 Фанфик «Бильярд»
Шапка фанфика:
Название: Бильярд
Автор: Джонлок
Фандом: Шерлок ВВС
Персонажи/ Пейринг: Шерлок/Джон
Жанр: Эротика
Предупреждение: ООС
Тип/Вид: Слэш
Рейтинг: NC-17
Размер: Мини
Статус: Закончен
Дисклеймеры: Фанфик был создан не с целью извлечения прибыли, и права на использованных персонажей принадлежат сэру АКД и ВВС .
Размещение: После разрешения автора
Текст фанфика:
Часть 1. "Шары"...
Шерлок довольно улыбался. Глаза сияли такой самовлюбленностью, что хотелось прикоснуться и почувствовать этот блеск пальцами, ощутить искры удовольствия кожей. Джон не мог оторвать взгляд от своего детектива и откровенно им любовался.
Вот уже вторую неделю эти двое пребывали в какой-то альтернативной реальности с понятными только им, неоговоренными правилами. После той самой непроизвольной разрядки Джона прямо в гостиной на диване Шерлока, уткнувшись бессовестно ему в плечо. Переступать эту черту раньше они как бы и не собирались. Все получилось спонтанно.
Словно нарушив все законы математики, параллельные линии их интимных жизней пересеклись. И у Шерлока, и у Джона был подобный опыт, преследующий весьма разные цели. Каждому свое, как говорится. С тех самых пор они, наверное, сознательно откладывали этот разговор "по душам", будто давая друг другу прежнюю свободу и возможность выбора дальнейшего жизненного пути. В любой момент. Но каждый из них боялся думать, что у другого когда-нибудь возникнет этот "любой момент"! И не желал об этом знать!
Очередное расследование завело их в закрытый бильярдный клуб, где бесподобная дедукция Холмса спасла от финансового краха истинного хозяина этого заведения. Конечно же, он был безгранично благодарен Шерлоку и был согласен на все, чего бы тот не попросил. А этот гений уже и попросил, но доктору об этом знать просто необязательно.
— Джон! — промурлыкал Шерлок, загадочно улыбаясь. — Сыграем партию в бильярд? — и детектив легко прикоснулся своими восхитительными длинными пальцами к зеленому сукну бильярдного стола и выжидающе посмотрел на своего друга.
— А... мм... Ну, давай. А ты разве играешь? — задал Уотсон очередной вопрос, очень похожий на риторический, потому что он не нуждался в ответе.
— Джон, я играю с собственной жизнью. Неужели ты думаешь, я не умею играть в бильярд — загнать шар в лузу?
— Я согласен. На что играем? — доктор желал определенного ответа, но еще больше боялся его услышать. Он уже начал заводиться...
— На тебя, Джон! — Холмс подошел вплотную к остолбеневшему Уотсону и прикрыл своей ладонью его рот. — Возражения не принимаются, — прижавшись влажными губами к уху Джона, нарочито лаская его кожу своим горячим дыханием, продолжил он, — даже, если в твоей голове появилась надежда на то, что ты можешь выиграть партию — расслабься, этого не случится. Право начать игру даю тебе. Мои условия: каждый забитый шар лишает партнера одного предмета одежды.
Глаза доктора выразили всю гамму чувств, бушевавших у него в душе, на что Шерлок нахально накрыл ладонью его пах, от чего Джон непроизвольно закрыл глаза от нахлынувших воспоминаний.
— Начнем, — бескомпромиссно произнес Шерлок и, отойдя от своего друга, жестом указал на стол, приглашая его сделать первый удар.
Джон с трудом сглотнул, потому что язык отказался воспроизвести акробатические фигуры во рту, необходимые для прохождения воздуха, чтобы породить соответствующие звуки и сложить из них слова. Все и так было ясно. Впрочем, как и всегда.
И доктор начал. Кончики его пальцев почему-то похолодели. Джон взял мел и старательно обвел им кончик кия, при этом он поймал вспыхнувший заинтересованностью взгляд Шерлока и немного дольше задержался на этих плавных круговых движениях, а потом, еле заметно улыбнувшись, посмотрел на треугольник разноцветных шаров.
— Ну, что же, Шерлок, держись! — прицелившись, Джон сделал свой ход.
— Неплохо, — обходя стол, задумчиво произнес Шерлок. — Весьма неплохо.
— Почему именно сегодня ты решил вдруг поиграть? — распаляясь все больше, спросил Джон.
— Ты бесподобен в костюме. Всего второй раз за все время нашего знакомства я вижу тебя в нем...
— Так ты сам сказал... что надо быть... — до Уотсона постепенно доходило, что все происходящее — это четко скоординированный, продуманный до мельчайших деталей, план Холмса.
— Тогда, когда мы собирались на заседание суда с Мориарти, ты, конечно же, не обратил внимания, как я на тебя смотрел, — детектив изящно нагнулся: удар — шар в лузе. — Пиджак, Джон, — кивком головы он указал на черный кожаный диван в углу.
Шерлок продолжал пожирать глазами стол с разметавшимися шарами, просчитывая схемы. Доктор молча снял пиджак и кинул его на диван, после чего немного ослабил галстук. Холмс снова наклонился над столом. Удар. Снова в цель! Обернувшись к Джону, Шерлок слегка прислонился к краю стола бедрами, притянул кий на уровень ремня и, взяв мел, стал натирать его кончик. Спустя мгновение, подняв взгляд исподлобья, он, не прекращая круговых движений, гортанным голосом произнес:
— Рубашка, — и движением глаз указал ее дальнейшее направление.
— Слушай, может быть, хватит? Ты это специально! — возмущаясь, Джон старался скрыть нарастающую эрекцию.
В ответ детектив лишь повел бровью и смерил доктора жарким взглядом, от которого у последнего все скрутило внизу живота...
— И вообще, может, я уже сам разденусь? — все более смущаясь, Джон старался взять инициативу на себя. — С другой стороны, я тебе, вроде как, нравлюсь в костюме!?
— Именно поэтому я раздену тебя сам, — Холмс закусил нижнюю губу и слегка прикрыл глаза.
Джон покорно снял рубашку. Шерлок снова сделал ход. Выпрямился и, улыбаясь, молчаливо ждал, пока Джон догадается снять брюки. Тот лишь глубоко вздохнул и стал расстегивать ремень, почему-то краснея, а его сосед, словно он был представителем семейства кошачьих, медленно и грациозно обходил добычу вокруг, смакуя момент.
В таком виде уже ничего не скроешь... Боксеры со всей готовностью показывали, где сейчас были все мысли доктора. Холмс, выбирая позицию для следующего удара и проходя мимо взирающего на стол Джона, нарочно провел тыльной стороной ладони по вздыбленной плоти, абсолютно не глядя на своего блоггера.
— Не трогай! Ты еще ... кх ... не выиграл! — хмыкнул Джон и, сложив на груди руки в замок, выставил одну ногу вперед. Такая поза прибавляла ему некоторой уверенности, и он продолжил следить за игрой.
Следующий удар детектив пропустил намерено, и Уотсон, наверняка, об этом догадался. Он отошел в сторону, приглашая партнера по игре занять место ближе к столу.
Приноравливаясь и выбирая подходящую стойку, Джон был полностью поглощен предвкушением удара. Шерлок, осторожно подойдя сзади, плотно прижался к выпяченным ягодицам и откровенно дал понять Джону о силе своего желания, настойчиво просившегося наружу. Жар просачивался через тонкую ткань брюк, и Уотсон ясно его ощущал своей кожей через хлопок.
— Отойди, — Джон вильнул местом, к которому прижимался Шерлок, чем только его раззадорил. — Это нарушение правил. Ты мне меша... — пальцы, схватившие член доктора через ткань и сжавшие его по всей длине, не дали закончить фразу, вырвав протяжный стон. — Ммм... Шерлок...
— Твой ход, — парировал брюнет, внезапно прекратив контакт и отойдя от игрока.
Кий метнулся в руках Уотсона. Удар. Шар в лузе. Довольный собой он развернулся к детективу:
— Брюки, мой хороший! — и победоносно улыбнулся.
— Начинаем с пиджака, — замотал протестующее головой Шерлок.
— Это штраф за использование пальцев в запрещенных приемах, — растянув губы в улыбке и приподняв брови, Джон продолжил ждать частичного обнажения.
— Ну, все, эскулап! Проси, всех твоих великих предшественников, чтобы они тебе ниспослали удачу. Ибо, если ты промахнешься, тебе придется испытать на себе мою систему штрафов, — голос звучал довольно самонадеянно.
Джон был предельно сосредоточен. Просить ему было некого — Гиппократ со всем известной клятвой, Парацельс со своим гомункулом и Гален с кругами кровообращения — тут ему явно не были помощниками. Вдох. Выдох. Джон даже позволил себе закрыть глаза и покрутить головой, разминая мышцы шеи. Он нагнулся над столом и старался не думать, о том, как привлекательно выглядит со стороны — с прогнувшейся спиной и выставленной напоказ задницей, обтянутой белой тканью. Удар.
— Есть, — выдохнул доктор и встретился взглядом с Шерлоком. — Пиджак, — произнес торжествующе Уотсон и, вывернув ладонь вверх, слегка качнул пальцами, продолжая улыбаться своему выигрышу.
Холмс, медленно расстегивая пиджак, подходил к Джону и, сняв уже ненужный предмет одежды, откинул его назад. Он опустил руки на талию своего партнера, притягивая его ближе, так, чтобы разгоряченные тела предельно сжали между собой их возбужденные члены, и, наклонившись, накрыл губы Джона своими, заглушая требовательным поцелуем непроизвольный стон Уотсона, рожденной такой желанной близостью. Доктор с жадностью ответил на поцелуй, запустил руку в волосы Шерлока, и, слегка прихватив за них, притянул к себе их строптивого хозяина.
— Ну, эти шары, Шерлок! Я больше, — он нервно сглотнул, облизал губы и прошептал, — не могу. Делай все, что хочешь, только коснись его еще, пожалуйста, — умолял Джон, вдавливаясь в бедро детектива своим возбужденным членом с уже изрядно влажной тканью около головки.
— Нехорошо бросать недоигранное. Твой ход! — Шерлок развернул доктора к столу, но сам продолжал стоять рядом и, покачиваясь влево-вправо, терся о поясницу Джона.
— Ладно. Хорошо.
— Так-то лучше.
Уотсон, прикладывая неимоверные усилия, чтобы собрать воедино остатки расторможенной моторики, пытался выбрать шар для удара, но ...
Шерлок, слегка оттянув резинку боксеров, проник внутрь и сжал пальцами ягодицу. Джон положил кий на стол и уперся руками, тихо промычав что-то бессвязное, и, свесив голову между плеч, подался назад. Детектив, переместив ладонь между ягодиц, стал там равномерно поглаживать, смешивая эти движения с небольшим нажатием средним пальцем на колечко мышц, массируя его настойчиво, но нежно, просяще. Самообладание Джона сдало свои позиции и, согнув руки в локтях, он опустил на них голову и расставил ноги шире.
Часть 2. "Лузы"...
Когда ты наклоняешься, приноравливаясь, касаясь тонкой кожей запястья теплой бархатистости сукна, и кий в твоих руках слегка ходит туда-сюда, потирая чувствительное местечко между пальцев, и все тело на секунду напрягается перед ударом, пока взгляд скользит по шарам, а разум просчитывает траекторию, и, наконец, толчок — и кий ударяет в шар, рождая цепочку прикосновений, и ты замираешь, следя за стремительным, скользящим полетом, всей кожей ощущая трение гладкой поверхности шара о ткань; всего пара секунд, но душа успевает сжаться от страха, однако шар все-таки влетает в лузу, жарко задев ее края...
Nothing-Happens-to-Me
— О, боже, Шерлок! Ммм...
Вынув руку, Шерлок накрыл своим телом тело партнера и прильнул губами к кромке волос, а потом зарылся в них лицом на затылке Джона.
— Я хочу тебя, Джон, прямо на этом столе, — прошептал он с придыханием, ластясь и втягивая запах волос любовника. Потом детектив дотронулся губами до уха доктора, слегка прикусил зубами небольшую мочку, одновременно приласкав её влажным языком, после чего несколько раз толкнулся им в слуховой проход, стараясь проникнуть кончиком поглубже. Холмсу нравилось дарить эти незамысловатые ласки, и самому возбуждаться от них ещё больше. Он сглотнул и повторил движения языком, прижавшись при этом как можно теснее к ягодицам Джона. Наслаждение горячими волнами перекатывалось по телу брюнета. Из горла вырвался хриплый, бархатный стон вожделения, и Шерлок снова синхронно повторил оба действия.
Джон закрыл глаза и замер, не имея ни малейшего желания сопротивляться напору друга. Он только часто дышал в такт толчкам и настойчивой ласке языка, желая ощущать их полнее и одновременно. Доктор любил долгие, неспешные предварительные прелюдии, поэтому решил немного "притормозить" Холмса. Как часто бывало и раньше, он постарался переключить его внимание на что-то отличное от себя, поэтому на очередном выдохе прерывисто проговорил:
— Ше-ер-лок! — и, собирая слова чуть ли не по буквам и слогами, блоггер продолжил: — Ты сказал — доиграть...
Холмс оперся руками о стол и оторвался от Джона, вопросительно взглянув на него:
— Ты готов исполнять все, что я скажу? Хорошо, приступай, — и окончательно дав свободу движения до предела возбужденному телу Уотсона, сделал шаг в сторону.
Джон выпрямился. Взял кий и оглядел оставшиеся на столе шары, позиция которых не давала доктору не единого шанса загнать их в лузу.
— Джон, не забудь вставить конец кия между своими большим и указательным пальцами; помни, при замахе и последующем ударе двадцать сантиметров его проскользнут туда-обратно, — и он продемонстрировал остолбеневшему доктору это наглядно, в качестве пособия используя свои изящные длинные пальцы. Уотсон в ответ только кивнул и облизнул губы. — Итак, кладём ладонь на стол, — Шерлок взял ладонь Джона и положил на сукно. — Чуть присобираем пальцы, — накрыв своей ладонью кисть доктора, он слегка стянул свои пальцы, увлекая за ними пальцы партнера. — Напряги их так, чтобы были видны суставы, — подушечками Шерлок легко коснулся побелевших косточек на пальцах Джона, невесомо, словно ощупывая струны скрипки, пробуждая ее к игре, и тут же протиснул свои тонкие умелые пальцы между его, властно раздвигая их в стороны, и говоря: — Не отрывая подушечек от стола, максимально широко расставляем указательный, средний, безымянный и мизинец, — детектив медленно провел кончиками своих пальцев к основанию пальцев доктора и слегка нажал на нежную кожу межпальцевых промежутков. — Потом большой приставляем к этой конструкции. И вот тут, — он провел средним пальцем между указательным и большим Уотсона, — и пройдёт кий.
Шерлок подарил любовнику один из своих самых дерзких взглядов, всем видом показывая, что, что бы там ни задумал его милый друг, Уотсону никуда от него не деться. Никуда.
Джон, не отрывая выставленную Шерлоком руку, начал прицеливаться, все еще надеясь хотя бы попасть по шару.
Холмс опустился на колени и бесцеремонно спустил с него боксеры, предусмотрительно высвободив возбужденный член доктора. Потом он поднял руки и, нежно касаясь подушечками пальцев, больше щекоча, чем гладя, начал медленно спускаться с лопаток вниз, наблюдая, как Джон выгибается, отвечая на прикосновения. Шерлок, немного вдавливая пальцы в кожу, обвел ягодичные мышцы, слегка сжал и тут же развел их в сторону, раскрывая Джона полностью.
— Мм... Джон, — губы припали в жадном поцелуе к ложбинке между ягодиц. — Ты ждал меня. Я знал, знал это, — Шерлок опустил ладони немного вниз и поводил нежно большими пальцами по подъягодичным складкам, немного приподнимая эти округлости, возбуждающие бесстыжую, необузданную в своей вседозволенности, фантазию. — Как же я тебя хочу! — констатировал детектив, обдавая жаром своего дыхания нежную кожу, ранее скрытую от посторонних взоров. И вот теперь стальные глаза Шерлока, наполненные страстью пополам с безумием, наблюдали, как мышцы непроизвольно реагируют легкими сокращениями на движение воздуха. Не выдержав соблазна, поддавшись навязчивому желанию попробовать на вкус своего любовника и подарить ему столь изысканную интимную ласку, он прижался горячим языком к анусу Джона и стал энергично лизать его, оставляя теплую и такую томящую влагу, потом медленно провел им вниз по промежности до мошонки и снова поднялся вверх, обведя кругом сжатые в колечко мышцы сфинктера, после чего, замерев на мгновенье, стал слегка толкаться языком в нежное нутро, словно уговаривая сдаться под его властью и вожделением.
— Твою мать, — простонал Джон, запрокидывая голову назад и хватая ртом воздух. Его колени невольно подогнулись, а пальцы заведенной назад руки опустились на волнующие кудри, которые всегда так приятно щекотали кожу, и запутались в них. Уотсон одновременно хотел и продлить эту невозможную ласку, и дотронуться до своего партнера, чтобы убедиться, что это не сон и не фантазия, а чертовски охренительная реальность — язык Холмса, его губы, пальцы, дыхание...
Шерлок, просунув руку между ног Джона, обхватил ладонью мошонку и, сжав яички, немного оттянул ее вниз, чем вызвал легкую дрожь и прерывистое дыхание своего любовника. Продолжив языком влажную дорожку вдоль позвоночника, подкрепляя ее легкими поцелуями, он постепенно поднялся с колен.
— Джон, прикоснись ко мне, — умоляюще промурлыкал Холмс, даря затуманенный вожделением взгляд и смещаясь ближе к левой руке своего любовника. В это время пальцы детектива, медленно лаская, слегка надавливая, прошлись по промежности и в нетерпении замерли около ануса, через мгновение они принялись разглаживать "лучики" кожи, расслабляя их и просясь внутрь.
— Поцелуй меня, — Уотсон, накрыв рукой член партнера через ткань белья, сжал его нетерпеливо по всей длине и потянулся к губам Шерлока. Они слились в долгом умопомрачительном поцелуе и, отдавшись этой нежной страсти, больше не могли сдерживать хриплые гортанные стоны, как будто вырывающиеся прямо из центра наслаждения.
Джон почувствовал, как Шерлок накручивает на свои провокационно длинные пальцы единственную оставшуюся часть гардероба — галстук в крупную двухцветную полоску. Потом он, игриво притянув к себе партнера за этот кусок ткани, размазал остаток поцелуя по щеке любовника и жадно зашептал в ухо:
— Ты только мой, Джон Уотсон. Мой. Ты это понял? И если твой мозг осмелится думать по-другому, я затяну эту вещицу потуже, — Холмс, по-хозяйски дерзко прихватывая зубами кожу на лице доктора, очертил красной полоской извилистую линию со щеки по нижней челюсти и, добравшись до подбородка, сжал нижнюю губу, слегка ее прикусив.
— Да, трахни ты меня уже, — прохрипел Джон, судорожно втянув воздух и на мгновение прикрыв глаза, — или заткнись, иначе, я сейчас кончу только от одного твоего ритмично проникающего мне в сознание, срывающегося на шепот, голоса. Ммм...о, Боже!
Часть 3. "Кии"...
Уотсон был готов на все. Это осознание поселилось в нем примерно два дня назад. Он хотел Шерлока. Хотел, как и прежде, его поцелуев, минета на грани реальности, ласк его рук и запредельного шепота, вибрацией отдающего в каждой клеточке тела. Но теперь ему хотелось большего — жаркого, распирающего, пульсирующего в глубине, естества, своей настойчивостью рождающего стоны, переходящие в судороги наслаждения.
За все время их "новых" отношений никто не решался взять инициативу на себя. Джон не торопил события, до конца не понимая, что с ним происходит и во что превратится его будущее. А оно уже захватило его с помощью Холмса в свои цепкие объятия и отпускать категорически не собиралось. И именно сегодня в голове у доктора все стало на свои места, и он решил, что с этого дня будет позволять Шерлоку все, чего бы тот ни захотел. Он был в нем всегда уверен и теперь хотел довериться без остатка — навсегда прогнать все сомнения. Придя с работы, Уотсон провел достаточно много времени в ванной комнате, стараясь "приготовить" себя. Но Шерлок, влетевший как ураган, крикнул Джону, чтобы он надел костюм, потому что у них одно архиважное дело! Джон не привык сопротивляться и возражать Холмсу. И именно в этом заключалось его счастье!
А несносный гений решил, что адреналиновая встряска будет только на руку Уотсону, которому вовсе нет никакой необходимости знать, что расследование в фазе кульминации, и Шерлок готов почивать на лаврах, баюкая Джона в своих безумных ласках, лишая рассудка и путей для отступления, растворяя его в своих фантазиях, словно сахар в кофе. Он готов был размешивать ложкой сладость своего Джона в темной горячей жидкости и выпивать ее без остатка, не делясь ни с кем — жадно, залпом, облизывая послевкусие с губ, чувствуя аромат на языке, ощущая волны удовольствия, растекающиеся по телу.
***
Шерлок, не выпуская Джона, впился в его губы, правой рукой зафиксировав голову, сжав короткие светлые волосы в кулак. Он мял, тискал губы своего любовника, уделяя внимание поочередно то верхней, то нижней. Сминая, прикусывал и тут же зализывал языком свое безумство. Джон не отставал в напоре, перехватив инициативу, сжал губами язык Шерлока и стал неистово его посасывать, лаская его кончик своим языком, словно это был предел его мечтаний. Одновременно он поглаживал головку неимоверно твердого члена партнера через ткань белья, слегка сжимал ее пальцами, легко обводил по контуру, потом, не выдержав под наплывом своих ощущений и больше не желая сопротивляться порывам страсти, накрыл полностью ладонью весь предмет своего вожделения и ритмично стал его потирать. Он даже представить себе не мог, какое огромное удовольствие доставили Холмсу его действия, какие эротические воспоминания вызвали!
— Повтори это там, Джон, — слегка надавливая на затылок своего любовника, бескомпромиссно прошептал Шерлок, не сводя глаз с раскрасневшегося Джона, уже представляя, как эротично будут смотреться эти распухшие от неистовых поцелуев губы на его члене.
Уотсон, оставляя мимолетные поцелуи на теле Холмса, опустился на одно колено, ласково и осторожно спустил белье и, равномерно поглаживая бедра партнера, поднял глаза и облизал губы. Шерлок немного наклонился, одной рукой взял свой член и нарочно так касался им губ Джона, чтобы тот не мог его захватить. Словно дразня, он размазывал предъэякулянт по губам доктора, при этом, ловко орудуя пальцами второй руки, развязал галстук на его шее и отбросил этот кусок шелка в сторону, словно избавляя тело Джона от последнего запрета, от цепей стереотипов и традиций.
Брюнет, улыбаясь, нежно коснулся пальцами лица своего блоггера, будто напоминая о своей просьбе, и слегка качнул бедрами.
Джон, придвинувшись ближе, лизнул блестящую головку, не переставая ласкать ладонями кожу бедер, поднимаясь на пах и обратно. Взяв основание члена в руку, доктор начал покрывать поцелуями ствол, медленно поднимаясь вверх до его середины и опускаясь обратно, специально избегая ласкать головку, изводя Шерлока. Он прекрасно помнил, о чем тот его просил. Наслаждаясь своей смелостью и идеей, Джон улыбался, продолжая сладкую пытку.
— О, твой героизм похвален! Но, Джон, я замучаю тебя так, что ты будешь умолять меня дать тебе кончить, однако, я буду неприступен, вспоминая твою довольную улыбку, — поучительным тоном констатировал Шерлок, перебирая пальцами волосы любовника.
— О, Шерлок! — Джон широко улыбнулся, почему-то его уши покраснели еще больше, чем прежде, и он обхватил губами эту, просящуюся в горячую глубину и ждущую влажного языка, головку.
Губы сомкнулись. Джон, простонав, прикрыл глаза и отдался всецело этому, полюбившемуся с недавних пор, занятию. На что Шерлок удовлетворенно промурлыкал. Уотсон старался вспомнить, что ему нравилось самому, что делал для него детектив. Но мозг категорически отказывался участвовать в дальнейшем процессе, уступая место инстинктам и желаниям.
Ощущения были сродни поцелую, только более откровенному, интимному. Нежная слизистая влажной и горячей от возбуждения головки словно была создана для подобных ласк. Язык Джона кружил вокруг нее, все настойчивее надавливал на отверстие уретры, потом легонько стал всасывать головку внутрь, ловя одобрительные стоны своего любовника и слушая его сбивчивое дыхание. Доктор открыл глаза и посмотрел на Шерлока, но увидел только, руки, впившиеся в край стола и удерживающие тело почти вертикально, и запрокинутую голову.
Блондин, насаживаясь ртом глубже на член партнера, дотронулся до мошонки, обвел ее кожу подушечками пальцев, захватил ее в ладонь и сжал, наслаждаясь тем, как мышцы Холмса ответили на эту незатейливую ласку. Продолжая перекатывать, перебирать пальцами яички, он иногда позволял себе немного грубо их оттянуть вниз или на себя, после чего вбирал в себя член, как можно глубже, борясь с естественным рефлексом, возникающим при нажатии на корень языка и мягкое небо. Джон несколько раз глубоко вдохнул, не выпуская изо рта самый драгоценный после мозга орган Шерлока, и не лишая его ласки языка. Он хотел, чтобы брюнет позабыл обо всём на свете, кроме этих восхитительных ощущений: неистово лизал ствол, все полнокровные вены, которые словно змеи искусители обвивали его, старался исследовать каждый миллиметр нежной кожи, кружил вокруг головки, нарочно задевал, подталкивающими движениями уздечку, щекотал дырочку, вбиваясь в нее самым кончиком, будто было возможным через нее добраться до простаты и подарить ей легкий вибрирующий массаж, чтобы заставить содрогаться в конвульсиях наслаждения это сексуальное тело.
Джон продолжал наращивать темп, чувствуя движение бедер Шерлока навстречу и легкое подрагивание члена во рту, ограничивая глубину проникновения разгоряченного и перестающего себя контролировать партнера рукой, сжимающей основание его фаллоса.
— Джон, притормози... — Шерлок нехотя остановил любовника и, вынимая член, отклонил его привычно влево, пару раз проведя им по внутренней стороне щеки, вырывая такую желанную каплю удовольствия.
Часть 4. Ничья?..
Джон, не поднимаясь с колен, непонимающе уставился на Шерлока. Тот в свою очередь, наклоняясь телом вперед, обнял голову своего любовника и прошептал в самые губы:
— Иди ко мне, — слившись в мягком неспешном поцелуе, Шерлок потянул партнера на себя, принуждая подняться, и, выпрямившись, прижал к себе, положив руки на ягодицы, захватывая их в свой жаркий плен.
Чтобы сделать разницу в росте менее заметной, брюнет оперся на край бильярдного стола, вытянул ноги, немного расставив их в стороны, и придвинул Джона еще ближе к своему разгоряченному паху так, чтобы их члены соприкасались, легчайшими движениями вызывая сладостную истому и желание толкнуться в партнера, что они и делали. Их поцелуи становились все более требовательными и страстными. Уотсон стал неосознанно искать большего контакта, двигая бедрами, тыкаться головкой в ствол Шерлока, скользя по нему, иногда промахиваясь и попадая в живот, сжимая между телами их каменные, налившиеся кровью и требующие разрядки, члены.
Детектив, оставив растерзанные губы доктора, стал спускаться ниже, лаская языком шею, сменяя нежные прикосновения на легкие укусы. Ладони не отпускали ягодицы доктора, лишь с большим остервенением сжимали, вдавливали, раздвигали.
— Шерлок, боже! Как же я хочу, чтобы ты... ммм... — прошептал Джон, но не закончил, почувствовав, как пальцы Шерлока спустились, щекоча ложбинку между ягодиц, и ласково нажали на колечко сфинктера, именно там, где недавно были его губы и язык, дарящие умопомрачительные ласки.
Холмс спускался ниже, лаская ртом тело своего партнера и наслаждаясь тем, как тот приглушенно стонет, прикусывая губы, такие изумительные в своей открытости и готовности действовать согласно желаниям детектива, приводя его к пику вожделения. Шерлок захватил губами сосок, сжал его, слегка прикусил, отстранился и, высунув язык, поиграл с этой розовой горошинкой, обводя языком ареолу, словно выводя спираль. Со вторым проделал то же самое, чувствуя, как сильно сжимаются пальцы Джона на плечах. Пальцы же Шерлока массировали свою конечную цель, ритмично надавливали, иногда короткими и резкими движениями спускались ниже, нажимая на промежность, и возвращались назад, но не проникали, а лишь дразнили, рождая пульсирующее, щемящее чувство.
Детектив шевельнулся, не выпуская Джона из объятий, развернул его спиной к столу, напирая на него своим телом, и прошептал на ухо, обведя его кончиком языка:
— На спину, Джон, — продолжая надавливать, Шерлок "вливал" свой голос в сознание Уотсона.
Джон сел на стол, продвинулся немного дальше и откинулся, смотря невидящим взглядом на Шерлока, а тот довольно улыбался, нетерпеливо захватывая губы зубами, и нежно проводил подушечками пальцев по внутренней стороне бедер своего блоггера, поднимаясь к паховым складкам, откровенно наслаждаясь этими прикосновениями.
— Раскройся мне, Джон! — смыкая кольцо из пальцев на основании члена, попросил Шерлок. Это было самое похотливое из всего, что когда-либо произносил этот рот, который хотелось чувствовать везде, ни на секунду не прерывая контакт.
Уступая просьбе любовника и борясь с остатками собственного смущения, Джон согнул ноги в коленях и развел их в стороны. Пальцы детектива, сжав член доктора, взметнулись вверх даже несколько грубее, чем следовало, сдвинув крайнюю плоть на головку. Ладонь круговыми движениями поводила по ней и потом уже ласково и медленно стала спускаться, будто это была не ладонь, а растаявшее мороженое, лениво стекающее вниз, пропитывающее своей сладостью и воздушностью требующую внимания плоть. Член блондина несколько раз дернулся, предупреждая, что он близок к разрядке... И Шерлок, нагнувшись, вобрал его в себя сразу на всю длину, от чего Джон непроизвольно дернулся вперед, захлебнувшись удовольствием. Холмс резко и рвано менял темп, изводя любовника, продлевая эту сладостную пытку, и ревностно не позволяя ему достичь оргазма. У Джона складывалось ощущение, что язык Шерлока скользит вокруг его члена по всей длине сразу. Он, сходя с ума, смотрел, как его плоть исчезает во рту этого невероятно сексуального мужчины, даря блаженство на грани безумия, разрывая все нити самообладания и сомнений, уводя в эндорфиновый* рай, по мезолимбической** невидимой тропе, плотно закрывая за ними ворота и меняя указатели дороги. Пути назад нет.
Джон почувствовал, как ладонь детектива медленно поднимается вверх, очерчивая его мышцы. Уотсон накрыл ладонь Холмса своей рукой и вторил ее движениям, закрывая глаза от нежности. Шерлок выпустил член Джона с неприлично громким чмокающим звуком и потянулся к нему, не моргая глядя на своего "друга", языком прокладывая себе дорожку вслед за рукой. А пальцы уже коснулись губ Джона, обводя их контур подушечками, на которых явно чувствовались маленькие характерные мозоли от игры на скрипке, и Джону невыносимо захотелось их облизнуть и вобрать в себя, посасывая и лаская их языком. Словно читая его мысли, Шерлок осторожно толкнулся в его рот средним пальцем, слегка надавливая на язык, побуждая его к действиям. И Джон воплотил свои фантазии в реальность. Детектив терся лицом о тело Уотсона, вдыхая его запах, такой желанный, такой дурманящий, будто кричащий о страсти и нетерпении, умоляющий, чтобы им овладели. Немного вытащив палец, Шерлок добавил еще один и вошел ими глубже, окунаясь в горячую влагу, начиная ритмично вдалбливаться в этот податливый рот, рождающий столько похотливых эмоций, что Шерлок всегда сдерживался с трудом, чтобы жестко его не оттрахать, заливая спермой.
Правая рука Холмса не оставляла без внимания член доктора, даря простые ласки-напоминания, периодически сжимая основание, поднимая мошонку, когда Джон начинал взмахивать бедрами, забываясь в предоргазменных волнах.
Шерлок вынул влажные пальцы и прикоснулся ими к нежной коже вокруг ануса своего любовника. Джону они показались немного прохладными, и мышцы сомкнулись еще сильнее, но детектив усилил ласки на члене, что немного отвлекло Джона, который попытался заставить мышцы расслабиться.
Шерлок надавливал все настойчивее и, наклонившись, обхватил губами головку, сжал её, втянул щеки и одновременно вошел пальцем в Джона.
— О... ммм... Шерлок, это... — Джон, постепенно оживал, привыкая к новым ощущениям — одновременным ласкам члена и проникающего пальца.
— Джон, — промурлыкал Шерлок, сменив рот на ладонь. Движения на члене стали снова резче, и Джон почувствовал, как сильно его распирает изнутри, понимая, что Шерлок пытается втиснуть второй палец. — Подыши глубже, давай же. Я уже сам на грани, — пытался скоординировать своего партнера детектив.
Он все-таки ввёл два пальца и чувствовал, как Джон их сильно сжимает. Уотсон закрыл глаза и так сильно прикусил губу, что ощутил солоноватый вкус во рту. Шерлок, не вынимая пальцев, потянулся к нему и прильнул к губам, будто пытаясь выпить боль своим нежным поцелуем, потом, потершись носом о кончик носа Джона, прошептал в губы, ловя его немного растерянный взгляд:
— Вставай.
Шерлок аккуратно извлёк пальцы и, взяв Джона за запястье, потянул его за собой. Уотсон на ватных ногах последовал за своим "стимулятором центра удовольствия".
Диван... Окруженный полумраком, все это время он молчаливо дожидался своего участия в этой неистовой пляске развращенных ласк и откровенных желаний.
— Джон, встань на колени и упрись руками в спинку дивана, — поглаживая ягодицы, сказал Шерлок, пару раз глубоко вздохнув. — Все будет хорошо.
Джон послушно сделал все, что сказал ему любовник, бесстыдно выпятив прямо перед ним соблазнительную задницу. Детектив встал сзади, взял в одну руку свой член и приставил его головку к пульсирующему анусу доктора, а другую руку просунул под него сбоку и взял его член, обвив своими длинными пальцами. Он стремительно задвигал ими вверх-вниз, иногда обводя влажную головку большим пальцем. Тем временем, проводя своим членом по ложбинке меж ягодиц своего любовника, нажимая на колечко мышц частыми короткими рывками, не причиняя боли, а лишь стимулируя нервные окончания, Шерлок доводил Джона до разрядки.
— Боже, Шерлок, я больше не могу... сейчас... ммм...
Холмс, согнувшись, сильнее протиснул свой член вперед между ног доктора, скользнув по его промежности, и, оттянув член партнера вниз, сжал в своей ладони одновременно обе головки, успев почти беспрепятственно войти большим пальцем внутрь Джона, и через пару мгновений они с протяжными стонами кончили практически одновременно. Шерлок задержался на пару секунд, кончая от созерцания оргазма Уотсона и ритмичного сжатия его мышц вокруг своего пальца.
Джон, обессиленный, повалился на диван, все еще постанывая и тяжело дыша. Шерлок опустился рядом, мерно поглаживая опадающий член любовника.
— Спасибо, — пробурчал Джон.
— Ты не разочарован? — удивляясь самому себе, спросил Шерлок.
— Почему... кх... почему ты не сделал то, что должен был?
— Не время. Не хочу, чтобы тебе было больно.
— Ну, — Джон приподнялся и, опираясь на локти, продолжил, — если с лубрикантом, то может...
Шерлок наклонился, из-за боковины дивана извлек тюбик и помахал им перед любопытствующим доктором.
— Все будет. Просто сейчас ещё не время, и перестань уже задавать идиотские вопросы, Джон!
— Так. Все! В бильярд я с тобой больше не играю, — наигранно обиженным тоном, произнес Джон.
— Да, Джон! Теперь мы будем играть только в пиратов! — чмокнув недоумевающего Джона в расслабленный и мокрый от их сперм член, Шерлок встал, подмигнул, улыбаясь, и начал одеваться...
________________________________________________
Примечание автора:
* Эндорфины и энкефалины — так называемые "гормоны удовольствия", нейропептиды, обладающие морфиноподобным действием.
** Мезолимбический путь (система, тракт) — один из дофаминергических(дофамин — нейромедиатор, предшественник адреналина) нервных путей, играет существенную роль в механизмах памяти, эмоций, обучения и нейроэндокринной регуляции, он считается важным в продуцировании чувств удовольствия. Часто активируется при ощущении награды и желания, поскольку прилежащее ядро, к которому он ведёт, также связано с этими состояниями. Это обусловило внимание к данному пути нейробиологов, исследующих механизмы зависимости.
|
