Именно сегодня царила по-настоящему прекрасная погода: невольно режущие глаза солнечные, жаркие лучи, покрывающие Конохагакуре и дарящие настроение каждому, даже самому мелкому жуку; лазурное небо с наличием белоснежной и объёмной ваты, бесконечно плывущей неведомо куда и изображающей из себя различные фигуры, раз за разом меняющиеся меж собой; голосистое пение маленьких пташек. Как ни странно при данной активности солнца, фактически создающего самое настоящее пекло, гулял северный ветер, за счёт которого благоухание всех видов цветов дурманило и призывало душу петь. Что может быть прекраснее? Наверное, то, что это выходной день, когда улицы деревни Листа вдвойне ожили, а многие ребятишки врассыпную скакали по ним, играя в салочки. Все были счастливы, кроме…
– Что-о-о-о?! – едва вся улица не вникала в душераздирающие, детские возгласы, раздающиеся со второго этажа деревянного дома. – Мне не нужна нянька! – разъярённо орал подросток на собирающихся родителей, которые практически не обращали на крикуна никакого должного внимания, он же нервно метался по гостиной, воя от досады и нарезая уже второй десяток кругов, готовясь разрушать всё и вся.
– Во-первых, ничуть не нянька! А во-вторых, это для твоего же блага, когда же, наконец, на тебя снизойдёт наша забота? – покачала головой мать, завидев, наконец, действия мальчишки, что в сей роковой момент уже вёл беспощадную борьбу с подушками, когда-то лежащими по бокам дивана. В конце концов, маленький Учиха уткнулся носом в одну из них и ещё пуще завыл от безысходности, чуть ли не брыкая ногами и руками.
– Прекрати! Тебе пять лет? Почему ты себя так ведёшь? – схватилась за голову женщина.
Весь балаган, происходящий по милости только одного ребёнка, прервался длительным звонком. Обито замер на месте в положении лёжа на животе, а отец поторопился в прихожую, дабы отворить дверь. Женщина глубоко вдохнула и последовала за ним.
– Мастер Джирайя, моё почтение, – благородно выразился мужчина. Жена его поклонилась из уважения. Ребёнок, уловив разговоры, подскочил и сел ровно и неподвижно.
– Привет! – выплеснул гость, обнажив безупречные зубы, вошел в светлую, чистую и убранную квартиру и мгновенно уставился на мальчишку, что скривил рот, затем глупо хихикнул и поднял одну бровь, которая не переставала дергаться с момента судорожного звона в дверь. Обито не менял выражения гримасы. Категорически отказывался.
«И снова он паясничает! Что за ребёнок такой? Надеюсь, он не опозорит нас перед Мастером Джирайей!» – мысленно бранила его мать, нахмурившись.
– Мы очень рады, что Вы вновь вернулись в Коноху. Вот, наш сын – Обито, за которым нужно приглядеть, пока мы отлучимся, а то, знаете ли, всякое бывает. Шальной растет, – ехидничал отец. – О подробностях всего Вы в курсах, потому вот, оставляем Вам это чудо космоса, как и договаривались.
– Ну, ничего, мы вопреки всему поладим, не стоит сомневаться, – уверенно говорил пришедший, затем подошёл ближе, Обито замер. Он не горел желанием оставаться наедине с одним из великих шиноби, мало ли что? Лёгкая дрожь пробежала по телу от одного лишь внимательно-изучающего взгляда саннина. – Так ведь? – протяжно продолжил он, а мальчишка вмиг увеличил глаза и сжал губы. Пот же потёк градом по лицу. Подросток боязливо кивнул, сглотнув после.
– Пока-пока! – подошла мать к сыну вплотную. – Не смей выкабениваться, а иначе я из тебя всю дурь выбью разом! – оскалившись, прошипела она и тут же растянула улыбку – в этот раз легендарному саннину.
«Ну вот, теперь не сотворишь ничего! Аргх! Ненавижу! А может, ему понравится бросать в прохожих наполненные водой шары?» – из мальчишки беспощадно вырывался злорадный смех, а в мыслях бегущая строка с кучей идей на этот день продолжала увеличиваться.
– До свидос! – хмыкнул он и принял образ обиженного.
– На обиженных воду возят, – высказал отец, закрывая за собой дверь квартиры с другой стороны.
Тишина. Долгожданная, гробовая тишина повисла в этой квартире спустя неопределённое количество времени. Люди на улице в кои то веки прекратили улавливать шум из квартиры этой семьи и с каждым разом поражаться всё новым выходкам подростка. Обито считали невоспитанным сорванцом, который страдал от недостатка внимания родителей. Единственный и любимый всем сердцем сын не понимал, что эти два близких ему человека стараются только на его же благо. Родители, обделявшие его в тёплых чувствах, были строги и порой резки, ибо искренне желали Обито вырасти настоящим мужчиной и достойным шиноби. А люди же жалели отца и мать трудного ребёнка, с горечью поглядывая каждый раз при виде их.
– Ну, чем займёмся? – Джирайя рискнул нарушить тихую обстановку, сел рядом и подмигнул надутому, как шар, мальчишке. – Хорош тебе в молчанку играть! – он тыкал Учиху в рёбра, на что тот реагировал спокойно лишь поначалу, но вскоре сорвался и с визгом подпрыгнул на диване. Саннин рассмеялся в голос, но, завидев хмурый лик сорванца, который делался лишь милее с каждой секундой, погладил по голове, растрепав без того непослушные, жёсткие и тёмные волосы. Обито изумился.
– Чем можно заняться с великим шиноби Конохи?
– Ну, эм. Есть у меня пара идей, – подмигнул он. Подросток зацвел от неожиданности и был в предвкушении чего-то необычного и незабываемого.
– Мы пойдём... Погулять! – хихикнул белокурый мужчина.
– Чё-ё...? – у мальчишки мгновенно переменилось лицо с радостного на недовольное. Он поднял одну бровь, которая сразу же задёргалась, сузил глаза и скривил рот, чуть приоткрыв его.
– А что ты ожидал? – Джирайя встал, скрестил руки у груди и внимательно уставился в окно. – Чудесная погода! – выплеснул он спустя минутное молчание, продолжая наблюдать за прохожими, мелькающими на дворе, и за нежно-зелёной кроной деревьев, виднеющейся где-то вдали. Она колыхалась от ветра, подобно качанию гигантских морских волн. Солнечный свет беспощадно резал глаза.
– А я-то думал, ты не дурак: позволишь себе отдаться шалостям, пока есть такая возможность, – приблизился обиженный и с поникшим видом впился взглядом в одну точку – на возвышенное ещё во времена Первого Хокаге строение. Подросток поглядел на небо, но через минуту избавил взгляд от боли, доставленной небесным светилом. Теперь, моргая, ему виделись и фиолетовые круги, которые, в конце концов, стали настолько надоедливыми, что пришлось зажмурить глаза и потереть их кулаками, от чего они только заслезились.
– Брось! Будет весело. Идём? – саннин изучал море позитива и не скрывал надежды на положительный ответ. Обито прервал увлекательное занятие по избавлению взгляда от прыгающих фиолетово-жёлтых зайчиков, замер, после лишь глубоко вздохнул, а его уста вяло промычали: «угу».
Парочка направлялась по узкой улочке деревни, выйдя из района Учих. Мальчишка, плетущийся неподалёку со спрятанными руками в карманы штанов, сторонился саннина. В данный момент времени он не находил увлекательным их путь и предпочитал не менять гримасы, но Джирайя, не смотря на это, часто тянул улыбку в его адрес. Обито был несколько погружен в многочисленные думы, которые перемешались в голове и неизвестно, где таилось их начало. За счёт этого он не обратил внимания на то, как они давно пересекли границу Конохи.
– Так куда мы идём? – очухался наследник великого клана, оглядывая местность вокруг себя – редкий и тянущийся в несколько километров лес с десятком троп, ведущих в совершенно разные его концы, различные кустарники и цветы, стаи пролетающих птиц, кричащих что-то своё.
– Наведаемся в одно маленькое селение по соседству, – подмигнул Джирайя.
– Ну и зачем? – устало протянул Обито и едва не споткнулся о ветви, давно упавшие с дерева. Как ни странно ума сорванцу хватило додуматься, что это произошло не само собой от старости дерева или некой гнили под корой, распространившейся на ветки. Его немного передёрнуло от дурного факта, но думать о плохом он не намеревался.
– Повеселимся немного. Мне там кое-что нужно.
– А причём здесь я? – изумился мальчик и благодаря вагону возмущения уже вовсе позабыл о тайнах леса. Они двигались навстречу низким, дощатым домам.
– Я просто решил убить двух зайцев, ничего особенного. А тебе не нравится мой хитрый замысел? – легендарный шиноби ещё ближе примкнул к Учихе.
– А ты не заметил там, – указал подросток в сторону леса, – как-то не по себе в том местечке.
– Ты о чём? Расслабься! – Джирайя хлопнул ему по спине ладонью и засмеялся на пустом месте.
«И это легендарный саннин? – покосился Обито. – Да как он мог одолеть огромное количество шиноби, когда ведёт себя, словно ему тоже тринадцать?! – эта мысль осела в голове и не давала ему покоя».
На этом душераздирающем моменте в разуме Обито он вписался в спину того, кого бранил и осуждал несколько мгновений назад. Белокурый ниндзя стоял напротив какого-то заведения, пристроив руки на бока. Мальчик отошёл в сторону и поднял глаза.
– Мы на месте, – ухмыльнулся мужчина.
– Э-э-э? Что ещё за место? Клуб?
– Почти, – из уст саннина вырвался нечистый смешок, – это бар.
– Что-о-о?! Мы пёрлись в такую даль, чтоб ты посидел и выпил здесь?! А в Конохе это было сделать нельзя? – разъярённый Учиха орал, что есть мочи и тыкал пальцем в однодневного няньку.
– В Конохе – нет, – в голос рассмеялся Джирайя и погладил голову мальчишки, вновь растрепав его тёмные волосы. – Да шучу. Идём, не бойся!
Сорванец аналогично, безо всякого желания поплёлся за мужчиной. Оба вошли внутрь и оглядели помещение, погруженное в полумрак: тусклые лампы нескольких зажжённых фонарей освещали это место, небольшая толпа людей рассиживалась за круглыми столиками. Играла какая-то музыка, в которой растворялись смех и голоса посетителей. По телу мальчика пробежал ток, во взгляде читался ужас, а волосы встали дыбом, когда Джирайя завёл его подальше, в светлую комнату с множеством зеркал, проведя по узкому и длинному коридору и по лестнице вверх.
– Семпай Джирайя! – воскликнула молоденькая девица, приобнявшая за плечи белокурого. Учиха был готов взорваться. – А чего это он такой красный, как… Эй, ты будь как дома, малыш, – наклонилась она к Обито, растянула искреннюю блестящую улыбку и смотрела так умилённо, что готова была затискать его за надутые щёки. В это мгновение взор его пал на небольшую грудь двадцати трёхлетней девушки, которая, как ему казалась, вот-вот обнажится.
«Ещё немного и она потеряет это полотенце!» – его тёмные глаза едва не лопнули, а душа не ушла в пятки.
– С…с…со м…м…но…ой вс…сё х…
– Вот, держи, – извращенец не дал ему договорить. Обито беспощадно получил в лоб, затем потёр его ладонью и постарался избавить себя от размытого зрения, которое, вероятно, одолело его из-за нагрянувшего волнения. Наконец, он немного отошёл от шокового состояния и поднял то, что уже валялось в его ногах.
– Это что? – открыл он блокнот.
– Ой, это не всё, – усмехнулся саннин и вновь запульнул прямо в железный лоб мальца, только на этот раз ручку.
Носитель Шарингана покраснел пуще прежнего, в его венах взрывалась от кипения кровь. Он в конец не выдержал, лопнул от ярости, взмахнул руками и закричал:
– Что за место? Что за… девушки…? Что за дурацкие издёвки с твоими личными вещами?!
Джирайя шепнул, отведя в сторону и сохраняя спокойствие:
– Тс, здесь я частенько бываю, эти девицы мне помогают… Я пишу книги и мне нужна информация, ты не накручивай дурь то в голову свою малолетнюю! – сурово выдал он последнее.
– Да пошёл ты к чёрту, извращенец!!! Так я тебе и поверил! Ты зачем меня сюда притащил?! Изучать женскую анатомию?! А не рановато, не?! – всё в том же настроении шёл на контакт коноховский сорванец, отстраняясь всё дальше.
– Цыц! Соберёшь для меня информацию, а то как же я буду писать дальше? – сыграл расстроенного легендарный шиноби.
– Мир и без твоих пошлых книжек проживёт как-нибудь! – бился в конвульсиях малец. – Стоп, ты куда? – он не мог проигнорировать тот факт, что мужчина собрался покинуть помещение. – Бросишь меня здесь?
– Не неси чушь. Я скоро вернусь, – удалялся мужчина.
– Эй, ты! А что мне с этим делать? – Обито, сморщившись как старый лимон, указал на девушку и блокнот.
– Тебе всё скажут, – махнул рукой Джирайя и исчез так быстро, словно растаял в пространстве.
Глаз брошенного дёрнулся, сам же он готов был взвыть от досады и унижения.
«Лучше бы я один сидел дома! И это – легендарный саннин, который пользуется уважением в глазах моих родителей? Да если б они только знали этого извращенца поближе!» – если бы он говорил это вслух, то вышло бы что-то вроде ворчания старого деда.
Думы прервала та самая привлекательная незнакомка в зелёном полотенце, с обнажёнными, длинными и босыми ногами и ровной осанкой. Она притронулась к плечу подростка, подойдя со спины, от чего тот с визгом взлетел вверх, а после – едва не забился в угол, повернув корпус в одну сторону, а руки с блокнотом, которые удерживал на уровне головы, – в противоположную. Ноги же были шире плеч. Его поза будто говорила о его защите самого себя в нелёгкой схватке.
– Не стоит бояться, я помогу и, когда семпай вернётся, ты будешь свободен, – её слова, сказанные тонким голосом, фильтровались в его мозг таким образом, словно перед ним находилась механическая кукла, полностью подчинявшаяся приказам хозяина.
– Не подходи близко, я предупреждаю! Я из клана Учиха, у меня есть Шаринган! – Обито приводил бестолковые аргументы, зная, что это бес толку, и он ничего не сможет сделать в случае какой-либо опасности. Он нервно махал блокнотом, но ручка, вложенная в него ранее, со звоном ударилась об плиточный пол. Мальчишка только было нагнулся за ней, как услышал резкий и глухой хлопок, а после глаза его уловили лишь белую пелену, окутавшую всю зеркальную комнату.
Мило и забавно. Продолжай в том же духе, без юмора в этом мире никак не выжить! 
