1. Манго?

Сладкий, ароматный манго символизирует собой энергию, и его часто называют «яблоком тропиков». Манго в подарок — предложение одного пола другому провести страстный и величественный секс.

— Простите, сколько? — улыбаясь, переспросила девушка у водителя такси лет сорока. Он окинул пассажирку взглядом и понял почти сразу, что она приехала из Осаки. Об этом говорили ему ее улыбчивость, открытость, яркие светлые глаза с задоринкой и толикой извинения за то, что она не расслышала цену.
«В Осаке вечно все такие... Невинные овечки, тошно даже иногда», — несмотря на свои мысли, таксист приветливо ей улыбнулся в ответ и повторил:
— С вас 660 йен за посадку и еще 650 за проезд.
— Ну, ничего себе у вас цены! — искренне удивилась девушка. — Ну, куда деваться, — снова улыбнулась она, открывая кошелек, доставая 1310 йен и передавая их водителю.
Приняв оплату, таксист повез девушку по указанному адресу на улицу Мэджидори. Домчались они довольно быстро — пробок не было, как всегда, а со светофорами им просто повезло. Водитель помог девушке выгрузить ее чемодан и, оставив его на тротуаре, как было сказано, напротив огромного парка, вежливо откланялся и уехал.
Девушка осмотрела улицу — вообще она была просто огромной. Но то, что поразило больше всего, было не размеры Мэджидори, а самый большой парк Токио, простирающийся почти напротив ее нового дома.
«Вот так сюрприз родители сделали», — улыбнулась бывшая жительница Осаки, мечтательно цокнув. Затем, она достала письмо из сумки, которое мама и папа ей сказали читать лишь после того, как ее привезут на ту самую улицу.
«Любимой Сакуре»  — гласили надписи на конверте, перевязанном зеленой ленточкой.
«Как всегда мама постаралась», — девушка ласково улыбнулась и осторожно открыла письмо.
«Cакура, ты сама знаешь, что мы не очень-то были за эту идею, но это было твое желание, на твое восемнадцатилетие. Что ж, раз я обещал, значит, так и будет. Но, тем не менее, милая, мы с твоей мамой очень бы хотели, чтобы ты вернулась. Но даже если нет, мы всячески будем тебе помогать, так что не переживай. С документами в твоем новом институте проблем нет. Ты уже числишься в нем. Учти, то, что ты занимаешься в группе, очень хорошо, но это моя воля, чтобы ты закончила институт на эту специальность. Все, что от тебя требуется — лишь заниматься.»
Сакура на время остановилась, увидев разводы на бумаге и подтекшие немного чернила.
«Мама сто пудов плакала.»
Вернувшись к нужной строчке, девушка продолжила читать.
«Пожалуйста, если захочешь снова жить с нами, то приезжай сразу, мы только за. Будь осторожна там на дорогах и метро... Кстати говоря, ты ведь еще не знаешь, где находится твой дом, верно? Представитель от моей кампании в Токио выкупил последнюю квартирку тебе — двухкомнатная! Напротив парка! Вот тебе наш сюрприз! А? Держу пари, ты сейчас улыбаешься...»
— Да это точно, — тихо засмеялась девушка.
«Мы знаем, как ты любишь природу, потому надеялись, что найдем соответствующее место, хоть с маленьким ее кусочком. Ах да, твоя квартира номер двадцать семь, на седьмом этаже. Мебели там немного, только все самое необходимое. Мы постоянно будем — слышишь?! — постоянно высылать тебе деньги, так что не отнекивайся. Захочешь — оформишь квартиру, как сама того желаешь... Удачи тебе, милая, звони нам чаще пожалуйста! Целуем, папа и мама.»
Cакура еще раз перечитала письмо, все время либо усмехаясь, либо тихо смеясь. На ее довольную мордашку даже поглядывали прохожие с неким удивлением и заинтересованностью. Затем, осмотревшись, девушка взяла чемодан и пошла в сторону дома, который действительно оказался недалеко. Единственное, что омрачало эту картину (наверняка это была мера осторожности ее родителей) — дом был не совсем простым. На первом этаже был своего рода ресепшен, по крайней мере, напоминал его. Там сидела какая-то женщина с невероятно строгим видом, а за ней висело много ключей — по-видимому запасных, поскольку у Сакуры был свой. Девушка пыталась пройти незамеченной, но у нее не получилось.
— Куда это вы направились, милочка? — голос лифтерши был похож на тот звук, который источают две ржавые пластины, трущиеся друг о друга, а взгляд — как у графа Дракулы в неудачный брачный период.
— Домой, — уверенно ответила Сакура.
— У тебя акцент. Ты из Осаки? Так и топай туда, здесь тебе нечего делать.
— Как бы вам объяснить... — Сакура начала доставать из сумки документы на квартиру, которые ей передал на вокзале папин представитель компании в Токио. — Вот, смотрите.
Тетка ознакомилась досконально со всеми бумагами. Даже по нескольку раз перечитывала некоторую информацию. В конце концов, крайне недовольная, она вернула документы Сакуре и, отвернувшись, процедила:
— Добро пожаловать.
Поднявшись на лифте на седьмой этаж, девушка, доставая перед своей дверью, отделанной красным деревом, ключи, перекривила даму на первом этаже. Затем, открыв с замиранием сердца замок (как никак первая собственная квартира, в которой она будет жить одна) Сакура вошла.
Тишина и покой... Пустое помещение, в котором пахнет деревом. Кажется, осиной. Ей были отделаны стены коридора, и из нее же — плинтуса. Все простенько, но со вкусом. Отец Сакуры постарался сделать так, чтобы дочери было приятно жить в этой квартире, поэтому воспользовался советами дизайнеров и напряг память, вспоминая, что нравится Сакуре, а что — нет.
Свет в квартире уже был подключен, но он сейчас не требовался — лучи солнца пробивались сквозь окна и заливали собой все комнаты, проникая даже в коридор. Странно, но блики от солнца на полу стали плясать, как если бы в квартире кто-то был и проходил мимо окна. Вскоре послышалось, как кто-то слегка ударил по стеклу, а затем — партизанский шепот:
— Ринджи! Тихо! У тебя полотенце падает, а внизу, вон, народ ходит! Не позорь меня, — голос был словно приглушенным, становилось ясно, что его источник находился снаружи, где-то за окном.
— Сам-то! Шивились быстрее, карниз узкий! А я весь вдобавок в мыле! — это было по меньшей мере странно. Тот же голос... Неужели кто-то разговаривал сам с собой, в одном полотенце, да еще и стоя на карнизе?
— Ты виноват, так что не ной! — и снова стук о стекло окна...
Сакура, прислушавшись к диалогу, сначала не знала, что ей делать. Ее успокаивало то, что голос исходил из пространства за пределами ее квартиры, но все же... Пройдя в большую комнату, она увидела зашторенную матовыми занавесками дверь балкона. Открыв его, девушка охнула от удивления и уставилась на двух парней, которые стояли на карнизе, вознеся руки кверху, словно за что-то держась. Вдобавок ко всему, один из них был...лишь в одном полотенце.
Оба парня, заметив движение занавесок, резко замолчали и уставились во все глаза на девушку. Длинные прямые волосы необычного цвета. В тени они казались бледно-рыжеватого непонятного оттенка, но, когда солнце слегка сдвинулось и луч, пробравшийся между силуэтами парней, осветил эту незнакомку, стало понятно, что ее волосы были нежно-розового цвета. Красивые большие глаза смотрели с удивлением, и в них читался неподдельный испуг. А один из незнакомцев, пока смотрел во все глаза на эту красавицу, почувствовал, как полотенце делает ему ручкой... Спохватившись, он успел его поймать, но, при этом, чуть сам не упал, удержавшись только благодаря второму странному типу.
— Здрасте, — глупо сказали они в голос, смотря на Сакуру, словно на приведение.
Они оба были примерно ее возраста. Коротко стриженные взлохмаченные темные волосы, темно-зеленые выразительные глаза, правильные черты лица и немного пухлые губы. У обоих. Словно в зеркале. Близнецы... И довольно крепкие с виду.
Девушка еще раз ахнула после того, как один из них чуть не упал с седьмого этажа. Она тут же ринулась к окнам. Сакура открыла проход в комнату, от чего помещение обдало немного прохладным ветерком, и крикнула:
— Вы оба ненормальные! Слезайте быстро!
— Девушка, я вас обожаю! — искренне восхищался тот, что был в полотенце, заскакивая внутрь. Второй же лбом со стуком прислонился к оконному стеклу, смотря себе в под ноги и безнадежно вздыхая.
— Идиот, ты ее только больше напугаешь. Скачешь тут как маньяк, — казалось, вместе с ними она впустила в свой дом суету и «живую» атмосферу.
— Да вы оба хороши! Залезай скорее! Ты ведь можешь сорваться! — одна мысль о том, что он упадет заставляла ее сердце биться еще быстрее, хотя куда уже казалось больше, ведь оно вот-вот выскочит из грудной клетки.
— Иду, иду... — второй парень через несколько секунд оказался на полу внутри квартиры. Отряхнув свою одежду, он посмотрел снова на Сакуру, переглянулся со своим братом и, подойдя к ней вплотную, обнял за талию, наклоняясь к ней так, словно собирался поцеловать. — А вдруг мы маньяки?
— Ребят, а вам не страшно? Вас двое, а я одна, — спросила она, рукой упираясь ему в грудь и одновременно отталкивая.
Как только девушка поняла, что они оба в безопасности, на сердце стало легче, но, когда она почувствовала руку на своей талии, она взяла его ладонь и отвела от себя, после чего отошла.
— Маньяки по балконам да карнизам не шляются.
— И потом, братец, я больше похожу на маньяка, чем ты, — смеясь сказал второй из них, беря Сакуру за руку и увлекая к себе в объятья.
— Да брось, Ринджи, из тебя маньяк, как из меня трактор. И отцепись ты от нашей спасительницы, — теперь и вторая рука Сакуры оказалась в плену.
— Э-э-э-э...ребят... — девушка с трудом высвободила свои руки и по-прежнему в удивлении уставилась на молодых людей. Они были так внешне похожи, но все-таки внутри них чувствовалась огромная разница. Она не знала их, но могла это утверждать — во всем проявлялись их противоположности. — Вы ведь братья, верно? — задала Сакура глупый вопрос.
Парни переглянулись и на их лицах появилась шкодливая улыбка, наверное единственное, что порой проявлялось в них общее.
— Не-е-е, ты что! Не видишь? — тот, кого звали Ринджи подошел к девушке и фамильярно оперся о ее плечо, согнув руку в локте. — Мы клоны. И нам поручено захватить этот мир, врываясь в комнаты пустующих квартир.
Слушая весь этот бред, который нес его братец, парень, стоявший чуть поодаль от них, хлопнул себя по лбу.
— Ринджи, по-моему тебе одно место продуло, и это сказалось на твоих мозгах.
— Гхм...ладно, ребят, я конечно понимаю, что лазать по карнизам — это ваше дело, но...все-таки... Ринджи, — обратилась она к одному из братьев, на котором было лишь полотенце, — и... — Сакура заинтересованно посмотрела на второго, ожидая услышать его имя.
— Тейджи. А кстати, что ты тут делаешь? На сколько я знаю в этой квартире никогда никто не жил и покупать ее не собирался...
— Ну, я теперь ее законная хозяйка, а почему ее никто не покупал? — спросила девушка у Тейджи и перевела взгляд на Ринджи. Затем она, увидев его полотенце на бедрах, отвернулась, хотя ее щеки подернулись румянцем. — Гхм...у меня из одежды-то ничего нет...
— Ам-м-м... Да я и так как-нибудь... — Ринджи тоже покраснел и замялся.
— Эта квартира, как говорят, кишит призраками. Местная легенда, так сказать. На самом деле, ее каждый раз новым покупателям распространяла соседка снизу.
— Зачем это ей? — спросила Сакура.
— Старуха с прибабахом. Кто ее знает. Ринджи, вышел бы ты, посмотрел, может твоя фанатка уже ушла?
— А че сразу я? Предлагаешь голышом по коридорам бегать???
— Ну по карнизу же ты ходил.
— Выхода не было! Эта дура меня чуть в ванной не изнасиловала, — чуть ли не обиженным тоном возмутился Ринджи.
— Знаешь... Я до сих пор понять не могу... А что я забыл на этом карнизе? — с апатичным видом спросил Тейджи.
— Так вы из-за девушки решили сбежать через окно седьмого этажа? Ребят, а у вас с головой все в порядке? — покосилась на них девушка.
— Девушка? Да это монстр! — в один голос ответили ребята.
— Она Тейджи два дня назад караулила возле парка.
— И сегодня каким-то образом проникла в квартиру к нам. Я ее увидел, решил брата предупредить. Ну, а дальше сама понимаешь...
— Ладно... — только и смогла сказать девушка. — «Ну и соседи...» — улыбнулась она своим мыслям. — Что делать-то вы теперь будете? У меня, боюсь, вам остаться никак нельзя на все время, — усмехнулась Сакура.
Тейджи посмотрел на брата и, поняв, что тот наотрез отказывается все делать сам, направился к двери.
— Оставлю-ка я вас, голубки, наедине ненадолго, — улыбнулся он и скрылся в коридоре. Раздался хлопок двери — он и вправду ушел.
— Кретин, — выругался Ринджи. — Ты на него внимания то не обращай, с ним бывает.
— О чем это он? — Сакура быстро подошла к входной двери и, открыв ее, позвала Тейджи. — Одежду ему принеси!
— Не пали контору!!! — громкий шепот раздался за спиной девушки, и в следующий миг она ощутила его ладонь на своих губах.
— Слушай, ты, контора! Совесть нужно иметь! Ладно бы ты хотя б одетый был! — девушке таки удалось убрать его руку.
— Стесняешься что ль? — отстраненно спросил Ринджи, прислушиваясь к тому, что творится снаружи — входную дверь он успел закрыть, как только девушку от входа оттащил.
— Да, стесняюсь. Ты же почти голый — только в одном полотенце!
— Прости, в следующий раз одену доспехи и сворую белого коня на конюшне прежде, чем снова залазить на карниз.
— Я не это имела ввиду, мог бы сбегать хотя в штанах... — ответила Сакура и, глянув на его весьма рельефный торс продолжила, — и в футболке...
— Я похож на горячего мачо? — Ринджи, улыбаясь стал строить из себя бодибилдера, принимая различные позы. Но, как только полотенце снова попыталось соскользнуть, вновь его поймал одной рукой, а другой продолжил кривляться.
Сакура отвернулась от него и решила наконец-то осмотреть комнату, от чего ее снова отвлекли близнецы.
— Эй, цыпочка, на меня смотри, — все так же весело крикнул Ринджи, но тут же заткнулся — ему на голову упали его шмотки и в заключении — ботинки, которые довольно больно задели его макушку.
— Переодевайся, братец, — Тейджи посмотрел на него, как на полоумного, а потом, с видом «смотри и учись» подошел к Сакуре. — Как вас зовут, прелестное создание? — спросил он, протягивая девушке ромашку.
— Эй! Это же м... — договорить Ринджи не успел, поскольку получил пяткой по ноге — благо у Тейджи рост был под два метра, как и у брата.
— Э-э-э... Сакура... — девушка уже в который раз про себя поразилась — может, с виду они и одинаковые, но внутри они абсолютно разные.
— Примите, Сакура, этот скромный дар во имя прощения нас, несносных парней, вломившихся в ваш дом без спросу!
— Что ты несешь... — бурчал Ринджи, одевая на себя футболку.
— А ты вали отсюда, не стесняй девушку своим маленьким... — теперь Ринджи не дал ему договорить, наступив брату на ногу, и затем он гордо удалился, вместе с одеждой, чуть не врезавшись лбом в косяк — поскольку среднестатистический японец был довольно маленького роста, то и квартиры делали им под стать, а о тех, кто вырастал, как братья, высокими — никто не заботился...
Cакура слушала их словесные баталии и понимала, что краснела все больше и больше...
— Ребят... Вы меня извините, но я только-только приехала в Токио, — улыбнулась она, намекая на то, что горе-девушка наверняка должна была уже уйти.
— Вот видишь, придурь, из-за тебя она разозлилась! — крикнул Тейджи. — Ладно, а если серьезно, счастлив познакомиться. Мы живем на этом же этаже, только двумя квартирами дальше. Заходи в гости, обещаю, сбегать не будем, — он совершенно не был удивлен тому, что она не из Токио — ее акцент, добродушный нрав и открытость говорили сами за себя, в прочем, как и всегда. К сожалению, на фоне деловитого, неприветливого и зажиточного города это все сверкало как белое пятно на черной материи.
— Мне тоже очень приятно познакомиться, но я не злая, просто только-только приехала и тут... — она невольно засмеялась, — такое. Мне тут нужно еще со многим свыкнуться, и вообще я в городе ничего не знаю.
— Понятно. А учишься или работаешь где?
— Ну пока и не учусь, и не работаю, буду учиться, как и все, с первого апреля (прим. авт.: занятия в Японии начинаются 1 апреля) в университете и потом подрабатывать... — правда, девушка немного приврала. Она пока не хотела разглашать свое маленькое, но существенное хобби.
— Мы с братом тоже работу хотим найти. Удачи нам троим? — с улыбкой спросил Тейджи.
В этот момент пришел его близнец, весь одетый. Посмотрев на Сакуру, он запоздало сказал:
— И ничего она не злая.
— М-м-м...ребят, а вы не могли бы оказать мне услугу... Ну, когда будете свободны, покажите мне город хоть немного, — попросила Сакура.
Братья переглянулись и хором радостно ответили:
— Конечно!
Затем, распрощавшись с девушкой и снова извинившись за все произошедшее, наконец-то оставили ее одну.
Сакура окинула взглядом свою новую комнату, обклеенную нежно персиковыми обоями, на которых едва ли можно было увидеть, бабочек, которые радовали глаз лишь при солнечном свете, появляясь, как по волшебству. В комнате, как уже Сакура успела заметить до этого, были матового цвета занавески, полностью закрывающие окно и достаточно плотные, чтобы удержать рвущиеся внутрь солнечные лучи.
Из мебели в комнате находились двуспальная кровать (право же, девушка, была удивлена, зачем такая большая), письменный стол у окна и на нем — ее ноутбук, который видимо сюда же транспортировали.
«Когда они успели только...»
Когда она прошла в дальнюю дверь, там оказалась простенькая, но красивая светло-сиреневая кухня и стол со стульями в тон.
А вот в гостиной ничего не было. Только такие же матовые занавески и обои белого цвета. Больше ничего. И не нужно было — ее родители и так многое сделали, чтобы у нее была и квартира, и университет.
Сакура звонила в токийский детский сад за пару дней до отъезда, в котором собралась немного подработать. Это было, пожалуй, единственная профессия, с которой она еще не имела дела. С графиком все было оговорено, так что теперь ей нужно было выучить дорогу к четырем местам — университету, саду, магазинам и еще одному, ради которого она сюда и приехала. Кто знает, сколько придется пересечь дорог для этого...