 Фанфик «Слишком больно»
Шапка фанфика:
Название*: Слишком больно
Автор*: Kommissar
Фандом*: Шерлок (ВВС)
Персонажи/ Пейринг*: Шерлок, Джон, Мэри
Жанр*: Ангст
Предупреждение: спойлер 4 сезона, смерть второстепенного персонажа
Тип/Вид: слэш, гет
Рейтинг*: G
Размер*: мини
Содержание: Обоюдное чувство утраты, потери... Джона и Шерлока. У каждого по-своему.
Статус*: завершен
Дисклеймеры*: Принадлежат создателям сериала
Размещение*: при моем согласии (пишите - разберемся)
Текст фанфика:
Шерлок
Шерлок…
Мужчина открывает глаза, прислушиваясь. Он лежит в комнате, в своей постели, в пижаме. Только-только начинается утро – он это понимает по едва освещенной комнате. Стены кажутся серыми и невзрачными, шторы плотно задернуты. Должно быть, он один в доме. Домработница куда-то ушла. Может быть за продуктами? Может быть, просто…
Мужчина садится на кровати и прислушивается. Такой знакомый, такой милый сердцу голос. Ему показалось, или он слышал его? Или он просто сошел с ума? Но дом пуст и безжизненен, как и он сам.
В последнее время все вокруг перестало существовать, заменяя привычную суету одним словом. «Джон».
Его пшенично-золотые волосы с легкой проседью, его глубокие темные глаза, смотрящие с укором. Губы Ватсона приоткрыты, и Шерлок с легкостью может прочесть, что он говорит. Вот только он не хочет…
И он не раз наслаждался сонным замлевшим Джоном, только-только проснувшимся, растрепанным с чашкой дымящегося чая. А Шерлок привычно прятал глаза, не давая усомниться в своей абсолютной безразличности.
- Да, ходите вы хоть голым!.. – бесстрастно парировал детектив, надеясь, что Ватсон хоть раз последует этому совету. Но доктор в ответ лишь хихикал, напуская на себя притворно-обреченный вид. И Шерлок соглашался, да, смешней шутки он тоже не слышал!
А потом, когда Джон открывал ноутбук, ныряя в свой блог, Шерлок мысленно касался соломенных волос сидящего медика, обрекая себя на вечные страдания безответной и глупой любви…
Шерлок встал и прошелся по комнате. Где же миссис Хадсон? Почему не идет, не несет ему кофе? Почему не слышен звон посуды на кухни и отдаленные голоса телевизора? Почему он должен чувствовать себя таким… затравленным, таким одиноким? Он не должен сдаваться…
Но Шерлок сдался, сразу после тех слов доктора, после его гневных слов.
«Ты обещал. Ты не сдержал. Не смей…».
И Шерлок не посмел… приближаться к доктору. Он любил его на расстоянии. На расстоянии пары шагов, которые отделяли замаскированного сыщика, следовавшего за доктором попятам. Утром, выпивая горький кофе, Шерлок придумывал новый образ, и, облачаясь в него, начинал свое преследование. Почти вслепую преодолевая препятственное расстояние, Холмс шел на встречу с доктором, о которой последний не знал. Он не раз замирал у знакомых дверей четы Ватсонов, привычно собираясь нажать на звонок. Но, спустя пару мгновений, боль возвращалась, напоминая, что он больше не может… вот так просто ворваться в их жизнь. Закусывая до боли губу, Шерлок нехотя отступал. С каждым разом он чувствовал, как это все невыносимей, неподвластней ему – быть вычеркнутым из жизни Джона Х. Ватсона. Как будто убили на Мэри, а его, и пуля до сих пор теснится в его груди, забытая и ощутимая.
***
Джон
Пустота – вот, что поселилось в доме после ее смерти. Пустота – колкая и ледяная, как завывающая по ночам вьюга. Пустота, которую трудно было заменить ни одним подходящим словом. Пустота. Черная и бездонная, она поглощала доктора, словно вампир, высасывая из него по капле жизнь. Он вспоминал – невольно – как чуть не обзавелся романом на стороне с симпатичной брюнеткой с такими шальными-шальными глазами, что чуть не изменил той, которой больше нет. Сейчас эти мысли, будто облитые воском, застывали в подсознании Ватсона, и от них не было ни хорошо, ни плохо.
Бесцельное блуждание по Лондону не приводило его ни к чему, кроме тоски. Тоски по тем временам, когда они вместе вели одно дело. Когда плечом к плечу они расследовали, и в передышках целовались, спрятавшись от глаз в тени. С грустной улыбкой он вспоминал, как новоиспеченная жена вжимала его в стену кирпичного здания и целовала, целовала, зная каждый дюйм, каждую чувствительную точку на его теле. Да, Мэри много о нем знала, порой, даже больше, чем он сам, чем он мог предположить…
Джон думал о ней постоянно, загоняемый в угол каждым «новым» днем, забиваемый бессмыслием «жить дальше». Конечно, все они были правы, говоря, что он «должен»… но он не мог осознать себя без ее смелых рук, без ее смелых решений. Без нее он стал будто потерявшимся глупым щеночком…
А еще он думал о Нем. Думал о темных, намокших от воды волосах и о бледных впалых щеках. Думал о том, что больше не сможет смотреть Ему в глаза, не вспоминая Мэри. И что уж точно никогда не заговорит с Ним, не чувствуя приступа боли. Как будто застрелили его… Джон ненавидел Шерлока. И любил. И лучше пусть все будет именно так.
|
