 Фанфик «Душой и телом твой | Глава 1»
Шапка фанфика:
Название: Душой и телом твой
Автор: Semagin
Фандом: ориджинал
Персонажи: Эдуард/Виталий
Жанр: ангст
Рейтинг: NC-17
Размер: миди
Статус: завершен
Размещение: только с согласия автора
Предупреждение: слэш
Текст фанфика:
Стоило ли все начинать,
Если закончиться могло словами:
«Ты отплатил мне черной неблагодарностью,
Поставил меня на колени,
Вынул затычку из моей
Кровоточащей вены…»?
– Мама!
– Что, радость моя?
– Мам, ну когда уже папа придет?
– Потерпи, сынок. Папа на работе, ты же знаешь.
– Но ведь сегодня мне двенадцать лет! Двенадцать лет ведь бывает только раз в жизни! – Весьма ценное наблюдение. Как и любых других лет…
– Солнышко, я–то понимаю. Ну, не расстраивайся. Папа уже должен скоро прийти.
Мама ласково потрепала Эдика по волосам и призадумалась. Большой уже стал, одними словами не проведешь – все понимает и копит обиду…
– Так всегда! Когда я его жду – он на работе, – Эдик обиженно откинулся на спинку стула, наблюдая за ее последующей реакцией.
– Ну-ка перестань, Эдуард, – Мать устало закатила глаза. – Не злись! Сейчас я…
Что «сейчас я…» она так и не успела договорить – раздался звонок в дверь. Эд пулей помчался в прихожую: оттуда донеслись приглушенные голоса и его смех.
Ольга вышла следом за сыном. Он ужом вился вокруг отца, что–то весело рассказывал, а затем схватил пакет и умелся на кухню.
– Привет! – Отец скинул ботинки и с наслаждением размял пальцы ног.
– Ну, здравствуй, муж. Какой же ты все–таки бесстыжий, – момент был сочтен подходящим для упрека.
– В чем дело? – Напрягся тот, предчувствуя грозу.
– Андреас, Эдик мне уже на ушах мозоль натер: «когда папа придет? когда папа придет?» Неужели ты не мог раньше уйти со своей работы? – Распаляясь, она уже почти кричала.
– Не мог. – Красивое лицо мужа стало каменным, – не мог – и ты великолепно это знаешь.
– Андреас, боже, ну а позвонить? Позвонить ведь ему ты мог? Он погулял с мальчишками и вернулся уже в семь! – Ее руки скрестились на груди.
– Я был занят.
– Ну да… – Ольга сделала вид, что разговор исчерпан, и предоставила право пилить мозг мужа его же совести. Хотя и сомневалась в ее наличии.
Родители вошли на кухню и присоединились к Эдуарду, сидящему за столом в гордом одиночестве.
– Чаю попьем? – Спросил мальчик, пытаясь разрядить обстановку.
Вопрос оказался риторическим. Ольга хмуро заваривала чай. Андреас, изучив свои пальцы и откашлявшись, наконец, спросил:
– Сын, а друзья звонили, поздравляли?
– Да, – рассеяно глядя прямо перед собой, ответил Эдик. – Полкласса. Остальные разъехались на каникулы. Саня на море, Колька к бабуш…
– Мужская половина или женская? – Андреас плотоядно улыбнулся и подмигнул.
Эдик покраснел и смущенно фыркнул:
– Мужская, конечно!
– А что так категорично? – Ответ Эда Андреаса откровенно позабавил.
– А то! Все девчонки нашего класса – пустые идиотки! – Эд уверенно тряхнул головой. – Только о шмотках и сериалах треплются!
– Ну, сын, женщины, они такие… Кхм… Как бы так помягче выразиться? Импульсивно–непредсказуемые, что ли?.. Но к этому ты, как мужчина, должен просто привыкнуть, – Андреас внезапно вспомнил о том, что он вообще–то отец и наставник этому мальчишке. – Но зато хорошенькие какие, черт подери, а? – Он выбрал колею и решил медленно, но верно катить по ней и дальше.
Эд снова презрительно фыркнул:
– Мне так не кажется. Пап, ну чего ты пристал?
– Как это «чего»? – Выпучил глаза отец. – Должен же я знать, насколько мой сын интересуется девочками?
– Как по мне, так пацаны куда лучше! – Выпалил Эд.
Над столом повисла большая и темная пауза.
– Сын, ты говоришь какие–то странные вещи… Я сделаю вид, будто бы ничего не слышал, – медленно проговорил Андреас, впившись взглядом в лицо сына.
– Папа, я сказал то, что думаю! – Эдик отчаянно пытался спасти положение.
– Это–то и плохо. – Андреас еще пару секунд изучал Эда, а потом перевел взгляд на жену. Все это время Ольга не проронила ни слова, внимательно следя за разговором сына и мужа.
– Папа!
– Я в твоем возрасте уже пользовался большой популярностью у противоположного пола. – Тон настороженно–снисходительный.
– Я не говорю, что не пользуюсь у них популярностью! – Эд нервничал, чуть ли не до заикания, – это же наоборот: они у меня не пользуются!
Эдуард был симпатичным мальчишкой, довольно высоким для своего возраста, со светло–русыми волосами и большими голубыми глазами. Он унаследовал лучшие черты матери–славянки и практически ничего – от отца–грека. Ни характерного южного профиля, ни буйных кудрей. Обычный парнишка, разве что с густыми ресницами и черными бровями. Особое обаяние ему придавала улыбка, демонстрирующая немного неровные зубы, но и в этой неидеальности было что-то очень милое. Темперамент намечался взрывной, но характер – мягкий, да и человеком он был общительным, добрым и жизнерадостным.
Андреас хотел было прокомментировать его последнюю фразу, и это не предвещало ничего хорошего, но тут вмешалась мать:
– Андреас, отстань от мальчика! Эдик, быстро в свою комнату.
– Мама, я не пойду! – Эдуард от обиды даже хлопнул ладонью по столу.
– Быстро, кому сказала?
Он угрюмо поплелся к себе, а мать с отцом остались кухонным столом обсуждать эту неприятную ситуацию за плотно закрытой дверью.
– Нет, вы только полюбуйтесь на него! – Недовольно протянул Андреас, обращаясь к воображаемой публике. Публика в его воображении закатила глаза и поцокала языком.
Ольга хранила молчание.
– Почему ты попросила отстать от него? Ты соображаешь, во что это может вылиться? – зашипел Андреас, расхаживая по кухне и бурно жестикулируя.
– А раньше думать надо было! – Не осталась в долгу Ольга, – сыном должен заниматься отец, а его отец занимается работой!
– Я вкалываю, чтобы ты могла сидеть дома и правильно воспитывать ребенка! – Он остановился и упер руки в бока.
– Получай результат.
– Издеваешься, что ли? – Возмутился Андреас.
– Возвращаешься поздно, уходишь рано, на выходных – работа. Тебе ведь плевать на семью, на сына. Чего ты теперь хочешь от Эдуарда? – Пошла в наступление жена.
– Это ты вырастила гомика!
– Рот прикрой! И не делай поспешных выводов! Может…
На этом разговор закончился, и к нему не возвращались довольно продолжительное время, но не вернуться совсем было невозможно.
Андреас ходил сам не свой и, в те короткие промежутки времени, которые он проводил дома, изредка косился на Эдика, который мучился не меньше родителей.
Нет, он, как все мальчишки класса, в туалете на перемене рассматривал с приятелями наклейки с голыми бабами. Как любой нормальный пацан, с удовольствием лично убедился бы, в том, что лифчик Ивановой наполнен грудью, а не поролоном. И на школьных дискотеках он, на зависть другим, слыл галантным кавалером.
Но, проходя утром мимо старшеклассников, которые вальяжно курили у ограды школы, почему–то непроизвольно цеплялся взглядом за симпатичных парней и ловил себя на том, что оценивает их, как девушек. Не до конца оформившиеся фигуры, нежную кожу лиц, которая нещадно скоблится бритвой каждое утро, и даже первые сигареты в неумелых пальцах.
Эд не осознавал, что чувствует, но чувства были сильны и приятны. Налет запрета и греховности был притягателен.
Он был слишком мал, чтобы смириться, чтоб хотя бы понять. А с кем посоветоваться? Не идти же с такими вопросами к друзьям. Но с появлением Интернета дефицит информации перестал быть проблемой, и Эдуард перелопачивал глобальную сеть в поисках ответов на свои вопросы.
И нельзя сказать, что то, что он узнавал, его радовало.
За последний месяц Эдик совершил целый ряд неприятных открытий. В итоге он не выдержал и решил поговорить с родителями.
Произошло это теплым августовским вечером, когда мать с отцом смотрели вечерние новости. Андреас решил провести вечер дома, и решение это было просто из ряда вон.
Эд просочился в дверь и уселся на краешек кресла, пытаясь стать как можно более незаметным.
– Эдюшка, солнце, ты что-то хотел? – Мать ласково глянула на его настороженную мордашку.
– Я не знаю… не знаю, что со мной.
– Ты о чем? – Мгновенно насторожилась мать. – Где болит?
– Нигде, нигде не болит, мам! Просто, я…
– Что «я»? – Подключился отец не самым дружелюбным тоном.
– М–м–м… Помните тот разговор, ну… на мой день рождения?
– Такое забудешь! – Отец картинно закатил глаза.
– Андреас! – Прикрикнула Ольга, – да, Эдюша, продолжай.
– В общем…
В детстве можно было решить любую проблему, обратившись к родителям. Это хотя бы давало уверенность, что он в своем затруднении уже не одинок. Но сейчас уверенность Эдика в их помощи куда–то испарилась. Тем не менее, идти на попятный он не привык, поэтому резко выпалил:
– Что со мной?
Андреас привстал на диване и внимательно посмотрел на сына.
– Тебе нравятся мальчики, а не девочки? – Прямо спросила мать.
Эдик был ошарашен такой безапелляционностью:
– Ну… Я не знаю. Скорее, и те, и те. Наверное…
– С меня хватит! – Взорвался отец, вскочив с кресла, – такого стыда я еще в жизни не испытывал. Неблагодарная дрянь!
– А ну, остынь! – Прикрикнула мать. – Мальчик не виноват.
– А кто виноват? Папа Римский?
– Папа, пожалуйста, перестань, не кричи! Прости меня, – Эдик вытирал катящиеся слезы.
– Андреас! Как ты смеешь? Немедленно успокойся!
– Нет уж, у меня больше нет сына. Он… он погиб в автокатастрофе, и точка! А этот выродок – не мой сын!
– Мама! – Эд уже не пытался сдерживать истерику.
– Тише, сынок. Иди к себе. – Ольга погладила его по волосам и, когда за мальчиком закрылась дверь, повернулась к мужу. – Да что ты несешь, козел? Он твой сын, хочешь ты того или нет!
– Я повторяю для идиотов: у меня больше нет сына! – Медленно и вкрадчиво отозвался Андреас, – я не собираюсь жить под одной крышей с пидаром!
– Как ты можешь? – От обиды перехватило горло.
– Я больше не намерен здесь задерживаться. Можете вдвоем выбирать ему косметику, а я умываю руки – с меня довольно!
– Тогда пошел вон, кобель! – Крик матери был полон отчаяния. Того отчаяния, когда уже нечего терять.
– На развод я подам сам. Об этом можешь не переживать, – холодно произнес Андреас.
Ему нужен был повод. И он его получил, так неожиданно, так удачно! Конечно, проще было обвинить супругу в измене, но… Эта курица и шагу без него не ступала! Какая уж тут измена, черт! А он: еще нет сорока, умен, хорош собой, обеспечен… И что? До конца дней прозябать в осточертевшем быту? Увольте! Вокруг столько холеных, ухоженных женщин, которые точно знают, чего хотят. А брак… Ну что брак? Кто может похвастаться отсутствием ошибок в студенчестве? Алименты – не проблема, проблема – тянуть эту лямку и дальше.
Когда за Андреасом закрылась дверь, Ольга спрятала лицо в ладонях и впервые за несколько лет дала волю горьким слезам. Не такого она желала своему сыну, не такого ждала от мужа. Сколько раз, засыпая по ночам, она представляла своего Эдуарда взрослым, благополучным мужчиной с красавицей – под стать сыну – женой и детьми. Как мечтала о семейном уюте для него, как хотела быть желанным гостем в его доме и уже догадывалась, что такое счастье!..
И как жестоко судьба отобрала все мечты, как ясно дала понять, что губу–то раскатывать не рекомендуется. Что ждет сына теперь? Не слишком долговременные связи, грубые типы, двойная жизнь. Как знакомиться и как не опуститься? О, Господи!
Полчаса рыданий немного успокоили Ольгу. Умывшись, она тихонько вошла в комнату сына. Эдик лежал на тахте, уткнувшись носом в стену, и не издавал ни звука. Мать села на краешек и погладила его по спине.
– Эдуард?..
– Папа ушел?
– Да, сынок.
– И?
– Он больше не хочет с нами жить.
Эдик отвернулся еще сильнее, насколько это было возможно, плечи его начали подрагивать.
– Я что – больной какой–то, что ли? – Хриплый бесцветный от слез голос.
– Нет, солнышко, ты не болен, – все так же поглаживая его по спине, произнесла мама.
– Не обманывай меня! – Эдуард сел и заглянул ей в глаза.
– Эдик, ну что ты! Ты такая же личность как все, просто слегка другой. Запомни это.
– Я… голубой?
– Тебе лучше знать…
– Мама, а ты осуждаешь меня? – «Господи, совсем еще ребенок. Жить бы ему да радоваться! Горячая кровь. Рано, очень рано начал взрослеть…»
– Сыночек, не смей так говорить! Я люблю тебя такого, какой ты есть – ведь ты мой ребенок!
Но про себя она решила побороться за сына. За мечту о красавице–жене, за мечту о внуках. «Он же еще мальчишка! Ну, неужели ничего нельзя исправить?» Она хотела бороться, но осознавала, что борьба, скорее всего, обречена на провал…
А Эдик еще долго не мог заснуть, мысли мешали.
Камин аут оказался мучительным…
|
