 Фанфик «Без пути | Глава 6»
Шапка фанфика:
Название: Без пути
Автор: Еретик
Бета: Zastyp
Фандом: League of Legends
Персонажи/ Пейринг: свой персонаж/Иерихон Свэйн
Жанр: AU/романтика/эротика
Рейтинг: N-17
Дисклеймеры: Riot Games
Размер: миди
Содержание: Жизненный путь и выбор младшего призывателя Зэлеи, приключения и выбор, встающий всегда, рано или поздно
Статус: в процессе написания
Размещение: с разрешения автора
Текст фанфика:
Ноксус
— Твой план мне понятен. Но сработает ли он? — Свэйн с задумчивым видом сидел за столом, механически разгребая завалы бумаг.
— Должен сработать. Не думаю, что она поступит иначе. — фигура в темной мантии пронзительно сверкнула светящимся взглядом, — Я готов поставить все свои зубы на то, что она попытается вызвать именно тебя. Скажи мне, она касалась тебя? Ты почувствовал попытку контакта?
Иерихон, помедлив, кивнул. Фигура в мантии одобрительно хмыкнула.
— Значит, контакт установлен. Связь не разорвать до той поры, пока она не захочет установить её с другим чемпионом.
Правитель Ноксуса машинально протянул руку к валяющемуся на самой верхушке стопки письму. Несколько секунд он смотрел на него, после чего быстро распечатал и вчитался в строки. Ухмыльнувшись, Иерихон кинул письмо собеседнику.
— Вот поэтому я и не люблю с тобой спорить, друг мой. Ты чертовски часто оказываешься прав.
Призыватель прочитал письмо и улыбнулся.
— Мелкая паразитка. Таки проникла в кабинет. И печать, и все дела. Хе-хе. Достойное поколение растет. Ох достойное.. Ну, я ей покажу, где пустотники зимуют... — договорив, мужчина буквально растворился в тенях.
Иерихон поднялся, опираясь на трость. Верный ворон уселся на плечо правителя.
— Ну что, посмотрим, что из всего этого выйдет, мой пернатый друг? — задумчиво проговорил Свэйн. Ворон одобрительно каркнул, пристально смотря на место, где минуту назад стоял ноксианский призыватель...
Институт войны
Утро выдалось на редкость отвратительным, впрочем, Зэлея и не ожидала ни солнца, ни легкости — миновали все сроки, Совет ожидал ее шага вперед, наставник — чего-то большего, это отражалось в его холодном сосредоточенном взгляде. Казалось, Илайя собирался что-то сказать, посматривая на ученицу издали, но дальше смутных предположений и опаски дело не пошло. Наставник не явился в келью из-под покрова тьмы, он не вызвал девушку к себе в кабинет, он не дал ей понять, что желает ее общества — оно и не мудрено, испытание было выбором адепта, исключая любое давление или вмешательство. И все же, Зэлея была разочарована. Ответа на ее послание в Ноксус так и не поступало, очевидно, Свэйн лишь усмехнулся и пергамент канул в десятке иных несущественных просьб...
Даже мысленно она себя одернула. Надежда на одобрительную резолюцию еще теплилась, впечатление, составленное неопытной душой отвергало любые сомнения.
Остановившись на пороге кельи, Зэлея стиснула ручку и зажмурилась, с трудом вытолкнув обжигающий гортань воздух. Отчаяние, паника, волнение — все отчасти мешалось в палитре внутреннего мира младшей призывательницы. В памяти всплывали самые неподходящие моменты, подталкивая к срыву, к пропасти неуверенности, в которой всегда разбивалась любая воля.
— Ну все, сегодня я поменяю свою жизнь еще раз... — Пробормотала девушка, понимая неожиданно, что то, что происходит сию минуту, уже было не первым шагом в сторону, неведомую, неясную, но определенно новую.
Без спешки, облаченная в новую мантию, глубоко синего цвета с серебристой отделкой по рукаву и высокому вороту, Зэлея направила свои стопы в круглый зал, скорлупу круга призыва, святая святых, место таинства и оплот доверия. Здесь не было гомонящей толпы молодежи, не было ни завистливых шепотков, ни насмешек, ни полемических бесед. Здесь были пятна мрачных и серьезных лиц, словно выплывших из давешнего сна. Сердце гулко ударилось в обод ребер. Трепещущую поверхность глаз-озер словно потревожил налетевший ветер. Взгляд обреченно остановился на высокой фигуре наставника, ожидающего ее в круге. Илайя не смотрел на призывательницу. Он смотрел вперед, словно взгляду было доступно что-то за гранью материального мира.
— Зэлея, готова ли ты? Определен ли твой выбор? — один из старших призывателей придал тону некоторую насмешливую снисходительность, от которой в душе девушки всколыхнулась обида, а щеки окатил румянец стыда и вины.
— Да, я готова. Я — ноксианка и мой выбор предопределен. — Внутренне вздрогнув, призывательница удивилась, насколько твердо и зло прозвучал ее всегда тихий и неуверенный голосок. Наставник покинул свое созерцательное положение и занял место за левым плечом ученицы. Зэлея чуть склонила голову, смыкая веки. Пушистые полумесяцы золотистых ресниц усилили тень, павшую на скулы, девушка заметно побледнела, сжав губы. Но ее не покинула решительность — медленно, но верно, тело наполнялось силой, облекающей его, подобно невидимому доспеху — воля, духовный панцирь, сверкающий и нерушимый у тех, кто умел им управлять, в руках появился сверкающий шар призыва.
Образ. Вздох, ровный, казалось бы... Но нет, волнение, какое испытываешь перед счастливым мгновением, необъяснимым, но точно счастливым. Легче, чем накануне. Она гордится, не собой, нет. Возможностью. Она снова стоит перед ним, снова созерцает носки своих ботинок, снова изучает плиты пола, но лишь до того момента, как голос, заставляющий душу трепетать, не позволит поднять взгляд, медленно, растягивая удовольствие. Сердце оглушительно и гулко раскатилось ритмом по всему телу. Слабое головокружение, которое можно счесть незначительной неприятностью, в сравнении с обмороком, если чемпион не пожелает принять вызов. Но он откликнулся, и девушка испытала нечто схожее с кратким объятием, ощутила надежную опору.
Тишина повисла такая, что ее можно было физически ощутить, она угнетала, грозя взорвать напряженный мир в любую секунду. Зэлея позволила себе выдохнуть и торжествующе распахнуть глаза. Радость омрачил лишь странный взгляд наставника — Илайя не выглядел довольным, словно бы успех ученицы был предсказуем и он уже видел все происходящее на генеральной репетиции накануне.
Побелевшие губы девушки шевельнулись, выталкивая беззвучную благодарность... Возможно, позже, удалившись от пристального внимания старших призывателей и молодых адептов, она сумеет без гнета постороннего внимания выразить все обуревающие ее эмоции, сказать, насколько благодарна и, быть может, сможет даже поделиться странным состоянием с единственным дорогим теперь человеком, единение с которым невозможно было уложить вот так запросто в перевернутом сознании.
Иерихон Свэйн, появившийся в круге призыва, властно оглядел присутствующих.
— Призыв совершен. Могу ли я вернуться к своим делам?
— Конечно... — Пробормотала одна из призывательниц и взмахом руки активировала обратный механизм, вернувший призванного чемпиона обратно в Ноксус.
— Думаю, более компетентность моей ученицы не нуждается в подтверждениях и проверках. — Холодно произнес Илайя.
Более не младший призыватель, девушка покинула залу призыва даже излишне поспешно, соперничая в этом, разве что, с наставником, исчезнувшим в лучших традициях своей личности — растворившись.
Вопросы, покинувшие рыжую голову в самом начале испытания, вновь одолели, стоило сердцу успокоиться, а телу обрести отдых в недрах покинутой еще с рассветом постели. Не смотря на ранний вечере, Зэлея заперлась в своем уголке и нырнула под узорчатый покров, свившись клубком. Илайя наверняка хватился папки, так и не вернувшейся в тайник, однако, вот так запросто опознать в воришке ученицу? Где она успела наследить? Где оставила зацепку для пытливого ума? Призывательница с удовольствием бы покаялась и вернула досье на место, принеся все приличествующие извинения — мнение, которое теперь обрело куда как более резкие границы, не изменило отношения к наставнику ни на йоту... Вернулось волнение, вернулись недодуманные обрывки мыслей о Иерихоне, однако, веки сомкнулись быстрее, чем нашлись ответы, успела родиться лишь счастливая улыбка.
Тень колебалась в такт беспокойному пламени, укрытому узкой ладонью, затянутой в перчатку. Худая высокая фигура словно нависала над вчитывающейся в потемневший от влаги пергамент женщиной. Темные волосы, коротким кудрявым венцом обрамляли острое жестковатое лицо. Мелькнувшие в бликующем отсвете пальцы были увенчаны изящной печаткой, а лиловая мантия с богатым шитьем позволяла судить о том, с кем имеешь дело. Старший призыватель, закончив чтение, сунула послание в протянутую руку призрачной фигуры.
— Пока шумиха вокруг этого грандиозного призыва не утихнет, ее не тронешь, вызовет закономерные подозрения, нам нужно выждать, затаиться...
— Затаиииииитьссссссссяяяяя... — эхом откликнулдся собеседник.
— Я пропустила тот момент, когда Илайя умудрился выслать девчонку в Ноксус и пихнуть ее в койку Свэйну. Ворона напрочь лишена вкуса, кто бы сомневался... Ну да, наш досточтимый Илайя всегда умел торговаться. Проклятые ноксианцы! — Женщина сплюнула себе под ноги, брезгливо отирая губы платочком, словно слова марали их не хуже комка грязи, что попадает в лицо. — Следи за ней, не дай ей вновь отправиться за пределы Института. Мнится мне, не для утех правителя эта замухрышка таскает свой тощий зад в Ноксус, ну, или хотя бы не только для утех. Сегодня Дариус снова изменил ход поединка. Но и этот истукан будет разбит, лишись он поддержки Свэйна. А этого монстра давно пора отправить туда, откуда он однажды уже умудрился вылезти.
Тень заискивающе заколыхалась, склоняясь перед призывательницей.
— Если девица все же уйдет, не суйся. Илайя не всегда торчит здесь, она когда-нибудь останется одна. И вынуждена будет вернуться. Жаль, очень жаль... А ведь эта сопливка просто родилась не в том месте и не в то время... Подумать только, ноксианцам везет уже в который раз! Редкое дарование и полное отсутствие мозгов, смертельное оружие, не правда ли? Ей не нужно втолковывать о чести, ее можно использовать, а потом — утилизировать. Если Свэйн не полный кретин, он так и поступит.
Свеча зашипела опавшими каплями горячего воска. Женщина боязливо оглянулась и отмахнулась от своего странного собеседника. Тот растворился в нише меж колонн, а призывательница торопливо зашагала по галерее, покидая место поздней прогулки.
Зэлея с трудом очнулась от тяжелого несвоевременного сна. Тревога, посеянная в благодатную почву сознания зерном предчувствия, не покинула ее и после пробуждения. Легкие занавеси колебал ночной ветер — очевидно, минуло слишком много времени после испытания, а в келью никто так и не наведался, не спугнув сна полноправной призывательницы.
Сев на постели и натянув сползший с плеча ворот сорочки, девушка зябко обхватила себя руками. Теплые ночи истаивали, уступая очередь ветреным и куда более темным и прохладным сумеркам, перетекающим в непроглядную беззвездную тьму. Старое дерево скрипело и царапало распахнутую раму ветвями.
В душу закралось робкое сожаление. Разрыв связи с Иерихоном был странно-болезненным, ее словно чего-то лишили, оторвали приросшую на крови души частицу нового бытия... Наставник никогда не рассказывал ей, каково было первые мгновения обживаться в теле, возвращаясь в себя. Сложнее было, разве что, не думать о душе того, с кем переживал бой.
Часть боев чемпионы не помнили. Не должны были. И в чем-то Зэлея им позавидовала, теперь полностью осознавая тяжесть и желаемого ранее доверия, и обязательства.
Илайя был призывателем Свэйна уже много лет. Девушка несколько раз пыталась найти ответ на мучающий ее вопрос — правитель отозвался ей, хотя никаких предпосылок не было, даже беря в расчет ее глупое наивное послание. Что же повлияло на подобное решение? И почему наставник не запретил или не остановил ее выбор, когда тот стал очевидным?
Тонкие пальчики вновь прикоснулись к спрятанной под взбитой подушкой папки. Девушка вспомнила, как она впервые открыла её и углубилась в чтение..
В самом начале была прикреплена небольшая записка:
Фуржис, вы должны это видеть. Наше досье на ноксианского призывателя Илайю.
Фуржис... Демасийский призыватель, погибший около трех месяцев назад в своем кабинете при невыясненных обстоятельствах... Этот инцидент быстро замяли, так как никаких улик на месте преступления не было... но слухи по Институту ходили долго.. Если эта папка принадлежала ему.. как она могла оказаться в руках наставника? Неужели, он был замешан во всем этом?
Информация, раскрывающаяся далее, лишь подтверждала догадки.
Дело № 546
Имя: Илайа Зил.
Возраст: 39 лет.
Ранг: Старший призыватель Ноксуса, специалист по контролю опасных существ уровня альфа, эксперт высшего уровня в области нестандартной магии.
Родители: отец из Зауна, мать — ноксианка. Нынешнее местоположение неизвестно.
Протокол обучения и работы в ИВ: уроженец Ноксуса, поступил на обучение в Институт Войны в возрасте 13 лет. Сразу по прибытию был взят в ученики Иствааном. Продемонстрировал недюжинное упорство и талант к контролю «необычных» чемпионов. В возрасте 16 лет получил ранг младшего призывателя. Участвовал в подчинении чемпиона, известного как Фиддлстикс. Через год после исчезновения учителя покинул ИВ. Спустя 9 лет вернулся в Институт. По приказу Верховного Советника получил ранг старшего призывателя. Замечено, что за время отсутствия он сумел внушительно улучшить свои магические способности и навыки контроля. За огромную проделанную работу по содержанию, подчинению и адаптации чемпинов: Ноктюрна, Брэнда, Зерата, Чо Гата, Картуса, Ког Мава, Маокая, Ренектона а также Шако и Йорика получил звание специалиста в области контроля существ альфа уровня. Процент побед на Полях Правосудия выше 75%. Выступает на стороне Ноксуса, реже Зауна.
Лояльность ИВ: средняя.
Лояльность Ноксусу: высокая.
Особые приметы: темные волосы, черные одежды, пряжка в виде ноксианского ворона на плече. Глаза, светящиеся пронзительным синим светом ( Прим: по предположениям некоторых ученых, являются признаком одержимости и/или высокой концентрацией магической энергии. Сам Илайа объясняет это «неудачным экспериментом с магическими эликсирами». )
Дополнительно: Ноксианец от мозга до костей. Остро презирает демасийцев. Замечено пренебрежительное отношение с другими призывателями. Тем не менее, имеет много друзей среди заунцев а также хорошие отношения с Верховным Командованием Ноксуса и лично с Иерихоном Свэйном. Из-за этого все попытки выгнать его из ИВ обречены на провал. Был замечен нашими агентами при участии в незаконных исследованиях и экспериментах.
После, агенты были найдены мертвыми у себя в комнатах. Доказать вину Илайи так и не удалось.
Хитрый и крайне опасный манипулятор. Есть подозрения, что он занимается изучением древней магии, использовавшейся во время Рунических Войн.
Опасность: крайне высокая.
Ученики:
1)Диалай Серзан. Ноксианец. Погиб в возрасте 17 лет в драке с тремя младшими призывателями. Перед смертью успел убить одного из них. Двоих других позже нашли убитыми. В теле первого не осталось ни одной целой кости. Второго просто вывернули наизнанку. Дело закрыто из-за отсутствия улик.
2)Карлос Дарквуд (Прим: также известен под прозвищем — Некромаг), ноксианец, старший призыватель и общепризнанный эксперт по чемпионам с некротической аурой. Продолжает тесно общаться со своим учителем. Попытки выйти с ним на контакт закончились неудачей. Опасность: высокая.
3)Мита Керз. Родом из Зауна. Недавно была назначена призывательницой среднего ранга. Продолжает обучение. Проявляет талант к тактильному контролю. Все жалобы на неё от других призывателей жестко пресекаются вмешательством Илайи. Опасность: высокая.
4) Зелея. Ноксианка. Была взята на попечительство Илайей, после того как сменила несколько наставников. Не блещет умом и навыками, невероятно неуклюжа, смешна, остра на язык. Так и не занималась вызовом чемпионов, довольствуясь созданием миньонов. Мы имеем острые подозрения, что эта девушка вполне может завалить итоговый экзамен. Однако, интерес Илайи к ней очень настораживает. Он не из тех, кто будет попусту растрачивать силы, обучая неперспективных учеников. Есть подозрения, что она, как и прошлая ученица, имеет склонность к тактильному виду контроля. Опасность: крайне низкая. Рекомендации: пристальное наблюдение за продвижением.
На остальных двухстах страницах находились доклады по операциям, исследованиям и экспериментам, где принимал участие Илайа или один из его учеников. Девушка попыталась было в них разобраться, но больших успехов не добилась: слишком уж сложными и запутанными были записи.
Зелея встряхнула головой, отгоняя воспоминания.
То, что постигла призывательница, знакомясь с человеком по имени Илайя, тем самым, которому она, не задумываясь, доверяла свою жизнь, совершенно не желало укладываться в ее голове. Кто бы не составлял эти наблюдения, не вел эти подробные записи, сравнимые с хладнокровной полевой хирургией, дотошно описывающей такие нюансы, которые своей скрупулезностью вызывали едва ли не отвращение к дорогому человеку на уровне инстинкта, был близок старшему призывателю, однако, не так, как бывали близки родные или друзья.
Могла ли она когда-нибудь дополнить это досье? Возможно, со временем, постигнув хотя бы малую часть тех поступков, которые совершал наставник, преследуя странные и неизвестные никому, кроме него самого, цели. В верности городу-государству Зэлея усомниться не могла, но уж больно методы достижения блага Ноксуса были беспринципные, хладнокровные и безжалостные, зачастую.
Но она инстинктивно силилась понять — ведь оборотной стороной в некоторых жизненных вехах Илайи неизменно выступал Свэйн, нюансы жизни которого, благодаря призыву и скупым строчкам досье теперь складывались в мрачную мозаику, которую предстояло не только рассмотреть, но и понять.
Почему-то, сидя в прохладном полумраке кельи вспомнился последний, перед самым разрывом, взгляд Иерихона — тяжелый, упавший в смятенную душу Зэлеи, как камень в неподвижный, замерший омут.
В сознании вновь закопошилось необъяснимое желание вернуться в Ноксус, бросить этот иллюзорный покой, собраться, исчезнуть, оказавшись подле врат цитадели, созерцая одинокое освещенное окно высоко над уровнем города...
Втиснув тело в мантию, расправив ворот и затянув широкий пояс, Зэлея босиком направилась к двери. Общий коридор хранил сонную тишину — адепты, утихомирившись после дневных дел, давно погасили свет и теперь сумрак разгоняли лишь одинокие точки магических шаров под куполообразным потолком, сгущая тени внизу, в нишах колонн и арок галереи. Аромат поздних цветов смешивался с ветерком, окатывая одинокую фигурку на террасе. Узкий серп ночного светила этой ночью скалился особенно зловеще. Зэлея накинула капюшон, даже не пытаясь справиться с рассыпавшимися из косы локонами. Ее легкие шаги почти не рождали эха, плиты пола приятно холодили босые ступни. Слабый шорох за спиной показался ей едва ли не раскатом грома — тревога мгновенно достигла пика, полностью дезориентируя. Девушка резко обернулась, расширенные глаза впитывали сгущающийся мрак вползающей на галерею ночи.
— Ссссамаааа исссскаааааалаааа ссссвоей ссссудьбы... — свистящий шепот, казалось, достигал жертвы отовсюду — определить, откуда шел этот холодящий все существо звук, было совершенно невозможно.
— Чьи это идиотские шуточки? Или это очередная порция посвящения в братство призывателей? — храбрилась, впрочем, она весьма так себе, будучи театральным дилетантом. Руки заметно дрожали, все так же обнимая предплечья и кутая их в широкую пелерину.
— Мааааленькаяяя глууупааааяяяя ноксиааааанкааааа...
— Очень смешно, — в голосе появились озлобленные нотки, Зэлея продолжала пятиться, рассчитывая достичь спуска на следующий уровень галереи, а там — и жилых покоев призывателей постарше.
— Ты могла бы хорошо послужить своему хозяину, дрессированая призывательница, — к шипящему хихиканью добавился второй голос, показавшийся Зэлее смутно знакомым, — Только в этом случае были бы попраны все законы, принципы Института Войны. Ты нарушаешь баланс одним своим существованием. Ты имеешь неоспоримое преимущество, но слепа и глупа, как и все ноксианцы.
Что-то в интонации говорящего не позволило девушке возразить и возмутиться, хотя кровь уже прилила к щекам, а на языке вертелся готовый ядовитый ответ на любые подобные выпады.
— Хотя бы умри с честью, которую так пествует твой народ и твой упрямый владыка...
Тирада прервалась — за спиной призывательницы стало слегка светлее, а потом ореол этот разросся и проступил на каменном полу рисунками рун. Материализовавшийся из воздуха силуэт буквально за шиворот ухватил Зэлею и бесцеремонно, глухо бубня ритуальные фразы, швырнул ее в пульсирующий круг телепорта.
— Куда?!.. — полный отчаяния и непонимания голос был едва слышен в смещающихся пластах пространства и времени.
Руны еще раз вспыхнули и погасли, галерея снова была пуста. Исчезла и тень. Зато в узкую полоску лунного луча выбралась бесформенная туша и злобно зашипела, вытягиваясь в сторону не такого уж далекого Ноксуса. Ей вторил разочарованный рык и удар чьей то ладони по каменной стене.
|
