 Фанфик «Rainbow. Orange.»
Шапка фанфика:
Название:Rainbow. Orange.
Автор:veravera
Бета:Гивс
Жанр:романтика, ангст, психодел
Персонажи/пары:Темари/Шикамару
Фандом: Naruto
Дисклаймер:Кисимота-сама
Ранг: работа хорошего качества
Рейтинг: PG
Размер: мини
Размещение:запрещено
Статус:закончен
Предупреждения:ООС персонажей, POV Темари
Содержание:Я мир устроила отдельный
За пять недель и четверть дня...
...Твои уходы не смертельны –
По крайней мере, для меня. (с)
От беты:замечательное продолжение, которое ни капельки не уступает первой части ни в содержательности, ни в эмоциях, а во многом даже превосходит.
Музыка:Seether - Pass Slowly
Текст фанфика:
Когда солнце уходит за горизонт, на город ложатся длинные тени, сплетаясь в шикарный экзотический узор. Тёплые естественные оттенки становятся глубокими и загадочными, символизируя течение времени и переход от прошлого к настоящему. Город превращается в оазис, живущий по законам осени, и небо наполняется бордовым, красными, пурпурными и медными отсветами. ©
Взмахнув четырьмя хвостиками и выдохнув сигаретный дым, я поднялась с деревянной ступеньки, на которой сидела. Алый закат окрасил чистое солнечное небо в оранжевый цвет, и оно казалось таким спокойным, как будто не было таких понятий, как молния, гром и дождь, которые могли в любую минуту ударить всей своей разрушительной силой.
Круто развернувшись, я толкнула дверь ладонью, делая шаг вперёд. Чья-то рука схватила меня за плечо, к спине прислонилось острое лезвие ножа. Внезапная темнота окутала глаза, казалось, кто-то надел на меня непроницаемую маску - Спокойно, - тихий, чуть насмешливый шёпот. – Иди вперёд и будь умницей! – он подтолкнул меня в дом, а сам нажал на дверь, отчего прохладная гладкая поверхность дерева поддалась и едва слышно клацнула замком.
Ведомая им, я спокойно шла вперёд, задиристо цокая языком, когда парень подходил на установленное мной расстояние, но внутри творилось что-то необъяснимое: хвалёная самоуверенность постепенно испарялась, оставляя место необъятному страху.
Идя лёгкой, немного заторможенной из-за его нерасторопности походкой, наша маленькая компания «с секретом» приблизилась к мягкому ворсистому дивану, стоявшему в моей скромной гостиной.
- Садись! - сказано не грубо, но с толикой нескрываемого раздражения.
Тузик, голос! Одёрнув себя на язвительной мысли и театрально, можно даже сказать, наигранно покачав головой, я вальяжно развалилась на диване и ухватилась за вязаную подушечку, до боли впиваясь в неё ногтями, дабы скрыть внешние признаки смущения. Мурашки целыми стадами носились по коже, оставляя за собой неприятные ощущения. Боялась ли я его в этот момент? Не-е-е-ет, не дождётся! Не с моим характером! Сейчас меня больше напрягала эта ленивая атмосфера, выталкивающая из головы все возможные едкие словечки, которые появились в моём лексиконе давно, очень давно…
Флешбек
Сегодняшний день не задался с самого начала, а именно - с тяжеленной коробки в шкафу.
Прошло несколько лет с момента моего переезда, а эта старая рухлядь всё ещё пылилась на верхней полке…
Хлебнув горячего кофе, я слегка потянулась, доставая «вечную» проблему из шкафа. В который раз пожурив себя за разгильдяйство и дикую лень, я распахнула картонные крылья и тут же отшатнулась от коробки, вперившись внутрь испуганным взглядом.
Шаг. Другой.
Подойдя ближе, я с ужасом поняла, что это не сон. Детские рисунки… Старые, потрёпанные временем тетради… Кипа уже прочтённых, но наполненных воспоминаниями книг и подаренная каким-то давно забытым возлюбленным из детства плюшевая игрушка… Но сверху лежала немного помятая и заляпанная жёлтыми кофейными пятнами более дорогая для меня вещь - выпускная фотография. Наш класс. Я и… Нара Шикамару.
Конец флешбека
Тишина и спокойствие - главная особенность этого города. Я часто спрашивала себя - зачем любительница приключений и яркой живописной жизни поселилась в столь милом месте? Ответ, капризничая и ворча, сам выходил из своей норки, разворачиваясь лицевой стороной обёртки: «Это была моя прихоть - не больше!»
Мой пока ещё неудавшийся грабитель прошествовал к креслу, подобранному в тон пушистому дивану, и, сев, откинулся на его спинку… Теперь, когда глаза у хвостатика были полузакрыты и в них проскальзывало сонное выражение, он особенно напоминал ящерку, которая застыла на скале и вот-вот высунет длинный язык, чтобы схватить муху. В голове возникли вопросы: «что он здесь забыл?» и «почему моя светлость должна милостиво выносить его общество?!» Я было открыла рот, чтобы заикнуться об интересовавших меня темах, но тут раздался слегка тягучий приятный голос, от которого что-то болезненно сжалось внутри.
- Как тебя зовут? - через секунды мои впечатления о приятном голосе, конечно, никуда испариться не могли, но вместо мечтательной улыбки на губах постепенно проступал звериный оскал, а стена равнодушия дала трещину.
- Да какая тебе разница?! Бери всё, что хотел, и милости прошу на выход! - вскочив с дивана, крикнула я, но красная пелена как-то резко стала отступать, когда глаза остановились на его меланхоличном взгляде. Суматошно зажав рот ладонью, я устало присела на краешек дивана. – Темари, - хотелось, как лучше, а получился нахальный бурк.
- Шикамару, - расслабленный вздох.
Странный он какой-то…
- Что тебе нужно? - спросила я, когда здравомыслие может вернуться в голову.
- От тебя – ничего.
Я глупо моргнула. Н-но тогда какого лешего ему здесь надо? Прочитав немой вопрос, парень пристально стал всматриваться в моё, казалось бы, бесстрастное лицо, изредка кидая взор в сторону неровно дёргающегося глаза.
- Со мной что-то не так? - я хмыкнула, гордо вскинув подбородок, а ответом на задиристое хамство послужила лишь еле заметная ухмылка.
Нервы гулко треснули, оставляя после себя бренчащий смешанный шум расстроенных нейлоновых струн, и я, сжав зубы до хруста, сглотнула горький солоноватый ком, сдержанно выдавив из себя истерический хрип, мучительно медленно восстанавливая душевное равновесие.
Опять гнетущая тишина… Повторяя его действия, я откинулась на спинку роскошной мебели, потирая вспотевшие ладони. Тихое тиканье часов долбило по голове не хуже молотка, и, тяжко вздохнув, я наклонила голову набок, выдыхая смачный зевок.
Проведя в этом удушливом молчании три часа, я уже смутно понимала всю опасность ситуации, хмуро поглядывая на нового незадачливого «соседушку».
Внезапно он встал с кресла и, подойдя к книжной полке, взял в руки древнюю потрёпанную книженцию. Почти на каждой её странице был наклеен разноцветный стикер с номером строчки, на которой расположилась интересная фраза или высказывание.
- Читала эту книгу, - скорее, утвердил, чем спросил.
- Да, одна из моих любимых, – я уткнулась глазами в его широкую спину, на расстоянии испепеляя её взглядом.
Вроде бы простой вопрос, да и ответ элементарный, но рядом с ним чувствовалось что-то неуловимо прекрасное. Давно я не разговаривала ни с кем по душам… Да что там по душам! Последние лет пять - одни деловые переговоры и монотонные звонки родителям.
- Может, чаю? - обезоруживающе подняв руки вверх, я встала, указывая в сторону кухни.
- Не отказался бы! - его улыбка, в которой сквозил оттенок нетерпения.
Я протопала за обещанной кружкой чая, вернее, за двумя кружками. Он будет чаёк попивать, а я - давиться вязкой слюной? Нет! Здесь не сказка, а я – далеко не Золушка!
Удалившись из поля зрения Шикамару, я не могла видеть его состояния, а оно ухудшалось с каждой минутой: парень повернул голову к окну и замер, до невыносимой рези в глазах вглядываясь в темноту мрачной ночи. Лицо бледнело, а пальцы в неистовстве барабанили по обложке книги…
Хриплый тихий смех разнёсся по гостиной, со скоростью белки вылетая в окно со стороны чёрного входа. Его непослушные волосы угловатой формы, терпкий запах мужского одеколона и остатки приятного низкого голоса, которые большой толпой засели в укромном уголке, на самой дальней полке памяти… Всё это будет упрямо сниться по ночам и, сдаётся мне, не выветрится никогда.
Две кружки горячего чёрного чая занимали мои ладони. Шаркая ногами по полу, я влетела в комнату, придавая губам никудышную форму язвительной усмешки, дабы он чего неприличного себе не напридумывал!
Опустевшая комната, распахнутое окно и эта глупая книга – всё, что ждало меня в пустоте сонливой тишины. Миролюбивая улыбка резко сменилась ледяной маской равнодушия и отречения от мира. Конечно! Он же пережидал опасность, использовал меня, как прикрытие. Не понимаю, как можно вломиться в чужую жизнь, растоптать всё светлое и яркое, оставив после себя завядшую, мёртвую душу… Ксо-о-о-о! Темари, пора бы и привыкнуть к несправедливости!
Но это мерзкое ощущение… Урою гада! Я со всей силы врезала кулаком по стене, останавливая поток ненужных мыслей. Чёртов ленивец! Справлюсь! Переживу! Выберусь из грязи, в которую он меня втоптал! Ещё посмотрим, кто кого!
Наглая, озорная ухмылочка озарила губы, намертво въедаясь в загорелую кожу. А я, собственно, в который раз убедилась в том, что самовнушение – штука страшная, непредсказуемая и со своими гадкими тараканами, действующая, как наркотик, вертясь сладкой конфеткой на языке, соблазнительно маня попробовать… шагнуть в загадочную бездну и ощутить настоящее счастье хотя бы на момент, на мгновение, почувствовать свои утроенные безграничные способности…
Почти год прошел с того дня, когда я увидела Шикамару. Весь этот дом, стены, мебель - всё напоминало мне о нём. Боль? Разочарование? Может быть, одиночество? Нет, скорее, чувство непереносимого… поражения, ведь он совсем не помнил меня, забыв все школьные годы, проведённые на расстоянии вытянутой ладони от одноклассников. Сжав губы в тонкую линию, я гордо покинула это ненавистное мне место, переехав в небольшую городскую квартирку, забрав с собой лишь ворсистое мягкое кресло (где когда-то восседала его пятая точка) и старую потрёпанную книжку, на которой, в порыве умело маскируемого гнева, отплясывали краковяк его пальцы.
Каждый вечер я подходила к окну и, обхватив плечи руками, долго стояла, глядя на бегущие по стеклу капли. Мир опустел, потерял свои краски. Мне чего-то не хватало… но чего? Может, общения? Хотя вряд ли! Несколько слов, сказанных им тогда лишь ради удовлетворения собственной скуки, были для меня чем-то тёплым и по-настоящему феерически приятным, но минутное счастье раскололось на миниатюрные белые кусочки, оставляя за собой запах свежей зелени, смешанной с неисправимо спокойной ленью его души…
Нюня! Утри сопли, детка! Я подавила жгучее желание искусственно хохотнуть во всё горло и фирменно прикрыть глаза…
Сегодня, как и всегда по вечерам, я сидела на подоконнике, уставившись в окошко. В уши вливалась приятная слезливая мелодия, вызывая дрожь во всём теле, а нежный, немного женоподобный мужской голос нашёптывал душещипательные слова, будоража сознание. Вялый писк струны и взмах смычка, мелодия на мгновение стихла, возвращаясь назад привычным повтором. Тусклые отголоски его голоса вспыхнули на стекле шрифтом «Arial», погасая в дымчатом вихре, а переливчатые нежные звуки фортепиано бесшумно тонули в секундах, не позволяя моему телу полностью расслабиться и окунуться в иллюзию, создаваемую музыкой, с головой. Щемящее естественное чувство своеобразной стеной выстраивало вокруг меня вакуумную нечёткую картинку разочарования, размывая, казалось, акварельные капли дождя.
Флешбек
- Ну, что, динозаврик, - круто повернувшись на сто восемьдесят градусов и язвительно улыбнувшись, я склонила голову к его «солнечной» парте и, активно жестикулируя, пыталась сконструировать ладонями «модель» доисторического существа, – пушистики в твоей голове не подсказывают ответ на во-о-от эту задачу, - философская заявочка была метко сделана в адрес Нары, а аккуратный наманикюреный палец указывал дорогу в сторону доски.
- Нет, м-м… - Шикамару с невозмутимым видом захлопнул перед моим носом тетрадку с полностью решенным примером, и устало прислонился спиной к спинке стула, склонив голову набок.
- А если хорошенько подумать? – я деловито фыркнула, злобно барабаня тощим кулачком по ни в чем не провинившейся столешнице.
- И если хоро-о-ошо подумать – тоже нет.
Я чуть не подпрыгнула на месте. По разгоряченной тёплым весенним воздухом коже пробежал электрический разряд, вызывая своими железными нотками удушающий озноб. Этот волшебный голос, в котором прослушивались крошечные и тонкие, но всё-таки ощутимые нити стали, проникал в самую глубину души, затрагивая каждую клеточку.
- Хм… - всё тело напряглось, готовясь к прыжку разъяренной белки. – Мы, значит, решили проявить характер, м-м? – нарочито добавляя последние звуки, я ослепительно оскалилась. – А ну, быстро отдал тетрадь, хвостатик! – моя правая верхняя конечность мучительно медленно опустилась на заветные листы бумаги, радостно показывая, кто в доме хозяин.
Но тут тяжёлая, казалось, бронзовая по своему весу ладонь в считанные мгновения накрыла моё запястье.
- Спокуха, коржик, не дёргайся! - он вымученно выдохнул воздух из лёгких. – Я, так и быть, соглашусь, но для начала, - Шикамару пододвинулся ближе и еле слышно лениво пробормотал. – Скажи большое человеческое «пожалуйста»! - если не знать Нара с далёкой начальной школы, можно было подумать, что он издевается, растягивая слова, делая их километровой длины.
Если с ранних лет не видеть его хитрую мордашку с выражением явного природного гения, то можно было бы с восьмидесятипроцентной уверенностью выдать ему почётный знак обольстителя. Но Шикамару всего лишь пофигист, щёлкающий заветную физику, как грецкие орешки.
- А не пошёл бы ты… – в голову незаметно пробралась слизистая красная пелена, заволакивающая сознание едкой дымкой непроходимого тумана, но я, томно прикрыв глаза, попыталась расслабиться, прогоняя незваную гостью, - коридорами, красавелла моя ненаглядная! – я прекрасно знала, что дальше спорить с динозавриком бесполезно. Поэтому, мгновенно поднимаясь с места, элегантно приподнимая бровь вверх и чопорно поправляя складки на школьной юбке, я со спокойной душой, но не очень здоровой нервной системой швырнула восемнадцатилистное недоразумение с нерешёнными задачами в общую кучу. Но, выходя из кабинета и гордо подняв голову, я напоследок бросила на Нара последний взгляд, полный «радужных» чёртиков.
- Проблемная девица, - его голос стал отдаляться, и после последнего ритмичного стука каблуком об паркет до меня донеслось лишь маленькое обрывочное слово. - Темари…
Конец флешбека
Одинокая слеза скатилась по щеке, заставляя зажмуриться и выдохнуть из лёгких тяжёлый горький ком. Вспоминая свои прищуренные глаза и слегка дрожащие губы в тот день, день нашей очередной словесной перепалки, я невольно усмехнулась, выдавая вместе с этим всхлип, от которого что-то внутри громко хлюпнуло и оборвалось с дикой саднящей болью.
- Шикамару… - звучный бабский всхлип, смешанный с «прелестными» свистяще - завывающими звуками вывел меня из себя, заставляя поспешно сжать кисти рук в кулаки. - Стоп! - я устало хлопнула рукой по лицу, чувствуя, как ладонь медленно сползает вниз, придавая коже эффект глупого фарфора куклы, застывшей в сокрушённой позе. – Всё, хана! Глю-ю-юки! – на мощёной тёмным камнем дороге в свете неоновых ночных фонарей я разглядела знакомую, приевшуюся с долговременными воспоминаниями, физиономию.
Расстёгнутый пиджак, зауженные брюки свободного пошива (чтобы не сильно напрягаться, передвигая ногами), расслабленный шаг в режиме «заторможенного автомата» и тот же ленивый взгляд, искрящийся пофигизмом.
Не слушая бешеное сердцебиение, не слушая внутреннюю мольбу с прошением «успокоиться», сглатывая горькую слизь, подкатившую к горлу огненной лавой, я спрыгнула с подоконника и, повинуясь внезапному порыву, на скорости света выудила из шкафа первую, попавшуюся под руку тёплую вещь, оказавшуюся совсем не согревающим тонким кружевным шарфом. Надо бежать, бежать к нему, к меланхоличному эгоисту.
Несколько резких клацев ключом, и я рванула вниз по лестнице, не дожидаясь дряхлого лифта. Я всегда думала, что воздушные ванны – это приятно, но чтобы настолько… Ветер обдувал ледяным холодом раскрасневшиеся щёки, смывая всю накопившуюся усталость, а я только что заметила, что несусь в неизвестном направлении в одной пижаме и махровых тапочках, сбивая ночных прохожих, вставших на пути моего марафонского забега. Усиленно мотая головой из стороны в сторону, я старалась прогнать из разума едкий туман.
Где же ты?
Растерянный поворот макушки вправо, влево… Я попыталась остановиться, но, не успев затормозить, врезалась в кого-то весьма спортивного телосложения.
- А смотреть, куда прёшь, не пробовал?! – игнорируя факт своей виновности в «торжественном столкновении», я упрямо фыркнула, медленно поднимая головёшку вверх, чтобы заглянуть в глаза выросшему посреди ровной дороги столбу. – Что за?.. Ш-ш-шикамару?! Ты?
- Хм… Мы знакомы? – он подозрительно прищурился, вопрошающе приподнимая бровь вверх.
Не помнишь? Как так?
Я прибывала в спасительном для него забвении пару минут, но потом выдала фразу, казавшуюся белибердой и уверенной абракадаброй сумасшедшего.
- Да, мы знакомы! – хищный взгляд. - Я всё-таки узнала тебя, хвостатик! И теперь ты точно никуда не убежишь и ни-и-икогда не испаришься из моей жизни! Уясни это, пожалуйста, солнышко моё… – поспешно смахнув с щеки одинокую слезу и нежно улыбаясь с каким-то поистине детским счастьем, я зарылась носом в его зелёную жилетку, на подсознательном уровне чувствуя сладкий, но такой родной вкус, пропитанный ароматом чёрного чая…
Даты последних блюзов перебирает ветер,
И опустевший город смотрит в твое окно…
Краской моих иллюзий дождь превращает вечер
В странные знаки лета, смазанное пятно…
Все городские музы листьями по асфальту…
Снова в тебя, как в пропасть, хочется не упасть.
Даты последних блюзов - все до одной на карту…
Но, выбирая бездну, я попадаю в масть… ©
|
