На сердце было жутко и радостно, как перед грозой. Лили не чувствовала ледяных порывов ветра. Она была готова смеяться, петь и танцевать, словно ей подарили нечто чудесное, давно желанное.
Ближе к вечеру припустил дождь. Не нудный, осенний, моросящий, а шквалистый, яростный. Порывы ветра грозили сорвать черепицу с крыш, почти до земли гнули деревья, срывали с них последние лоскутья листов.
Выбраться в такую погоду из дома было проблематично. Да и какой смысл? Ведь Снейп наверняка не придёт. До детской площадки ему идти вдвое дольше, чем Лили.
– Чего такая хмурая? – поинтересовалась Роза у младшей дочери.
– Осень, – вздохнула та, – гасит улыбки…
– Плохо без солнышка солнечному зайчику? – подмигнул отец, выныривая на мгновение из-за газеты.
Сославшись на головную боль, Лили ушла к себе, чтобы через полчаса крадучись спуститься по лестнице и выскользнуть через черный ход.
На улице было настоящее светопреставление. Потоки воды, низвергаясь в водосливы домов, грохотали неистово. Завывал ветер. Дождь лил ледяной, он уже начал перемешиваться со снежной жесткой крупкой. Дома казались оазисами благополучия в мире, терзаемом ветрами.
Обычно полтора квартала, отделяющие дом Эвансов от детской площадки, удавалось преодолеть минут за пять. Но сегодня дорога казалась бесконечной. Лужи, похожие на горные ручьи, неслись стремительным потоком. Их то и дело приходилось обходить и перепрыгивать. Зонтик Лили сложила: его все время выворачивало ветром. Защиты никакой – одни неудобства.
Девочка была уверена, что, добравшись до условленного места, никого там не найдет. Но, к её радостному удивлению, Снейп был на месте. У него не было зонтика, он стоял под проливным дождём с непокрытой головой. Длинные пряди волос налипли на ввалившиеся щеки; глаза горели, как у кошки: ярко и зловеще.
– Привет!
Лили направилась прямиком к нему, шлепая по лужам.
Она снова раскрыла зонтик и встала так, чтобы его купол защищал мальчика от непогоды.
– Конфеты с собой принесла?
Лили удивленно посмотрела на Снейпа, неуверенно пропищав:
– В карманах парочка найдётся…
Она действительно нашла лакомство, успевшее порядком растаять.
– Ты обещал что-то сказать, – напомнила Лили.
– Передумал. Не сегодня.
– Почему? – хихикнула Лили. – Погода не лётная?
Мальчик окинул её взглядом. У него были красивые глаза. С пушистыми, загибающимися кверху, как у куклы, ресницами. А взгляд твердый, оценивающий, цепкий.
Мальчик сощурился. Верхние и нижние ресницы почти сомкнулись, гася ледяные искорки во взгляде.
– Почему ты такой? – девочка с любопытством взглянула в тонкое, злое лицо. – Почему ни с кем не дружишь? Никого к себе не подпускаешь? У тебя нет друзей…
– С чего ты взяла? У меня есть друзья. В моем мире. Не в твоем.
Лили насупилась:
– Ты меня разыгрываешь?
– Тебя не учили, что задавать много вопросов незнакомым людям бестактно?
– Но так мы же как раз знакомимся! Если я не буду задавать вопросы, я никогда о тебе ничего не узнаю.
– Тебе оно надо?
Лили пожала плечами:
– Надо. Я просто хочу стать твоим другом.
– У тебя все просто?
– В общем-то – да.
К этому моменту на Лили не осталось ни одной сухой нитки. Она промокла. Ей было холодно. Снейп, снова окинув девочку взглядом, ухмыльнулся.
– Тебе пора возвращаться домой, Лили Эванс. Пока не схватила простуду. У нас ещё будет время для разговоров.
– Увидимся в школе?
– Конечно.
***
– Как ты объяснишь свою ночную эскападу?!
Лили навытяжку стояла перед разъяренным отцом, испуганно втягивая голову в плечи. Никогда раньше ей не приходилось слышать, чтобы отец повышал голос.
– Лили Эванс! Поведай нам, какая нужда погнала тебя в такую погоду на ночь глядя вон из дома?! Ты что?! Ума лишилась?! Вон!! – заорал отец. Глаза у него сделались бешеные и чужие. – Пошла вон! Пока я не сделал то, о чем впоследствии пожалею. Никогда не думал, что ты такая… курица!
Лили укрылась в своей комнате. Она была уверена, что не пройдёт и четверти часа, как отец придёт мириться: Лили всегда была любимицей Билла.
Но никто не пришёл. Напротив, утром всё стало ещё хуже.
– Лили! – строго заявил отец. – За вчерашнее ты должна быть наказана. Никаких прогулок. Никаких кружков. Домашний арест на ближайшие две недели.
– Как это?
– Из школы мухой домой, из дома – в школу. Вот как.
– Но папа….
– Не смей перечить. Совсем отбилась от рук!
Лили заставила себя сдержать слёзы. Раз ей суждено страдать – что ж? Она будет страдать молча. Сумеет гордо вынести доставшиеся на её долю лишения. Никто не увидит её слез.
Лили рассчитывала, что после вчерашней «беседы» Снейп встретит её с распростёртыми объятиями.
Напрасные мечты.
Мальчик прошел мимо, не утрудив себя элементарным: «Здрасте…».
Как обычно, собственно!
Легко ступая, не поднимая ресниц, глядя под ноги, приблизился, прошел мимо, удалился.
Вот как, значит?! Так, да?! Ну, что ж…
Ну-ну, Снейп! Придёт время, и ты за все заплатишь. За все неприятные мгновения. Она, Лили, поймает этого зверька и заставит плясать под свою дудку. Вот когда она добьется того, чего хочет, она непременно всё ему припомнит.
Ты не стоишь ни слезинки! Ты не стоишь домашнего ареста! Ты вообще ничего не стоишь!
Не привыкшая сидеть в четырех стенах, Лили с трудом переносила наказание. У неё было ощущение, что её лишили воздуха. Будто она стала цветным шариком, который забыли надуть.
Рассерженная Петуния (этой-то чего нужно?!) отказывалась общаться с сестрой. Да ещё отняла все свои книги. Телевизор смотреть наказанной Лили тоже запрещалось. Так что единственное развлечение, что ей оставалось – это сидеть в своей комнате и изобретать способы мести ненавистному Снейпу.
Лили уже готовилась ложиться спать: почистила зубы, надела пижаму, зажгла ночник, постелила постель и собиралась нырнуть под одеяло, как и положено папенькиной дочке и пай – девочке.
Странный звук за окном привлек её внимание. Будто кто-то тихонько стучался или царапался.
Увидев за стеклом худое, узкое лицо, Лили тихо визгнула.
Глаза как угли в камине. Белый как смерть. Ужас какой!
Обнажив зубы в веселой усмешке, напоминая «Веселого Роджера», Снейп, прижавшись к стеклу, сделал девочке знак открыть окно. Лили сначала предусмотрительно заперла входную дверь на засов и только потом выполнила требование ночного визитера.
Комната наполнилась холодом и влагой. Чем-то пугающим и волнующим одновременно.
– Ты что творишь?! – зашипела она.
Не отвечая, мальчишка проник в комнату, опуская за собой окно.
– Ты в курсе, который час? – не унималась Лили. – Ты…! Ты вообще как сюда попал?
Снейп поднял руку, в которой держал метлу, гордо демонстрируя сиё орудие уличного уборщика.
Лили непонимающе нахмурилась, вопросительно приподнимая брови.
– Не рано ли ты ложишься спать, Лили Эванс?
– Как раз вовремя. А ты, будь любезен, – выметайся вон. Вместе с твоей метлой!
Снейп глядел на неё как обычно. То есть совершенно спокойно и равнодушно.
– Я сказала – убирайся! – повысила голос девочка.
– Нет.
– Что…? Как…?!
– Не уйду, пока не скажу, зачем пришёл.
Лили скрестила руки на груди.
– Говори.
– Я пришёл сказать тебе, Лили Эванс, что ты ведьма. Самая настоящая.
– Да-а? – протянула она.
– Да. Ты ведьма, а я – колдун.
– Чем докажешь?
– Вот этим.
Лили выразительно так выразительно подняла брови, как только могла:
– Метлой?
– Не обыкновенной метлой. Зачарованной, – недобрая улыбка искривила тонкие губы. – Смотри, Лили Эванс!
Белая ладонь разжалась, отпуская древко. Но метла, вместо того, чтобы покатиться по полу, осталась висеть в воздухе.
– Но…как? – потрясенно выдохнула девочка. – Как ты это делаешь?!
– Любой колдун так умеет.
– Это просто фокус.
– Проверь.
Лили приблизилась к зависшей в воздухе метле. Словно подкрадывалась к пугливому зверьку.
– Смелее, Эванс, – в хрипловатом голосе мальчика слышалась насмешливая нотка, он скептически изогнул бровь.
Лили, схватившись за метлу, потянула её на себя. Та с места не двинулась, будто её прямо к воздуху гвоздями приколотили.
– Хочешь полетать со мной, Лили Эванс?
– Конечно.
Снейп и перебросил ногу через древко:
– Садись!
– Куда? – у Лили сделались круглые глаза.
– На метлу, позади меня.
Удивительно, но та держала. Действительно – держала!
– Держись за меня, – предупредил мальчишка. – Держись крепче!
Резкий рывок вверх заставил Лили визгнуть и вцепиться в мальчишку мертвой хваткой. Пол медленно поплыл под ногами, будто в метле был невидимый моторчик, заставляющий её двигаться.
– Летим!!! – радостно завопила Лили. – Мы и вправду летим!
Снейп в ответ хрипло засмеялся:
– Если бы я не применил заглушающие чары, как ты думаешь, сколько народу сбежалось бы на твои крики?
– Прости, – тряхнула девочка золотистой головой.
– Будем нарезать круги по комнате? Или полетим на улицу?
– На улицу!
Лили воображала себя Венди, улетающей вместе с Питер Пэном в Страну, Которой Нет.
Пол сначала медленно поплыл под ногами. «Будто карусель, набирающая скорость», – подумала Лили, смеясь от радости.
Она – знала! Знала, что с ней непременно случится что-то особенное. Ведь впереди самое волшебное время в году. Рождество – канун чудес.
Пригнувшись к метле, дети легко выскользнули в окно.
Задыхаясь от радости и страха, девочка наблюдала, как скользит внизу земля, отдаляясь все больше, по мере того как они набирала высоту. Она испытывала невероятное, прежде даже невообразимое удовольствие.
Какой счастье вырваться из душной комнаты в леденящую ночь и стать свободной. Какое счастье оторваться от земли и парить в небесах. Ей хотелось раскинуть руки, обнять необъятное: небо, ночь, город.
– Я лечу! – захлёбываясь счастьем, кричала она. – По-настоящему лечу!
Снейп обернулся, чтобы ветер не унёс его слова в сторону и прокричал почти в лицо:
– Прибавляем скорость?
– Да!!!
Деревья и кусты замелькали быстрее. Быстрее, быстрее, быстрее. Ещё быстрее! Пока не слились в единую тень.
Над головой сверкали звезды. Множество звезд. Словно бусы, рассыпавшиеся повсюду. Желтые светящиеся горошины, сорвавшиеся с нитки и разлетевшиеся вовсе стороны.
Лили летела между звезд. Она сама стала маленькой звездочкой.
– Ты подарил мне ночь!
– Держись! Упадешь, разобьешься по-настоящему.
– Не упаду!
Под ними, как на ладони, лежал город. Ночной, сверкающий, холодный. Весь в неоновых огнях. К Рождеству огней в нём стало больше.
– Возвращаемся, – решительно оповестил Снейп.
– Ну пожалуйста! – взмолилась Лили. – Пожалуйста, полетаем ещё? Самую капельку!
– Тебе совсем не страшно?
– Ты о чём сейчас? – удивилась Лили. – Полетим вон на ту крышу? Лево руля, капитан. Поворот оверштаг. Опустить грот-мачту! Отдать швартовый!
– Ты несёшь околесицу, – фыркнул мальчик, – «Опустить грот-мачту» это как?
– Неважно. Причаливаем!
– Как скажешь, капитан.
Через несколько секунд метла зависла над крышей многоэтажного здания, и дети ощутили под ногами опору.
– Голова с непривычки не закружилась?
– У меня никогда не кружится голова, всегда хороший аппетит и я не боюсь мышей.
Лили надеялась, что мальчик улыбнётся. Но Снейп, похоже, не умел этого делать.
– Я так и не знаю твоего имени, – вздохнула Лили. – Как тебя зовут?
Тот же задумчивый, словно взвешивающий все на невидимых весах взгляд.
– Что? – насмешливо фыркнула Лили. – Это большая тайна?
– Зная имя человека, легко навести на него проклятие.
– Ну и храни его в строгом секрете. Не называй даже под пыткой! А то как решу превратить тебя в лягушку! Тогда придётся веками дожидаться поцелуя принцессы, чтобы расколдоваться обратно. Хотя знаешь? Я не стану этого делать. Как я спущусь без тебя вниз?
Снейп, не дожидаясь, пока Лили поставит точку в своем монологе, повернулся к ней спиной и пошёл к краю крыши.
– Эй! – возмутилась Лили, подбоченившись.
Догнав невежливого собеседника, она встала перед ним, преграждая дорогу.
– Это невежливо – поворачиваться к собеседнику спиной, когда с тобой говорят!
– Мне неинтересна твоя болтовня, ясно? – отрезал Снейп.
На любого другого Лили рассердилась бы и обиделась. С любым другим она и разговаривать бы никогда больше не стала.
С любым другим...
Но таких, как этот мальчик, больше не было. Он был ей интересен. Он был ей нужен. Он был необходим.
– Почему ты такой… странный? – повторила девочка свой вопрос. – Если я тебе не нравлюсь, зачем ты пришёл ко мне? Зачем показал мне всё это? – она раскинула руки, показывая на пронизанную ветрами ночь. – Зачем?!
Белое лицо мальчика оставалось серьёзным, задумчивым, непроницаемым. Снейп не произнёс ни слова.
– Молчишь? Я сама скажу зачем. Потому что ты так же хочешь подружиться со мной, как я – с тобой. Потому что я нравлюсь тебе! Вот так!
В темных глазах таилось злое упрямство, замораживающее любой энтузиазм. Любой другой человек, менее открытый и настойчивый, отшатнулся бы, отступил.
Любой другой. Но не Лили Эванс.
– Мы возвращаемся! – прошипел как змея Снейп.
Схватил Лили за руку и грубо потащил к метле.
– Держись, – процедил он, почти не разжимая губ.
– Держусь, – шепнула девочка мальчику на ухо, пристраивая подбородок на угловатое, острое плечо.
Снейп дернулся, но не отстранился. Он не мог стряхнуть с себя её руки, оттолкнуть на такой высоте.
Девочка теснее прижималась к своему «рулевому». Ветер заставлял плыть по воздуху её волосы. И несмотря на все, ей было хорошо.
Лили зажмурилась, когда они влетали в комнату, страшась новой встречи с отцом.
Но комната была пустой. В доме царила тишина.
– Ты наложил на комнату чары, да?
Её таинственный проводник коротко кивнул.
– Как это действует?
Лили цеплялась за любую возможность удержать его около себя ещё немного.
– Отталкивающие чары. Они заставляют магглов обходить стороной те места, на которые наложены.
Лили взяла мальчика за руку, робко заглядывая ему в глаза:
– Ты сердишься? Я делаю что-то не так?
Тот же неподвижный тяжелый взгляд в упор. Словно удар. Эти глаза как двустволка.
Но Лили не сдавалась:
– Я так благодарна тебе. Ты подарил мне настоящую сказку… – она боялась молчания. – Не сердись. Не смотри так строго. В следующий раз я не буду говорить глупостей…
– Северус.
– Что…? Что ты сказал?
– Меня зовут – Северус.
Музыка ледяного норд-оста. Выстуживающая мелодия зимы – его имя: Северус Снейп.
Острое и шипящее, колючее и сухое: Северус Снейп…
Черные глаза.
Смотреть в них – то же самое, что заглядывать в пропасть.
Северус Снейп…

Глава 5
Подарок

На следующий день Северус поздоровался с Лили. Неприветливо, походя одарил недоброжелательным хмурым взглядом исподлобья. И кивнул. Коротко, отрывисто, не утруждая себя лишним словом.
Но он поздоровался!!!!
И Лили летала весь день, окрыленная этим скудным, незначительным признаком внимания с его стороны. На уроках она не могла заставить себя слушать учителя. Девочка словно продолжала летать и видеть над собой россыпь звезд, а под ногами – огни фонарей и витрин. Небо казалось игрушкой, увлекательной и яркой. Мир – непрочитанной книгой.
Мусоля кончик ручки во рту, «солнечный зайчик» таращился на стену, на которой продолжал видеть тонкий профиль с густыми ресницами и брезгливо поджатыми губами.
***
– Приходи сегодня к Проклятой Мельнице сразу после школы, – буркнул он, столкнувшись с Лили у входа. – Буду ждать. Не опаздывай.
Не дожидаясь ответа, видимо, не сомневаясь в нем, быстро ушел, не разу не обернувшись.
Что ж! Придёт время, ты будешь оборачиваться, Северус Снейп. Научишься слушать, когда и что тебе отвечают.
А пока…
Лили вздохнула. Пока ей придётся нарушить слово на пушечный выстрел не подходить к Проклятой Мельнице.
Снейп ждал Лили, как и обещал. Пронизывающий ветер играл длинными волосами, раздувая полы его осеннего, не по сезону легкого, пальто.
– Я пришла! – задыхаясь от быстрой ходьбы, сообщила Лили.
– Вижу.
Девочка следовала за своим провожатым, не решаясь спросить, куда же, собственно, они идут? Мокрый снег поскрипывал, смешиваясь с грязью. Небо хмурилось и грозило метелью. Оголенные ветки тянули скрюченные пальцы, над деревьями вились вороны.
«Будто жирные кляксы над разлинованной тетрадью», – поежилась Лили.
– Дай руку, – потребовал Северус.
Лили доверчиво вложила пухлую ладошку в озябшие худенькие пальчики маленького колдуна.
– Закрой глаза и не открывай, пока не скажу, – предупредил мальчик.
С закрытыми глазами продвигаться было неудобно. Лили боялась споткнуться и предстать пред спутником в смешном виде. Сухие мозоли на мальчишеских ладонях тихонько царапали нежную, чувствительную кожу её рук.
– Смотри.
Дети стояли над ручьем, покрытым тонкой наледью. Посреди ручейка возвышался песчаный нанос, на нём кое-как ютилась невысокая ива.
Снейп беззвучно скользнул к ручью.
– Смотри, – снова прошептал он.
Из руки маленького колдуна вылетело светящееся облачко и легло на дремавшую иву. В тот же миг тонкие веточки покрылись зеленой дымкой. Из почек выклевывались невиданные цветы, похожие на миниатюрные синие лилии.
Девочка в восхищении смотрела на очередное чудо, которое Снейп сотворил специально для неё.
– Нравится? – улыбка снова плескалась в черных глазах, не отражаясь на неподвижном белом лице.
– Очень!
С очередным взмахом тонкая ивовая ветвь, покрытая россыпью диковинных цветов, оказалась в руках Северуса. Он протянул её подруге:
– Это тебе подарок на Рождество.
– Спасибо!
– Волшебство могут видеть только такие, как я и ты…
Лили даже дышать на ветку боялась – вдруг всё испортит?
– Пойдем? – кивнул в сторону мельницы Снейп. – Погреемся?
– Может быть, лучше ко мне домой? – с сомнением протянула девочка.
– Там я не смогу колдовать, если мне захочется.
– Почему?
– В волшебном мире есть свои правила. Пойдешь со мной на мельницу – расскажу.
На мельнице, так же как и в прошлый раз, было темно и ещё сильнее пахло плесенью.
– Неуютно, – попыталась закапризничать Лили.
– Мы сейчас всё исправим.
От стены к стене пролетел легкий сквозняк, вызывая из ниоткуда маленькие свечки с мягкими огоньками, пляшущими над фитильком. Северус произнес что-то, чего Лили не разобрала. Перед ними вспыхнуло странное пламя, похожее на свет далекой зарницы.
– Синий костер? – Лили старалась за легкомысленной бравадой спрятать тревогу.
– Способен согреть, но не может обжечь, – черноволосый мальчик присел у огня на корточки, протягивая озябшие ладони.
Лили, поколебавшись, последовала его примеру.
– Расскажи мне о правилах в мире волшебников. Они интересные.
Глаза Северуса походили на блестящих черных жуков:
– Разве правила могут быть интересными? – пожал плечами маленький колдун. – Одни из них разумны и необходимы, другие – просто глупы. Но соблюдать приходится и те, и другие, если не хочешь неприятностей. Самое главное правило в Магической Британии – соблюдать статус секретности. Магглы не должны ничего знать о нас.
– Магглы?
– Так маги называют тех, кто не может колдовать. Таких, как твоя сестра. Или твои родители.
– А мне можно знать?
– Можно. Ведь ты сама ведьма.
– А если ты ошибаешься? Если я – обычная?
– Я наблюдал за тобой все эти полгода. Если бы оставалось хоть малейшее сомнение, я бы не разговаривал сейчас с тобой.
– То есть если бы ты не считал меня такой же, как ты сам, – не стал бы со мной общаться?
– Нет, – Снейп не отвёл холодных глаз под вопрошающим взглядом Лили. – Между миром магов и миром магглов стоит невидимая, но прочная стена. Так было всегда.
– Но…
– Лили, – поднялся мальчик, вырастая. – Ты – ведьма. Вскоре придёт официальное письмо из Хогвартса, и этот мир останется для тебя в прошлом. А пока… пока я рад, что мы здесь: что мы можем ждать этого события вместе. Ты ведь хотела стать моим другом?
– И сейчас хочу. Только… я вовсе не жажду оставить Петунию и маму с папой за какой-то там «невидимой стеной»! Мне нравятся твои чудеса, нравишься ты сам. Но мои родители и мой мир – я от этого не откажусь. Никаких чудес, даже рая мне без них не надо!
– Не будем спорить о том, что от нас не зависит, Лили. Давай лучше я научу тебя заклинаниям?
– А можно? – Лили уже забыла о недавней вспышке, как ребёнок, которому предложили новую игрушку.
– Смотри, – Снейп вложил в тоненькие пальчики Эванс темную полированную деревяшку. – Это – волшебная палочка…
– Как в сказках? – хихикнула Лили.
– Волшебная сила – она живет в твоей душе, в твоем теле. А эта палочка, она как антенна, как аккумулятор позволяет всем волшебникам одинаково совершать простейшие стандартные заклинания. Позже тебе купят твою собственную палочку, настроенную непосредственно на тебя, с такой колдовать легче. Пока попытайся этой.
Лили с энтузиазмом закивала:
– Что нужно делать?
– Зажми её в руке… – Северус встал за спиной Лили, и девочка почувствовала, как её щеки загораются от удовольствия и смущения. – Держи её – вот так.
Держа девочку за руку, Снейп манипулировал её рукой:
– А теперь запоминай движение. Легкий замах, как будто запятую рисуешь. Коротко. И произносишь: «Вингардиум Левиоса».
Бревно, лежавшее в трех шагах, повисло в воздухе.
Лили обернулась на своего учителя и радостно засмеялась.
В ту же секунду бревно рухнуло на землю, поднимая облако пыли.
– Теперь давай сама.
– Вингардиум Левиоса! Вингардиум Левиоса!
С четвертой попытки у неё получилось.
Снейп не ошибся. Лили действительно волшебница!
Лежа перед сном в кровати и любуясь на миниатюрные цветочки, покрывшие упругую ивовую ветку, Лили раздумывала над тем, что бы подарить Северусу? Ничего стоящего в голову не приходило.
Он любит читать книги. Но таких, которые могли бы заинтересовать её нового друга, в маггловской библиотеке не водилось. Кроме книг? Может быть, он любит музыку?
На следующее утро Лили уговорила мать пойти с ней в музыкальный магазин, где продавались катушечные магнитофоны. Она опустошила все свои копилки и ещё выпросила денег у отца, чтобы наскрести на запланированную покупку.
– Мы же дарили тебе магнитофон на День Рождения? – удивилась мать.
– Я покупаю его не для себя. Это в подарок, – уклончиво ответила Лили.
– Тебе не кажется, что подобный подарок слишком дорогой?
– А разве тем, кого любишь, следует дарить дешёвые?
С замиранием сердца Лили дожидалась друга у Проклятой Мельницы. Снейп никогда не опаздывал. Чаще приходил загодя и дожидался её. Но на этот раз, снедаемая нетерпением и желанием порадовать, Лили пришла первой.
– Это тебе! – пританцовывая от нетерпения, протянула она ему тяжелую коробку.
Снейп нахмурился, и Лили стало страшно. Она закусила губу, боясь расплакаться.
– Пожалуйста! Я так хотела тебя порадовать!
– А единственная радость, которую может придумать маггл – это количество долларов и центов, вложенных в ту или иную вещь?
– Не смей говорить так, Северус Снейп! – вскричала Лили. – Дело не в деньгах! Я потратила кучу времени, стараясь сделать тебе приятно, порадовать тебя. Владей я магией так, как это делаешь ты, я, наверное, сотворила бы для тебя дождь из цветочных лепестков; остановила бы для тебя закат, нанизала звезды на иголку и сделала бы из них запонки. Если бы я была способна соткать из утреннего тумана полотно для твоих рубашек, я бы так и сделала! Подарила бы тебе шейный платок из ручья… Но все, что я смогла, это распотрошить свинью-копилку и отстоять очередь в магазине. Не хочешь с этим мириться? Можешь выкинуть мой подарок в эту чертову лужу! Но после этого не надейся, что я стану с тобой дружить!
Снейп, сверкнув глазами, шагнул вперед, наступая на неё. Нависая, точно темная башня.
– Никогда не делай так, Эванс. Не смей шантажировать меня!
-Я не шантажирую.
– Мы, Снейпы, бедны, Лили Эванс. И я вовсе не горжусь этим. Подарки, подобные этому, унижают. Ты понимаешь?
Сердце Лили болезненно сжалось. Она медленно кивнула:
– Я больше никогда не подарю тебе ничего подобного, Сев. Но это ты возьмешь?
Снейп какое-то время смотрел на девочку, а потом протянул руку:
– Давай.
– Ты самый-самый лучший! Что будем слушать? Только не «Битлз», ладно? Может быть, «Куин»? А ещё лучше Джо Дассена! Обожаю этого француза. Он так классно поет про любовь. Хотя ты, наверное, не любишь песни про любовь? Мальчишки не любят романтику. Ладно, давай слушать «Битлов»…
Снейп покачал головой, словно отгоняя назойливо пищавшего комара.
– Лили, не могла бы ты говорить помедленнее? Хочешь слушать Дассена – слушай. Мне все равно.
Спустя четверть часа они сидели у Синего Костра, мягкий тенор француза еврейского происхождения выводил нежную мелодию. Лили отогревала замерзшие ладошки в кармане мальчишеского пальто и чувствовала себя совершенно, абсолютно счастливой.
– Хогвартс – это магическая школа?
Снейп кивнул.
– А другие магические школы есть?
– Не в Англии.
– И как туда добираются?
– По-разному.
– А классы в этих школах есть?
– Хогвартс делится на четыре факультета. На них распределяют в зависимости от способностей, характера, склонностей и происхождения.
– Как так?
– Магия напрямую связана с человеческим характером, темпераментом, убеждениями. Импульсивные, открытые и храбрые чаще всего попадают в Гриффиндор. Скрытные, коварные и хитрые – в Слизерин. Трудолюбивые и медлительные, но честные – в Хаффлпафф. А умные бесстрастные интеллектуалы – в Равенкло.
– Подожди. Если ты «сангвиник», то тебе прямая дорога в Гриффиндор, «холерики» топают в Слизерин. «Флегматики» сидят в Хаффлпафе, а «меланхолики» – в Равенкло. Так?
Снейп кривовато улыбнулся:
– Знаешь, в твоем маггловском подходе к нашей магической характеристике есть что-то…словом, есть определённый смысл.
Лили шутливо двинула ему локтем по ребрам.
– А куда планируешь попасть ты, Северус Тобиас Снейп?
– В Равенкло.
– Почему не в Слизерин?
– Слизерин – факультет для чистокровных. Я – полукровка.
– Это как?
Закинув руки за голову, Снейп откинулся на спину, взмахом палочки делая крышу невидимой.
– В магическом мире существует своя аристократия и свои изгои. Моя мать принадлежит к одному из самых древних магических родов. Но она вышла замуж за маггла и все испортила.
– Не понимаю…
– Если от тебя это будет зависеть, просись в Хаффлпафф, Лили. Там таких, как ты, обижать не станут.
– Каких «таких»?
Снейп рассмеялся. Неприятно, как-то неестественно.
– Хватит с меня сегодня Дассена. Пора по домам.
Лили сидела, не шелохнувшись. Обхватив колени руками.
– Сев?
– Что?
– Ты уверен, что я получу это письмо?
– Мы это уже обсуждали.
– Может, мне стоит отказаться?
– Нельзя отказываться от своей сущности, – возмутился мальчик. – Магия такая же часть тебя, как и меня.
Лили со вздохом кивнула.
***
– Какого черта лысого ты повсюду таскаешься с этим уродом? – раздраженно отбрасывая волосы с лица, снизошла Петуния до разговора по душам.
– Хочется и таскаюсь.
Петуния выразительно приподняла брови.
– Пожалуйста! Не приставай ко мне с этим, Туни.
– Да что с тобой такое? – нахмурилась старшая сестра. – Что с тобой происходит? Он как приворотным зельем тебя опоил!
Лили метнулась к сестре, быстро поцеловала ту в щеку и выбежала вся в слезах из комнаты.
Непонятно почему её мучила совесть перед сестрой. Она словно бы лгала ей. Но ведь нет!? Не лгала. Просто не могла рассказать.
Лили бежала в сторону Проклятой Мельницы.
Мороз крепчал. Закат был ядовито– красным. Солнце алым блином катилось по небу, от мороза не голубому, а зеленому. Ветра не было. Лишь дыхание вырывалось изо рта легким облачком.
Не доходя до Мельницы несколько десятков шагов, Лили остановилась.
Странные шорохи раздавались внутри руин. Яркая вспышка, крик яростной боли. Снова вспышка. Будто внутри запускали фейерверки. Потом дверь начала медленно открываться…
Лили кинулась на землю и пригнула голову, прячась в сухостойнике.
– Ты уверен…? – просипел низкий хриплый голос. – Уверен, что он придёт? Ты должен расправиться с ним одним ударом. Второго шанса не будет.
– Я не промахнусь.
Лили сжалась в маленький испуганный комочек.
Шуршание сухого хвороста. Скрип снега. Тяжелые шаги.
Сердце колотится, как пойманный в силок птенец.
Казалось, всё вокруг замерло в ожидании развязки неизвестной Лили драмы. Из тяжёлых туч посыпались тяжелые снежинки.
В воздухе что-то неуловимо изменилось.
Повинуясь безотчетному порыву, девочка приподняла голову и увидела, как по берегу движется фигура в развевающихся на ветру одеждах. Точно флаг или пламя, длинные черные фалды струились вокруг ног незнакомца. Лили шестым чувством поняла, что именно об этом человеке говорили те двое неизвестных. Что именно ему уготована смерть.
– Берегитесь!
Незнакомец одним прыжком преодолел расстояние, разделяющее их с Лили, бросая девочку на землю. Тело, упавшее сверху, показалось Лили тяжелым. От падения занялся дух.
Лицо неизвестного колдуна словно было выткано из белого и черного: на бледной коже горели черные глаза; под густой шапкой темных кудрей пролегли две тонкие линии бровей. Гневливые ноздри хищного носа трепетали, словно учуяли добычу.
Незнакомец легко перекатился, уходя от страшной вспышки света. Оказавшись на ногах, колдун прокричал заклинание, разрезавшее пространство ярко-алой вспышкой.
Лили на четвереньках постаралась отползти, понимая, что может легко погибнуть под этими непонятными всполохами.
Справа раздался крик, полный муки и ярости. Но следующая вспышка погрузила мир с немоту. Приподнявшись, Лили увидела странного человека в непонятных одеждах, словно с картинок её любимых книг про джентльменов – в её реальности так не одевались.
– Леголус? – мягко, со странным придыханием вопросил незнакомец. – Какая…неожиданность. Не скажу, что приятная. Что ты задумал? Неужели решил сдать меня министерским?
– Что вы…?! Конечно, нет, мой господин!
– В спину не бьют из благих побуждений…
Краем глаза Лили увидела отблеск и снова закричала, предупреждая:
– Берегитесь!
Реакция у незнакомца оказалась превосходной. Поворот, взмах, удар. И Лили получила возможность разглядеть немолодого мужчину, растянувшегося по земле.
– Пруэт?
– Проклятый ублюдок! – попытался приподняться мужчина, но удар в лицо тяжелым армированным ботинком опрокинул его на стылую землю.
Лили засомневалась в правильности сделанного ею выбора – лежачего не бьют.
– Оставьте в покое честь моей покойной матери, господин Пруэт!
Яркая зеленая вспышка. Мужчина дернулся и больше не двигался.
– Том, пожалуйста! У меня не было выбора! Они угрожали мне! Том! Пожалуйста!!!
– Авада Кедавра…
Красивый незнакомец повернулся к дрожащей девочке. Присев на корточки, заглянул ей в лицо. Кривая недобрая улыбка сморщила его губы:
– Красивая малютка…И ты спасла мне жизнь.
– Что с ними? Что вы с ними сделали?!
– Тс-с! Лучше не задавай лишних вопросов, маленькая девочка. Если вырастешь, станешь настоящей красавицей. Посмотри на меня.
Лили посмотрела.
Мир сузился до двух красивых глаз, в глубине которых полыхал огонь.
– Забудь обо всем, что видела. Все случившееся не более, чем сон. Я дарю тебе жизнь. Иди.

Глава 6
Эвансы и Снейпы

Рождественские каникулы выдались длинными и утомительными.
Лепила ли девочка снеговиков с Туни, играла ли в снежки с отцом, пекла ли пироги с матерью на кухне или просто сидела у окна, её не оставляла тревога.
В свете фонарей мельтешила метель, делая тепло в комнате особенно уютным и ценным. Мать с отцом выпивали свой обязательный по выходным дням бокал красного вина. Свечи подчеркивали белизну накрахмаленной скатерти, рождая в хрустале блики. Сверкала переливающимися огнями ёлка. На полу, на мягком ковре лежала, мотая ногами в воздухе, Петуния, пододвинув поближе к пламени очередной роман. Она увлеченно накручивала на палец пепельные локоны и игнорировала предупреждения Розы о том, что жар плохо действует на глаза. Шелестели голоса в телевизоре.
Мир казался предсказуемым и стабильным.
И Лили не понимала, откуда поселилась в ней этой тоска. А ещё – нелюбовь к зеленым неоновым огням.
Северус не приходил. Ни разу за все каникулы. Каждый вечер девочка ждала его, вглядываясь в ночное небо, отчаянно надеясь различить тонкий силуэт. Смотрела до рези в глазах, пока голова не начинала кружиться.
Но его не было.
Зато приходила грусть, тонкая, как аромат сгоревших листьев.
Вконец разозлившись, Лили измышляла способы мести. Когда мерзкий мальчишка, наконец, появится, она в его сторону даже не посмотрит. Слушать не станет.
Но в следующее мгновение понимала, что Северус ничего не обещал и смешно демонстрировать ему свою обиду.
С каждым новым днём, проходящим без него, Лили все больше чувствовала себя цветком, который забыли полить, и он вот-вот готов увянуть. Девочка уже начинала сомневаться в том, что все было на самом деле: ночной полёт, колдовство во мраке.
Но покрытая лилиями ивовая ветвь, свежая, словно только что сорванная, утверждала – мимолетная дружба Лили не приснилась.
– Хватит хандрить. Пошли погуляем?
Лили не нашла повода отказать Петунии.
Вскоре сестры играли в снежки с соседскими ребятишками, одерживая победу. В пылу сражения Лили отвлеклась от меланхолии последних дней, с визгом увертываясь от холодных твёрдых шариков; чтобы метко пульнуть их в свой черёд.
Один из «снарядов» точным попаданием залетел ей за воротник.
Обернувшись, Лили замерла от неожиданности.
Оказывается, это Северус счёл нужным напомнить о себе подобным образом.
Надо же, именно в тот момент, когда Лили впервые не думала о нём.
– Привет, – мальчик стряхнул с бескровных пальцев капельки от растаявших кристаллов льда.
Лили сердито вытряхивала снег.
– Ты что? Обиделась? – шагнул он к девочке, чтобы помочь освободиться от снега.
Заботливо стряхивал белые крупицы с шарфика и с пальто.
– Как мило с вашей стороны снизойти к нашим детским забавам, мистер Снейп! – язвительно фыркнула она, выворачиваясь из-под протянутой к ней руки.
– Я не мог прийти, Лили.
– Почему же это?
– Был занят.
– Чем можно так заняться в каникулы, чтобы не найти времени для друга? Хотя бы час?!
– Я работал, – тихо ответил Северус.
– Работал? – недоверчиво приподняла брови девочка.
– Лили! – раздраженно позвала Петуния. – С кем это ты тут разговариваешь?
Старшая сестра смерила Снейпа подозрительным и недоброжелательным взглядом:
– Кто это?
– Северус мой друг, Туни. Ты же знаешь!
– А! Тот самый, что живет в Ткацком тупике?
– И что из этого? – хмуро поинтересовался мальчик.
– А то, что там живёт всё отребье! Лили! С кем ты водишься? Я всё маме расскажу!
Лили почувствовала, как краска заливает щеки. Она топнула ногой на сестру. Как смеет та так унижать её друга?
– Не думаю, чтобы ваша мама возражала против моего общения с Лили, – неожиданно спокойно сказал Северус. – Мы не делаем ничего плохого.
Петуния скрестила руки, недоверчиво покачав головой.
– Да ну тебя! – махнула рукой Лили, цепляясь за рукав Северуса. – Пошли отсюда!
– Только посмей уйти! – прикрикнула Петуния, сверкая глазами.
– И что будет? – с вызовом поинтересовалась Лили.
– Я на тебя обижусь!
Уж чего-чего, а обижаться Петуния умела. И любила.
– Ну и обижайся, – прошептала Лили.
Взявшись за руки, она и Северус вместе покинули детскую площадку.
У сестры было одновременно сердитое и растерянное выражение лица. Она казалось одинокой и несчастной.
– Так чем ты был занят всё это время? – спросила Лили, стараясь казаться оживленной и веселой, будто ничего и не произошло.
– Готовил зелье. У него очень сложный состав.
– Что за зелье?
– Многосущное.
– Это как? – фыркнула девочка.
– Оно способно превратить тебя в кого-нибудь другого.
– В кого?
– Да в кого захочешь.
– Правда? Ты мне покажешь? – кокетливо наклонила голову девочка, расцветая улыбкой. – Научишь меня?
Снейп, поколебавшись, кивнул.
– Хорошо. Пойдем.
– Куда?
– Ко мне в гости.
– О! – только и выдохнула девочка.
Идти в Ткацкий переулок, в гости к незнакомым людям, да ещё не поставив в известность родителей, как-то не совсем правильно. Но любопытство и желание посмотреть на место, где жил её загадочный друг, пересилили сомнения.
Перебравшись через речушку, дети вышли на узкую, мощеную улочку над которой со всех сторон смыкались бесконечные ряды обветшалых кирпичных домишек с подслеповатыми окнами. Проскользнув между погнутыми кольями ржавой ограды, они шагнули в переулок.
Лили заметила, что большинство фонарей в этом районе разбито.
Миновав ряд строений, Северус подошел к последнему дому в длинном ряду. Скользнув за мальчиком, Лили вошла в крошечную темную гостиную.
Обстановку в доме нельзя было назвать уютной. На всем лежала печать бедности. Совсем не так представляла себе девочка жилище могущественных колдунов.
– Сюда, – Северус взмахнул палочкой.
В ту же секунду стеллаж с книгами отъехал в сторону, открывая потайную лестницу, уходящую вниз.
– Идём, – пригласил мальчик гостью.
В подвальном помещении было холоднее, чем наверху. На полках, прикрепленным к стенам, стояло множество банок с многочисленными ингредиентами.
– Что в них? – поинтересовалась Лили.
Снейп отмахнулся:
– Разное. Вон в той коробке, например, златоцветник, а в той – толчёная полынь.
– А в этой? – Лили потянулась к банке, распространяющей острый запах.
– Шкурка бумсланга.
– Шкурка кого?
– Одного зверька. Лучше смотри сюда.
Лили опасливо приблизилась к столу, занимающему центр помещения, на котором стояла чаша с пузырящейся, вязкой жидкостью.
– Это оно? – опасливо повела носом девочка. – Оно готово?
– Не совсем. Нужно ещё пару раз добавить шестикрылок.
– Выглядит, честно говоря, не очень. Какая-то грязь.
Лили подозрительно покосилась на бугрящуюся поверхность.
– Так и должно быть, – уверенно заявил маленький колдун.
После чего достал какой-то толченный сухой порошок, высыпал в ступку и начал его измельчать, хотя на взгляд Лили он был без того достаточно мелким.
– Тебе это нравится?
Черные глаза на мгновение оторвались от зелий, обернувшись в сторону подружки.
– Что?
– Готовить это… эту…ну, зелье, превращающее в кого-то другого?
– Нравится.
– И что в этом интересного?
Между бровями мальчика пролегла едва заметная складка.
– Это требует терпения, точного знания и логики, как маггловская математика. Каждое зелье напоминает сложную задачу. Вот видишь? Обычная колба. В ней при смешении правильных пропорций из простых трав, растущих на каждом подворье, можно получить настоящее чудо. Если нужно – оружие, если нужно – наслаждение. И ни одно Министерство никогда тебя не поймает. Травы не оставляют следов. Элементы, частицы распадаются и исчезают. Их действие сложнее, дольше обычной ворожбы при помощи палочек. Требует куда больше времени. Но если я сварю яд, ни один волшебник не успеет сделать противоядие… Не говоря уже о маггловских докторах.
– Последняя часть твоей речи мне как-то не нравится, – поежилась Лили.
– В колбу можно поймать смерть. Разлить её по бутылкам. А можно настоять храбрость, живую воду, славу. Даже любовь.
– Правда?
– Да. А все, что нужно, это простые элементы и точность в пропорциях. Точность в действиях. Ну и, кончено же Магическая Сила. Вот, возьми, – Северус вложил в руки Лили тонкий высушенный стебель. – Что чувствуешь?
– Тепло. Сухость. Горечь. Но трава скорее добрая, чем злая… Я говорю глупости, да?
– Нет. Все правильно. У каждого растения есть свой характер, у каждого минерала свои характеристики, каждый драгоценный камень по-своему капризен. Правильно подобранные и соединенные, они являют настоящие чудеса. Невиданное волшебство.
– Ты говоришь о них так, будто любишь их, – ревниво проговорила девочка.
– Я и люблю, – невозмутимо согласился Северус.
– Как можно любить неживые вещи? В них же нет души!
– Душа есть во всем, – возразил Снейп.
Лили, усевшись на стол, наблюдала за его действиями, мотая в воздухе ногами.
От испарений пряди волос маленького колдуна набрали влагу и стали завиваться на кончиках.
Лили засмеялась.
Снейп раздраженно дернулся:
– Какого черта?
– Просто так.
– Ну конечно. Как же иначе? – и снова усмешка отразилась только в глазах. Похожих на два бесконечных тоннеля. Тоннеля в подземелья.
– Здесь холодно, – поежилась Лили.
– Я уже почти закончил, – помешав мутное нечто несколько раз против часовой стрелки, несколько раз – по, Северус отряхнул руки. – Идем.
Выбравшись из «лаборатории», как представил Снейп своё убежище, дети наткнулись на Снейпа-старшего.
Тот, развалившись с банкой пива на диване, смотрел телевизор. Увидев детей, подозрительно сощурился:
– Ты дома, щенок? – «изящно» приветствовал отец сына.
– Да, сэр, – с уничтожающей вежливостью отозвался Северус.
– У нас, как я погляжу, гости? Фу ты – ну ты! – смерив Лили тяжелым взглядом, процедил Тобиас. – Красавица мисс Эванс собственной персоной! Могу я спросить тебя, маленькая леди, какого дьявола лысого ты таскаешься за моим заморышем? И что ты нашла в этой нюне? Верно, принимаешь его за подружку?
Банка с пивом просвистела рядом с ухом мальчика и, ударившись в стену, оставила на ней грязное пятно.
– Ты демонстрируешь плохие манеры, Тобиас.
В дверях стояла женщина. Высокая, худая и некрасивая. Её темные одежды были под стать лицу – строгие и невзрачные.
С бледного лица смотрели темные очи, похожие на вход в адскую бездну.
– Д…добрый день, миссис Снейп, – запинаясь, поздоровалась девочка.
Женщина равнодушно скользнула по ней взглядом, словно та была не больше, чем предметом интерьера.
Потом её страшные глаза с замораживающим укором обратились к сыну.
– Ты представишь свою гостью, Северус?
– Это Лили Эванс, мама, – ответил мальчик.
– Магглорожденная, – сказала женщина.
Лили быстро смекнула, что, скорее всего, родители по головке Северуса за её визит не погладят. Он планировал провести её тайком. Это было унизительно. Лили– не воровка! Если нельзя, значит – нельзя. Северусу не следовало так поступать.
– Простите за неожиданный визит. Я уже ухожу.
Лили сама подивилась тому, как гармонично вписалось звучание её голоса в местный «прохладный» колорит.
Тобиас Снейп хмыкнул:
– Иди, иди. И не возвращайся. Если у тебя есть мозги, дуреха, держись подальше от этого дома.
– Помолчи! – оборвала мужа миссис Снейп.
Снейп-старший, отвернувшись, прошел к стене – подбирать банку с пивом.
– Лили? – голос женщины зазвучал мягко.
У девочки мурашки поползли по спине от этого голоса. Ну точно злая ведьма из страшной сказки, пытающаяся заманить к себе сладкими речами.
– Ты выпьешь с нами чай, дорогая?
– Не выпьет, – от поспешности, с которой ответил Северус, по тому, как звенел от гнева его голос, Лили поняла, что интуиция её не обманывает.
И совет отца Северуса тоже дан из благих побуждений.
– Лили пора домой, – почти с вызовом закончил Северус.
– Наше чаепитие не продлится долго. Ты ведь не откажешься, правда, Лили?
– Я сказал – нет!
Как у Северуса это получалось? Говорит тихо, медленно. Откуда возникает ощущение, что он кричит, разливая в воздухе звенящую ярость?
– Лили ничего здесь пить не будет, матушка. Идем. Я провожу тебя до дома.
Холодные влажные пальцы с силой сжались на её руке, увлекая за собой.
– Всего доброго, – пискнула напоследок Лили родителям Северуса.
У самой реки задохнувшаяся от быстрой ходьбы Лили взмолилась:
– Помедленней – никак?
– Прости…
– Тебе теперь влетит, да? – сочувственно спросила девочка.
Северус неопределённо дернул плечом.
Лили вдруг охватил страх. А вдруг он послушается своей злой матери? Вдруг решит с ней больше не общаться?
– Я ей не понравилась, да? – с горечью спросила девочка.
В черном взгляде ответа было не прочитать. Но само молчание говорило само за себя.
– Но почему? Она же меня совсем не знает!
– Дело не в тебе, Лили. Моя мать предпочитает не сходиться с людьми близко.
– Из-за того, что вы – колдуны? Да?
– Да.
– Но объясни ей, что я – такая же! Что мне можно верить!
– Я постараюсь, Лили.
– А если не получится? Что тогда? Отступишься от меня?
Снейп вновь промолчал.
– Но ты не можешь! Мы же только подружились! И твоя мать, она что…? Не понимает? Не можешь же ты всю жизнь торчать рядом с ней и этими твоими колбами?! Тебе нужны живые люди!
– Лили…
– Нужны! Даже если ты сам этого не понимаешь, не осознаёшь. Ты сам загнал себя в какие-то рамки, в то время как все это – глупая условность! Ты нужен мне, Северус! Пожалуйста, не позволяй ей мешать нам! Рано или поздно всегда наступает время, когда приходится идти наперекор воле родителей. А если этого не сделать, то своей жизни не прожить. Будешь обречен всю жизнь воплощать чужие идеалы! Жить чужими желаниями! Ты знаешь, что я права, Северус Снейп.
– Лили, – поморщился мальчик, словно взрослый, уставший от ребяческого вздора. – Я ничего не знаю. Пожалуйста, давай сейчас не будем тратить впустую слова. Будущее само себя покажет.
Родители строго выговорили Лили за то, что она посмела покинуть детскую площадку без разрешения, никого не спросясь. Петуния была этим очень довольна.
– Ну что? – насмешливо скривила она тонкие губы. – Нагулялась?
– Это не твоё дело, – огрызнулась Лили.
– Ты – моя сестра. И все, что касается тебя, очень даже «мое» дело! Как ты могла так поступить со мной? – тон сестры изменился. Стал серьёзнее и злее. – Как могла бросить меня ради этой бледной немочи?
– Я тебя не бросала!
– Бросала! – стояла на своем Петуния. – Ты даже не попыталась пригласить меня с собой.
– Я не могла, – оправдывалась Лили. – Я же не к себе домой шла!
– Вот-вот! Ты пошла за бог знает кем, бог знает куда. У тебя вообще мозгов нет? И сердце, похоже, словно лужица – мелкое-мелкое. Скажи, разве хоть раз я тебя оставила?
– Ты не понимаешь! Северус не согласится со мной дружить, если ты будешь рядом!
Глаза Петунии презрительно блеснули:
– Ты ещё глупее, чем я думаю, Лили. Или ты просто злая?
Лили побледнела:
– Как ты можешь говорить так?
– Неужели ты не понимаешь, Лили?! Я не хочу, чтобы ты общалась с этим Снейпом, потому что он скользкий и гадкий тип. И только ты, со своими куриными мозгами, пропитанными романтическими туманами, можешь этого не замечать.
– Довольно! – рыкнула Лили. – Я не хочу слышать, как ты его ругаешь, ясно? Если ты обещаешь молчать и никому-никому ничего не говорить, я скажу тебе, почему для меня так важна дружба с Северусом. Обещаешь?
– Не могу обещать. Мало ли что ты мне скажешь?
– Туни! Это не только моя тайна. Клянись, что станешь молчать!
Туни, тяжело вздохнув, кивнула:
– Обещаю, ладно. Ну?
Лили подошла к ней вплотную:
– Мы колдуны.
– Чего…?! – расхохоталась Петуния.
– Северус колдун, а я – колдунья. Нас таких двое, других нет. Он нужен мне, Туни. Не сердись на меня, пожалуйста! Я люблю тебя, очень. Но его я люблю тоже.
– Хватит, Лили! Сил моих с тобой больше нет. Ведьмаки вы недобитые! У тебя богатое воображение, и это хорошо. Но всякой фантазии должна быть граница. Ещё раз услышу про магию – устрою тебе великую инквизицию. С охотой на ведьм.
– Но Петуния!
– Я все сказала!