднебесных Хребтов, главного края-соперника Замерзших Земель после Нового Света. Сами Поднебесные Хребты заселены чересчур густо и только на западе, потому что на юго-восточных равнинах начинается Радиация. Население состоит в основном из тигров и снежных барсов, сильно уменьшившихся из-за климата и природных условий, вынуждающих жить в тесноте; численность населения значительно превышает численность населения любого другого края. Новый Свет – очень влиятельный край, расположенный на месте бывших США и Канады, заселенный в основном на севере, где почти отсутствует радиационный фон. Население представляет собой причудливое смешение рас и видов. Запретная область – территория за Уралом. Пустоши – общее название слабозаселенных территорий бывшего южного Китая и восточной части бывших США. Представляют собой выжженную землю со слабым радиационным фоном, но так и не восстановившую хоть какое-то плодородие. Сталкеры и ученые описывают руины крупных городов в центрах Пустошей, но мало кто верит им. Юг – район бывших Казахстана, Монголии, части Китая и вообще всех земель юга Евразии за пределами Пустошей, а также название содружества самых развитых краев. Заселен очень густо и разнообразно, с преобладанием люпинов различных видов. Темптехе (древн. фелинск. «Проклятый Город») - Москва Ица – столица Замерзших Земель и название одного из притоков реки Агути Хладград –город на Агути, расположенный ближе к северу. Второй по величине и заселенности после Ицы. Лансеры – общее название стражей порядка. Разделены на четыре части – терри (участковые и выполняющие обязанности по району), гради (занимающиеся делами, опасными для общества и города в целом), брани (спецназ) и трои (разведчики и работники ГРЗЗ). Троя – сленговое название ГРЗЗ (Генеральной Разведки Замерзших Земель) Вожак – избираемый глава края, заведует международными и внутренними делами в целом. Чаще всего ими становятся львы. Патрон – второй фелин (или люпин в некоторых других краях) после вожака. Контролирует его действия и заведует внутренними делами. Ректоры – помощники вожака и патрона в управлении делами края. Каждый ректор отвечает за определенное дело. Мата-дом – резиденция патрона, ректоров, группы ученых «Эпсилон» и бойцов оборонительной группировки ДБС (Да Будет Свет) Прайд – семья Пещера – сленговое название кабинета или офиса Логово – квартира Черная слизь – странное вещество, о котором, помимо его хищных наклонностей и абсолютно черного цвета, ничего толком и неизвестно. Нууска – покровитель фелинов. По легендам, весьма своенравное и независимое существо. Его знак – крест, чье основание оканчивается изогнутым хвостом, планета, названная его именем – Сатурн. Ферекс – покровитель люпинов. По легендам, существо довольно умное, трудолюбивое и изобретательное. Его знак – рогатый глаз на колонне, планета – Юпитер. Праматери – покровители пускающихся в дальнее путешествие или стоящих на распутье жизни. По легендам – прародительница всех фелин пустынная кошка Баст и прародительница люпин волчица Рома, добрые существа, которые в отличие от Нууски и Ферекса, не различают живых существ по видам и расам. В их честь названы планеты, которые мы знаем как Уран и Нептун. Имхотеп Бессовестный – фелин-писатель, чьи книги описывают древнюю историю фелинов и люпинов. Некоторые его книги запрещены и выдаются только со специального разрешения, тексты же других вызывают большие сомнения по поводу адекватности автора. Нинел – оцелот, Вождь прайдистов. Коба – черный леопард, тоже Вождь прайдистов. Прославился своей клинической паранойей. Книга о Свободе, Луне и Безделии – нечто вроде Ветхого Завета у фелинов и люпинов. Если быть точнее – полное собрание древнейших легенд со всего света. Прайдизм – учение, составленное немецким терьером Камарсом, популярное в прошлом веке. Вкратце состоит в том, что фелины и люпины должны объединиться в единый прайд, в котором все равны, а правит рабочий класс. На самом деле все куда сложнее, но любящие простоту, фелины Замерзших Земель вообще низвели его трактовку до «Власть – народу, земля – крестьянам» и приняли его за свою идеологию почти на целый век. Учитывая ярый индивидуализм большинства фелинов, а также стремление к четкой иерархии люпинов, вообще странно, как эта идеология умудрилась стать популярной и даже прижиться. Правда, в итоге она мутировала до совершенно непонятного нечта и вполне естественным образом выродилась, но это совсем другая история. Великая Бойня – война люпинского края Кании против большей части Юга и Замерзших Земель. В Замерзших Землях из-за сильнейшего отпора фелин Кания захлебнулась и отступила, а затем, когда фелины вошли в столицу, объявила о капитуляции. После победы Канию разделили на две части – Замерзший Юг и Канийский край (на момент настоящих событий обе стороны снова объединились в единый край). Сама же Великая Бойня считается самой кровавой и жестокой войной в истории цивилизации, о чем фелинам и люпинам напоминают каждый год в день Победы и на уроках истории в школах и институтах.
ПРОЛОГ
Город пожирал огромный, черный, слизистый осьминог. Он разрастался в невероятном темпе, накрывая собой все, что находил на своем пути. Впрочем, «осьминог» - это не самое удачное сравнение для этого абсолютно черного нечто. Это было больше похоже на амебу или на чернильную кляксу, которую поставил на полотно нерадивый ученик перьевой ручкой. Концентрировалась эта «клякса» в центре города – на белом здании со строгим фасадом без каких-либо вычурностей. Здание полностью окутывала тьма. Она болезненно пульсировала, растекалась, выдавливалась из окон наружу, словно черный газообразный гной. Щупальца мягко стекали, как смола, по фасаду, собирались у подножия в большие черные лужи и перекатывались, выбрасывая ложноножки, дальше, вглубь города. Иногда сквозь черноту проглядывала белизна стен… Но она скрывалась тьмой, едва показавшись на свет. Небольшой щуплый человек с запавшими щеками и глазами, с трудом удерживая равновесие, медленно вошел в один из кабинетов. Он успел убежать от этого жуткого, попирающего все законы оптики, пахнущего мазутом вещества (или, может быть, существа?), однако оно успело коснуться его ног. И теперь человек чувствовал себя совершенно ослабевшим и опустошенным. Письменный стол двоился в глазах, но человеку нужно было добраться до него, успеть, пока мазутистый газ не добрался и не поглотил его, как и всех, кто присутствовал в здании. Его взгляд зафиксировал, что за столом полулежит обтянутый кожей скелет – еще утром живой и жизнерадостный человек. Похоже, существо уже побывало тут, но выжившему на это было наплевать. Все, что он хотел сделать – найти ручку и лист бумаги. Это было несложно. Стопка чистых и использованных листов в беспорядке валялась на столе, а ручка оказалась в окостеневших пальцах. Человек равнодушно выдернул ее, взял первый попавшийся листок и принялся строчить. Но едва его глаза сфокусировались на написанном, он понял, что это чушь. Ручка не слушалась дрожащих рук. Тогда человек начал лихорадочно заштриховывать лист, усилием воли заставляя себя сосредоточиться. Когда была заштрихована почти треть, он заметил движение в районе запертой двери. Черные щупальца проникали под нее, слепо осматривались в поисках добычи, мерзко дрожали и пульсировали. Трясущимися руками человек достал из-за пазухи черного пиджака небольшой пистолет, напоминающий пневматический, и, не особо целясь, выстрелил три раза в щупальца. Те испуганно отшатнулись, но не ушли под дверь. Это озадачило человека, и он оглядел на полоску заряда на рукояти. Индикатор приближался к нулю. Странно, но человек не испугался. Он уже видел, что случилось с товарищами, и в глубине души давно смирился со своей участью. Возможно, кто-нибудь выживет и найдет это здание и этот кабинет… А в нем подсказку, как справится с этой черной всепроникающей нечистью. Человек развернулся к столу и принялся рисовать. Линии получались неровными, нечеткими, но это не волновало его. Главное – успеть. Успеть дорисовать то, что произошло в здании, и как с этим нужно будет бороться тем, кто найдет этот клочок бумаги. И он успел. Едва он закончил рисовать, тьма накрыла человека с головой.
Часть 1. Зенит 1
На обитой деревянными панелями стене мерно отстукивали время механические часы. Их стук успокаивал нервы, так же, как и все в комнате. Шумел огонь в камине, кидая блики на латунную механическую лошадку, стоявшую на дубовом столе, медленно и неохотно переставлявшую ноги под грустное звяканье внутренней шарманки. По соседству с ней стояла нечеткая фотография прайда гепардов – отец, мать и два котенка. Из-за полумрака и темных стен комнаты рассмотреть их как следует не удавалось. На другом конце стола расположилась скромная карандашница с тремя явно не дешевыми ручками. Пол под столом и двумя мягкими креслами покрывал мягкий коричневый ковер с длинным ворсом. Все это маленькое помещение с камином, часами, письменным столом и двумя креслами создавало впечатление теплоты и уюта… Однако стоило посмотреть в глаза хозяина комнаты, все это ощущение как лапой снималось. Именно поэтому симпатичная пума с растрепанной рыжеватой гривой, одетая своеобразно для такого случая – в художественно драные джинсы, зеленый, протертый на рукавах свитер и очки в старомодной оправе – не смотрела на хозяина, а внимательно наблюдала за умирающими движениями лошадки. Пожалуй, даже чересчур внимательно. - Вам не кажется, что вы думаете уже дольше, чем это положено по правилам вежливости? – Раздражение хозяина кабинета, сидящего за письменным столом, выдавал лишь хвост, изредка конвульсивно вздрагивающий. - Юкса Арексовна, вы слышите меня? - Угу-ум… - протянула рассеянно пума, не отрываясь от заводной статуэтки. Тут гепард не выдержал и четким движением выключил лошадку. Юкса закатила глаза и посмотрела на собеседника. Гепард был из северной породы – с более длинной шерстью, чем у южных собратьев, пожизненно сохраняющейся гривой (впрочем, по необъяснимым официальной теорией эволюции причинам она была у всех фелинов и люпинов) и двойными полосками под зеленовато-голубыми глазами. В целом такие гепарды были весьма приятны в общении, хотя и малость неразговорчивы вследствие нордического характера, присущего всем жителям севера… Но этот был исключением. И неудивительно – ведь гепарда звали Вэйглори, и он уже несколько лет был патроном края Замерзшие Земли. Это обстоятельство здорово нервировало Юксу. Лучший астральный друг из Ада, обжившийся на левом плече, упорно подбивал ее поиздеваться над этим хладнокровным типом, тем более что его предложение ей совершенно не нравилось. Пума лишь недавно окончила аспирантуру, устроилась на работу в приличном НИИ, а теперь ее хотят завербовать в команду ученых, работающих при каком-то боевом отряде и изучающих нечто весьма сомнительное, о чем Вэйглори упорно молчит. Да, конечно работать при Мата-доме довольно престижно, но какой ценой! Держать рот на замке, не иметь контактов с семьей и друзьями, жить в специально построенной квартире, которая всегда прослушивается Генеральной Разведкой, вариться в одном коллективе… Вопрос о семье, жилье и молчании для Юксы был вполне решаем – жила она одна в съемном однокомнатном логове, болтать без повода не любила, а родители у нее пропали без вести в печально известной экспедиции за Пограничный хребет. Но вот рвать контакты с друзьями и товарищами она не собиралась. - Послушайте, патрон Вэйглори, ну не могу я согласиться на ваше предложение, - деланно расстроенным голосом произнесла пума. - У меня друзья, коллеги, стабильная зарплата, разработка искусственной кожи и шерсти вовсю ведется. Вы же сами говорили, что научный прогресс в этой области очень важен для края! Судя по вытянувшейся морде Вэйглори, слова Юксы не произвели на него ожидаемого эффекта. - Те исследования, которые будете проводить вы и ваши будущие коллеги, гораздо важнее и серьезнее. В первую очередь, для нашей безопасности, - тихо и холодно проговорил он. - «Нашей», я имел в виду – всего населения края. И континента в целом. - Я кошка маленькая. И мир спасать не собираюсь, потому что дело это неблагодарное, - покачала головой Юкса. - И вообще – ваша повестка не дала мне сегодня нормально выспаться! Мне пришлось вскакивать в шесть утра и мчаться в Мата-дом. Куда меня не пускали до двенадцати. Затем вы сами куда-то отлучились, и пришлось мне гулять до трех часов дня. Когда меня, наконец, впустили, я опять ждала до пяти, потому что вы опоздали на два часа. Причем это, судя по статьям в газетах и Сети, случается уже не в первый раз и не только с плебеями… Вэйглори спокойно слушал начавшую расходиться Юксу, поджав губы и топорща усы. Заметив, что его когти на верхней лапе уже оставили на лакированной поверхности дуба глубокие борозды, гепард незаметно прикрыл их локтем. Да, конечно, он опоздал. Он всегда непунктуален. Но кто виноват, что вожака Ло’Прауда не переспоришь, сколько не пытайся? - Я в курсе, что нападение – лучший способ защиты, так что эти доводы, боюсь, будут бесполезны. Тут до пумы начало доходить. Правильная мысль вертелась в голове, как дикая лисица в силках, но чтобы поймать ее, пришлось идти окольными путями. И первой координатой на этих путях было: почему Вэйглори вообще снизоходит до спора, когда можно легко прогнать Юксу и прислать повестку другому ученому? Ведь Юкса - далеко не самый гениальный деятель науки на свете. Скорее, весьма посредственный, а гепард все равно уговаривает ее с упорством черепахи, пытающейся пройти сквозь аквариумное стекло. Для патрона такое поведение было, как минимум, странным. Юкса тряхнула головой, откидывая длинную, висящую сосульками челку (впрочем, она снова возвратилась на свое место), и посмотрела Вэйглори прямо в глаза. И сразу отвела их, потому что смотреть в них долго было невозможно. - А почему вы вообще меня уговариваете? Есть куда более сговорчивые ученые. Вэйглори пошевелил усами и откинулся назад в кресло, сцепив лапы под подбородком. Затем посмотрел на Юксу фирменным немигающим взглядом заправского лансера. - Когда я служил в разведке, (а я там, если вы не забыли, служил, и весьма успешно), у меня всегда было под лапой три безотказных способа добиться своего. Первый – мирный уговор. Второй - шантаж, а третий – угроза смерти. Те, кто не соглашался, были сущими глупцами и долго не жили. Одного как-то нашли в ванне мертвым – коротнуло электричество и случайно прошло через металл... Тут дикая лиса в силках успокоилась и сама прыгнула Юксе в лапы. Ну, разумеется, как можно было не догадаться? Неужели бывший трои выпустил бы пуму после такого разговора наружу? Разве что вперед лапами. Причем когти у него остались бы чисты – наверняка по всему Мата-дому расставлены ловушки, призванные отослать жертву к Нууске «в результате несчастного случая». Да и прикончи он Юксу собственноручно – с лансерством Замерзших Земель патрона бы не только оправдали, но еще и извинились бы, и пост вернули. Впрочем, подобная ситуация происходила в Замерзших Землях не только с лансерами. Юкса нервно щелкнула хвостом по полу и выпрямилась в кресле: - Угрозы – дело подсудное. - Сами-то в это верите? – криво улыбнулся Вэйглори. Пума лишь плечами пожала. После небольшой паузы она снова посмотрела на гепарда и холодно поинтересовалась: - А хотя бы лошадь свою можно будет с собой забрать? Теперь уже нормально и даже дружелюбно улыбнувшись, Вэйглори молча кивнул.
Мата-дом, где предстояло жить и работать Юксе, представлял собой гигантский полумесяц белоснежного цвета. На «рогах» месяца было лишь пять этажей, зато в середине число их доходило до сорока, а венчал все это великолепие высокий, стройный шпиль с острым наконечником, на котором горделиво развевался бело-лазоревый флаг Замерзших Земель. У входа, выполненного в строгой, но аккуратной и стильной манере, также висели два стяга – один бело-голубой, а второй – синий, с изображением двухголовой крылатой кошки, причем одна голова у нее была львиная, а другая – ни то гепардья, ни то леопардья. На задах здания были устроены конюшни для лошадей работников, несколько левад, плац и крытый манеж. Большая часть Мата-дома была отведена под «рабочие пещеры», как в шутку фелины, работающие там, называли офисы. На первом этаже посередине здания располагались лектории и комната Совета ректоров. А «рога» здания-полумесяца превратили в эдакий жилой квартал, где помимо квартир-«логовищ» можно было отыскать несколько тренажерных залов, зал для тренировочных стрельб, компьютерные бары с выходом в Сеть (это был единственный выход в Сеть, позволенный ученым и бойцам, и то – он почти полностью контролировался), парочку кафе, огромное количество лабораторий, библиотеку и многое другое, чего бойцы и рабочие лишались, попадая на работу в Мата-дом. Логово Юксы находилось в Восточном крыле. - Ты не переживай, освоишься, - беззаботно вещала молоденькая кошка-уборщица, которой Вэйглори поручил проводить пуму до ее нового жилища. - Логово отличное, не чета твоей однушке на окраине Ицы… - Я все равно сбегу, - как можно невнятней пробормотала Юкса. Она шла позади длиннолапой блондинки с пылесосом, выпуская когти на каждом шагу так, что они драли красный ковер коридора, и хлеща хвостом лапы. Глаза у нее были практически полностью закрыты челкой, которую она, допоздна занимаясь исследованиями, постоянно забывала вовремя вымыть. - Все так говорят поначалу, - спокойно ответила провожатая, все-таки услышавшая слова пумы. - Да только потом привыкают и даже уходить не хотят. Кстати, тебе не мешало бы приодеться. Этот свитер выглядит так, будто его сшили еще в эпоху Аю-Ага! - Так и есть, - буркнула мрачно Юкса, не поднимая головы. - И драные джинсы – это позавчерашний день, - продолжала кошка, не обратив ни малейшего внимания на слова собеседницы. - На Юге давно подобные никто не носит! - Это боевые раны, вам не понять, - фыркнула Юкса. - Да и вообще – тут принят официальный стиль! - Кошечка продолжала гнуть свое, размахивая от избытка чувств пылесосной трубой. - Стиль бездомного шел только Нууске, и то только потому, что он был бездомным. - Я разберусь, как мне ходить, - прошипела Юкса как можно понятней и отчетливей. Кошечку эта фраза чуть успокоила, и она обиженно умолкла, чем несказанно порадовала пуму. Остаток пути прошел в замогильном молчании. Наконец обе фелины остановились у одной из тысяч дверей из темного лакированного дуба. На ней уже красовалась скромная надпись: «Юкса Арексовна Конколор, отряд «Эпсилон», специалист по биохимии» - Вот тут вы будете жить, - произнесла уборщица. - Это дверь. - Очень приятно, Дверь, - сказала пума, исподлобья смерив глазами прямоугольный кусок древесины. Уборщица с опаской посмотрела на ученую, разговаривающую с дверью, и продолжила несколько неуверенным голосом: - Ну вы заходите, не стесняйтесь… - А Дверь не против? – на полном серьезе поинтересовалась Юкса. - Э-э, - совсем опешила кошечка. Она не отличалась особой сообразительностью, и не углядела в своей первой фразе какой-либо странности, поэтому вопрос пумы ее совершенно выбил из колеи. Юкса посмотрела долгим взглядом на уборщицу и невесело хмыкнула, взявшись за ручку: - Расслабьтесь и до свидания. Сами виноваты, что позвали меня. - Э, до сви… Дания - кошечку, наконец, «отпустило», но фразу она смогла закончить только перед захлопнувшейся прямо перед ее усами злополучной дверью. Конечно, те две единственные фелины в «Эпсилоне» тоже со своими заскоками, но эта новенькая затмила обоих. Первая фелина постоянно зажималась и смущалась, вторая всячески демонстрировала умственное превосходство, но обе они хотя бы были достаточно прямолинейны. А эта изображает из себя чокнутую, постоянно молчит и ведет себя так, будто кроме нее самой ничего значения не имеет! Кошечка покачала головой и отправилась пылесосить коврики. Но голова у нее была забита совершенно иными мыслями.
Вообще говоря, логово не сильно отличалось от съемной однушки, вопреки заверениям провожатой. Это относилось хотя бы к площади помещения. Как и в любом фелинском логове, тут было все для почти автономной жизни. Почти автономной потому, что еду все-таки нужно было покупать во внешнем мире. Количество комнат и их размеры варьировалось по количеству народу в прайде – фелины предпочитали одиночество шумным толпам, сгрудившимся в помещении метр на метр – и строго контролировалось Жилищным фондом. Так что, по сути, Юкса поменяла шило на мыло. Обстановка также почти не отличалась от того, что было в старой квартире пумы. Разве что, мебель была несколько тяжеловесна, из дорогой породы дерева, как и все, что производилось пятьдесят лет назад, когда строился Мата-дом. Впрочем, Юксе было наплевать на цену обстановке. Какая разница, сколько стоит кровать, если на ней можно спать? Пума медленно обошла помещение, обнюхала все углы, заглянула в ванную и на кухню и, наконец, плюхнулась на кровать, закинув лапы на высокую спинку. В целом, ей тут нравилось – она любила небольшие логова, в крупных, с несколькими комнатами она чувствовала себя незащищенной. В воздухе витал дух помещения, в котором давно никто не жил, но которое регулярно стерилизовалось, однако это запах должен был скоро уйти. Впрочем, для полного счастья не хватало нескольких вещей… Едва Юкса подумала об этом, в дверь постучали. Три четких стука – не открыть было бы преступлением, как бы не лень было это делать. - Дверь открыта! – крикнула Юкса, даже не потрудившись встать или хотя бы спустить лапы. В прихожей послышался звук открывающейся двери и возня. Затем раздался выработанный годами непрерывной службы Отечеству крик: - К вам можно? - Только осторожно! – съязвила пума. Быть учтивой с теми, с кем никогда в жизни не хотела работать, она не собиралась. Выражения лиц двух совершенно одинаковых лигров в совершенно одинаковой униформе цвета индиго при виде развалившейся на кровати пумы, которую будто с вокзала приволокли, нельзя было описать словами. - Юкса Арексовна Конколор? – осторожно спросил тот, что стоял справа. - Король королей, - фыркнула Юкса. Лигры переглянулись. Один из них что-то шепнул другому, тот пожал плечами. Затем оба снова повернули головы к Юксе. - Нам поручили доставить ваши вещи, - отчеканил тот, что стоял слева. - Ну, так вперед, - лениво ответила пума. - Можете ли сообщить, что нужно привезти? Вы, как нам сказали, снимали логово, - неуверенно сказал правый, - Вдруг возьмем что-то, что вам не принадлежало… - Берите несколько тетрадок, гитару и книгу Имхотепа Бессовестного - она меня успокаивает. Ну и одежду, какую найдете, - равнодушно перечислила Юкса. - Остальное оставьте, оно мне не упало. Да, еще Ваньку приведите. Лигр слева, лихорадочно записывающий слова пумы, удивленно поднял глаза: - Ваньку? - Лошадь мою. Вороной мерин, с белыми чулками на задних ногах. В конюшне у дома стоит, денник четвертый справа. Хотя там все написано. Главное – лапы поберегите, кусается, - спокойно ответила пума и потянула нижние лапы. Лигры совсем остолбенели, глядя на это зрелище. Впрочем, стоило Юксе кинуть на них сумрачный взгляд, они разом отмерли и, одновременно кивнув, абсолютно одинаковыми походками вышли из логова. Дождавшись, пока шаги снаружи утихнут, Юкса перевернулась на живот и включила голографический экран наручных часов. Никогда в жизни ей не хотелось так сильно позвонить своей лучшей подруге.
Молодая леопардка с шикарной каштановой гривой, волнами падающей на плечи, сидела за монитором компьютера и сосредоточенно двигала бегунки в программе редактирования звука. Добившись желаемых значений, леопардка нажала на кнопку проигрывания. Из динамиков полилась запись пения одного юного дарования, которое если и попадало в ноты, то лишь по прихоти Нууски. Теперь запись была полностью очищена от шума и звучала бы очень даже ничего, если бы не некоторые особенности вокала певца, выводившего некую ересь про «одиночество – невыносимая мука» и «ночь – верная подруга», невзирая на то, что эти утверждения взаимоисключали друг дружку. Леопардка поморщилась, остановила запись и снова принялась возиться с бегунками и отрывками трека. И тут зазвонили часы. Фелина, обрадовавшись такой возможности отвлечься от работы, не глядя приняла вызов, и гарнитуре на ее ухе раздался знакомый низкий, уравновешенный голос: - Хей, Мирта, привет. - О, Юкса! – обрадовалась еще больше леопардка, - Это какой-то ужас! Мне дали на обработку запись какого-то нового соловья, у которого богатенький папочка и непомерные амбиции. Это чистый кошмар! Он поет так, будто Мефистофеля призывает! Я не знаю, как его обрабатывать, это, похоже, безнадежно! Нет, конечно, я заказ выполню, но черт возьми, это невообразимо! Я тебе скину сегодня по Сети, когда выйдешь. Это надо… - Мирта, я уже вряд ли в скором времени выйду в сеть, - голос у Юксы был, как обычно, тихий и совершенно спокойный, но Мирта загривком почуяла, что произошло что-то неладное. - Так, это еще почему? – шутливо возмутилась она, - А ну-ка, быстро за комп и вылезай! И не говори мне, что тебе плохо, или тебе лень! - Я серьезно, - судя по тону, Юкса действительно не шутила, и это тут же изменило настроение Мирты. - Юкс, ты заболела? В больнице? Или у лансеров? – спросила она без тени шутки, - Хотя нет, какие лансеры, ты же никогда не совершала ничего такого… - Я в Мата-доме, - последовал ответ. Если бы Мирта стояла, она бы упала. Похлопав непонимающе глазами, забыв, что подруга ее не видит, леопардка тихо произнесла: - Ты что там делаешь, чудо мое? - Теперь уже работаю, - мрачно ответила пума, - Поверь, я сама в шоке, узнала об этом только полчаса назад. От Вэйглори. - Стоп-стоп-стоп, еще раз, - замотала головой Мирта, - Ты теперь работаешь в Мата-доме, не имеешь возможности подключиться к Сети и узнала об этом полчаса назад. Вообще я думала, что в ректора просто так, с улицы, не берут… - А я не ректор. Я теперь в какой-то команде ученых «Эпсилон», которые изучают невесть что и которых полностью изолируют от общества, дабы лишку не болтали. Пойми, этот трои мне просто выбора не дал! – под конец голос Юксы зазвучал почти отчаянно. Мирта откинулась на спинку кресла и в изнеможении запустила лапу в гриву. Ситуация была настолько невероятна, что в правдивости ее не возникало никаких сомнений. Да и пума, при всей ее эксцентричности, просто не в состоянии была такое придумать! Насколько знала Мирта, ее подруга была слишком разумна для этого. - Послушай, Юкса, - как можно спокойнее проговорила леопардка, - Ты там пока ничего не предпринимай, ладно? Я поговорю с нужными фелинами, надавлю на рычажки, а там уж все образуется… - Не стоит, - отрезала пума, - А то ток через душ пустят или лошадь бешеную натравят, дескать, «несчастный случай». - В таком случае ты не боишься, рассыпаясь в таких-то глаголах? – ухмыльнулась Мирта, - И у стен есть уши. - У нас свободу слова еще не отменили, - последовал ответ. - Ладно, - снова повеселела Мирта, - Тогда держись. Главное – контакт не теряем, при первой же возможности встретимся, оки? И не унывай. Все будет хорошо, мась. - Вот за что я тебя люблю, так это за твою способность утешать, - смущенно заметила Юкса, - Посмотрю по ситуации, встречусь или позвоню тебе при первой же возможности. А то тут за дверью кто-то возится. Пока! Мирта попрощалась и отключила часы. Затем взглянула на монитор без малейшего интереса. Желание работать пропало напрочь. «И как она умудряется при своем характере постоянно во что-то влипать? – подумала устало леопардка, - В любом случае, у меня самой тут проблема. Подумаю о Юксе завтра». Мирта наклонилась к сенсорной клавиатуре с виртуальными бегунками управления звуком, провела по ней пальцем… Но, тряхнув головой, встала с места и направилась по направлению к кофеварке. Возможно, кружка горячего с кошачьей мятой немного пробудит ее мозги.
Юкса отключила часы, рывком поднялась с постели, решительным шагом подошла к двери, с грохотом распахнула ее и взглядом голодной орлицы обвела коридор. Глаза ее уткнулись в уже знакомую кошечку-уборщицу, чья палевая грива была уложена теперь совершенно по-новому – в изящный пучок с как бы случайно выбившимися прядями. Кошечка, не ожидав появления хозяйки логова, ойкнула и отскочила к противоположной стене, выкрашенной в желтый цвет наподобие того, каким красят стены в психбольницах. Юкса почувствовала, что попала как раз в одну из них. - Что вы тут забыли?! - Я п-просто убиралась, - пискнула кошечка. Кажется, она побаивалась пуму хотя бы из-за ее габаритов – Юкса была почти в полтора раза больше нее, - Я-я ничего… - И чем же вы убирались? Лапками? Коготков не жалко? – ядовито прошипела пума, сузив желтовато-зеленые глазищи. У уборщицы действительно не было поблизости ни пылесоса, ни ведра, ни банальной щетки. Это невинное, на первый взгляд, обстоятельство, здорово разъярило Юксу. - Убирайтесь отсюда! – рявкнула она на остолбеневшую с перепугу кошку и ушла в логово, громыхнув тяжелой дверью. Потом устало прислонилась к стенке, чутко прислушиваясь к звукам снаружи – уборщица немного подождала, а затем, судя по мягкому топоту лап по ковру, ушла восвояси. Юкса устало отлипла от стены и включила свет – было уже довольно темно, не спасало даже ночное зрение. Вообще-то, видимо, стоило бы сходить в ванную – она не была там уже два дня – но моральная усталость была такова, что пуме было решительно все равно, что ее красивая золотая грива висит отнюдь не красивыми сосульками. Она подумает об этом завтра. А завтра обещало быть очень веселым и богатым на события.
2
На прошлом месте работы Юксы – НИИ БИМ (Биоматериаловедения и Использования Метасферы) – с лихвой хватало всяких интересных личностей. В метасферических отделах и лабораториях по изучению биосигналов, с помощью которых дикие животные и некоторые разумные звери могли обмениваться простейшими сообщениями вроде «Опасность!» или «Я рядом, не бойся», можно было найти настолько эксцентричных фелинов и люпинов, что особенности поведения Юксы в сравнении с их повадками могли считаться совершенно нормальными, и даже соответствующими правилам этикета. Например, одна из ментосфериков – пантера Азу – практически не знала общепринятого современного фелинского языка и говорила с таким акцентом, что уши сворачивались в трубочку. Обучаться она не желала из принципа. К тому же она неизвестно где отыскивала одежду в стиле древних фелин, едва прикрывавших вторичные половые признаки, и огромное количество этнической бижутерии. В таком наборе она обычно и ходила по городу, совершенно при этом ничего не стесняясь, благо, фигура и вид пока еще позволяли. Был также один люпин по имени Розенкайц, приехавший неизвестно откуда и имеющий непонятно какие корни, потому что внешне он походил одновременно и на волка (пропорциями), и на лисицу (окрасом), и на колли (мордой), и на песца (размерами). Несмотря на обширнейшие познания в области ментосферики и материаловедения, на первого встречного он мог произвести впечатление если не слабоумного, то весьма своеобразного зверя. Он часто вел себя как ребенок, любил выделываться перед камерой, едва завидев таковую, не совсем адекватно реагировал на замечания (мог впасть в истерику, или же наоборот, не обратить ни малейшего внимания и продолжать заниматься своим делом) и обладал весьма интересным чувством юмора – из-за его шуточек многие покалечились, а один из почтенных профессоров начисто лишился зубов и части языка, отхлебнув вместо валерьянки раствор соляной кислоты. Помимо этих двух были и другие не менее выдающиеся личности, вроде хиппующего, курящего валериану и варившего самогон из пришедшего в негодность оборудования прямо на рабочем месте химика Урсулы, или постоянно принимающей все слишком близко к сердцу физика-теоретика Эогиппы, которая кидалась из окна и пыталась повеситься в результате ошибок в расчетах и «непонимания окружающих» три раза в неделю – в понедельник, среду и четверг, примерно в два часа дня (во вторник у нее были курсы рисования, а в пятницу и выходные, по ее словам, умирать – себя не уважать). Так что, отправляясь на рабочее место, Юкса была готова ко всему. Специально ради этого случая она встала раньше, чем планировала, успела вымыть голову и разобрать принесенные лиграми-офицерами вещи. Она даже оделась поприличней – в черную футболку , которая была на три размера больше и висела мешком даже на крупной пуме, но, хотя бы, не выглядела такой потрепанной жизнью, как зеленый свитер. Джинсы, впрочем, Юкса менять не стала, да и не во что было – судя по всему, лигры так и не отыскали вторую пару, за что пума была им чертовски благодарна. В таком виде она и отправилась в общую «пещеру» «Эпсилона» и отряда бойцов под неизвестным пока названием. Мата-дом утром был совсем не такой, как вечером. Так как окон в нем было немного, необходимость освещать здание искусственно не отпала с пришествием дня, но свет ламп сменился с уютного желтого на официальный серый. В чем-то такая смена была символична – ночью и вечером Мата-дом принадлежит тем, кто живет в нем – патрону с его прайдом, бойцам, «Эпсилону» - а утром и днем он принадлежит тем, кто ходит сюда работать - ректорам и официальным представителям фелинских групп, поддерживаемых краем. Днем в запутанных коридорах, ведущих к рабочим пещерам, было немало народу, а вечером они пустовали; зато оживали рога мата-домского полумесяца, где начинали отдыхать и развлекаться после работы жильцы. По мнению Юксы, лучше бы сейчас был вечер. И не потому, что она больше любила развлекаться, чем работать. Просто сейчас она быстрым шагом шла по коридору, все двери которого вели в рабочие пещеры, и обилие белых воротников с черными галстуками, идущими на работу, давило на нервы. Из-за этого пума сунула лапы в карманы и уткнулась глазами в пол, всем своим видом показывая свое раздражение. Такая позиция, впрочем, подвела ее – не видя из-под челки, что вообще творится спереди, она со всего маху столкнулась с длинным, поджарым пожилым барсом в пепельно-сером костюме. Юкса попыталась отделаться минимумом разговоров, буркнув на ходу извинение и отправившись дальше, но барс ее задержал, мягко схватив под локоть. Юкса резко остановилась и с недобрым удивлением воззрилась на фелина. - Вы – новенькая из «Эпсилона» или из ДБС? – проурчал тот, улыбаясь одним ртом. - Ну, из «Эпсилона», а что? – прогудела пума, тряхнув головой в тщетной попытке убрать челку с глаз. - Вы идете не в ту сторону. Их пещера - под номером 108, это из тех, что вокруг лектория. А вы углубляетесь в офисы, - теперь барс улыбался вполне искренне, - Многие новички делают эту ошибку. Вас проводить? - Чем заслужила такую честь? – нахально поинтересовалась Юкса. Вообще-то она не была уверена, что самостоятельно доберется до лектория, не поплутав по лабиринту коридоров, закоулков и тупиков, но она от помощи и не отказывалась. Барс чуть опустил усы, показав, что выпад пумы его не впечатлил. - Ну, я их… Теперь можно говорить, «ваш» консультант в вопросах медицины, - уклончиво ответил он, - Меня зовут Хелти-Ли, я ректор здравоохранения, если имя вам ни о чем не сказало. - Юкса, - безо всякого воодушевления представилась Юкса, впрочем, с интересом оглядывая барса. Хелти-Ли славился своими странностями в вопросах здоровья и лечения, но об этом писали только в газетах и Сети, поэтому Юксе было любопытно узнать, каков ректор на самом деле. Следуя за Хелти-Ли, Юкса быстро поняла, что пойди она дальше одна, без сопровождения, то неизвестно, в какие бетонные дебри завел бы ее выбранный путь. Барс же прекрасно знал дорогу, к тому же, он оказался гораздо приветливей своего начальника-гепарда, и на протяжении всего пути расписывал Юксе особенности местной лечебницы, которая, по его мнению, была лучше, чем любая больница Юга (тут Юкса подумала, что неплохо было бы, если бы все остальные больницы края хотя бы ненамного приблизились к этому уровню), аптек, где по смешным ценам продавали многие дорогие и редкие лекарства (Юксе пришла в голову мысль, что лучше бы эти лекарства отдали тем, кому они нужны позарез при отсутствии денег), и некоторые странности коллектива. - Вы не подумайте, что они там все чокнутые, - урчал Хелти-Ли, зачем-то щурясь, хотя свет ламп был не таким уж и ярким, - Просто некоторые из них довольно-таки большие оригиналы. Ну и, конечно, хочу предупредить, что почти все ваши коллеги – самцы, так что научитесь давать достойный отпор. Ну, а если что – либо сообщайте мне, либо, - тут барс подмигнул, - Аптека в западном роге на втором этаже. Юкса лишь глаза закатила. - Вы когда-нибудь были в НИИ БИМ? - Нет, судьба не заносила, - покачал головой Хелти-Ли, - Вэйглори как-то ездил, вернулся совершенно охе… Ошарашенный. Рассказывал, правда, очень сбивчиво, что там… Как бы… достаточно интересная публика. - Поверьте, это правда, - голосом миссионера, растолковывающего святые истины туземцам, сказала Юкса, - Я там работала. Он еще не все видел. Так что я уже к странностям привыкла, все, что вы мне расписали в красках – это вполне нормально. Ректор пожал плечами, недоверчиво хмыкнув. Они с пумой прошли еще несколько метров, свернули в узкий проход и внезапно очутились в большом, просторном, хорошо освещенном полукруглом коридоре, обитом деревянными панелями. Внутренняя окружность представляла собой почти голую стену с редкими и маленькими дверками – запасными выходами из лектория – украшенную картинами и горшками с фикусами – типичными растительными гостями любого общественного помещения, будь то зал ожидания аэропорта или приемная в поликлинике. Вдоль внешней же окружности картины, изображавшие батальные сцены между люпинами и фелинами, портреты знаменитых деятелей прошлого и прочие пафосные вещи, перемежались со множеством дверей из тяжелых на вид темных пород дерева. Идя за Хелти-Ли и осматриваясь, Юкса задержалась ненадолго около одной небольшой картины. На ней был изображен жуткий, потусторонний пейзаж. Под тревожным, болезненно-желтым небом, покрытым черными осенними тучами, раскинулись руины древнего города. Они стояли на разбитой многочисленными ливнями широкой каменной мостовой, многие камни которой вспучились неприятными волнами, напоминающими нарывы. Слева стояла высокая башня темно-бордового цвета, с черными круглыми провалами под проломленной крышей, с упавшим на землю и разбившемся флюгером (судя по очертаниям, он представлял собой звезду). От башни тянулась такая же бордовая стена, испещренная эрозией, а за ней виднелись развалины совершенно непонятной формы. Рядом с этой крепостью, посреди площади возвышалось когда-то богато украшенное строение, увенчанное единственным чудом сохранившемся куполом в виде луковицы, украшенным сиротливо покосившимся крестом, жутко выделявшемся на желтом фоне черным силуэтом. Напротив руин можно было увидеть скульптуру, изображавшей двух гуманоидов, но черты которой ветра и дожди безжалостно стирали много тысячелетий. На всей площади вокруг не было видно ни единого кустика или хотя бы малюсенькой травиночки. А в глубине картины таился кошмарный, беспросветный мрак – неизвестному художнику удалось отчетливо передать, что эта темнота не бесплотна и отнюдь не безвредна. Хелти-Ли заметил, что Юкса остановилась посмотреть, и мягко подошел к ней. - Темптехе, - произнес он, - Проклятый Город, центр Запретной области, сохранившийся еще со времен Аю-Ага практически нетронутым. Насколько мне известно, там живет что-то, из-за чего ни один живой организм не может долго существовать там. Юкса не ответила. Почему-то при виде жалких руин, оставшихся после исчезнувших неизвестно из-за чего Аю-Ага, в горле у нее встал тяжелый ком. Она вздохнула, тряхнула головой, и наваждение, вызванное панорамой древней площади, исчезло. - Пойдемте дальше, - решительно произнесла она, - Не будем же мы глазеть на нее целый день. - Собственно, мы почти пришли, - улыбнулся барс, радуясь, что можно оторвать глаза от жуткого полотна, - Это вот в этом кабинете. Юкса прошла за ректором чуть подальше и увидела между картинами, изображающими львицу в богатом платье и бой с люпинами-волками на льду, дверь с номером 108. И почувствовала, что шерсть на загривке непроизвольно встает дыбом. Хелти-Ли ободряюще посмотрел на пуму и вошел внутрь без стука, поманив ее за собой. Юкса послушно вошла. Пещера оказалась довольно большой, но при этом в ней было тепло и весьма уютно. Около искусственного камина-обогревателя стояли три дивана, в углу - большой стол для дискуссий. На стене висела черная доска, которая, впрочем, вполне вписывалась в коричнево-золотистые тона пещеры, а освещала все это довольно большая, красивая, но сейчас выключенная люстра. На полу лежал красноватый ковер с длинным ворсом. Из пещеры вели еще две двери – судя по всему, в кабинеты 107 и 109, но почему-то входить полагалось только через сто восьмую дверь. Пока Юкса осматривала все это великолепие, Хелти-Ли громко поинтересовался у пустоты: - Так, я не понял, а где все? Неожиданно через спинку дивана перевесилась большая рыжая лапа в синем рукаве с лазоревыми полосками на манжетах. За лапой последовало обширное тело, а за ним вторая лапа с включенными часами и большая, круглая, мохнатая голова, принадлежавшая молодому рыжему рысю с белыми бакенбардами, длинными кисточками на ушах и небольшими, но приветливыми желтыми глазами. Голова выглядела страшно помятой. - Черт, Айболит, ты стучись, что ли… - Опять чертей гонял? – проурчал неодобрительно «Айболит», - Тебе, вообще-то зрение сажать нельзя, если ты намереваешься и дальше пребывать в должности капитана! - А что еще тут делать?.. – начал было рысь, но тут его взгляд скользнул по Юксе, сжавшейся в уголке, - О-па, а это что за куцык? - Юкса, - угрюмо отозвалась пума. С ней всегда происходило такое – перед знакомством она долго уверяла себя, что ей по барабану, как на нее отреагируют, а, непосредственно увидев нового знакомца, пасовала и «выпускала иглы». Этого не происходило только если она была либо очень счастлива, либо очень зла, как вечером вчерашнего дня. - Это Юкса Конколор, ваша новая коллега, специалист по биохимии, - живо объяснил Хелти-Ли, заметив смущение пумы, - Юкса, это командир отряда «Да Будет Свет» или ДБС, защищающего «Эпсилон» и Мата-дом в случае инцидентов в подвале – Линкас Феррет или, как тут принято, Ржавник. - Здорóво! – шумно обрадовался Ржавник, спрыгивая с дивана и одновременно отключая часы. Для своего вида он был необъятен в размере, - Эй, народ, тут новенькая! - Ну, вы тут осваивайтесь, а я по делам, - не успела Юкса ответить, как Хелти-Ли исчез снаружи, хлопнув дверью. Пума раздраженно щелкнула себя хвостом по лапам, бессильно взглянув на дверь, и повернулась к Ржавнику. Несмотря на зов, никто не явился, так что рысь и пума остались наедине. Повисло тягостное молчание, длившееся секунд двадцать. - И смысл был их звать? – спросила, наконец, Юкса, скептически подбоченясь и скрестив на груди лапы. Из своего темного угла она выходить пока не собиралась. - Да они придурки, - облегченно отозвался Ржавник, явно радуясь, что затянувшейся паузе пришел конец, - Ты не думай, они сейчас как крысы лабораторные – не вылазят из работы. Зато как только стукнет время обеда… Так, Куцык, а что ты там стоишь? Вылазь, давай, на свет, он еще ни одного упыря не сжег. Юкса, наконец, отмерла и быстрыми, напоказ раскованными движениями добралась до диванов. Затем, следуя нетерпеливому знаку Ржавника, села на край одного из них, сложив верхние лапы и поджав нижние. Рысь неодобрительно цокнул языком. Его строгая сине-лазоревая форма никак не вязались с той расхлябанной позой, в которой он занимал весь диван (а тот был совсем даже не маленький!). - Ты прям как Акела – будто палку проглотила. Юкса фыркнула и, закинув лапу на лапу, опустилась спиной на подушки. - Так лучше? - Угу, - одобрительно кивнул Ржавник, - Весьма неплохо, да. Еще бы нашу униформу, да короткую юбочку, да плеточку – и будет в самый раз! - Да пошел ты! – не выдержав, огрызнулась Юкса. Рысь расплылся в удовлетворенной улыбке, как раз такой, которая имела свойство доводить пуму до белого каления. - Во, пошло. Куцык начинает оттаивать. - Какой я тебе Куцык?! – окончательно рассвирепела пума, - Ты совсем свихнулся на безрыбье?! Похоже, последние слова здорово задели Ржавника. Рысь сел, прижал уши к шее, шлепнул коротким хвостом по диванной обивке, выпустил когти… И громко, от души расхохотался. Ржавник смеялся довольно долго – бил лапой по дивану, тщетно закрывал морду, задорно поглядывал на Юксу и снова заходился в приступе неконтролируемого громкого смеха. Поневоле Юкса не сдержала усмешки, а за ней не выдержала и присоединилась к рысю, смеясь почти беззвучно, но зато искренне улыбаясь, что для пумы было нечастым явлением. Свинцовая стена раздражения и недоверия рухнула в одно мгновение. Наконец Ржавник резко прекратил истерику и проговорил: - Черт, ну наконец-то хоть кто-то проверку прошел! – тут рысь снова усмехнулся, - Куцык, а ты сразу не могла так себя вести? - Да ну тебя, - ухмыльнулась Юкса, - То фамильярности не нравятся, то сдержанность. Рысь весело, но несколько скептически хмыкнул, показывая, что имеет на сей счет иное мнение. Впрочем, какое именно – он озвучивать не стал. Вместо этого он глянул на часы и с довольной миной засвистел жизнерадостный мотивчик, из чего Юкса сделала вывод, что сейчас произойдет нечто ужасно важное и приятное. Наподобие обеденного перерыва. Он ознаменовался уже через несколько секунд – интеллигентно чуть не вышибив дверь, в комнату влетели двое фелинов. Один из них был маленьким и коренастым пушистым полосатым котом, важно перекатывающимся как известное хлебобулочное из сказки. Другого Юкса сгоряча приняла за Вэйглори, но потом разглядела, что этот гепард был гораздо выше, тощее и чернявей. К тому же он, в отличие от молчаливого северянина, со скоростью света и громкостью отбойного молотка доказывал что-то пушистому коллеге, разговаривая с сильным южным акцентом и размахивая верхними лапами, как ветряной электрогенератор. - …Ты нэ думай, брат, что поле это будэт нормально ту нэчистую сдэрживать! Нэ сработала раз из четырех – обязательно нэ сработаэт в критичэскый момэнт! Как испытатэль, говорю! Совэршэнствовать надо, пэрэпроверять, а нэ львов всяких слушать! У нас поговорка есть: «Вожака слушай, а дэлай по-своэму», это тот случай, говорю тобе! - Знаете, коллега, мне кажется, это немного не то место, чтобы говорить такие вещи, - тихонько промурлыкал кот, едва уловив полусекундную паузу, которую гепард сделал, чтобы набрать воздуха в легкие, - А у нас сроки приближаются. Вы не обольщайтесь, начальство быстренько… - Так, народ, а о чем базар-то? – грубовато прервал дискуссию Ржавник. Гепард резко повернулся к нему, напрочь забыв про полосатого кота, и затарахтел тоном невинно осужденного гражданина: - Да то полэ, чавэлэ его так и растак! Нэ работаэт нормально, а сроки сдачи поджимают! Вот он, - гепард указал на кота, - Прэдлагаэт сырой продукт в эксплуатацию сдать! Да мы ж в итогэ, если что, от него же и конки откинэм! - А потом еще удивляется народ, почему у нас аварии почти каждый месяц, - еле слышно проговорила Юкса. Гепард же, похоже, прекрасно ее услышал, но эмоции от знакомства полностью утопили эмоции насчет фразы пумы. - Вай, фэлина натуральная! – выдал он, насмешливо посверкивая своими здоровенными красноватыми глазами, - Как звать вас, милэйшая? - Юкса… - начала было Юкса, но Ржавник тут же ее прервал: - Имя - Юкса, кличка – Куцык. Юкса зашипела и попыталась побольнее пнуть рыся по лапе, но тот вовремя убрал нижнюю конечность, издевательски ухмыльнувшись. Гепард весело сощурился и обнажил свои крупные зубы. - Хома Цыган к вашим услугам! Можно просто Цыган, мэна всэ так зовут. - А я Гастибрион Фарин, - важно проговорил круглый кот, пригладив усы, - Хотя коллеги зовут меня Котофей… Юкса кивнула, сдержанно улыбнувшись. Кажется, тут у всех клички. И интересно, есть ли тут еще самки? А то в обществе, состоящем исключительно из самцов, хоть и интересно, но все-таки неуютно… Не успела пума подумать об этом, как из двери напротив высунулась чья-то изящная пятнистая мордочка. Мордочка оглядела испуганно фелинов своими огромными раскосыми глазами и что-то еле слышно пробормотала. Поймав любопытствующий взгляд Юксы, мордочка испуганно спряталась за дверью. Ржавник проследил направление взгляда пумы и, обернувшись, крикнул: - Копуша, вылезай, давай, у вас новенькая! Мордочка снова высунулась, пошевелила усиками и пробормотала: - А г-где Юкса Арексов-вна? - Тут, - подняла лапу Юкса. Копуша чуть приподняла ушки, широко распахнула глаза и тихо проговорила: - В-вас Кайзер попросил подойти сюда… Пожав плечами, Юкса поднялась с дивана и прошествовала к двери, не обращая внимания на шушуканье сзади. Копуша, которая при ближайшем рассмотрении, оказалась молодой оцелоткой, быстро скрылась в пещере, поманив пуму за собой. Пещера, в которую зашла Юкса, оказалась довольно обширным по площади гибридом библиотеки и лаборатории. Почти все стены были заставлены полками с книгами, папками, бумагами, какими-то банками, склянками, пробирками, электроникой, коробками из-под валерьянки и мятного чая, коробочками сахара, кружками… Свободные части стены были увешаны плакатами с напоминаниями о технике безопасности и расписанием работы. Также там висел план эвакуации из Мата-дома, при виде которого сразу опускались лапы – такими запутанными были коридоры – и электронная доска. На рабочем столе, помимо лабораторного журнала, компьютера и нескольких папок, стояли чайник, три чашки, тарелка с бутербродами и бутылка валерьянки, к которой на глазах у немного изумившейся Юксы приложился небольшой, сухопарый гривистый волк в круглых, мелких очках старомодного вида, сидевший у монитора. Волк услышал стук закрывшейся двери и, подняв морду, широко улыбнулся типичной волчьей улыбкой, которая в зависимости от ситуации могла означать все, что угодно. - Юкса Арексовна? Здравствуйте, рад вас видеть. Вам уже дали кличку? - Угу. Куцык, - мрачно кивнула Юкса, нервно потерев одну нижнюю лапу об другую. - Отличное прозвище, - одобрил волк, - Подходит вам, если учитывать, как вы жметесь у порога. Поверьте, у некоторых из бойцов клички куда хуже. Да проходите вы, садитесь, чего стесняться? Юкса кивнула и села за стол напротив волка. Копуша посмотрела на них исподлобья и принялась с маниакальным упоением рыться в книгах – судя по всему, безо всякой цели, лишь бы сделаться неприметной. Волк покосился на нее, снова приложился, абсолютно не смущаясь, к валерьянке и произнес своим высоким, чуть скрипучим голосом: - Понимаете ли, мы пользуемся кличками, чтобы усилить сплоченность коллектива. Это даже написано в нашем Своде правил. Так что для вас я – Кайзер, хотя по-настоящему меня зовут Адольф Шульц. Могу сказать без преувеличения, что неофициально мое слово тут значит даже больше, чем слово Акелы. Юкса лишь подумала, что иногда скромность для люпина – вовсе не порок. К тому же ей не понравилась манера давать всем клички. Она так и не поняла, кто такой этот Акела. Да ей это было и неинтересно. - А что мне тут, вообще, надо делать? – грубовато поинтересовалась пума. Кайзер наконец-то повернулся к ней лицом и посмотрел на нее поверх очков. - Знаете, то, с чем вы столкнетесь, не очень-то любит шум и грубость. - Вы можете объяснить нормально?! – вспыхнула Юкса. - Вчера Вэйглори ходил вокруг да около, теперь вы! С чем именно вы имеете дело? Кайзер опустил глаза, прижал уши к загривку и снова отпил из бутылки. Затем тихо проговорил: - Да мы и сами не знаем. Вообще-то добро на исследования дал вожак, поручил патрону набрать команду. Вот он и набирает по одному ему известному принципу. Многие думают, будто он что-то знает, но скорее всего, это просто его обыкновенная игра на публику. Открывать люки в подвале патрон запрещает до тех пор, пока мы не создадим что-то, что будет сдерживать то, что там обитает. - Ага, - фыркнула Юкса. - Значит, «сделай то, не знаю, что». Знаете, в таких условиях мог работать разве что один герой детской сказочки, и то ему помогло лишь удачное совпадение. Увы, живем мы не в сказке и особой удачливостью не отличаемся. - Собственно, - не обратив внимания на замечание Юксы, продолжал Кайзер, - предыдущая команда уже разработала бета-версию генератора, который в случае чего накроет Мата-дом непроницаемым куполом. Сейчас мы продолжаем работу над ним с помощью меня и Кацубы. - А у нее клички нет? – поинтересовалась Юкса, прищурившись. - И вообще – как вы поняли, что ваша разработка отвечает возложенной на нее задаче, если вам даже люки открывать запрещено? - Официально запрещено, - неожиданно подала голос Копуша. - Только то, что официально, у нас обычно не выполняется. Кажется, в тихой обстановке лаборатории оцелотка чувствовала себя гораздо смелее, хотя говорила по-прежнему еле слышно и невнятно. Было удивительно, как при такой застенчивости Копуша вообще умудрилась добиться места в «Эпсилоне». Возможно, как сказал Кайзер, Вэйглори действительно действовал по своему, неясному нормальным фелинам алгоритму. Юкса усмехнулась и немного расслабилась – позиция Копуши и, судя по всему, остальных ученых совпадала с ее мировоззрением. - Значит, теперь можно приступать к изучению того, что в подвале? - Ну, это зависит от того, позволит ли патрон, - пожал плечами Кайзер. - Установка работает в четырех из пяти случаев, Котофей и Цыган ее налаживают. В любом случае, вам лучше будет научиться ею пользоваться. Люпин встал со стула, накинул на себя голубой халат и швырнул еще один Юксе. Та неловко дернулась, но халат поймала. - Отправляемся в подвал, - сообщил Кайзер. - Заодно поглядите, с чем имеем дело!
Мне нравится начало этой "меховой антиутопии" с вкраплениями стёба. Текст читается легко, баланс литературности и разговорности соблюдён. Героиня в вытянутом свитере пока не напоминает Мэри-Сью. Порадовали мелкие детали - все эти фелинские примочки вроде кошачьей мяты в кофе или описание пантеры Азу и прочей учёной братии. "В пятницу и выходные, по ее словам, умирать – себя не уважать" - просто замечательный жизненный девиз. В целом, Автор, текст свидетельствует о вашей грамотности, но попадаются ошибки и опечатки. Видно, что беты у вас нет.
За что зацепился глаз Инквизитора: Имеет довольно странную систему власти, похожую на люпинскую, но с явным фелинским оттенком. - Звучит загадошно, ибо значение первого и второго терминов даётся значительно ниже; помимо его хищных наклонностях - наклонностей; В целом, такие гепарды - наречие "в целом" запятыми не выделяется. Вам не кажется, что вы думаете уже дольше, чем это положено по правилам вежливости? – раздражение хозяина кабинета, сидящего за письменным столом, выдавал лишь хвост, изредка конвульсивно вздрагивающий, - Юкса Арексовна, вы слышите меня? – Вам не кажется, что вы думаете уже дольше, чем это положено по правилам вежливости? – Раздражение хозяина кабинета, сидящего за письменным столом, выдавал лишь хвост, изредка конвульсивно вздрагивающий. – Юкса Арексовна, вы слышите меня? - Слова автора в данном случае - это отдельное предложение, которое легко можно изъять, поэтому оно начинается с прописной буквы и закрывается точкой. Поскольку вы, Автор, - человек в целом грамотный и сами себе бета, вам в помощь статья здесь.Проверьте ВСЕ реплики в диалогах на предмет точек/запятых. Они у вас в большинстве случаев расставлены неверно. зал для тренировочных стрельбищ - Стрельбище - это не действие, а место, где стреляют. Если уж совсем конкретизировать термин, то это участок земли около 1—2 км по фронту и 5—10 км в глубину, специально оборудованный для проведения стрельб из стрелкового оружия и занятий по огневой подготовке; Мне дали на обработку фонограмму запись - либо фонограмму, либо запись; Около искусственного камина-обогревателя стояли три дивана, в углу стоял большой стол для дискуссий - повтор глагола замените тире; оказалась молодой оцелоткей - оцелоткОй; генератора, который в случае чего накроем Мата-дом - накроеТ; манера говорить не настоящие имена, а клички - может, проще сказать: " манера давать всем клички", и всё? А то неуклюже звучит.
А теперь, как и ваша героиня, работайте на здоровье. С наступающим!
Serpens_Subtruncius! Огромное спасибо за критику. Действительно, опечатки не замечала, а по поводу четвертого пункта - даже не знала. Дело в том, что в разных книгах это правило иногда соблюдается частично или не соблюдается. Спасибо за статью, почитаю обязательно! Также отдельное спасибо за объяснение терминов! Буду исправляться По поводу Мери-Сью - постараюсь, чтобы не напоминала и в дальнейшем. Хотя это понятие имеет нехорошее свойство "плавать" в определении
НИИ Биоматериаловедения и Использования Метасферы - и ментосферика - как-нибудь понятия связаны? Звучит похоже, но мета- - это греческая приставка "после", а менто- - это латинский корень слова "разум".
Упс. Имелась в виду ментосфера, связанная с разумом. Видимо, ошиблась и не заметила, когда выкладывала. Большое спасибо, что обратили внимание, исправлю, как только появится возможность! И отдельное спасибо за пояснения
Добавлять комментарии могут только зарегистрированные пользователи. [ Регистрация | Вход ]
