 Фанфик «1000 лет молчания. Зарисовка 1. Дьяволенок»
Шапка фанфика:
Название: 1000 лет молчания. Зарисовка 1. Дьяволенок.
Автор: Anzz
Фэндом: Предательство знает мое имя
Персонажи/пейринг: Хоцума Рендзе/Курото Хорай и др.
Жанр: PWP,ангст
Предупреждение: ООС
Тип/ вид: слэш
Рейтинг: NC-17
Размер: мини
Статус: закончен
Дисклеймеры: не претендую
Размещение: только с согласия автора
Текст фанфика:
Если чего-то хочешь, бери сам, иначе рискуешь ничего не получить. Так он предпочитал жить. Сам. Все сам. Все только сам. Так ему было легче. Чем меньше надеешься на других, чем меньше от них зависишь, тем меньше вероятности, что тебя подведут, предадут, оставят в самый критический момент… снова один на один с обстоятельствами. Гораздо предсказуемей рассчитывать только на себя. Гораздо спокойнее существовать в одиночестве. Даже если вокруг люди и эти люди искренни и хорошо к тебе относятся, их можно принять: думать, заботиться, оберегать, но все равно не допускать к трепетной одинокой душе, чтобы оградить ее от любой боли, вольной или невольной.
В его жизни уже был один близкий… слишком близкий человек.. И он ушел… Ушел в вечность… на его глазах… оставив в душе глубочайшую рану, навсегда отрезав от остальных людей. Он больше не хочет никого так близко подпускать к своей душе, что бы ей больше никогда не было так же нестерпимо больно. Еще одного подобного груза она не выдержит… Несмотря на новые смерти и новые жизни, ему ничего не забыть… Но место напарника не может вечно оставаться пустым. Теперь оно занято Сейшерой. Он единственный, кого Курото так близко подпустил к себе, но… расстояние он сохраняет. Больше никто не станет для него сосредоточием всей жизни! И взгляд опять уходит в сторону. Взгляд ищет другого. Кого-то еще… И снова и снова он останавливается на Хоцуме…Огненный. Взрывной. Резкий. Грубоватый. Опасный, как само пламя, которое привлекает своим теплом, пляской света, но обжигает, если прикоснуться, если приблизиться... Хочется обжечься! До боли! Чтобы передернуло все существо! Что бы доказать себе, что еще живой! Что еще способен что-то чувствовать!
Но в жизни Рендзе только два человека имеют значение: Шусей и …Юкки.
Если чего-то хочешь, бери сам, иначе рискуешь ничего не получить. Да, он возьмет это сам. То, что нужно ему. Просто возьмет. Не обращая внимания на остальное.
Хоцума, как всегда засиделся за игрой далеко за полночь. Хорай несколько раз проходил мимо его дверей. Прислушивался. Шум стрельбы. Недовольные восклицания игрока. Он старше Курото, но в душе и поступках совершенный ребенок. Это забавляет и притягивает. Дети любят, что бы их удивляли, делали сюрпризы и разнообразили им жизнь, заставляя мир быть немного сказочным. Хорай улыбается. Он затеял милую выходку… милую… должно все получиться… Он получит то, чего хочет…
Во время очередной проверки до Курото не донеслось ни звука. Свет продолжает гореть, но ничего не слышно… Возможно… Хоцума снова уснул перед компьютером. Хорай осторожно открыл дверь. Так и есть. Откинувшись в кресле, Сжигатель спит… Губы приоткрыты. На лице покой и умиротворение. Днем, в обычной обстановке его никогда таким не увидишь… Без гримасы недовольства и показного, немного пренебрежительного равнодушия. Открытый, беззащитный … и такой милый! Это не может не вызывать улыбки. Уста разомкнуты. К ним хочется прикоснуться. Познать их нежность, вкус, сладость… Курото склоняется, намереваясь привести свою затею в жизнь. Только поцелуй, а потом посмотреть в эти удивленные зеленые глаза, чтобы успеть увидеть в них правду до того, как их затмит гнев.
Рендзе издает легкий стон и ведет головой в сторону. Хорай отпрянул. Нет. Сжигатель не проснулся.
Вторая попытка дойти до соприкосновения… И снова движение головы отпугивает Курото. Как будто Хоцума сопротивляется даже во сне. Это только распаляет желание. Немного подождав, ночной гость намеревается предпринять новое наступление, но его внимание привлекает другое… Ткань брюк приподнимается… новый тихий стон. Хорая постигает мысли о другой, более дерзкой выходке. Почему бы и нет? Ведь, в конечном итоге, он хочет именно этого. С невероятной деликатностью, медленно и предельно осторожно Курото расстегивает одежду над обличительным изгибом. Высвобождает налитую желанием плоть. Напряжение столь сильно, что просто требует сопряжения. И Хорай воплотит эту неосознанную прихоть спящего. Будет интересно.
Он раздевается, оставив на себе только расстегнутую рубашку. Медленно занимает позицию над креслом, которая в своем изменении приведет его к желанной цели. Глубокий вздох. Он опускается. Лишь в момент соприкосновения тел, он позволяет себе обхватить алчущую плоть Сжигателя рукой, чтобы не дать ей уйти в сторону. Сравнительно мягкий вход. Хоцума дернулся. Пытается открыть глаза. Пытается понять, что происходит. Именно этого в первые секунды ему и нельзя позволить сделать. Курото завладевает его губами. Жарко. Требовательно. Глаза распахнуты. В них удивление. Непонимание. Но бедра уже быстро движутся, даря телу столь желанное трение. Рендзе предпринимает попытку вырваться, но Курото хватается за спинку кресла и не дает ему подняться или оттолкнуть себя. Он уверен, что нужно продержаться лишь первые мгновения, потом тело поймет, что ему ничего не угрожает, что происходящее ему лишь во благо, что свершаемое дарит ему так страстно желаемое в тумане грез удовольствие.
Рендзе все же удается вырваться, освободить хотя бы губы.
- Ты… что? – удивленно бросает он.
Хорай загадочно улыбается и снова льнет к нему устами. Тело пробирает сладкая дрожь. Вот теперь оно готово воплотить свои мечты в реальность. Курото быстро расстегивает нижние пуговицы рубашки Сжигателя, что бы высвободить обнаженность. Его чувственной, налившейся вожделением плоти гораздо приятнее скользить по открытой коже.
- Ты… что? – Рендзе опять отстраняется. – Какого… ты… творишь?
В ответ снова только улыбка. Движения все быстрее и резче. Новый жаркий поцелуй. На самом деле телу не хочется сопротивляться, напротив, оно жаждет продолжения. Оно требует всего и до конца. Но разум слишком поражен происходящим. Он никак не может принять предлагаемое удовольствие без вопросов и рассуждений.
- Да, постой ты…! Какого…?!
Юное тело извивается на нем. Плоть быстро распаляет жар страсти. Молодость слишком горячо и поспешно отзывается. Это реальность или все же еще сон? Все равно! Все равно! Только бы еще! Только бы вперед! Но почему так? Почему он? Какая разница?! Еще! Еще! Резко! Быстро! Сильнее! Сильнее! И тело само увлекается встречным движением. Даже помимо воли. Разум все еще пытается все это остановить, но голос его все слабее. Хорай размыкает поцелуй и, склоняясь его уху, начинает постанывать. Это подстегивает. Многократно усиливает собственно желание. Хоцума обхватил этот изящный торс. Он движется и немного подрагивает. Напряжение перекатывается по мышцам. Пальцы сжимаются, впиваясь в нежную кожу… горячая упругость трется о его живот. Движение. Движение. Вперед. Вперед. Ввысь. Как умело. Как точно. Как желанно.
И вот Курото взметнулся всем телом. Выгнулся. Застонал, закатив глаза. Горячая влага полилась по коже. Еще несколько быстрых движений… И получивший все пытается остановиться, что бы отдаться теплому блаженству. Рендзе сильнее обхватывает его талию, теперь его черед взять инициативу. Он направляет это расслабляющееся тело на себя под более удобным углом и уже силой рук продолжает быстрое упоительное сопряжение. Бедра подталкивают вверх, руки насаживают. Используемое тело еще немного конвульсирует. Хоцума закрывает глаза и сильнее отстраняется на спинку кресла. Завершение уже близко. Он увеличивает темп. Вперед! Вперед! Еще! Еще! Сильнее! Резче! Тело напрягается, готовясь к рывку. До боли. До спазма. Слишком давно ничего не было. Удар! Все существо ринулось вперед, а потом так же стремительно назад, вслед за потекшей обратно кровью. Жар разливается по всему телу. Силы быстро уходят. Но сопряжение еще слишком сладостное. Его не хочется прекращать, но силы… Надрыв портит все ощущения., но если он прекратит, то слишком много потеряет… Все поняв, Хорай возобновляет движении, и тут Рендзе, наконец, позволяет себе расслабиться. Даже руки соскальзывают вниз. Теперь Курото движется медленно, плавно, с оттяжкой, делая волну соприкосновения более длительной, давая напряжению спокойно излиться, а в самом конце прижимается к нему щекой и замирает.
Сон быстро затягивает Рендзе обратно в свои дали, но он принуждает себя вернуться, потому что не может оставить свои вопросы без ответов. Сжигатель отстраняет припавшего в нему Хорая, заглядывает ему в лицо, пытаясь понять причину произошедшего. В темных глазах пляшут лукавые искорки, на губах озорная и даже торжествующая улыбка. Таким Хоцума его никогда не видел, сейчас в нем нет и следа обычной мрачной холодности и замкнутости, только огненные всполохи отбушевавшей страсти и какого-то затаенного коварного замысла. Почему-то в эти мгновения он напомнил Рендзе веселого и лукавого дьяволенка.
- Кого ты…? Зачем?
- Бессмысленный вопрос, - еще более загадочно улыбается Курото. – Это, делается ради этого.
Сжигатель пытается что-то сказать, но кроме ругательств на ум ничего стоящего не приходит. Ночной гость ничего и не ждет. Он уже получил то, зачем приходил, и даже больше. Хорай плавно освобождается от проникновения, поднимает одежду и просто занимается восстановлением своего облачения. Хоцума тоже быстро застегивает брюки, но слова продолжают рваться, ведь он так нечего и не понимает. Почему вдруг? Зачем? Да, было здорово! Совсем неожиданно. Но зачем?
- До завтра, - бросает через плечо Курото, одаривает его еще одной обольстительной улыбкой и уходит.
- Ага..., - только и смог выдавить Рендзе.
- Какого все-таки тут происходит? – этот вопрос он уже адресует пространству.
Ответов нет. Разум теряется в догадках, а тело тянет забыться сном. Как всегда он предпочитает послушаться второго.
С самого утра Хоцума начинает мучить себя вопросом: «А действительно ли все это было?» Не приснилось ли ему? И почему вдруг Курото? Если бы и приснилось, то уж скорее Юкки или… даже Шусей…., хотя наоборот.. если и приснилось, то именно такая необъяснимая странность, ведь Рендзе никогда ни о чем подобном не думал, тем более в отношении Курото… И кого же он обманывает? Сон?! Реальность! Самая настоящая реальность! Он всегда считал Хорая странным. Мрачный, молчаливый, невыносимо серьезный и даже агрессивный. Только такой мягкотелый добряк, как Сейшера, и мог выдерживать подобного субъекта. И вдруг такое. Почему? Зачем? Почему он? Хотя Курото был прав, вопросы бессмысленны. Пусть это произошло. Ну и что? Ночное приключение. Не имеет никакого значения. Этому ничего не изменить.
Однако, уже выйдя к завтраку, Хоцума понял, как глубоко ошибался. Совместный обмен приветствиями. Хорай садится напротив и … трапеза безнадежно испорчена. Мысли о еде просто испарились. Глаза мрачные и холодные, как обычно, лицо непроницаемое, как и всегда… Курото на него даже не смотрит, обменивается редкими фразами с сидящим рядом с ним напарником. А Сжигатель не может на него не смотреть. Сначала его просто удивляла эта поразительная разница, между тем, каким предстал перед ним Хорай ночью, и каким видится ему сейчас. А ведь Рендзе прямо перед ним, но в его лице ничего не меняется. Словно ничего и не было.
Хоцума возвращает к нему взгляд снова и снова, старается увериться в его полной бесстрастности или, напротив, пытается перехватить на лице истинные чувства… А вот потом… Он смотрит на него и не может не вспоминать о случившимся ночью, вспоминая об этом, не может не ощутить прилив желания, наполняясь вожделением, не может на него не смотреть, скользя глазами по его лицу, изящной фигуре, тонким рукам, не может не вспоминать, как обладал всем этим и …. Круг замыкается, и все мчится в водовороте разрастающейся страсти!
- Что с тобой? – выдергивает его Усуй из пламенной бури чувств. – Не хочешь есть? Тогда пошли, а то опять опоздаем.
Да. Это хороший выход из ситуации. Хоцума быстро следует за Шусеем, подавляя жгучее желание обернуться и еще раз скользнуть взглядом по вдруг охладевшему к нему дьяволенку.
И без того неинтересная учеба сегодня не занимает его вовсе. Все силы и старания уходят на то, что бы отогнать от себя мысли о Хорае, и, разумеется, это абсолютно не получается. Эффект совершенно обратный. Напарник замечает его задумчивость и отстраненность и пытается узнать их причину.
Конечно Усуй для него самый близкий человек, но рассказать ему о подобном Рендзе не может, потому что… просто не может. Ему кажется, что Шусею это будет неприятно. Пусть бы это произошло с девушкой, тогда он бы еще подумал, стоит ли открывать душу, но с Курото… это как-то странно. Еще же более странно, что Сжигатель никак не может отделаться от этих воспоминаний, и уж совсем невыносимо то, что ему все сильнее хочется повторения… Временами так хочется, что упругость наливается до твердости…
Проходит день. Второй. Третий. Вожделение не утихает. Видеть Хорая каждый день, натыкаться на его совершенно равнодушный взгляд и вспоминать совсем другое… Невыносимо!
Общий день омовения. Этот почти ритуал жителей поместья на этот раз грозит стать пыткой. Хорошо, что Шусей как всегда не с ними, от его проницательного взгляда Хоцуме вообще было бы не укрыться. Все как всегда. Обычная дружеская ничего не значащая беседа. Даже Юкки своим присутствием ни так раздражает, как требовательное, жаркое притяжение к Курото. Он опять в компании своего напарника. Словно скрывается за этой стеной. Да, в присутствии Сейшеры Хоцума почему-то не решается даже открыто посмотреть на объект своего вдруг воспылавшего вожделения. Отводит взгляд. Пытается не думать… но это просто не возможно! Потому что зовущее его тело обнажено, оно рядом, оно пышет страстью, как в ту ночь, он это чувствует, но сейчас он не может к нему прикоснуться, не то что… позволить себе что-то большее! Даже открыто, алчно посмотреть, и то не может! От мучений, страстей и противоречий в теле разгорается настоящий пожар. Вот-вот вода вокруг него закипит! Пламенные волны почти прорываются сквозь кожу. А вот этого он вообще не может допустить! Его сила сейчас совершенно неуместна и более того, просто опасна. Необходимо успокоиться. Необходимо потушить этот костер страстей! Немедленно! Самый простой выход - встать и уйти, но … Желание уже дошло до стадии крайнего возбуждения, и если он встанет, это станет очевидно всем… Что тогда о нем подумают его собратья по борьбе? Минимум, что они сделают - это перестанут принимать вместе с ним ванну, и начнут просто сторониться… как всю его жизнь… как люди поступали всю его жизнь, опасаясь его страшного дара… Подобное повторение слишком болезненно. Его он тоже не может допустить.
Рендзе начинает злиться. Это немного сбивает чувственное напряжение. Только немного. Пока Хорай настолько близко, пока глаза, даже вскользь могут пройтись по обнаженному торсу, тонкому лицу, манящим губам, способным на упоительно сладостные лобзания…. Окончательно ему не остыть, а значит и из купальни не выйти. Придется ждать пока все уйдут… Выдержит ли он? Не выдаст ли себя? Нервное напряжение слишком очевидно. С ним он не может совладать. Ему просто не расслабиться.
- Хоцума, тебя что-то беспокоит? – не выдерживает Цукумо.
Вот еще телепат на его голову! А если он прочтет его мысли?
- Только нечего залезать мне в башку! – зло откликается Сжигатель. – Не твое дело.
- Даже не думал, - пожал плечами Мурасамэ.
- Вот и нечего. Сам разберусь.
Желание уйти из бани невероятно сильно, но он заставляется себя остаться, зажимает ногами то, что не должно броситься в глаза. Теперь уже злость на себя и обстоятельства готова вырваться огнем из его тела. Рендзе кусает себе губы и нервно барабанит пальцами по бортику купальни.
- Пойдем, - бросает Курото напарнику и тот покорно следует за ним.
«Вот же прилипчивый болван. – зло думает Рендзе. – Провалился бы ты куда –нибудь!»
Как ни сопротивлялся, Сжигатель не смог не проводить взглядом уходящий от него объект вожделения. Он предстал перед ним во всей красе. Обнаженный. Влажный. Почти доступный. Даже красивый. И никаких шрамов. Совершенная чистая кожа… И почему он вдруг вспомнил об этом? С огромным трудом отвел глаза.
Постепенно и остальные покидают купальню. Хоцума упорно остается в воде, пока в раздевалке продолжаются слышаться голоса. Да, Хорай давно ушел, а напряжение плоти почему-то не спадает. Слишком сильно всколыхнулись страсти. Такого с ним еще не было. Посещает даже неуместна мысль снять напряжение рукой, но… не здесь же… а до комнаты надо еще дойти, а для этого надо выйти из воды… Наконец, все стихает. Рендзе подождал еще немного на всякий случай. Потом все же вышел, продолжая прикрываться руками, до последнего опасаясь, что его могут увидеть… Раздевалка пуста. Он хватает первое попавшее полотенце и закрепляет на бедрах. Так его обличитель будет сокрыт от любых посторонних глаз и, несомненно, быстрее успокоится.
Внимание полностью поглощает разбор вещей и подготовка к одеванию.
Дверь открывается.
«Вот, черт, - думает Сжигатель. – И кого это…? Могли бы и попозже… Все же ушли!»
- Я тут, кажется, полотенце забыл.
Хотцума замер. Курото? Вернулся? Сердце неистово заколотилось, и только было начавшее спадать напряжение, опять налило плоть до каменной твердости. Рендзе не поднял головы. Продолжал делать вид, что занят исключительно своими вещами, вот только запульсировавшая в голове кровь унесла все его мысли в совершенно ином направлении, и руки просто бездумно перекладывали предметы с места на место.
- Нашел, - радостно прозвучало над самым ухом Хотцумы, и полотенце с его бедер поехало в сторону.
- Какого…? – попытался тот возмутиться и удержать свое прикрытие, но не успел.
Хорай резко дернул махровую ткань на себя. Тело обнажилось. Боевой накал чувственной плоти предстал во всей очевидности. Рендзе резко повернулся к наглецу и впился в него взглядом полным ненависти. И тут перед ним снова оказался его дьяволенок. Дерзкий искристый взгляд, понимающая усмешка, вызывающе вскинутая голова…! Точно такой же, как той ночью! И разительно непохожий на себя обычного! Как будто перед всеми он выставляет лишь свою бледную копию, и только Хотцуме позволяет увидеть себя настоящего! Но только ли ему…? Сердце даже кольнуло. Неужели это…. ревность?
Он выжидает. Он игриво смотрит. Он, несомненно, провоцирует.
- Сам напросился, - хрипит Сжигатель и набрасывается на своего искусителя.
Он вжимает его в стену. Впивается в губы. Разрывает застежку на шортах. Одежда падает, и руки сразу ощущают гладкость кожи. На нем даже не было белья! Он специально вернулся! Все подстроил! Дьяволенок! Рендзе разрывает поцелуй, подхватывает ногу Курото и резко входит внутрь. Это, наконец, свершившееся проникновение вызывает у него тихий стон. Изящная голень повисает у него на руке. А он просто ударно рвется вперед, опираясь о стену. Сейчас ему не нужны ни ласки, ни поцелуи, только страстное, горячее движение. Рьяно. Требовательно. Надрывно. Еще. Еще. Еще.
Курото закрывает глаза, прикусывает губу. Руки обвивают шею. Это бушующее над ним пламя, согревает душу и распаляет плоть. Он принимает резко вонзающиеся в его тело толчки, напрягаясь, но поддаваясь. В отличие от Рендзе поцелуев ему все же хочется. Хорай пытается поймать его губы. Хоцума несколько раз уклоняется. Предлагаемые лобзания отвлекают его от самого главного, но потом уступает. Дьяволенок подключает язык, заставляя его проводника вкуса, стать сосредоточием иных осязательных ощущений, ласкает губами, немного посасывает. Аналогия слишком очевидна, и тело отзывается еще большей жаждой.
Возбуждение быстро доходит до предела. Рвется наружу.
Курото перемещает руки на ягодицы. Здесь сила движения проявляется ярче всего, ощущается еще полнее. Ему так и хочется нажать сильнее, заставить проникать глубже, но это собьет ритм. Остается только сжать упругие покровы, что бы хотя бы так выразить все нарастающее стремление к высвобождению. Завершение снова настигает его первым. Хорай сжимается, зажмуривается и изо всех сил сводит пальцы, это вызывает у Сжигателя глухой рык, видимо сжатие проняло его до боли. Дьяволенок еще сильнее вдавливается спиной в стену, немного сгибается и жарко выдыхает. Легкие содрогания пошли по телу, заставляя мышцы сокращаться в финальных конвульсий. Взрыв Хоцума был гораздо более бурным, он позволил себе несколько раз громко простонать, немилосердно вколачивая тело партнера в твердость опоры завершающими ударами. После этого сил даже на медленное затухающее раскачивание уже не осталось. Он остановился тяжело дыша. По телу пронеслось еще несколько волн чувственных содроганий. Нестерпимо захотелось лечь. Хотя бы сесть. Выйдя из подарившего ему блаженство тела, Рендзе опустился на пол. Привалился спиной к стене. Курото сел напротив него на скамью.
Он снова напоминал дьяволенка, довольного, но безмерно лукавого.
- Я все же хочу знать, какого черта ты это делаешь? – упер в него испытывающий взгляд Хотцума.
- Опять тот же бессмысленный вопрос, - тряхнул волосами Хорай. – Что тебя беспокоит? Разве тебе плохо?
- Я просто не понимаю…
- И не надо, - перебил его дьяволенок, коварно улыбаясь. – Есть желание, оно требует воплощения. Вот и все. Ладно. Я пойду. Я еще обещал Сейшере съездить с ним в магазин…
Сжигатель закрыл глаза и откинул голову.
«Действительно. Пошло оно все…» - устало подумал он.
Хорай оделся и направился к выходу.
- Ты если хочешь, - бросил он через плечо, - не мучайся. Просто приди и скажи.
Рендзе открыл глаза и резко повернулся в его сторону.
- Просто скажи, - повторил Курото, в его усмешке Сжигателю почудилось даже нечто хищное.
«Так он все знал и видел! – забарабанило в голове, глаза невольно провожали уходящего. – Все понимал и не подавал виду… А я как болван…!»
Он излил гнев в паре крепких ругательств. И все же брошенное: «Просто приди», согрело душу, вздернуло тело и подарило надежду, что это еще не конец сладостного безумия.
|
