 Фанфик «Remembering»
Шапка фанфика:
Название: Remembering
Автор: The Sufferer
Фандом: Homestuck
Персонажи/ Пейринг: Полуночная Банда (Бандит, Грабитель, Слик и Двойка), Суконники, Снеговик
Жанр: Дезфик, Ангст, Экшн, AU, Эксперимент
Предупреждение: Насилие, Нецензурная лексика
Рейтинг: PG
Размер: мини
Саммари:
Что с тобой происходит, Слик?
Ты постоянно говорил, что они все – идиоты, непроходимые и больные на голову, и все же теперь, когда их нет, ты не можешь найти себе места. Ты говорил, что тебе все равно, даже если никого из них не останется рядом с тобой, так почему же сейчас ты не подтверждаешь это делом? Почему не можешь выбросить початую пачку любимых сигарет Бандита? Почему не избавишься от порножурнала и динамита? Почему ты не заживешь спокойно, как было до этого?
Почему, Слик?
Статус: Завершен
Дисклеймеры: Эндрю Хасси, МСПА
Размещение: Нигде
Текст фанфика:
На улице сыро и слякотно, тоскливый серый ветер, обычный в это время года. Ты сидишь за столом – круглый журнальный столик, совсем не приспособленный для еды, но тебе глубоко на это наплевать. Ты сидишь и вяло жуешь что-то, не замечая вкуса, а рядом на столешнице валяется пачка сигарет.
В тот день – ровно год назад – серый вечер, такой же, как и сейчас, был расцвечен сполохами взрывов и пятнами свежей крови. Вряд ли ты сможешь когда-нибудь его забыть.
Дожевав еду, ты поднимаешься и выходишь из комнаты, на ходу надевая потрепанную черную шляпу. Почему-то сейчас тебе необходимо чувствовать ее на голове, хоть ты и не понимаешь, почему. Шов неприятно стягивает лицо, и ты проводишь по нему пальцем.
Вы никогда не боялись Суконников – одни их имена вызывали у твоей банды смех. Ну какой нормальный бандит назовет себя «Печенька»? Смешно, право слово. И боевая мощь у них была под стать.
Вы не учли только одного. Ее звали Снеговик, и именно она оставила тебе на память этот шрам. Без нее Суконники были совершенно неспособны сражаться.
Ты выдвигаешь ящик письменного стола и достаешь из него пакет, затем, не глядя, вытряхиваешь его содержимое на диван. Кому-нибудь другому эти вещи не сказали бы ничего – но не тебе. Ты рассматриваешь их, затем протягиваешь руку и касаешься холодной гладкой поверхности куска динамита.
Первым погиб Двойка – погиб, когда вы только вошли в их убежище. Этот самонадеянный идиот, как всегда, рванул вперед, не думая о последствиях. Поначалу всё вроде было нормально, он шел, а вы сбились в кучку у входа и смотрели. Почти дойдя до конца, он обернулся, сияя улыбкой и, наверно, собираясь позвать вас и сказать, что вы зря осторожничали… Грохот взорвавшегося снаряда не дал ему ничего сделать. Худое тело было разорвано на части - этот придурок при развороте наступил на мину и, естественно, оказался в эпицентре взрыва. Даже везучесть Клевера не спасла бы парня, будь она у него… но вместо везучести у Двойки была взрывчатка, с которой этот тупоголовый всегда таскался. Помочь она в такой ситуации не могла, скорее, наоборот, только всё испортить. Так и было - едва сработала мина, каким-то абсолютно непонятным образом начали взрываться куски динамита в карманах этого остолопа.
Вы при всем желании не смогли бы собрать его - даже для достойных похорон, о которых никто из вас в тот момент и не думал. Всё, что осталось от этого веселого и глуповатого паренька - кровь на минном поле и не сработавший кусок динамита, который ты зачем-то взял с собой, пока никто не видел. Просто сунул в карман, обжигая ладони еще горячей поверхностью взрывчатки – потом на них вздулись волдыри, которые тебе ни от кого уже не пришлось прятать.
Ты выпускаешь обгоревший по краям динамит и берешь в руки мятую пачку сигарет. Бандит забыл ее дома, когда вы собирались к Суконникам, и всю дорогу ворчал, а потом купил где-то в киоске другую пачку. Сказал, что докурит ту позже.
Вы вдвоем пробирались по второму этажу – Грабитель отправился обыскивать подвал, – и ты немного отстал. Всего лишь на минуту задержался за углом, разобраться с Плавником, а когда выскочил, стена уже угрожающе кренилась.
Бандит не видел этого – он с обычным скучающим видом умело орудовал копьем, сражаясь с Жмуриком и Швом. Твой вопль, наверное, слышали все еще не погибшие обитатели особняка. Бандит повернулся как раз в тот момент, когда стена начала осыпаться на него.
Ты стоял, смотрел, как он шатается и падает под ударами камней всех размеров, и вспоминал. Тогда ты тоже вспоминал.
« – Хорош копаться, идиот. Вернемся – найдешь.
– Босс, не веди себя как девственница с ПМС, – Бандит заканчивает хлопать себя по карманам и сплевывает под ноги. – Это же надо было так лажануть…
– Никуда не денутся твои сигареты, – бурчишь ты, глядя на часы. – Идем уже, неудачники.»
Следом тебе под руку попадается обгорелый рваный журнал. Остатки страниц еще хранят былой глянец, но фотографий – высококачественной порнографии – уже не разобрать. Грабитель таскал его с собой везде, и в тот день ты вытащил этот журнал у него из кармана.
Вы встретились там, где и договаривались, и вместе пошли осматривать первый этаж – уже осторожнее, помня о смерти Двойки. Ни одному из вас не хотелось быть разорванным на кусочки, и поэтому вы договорились разделить обязанности – Грабитель осматривал пол и стены на наличие взрывных устройств, а ты смотрел за тем, не подбираются ли к вам Суконники.
Эта комната была последней в коридоре, и вы решили зайти внутрь. Вначале все было спокойно, но ты не расслаблялся, помня, что во вражеском штабе опасность может подстерегать везде. Впрочем, вам это все равно не помогло.
Грабитель уже зашел внутрь, когда откуда-то – ты даже не заметил откуда, – вылетел кнут и змеей обвился вокруг его шеи. Почти сразу же раздался глухой хруст треснувших позвонков, и твой напарник грузно осел на пол, а ты остался стоять, в шоке хватая ртом воздух. Не может быть!..
Кнут вновь взвился и щелкнул о стену рядом с тобой. Ты ясно понимал, что нападающий, кем бы он ни был, не успокоится, пока и с тобой что-нибудь не сделает, поэтому решаешь принять бой. Ты наклоняешься и подбираешь кирпич, лежавший неподалеку, и слышишь, как кнут врезается в стену в том месте, где секунду назад была твоя голова. "Проклятье!" - шипишь ты, выпрямляясь и, дождавшись, когда кнут вновь полетит в твою сторону, быстро меняешь позицию и кидаешь кирпич в ту сторону, где, как ты предполагаешь, стоит в тени твой противник. Судя по тихому смеху, ты промахнулся. Тихо сматерившись, ты находишь себе ещё один кирпич и целишься получше. Но внезапно свист кнута перестает резать слух. Ты до рези в глазах всматриваешься в полумрак в дальнем углу комнаты, но всё равно не можешь ничего рассмотреть. Твой противник незаметен, но ты слышишь тихие шаги, а значит, он решил показаться тебе. Усмехаешься - теперь-то, на свету, ты не промахнешься! Но увиденное заставляет тебя замереть на месте, выронив кирпич.
Ты уверен в том, что ее просто не может здесь быть. Ты убил Снеговик в прошлую вашу встречу. Тогда всё было почти так же, как сейчас - схватка один на один в каком-то помещении, притихшие подчиненные... Пять пуль, пущенных практически в упор, и начавшийся незадолго до этого пожар не оставляли ей шансов выжить. Тогда ты и сам еле спасся с горящего склада, а она просто не могла этого сделать! Не могла же! Но, тем не менее, именно Снеговик сейчас стоит в десяти шагах от тебя и самодовольно усмехается. Ты слышишь, как она говорит тебе: "Привет с того света, Слик" - это ещё больше поражает тебя. Потому ты даже ничего не предпринимаешь, когда женщина довольно быстро сокращает разделяющее вас расстояние.
Резкая вспышка боли начисто выгоняет из твоей головы все мысли и сомнения, по щеке стекает что-то теплое. Ты так и не успел заметить, когда эта стерва впечатала рукоять своего чертова кнута в твой глаз.
Резким движением ты сметаешь динамит, остатки журнала и сигареты обратно в пакет, перед этим вытряхнув одну сигарету на стол. В ту ночь, выбравшись из горящего особняка – ты подорвал его ко всем чертям вместе с сучкой Снеговик и остатками Суконников, – ты подошел к киоску и купил пачку сигарет и зажигалку. Именно в ту ночь ты начал курить, ненавидя себя за то, что эта привычка напоминает тебе о Бандите.
Ты не уставал повторять им, что они идиоты, что без них тебе жилось бы гораздо лучше, что все они – наказание, посланное тебе за особо тяжкие грехи. Теперь ты уже не можешь сказать им, что на самом деле ты никогда так не думал.
|
