Душный летний день, раскалённые скалы вокруг. Вороной конь с женщиной лет двадцати пяти на вид, умело сидящей в седле, осторожно ступал по каменистой горной тропе. Тайсэ был прав – Ветерок отлично выбирал дорогу. Ах, Тайсэ, Тайсегэн… Вернейший соратник, близкий друг, отец её сына. Раньше – Младший наставник Дома, ныне - премьер-министр…

Карманлин горько усмехнулась. Четыре дня назад она узнала, что за ней идёт Палач. Всего четыре дня назад она была Правительницей Орхаллы – крупнейшего государства на материке. Три дня назад - оставила трон, передав власть своему ученику и наследнику. Отнюдь не сыну – её ребенок был рождён в глубокой тайне и почитал приёмных родителей родными, ничего не зная о своём происхождении. Он вырос талантливым художником. Пусть живёт вдали от интриг. А традиция наследования, принятая в Доме Скорпиона – от учителя к ученику – позволила передать дела действительно способному править человеку.
Полтора дня назад она покинула столицу, отправившись в Змеиные горы. Облегчать Палачу работу она не собиралась – да и не хотелось, чтобы он настиг её в людном месте. «От тебя не скрыться, - Дочь Скорпиона мысленно обратилась к тому, кого сразу сочла врагом. - Но, тварь беловолосая, ты за мной ещё побегаешь!».

Толстая черная коса, уложенная вокруг головы. Потёртые, но удобные штаны и рубаха, крепкие сапоги. Массивная золотая цепочка – здесь было принято для магов связывать себя с тем или иным металлом. Золото помогало направлять силу. Еда и смена одежды в седельных сумках, фляга с водой. И оружие. Пусть говорят, что от Гильдии не уйти – это не повод сдаваться без боя.
А пока она наслаждалась: покоем, отсутствием надоевших государственных дел и возможностью как угодно высказываться обо всём и всех. Тайсегэн посмеивался над ней, но своим умением виртуозно ругаться Карманлин гордилась ничуть не менее, чем всеми остальными. Хотя и не позволяла себе такого во дворце – Правительница должна быть образцом.

Возможно, Палач уже в предгорьях. Но и до руин крепости недалеко. Интересно, за королевских детей или за Алое озеро? А может, за всё сразу?

***
…Тридцать семь лет назад в Змеиных горах стоял высокий замок – Дом Скорпиона. Крепость известных на всю Орхаллу наёмных убийц, не раз оказывавших услуги правящей династии. Случалось, чья-либо своевременная смерть позволяла избегнуть войны или заключить выгодный договор. За стенами замка родилась и выросла Карманлин. Её готовили быть не просто наёмницей, одной из многих – красота, ум и магический дар сослужили хорошую службу. Она должна была стать королевской фавориткой – и мягко направлять мысли и дела монарха в нужное Дому русло. Не только все виды боевых искусств, но и принципы управления государством, дипломатия, экономика были среди её уроков. А также магия, медицина, и, разумеется, все умения, необходимые гетере. Красивейшая из Дочерей Скорпиона должна была очаровывать и подчинять мужчин, одним словом или взглядом повергать соперниц, приказывать и править. В тридцать пять лет она выглядела не старше двадцати и была готова предстать при дворе во всём блеске.

Но вышло иначе. Король решил избавиться от помехи своей власти. Детей Скорпиона никогда не было много. Так и в тот год – всего триста бойцов на всю крепость. Даже лучшие воины, если их мало, не выстоят против регулярной королевской армии и немалого корпуса чародеев. Предназначение быть фавориткой сослужило ещё одну службу: она не носила на груди знак Дома – сложный узор черных линий, поскольку он бы испортил её красоту. Метка служила инструментом связи, позволяя легко соприкасаться мыслями. Обычно от неё избавлялись лишь те, кому предстояло отправиться в другие страны наблюдателями.

Замок был стёрт с лица земли за день. Знак Дома, бывший подмогой, стал ловушкой – мощный ментальный удар настиг каждого, выжигая разум.
В тот день Карманлин была далеко – объезжала границы владений крепости. А вернувшись, застала только оплавленные руины. И написанный огнём по камню королевский приказ об уничтожении Дома Скорпиона. По обвинению в измене государству.
Двое суток она провела на развалинах, призраком бродя среди руин и трупов – все Дети Скорпиона были там. Все, кроме одного. Тайсегэн, наблюдатель, в прошлом Младший наставник Дома, примчался на третий день, бросив свои обязанности. Его донесения уже не были никому нужны. Они встретились на пепелище под струями осеннего ливня.
Тогда её впервые посетило разрушительное безумие, оставившее единственное желание: уничтожать. Сила Карманлин вырвалась на свободу бешеным огненным вихрем, гигантским погребальным костром павшим.

***
Недалеко от крепости Детей Скорпиона находится небольшое озерцо, именуемое Алым. Совершенно мёртвое – вода в нём перенасыщена медью. Мощный природный источник силы, питавший магов замка.
Через год после встречи на руинах крепости Карманлин и Тайсегэн выследили всех, кто участвовал в той битве в войске короля и остался жив. Кровь каждого из них вытекла в Алое озеро – до последней капли, а тела были разложены на берегу. Поминальная жертва.

Ещё несколько лет – тщательный поиск недовольных правящей династией. Уговоры, подкупы, убийства. Средств хватало – сокровищница Дома хранилась отнюдь не в замке и осталась цела. Интриги среди знати, армии, магов. Постепенно возник заговор, во главе которого встали мстители. Никто не усомнился в их праве взять власть - Карманлин не зря училась повелевать.
Финальный аккорд – переворот, также свершившийся за день. Ненависть, перешедшая в новый приступ безумия, опалённые стены тронного зала. Казнь королевской семьи, медленная и мучительная – даже для детей. Дочь Скорпиона знала, что эта расправа оттолкнёт от неё многих – но сдерживаться не считала нужным. Также знала, что нарушила неписаный закон – дети неприкосновенны. Ей было всё равно.

Так Карманлин стала правительницей, а Тайсегэн – преданным премьер-министром. Она вела, он следовал. Пригодились все полученные уроки. Только Дом Скорпиона было не возродить - слишком мало сохранилось знаний. И разрушительное безумие с тех пор осталось с ней, скрытое глубоко внутри. Отгороженное от мира стеной покоя и бесстрастия.
В начале её правления жестокие массовые казни были нередки. Равно как и восстания старой знати. Правительница уничтожила целые аристократические роды – дворянство должно было раз и навсегда запомнить, под чьей рукой ходит. А потом – признать её наследника. Что в итоге и удалось.
Простонародье, как ни странно, бунтовало всего один раз, в первый год правления. С зачинщиками показательно расправились – и с тех пор было тихо. Хотя, возможно, дело здесь было в последовавших налоговой и земельной реформах, значительно облегчивших жизнь простого люда. Дети Скорпиона отлично знали, что править только страхом нельзя.

А теперь – время платить. Скоро она увидит высокое плато, ровное, почти круглое – и руины в его центре. Всего одна тропа ведёт туда.

***
…Он шёл издалека. Не торопясь. Невысокая белая фигура, уже видимая среди коричневых скал. Женщина спешилась, сняла седельные сумки, расседлала Ветерка и хлопнула того по крупу – беги домой. Конь послушно затрусил в обратную сторону. Карманлин глубоко вздохнула, загоняя страх внутрь. Взяла в правую руку короткий меч, в левую - метательный нож. За спиной – опалённые, разрушенные до половины внешние стены крепости, под ногами – ровный спёкшийся камень, вокруг – пустынное плато, впереди – враг. Пусть подойдёт ближе… Невозможность победить – ещё не повод не сражаться.

Белые волосы ниже плеч, сливающиеся с одеждой. Красивое бледное лицо, тонкие губы. Чёрная повязка, скрывающая глаза. Никакого оружия. Только походка выдаёт опытнейшего бойца. Она сосредоточилась, оглядывая врага магическим зрением – и вздрогнула. Словно заглянула в зеркало. Палач мог бы быть ей близнецом – они были неразличимы в магических потоках. Но любая возможность родственной связи исключалась – Дети Скорпиона безошибочно чувствовали родную кровь.
И они были равны. Сейчас Карманлин уже не поручилась бы за исход поединка. Только всё более росло чувство, что она смотрит на себя саму.

Ещё один внимательный прощупывающий взгляд. В ответ – холодная волна, безмолвный приказ – «Стой». «Власть Палача», - краем сознания успела понять она. Тело замерло, на миг подчинившись – и тут же накатило дикое, животное желание, от которого подкосились ноги.
«Это что ещё такое?!» – женщина витиевато выругалась. Сознание мгновенно прояснилось, оставив незаданные вопросы. Тело слушалось, словно чужая Власть его не касалась. Она поспешно поднялась, подавляя неуместную страсть. Карманлин отнюдь не чуралась мужчин – всех любовников уже и не упомнить. Но желать врага перед боем? По меньшей мере, странно.
Ещё удивительней был неожиданный внутренний разлад. Она готовилась драться до последнего – а может, и победить. Но интуиция твердила, что в этом случае она потеряет намного больше, чем приобретёт.

Дочь Скорпиона решительно вернула меч в ножны, а нож – на перевязь. В своих предчувствиях она не ошиблась ни разу. Собрала весь свой арсенал и забросила за обгоревшую стену – достать можно, но не сразу. Ещё минут пять до того, как Палач подойдёт к крепости. Она сосредоточилась, вызывая боевой транс, очищая разум. Готовясь к неизбежной боли. Все эмоции будут потом.
Как говорил её наставник, давным-давно: «Ты слишком впечатлительна. Это может быть как недостатком, так и преимуществом. Позволишь эмоциям взять верх – погибнешь. Научишься их использовать – станешь одной из лучших. Есть время разуму и время чувствам».
Вдох-выдох. Привычная стойка, расслабление. Страх будет потом. Сейчас – выжить и сохранить рассудок. И понять, о чём предупреждает интуиция.

***
Беловолосый подходил медленно, будто позволяя себя рассмотреть. На расстоянии длины меча он остановился и убрал повязку. Его левую руку скрывала перчатка. Чёрная лента скользнула на землю, открывая серо-зелёные глаза, спокойно смотревшие на солнце. Сведения Дома оказались верны – мужчина был слеп.

Ещё шаг – теперь он стоит почти вплотную. Замелькали перед глазами образы: два обгорелых детских трупа. И ещё убитые дети, и ещё. Значит, за них.
Вспотевшие ладони, ком в горле. Страшно… Она сцепила руки за спиной, подавляя крепко вбитые бойцовские рефлексы. Миг – и полетела на землю, не успев заметить, откуда пришёл удар. Правая рука отнялась до плеча и в падении подломилась под тело. «Превосходящий противник» - отстранённая мысль.
Палач наклонился и откинул подол её рубахи, резко дёрнул завязку штанов…

Ах, ты ж тварь беловолосая! Такой поворот событий оказался изрядной неожиданностью, и броня спокойствия дала трещину. Хотя чему удивляться – известный способ унизить… Возбуждение исчезло давно и бесследно. Близко-близко подобрался ужас.
Огромным усилием женщина заставила себя лежать спокойно. Бороться уже бесполезно. Вдох-выдох. Ужасаться будем потом. Пока можно порадоваться тому, что хоть камни тёплые. А ещё удивило то, что Палач не рвал её одежду. Просто аккуратно снял и положил рядом. Слегка надавил коленом ей на бедра, словно приглашая раздвинуть ноги. Дочь Скорпиона закусила губу, еле сдерживая позорный визг.

…Вот кто бы знал, какую боль можно причинить просто рукой. Она шипела сквозь зубы и глухо рычала, приказывая себе не двигаться – меньше проблем будет потом.
Палач, наконец, убрал руку. Карманлин облегчённо выдохнула. Промежность саднило, явственно ощущались несколько царапин. Мужчина чуть отстранился, развязывая пояс.
«А вот сейчас будет ещё хуже!» - «подбодрила» себя женщина, стараясь лечь поудобней.

Оказалось куда больнее ожидаемого. На глаза навернулись непрошеные слёзы. Стоило ещё раз поблагодарить наставника – Дети Скорпиона учитывали и отрабатывали все ситуации, в которые может попасть женщина. Карманлин представляла, что придётся вытерпеть. Она сможет прийти в себя после.
Все эмоции будут потом. Пока надо расслабить внутренние мышцы – меньше будет повреждений… Как оказалось, беловолосый о таких женских уловках знал. Тварь… Дочь Скорпиона вскрикивала и рычала от боли, не забывая поливать насильника бранью – слова хоть немного отвлекали.

Мужчина был нарочито груб, но в его действиях не было ни грана похоти. Словно выполнял нелюбимую работу. Может, поэтому она чувствовала боль, страх – но и только. Ни отвращения, ни унижения не было. Просто ещё одно истязание, каких немало довелось узнать на собственной шкуре за время учёбы. Идеальная пытка для души и тела. Спасибо тебе, мастер, скорпионье жало… Карманлин вспоминала наставника и не подпускала к себе ужас.
Она должна выдержать. Вот только Палач отличался от мужчин, которых её учили опасаться, как аспид от ужа.

Наконец всё закончилось. Мужчина поднялся, оправил одежду и отошёл. Дочь Скорпиона не двигалась, закусив губу – поводов отчаиваться прибавилось. Не похоже, что беловолосый принял меры для предотвращения возможного зачатия. А у неё как раз середина лунного цикла*. Забеременеть в результате насилия было бы, скажем так, очень обидно.
Где-то на дне души шевельнулось безумие.

Так, стоп. Вдох-выдох. Отчаяние тоже будет потом. Она приподнялась на локте, кое-как поправив рубаху. Провела рукой по внутренней стороне бедра. Кровь – как и следовало ожидать. И продолжает течь – может, повреждены крупные сосуды и доведётся умереть тут? Целителем она была неважным. Внизу живота свила гнездо противная тянущая боль, ноги не слушались совершенно. Попробовать натянуть штаны? Нет, не стоит – от прикосновения жёсткой ткани лучше не будет.

Палач вернулся – в руках он нёс её сумки и оружие. Положив ношу на землю, дотянулся и расстегнул цепочку на шее женщины – золото блеснуло в лучах солнца и исчезло. Поблёкли и отдалились магические потоки.
«Вставайте» - всё также молчаливый приказ.
Карманлин истерически хихикнула - издевается? Ах да, он же слепой, что натворил, не видит. Хотя мог бы почуять: кровью так пахнет, было б зверьё – уже бы сбежалось.
- Я не могу встать! – впору подивиться собственной дерзости. – Вам надо - несите!
Беловолосый кивнул и присел рядом. Провёл рукой над её животом и бёдрами. От бледных пальцев шло явственное тепло, кровь быстро остановилась. Но всё тело ниже талии по-прежнему отчаянно болело и казалось мёртвым грузом. Сколько ещё синяков от камней будет… Палач поднялся и легко подхватил свою жертву на руки. Раскрылся и схлопнулся портал, поглотив людей и вещи. Осталась только засохшая кровь.

***
Переход и здание Гильдейского Собрания Дочь Скорпиона запомнила плохо. Комната – или камера – куда её принёс беловолосый, оказалась совсем небольшой. Голые каменные стены и пол. Узкая лежанка, застеленная одеялом, стол, дверца в дальней стене. Одинокий светильник. И холод. Палач уложил Карманлин на одеяло и молча ушёл.

Она лежала, прислушиваясь, пока не стихли шаги. Потом с трудом повернулась на бок. Вот теперь – время эмоциям. Иначе не восстановить стену покоя. Низ живота отчаянно ныл, тело колотила лихорадочная дрожь. Любая другая пытка оставила бы следы только на теле, но такое... Внутри разливался холод запоздалого ужаса. Хотелось кричать – и не получалось.
Острой тоской отозвалось воспоминание о наставнике – по обычаю Детей Скорпиона, первом любовнике - и лучшем из мужчин. Мастер погиб вместе со всем Домом, скорпионье жало не поразит больше никого – но Карманлин так и не смогла с этим смириться. Дочь Скорпиона продолжала молча лежать, уткнувшись лицом в сгиб руки. Глаза оставались сухими.
Что ж, как обычно. Ступор. Приподнявшись, женщина изо всех сил ударила по каменной стене тыльной стороной кисти. Брызнули слёзы. Неосторожное движение добавило боли – но сейчас это было кстати. Она скорчилась на лежанке, стараясь согреться, и глухо, монотонно завыла.

Неизвестно, сколько прошло времени, пока не послышался звук открываемой двери. Карманлин мгновенно утёрла слёзы - доплакать можно будет потом. А пока она выдала заковыристую матерную фразу, смысл которой сводился к вопросу: «Кого ещё принесло?».
Ответ оказался столь же выразительным, причём был произнесён без малейшей запинки звонким девичьим голосом. В камеру вошла высокая тонкая девушка лет двадцати трёх – впрочем, для мага внешний вид обманчив. Дочь Скорпиона взглянула на вошедшую с некоторым уважением – ответить, не растерявшись, умел не всякий.

Девушка решительно поставила на пол большую сумку и представилась:
- Я Тали-Ана, главный целитель.
- Вы в тоже Гильдии?
- Конечно, нет, - тряхнула головой та, показав на свои растрёпанные каштановые волосы. – Я работаю на них.
Не дожидаясь ответа, она скользнула в противоположную дверь, откуда вскоре послышался шум воды.
За узкой дверцей оказалась уборная с небольшой ванной. Прикосновение тёплой воды к ранам было мучительным – но это лучше, чем засохшая кровь. Целительница, не прекращая говорить, вымыла подопечную, между делом сообщив, что за Карманлин пришёл Глава Гильдии лично. И что сама Тали-Ана замужем за ним.

- Разве Палачам можно водить семью? - изумлению Дочери Скорпиона не было предела.
- Даже нужно, - вздохнула Тали-Ана. – В одиночку в Гильдии тяжело, можно сойти с ума…
- Вы неосторожны, - прищурилась Карманлин, оглядывая девушку. - А если я убью вас, чтобы досадить Главе?
- Не сможете, - покачала головой та. – Целители здесь не забывают о защите. А лгать не принято.
Потом Тали-Ана помогла ей дойти до лежанки и лечь на спину для осмотра.

Едва взглянув на повреждения, целительница тихо, но выразительно выругалась.
- Настолько плохо? – приподняла голову Дочь Скорпиона.
- Очень, - процедила сквозь зубы девушка. – Лежите спокойно, вылечу. За что он вас… так?
- Я убила детей, - пожала плечами бывшая Правительница. – Четырёх и пяти лет.
- Как?! – ахнула Тали-Ана, не прерывая, тем не менее, лечения.
- Их сожгли на костре по моему приказу. На глазах родителей.
- Причина… была серьезной? – лицо целительницы закаменело.
- Их родители уничтожили всех, кто у меня был.
- А дети тут при чём?
- Ни при чём. Абсолютно, - усмехнулась Дочь Скорпиона. Ей было интересно, когда же Тали-Ана отшатнется от неё.
Но та продолжала делать своё дело и лишь устало покачала головой:
- Сочувствия здесь заслуживают все.

Карманлин не забыла спросить и о возможной беременности. Целительница встревожено вскинула голову и нахмурилась.
- Надо посмотреть. Могу я попросить вас снять внешние ментальные щиты? Тогда будет видно, явилась душа ребёнка или нет.
Дочь Скорпиона кивнула, снимая защиту.

Тали-Ана несколько минут вглядывалась в ауру подопечной, всё больше бледнея. Наконец она глубоко вздохнула и провела рукой перед глазами. На тонком лице девушки читалось потрясение. Причину своего изумления она отказалась объяснять наотрез, но из её слов следовало, что у Карманлин и Главы Гильдии не может быть детей. Никогда. В принципе. И что раз он сам занялся ею, то не перепоручит никому другому: неписаное, но свято соблюдаемое правило.
Целительница помогла подопечной укрыться одеялом и тихо вышла.

***
В течение трёх дней никто не приходил – даже затем, чтобы принести еду. Холод высасывал силы, от голода начинала кружиться голова. Бледное бесстрастное лицо являлось в ночных кошмарах. Мысль о том, что насилие может повториться, заставляла замирать от животного ужаса. Уроки мастера не помогали — слишком страшен был Палач. Любую другую боль Карманлин выдержала бы без последствий для души и разума... Шла трещинами глухая стена бесстрастия, которой она отгородила себя - от себя же. Глубоко внутри медленно ворочалось безумие — как лава в пробуждающемся вулкане.
На четвертый день Глава Гильдии пришел за ней. Его глаза не были скрыты повязкой, взгляд притягивал и подчинял. Слепой или нет, но смотреть он умел. В странном оцепенении Дочь Скорпиона последовала за ним, забыв про сопротивление.

Гулкие коридоры, высеченные в сплошной чёрной скале. Блики светильников на зеркально-гладких стенах. К её удивлению, в помещении, куда они вошли, оказалось тепло, и не было никаких пыточных приспособлений. Только два кресла. Жестом беловолосый предложил ей сесть в то из них, спинка которого была выше. Сам устроился напротив. Неяркий светильник отражался в отполированном полу.
Едва сев, она почувствовала онемение во всём теле – мягкое обездвиживающее заклятье. Палач смотрел пристально, словно впившись взглядом в её зрачки. И ударила боль. Это не походило на обычные пытки, какие доводилось терпеть. Болело всё тело разом, словно под кожу насыпали битого стекла. Мышцы сводило жестокими судорогами – если бы не заклятье, женщина сломала бы себе шею. Карманлин взвыла, не слыша собственного голоса. И без конца преследовал пронизывающий взгляд серо-зеленых глаз.
Она не знала, через сколько времени наступила передышка – но, закашлявшись, обнаружила, что голос изрядно охрип. Тяжело, с присвистом дыша, Дочь Скорпиона пыталась унять бешеный стук сердца. Каков талант! Подобного рода пытки относились к наисложнейшим вариантам работы с телом, доступным далеко не каждому магу.

Мужчина поднялся и медленно приблизился, обойдя её кресло и встав за спинкой. Положил руки ей на плечи и наклонился, наваливаясь всем весом. Она вздрогнула – тело помнило ужас и боль этих прикосновений. Длинные мягкие волосы Палача щекотали лицо, тёплое дыхание слышалось совсем близко. Глаза женщины невольно распахнулись, встретив слепой взгляд – и боль вернулась.
Так продолжалось бесконечно долго – Глава Гильдии то давал ей небольшой отдых, то снова пытал. И смотрел, не отрываясь.

К тому времени, когда он принёс её в комнату, Карманлин совершенно лишилась голоса. Кое-как устроившись на лежанке, она немедленно заснула – сил о чём-либо думать не было. Еще через три дня покоя и голода всё повторилось. Но после пыток пришла Тали-Ана, принесшая миску бульона и чистую одежду.

***
А потом периоды отдыха почти прекратились. Дочь Скорпиона совершенно потеряла счёт времени. День и ночь различались только тем, горел светильник в камере или нет. Голодом её больше не морили – но истязания выматывали тело и душу. Кресло сменялось столом с вделанными по краю кольцами, магические пытки - более привычным воздействием на болевые точки. В такие моменты она даже находила в себе место восхищению: Палач знал человеческое тело досконально. Пожалуй, даже лучше, чем её мастер.

Семь раз дело доходило до болевого шока — и каждый раз лава безумия подбиралась всё ближе. Увы, Тали-Ана могла вылечить только тело.
Угнетала кажущаяся бессмысленность происходящего: за всё время «знакомства» Глава Гильдии не сказал ей ни слова – только редкие мысленные приказы. Он ничего не пытался от неё добиться – но и не относился к тем, кто наслаждается чужой болью. Карманлин учили тому, что любое действие должно иметь цель. Непонимание, чего от неё ждут, выводило из себя, ещё больше расшатывая стену спокойствия.

И память. Взгляд беловолосого заставлял вспоминать. Он не скрывал, что читает её – но боль не позволяла выставить защиту. Вся её жизнь, начиная с трёх лет, заново проходила перед глазами, позволяя понять, что продиктовано необходимостью, а что – ненавистью. И иногда – увидеть другие варианты.
Копились вопросы: чем была вспышка страсти при их первой встрече? Дочь Скорпиона давно пришла к выводу, что на мимолётное желание тела подобное совсем не похоже. Почему на неё почти не подействовала Власть Палача, по всем сведениям – безусловный, непреодолимый приказ? Откуда такое невозможное сходство? Почему у них не может быть детей?

Медленно росла усталость. Всё труднее становилось ходить над бездной в себе и не упасть. Жажда разрушения подступала всё ближе - и Карманлин становилось страшно. Кто знает, каких бед она натворит, если — когда - сорвётся поводок?

***
В тот день Глава Гильдии привёл её не в уже ставшей привычной комнату. За массивной дверью оказалась пыточная с обычным набором приспособлений. Удивление вызывали скорее идеальная чистота, яркий свет и свежий воздух в помещении. Дочь Скорпиона приметила, что слепец болезненно поморщился, случайно мазнув взглядом по светильнику.
Палач подвел жертву к высокой – по подбородок – деревянной раме. Сноровисто привязал её руки к боковым стойкам, а ноги – к нижней. Потом, достав откуда-то широкую полотняную ленту, быстро собрал и увязал в узел длинные волосы женщины. Взяв с полки короткий нож, срезал одежду.
Испугаться она не успела - с лёгким нажимом беловолосый провёл бритвенно-острым лезвием по её бедру, оставив длинный порез, тут же засочившийся кровью. Карманлин даже не вздрогнула – к такой боли она была привычна. Ещё порез. И ещё – чуть более глубокий. Постепенно всё её тело покрылось сетью тонких алых линий. Несильная, вполне терпимая боль. Которая через полчаса начинает сводить с ума, заставляя молить о пощаде.

Особое внимание Глава Гильдии уделил кистям её рук, на которых почти не осталось целой кожи. Потом тонкие иглы прочертили под ногтями алые следы. Кровь стекала на пол, заполняя камеру острым будоражащим запахом. Страх исчез совершенно - вид алых капель будил зверя внутри. Женщина всё более пьянела. Хотелось смеяться, ругаться, сделать что-нибудь безумное, чего не разрешала себе никогда…
Боль, наконец, разрушила когда-то монолитный внутренний барьер. Дочь Скорпиона рассмеялась в перерыве между криками. Крутящийся огненный столб взметнулся к потолку, грозя уничтожить не камеру даже – всю крепость. Но навстречу ему поднялось точно такое же пламя – и разрушительный вихрь мгновенно опал: «Свои».
Не успев ничего понять, Карманлин потеряла сознание. Очнувшись, она заметила, что раны залечены. В эту ночь она впервые спала спокойно.

***
Неделю ничего не менялось – только в камере стало теплей, и холод не мешал думать. А все мысли вели к одному - она больше не может считать Палача врагом. Он был её близнецом, странным отражением её самой – и никак иначе. Можно ненавидеть, но глупо отрицать. Чувство освобождения, посетившее её в пыточной, не исчезло. Здесь безумию можно дать волю – отпустить до предела натянутую цепь. Только шрамы и следы игл под ногтями на левой руке никак не желали сходить, несмотря на все усилия Тали-Аны.

Когда за ней пришли, Дочь Скорпиона была готова открыть врата тому, чего боялась в себе. Помещение, куда Глава Гильдии привёл её в этот раз, больше всего походило на тренировочный зал: ковёр на полу, несколько светильников и полное отсутствие мебели. Явственно ощущалась сила этого места, так похожая на Власть Палача. Едва Карманлин успела осмотреться, как тело снова пронзила знакомая боль – но прежде, чем судорога скрутила мышцы, женщина успела броситься на своего мучителя, метя в горло. Удар почти достиг цели – её пальцы коснулись кожи. Страх, ярость, ненависть сплелись, давая дорогу безумию – и это была свобода. Шквал эмоций оттеснил боль на задворки сознания, тело выкладывалось в полную силу, совершая невозможное – и она сравнялась в скорости со своим противником. А ведь он явно её уважает – иначе скрутил бы Властью, а не дрался, как равный. Ему хватило бы и пары секунд подчинения.

Долго этот выплеск не продлится, но пока… Можно ненавидеть врагов со всей силой души и излить ненависть раз и навсегда. Можно вспомнить всех своих мёртвых – и горевать по каждому. Дочь Скорпиона едва замечала текущие по лицу слёзы – но впервые за все годы она позволила себе заплакать над погибшим Домом. Можно кричать, можно смеяться и делать глупости, вроде бессмысленных атак. Можно швырнуть в лицо Палачу свои боль и гнев, выдохнув их между ударами:
- Я… вас… ненавижу!
«Так же, как себя?»
Женщина едва не пропустила удар. А ведь он прав! Горький смех. Как себя! За то, что не уберегла их всех – пусть это и было невозможно! Почему она не задумывалась об этом раньше? Запрещала себе. Но сегодня можно ненавидеть – и себя тоже.

Карманлин не испугалась, когда всё же оказалась на полу, и мужчина дёрнул ворот её рубахи. Скорее изумление: зачем?
- Зачем? – выдавила она сквозь смех. – Вам же не нужно…
«Вы поняли? Не мне. Вам».

Отлетел в сторону сорванный пояс, и нерассуждающая ярость накрыла её с головой. Возможно, это было больно – но Дочь Скорпиона почти потеряла ощущение тела. Она захлёбывалась чувствами, которые, сама не ведая, запретила себе. Здесь и сейчас можно всё. Можно просто быть, забыв об условностях и запретах. Быть собой. Позволить огненному вихрю безумия погасить сознание. Если счастье бывает, то оно такое.

***
Карманлин не заметила, когда Палач отпустил её. Разрушительное безумие уходило навсегда, полностью себя исчерпав. Таяло пеной на прибрежных камнях, становясь просто силой, огнём в крови. Силой, которой можно управлять.
Ноги плохо слушались, кажется, снова сочилась кровь – но сила того стоила. Прости, мастер, скорпионье жало, ты был бы недоволен. Вопреки всем заветам Дома твоя ученица столько лет тянула за собой груз невыплаканных слёз. Сбрасывала мелкие камни текущих неприятностей – и продолжала тащить валун горя. Ты учил оставлять прошлое прошлому – мне понадобилось оказаться здесь, чтобы это понять. Достойного перерождения тебе, мастер – и до встречи в следующей жизни.

Медленно возвращались ощущения тела, подползала саднящая боль – но всё скрадывала неимоверная усталость. Усмехнувшись своим мыслям, Дочь Скорпиона уплыла в беспамятство.

***
Глава Гильдии пришёл, едва только она очнулась в своей камере. На сей раз он не приказывал – просто поманил за собой. Комната, куда они пришли, оказалась рабочим кабинетом – и первым жилым помещением, которое Карманлин увидела здесь.
Высокое окно, пушистый ковёр на полу, раскрытый шкаф с книгами – видимо, Палач мог читать. Дополняли обстановку стол, кресло и софа.

Молча предложив ей сесть, хозяин комнаты взял со стола небольшую деревянную шкатулку и протянул гостье. Внутри оказалась та самая золотая цепочка, которую он снял с её шеи … кто знает, сколько времени назад?
Дочь Скорпиона чуть помедлила, а потом решительно надела украшение.
- Всё?
- Всё, - ответил беловолосый. Карманлин впервые услышала его голос, мимолётно удивившись мягкости и приятному тембру.
- Сколько прошло времени?
- В Орхалле – год. Для вас – семь месяцев.
- Я могу вернуться домой?
- Да.
Некоторое время Дочь Скорпиона размышляла.
- У меня много вопросов. Я могу их задать?
В ответ на согласный кивок она продолжила:
- В момент применения Власти я… испытала страсть к вам, которая почти сразу пропала. И то, и другое для меня странно.
- Подобная реакция на Власть Палача означает, что вы подходите для Гильдии, - беловолосый присел на подлокотник кресла. – Я почувствовал вашу страсть и приложил усилия к тому, чтобы она исчезла.
- Вот даже как, - медленно проговорила женщина. – Зачем же было так стараться? А насчет первого пункта – уверены?
- В мою задачу входило причинить вам боль, а не доставить удовольствие, - спокойно ответил Глава Гильдии. – Что же до того, что вы нам подходите – обратите внимание на свои руки и распустите волосы. Вы поймёте.
- Надо полагать, подобные наказания для женщин у вас часты? – прошипела Карманлин. Чтобы отвлечься, она принялась распутывать полотняную ленту, которой были увязаны её волосы с момента последнего визита Палача.
- Гильдия существует сто пятьдесят стандартных лет, - прозвучал ответ её собеседника. – Здесь побывало немало женщин. Ваш случай – третий.
В ответ раздалась неразборчивая ругань, тут же сменившаяся изумлённым возгласом – узлы, наконец, поддались усилиям, и лента упала на пол. Волосы Дочери Скорпиона были абсолютно белыми. Она давно замечала прибавляющуюся седину, но чтобы выбелило все разом…

Глава Гильдии осторожно снял перчатку и закатал рукав. Его левая рука почти до плеча была покрыта глубокими, только начавшими заживать порезами. Их линии очень походили на шрамы, оставшиеся на руке Карманлин. Под ногтями запеклась кровь.
- Как давно у вас не заживают раны?
- С того дня, как я пришёл за вами в Орхаллу.
- Справедливо, - в голосе женщины слышалось злорадство.
- Согласен, - пожал плечами беловолосый.
- И что всё это означает?
- Вы могли бы стать идеальным носителем Власти. До той границы, за которой становятся Палачами, вам осталось немного. Можете вступить в Гильдию, если захотите.

Дочь Скорпиона помолчала, недоверчиво рассматривая свои сменившие цвет волосы.
- Я могу отказаться?
- Пока – да.
- У меня в Орхалле остались… люди.
- Тайсегэн и сын? – шевельнул бровью Палач. Карманлин отчаянно покраснела и кивнула.
- В случае вступления в наши ряды никто не помешает вам интересоваться благополучием сына. Равно как и видеться с мужем. Разве только он сам отшатнётся от вас.

Женщина задумчиво склонила голову. Потом поднялась и отошла к окну, встав так, что тень упала на её лицо.
- Мы с вами слишком похожи… - медленно заговорила она. – Мне трудно воспринимать вас иначе, чем своим близнецом. Братом. Я даже не могу вас ненавидеть, хотя считаю, что следовало бы.
Также встав, Глава Гильдии неторопливо подошёл к ней.
- Ненависть не имеет смысла. А что касается вашего восприятия меня – могу сказать, что оно полностью взаимное.
- Что?! – прежде Дочь Скорпиона не знала, что слова «разинуть рот от изумления» можно понимать совершенно буквально. Понадобилось несколько секунд, чтобы прийти в себя и усомниться.
- Ваше поведение... – хрипло выдавила она, отшатываясь, - братским не назовешь. Инцест… будет похуже всего, что натворила я. И вы не ответили.
Беловолосый снова пожал плечами:
- Мы не кровные родственники. Потому допустимо. Почему – подумайте.

Карманлин сдержала гнев, размышляя. Не кровное родство, но абсолютное сходство – закрыв глаза, их не различит ни один маг. Неосознанное считывание эмоций Палача в моменты, когда отключается разум – последний бой это хорошо показал. Только вспомнить, что рассказывал мастер. Что так бывает, только неимоверно редко... Этому ли удивлялась Тали-Ана? Хотя нет, не может быть.
- Третья сторона мироздания?.. – всё же спросила она.
- Именно так, - согласно наклонил голову беловолосый.
- Невозможно… Мы не можем быть из их числа. Детей Третьей стороны почти никто не видел, - недоверчиво вскинулась, но тут же осеклась Дочь Скорпиона. Если так – то это ответ на все вопросы. В этом случае неудивительно, что Власть Палача плохо действует на… него же самого. Его отражение. Его сестру. И тогда ясно, почему у них не может быть ребёнка.
- Вы сами всё поняли, - Глава Гильдии снова сел в кресло. – Потом поверите.
- Тогда не вижу резона в официальном обращении.
По губам Палача скользнула мимолётная улыбка:
- Как хочешь.

***
Недолгий визит в Орхаллу расставил всё по местам: бывшей Правительнице не за чем возвращаться. А для Тайсэ она оставалась любимой независимо от того, какого цвета её волосы и сколько шрамов.
Что же до Гильдии — избавление от безумия действительно стоило всего пережитого.

- Слепоты не боишься? - первое, что спросил у неё Палач, услышав согласие на его предложение.
- Чтобы вразумить таких, как я, не жаль, - отмахнулась Карманлин. – К магическому зрению привыкну. Без имён как обходитесь?
Беловолосый улыбнулся:
- Даем друг другу прозвища внутри Гильдии. Только у меня его нет — Глава один. Тебя я назвал бы Дочерью Скорпиона.
- Я привыкла так зваться, - помолчав, медленно проговорила Карманлин. - Хорошо.

***
К удивлению бывшей Правительницы Орхаллы, всего пятеро встретили её в главном зале Гильдейского Собрания. Четверо, считая Главу, мужчин, и одна женщина. Дочь Скорпиона станет шестой.

Черно-белая мозаика пола. Слепящий свет и непроглядная тьма сплелись, навсегда застилая взгляд. Придётся привыкать. Только от ламп так болят глаза...
Подошёл и протянул шёлковую ленту Глава Гильдии. Сделав повязку, она опёрлась на его руку, принимая помощь.
- Сестра.
- Брат.
(07.01.2012)

* лунный цикл - менструальный цикл.