 Фанфик «Моя вредная привычка | Главы 1-6»
Шапка фанфика:
Название: Моя вредная привычка
Автор: ice_truck_killer
Фандом: Темный дворецкий
Пейринг: Уилльям Спирс/ Грелль Сатклифф
Жанр: слэш, даркфик, hurt/comfort
Предупреждение: насилие, ОМП
Тип/Вид: слэш
Рейтинг: R
Размер: миди
Содержание: У Грелля появился новый начальник.
Статус: закончен
Дисклеймеры: каноничные персонажи принадлежат своим создателям
Размещение: с разрешения
От автора: Чисто субъективное видение персонажей и их возможного поведения в той или иной ситуации.
Текст фанфика:
Глава 1. Смена декораций.
Это было совершенно невыносимо. Очередные жалобы в письменном виде, заполнившие рабочий стол. Кое-кто осмелился даже лично высказать свое недовольство в глаза начальнику отдела. А виной всему этому был, естественно, красноволосый вихрь под названием Грелль Сатклифф. Отправлять его одного на какое-либо дело было опасно, учитывая талант жнеца к поиску приключений. Но и в напарники ему приставить было некого. Ни у кого не хватало сил и должного терпения, кроме, пожалуй, самого Ти Спирса. Но будто бы у него без Сатклиффа дел не хватало!
— Свободны, — в привычной манере произнес Уилльям, после получения очередного отчета. Без фигурирования Грелля и новых жалоб на его неординарное поведение, конечно же, не обошлось.
Уилльям снял очки, не спеша, и потер переносицу, как только дверь закрылась, и кабинет снова опустел. Работоспособности начальника отдела можно было позавидовать: ни тебе усталости, ни необходимости во сне. Только кофе и сигареты. И иногда выпивка, хоть подобную слабость он мог себе позволить слишком редко – портить свою репутацию из-за такой мелочи считалось недопустимым. Однако парадоксальная прослеживалась вещь – когда дело заходило о Сатклиффе, весь настрой на работу просто ветром сдувало. Тело тут же наливалось свинцовой тяжестью, усталость накатывала волнами, и хотелось напиться, наплевав на свой авторитет. И все потому, что имя красноволосого жнеца не могло ассоциироваться ни с чем хорошим. Стоило только упомянуть о нем, как тут же возникал вопрос – «что он опять натворил?». Все бы ничего, если бы Уиллу самолично не приходилось потом разгребать дела, в которых напортачил его подчиненный. Иногда он даже подумывал о том, что это, своего рода, проклятие. Но он никак не мог понять, почему оно свалилось именно на него, на его отдел?
— Ты звал меня, Уилли?
Этот тон, который практически всегда присутствовал в голосе Грелля, заставлял недовольно покривить такое, обычно, непробиваемое на эмоции лицо.
Красное «пятно» оказалось в темном кабинете, всем своим внешним видом словно протестуя против его строгости и идеальности.
— Вы в курсе, Сатклифф, зачем я Вас вызвал?
Искреннее непонимание отразилось в зеленых глазах диспетчера. Хотя, искреннее ли? Всем было давно известно, что Грелль являлся самопровозглашенным мастером актерского дела. И, надо признаться, он ни раз доказывал, что этот титул он присвоил себе не зря.
— Я объясню, иначе Вы мозг себе сломаете. — Ти Спирс картинно отодвинул в сторону стопку бумаг. — Я пропущу несколько десятков мелких замечаний, и перейду к «сладенькому».— Указательный и большой пальцы сомкнулись на одной из многочисленных бумаг.— Вы нарушили правила. Снова. — Взгляд бегло пробежался по написанным строкам, мельком обращая свое внимание на топчущегося на месте жнеца. Видеть его волнение и некий страх было сущим удовольствием.— Несмотря на замечания со стороны своего напарника, диспетчера Джеймсона, Вы позволили себе просматривать воспоминания некой Мелисы Армстронг на глазах у ее сестры.
— Но она ведь все равно тоже должна была уме…!
— Это нарушение статьи первой, пункт шестой, — продолжил говорить Уилльям, не обращая внимания на тщетные попытки Грелля что-то возразить. — Саму же сестру девушки Вы лишили жизни на два часа и тринадцать минут раньше положенного.
— Так ведь..!
— Это нарушение статьи четвертой, пункт первый, — чуть повысил тон начальник, дабы усмирить пыл подчиненного. — И кстати. — Листок отправился в общую стопку. Взгляд был поднят на Грелля. — Не внимать словам напарника – еще одно нарушение. — Короткий и безысходный вздох. — Я понимаю, что бесполезно спрашивать, но все же: что Вы можете сказать в свое оправдание?
А вот теперь можно было наблюдать за спектаклем. Если бы Уилл мог себе позволить, то он бы с удовольствием откинулся на спинку кресла, сложил ноги на стол и затянулся крепкой сигарой. Но подобное он мог сделать лишь будучи уверенным в том, что находится совершенно один, и никто к его кабинету не подойдет ближе, чем на пушечный выстрел.
Зеленые глаза забегали из стороны в сторону, пытаясь найти ответ, судя по всему, в предметах интерьера этого кабинета. Пальцы, спрятанные под черными перчатками, судорожно теребили красные волосы. Грелль упорно пытался придумать что-нибудь приемлемое, но не так-то это было просто, когда на тебя пристально смотрит начальник своим ледяным взглядом. Не то чтобы он боялся подобного внимания, совсем наоборот – его будоражило это чувство приближающейся опасности, наказания. Никто, кроме Ти Спирса, не мог заставить Сатклиффа чувствовать такое нездоровое возбуждение от сурового нрава. Наверное, именно ради этого чувства Грелль вечно искал приключения и напрашивался на неприятности. Все, что угодно, лишь бы снова оказаться наедине с руководителем регионального отдела организации жнецов «Несущие смерть».
— Что ж, можете не напрягать мозги, а то я уже вижу, как из Ваших ушей идет дым. У меня сегодня хорошее настроение, поэтому Вас ждет привычное наказание. Метла, надеюсь, помните, где находится?
— Но Уилли! — Не смотря на слегка повышенный и возмущенный тон, это имя из уст красноволосого жнеца звучало слишком пошло. Особенно, когда он его сокращал. Это заставляло Ти Спирса мысленно содрогнуться, отгоняя мысль о том, что следует хорошенько зарядить наглому жнецу секатором по голове. — Я не могу вечно тратить свое великолепие на подобную грязную работу!
— В таком случае, у Вас есть отличный стимул для того, чтобы начать, наконец, работать нормально, а не как обычно.
— Уилли!
— Не пищите, Сатклифф, — поморщился Ти Спирс от голоса жнеца, медленно, но верно, переходящего на ультразвук, — и идите уже, пока я не передумал.
Пыхтя от недовольства, Грелль обиженно надул губки и, гордо задрав нос, покинул кабинет. Развернувшись лицом в двери, он принялся бормотать злобные тирады, адресованные начальнику.
— Сатклифф, за работу! — послышался голос Уилла, заставив неугомонного жнеца замереть на секунду – он не ожидал, что брюнет знает его настолько хорошо, что он просто почувствовал кривляния своего подчиненного, даже не видя его.
Однако и это не могло заставить Грелля поникнуть. Свою репутацию неотразимого жнеца он не позволил бы себе потерять, даже будучи при смерти. Поэтому он лишь крутанулся на каблуках, элегантным движением руки откинул свои волосы назад и зашагал по коридору. У него просто в голове не укладывалось, почему Уилльям вечно цепляется к любым пустякам, связанным с его работой. Грелль был просто уверен, что будь на его месте кто-либо другой, то Ти Спирс даже и малейшего замечания ему не сделал бы. Ну подумаешь, забрал жизнь у человека чуточку раньше положенного. Ну нарушил пару-тройку правил. С кем не бывает? Хотя, на этот вопрос был ответ – такое никогда не случиться с Уилльямом Ти Спирсом. Он был чересчур педантичен. Эдакий мистер Все-должно-быть-идеально. Но, черт возьми, это-то и притягивало. Его расчетливость, холодность, безупречность, в какой-то мере жестокость – это было частью некой запрещенной мечты, тайного желания.
Шаг замедлялся, воинственный настрой куда-то испарялся. Хотелось лишь обернуться и еще раз, ну хоть одним глазком, посмотреть на эту закрытую дверь, которая ведет в кабинет, где находиться объект вожделения. Собственно, Грелль и обернулся – трудно ему удерживать себя от соблазнов.
— Надо же было влюбиться именно в тебя… — пробурчал он с какой-то долей обиды в голосе.
С задумчивым видом покачав головой, Сатклифф резко развернулся и тут же врезался в нечто относительно мягкое. Как оказалось, это «нечто» было жнецом. Слов не последовало. Лишь пронзительный, пробирающий до костей взгляд, полный прtзрения, в сторону красноволосого диспетчера. Была в этом взгляде схожесть со взглядом Ти Спирса, но это не привлекало, а наоборот – отталкивало. И пугало. Поэтому Грелль поспешно отпрыгнул в сторону, пропуская незнакомца. Стоило отметить, что раньше этого жнеца здесь не было видно. Или просто Грелль настолько увлекся любованием своей красоты, что уже перестал замечать все вокруг?
Взгляд был прикован к спине, удаляющегося по пустому коридору, жнеца. Он был ужасно похож на Уилльяма. Нет, не только взгляд, но и внешность. Но с главой отдела ему все равно не сравниться – такой вывод сделал Сатклифф.
Глядя на темную ауру новоявленного жнеца, Грелль решил, что провести время в компании метлы не такая уж плохая перспектива. Собственно, на «свидание» с этой вещицей он и отправился как можно быстрее. Однако, как ни странно, метлы не нашлось на том месте, в подсобке, где она обычно всегда стояла. Он даже добросовестно обыскал каждый уголок, но ничего похожего не нашел.
— Кто-то решил выполнить незаслуженную мной работу?
Улыбка, больше похожая на оскал, озарила лицо. В глазах блеснул хитрый огонек.
— Раз мне нечем работать, то можно считать, что я все сделал, — развел руками Сатклифф, довольный своим «гениальным» выводом. — Хотя Уилли, наверное, будет злиться… и тогда еще работой нагрузит… — Палец плавно лег на губы, очерчивая их контур, пока его хозяин задумчиво смотрел на затемненное помещение, в дверях которого он находился.
— Так это и есть тот самый Сатклифф?
Низкий, немного грубоватый голос донесся до Грелля, и он даже обернуться на успел, как почувствовал на своем плече тяжелую ладонь. Пальцы не спешили сжиматься, а через пару секунд переместились на спину и сжали ткань рубашки. Одним резким движением красноволосое чудо было выдернуто из подсобки на свет божий. Он практически повис, словно тряпичная кукла, удивленно хлопая глазками.
— Именно, — холодно ответил Уилльям на вопрос.
Грелль чуть запрокинул голову, чтобы увидеть того, с кем разговаривает его начальник, и того, что его держит и упорно не желает отпускать. Самые нехорошие ожидания имеют свойство оправдываться – его держал тот самый жнец-с-темной-аурой.
— Спешу обрадовать Вас, диспетчер Сатклифф. Это Ваш новый начальник – мистер Блэйк Таннерс.
Однако ни тени радости на его лице не наблюдалось. Хотя, удивляться этому не стоило. Ти Спирс вообще редко позволял себе проявлять какие-либо эмоции, кроме, пожалуй, скептицизма. Зато он мог отчетливо видеть панику на лице своего, теперь уже, бывшего подчиненного, которая с каждой секундой становилась все сильнее.
— Уилли…
— Посмотрим, насколько верны слухи о его проблематичности, — хмыкнул Блэйк, встряхивая Сатклиффа. — Во всяком случае, я не буду нянчиться с ним, как это делали Вы, Спирс.
— Удачи, — практически сквозь зубы процедил Уилл, еле заметно недовольно скривив губы. Подобную фразу он мог спокойно расценивать, как издевку или даже как оскорбление. Будь перед ним кто-либо другой, в дело тут же пошел бы секатор, который быстро помог бы заткнуть наглеца. Но применять оружие к коллеге, да еще и равного по званию… Подобное плюса в репутации не прибавит.
А пока Уилльям мысленно кромсал на мелкие кусочки Таннерса, последний уже утаскивал за собой притихшего Сатклиффа. Даже странно было видеть этот красноволосый вихрь таким потерянным. Его преданный взгляд так и норовил надавить на жалость. И Ти Спирсу даже почти стало жалко бывшего подчиненного. Но это была лишь секундная слабость, которая улетучилась сразу после того, как Таннерс и Сатклифф скрылись за поворотом. Пришло время вернуться к своей работе. Обратно, в темный кабинет, за рабочий стол. Кофе и сигареты.
— Удачи, — повторил он, последний раз посмотрев вглубь опустевшего коридора, — диспетчер Сатклифф.
Возможно, сегодня можно будет позволить себе что-нибудь крепче, чем кофе.
— Не нравится?
Очередной раз самая дорогая часть тела пострадала – звонкая пощечина, больше похожая на удар, обожгла лицо Грелля. Если бы он в этот момент стоял, то обязательно бы свалился. Но ему повезло, что он уже был на
полу этого душного, давящего своей атмосферой, кабинета. Хотя «повезло» — относительное определение, учитывая то, из-за чего он оказался на полу. А ведь во всем виноват по неосторожности уроненный на белоснежный ковер бокал с вином. Еще месяц назад Грелль и подумать не мог, что подобная случайность обернется побоями. После заявления Таннерса о том, что Сатклифф будет его личным помощником, последний был окрылен, думая, что теперь-то его труд будут оценивать по достоинству, и он вообще перейдет в
ранг неприкосновенной личности. Но не тут-то было. Жизнь превратилась в кромешный ад. По сравнению с Блэйком, Уилльям выглядел прямо-таки святым. Диспетчер превратился чуть ли не в личную вещь своего нового
начальника. Не раз приходилось терпеть его вспыльчивый нрав, который четко отражался в виде синяков на бледной коже жнеца. А самое ужасное заключалось в том, что и пожаловаться-то было некому.
— Хочешь обратно к этому неудачнику, да?
Пальцы сжали красные волосы, рука с силой надавила на голову, стремительно приближая ее к полу. Лицо впечаталось в ковер, где покоились осколки от бокала. Стекло болезненно полоснуло кожу на щеке, заставляя вскрикнуть. Говорить что-то вроде «не трогай меня!» было бесполезно. Это могло лишь ухудшить ситуацию. Грелль, конечно, любил грубость, но не до такой степени. Особенно, когда дело касалось его великолепного лица. Благо, регенерация клеток у жнецов была достаточно быстрая, и это помогало восстановиться буквально за одну ночь. Но даже это имело свой минус – у Таннерса появлялась очередная возможность хорошенько поиздеваться.
Тонкие струйки крови побежали по коже, согревая ее. Такая прекрасная, обожаемая кровь. Ему нравилась не только
чужая кровь, но и своя. Его кровь была идеальна во всех аспектах. Вот только нравилось ему, когда она проливалась лишь по его собственному желанию, а не при таких обстоятельствах, как сейчас.
— Уилли не неудачник… — еле слышно попытался возразить Грелль, хоть и предполагал, что ничем хорошим это не закончится. И верно предполагал, как оказалось – тяжелый ботинок с размаху опустился на его ладонь, мелкие осколки болезненно врезались в кожу.
— Какой же ты все-таки идиот! — рассмеялся Таннерс скорее картинно, чем по-настоящему. — Твой обожаемый
начальник лишь мечтал и видел, как избавится от тебя.
Пожалуй, подобные слова были больнее любых ударов. В глубине души Сатклифф знал, что это правда. Такому терпению, как у Ти Спирса можно было позавидовать, ведь он не уставал повторять своему непутевому подчиненному выговоры, иногда не сильно ударяя его секатором по голове в воспитательных целях, хотя самому наверняка хотелось просто убить Грелля, чтобы они оба не мучились. Да что там Уилл – весь отдел готов был молиться, лишь бы вздохнуть с облегчением, если Сатклиффа переведут. Слышать правду от постороннего человека было до слез обидно. Хотелось швырнуть остатки бокала в Таннерса, лишь бы он замолк. Но этого делать
не представилось случая.
— В общем так, — хмыкнул Блэйк. — Мне сейчас нужно уйти. Но когда я вернусь, ковер должен быть вычищен. — Он подошел к двери и, прежде чем выйти, обернулся и, как ни в чем не бывало, улыбнулся, хоть это в глазах Грелля и выглядело как-то омерзительно.— И в следующий раз поаккуратней с вином.
***
Какого дьявола? Этот вопрос Уилльям задавал себе уже неоднократно, но сейчас был особый случай. Не прошло и двух месяцев, как бывший подчиненный успел напомнить о себе. Бывший. До сих пор не верилось в то, что он стал бывшим. Без него стало невероятно спокойно и тихо, и так… одиноко. Как ни крути, а красноволосый жнец заполнял этот душный кабинет «своим великолепием», как он сам всегда говорил. И хоть проблем от него было выше крыши, он все же успел стать неотъемлемой частью коллектива.
Он был изюминкой отдела.
Ти Спирс задумчиво посмотрел на перо в чернильнице. Предаваться воспоминаниям было не в его стиле. Работа
ждала, и думать о чем-то другом было непозволительно. Но как можно не думать о Нем, если очередная проблема возникла опять же из-за Грелля. Точнее, он был косвенно в этом замешан, и виноват скорее его новый начальник, чем, непосредственно, он сам.
— Как можно быть таким безответственным? — бровь Уилльяма вопросительно изогнулась, когда он прочитал письмо с упреками и возмущениями. Он и сам бы с удовольствием повозмущался также эмоционально, как было написано, но ему это было не свойственно. По крайней мере, вслух.
Письмо пришло от вышестоящих инстанций и гласило о том, что Грелль Сатклифф не забрал душу человека, трагически погибшего прошлой ночью, и кому-то из сотрудников пришлось быстро распутывать эту неразбериху. Внутреннее возмущение Ти Спирса возрастало. Нет, его поразило не то, что Сатклифф оказался столь безответственным, а то, что жалобы на это красноволосое бедствие приходят на имя Уилльяма, когда они уже давным-давно должны приходить Таннерсу. Да и вообще письмо с подобным содержанием было довольно
неожиданным. Грелль, конечно, еще тот разгильдяй, однако, чтоб он, да упустил возможность забрать душу? В это с трудом верилось. Такой ярый любитель крови не мог проигнорировать эту работу. Значит, рассудил Ти Спирс, он просто не получил извещения об этом задании.
— Кажется, вы нашли начальника под стать себе, диспетчер Сатклифф, — пробормотал Уилльям, поднимаясь со своего рабочего кресла. — Такой же безалаберный, — добавил он брезгливо, подхватывая со стола письмо с помощью секатора.
Узнав о содержимом этого клочка бумаги и выявив загвоздку, он почувствовал еще большее отвращение к Блэйку, и прикасаться теперь к этому письму у него не было ни малейшего желания. Одно дело, когда портачат подчиненные, и совершенное другое, когда подобные ошибки допускают начальники.
До кабинета Таннерса идти пришлось недолго.
Хотелось быстрее завершить эту неприятную встречу и вернуться к своим делам. Теперь казалось, что перевод Сатклиффа лишь прибавил проблем, а ведь все должно было быть совсем наоборот.
Быстрый стук в дверь, и небольшая пауза ради приличия. Ждать разрешения, чтобы войти, никто не собирался. Скрип двери. Осталось только встретиться взглядом с этим мерзким типов, отдать жалобу, подавляя желание швырнуть ее ему в лицо, и, избегая лишней шумихи, спокойно удалиться, предупредив, чтобы впредь подобной путаницы адресатов не случалось. Но не тут-то было.
Весь план рухнул, стоило лишь войти в кабинет. Таннерса на месте не было, зато был Грелль. Точнее то, что когда-то можно было назвать Греллем.
Красноволосый жнец сидел на полу в окружении осколков, и тщетно пытался оттереть какое-то пятно с ковра. Вероятно пятно от красного вина.
— Я… я еще не закончил, я…! — затараторил Грелль дрожащим голосом. Он поднял свои большие и по-детски испуганные зеленые глаза на Уилла. При виде бывшего начальника, испуг сменился восхищением и радостью. — Уилли! Ты… ты пришел за мной!
— Угомонитесь, Сатклифф, — сухо отозвался жнец, поправляя очки кончиком лезвия секатора. — У меня дело к Вашему начальнику. Где он?
Но бывший подчиненный явно его не слушал.
Бормоча что-то вроде «пожалуйста, не уходи» и преданно всматриваясь в лицо Ти Спирса, он в прямом смысле полз к брюнету, волоча за собой ноги, еле-еле опираясь на колени, которые тут же оказывались среди осколков. К
тому же, что Уилльям заметил не сразу, Сатклифф был одет совершенно не уставу. Он, конечно, никогда не следовал инкубаторскому стилю, который требовала от него работа, но сейчас это уже было нечто из ряда вон
выходящее: на нем был лишь красный шелковый халат, один рукав которого и тот был приспущен с плеча, а из-под разреза виднелись бледные ноги, успевшие испачкаться то ли в вине, то ли в крови. Растрепанные волосы,
царапины на лице, отсутствие очков. Жалкое зрелище.
— Уилли! Да послушай же ты меня! — умолял Грелль, схватившись за идеально выглаженную штанину брюк Ти Спирса.
Лезвие секатора мгновенно оказалось у голубой прожилки на шее. Холодный взгляд был ответом на жалобный писк.
— Слишком много себе позволяете, диспетчер Сатклифф.
Красноволосый жнец был готов расплакаться. Два месяца он не позволял себе делать этого в присутствии кого бы то ни было, потому что это влекло за собой массу последствий, но сейчас… Этот взгляд, пронзающий насквозь, пробирающийся в самые потаенные уголки души и потрошащий ее, заставляя показывать все свои страхи. Такой знакомый и, в то же время, такой чужой взгляд. Все те же нотки отвращения и презрения в, казалось бы, столь спокойном голосе.
Сатклифф всегда видел их обоих, как дополнение друг друга. Один мог с легкостью усмирить пыл другого своей
чопорностью, в то время как последний украшал его жизнь яркими, хоть, порой, совершенно неприятными, событиями. И, как бы наивно это не выглядело, Грелль всегда тайно желал провести целую вечность, отведенную
ему, именно рядом с глыбой льда, имя которой Уилльям Ти Спирс.
Но сейчас, именно в этот момент, все разом рухнуло. Уилл всегда был холоден со своим бывшим подчиненным, не важно, в какие неприятности тот вляпывался. Начальник возникает из ниоткуда, чуть ли не щелчком пальцев
решает все проблемы, которые стали результатом деятельности горе-жнеца, после чего следует выговор и привычная отработка наказания за провинности. Все сугубо по регламенту, который установил себе Ти Спирс.
Однако… Сейчас он начальник одного отдела, а Грелль – подчиненный совершенно иного отдела. Их больше не связывает ровным счетом ничего. Кроме того маленького, сильного, но тщательно сокрытого теплого чувства,
которое некогда энергичный жнец не предаст. Все его выходки, восхищения другими мужчинами – показушное зрелище, пытающееся показать его легкомысленность и безрассудность. Лишь то маленькое чувство, заставляющее сердце биться чаще, знало истинную сущность столько кроткого создания, остающегося нерешительным лишь с одним единственным жнецом.
— Приведите себя в порядок и отправляйтесь на задание.
Глава 3. Призраки прошлого.
— Приведите себя в порядок и отправляйтесь на задание.
Под нос была сунута зажатая лезвиями секатора бумага. Несколько секунд он колебался, но затем вытащил из хватки косы смерти свое задание и, не читая его, положил в карман халата. Череда вопросов, рвущаяся наружу,
комом застряла в горле. «Что, даже не спросишь, что случилось?..»
Коротко заискивающе взглянув на Уилла исподлобья, Грелль молча поднялся. Поправив злосчастный халат, который то и дело норовил сползти, он вышел из кабинета.
Секатор опустился вниз. Размеренные шаги к письменному столу. Лезвие плавно прошлось по ковру, разрезая его ровно посередине.
Как он посмел? Что возомнил о себе Блэйк Таннерс? Вопиющее нарушение правил. Иерархическая лестница у жнецов присутствует, отрицать бессмысленно, но это совершенно не означает, что есть место рабству. А то, что здесь увидел Ти Спирс никак иначе и не назвать. Из полного жизни, цветущего красного вихря, Блэйк всего за два месяца сделал запуганное существо, боящееся собственной тени.
— И какого дьявола ты испортил ковер?
— А я думал, Вы на задании, мистер Таннерс, — не оборачиваясь отозвался Уилл, привычным жестом поправляя очки, которые и без этого идеально сидели.
— Забыл кое-что.
Особой проницательности, чтобы понять, что Блэйк взглядом рыщет по кабинету и метает молнии в сторону
Ти Спирса, не требовалось.
— Диспетчера Сатклиффа, я полагаю?
— Можешь обойтись без любезностей, Уилльям, — хмыкнул жнец. Его нога опустилась на секатор, который спокойно прохлаждался меж двумя частями того, что осталось от ковра. Сделай это кто-либо другой, Уилл
незамедлительно отсек бы ему ногу, чтоб не повадно было трогать чужое имущество. Но это был начальник отдела. Равный по рангу. С этим надо быть осторожней, дабы не подмочить свою безупречную репутацию.
Одним резким движением выдернув секатор из-под ноги Таннерса, Уилл развернулся и поднес блеснул лезвием прямо перед носом наглеца. Однако, тут же одернул себя и привел свою косу смерти в вертикальное положение,
поставив рядом с собой.
Напряжение повисло в воздухе. Жнецы молча смотрели друг другу в глаза: один — нахально, второй – раздражающе спокойно. Своего рода игра, в которой проиграет тот, кто первым покажет свои истинные эмоции.
— Просмотри бумаги на столе и впредь не допускай подобные оплошности.
Задерживаться в этом месте больше не было необходимости – информация донесена до адресата, в надежде на то, что он ее воспримет верно и исправит все нюансы. Почему в надежде? Иногда Уиллу казалось, что Блэйку просто невозможно вдолбить в голову абсолютно ничего, и это при том, что мозги у последнего функционировали очень даже хорошо. На деле же, он просто любил раздражать Уилла, каждый раз пытаясь вывести его хоть на какие-то эмоции. Они были знакомы уже, казалось, целую вечность, однако знали об этом единицы, да и тех давным-давно они в глаза не видели.
Около полусотни лет назад Блэйк и Уилл познакомились – служба свела их вместе. Тогда еще ни один, ни второй не дослужились до звания начальника, но у обоих к этому были задатки. На достаточно сложное задание требовались ответственные жнецы с хорошей выдержкой, и они подошли как нельзя лучше. После успешного завершения задания, их было принято сделать напарниками. Деловые отношения переросли в приятельские,
а те, в свою очередь, в дружеские. Это не была типичная дружба двух мужчин, основанная на доверии и взаимопонимании. Напротив, уживались они словно кошка с собакой, хоть никто этого не замечал. Колкости,
язвительные замечания, сарказм в каждой фразе – обычное явление, комичное для всех кругом, но невероятно раздражающее и, в то же время, такое необходимое для этих двух жнецов.
Прошло много лет, и Уилльям стал начальником регионального отдела жнецов «Несущие смерть». Времени
на глупые препирания становилось все меньше, а постепенно и вовсе исчезло. И дело даже не в том, что Ти Спирс заканчивал свою работу точь-в-точь к концу рабочего дня, и настроения на разговоры с бывшим напарником не было. Дело было в новом диспетчере. Он высасывал всю энергию из Уилльяма, загружал его проблемами, не покидал его мыслей.
Сатклифф. Сатклифф. Сатклифф.
Как же это выводило Таннерса из себя! Жнец, которого он ставил наравне с собой, единственный, кого он, худо-бедно, мог назвать другом, целиком и полностью посвятил себя не просто работе, но взял на себя должность
няньки для диспетчера-катастрофы.
Вывод для себя Блэйк делал один – Уилл слишком мягок, а подчиненный вьет из него веревки.
Он был наслышан о «подвигах» Грелля, и знал, что с такими у него разговор короткий. Так почему бы ему не взять к себе под крылышко столь непослушное создание, чтобы немного перевоспитать?
— Уилл, заключим пари? — говорил тогда Таннерс, чуть ли не с ноги распахнув дверь кабинета Ти Спирса.
Давно забытая игра возродилась. Правила были просты: день не показывать никаких эмоций. Казалось бы – что может быть проще для Ти Спирса? Никто не мог уже долгое время увидеть на лице жнеца ни радости, ни злости –
словом, ничего. Но Блэйк был другой. Он знал Уилла слишком долго, и буквально во взгляде мог различить ту малую искру, которая на деле была букетом эмоций, так тщательно скрываемым его обладателем.
— Итак, готов сыграть, не зная, что на кону?
— Что за детский сад, Таннерс?
— Боишься?
— Если после этого ты позволишь мне спокойно работать, то мне все равно. Пари так пари, — ответил Уилл и продолжил заполнять бумаги, полностью игнорируя присутствие другого жнеца.
— Тогда начинаем с этого момента, - ликующе ухмыльнулся Блэйк. Поудобнее усевшись в кресле, он закинул
руки за голову, переплетая пальцы и с минуту наблюдая за Ти Спирсом.
Минуту он, скорее, выкроил для себя, дабы самому настроиться на полностью безэмоциональный день. Прогнав все остатки эмоций со своего лица, он вдохнул поглубже. — Если я выиграю – диспетчер Сатклифф переходит в мое подчинение.
Секундное молчание. Рука Уилльяма застыла на месте, прекратив строчить текст.
— Идет, - отозвался Уилл, продолжив писать.
— Что ж, тогда ты только что проиграл.
Глава 4. Исчезновение бабочки.
Удивительное явление – обретение полнейшего спокойствия только прибавило нервозности. Если раньше не спалось из-за стопок накопившихся за день дел, которые грузом лежали на дубовом письменном столе, то теперь не спалось из-за отсутствия работы, которую нужно исправлять. Были, конечно, жнецы-новички, но их проступки являлись слишком уж невинными и совершенно не интересными, чтобы их нужно было распутывать самостоятельно.
Уже несколько дней подряд проходили настолько банально, что царившее кругом идеальное состояние отдела было до тошноты противно. Однако признаться себе в том, что чего-то в повседневной жизни не хватает, было просто невозможно. Но именно это заставляло ночами лежать в кровати, закинув руки за голову, и сверлить взглядом
потолок. Безупречный порядок, выстроенный в подсознании, превратился в хаос. Такой порядок опасен тем, что с потерей одного элемента происходит тотальное разрушение всей системы, даже учитывая то, что все это – лишь
часть подсознательного воображения.
И дело даже не в том, что его беспокоил уход диспетчера Сатклиффа из отдела, а в том, что он, Сатклифф, унес с собой часть маленького мира, в котором он сосуществовал с остальными жнецами. Возможно, это своего рода паранойя, но иногда Уиллу даже казалось, что работники отдела потускнели. Не звучали больше глупые, и, порой, пошлые, шуточки. В коридоре стало значительно тише – не разносился больше по нему звонкий стук каблуков. А в кладовке, кажется, порядок вообще никогда не установится.
Началась именно та жизнь, о которой Ти Спирс давно мечтал. Спокойная, размеренная, разложенная по полочкам жизнь. Такая жизнь, которая подходила ему, и полностью совпадала со званием и работой. Есть ли смысл жаловаться?
Все то время, пока рядом вился Сатклифф, Уилл пытался привыкнуть к его присутствию, его выходкам, манере речи, поведению, взглядам. И, кажется, привыкнуть удалось. Сейчас же задача значительно упростилась – осталось
просто отвыкнуть от вредной привычки по имени Грелль Сатклифф.
— Побереги-и-ись!
Аккуратно закрыв за собой дверь (он никогда не хлопал дверями своего кабинета), Уилльям повернул голову в сторону источника звука. Как и предполагалось, это было «остаточное явление» после Сатклиффа, несущееся
на начальника, оседлав свою косу смерти. Резко затормозив в нескольких дюймах от Уилла, жнец чуть было не покатился кубарем по коридору вместе с газонокосилкой.
— Нокс, я конфискую Вашу косу смерти…
— Что?! Но как же…!
— …если еще раз такое повторится. Научитесь дослушивать до конца.
Поправив очки, Уилл с важным видом зашагал по коридору, направляясь в главный зал, где обычно проходили важные совещания с созывом жнецов сразу из нескольких отделов. Что случилось на этот раз – он понятия не
имел, но теплил надежду, что это действительно нечто стоящее.
— Кажется, что-то серьезное стряслось,— задумчиво произнес Нокс. Он ехал рядом, опираясь руками на ручку своей косы смерти, а одной ногой отталкиваясь от пола. Украдкой поглядывая на Уилла, он ожидал реакции или хотя бы предположений. Естественно, в ответ не удалось услышать ничего.
Ти Спирс лишь на секунду остановился перед дверью в зал, чтобы поправить галстук, а затем вошел внутрь. Невероятно огромное количество жнецов в одинаковых костюмах делало из этой толпы некий единый живой встревоженный организм. Все о чем-то говорили, спорили, обсуждали, выясняли. Слова сливались воедино и создавали некое подобие жужжания – бессмысленного и назойливого.
— Кхм-кхм, попрошу внимания!
Уилльям метнул взгляд в сторону оратора. Этот громогласный говор невозможно было не узнать.
Блэйк поднял правую руку вверх, чтобы успокоить расшумевшуюся толпу.
Несколько секунд и в зале воцарилась тишина. Дисциплина, все-таки, нужная и полезная вещь.
— У меня небольшой доклад, в котором две плохие новости,— продолжил Таннерс, пробегаясь взглядом по строкам, написанным на листах, которые он сжимал в своих грубых руках.— На вчерашнем задании произошли непредвиденные обстоятельства. Во время просмотра ленты с воспоминаниями Виолы Грей – девочки, жизнь которой должна была оборваться по причине тяжелого заболевания, — появился Ангел.— Он выдержал небольшую паузу, чтобы дать слушателям осмыслить информацию.— В силу обстоятельств, Ангел был уничтожен. Мной. Но, к моему глубокому сожалению,— с чувством добавил он,— была серьезная потасовка, в которой мой отдел лишился… диспетчера Сатклиффа.
Последняя фраза прокрутилась в голове Уилла за считанные секунды сотни раз. Поднявшийся вокруг балаган, посвященный проблемам насущным, связанным с тем, как же наименее болезненно разобраться с убитым
Ангелом, и как же так получилось, что на задании погиб жнец, казался чем-то отдаленным. Пространство сузилось. Все кругом исчезло. Остался лишь Уилл и длинный темный коридор, посреди которого он стоял. Коридор, в котором все еще слышались звонкие шаги и рев бензопилы, ни раз конфискованной за неподобающее поведение ее хозяина. И красный вихрь в самом конце коридора, настолько далеко, что, в конце концов, он исчез из поля зрения. Надежда на то, что он вернется, была отражены в слабом огоньке свечи, находящейся в руке Уилла. Порыв ветра, и от огня остался лишь едкий дым, наполненный запахом гнили.
Он несколько раз моргнул, избавляясь от стеклянного взгляда, направленного в никуда.
— Диспетчер Сатклифф погиб от руки Ангела?
Жнецы притихли. Блэйк недовольно сдвинул брови. Якобы обеспокоенное кончиной подчиненного, лицо Блэйка приняло на себя оттенок гнева.
— На что это Вы намекаете, Спирс?
— Никаких намеков в моем вопросе нет. Я лишь уточняю,— парировал Уилл и картинно распахнул свою черную папку, а затем принялся там что-то писать.
Попытки разглядеть, что же записывает Ти Спирс, не увенчались успехом. Это раздражало Таннерса и, вместе с тем, отчего-то заставляло нервничать. Особенно сильно насторожило совершенно спокойное поведение Уилла. Конечно же, Блэйк не ожидал, что он начнет биться в истерике и угрожать бывшему товарищу расправой, но отсутствие даже малейших эмоций в словах, взгляде… Вероятно, не так уж дорог был ему Грелль Сатклифф, как показалось на первый взгляд.
— Хорошая работа,
мистер Таннерс.— Рука Уилла дружески легла на плечо жнеца. Небольшая пауза, и мягкий голос приобрел стальные нотки, а пальцы с силой сжали плечо.— Когда стреляешь, нужно помнить, что Земля круглая, Блэйк.
Смотри, как бы пуля не попала тебе в лоб.
Глава 5. Исключение из правил.
— Не то…и это тоже…
Взгляд блуждал по полкам громадных стеллажей. Это был уже девятый ряд. А впереди их было еще несколько сотен. Для того, чтобы обойти их все, в случае, если искомое будет находиться где-то в самом конце, понадобится
завидное терпение и железная выдержка.
Подумать только, какое огромное количество жнецов работало в организации, и сколько их погибло – кто-то от рук демонов, кто-то от рук ангелов, а кто-то от рук своих сослуживцев. Чтобы перерыть все архивы и найти нужное, можно было смело поселяться в Библиотеке и ждать, пока искомое само прискачет и запрыгнет на колени. Такой вариант был вероятнее, чем самостоятельно что-то откопать.
Удивительно, но в столь важном месте, казалось, никто никогда не прибирался, и делать этого в ближайшее тысячелетие и не собирался. Одно было не ясно – почему? Возможно, мало кому могли доверить такое дело, как уборку в Библиотеке. Даже доступ к материалам, хранящимся здесь, начальнику регионального отдела сложно было получить.
Начальнику отдела! И то получил он доступ лишь благодаря тому, что пользовался уважением и вызывал доверие. Что уж говорить о рядовых жнецах.
— Хаос, — пробормотал Уилльям. Он раскрыл папку со своими записями, бегло прочитал несколько строк, затем поднял взгляд на стеллаж, и устало выдохнул.
— Точнее, порядок, созданный из хаоса, — послышался скрипучий и известный всем жнецам голос.
— Вы здесь с самого начала?
Из общей кучи Уилл вытащил пленку, на которую указывал костлявый, смертельно бледный палец своим длинным ногтем, и протянул ее Легендарному.
— Что ты! Я всего лишь мимо проходил, — заверил Гробовщик, запихивая только что приобретенную пленку на, якобы, ее законное место среди остальных завалов на полках. — А вот увидеть здесь еще кого-то я не ожидал.
— Я кое-что ищу.
— Ааа, заглянуть в прошлое, чтобы разобраться с настоящим, — понимающе отозвался седовласый жнец. Глядя на него, невозможно было сказать, что он заинтересован разговором. Он рассматривал полки, проходился пальцами по пыльным архивам, неспешно перемещался по ряду и выглядел совершенно абстрагированным от внешнего мира. Легендарный вообще всегда создавал впечатление странного жнеца, мысли которого могли понять лишь единицы. Однако, его манера речи и фразы, которые он кидал, говорили о том, что не важно, как все выглядит со стороны, важно, как все есть на самом деле.
— Но не всегда взгляд в прошлое разрешает проблемы, — продолжал Легендарный. Он словно не с Ти Спирсом разговаривал, а проговаривал слова самому себе, чтобы они заглушали мысли и звучали более убедительно.
Уилл чуть нахмурился.
— Думаете, лучше оставаться в неведении?
— Хочешь чаю? Я припас замечательный новый сорт.
Гробовщик захихикал в своей привычной манере, и не спеша зашагал вглубь Библиотеки. Пару секунд Уилл колебался, переводя взгляд со стеллажей на спину Легендарного, и обратно, но затем, все же, направился вслед за
ним.
Смысл слов Легендарного был ясен, хотя от этого легче не становилось. Действительно, найди Уилл пленку с воспоминаниями Сатклиффа и просмотри он ее, не в его силах будет что-либо изменить. Сможет ли знание дать утешение? Увы, но нет. Напротив, оно лишь создаст новый бурлящий вулкан эмоций, проявить которые будет унизительным делом.
— Благодарю, я не буду.
— Выпей, выпей, — ненавязчиво настаивал Гробовщик, наливая в чашку темный напиток. К слову, и чашка, и чай не вызывали у Ти Спирса особого доверия, но отказываться дважды было бы неуважительным поступком.
Как и ожидалось, чай показался Уиллу совершенно неприемлемым для него напитком. То ли он слишком привык к кофе, который он мог выпить чашек двадцать за день, то ли сейчас ему требовалось что-то покрепче, чтобы,
как не парадоксально, трезво мыслить.
— Недавно я сделал удивительное открытие, — сказал Легендарный. Он поднял свою чашку, повернул ее донышком вверх и принялся вытряхивать из нее, судя по виду, пыль, смешанную с чем-то невразумительным. Уилл, при этом деликатно кашлянул и с опаской покосился на свою чашку, решив отставить ее на столик, за которым и проходило сие «чаепитие». — Знаешь, что это? — Он достал из-под стола достаточно толстую книгу и раскрыл ее на том месте, где была закладка.
С этой книгой Уиллу уже доводилось встречаться, когда Ангел пробрался в Библиотеку. Одно он не мог понять… почему закладка черно-розовая?
— Полагаю, с помощью этого Вы можете определять ход событий, — ответил Ти Спирс.
— Верно, совершенно верно, — закивал Гробовщик, вытаскивая из своего рукава перо такого же цвета, что и закладка. — Прошлое лучше не ворошить, но из каждого правила есть исключение.
Загадочная улыбка, больше похожая на улыбку сумасшедшего, озарила лицо Легендарного. Хоть глаза его и закрывала челка, но Уилл отчетливо ощутил, что тот пристально смотрит на него.
— Вы предлагаете мне нарушить правила? — вопросительно приподнял бровь Ти Спирс.— Это невозможно.
— Исправление чужих ошибок, — самозабвенно протянул седовласый жнец.
«Исправление,» - мысленно повторил Уилл. Он понятия не имел, откуда Легендарный знает, что тут искал Уилл и чего он хочет, но все слова, произнесенные им, тонкими лезвиями врезались в сердце, раскалывая толстый слой льда, покрывающий его. Нарушать правила – непозволительная роскошь. Особенно для того, кого ставят в пример любому жнецу отдела. К тому же, менять ход исторических событий… что это может за собой повлечь?
— Кстати, ты не это искал?
Легендарный помахал перед Уиллом пленкой с воспоминаниями. Не сложно догадаться, чьи воспоминания были на ней записаны.
Уилл уже было собрался протянуть руку, чтобы взять то, на поиски чего он потратил не один час, и потратил бы еще больше, если бы не встретил Легендарного, но остановился. Если он возьмет пленку, то увидит все, что видел перед смертью Сатклифф, и даже больше. Он увидит все лучшие моменты его жизни, все его самые яркие переживания, взлеты и падения, тайные желания... Велик соблазн, хоть это и неправильно. Одно дело просматривать воспоминания смертных, дела до жизни которых, мягко говоря, нет. И совсем другое – копошиться в воспоминаниях бывшего подчиненного. Самого эмоционального жнеца. Самого непредсказуемого. Самого ранимого. Самого…
С другой стороны, можно оставить эту пленку и дальше пылиться в архивах, но заглянуть в прошлое, чтобы
собственными глазами увидеть все, что произошло на том роковом задании.
Никакой лишней информации. Только факты, помогающие докопаться до сути происходящего и раскрыть то, что так тщательно скрывает Блэйк Таннерс.
— Это повлияет на мир смертных? — поинтересовался Уилл, взглядом указывая на книгу, что своими бледными пальцами обхватывал Легендарный.
Тот лишь покачал головой и с задумчивым видом почесал подбородок пером, вероятно, обдумывая, что бы написать.
— Везде-то ты первый, даже в моем первом эксперименте, — сказал он и принялся строчить, при этом хихикая, слово умалишенный.
— Минутку, что? — опешил Ти Спирс. — Первый в эксперименте?
Но способны ли слова остановить увлеченную процессом Легенду, заинтересованную практическим результатом своего открытия? Еще мгновение, и заветные строки будут записаны в книгу, ход времени для начальника регионального отдела «Несущие смерть» замедлиться, а затем и вовсе повернется вспять, открыв занавес прошлого. Вопросы превратятся в утверждения. Все тайное станет явным.
Глава 6. Быть диспетчером Сатклиффом
Зловещий рев, пронзающий ночную тишину, разносился по улице, наполняя своими отголосками опустевшие переулки. Мотор бензопилы работал на полной мощности. Эта коса смерти уже успела изголодаться: впервые за долгие недели ее хозяину удалось выбраться на полноценное, серьезное задание, чтобы окропить блестящее лезвие красными рубинами. Забрать жизнь обычного мужчины, чей возраст не успел достигнуть сорока, не самое интересное задание, но все же, если верить написанному в бумагах от начальства, достаточно важное. Кто знает, быть может уникальное мастерство вознесет его в глазах Таннерса, и больше не придется выполнять те унизительные поручения, каждый день выслушивать оскорбления, и исполнять роль личной послушной игрушки.
Вдохновению не было предела. Стоило только получить задание от Уилла, хоть и не при самых лучших обстоятельствах, как тут же пришла мысль привести себя в порядок и показать всем высший класс – не было такого случая, чтобы Грелль Сатклифф вышел в свет как невесть знать что!
— Птичка в клетке, — нараспев произнес диспетчер, наблюдая с крыши здания за своей жертвой.
Ничем не примечательный мужчина сидел на лавочке в гордом одиночестве, наслаждаясь чтением газеты. Грелль сразу окрестил его чудаком – ну кому вздумается читать что-то поздним вечером при слабом свете фонаря?
Можно было обнаружить себя эффектно, со всеми прилагающимися беззвучными овациями и безмолвными восхищенными возгласами. Или же подкрасться незаметной тенью, не дав бедняге даже понять, что жизнь его сию секунду должна оборваться. Но он – актер, и сочетать не сочетаемое занятие как раз для него.
Бесшумно спустившись с крыши (что можно было считать подвигом, ведь удержаться от соблазна рассечь воздух косой смерти, и, с привязавшимся победоносным «смертоносный дворецкий!», оказаться на земле, круша все, что только на пути попадается, достаточно сложно), Грелль притаился в тени, стараясь не попадать под фонарный свет.
Вынырнув из тьмы, он оказался за спиной свой жертвы. Безумный оскал озарил его лицо, опасно блеснув в темноте. Отражающийся в стеклах очков мужчина даже не шевельнулся, не почувствовал чужого присутствия. А
предвкушающий реки крови жнец лишь растягивал удовольствие, терзая тем самым себя.
— Молился ли ты на ночь? — громко и с явной насмешкой произнес Сатклифф, одним сильным рывком заводя свою косу смерти.
Давно в сердце ранимого диспетчера теплилась надежда на то, что настанет момент, и он сможет произнести эту фразу, которая известным сделала произведение великого Шекспира! Пришлось немного изменить ее, но, все же, суть не потерялась. Конечно, роль Дездемоны ему хотелось исполнить больше, чем роль ревнивого Отелло, но тут уж не попишешь.
Однажды и на его улице будет праздник, вот только в его пьесе конец не будет столь печален.
— Чрезмерная напыщенность и погубить может, — хмыкнул мужчина, откладывая газету в сторону.
Опешив, Грелль опустил косу смерти, после чего ее рев затих, и попятился назад.
— Б-блэйк…?
— Доверить даже столь элементарное задание тебе нельзя, — разочарованно продолжил он, поднимаясь с места. — Давай сюда косу смерти, и возвращайся.
«Но это неправильно!» — так и рвалась наружу вселенская обида, но слова застряли в горле, не давая выход эмоциям.
Чувство, подобное тому, когда проваливаешься в сон – вот, что ощущал жнец. Он до сих пор видел все, что происходит вокруг, слышал каждое слово, чувствовал дуновение холодного ветра, но все это было окутано
туманом. Контроль над собственным телом утерян. Точнее – передан в чужие руки. Как такое может быть? Этого диспетчер никак не мог понять, но отчетливо ощущал, что что-то не так. Впрочем, поддаться неведомому влиянию – довольно приятное дело.
***
Он ожидал чего угодно – чувства, будто тебя выворачивают наизнанку, временную потерю сознания, длительное, выматывающее путешествие, — но уж никак не мог представить, что столь важное событие будет таким же элементарно простым, как щелчок пальцами. Просто яркая вспышка, и спустя мгновение прошлое было как на
ладони. Вот только…
«Что за чертовщина?» - подумал Ти Спирс.
Весь мир, отражающийся в его глазах, был совершенно иным. Он был каким-то… ярким. Совсем не таким, каким привык видеть его Уилл.
Он достаточно быстро осознал, что произошло, но думать об этом не хотелось, потому что подобные мысли наводили на него истинный ужас, хотя, казалось бы, напугать его невозможно. Он видел мир глазами Грелля
Сатклиффа. Он больше не был Уилльямом. Он был лишь мыслью, поселившимся в чужом теле призраком, способным наблюдать.
— Давай сюда косу смерти, и возвращайся.
Если бы Уилл был сейчас в своем собственном теле, то он бы не сдержался – хорошенько врезать по этой наглой физиономии, и ощутить полнейшее удовлетворение от того, что никаких последствий после сего поступка не будет.
— Нет, — твердо ответил он устами Грелля.
Надо было видеть лицо Блэйка! Гримаса непонимания и ярости одновременно. И ярость свою он готов был выплеснуть на беднягу Сатклиффа.
Взгляд зеленых глаз метнулся в сторону – кто-то промелькнул мимо них, и это была отнюдь не кошка. Пора было брать инициативу в свои руки. Почему бы временно не стать кукловодом?
Перехватив бензопилу поудобнее, Уилл отпрыгнул в сторону. И сделал он это очень вовремя – Ангел появился неожиданно, и не стал медлить перед своей атакой. Хотя, судя по довольной ухмылке Таннерса, неожиданным это появление Ангела было только для Уилла.
Картина становилась яснее – Ангел должен был появиться в этом месте, в это время, но Блэйк, зная это, подменил задание и тем самым отправил Грелля по ложному следу. Поэтому диспетчер и погиб: он всего лишь не был готов к такому повороту событий. Измотанный издевками, он желал доказать всем, что может быть не просто красивой вещью, и все внимание его рассеялось, ослабив защитный барьер и дав пропустить смертельный удар.
Убийство Ангела могло повлечь за собой серьезные последствия. Но есть ли смысл оставлять его в живых, если в будущем все свыклись с мыслью, что Блэйк и Грелль допустили эту оплошность?
«Как приятно чувствовать такую свободу действий.»
Он взвел косу смерти вновь, подкинул ее вверх и мощным ударом ноги отправил ее прямиком в сторону Ангела. Душераздирающий крик обрушился на него, заставляя зажмуриться и закрыть уши руками. Хотя он не был уверен, он ли это делает, или тело Сатклиффа неосознанно спасается от неприятных звуковых вибраций, содрогающих воздух. Благо, руководство диспетчером было в руках Ти Спирса, и он быстро заставил его очухаться. Блэйк был не в лучшем состоянии – потрясенный последними звуками, исходящими от умирающего Ангела, он опустился на колени, видимо, решив, что это позволит ему быстрее избавиться от этой напасти.
Прохлаждаться ему долго не пришлось.
Тонкие пальцы, такие хрупкие на первый взгляд, но невероятно сильные на деле, схватили Блэйка за рубашку и вздернули вверх. Конечно, тушку начальника поднять было сложно, поэтому пришлось чуть наклониться, чтобы
посмотреть ему прямо в глаза.
— Если ты еще раз хоть пальцем меня тронешь, то отправишься прямиком вслед за этим чудовищем, Таннерс, —
прошипел Грелль нетипичным для него голосом, наполненным стальными нотками.
Отпустив ошарашенного Блэйка, который даже слова выдавить из себя не мог, он крутанулся на каблуках и зашагал прочь от этого места. Завтра, когда все произошедшее здесь будет известно всем жнецам,
Уилл напишет заявление о переводе Грелля обратно в его отдел, а дело со «случайным» убийством Ангела будет замято.
— Отличная работа, диспетчер Сатклифф, — ухмыльнулся он, поправляя перчатку на правой руке.
|
