Сокровище - Миры Джона Р. Р. Толкина - Фанфики по книгам

Шангхандо, капитан шхуны «Свирепая», сидел над полупустой кружкой с элем. Эль был до того кислый, что сводило зубы, а мысли капитана до того мрачные, что вставать и искать другую таверну с элем получше совсем не хотелось. Шангхандо, или капитан Шанги, как его иногда называли, сидел и пялился в кружку, будто там хотел найти решение всех своих проблем.

За соседним столом заорали нестройными хриплыми голосами песню, но капитан Шанги только поморщился, хотя уже выпил достаточно эля, чтобы присоединиться. Но нет уж. Не с чего ему распевать.

До недавнего времени все шло неплохо или даже совсем хорошо. Шангхандо не так давно стал капитаном, купив «Свирепую» у одного старого корсара, желавшего уйти на покой. Свежеиспеченный капитан, конечно, не был новичком в морском деле, пройдя долгий путь от юнги до старшего помощника, потому был уверен в успехе. Будущее казалось Шангхандо радужным: он будет плавать на юг за слоновой костью, золотом и черными рабами для плантаций и рудников, на север – за изящными изделиями гондорских ремесленников и белыми невольницами для харадских гаремов, а по дороге еще наткнется на пару богатых купцов, которых ощиплет в свое удовольствие. Шангхандо уже представлялись рулоны дорогих тканей и ящики с пряностями, бочки с южным вином и золотые и серебряные украшения, которые откроются перед ним в трюмах захваченных кораблей…

Но все эти мечты пошли прахом. Черномазые дикари с юга оказались сильными и свирепыми и никак не желали попадать на мордорские рудники, да и с золотом и слоновой костью расставались неохотно, предпочитая угостить незваных пришельцев ударами шипастых дубин и ядовитыми стрелами. Гондорское побережье тоже было опасным – приморские жители выказали отвагу и решительность в защите от умбарских корсаров. Гондор хоть и ослаб в непрестанных войнах с востоком и югом, но все же еще был весьма силен. Да и охотников в Умбаре развелось немало, и все желали захватить толстого неповоротливого «купца». На юге капитан Шанги потерял чуть не половину команды, на севере саму «Свирепую» изрядно повредили, да еще по дороге в Умбар их захватил сильный шторм. Шхуна с трудом притащилась в Умбар с пустыми трюмами, а денег на ремонт и новую команду у Шангхандо не было.

Конечно, можно было продать «Свирепую» и вновь пойти первым помощником на чужой корабль, но снова подчиняться чужим приказам вкусившему собственной власти Шангхандо страх как не хотелось. Этот выход он оставил на крайний случай и сейчас раздумывал, как бы раздобыть денег на следующий рейс. Корсары были щедры и, бывало, просаживали в тавернах всю добычу за одну лишь неделю дикого пьяного веселья – но своему товарищу они не дадут ни тарна. Еще и посмеются над неудачником. Попросить у хозяина одной из больших таверн? О, у этих денежки водились! Но они запросят такую лихву, что можно будет отдать долг только с очень удачного рейса. А если он опять будет неудачным?

Шангхандо вздохнул так глубоко, что чуть не вспенил остатки пива в кружке, и тоскливо огляделся по сторонам. Веселая компания по соседству совсем разошлась – голоса становились все громче, пьяные морские волки ревели не хуже урагана. Хозяин за стойкой разговаривал с каким-то черноволосым немолодым человеком, высоким и худым, с очень бледной кожей и ярко-серыми глазами. Надо же, какая чистая древняя кровь, мимолетно удивился Шангхандо и уже приготовился встать с места и расплатиться за выпивку, как увидел, что высокий незнакомец направляется прямо к нему.

– Приветствую тебя, капитан Шанги, – сказал незнакомец, решительно усаживаясь напротив Шангхандо.

Шангхандо несколько мгновений молчал, потом буркнул:

– Привет и тебе…

– Меня зовут Нардубель, – представился незнакомец.

«И имя – из древних», – снова подивился Шангхандо. Его отец, мелкий писец при дворе Капитана-правителя Умбара, похвалялся, что и в его жилах течет древняя кровь. Правда, женился он на женщине из харадрим – слишком был беден и прост для брака с одной из морэдайн – но толика истины в его словах, наверное, была. По крайней мере, он рассказывал сыну о древних временах со знанием дела и даже немного научил его настоящему адунаику. Судьба наследника древнего Нуменора, однако, была незавидной – он слишком пристрастился к вину и был изгнан со службы. Это не отучило его от пьянства и как-то, когда Шангхандо было всего десять, его отец, пьяный, утонул в канаве. Мальчик еще года два мыкался вместе с матерью, пока не умерла и она. У Шангхандо выбор был небольшим: стать нищим уличным попрошайкой или уйти в море. Он выбрал второе.

– И что же вы хотите от меня, господин Нардубель? – неприветливо осведомился Шангхандо.

– Мне нужны корабль и капитан, – ответил тот.

***

Шум в таверне нарастал – с приходом ночи к одной пьяной компании присоединилась другая. Дым от трубок был таким густым, что хоть топор вешай, а собеседник различался с трудом, особенно после пинты эля. Но то, что рассказывал капитану господин Нардубель, можно было принять на веру разве что с пьяных глаз. Трезвый Шангхандо послал бы этого странного человека куда подальше после первых слов, но эль немного смягчил его, да и делать все равно было нечего. А рассказывал Нардубель такое, что уличному сказителю еще и приплатили бы за такую интересную и неправдоподобную историю.

– Мой дед был одним из капитанов Пеларгира, – рассказывал Нардубель. – Он плавал далеко на юг и на север, видел и пустыни, и льды. А однажды… однажды восточный ветер понес его на запад…

Шангхандо хмыкнул. На запад умбарцы почти не плавали, там не было ничего, кроме безграничного моря. Говорили, что если очень долго плыть на запад, то можно было обогнуть Землю и причалить к побережью Средиземья на крайнем востоке – но мало кто из моряков решался на такое путешествие, и еще меньше моряков возвращалось из него, растеряв по дороге все, что удавалось добыть. Никакие сокровища не стоили такого риска. На запад могли плавать только чокнутые гондорцы из Верных… ну да, судя по Пеларгиру, семейка Нардубеля была именно из таких.

– Ураган долго трепал корабль – к счастью, он был прочным, а мой дед был хорошим капитаном. Но даже хорошему капитану трудно бороться со стихией – однако деду очень повезло. Его корабль вместе с ним и несколькими матросами выбросило на остров… Остров не был обозначен ни на одной карте и вообще был немного… странным. Земля была черной и спекшейся, голой… скорее, это была не земля, а застывшая лава. Даже песок там был черным. Некоторые мудрецы говорят, что как есть огнедышащие горы на земле, так есть они и под водой. И вот как будто бы такие горы тоже извергают лаву и камни, которые застывают и могут стать новым островом…

Тут Шангхандо едва не рассмеялся в голос – подводные огненные горы, надо же! Да ведь огонь в воде тухнет! Ох и заливает Нардубель, ох, и врет…

– Дед и его матросы прожили на острове почти год. Когда припасы вышли, они ели рыбу, а пили дождевую воду. Чинили корабль, как могли. К счастью, больше сильных ураганов не было, и судно как выбросило на песок, так оно там и оставалось. А еще на берег выбрасывало плавник и целые бревна, так что можно было починить корабль. В общем, деду несказанно повезло…

Нардубель замолк, слегка прикрыл глаза, будто думал о чем-то или вспоминал. Шангхандо тряхнул головой, отгоняя пьяный сон и странный туман, наползавший на его разум от рассказа Нардубеля. Хватит слушать бредни! Он оперся на стол, стараясь подняться:

– Так чего вам надобно, господин Нардубель, сто демонов мне в глотку? Голый черный остров в море? Ну и что с того, зачем вам корабль?

– Вы не дослушали меня, капитан, – Нардубель посмотрел прямо в глаза собеседнику, и Шангхандо тяжело плюхнулся на место, будто его толкнули в грудь. – На этом острове, на голом черном острове посреди океана, в прибрежных скалах было много пещер. Дед и его матросы спускались в них – поискать какой-нибудь пищи. Как-то раз дед спустился в самую глубокую. И нашел – сокровище.

Нардубель полез в поясной кошель и положил на стол золотую монету. Шангхандо протер глаза, вгляделся – и едва не ахнул. Над золотыми, искусно вычеканенными волнами, поднималось золотое солнце со множеством лучей. По ободу вилась прихотливо изукрашенная надпись, но что там было написано – Шангхандо разобрать не смог. Науки отца ему явно не хватало, а в море не нужно было знать написание тенгв. Монета была очень красивой, а такой тонкой и искусной чеканки он никогда не видел. Ну и ну, диво дивное!

Нардубель накрыл монету рукой и посмотрел в глаза собеседнику, в которых разгорался жадный огонек.

– Там было много всего: монеты, золотые украшения, самоцветы, драгоценные статуэтки… Все лежало разбросанное, среди грязи и камней, многие вещи были испорчены, хотя, конечно, драгоценные камни не пострадали. Дед собрал, сколько мог, в сумку и вышел наружу.

Нардубель на мгновение замолчал, как будто раздумывая, что говорить дальше.

– Что дальше-то? – не выдержал Шангхандо.

– Дед не стал говорить матросам о находке – боялся, что блеск сокровищ затмит им разум и они передерутся по дороге. Потому ему приходилось выносить сокровища втайне, и он смог взять не так уж много. Там осталось гораздо больше. Корабль, тем временем, был готов к отплытию, и его спустили на воду. Однажды ночью снова разразился шторм, и корабль сорвало с якоря… Их долго носило по волнам, они претерпели много трудностей и лишений, но все-таки смогли вернуться в родной порт. Дед собирался вернуться обратно на остров, но здоровье его оказалось подорвано. Он так и не вышел больше в море и вскоре умер. Но перед смертью он рассказал обо всем сыну, моему отцу. Отец, однако, совсем не думал о море и его сокровищах. Он вообще моря побаивался, а богатство предпочитал добывать на суше, став начальником порта. Но… он слишком увлекся, занялся не самыми честными делами. Об этом узнали, отцу грозила тюрьма и лишение всего имущества. Тогда он собрал все и бежал сюда, в Умбар. Здесь дела шли поначалу хорошо, но потом отец умер, а мои мать и старший брат растранжили наследство, включая и почти все, что дед вывез с острова. Они тоже умерли, из всей семьи остался один я – и один я знаю тайну сокровищ.

Шангхандо сидел ошеломленный. Сокровища! Золотые монеты, драгоценные камни представали перед его внутренним взором, озаряя призрачным светом всю темную таверну. Если хоть десятая часть рассказанного Нардубелем – правда, то сокровищ черного острова Шангхандо хватит на всю жизнь! Однако же…

– Все это вы очень складно рассказываете, господин Нардубель, – сказал Шангхандо, подозрительно прищуриваясь. – Но ведь неизвестно, где находится этот ваш черный остров. Вашего деда принесла туда буря и унесла тоже буря, а как острова достигнем мы?

Нардубель только улыбнулся:

– Или у отца моего не было секстанта? Он определил координаты острова – и они хранятся у меня вот здесь, – Нардубель постучал по бледному лбу. – Поэтому если вы думаете взять у меня координаты и обмануть – у вас ничего не выйдет. Я сам буду прокладывать курс. Вы нужны мне лишь потому, что у меня нет денег купить корабль, да и с управлением я вряд ли смогу совладать, для этого нужен опыт. Потому мне нужны капитан и корабль. Вам и команде я обещаю половину того, что мы найдем на острове.

Шангхандо на миг смутился – у него, и правда, мелькнула мысль узнать у Нардубеля, где находится остров, и потом бросить его на берегу. Но это оказалось невозможным. Что же, главное – найти остров и достать сокровища, а там уж он будет действовать… по обстоятельствам.

***

Шангхандо согласился на рискованное путешествие, впрочем, особого выбора у него и не было. Нардубель позже сказал ему, что обращался с предложением к нескольким другим капитанам, но те отказались – слишком осторожные и недоверчивые, чтобы поверить в странный остров и его сокровища. Что ж, а вот капитан Шанги рискнет – и выиграет!

Мало кто из матросов соглашался отправиться в далекое путешествие на запад с неясными целями – Шангхандо нарочно напускал туману в рассказах о цели рейса, не желая распространения слухов о сокровищах – потому команду удалось подобрать не ахти какую. Немолодые, больные, головорезы, скрывающиеся от преследования, отчаянные головы и немного сумасшедшие – вот кто теперь составил команду «Свирепой». Шангхандо, однако, не отчаивался – награда его ждала такая большая, что ради нее стоило рискнуть и потрудиться. Вот вернется он из плавания – купит себе хороший домик на берегу, женится… в море тоже будет выходить, но уже не будет качаться на волнах месяцами напролет.

Наконец, «Свирепая» была отремонтирована – на деньги Нардубеля, разумеется – закуплены припасы и снаряжение. На следующий день – прекрасный день начала лета – они должны были выйти в море.

Нардубель пришел на борт ночью. Что он делал, какие дела завершал – ничего он не сказал Шангхандо. Тот даже подумал: «Не погонятся ли за нами завтра сторожевые корабли Капитана-правителя?», – но потом только усмехнулся. У «Свирепой» был хороший ход, а сторожевики были медлительны и неуклюжи.

Шангхандо спал спокойно, а с первыми лучами солнца поднялся и велел поднять паруса. Утро было прекрасное, на небе – ни облачка, на море – лишь небольшие волны. Как по заказу дул умеренный восточный ветер, который и понес «Свирепую» в морскую даль…

Капитан велел править точно на запад, подумав про себя: «Этот Нардубель, сто демонов ему в глотку, обещал сам прокладывать курс, и где же он?» Но прошло не больше минуты, как к Шангхандо примчался юнга – неопытный слабосильный салажонок, взятый в первое плавание – и объявил, что господин Нардубель просит у капитана карты и приборы для вычерчивания курса. Шангхандо лично собрал все, что нужно и, не доверяя юнге и сгорая от любопытства, сам отнес вещи в отдельную каюту Нардубеля. Глаза у того были красными, лицо – помятым, как будто он не спал всю ночь. Он молча смотрел, как Шангхандо кладет карты и приборы на стол, потом сказал:

– Я уже говорил вам, капитан Шанги, что предпочитаю сохранять координаты острова в тайне. Не беспокойтесь, – посмотрев на собеседника, Нардубель усмехнулся, – я не замыслил завести вас в гигантский водоворот или в пасть Морского Царя, о которых толкуют в тавернах невежды… Я и сам не хочу там очутиться, а потому буду стараться, чтобы курс был проложен верно.

Нардубель взглянул на капитана так, что тому почему-то совсем расхотелось возражать. Шангхандо скривился и, пробурчав под нос: «Сто демонов мне в глотку!», удалился. Через час Нардубель вышел из каюты и сказал несколько слов рулевому. Тот кивнул и слегка повернул колесо. Когда Нардубель отошел, Шангхандо взглянул на компас. Он показывал небольшое отклонение к югу.

***

Плавание их началось как нельзя более удачно. Почти месяц стояла прекрасная погода, а ветер все дул с востока или северо-востока, подгоняя резвое судно. Отремонтированная шхуна хорошо слушалась руля и вела себя так, что невозможно было придраться. Но Шангхандо мрачнел день ото дня – на его сердце лежало тяжелое предчувствие.

Началось все с мелочей – проверяя ночью, как обстоят дела на судне, Шангхандо увидел свет в каюте Нардубеля. Он подошел ближе, и в ноздри ему ударил странный запах – сладкий и отвратительный одновременно. Он был незнаком Шангхандо. Неизвестные благовония? Травы? Но зачем Нардубель их жжет? Не успел он хорошенько поразмыслить об этом, как услышал из каюты бормотание, переходящее в заунывное пение. Ну что там этот Нардубель делает? Шангхандо осторожно толкнулся в дверь каюты, но она была заперта. Бормотание прекратилось. На Шангхандо навалилась дурнота, глаза на несколько мгновений совсем перестали видеть. Шангхандо отшатнулся, отступил на пару шагов – и снова почувствовал себя как обычно. Он снова приблизился – и все повторилось, да еще и напал несдерживаемый сильный кашель. Полусогнувшись, капитан удалился от каюты как можно быстрее, и, едва прокашлявшись, чуть не бегом направился в свою каюту. Шангхандо не был труслив – трусы в море не ходят, но странное происшествие напугало его. Он хотел было на следующее утро потребовать у Нардубеля объяснений, но, натолкнувшись на его пронизывающий взгляд, предпочел ничего не спрашивать. Почему-то он был уверен, что Нардубель ничего не ответит.

На следующую ночь Шангхандо снова подошел к каюте Нардубеля – и все повторилось. Едва продышавшись, капитан решил больше не подходить ночью к этому месту. Ох, и тяжко же даются сокровища! Все это капитану сильно не нравилось.

Нардубель держался замкнуто и отстраненно, но все же иногда рассказывал кое-что о себе Шангхандо, с которым вместе обедал и ужинал. Но капитан был уверен, что это не досужая болтовня, а Нардубель открывает только то, что можно открыть. Как-то раз речь зашла о Гондоре, о пропавшем несколько столетий назад последнем гондорском Короле и о роде Наместников.

– На самом деле, – сказал с усмешкой Нардубель, – если бы не ошибки моего отца – и мы могли бы претендовать на гондорский престол.

– В самом деле? – буркнул Шангхандо, скрывая за напускным спокойствием жгучее любопытство.

– В самом деле, – повторил за ним Нардубель. – Мой дед был в родстве с Королями – правда, достаточно дальнем. А мой отец женился на родственнице князя Дол-Амротского. Это уж не говоря о том, что наша кровь чистая – ни разу не вступали мы в брак с теми, кто не сошел в Средиземье с борта корабля. Я, правда, так и не женился… не нашел супругу себе под стать.

– Хм-м-м, – пробурчал Шангхандо в бороду, не зная, что и сказать. Он, как и многие жители Умбара, питал почтение к древней крови, хотя на чем оно зиждилось, мало кто из простых людей мог объяснить. Не все из «древних» были богаты или могущественны, но было в них что-то такое… неуловимое, что заставляло их уважать. Сейчас Шангхандо испытывал это на себе – ему сложно было спорить с Нардубелем и делать что-то ему наперекор, хотя и в его жилах текла «древняя кровь» – правда, ее было немного.

Хорошая погода, в конце концов, закончилась – ветер поменялся, превратившись в западный, и все крепчал. Шангхандо приказал уменьшить паруса и задраить все люки. Сам он встал на носу, готовясь принять всю силу надвигающегося шторма.

И шторм пришел. Ветер стал еще сильнее, завывая, он нес по небу тучи, затмившие солнце, которое уже и так клонилось к вечеру. Огромные волны надвигались на корабль, но «Свирепая» пока успешно преодолевала их, переваливаясь с носа на корму. Матросы хватались за поручни и такелаж, стараясь удержаться на палубе. Волны захлестывали корабль, обрушивая на головы людей массу воды. Начался ливень – и теперь вода падала еще и с неба.

Шангхандо пока был спокоен – он бывал в штормах и из каждого выходил, не потеряв корабля. На юге, особенно у оконечности Средиземья, где можно было повернуть на восток, шторма были еще сильнее. Немало кораблей и моряков нашли там свою водяную могилу.

Но им до могилы еще далеко, Шангхандо был в этом уверен. Он приказал совсем убрать паруса, чтобы их не разорвало в клочья. Матросы поползли по вантам. Один из них не удержался и с криком полетел вниз… К счастью, он упал на палуб, охая, поднялся, и, хромая, вновь пошел к вантам…

Корабль потерял курс, рулевой лишь старался направить нос так, чтобы он шел не прямо на волну, а немного сбоку. Тогда судно могло вскарабкаться на гребень, скатиться вниз и приготовиться к следующему морскому валу.

Шангхандо отплевывался от морской воды, как вдруг его дернули сзади за руку.

– Что там, сто демонов мне в глотку? – заорал он раздраженно, но, обернувшись, осекся, наткнувшись на бешеный взгляд Нардубеля.

– Курс! – закричал Нардубель. – Зачем вы изменили курс?

– Мы изменили?! – Шангхандо расхохотался. – Ветер и волны меняют его, как захотят! Морской Царь играет свою музыку на дне…

– Нет! Менять курс нельзя! – в бешенстве закричал Нардубель и вдруг, оттолкнув Шангхандо, сам встал на носу.

Нардубель воздел руки и что-то не то закричал, не то запел. Шангхандо в ужасе почувствовал, как трещит весь корабль под напором волн, как ветер усиливается – хотя, казалось бы, больше некуда, как на «Свирепую» идет огромная волна, в два раза выше предыдущих…

Он уже приготовился к неминуемой смерти, как вдруг ветер ослабел, почти затих, а высокая, увенчанная белым гребнем, волна разошлась, оставив поверхность моря спокойной. Матросы закричали – в их голосах слышались радость и ужас. Нардубель опустил руки и молча прошел мимо остолбеневшего капитана вниз. Шангхандо двинулся, было, за ним, но тот уже зашел в каюту и захлопнул дверь у капитана под носом. Напуганный и раздраженный Шангхандо тут же наорал на подвернувшегося под руку юнгу и чуть не прибил его. Потом круто повернулся и отправился осматривать корабль.

Шторм обошелся со «Свирепой» удивительно ласково – не треснула ни одна мачта, паруса и руль уцелели. Лишь кое-где были оторваны поручни, с палубы смыло несколько свернутых в бухты канатов да одного матроса. К его несчастью, это произошло за несколько мгновений до того, как Нардубель унял бурю, и он успел захлебнуться.

Нардубель унял бурю… Хотя это спасло их всех, при мысли о таком Шангхандо пробирала дрожь. Это… чародейство, колдовство! Вот объяснение странного запаха и пения Нардубеля в его каюте по ночам… Колдун! Для каких целей он заманил Шангхандо в этот рейс? Может быть, сокровища на черном острове – лишь сказка?

***

Теперь матросы бросали на Нардубеля косые взгляды и спешили отвернуться и отойти, когда он смотрел на них. Его и раньше окружала атмосфера отчуждения, теперь же его откровенно боялись и начинали ненавидеть.

Команда роптала. Все чаще слышалось недовольство и мрачные предсказания насчет окончания их путешествия. Шептали о чародейных островах в море, о морских чудовищах, о русалках, пением заманивающих корабли на острые скалы, о гигантских водоворотах – моряки считали, что это Морской Царь на дне пьет воду. Хотя действия Нардубеля спасли всех от смерти, но матросы считали, что ему просто нужны их жизни для других целей. Люди всегда подозрительно относятся к колдовству, даже если оно служит им на пользу.

Шангхандо слышал обо всем от своих осведомителей, желающих выслужиться перед капитаном, и мрачнел все больше. А если команда взбунтуется? Поддерживать тогда Нардубеля… или выступить против него? Лучше уж вернуться в родной порт без сказочного клада, но живым. Мертвецам на дне деньги ни к чему. Но жадность в нем боролась со страхом, и он не давал команды поворачивать на восток.

Прошла еще неделя, когда с верхушки мачты послышался крик:

– Земля на горизонте!

Шангхандо вышел на палубу и едва не ахнул. Прямо по курсу корабля возвышалась гора. Нет, не так – Гора. Она была огромна, вершину ее, не острую, а как будто с гладкой площадкой, окутывало небольшое облачко.

Капитан потряс головой, потер руками глаза. Что за ерунда? Такая огромная гора должна была выступать из-за горизонта постепенно, но не возноситься в небо за несколько мгновений.

На горе возникло какое-то движение. Зорким взглядом моряка Шангхандо увидел большого орла, поднявшегося с одного из камней посреди горы, а потом его изумленному взору предстала человеческая фигура в белой одежде, карабкающаяся к вершине. Луч солнца упал на голову человека, сверкнуло золото, и вдруг вся гора задрожала и бесследно растаяла в воздухе.

Шангхандо затряс головой так, будто хотел, чтобы она отвалилась. Ложное видение, мираж! Это бывает, как говорили старые моряки… но все было видно так ярко и четко! Ну и дела, сто демонов в глотку!

Несколько матросов, стоявших поблизости вдруг стали указывать куда-то за спину капитану, пронзительно крича. Шангхандо обернулся – сзади стоял Нардубель, скрестив руки на груди, спокойный и незыблемый, будто скала.

Шангхандо кинулся к нему – страх пересилил всю робость и уважение – и заревел:

– Что это такое, демон вас побери? Что вы вытворяете? Да я!..

Нардубель взял раскричавшегося капитана под руку – Шангхандо показалось, что он попал в стальные клещи – и повел его к капитанской каюте. Усадив капитана за собственный стол, Нардубель устроился напротив и спокойно сказал:

– Если хотите, я кое-что поясню.

– Хочу ли я? – раздраженно сказал Шангхандо. – Да, хочу, больше всего на свете хочу, сто демонов мне в глотку!

– Хорошо, – голос Нардубеля был ровен и спокоен. – Прежде всего, чтобы вы немного успокоились, я скажу вам, что мы почти прибыли к острову, о котором я говорил.

Шангхандо издал невнятный возглас. Страх его немного утих, теперь перед глазами снова плавал золотой дым сокровищ.

– Да, почти прибыли, – продолжал Нардубель. – И еще… Конечно вы, дорогой капитан Шанги, знаете, что произошло с нашей древней родиной, островом Нуменором.

– Вроде, он утонул, – буркнул Шангхандо.

– Именно так, – кивнул Нардубель. – Утонул, утонул в самой страшной катастрофе, что произошла на Арде за последние несколько тысяч лет. Утонул вместе со всеми жителями, их домами, садами, богатствами…

– Ага! – воскликнул Шангхандо. В его мозгу забрезжил призрак разгадки.

– Я вижу, вы начинаете понимать меня, – усмехнулся Нардубель. – Да, то, что мы видели – видение давно утонувшего Нуменора, его главной горы, священной горы – Менельтармы. И знаете, почему мы увидели его? Потому что по расчетам некоторых мудрецов, Нуменор располагался именно здесь…

– О! – только и смог сказать Шангхандо. Его изумление достигло крайних пределов. Странный остров, сокровища, колдун, усмиряющий бури, а теперь еще и древний остров, прародина Людей Запада, «древних».

– И вот что еще удивительней, – продолжал говорить Нардубель. – Эти рассчитанные мудрецами координаты совпадают с координатами черного острова, который нашел мой дед…

– Так значит, эти сокровища… – сказал изумленный Шангхандо.

– Эти сокровища, – подхватил его слова Нардубель, – сокровища древнего Нуменора, выброшенные на сушу из-за извержения горы. Менельтарма была вулканом, как известно из древних хроник. Должно быть, вместе с камнями и лавой на поверхность вынесло одну из королевских сокровищниц.

– И что же теперь? – спросил капитан, у которого мысль о легендарных сокровищах окончательно поборола страх.

– Теперь – все хорошо, – усмехнулся Нардубель. – Через несколько часов мы прибудем на остров.

– Но почему этого острова не нашли еще раньше? – в Шангхандо проснулось любопытство. – Не настолько мы далеко от берега…

– О, тут вступают в действие некоторые древние законы, – ответил Нардубель. – Нуменора может достичь не каждый, а только тот, чья «древняя кровь» чиста, а для потомка Эльроса это еще легче, ведь в его жилах текла кровь эльфов. Я отвечаю всем требованиям. Благодаря мне сюда добрались и вы.

В дверь осторожно постучали.

– Да что такое, демоны вам в глотку? – заревел раздраженный Шангхандо и распахнул дверь. В грудь его уперлось лезвие ятагана.

***

– Не хватайся за клинок, Шанги, а то еще порежешься, – с усмешкой сказал Ульбард, взятый в Умбаре на должность боцмана. Именно он и держал ятаган, которым угрожал Шангхандо.

«Уже не капитан Шанги», – промелькнуло у того в голове. Он снял руку с рукояти кинжала и постарался успокоиться.

– Вы, акулий корм, – сказал Шангхандо раздраженно, – бунтовать вздумали? Дурачье! Идиоты несчастные! Ну убьете меня – и что? Кто приведет вас домой? Вы умеете находить путь по звездам? Вы знаете, где мы находимся?

Матросы переглянулись, некоторые явно смутились. Такая простая мысль не приходила в их невежественные головы.

– Это ничего, – сказал Ульбард. – Ты, Шанги, и проведешь нас домой – тебе ведь тоже жить охота, так?

Шангхандо не мог не признать его правоту, хотя и не хотел делать этого открыто. Домой-то он, может, и доберется, только без всяких сокровищ, да еще и корабль может потерять – кто знает, что придет в голову этим бунтовщикам?

– Значит, так, – продолжал Ульбард, не дождавшись ответа. – Дела такие: ты, Шанги, ведешь нас обратно домой, за это мы сохраним вам обоим жизни. По рукам?

Шангхандо колебался. Недавно он ничего так не хотел, как повернуть обратно – но теперь его обуяла жадность. Оставить все сокровища, которые находятся у него под носом, и вернуться несолоно хлебавши!

– По рукам, – вдруг раздался из-за его спины спокойный голос. – По рукам… если вы не хотите разбогатеть, как короли.

Нардубель слегка отодвинул Шангхандо в сторону и вышел вперед, не обращая внимания на обнаженные ятаганы и пару луков, которые натянули другие матросы. Он осматривал всех мятежников так спокойно, будто у него за спиной была армия.

– Ты чего там говоришь, проклятый колдун? – Ульбард нахмурился, и ятаган в его руках слегка дернулся по направлению к Нардубелю. – Чего ты там говоришь про богатство?

– Богатство ждет вас всего в нескольких часах пути отсюда, – продолжал Нардубель. Его голос ясно и четко раздавался в наступившей тишине. – Мы идем добывать древнее сокровище – вот цель нашего путешествия.

– Сокровище? – воскликнули вразнобой несколько голосов. Матросы удивленно переглядывались, один из лучников опустил свой лук.

– Где сокровища? – спросил Ульбард, и в его глазах Шангхандо увидел жадный огонек.

– Спрячьте оружие – там оно не понадобится, – приказал Нардубель, и клинки вернулись в ножны.

***

Нардубель не обманул – всего через пару часов спокойного плавания они увидели вдалеке черные скалы, а еще через час – и весь остров. В одном месте скалы расходились, и между ними плескалось море в тихой бухте с черным песком.

– Именно сюда выбросило деда, – сказал Нардубель Шангхандо, к которому снова обращались «капитан». Тот в ответ лишь кивнул и подумал, что тому капитану несказанно повезло – ведь корабль мог разбиться на скалах…

Причалили они удачно. По уверениям Нардубеля на острове не было никаких крупных животных, но Шангхандо все-таки приказал вооружиться – мало ли что! Корабль встал на якорь, и пять человек во главе с Шангхандо и Нардубелем спрыгнули в неглубокую воду у борта.

Оказавшись на суше, матросы разбились на две группы. Троим Шангхандо приказал обследовать остров, опасаясь несчастных случайностей. Еще двое – одним из них был Ульбард – отправились вместе с Нардубелем и капитаном искать пещеру сокровищ. Нардубель сказал, что дед подробно описал ему это место, да еще и вырезал над входом знак.

Было довольно тихо – лишь иногда раздавались чаячьи крики. Птицы заселили пустой остров, им не нужны была земля и деревья – лишь скалы для гнезд, ведь пищу они добывают в море. Чаячий помет усеивал скалы белыми потеками. Шангхандо поморщился – даже ему, привыкшему к самым отвратительным запахам порта, становилось временами не по себе.

Нардубель шел от одной скалы к другой, внимательно их оглядывая. Прошло не меньше двух часов, когда он радостно вскрикнул.

– Нашел! – Нардубель вынул из ножен кинжал и его концом счистил нашлепки старого помета над входом в одну из пещер. Под ним открылась вырезанная на скале пятиконечная звезда.

– Вот и знак, – сказал Нардубель и первым нырнул в темный проем.

Шангхандо предусмотрительно запасся факелами, но пока это оказалось ненужным – над головой, то там, то здесь открывалось чистое небо в скальных отверстиях-«оконцах». Нардубель уверенным шагом направился в дальний угол пещеры. Там он в одиночку отвалил тяжелый камень, с грохотом откатившийся в сторону. За камнем открывался путь вниз.

– Дед завалил лаз, чтобы никто не нашел сокровища случайно, – сказал Нардубель.

Он снова первым пошел вниз, не испытывая, кажется, никаких колебаний. Шангхандо и Ульбар последовали за ним, а последнему матросу капитан велел оставаться в пещере на всякий случай. Тот был не очень доволен – ему тоже хотелось посмотреть на сокровище – но подчинился.

Лаз был не очень широким, путешественники стукались о камни то плечами, то головой. Однако вскоре лаз стал расширяться, и вдруг резко оборвался. Нардубель впереди спрыгнул с высоты в пол-фатома.

В этой пещере было темно, и Шангхандо наощупь защелкал кресалом, поджигая трут, а от него - один из факелов. Ульбард одновременно зажег и свой. Когда пламя разгорелось, оба так и ахнули.

Пещера сияла разноцветными огнями, но то были не золото и самоцветы, а подземный лед и выступавшая на поверхность руда. Шангхандо разочарованно скривился, но тут его позвал Нардубель. В его руках что-то засверкало.

– Вот и первая добыча, – засмеялся Нардубель, и спутники разглядели в его ладони золотую монету…

***

Факелы теперь горели в пещере день и ночь. Матросы разрывали грязь, переворачивали камни, находя разбросанные вещи. Они работали посменно, по три-четыре человека – так было удобнее всего. Среди них находились то Нардубель, то Шангхандо, то Ульбард, следя, чтобы люди не утаивали добычу. Это было нелегко сделать, но сокровищ было так много, что Шангхандо закрыл на мелкое воровство глаза. Все равно каждому достанется очень много – ведь в найденных вещах ценными были не только золото и самоцветы, но и древняя искусная работа. Даже грубые неискушенные матросы ахали, восхищаясь красотой и изяществом изделий. Шангхандо уже наметил несколько безделушек, которые он не будет продавать, а оставит себе, чтобы просто любоваться. Например, эту золотую танцовщицу в легком платье, изящно изогнувшую стан…

Хотя Шангхандо почти успокоился, уверившись в правдивости Нардубеля, тот все же немного тревожил его. Шангхандо заметил, что Нардубель мало интересуется сокровищами как таковыми. В его глазах не было жадного огонька, на монеты и самоцветы он смотрел почти равнодушно. Однако его взгляд был внимательным, каждое изделие он тщательно осматривал и лишь когда, кажется, не находил искомого, разочарованно отбрасывал драгоценность в сторону. Шангхандо подступил к нему с расспросами и в ответ Нардубель сказал:

– Меня не очень интересуют деньги. Я ищу… нечто иное.

– Что же? – полюбопытствовал Шангхандо.

– Если найду – узнаете, капитан, – без улыбки ответил Нардубель.

***

Однажды один из работавших матросов вскрикнул, подскочил, тряся правую руку. Остальные бросили работу и подошли к товарищу. Сейчас была смена Нардубеля, а Шангхандо просто сидел в пещере, желая первым увидеть все находки, пока не пришло время сна.

– Эй, что там такое, сто демонов вам в глотку? – раздраженно сказал он, подходя к подскочившему матросу.

– Жжется, – сказал тот, посасывая пострадавший палец.

– Ты что, в факел палец сунул? – cердито спросил Шангхандо и тут же осекся – факелы были укреплены наверху.

– Нет, не в факел, – сердито сверкнул глазами матрос. – Вот это жжется.

Он указал рукой вниз, и Шангхандо увидел торчащий из земли ярко-красный острый камень, к которому была прикреплена полоска из серебра.

– А ну-ка, – он наклонился к находке.

– Лучше не трогайте, – раздался голос Нардубеля.

– Что-что? – Шангхандо растерянно обернулся. – Что это?

– Кажется, то, что я искал, – ответил Нардубель.

Когда странную вещь выкопали и вытащили, стараясь не касаться голыми руками, то оказалось, что это не очень большая пятиконечная звезда, вырезанная из странного ярко-красного камня. По краям звезды шла серебряная окантовка. Звезда была очень горячей и светилась в полной темноте – это выяснилось, когда погасили все факелы.

– Слышал я, – сказал Шангхандо, – о таких самоцветах, что светятся в полной тьме… Что-то там говорили… один был на небе, один – в воде, и один – в глубинах земли.

Нардубель расхохотался.

– Нет уж, – сказал он. – Это не тот самоцвет – легенды говорят, что он был похож на алмаз и сиял разными красками, а здесь совсем не то. Да и найдут его, говорят, только после Последней Битвы. Нет. Это не Сильмариль.

– И что же это, сто демонов мне в глотку? – спросил немного уязвленный смехом капитан.

– Это, – ответил Нардубель, – знак новой земли, сделанный из камней Таникветили, древней священной горы на Западе, а этот металл – драгоценный митриль. Таникветиль давно ушла из мира… тогда же, когда утонул Нуменор. Но этот знак был сокровищем королей Нуменора, подаренным Эльросу, первому королю, самим владыкой Эонвэ. Его держали в королевской сокровищнице под охраной, и Элендиль не взял его…

Шангхандо хмыкнул. Звезда, конечно, была красивой, но что с ней сделаешь? Скорее всего, не продашь – люди не захотят связываться со странным колдовским сокровищем из земли демонов запада – да и себе оставлять как-то страшновато. Поэтому он не возразил, когда Нардубель осторожно завернул звезду в старый плащ и забрал в свою каюту на корабле.

***

Яма в пещере стала огромной, а сокровища попадались все реже. Уже месяц команда «Свирепой» провела на острове, матросы заскучали по дому – даже новые находки почти не радовали глаз. Все пресытились сверканием золота и драгоценностей, теперь людям хотелось пить старое вино, есть вкусную еду, обнимать красивых женщин – все, что можно сделать за деньги. Все чаще раздавались голоса за то, что нужно повернуть обратно.

Шангхандо и Ульбард отправились в каюту Нардубеля, вечером, через месяц и три дня после прибытия на остров. Тот сидел за столом, раскрыв перед собой старый свиток. Нардубель поднял глаза и молча уставился на гостей.

– Мы тут… подумали, – не очень уверенно под пронзительным взглядом глаз «древнего» сказал Шангхандо, – что… наше соглашение… надо пересмотреть.

– Угу, – буркнул Ульбард, уставившись себе под ноги.

– Пересмотреть? – поднял брови Нардубель. – В каком смысле?

– Ну… пересмотреть, – повторил Шангхандо. – Как-то не очень справедливо, что вам достается целая половина клада, а нам всем – тоже половина. Мы хотим… больше.

– Так-так, – Нардубель постучал пальцами по столу. – Ваш замысел понятен, вас – пятнадцать человек, а я один. Если я откажусь, то вы просто выбросите меня за борт, правильно?

– Э-э-э… – неуверенно протянул Шангхандо, вдруг оробев. Не очень просто было говорить все это Нардубелю в лицо.

– Не смущайтесь, дорогой капитан Шанги, – усмехнулся Нардубель. – Но можете промолчать. Я знаю все, что вы хотите сказать и чем хотите пригрозить. Однако… – в голосе его прорезалась угроза, – я ведь мало рассказывал вам об обратном пути моего деда. Там были некоторые… нюансы. Без меня вам не добраться обратно до Средиземья.

– Не грози, проклятый колдун! – от страха Ульбард стал дерзить. – Убить – не убьем… только много есть способов заставить делать то, что мы захотим!

Он протянул руку к Нардубелю, но вдруг, столкнувшись с ним взглядами, отдернул ее. Страх пересилил дерзость.

Нардубель усмехнулся.

– Пира-а-ты, – протянул он. – Я вас привел к невиданным сокровищам – а вам все мало… Но ладно, – его голос стал отрешенным и равнодушным, – я уже говорил, что меня не интересуют деньги. Хотите, я отдам вам все? Добровольно?

– А-гх-м-м, – только и смог сказать от неожиданности Шангхандо. Он не был готов к такой быстрой сдаче.

– Забирайте, – равнодушно сказал Нардубель, кивнув на сундук, где лежала его доля сокровищ. – Я нашел то, что искал.

***
На шхуне подняли паруса, и «Свирепая», слегка поскрипывая, отчалила от черного острова. Шангхандо облегченно вздохнул, смотря вперед с носа корабля. Несмотря на сокровища в сундуках, он еще был встревожен. Мрачное предчувствие не оставляло его. Может, вдали от черного острова, остатка давно погибшей земли, тень рассеется?

Сзади кто-то подошел, и Шангхандо вздрогнул и обернулся. Это был Нардубель. Он впервые вышел из своей каюты за два дня плавания. В руках он нес сверток.

– Что нужно? – грубовато осведомился капитан.

Нардубель усмехнулся.

– Вы ограбили меня дочиста, – сказал он, – потому, надеюсь, не откажете в небольшой просьбе.

Он развернул сверток – то была странная красная звезда.

– Эту звезду я хочу укрепить на носу. Пусть указывает нам путь.

Шангхандо подозрительно посмотрел на звезду, потом на Нардубеля. Он же колдун, не замыслил ли чего? Но… ведь он сам говорил, что ему не нужны деньги! И вообще – хочет же он вернуться живым!

– Ладно, – буркнул он неприветливо. – Ставьте ее, куда хотите. Пусть будет так.

– Пусть будет так, – эхом отозвался Нардубель и прошептал несколько слов. Звезда намертво прилипла к дереву.

«Колдовство!» – мелькнуло в голове капитана. – «Ох, добром это не кончится!»

Но когда он после ухода Нардубеля попробовал отодрать звезду, этого ему не удалось.

Сильный ветер нес «Свирепую» обратно на восток. Как будто по заказу, их снова миновали и бури, и штиль. Шангхандо понемногу успокаивался. Вот миновала неделя, другая… Вот прошел и месяц пути… Еще немного, совсем немного – и покажется родное Средиземье. И тогда – прощай, бедность, прощайте, опасные и трудные рейсы, прощайте, заботы!

В сороковую ночь плавания он внезапно проснулся. Шангхандо не понял, что его разбудило, сел на койке, прислушался. Вроде бы, все спокойно, никаких звуков. Но… вот именно, никаких звуков! Волны не плещут о борт, как он привык! Да что же случилось?

Шангхандо вскочил с постели, выбежал на палубу. Уже слышались удивленные и испуганные крики других, матросы подбегали к борту и указывали вниз. Шангхандо тоже ринулся к борту и застыл в испуге. Шхуна не шла по воде, преодолевая волну за волной, как обычно. Днище корабля поднялось, и теперь он скользил по воздуху!

Нардубель! Его рук дело! Шангхандо рванулся к его каюте, но тут дверь распахнулась. Нардубель стоял на пороге, спокойный, одетый с ног до головы. Он, похоже, не спал.

– Что случилось? – подскочил к нему капитан. – Что ты сделал с моим судном, сто демонов тебе в глотку?!

Нардубель спокойно взял его за руку, и Шангхандо замолк на полуслове. По ледяному взгляду Нардубеля он понял, что если скажет что-то еще – то ему сломают руку.

Нардубель шагнул наружу и повел капитана за собой. Он шел к носу, шагая широко и размеренно, будто шел по ровному полу своего дома.

Они встали вдвоем на носу судна, и Нардубель повернулся к капитану. Тот едва не вскрикнул от ужаса. Лицо Нардубеля странно исказилось и превратилось в неподвижную бледную маску. Глаза казались не то двумя сияющими огнями, не то двумя черными провалами – как это могло быть одновременно, Шангхандо не смог бы объяснить.

– Ну вот, капитан, – заговорил Нардубель, и голос его был ледяным и спокойным. – Вот мы и приближаемся к истинной цели нашего путешествия. Золото! Самоцветы! – он громко рассмеялся. – Побрякушки, затмевающие ум глупцов! Мне не нужно было богатство, я искал иное! И я нашел! О, я нашел! – его лицо исказилось еще сильнее. – Я прочитал об этом в древних книгах! Подобное тянется к подобному… В Средиземье остались еще следы от древней благой земли богов! И я нашел ее часть! Вы думали, что мы плывем на восток – нет! Знак Эльроса приведет нас в бессмертный край! Мы узрим благую вершину Таникветиль, Белую Гору, ужасную и прекрасную! Ты должен быть благодарен мне! Ты тоже узришь ее! Смотри!

«Он безумен», – мелькнуло в голове у капитана, но тут же все мысли вылетели из головы – он взглянул вперед и увидел, что корабль мчится по воздуху, а впереди, впереди он видит огромную гору, чья белая вершина пронзает облака, и зрелище это ужаснее и прекраснее всего, что можно увидеть на смертном берегу!

От подножия горы вдруг поднялась волна. Она тоже росла все выше и выше, и расширившиеся от страха глаза капитана вдруг увидели, что это не просто волна, а человеческая фигура – вот плечи, шея, борода, лицо, и шлем, увенчанный белой пеной… Царь-Волна! Морской Царь! Морской Царь идет!

Царь-Волна подхватила корабль, и он вновь коснулся воды, вода охватила его днище, и корабль стал падать, вниз, вниз, со страшной высоты – в бездну. Последнее, что услышал Шангхандо, был безумный смех Нардубеля…

***

Много баек рассказывают на берегу моряки, особенно те, что уже оставили море и покуривают трубку в прибрежных тавернах. Многие из них – врут, другие не слишком крепки рассудком, и кто же поверит им? Разве что зеленые юнцы. Вот и этот старик – звали его не то Шаг, не то Шанг, – тоже рассказывал какую-то странную историю про черный остров, древние сокровища и Белую Гору. Но кто поверит ему?