 Фанфик «Forever young или тайна Корабельного Духа. | Глава 6-7»
Шапка фанфика:
Шапка фанфика:
Название: Forever young или тайна Корабельного Духа.
Автор: Lada (Против Лизки)
Фэндом: Пираты Карибского моря
Жанр: юмор, приключения, романтика
Персонажи/Пейринг: Джек/Анжелика
Рейтинг: PG-13
Размер: миди
Содержание: Даже самый навороченный эликсир вечной молодости может иметь побочное действие. А длительное заточение никому не идет на пользу, в том числе и мартышкам...
От автора: во время написания фанфика ни один персонаж серьезно не пострадал.
Статус: закончен
Дисклеймер: все принадлежит Диснею, я лишь взяла поиграться без спроса. Некоторые персонажи - мои собственные.
Размещение: по согласованию с автором
Текст фанфика:
Текст фанфика:
Глава 6
Тем временем шлюпка подошла совсем близко к "Жемчужине", усталые гребцы перестали налегать на весла, и ее кэп со старпомом смогли рассмотреть сидящих в ней во всех подробностях. Дюжина рослых, плечистых, но крепко потрепанных парней во все глаза разглядывали возвышающийся над ними изящный красавец-фрегат, мерно покачивающийся на легких волнах.
- Приветствуем, джентльмены! Попутного ветра и семь футов под килем! - вновь завопил широкоплечий малый в драной рубахе и с перевязанной головой, стоящий на носу лодки. - Нам бы с капитаном поговорить... Передайте ему, будьте любезны...
- Считайте, что уже передано, ребята, - крикнул Джек, убирая подзорную трубу. - Я капитан этого судна, и я вас внимательно слушаю. С чем пожаловали, господа? - и насторожился, пытаясь уловить какой-нибудь малейший подвох.
Мореходы в шлюпке недоверчиво переглянулись, недоуменно глядя на чудаковатое косматое существо мужского пола с ярко разрисованными глазами и увешанное побрякушками.
- Ну, чего помалкиваете, гости дорогие? Или я на капитана не похож? - сурово спросил он слегка растерявшегося собеседника, о чем-то переговаривающегося с остальными, давая понять пришельцам, кто в доме хозяин.
- Пр... прощения просим, сэр... Сразу не признали, - виновато отозвался главный, и тут же, покачнувшись, взмахнул руками и едва не свалился в воду, но товарищи вовремя подхватили его. - Беда у нас, сэр... Кораблекрушение постигло... Помощь нужна, иначе совсем кранты. Четвертый день по морю болтаемся. Из сил выбились, от жажды и голода умираем...
Дальше из торопливого, сбивчивого рассказа парня с перевязанной головой Джек с Гиббсом узнали, что небольшая рыболовная шхуна с гордым названием "Титан" три дня назад приказала долго жить. До крайности глупо посаженная на рифы, она затонула, благодаря ее похмельной команде, до самозабвения праздновавшей день рождения своего обожаемого кэпа, которое, к сожалению, оказалось для него последним. Незадачливые рыбаки спешили и не стали укладывать судно в дрейф, боясь, что богатый улов может протухнуть. Ночью их груженое под самую завязку старое, трухлявое, еле живое корыто наскочило на подводные скалы, получило громадную пробоину и в считанные мгновения отправилось на дно морское, прихватив с собой добрую половину матросов вместе с горе-именинником. Чудом оставшиеся в живых рыболовы-пьянчуги, сумевшие благополучно унести свои ... буйные головы с гибнущего "Титана", четвертый день бороздили бескрайние морские просторы, уже потеряв всякую надежду добраться до берега или найти подмогу. И вот сегодня, наконец-то, наткнулись на дрейфующий корабль.
Рассказчик закончил свою трагическую историю и горестно замолчал, вместе с притихшими приятелями напряженно ожидая ответа странноватого капитана, явно не торопившегося с ним.
Джек с Гиббсом переглянулись - история казалась вполне правдивой. Да и по полному раздраю невезучих мореплавателей можно было с уверенностью сказать - парни побывали в отменной переделке, и им в самом деле требовалась помощь.
- Ладно, черт с вами, джентльмены... Поможем вашей беде... Поднимайтесь на борт, - немного подумав, отозвался судовладелец, радостно потирая руки. - Ну, надо же, вот чудеса... Команда сама из синя моря выловилась, даже голову над поисками ломать долго не пришлось. Чудненько...
А в это время расторопный Джошами, не дожидаясь его приказа, уже сбросил штормтрап незваным, но теперь таким желанным гостям, заявившимся на судно, словно по волшебству.
Пока помятые, оборванные, обессилевшие парни карабкались наверх, Джек с Гиббсом, все еще находясь начеку, недоверчиво разглядывали их.
- Ну, что же, джентльмены, добро пожаловать на судно, - строго поприветствовал разношерстный народ кэп, залюбовавшийся крепкими, дюжими рыбаками с глуповатыми побитыми, поцарапанными физиономиями, среди которых затесалась одна китайская и одна афродегтярная.
"Хоть двенадцать человек - это, конечно, маловато, но, все-таки, лучше, чем совсем ничего", - подумал он, воспрянув духом, и обратился к гостям с зажигательной речью, на какие был великий мастер:
- Глубоко сочувствую вам, ребята... Несомненно, то что случилось, весьма печально и поучительно. Беспечность и пьянство в открытом море недопустимы, только теперь уже слишком поздно сокрушаться, кусая локти. Но я, дабы утешить вас, хочу сделать деловое предложение...
И Джек, не нарезая кругов вокруг да около, тут же выпалил им прямо в лоб свои соображения. Капитан "Жемчужины", не скупясь, в ярких, радужных красках расписал прелести службы на своей посудине, самой быстроходной во всей Карибике, и посулил разинувшим рты мореходам достойное жалование. Правда, с каких таких шишей он будет его выплачивать, еще не знал и даже не задумывался, но это было совсем неважно. Умудренный богатым жизненным опытом кэп давным-давно уяснил, что пообещать, не значит жениться, а дальше само придумается. Ведь капитан Воробей всегда считал себя порядочным человеком и почти никогда не обманывал своих матросов, а если и случался с ним такой грешок, то лишь по какой-нибудь роковой досадной случайности.
- Итак, ребята, что скажете? - продолжал он наседать на озадаченных, почесывающих затылки измотанных парней, сейчас мечтающих только об одном - поскорее попить, поесть и немного передохнуть. - Ну, соглашайтесь же, чего тут долго раздумывать? Насильно вас никто на судне удерживать не будет. Я намерен идти до Тортуги, где быстро смогу пополнить команду, а те, кто не захочет оставаться, получат расчет и скатертью дорожка. Разойдемся полюбовно, без шума и пыли. Смекаете?
Рыболовы растерянно молчали и мялись, поглядывая то друг на друга, то на косматого искусителя с его благообразным приятелем, согласно кивающим головой. Немолодой старпом внушал им гораздо больше доверия, чем сам начальник, лукаво стреляющий хитрющими бездонными глазищами. Хоть судно не имело флага, но было явно пиратским, а перспективка становиться джентльменами удачи, пусть даже временно, и наживать огромные проблемы с законом мирных тружеников моря вовсе не прельщало. К тому же, обращаться с серьезным оружием, кроме своих увесистых кулаков, они толком не умели и теперь крепко призадумались. Только словоохотливый, вертлявый симпатичный капитан мог уговорить кого угодно. А при волшебном слове "достойное жалование" приоритеты у этих работящих, но до крайности нищих малых начали резко меняться.
Да и другого выхода у потерпевших кораблекрушение все равно не имелось, также, как и у Джека с Гиббсом, которые, в свою очередь, очень рисковали и кораблем, и собственной шкурой. Ведь путь до Тортуги совсем неблизкий, и кто знает, что может стукнуть в насквозь пропеченные жгучим карибским солнышком головы таким туповатым с виду простакам. Наверное, догадливый Джошами думал о том же, но скромно помалкивал и выразительно косился на кэпа.
"Ладно, старина, не будем заранее думать о плохом, сами притягивая его к себе, - сердито отмахнулся тот от мешающих подозрений. - Несусветный вздор ты несешь, дружище... Да у этих глуповатых олухов ни в жизнь не хватит ума затеять бунт и украсть судно. Ты на их постные рожи получше посмотри. Там крупными буквами все написано. А хороши ребята... М-м... Красавцы! Здоровяки, как на подбор. Немного отдохнут и можно смело в море выходить."
- Ну, так, что, джентльмены? Не слышу ответ..., - уставший от колебаний рыболовов, Джек снова решил поторопить туго соображающих ребят.
- Да мы... это... согласны, сэр, - неуверенно сказал парень с повязкой. - Только у нас есть небольшой вопрос.
- Валяй, спрашивай, - усмехнувшись, любезно отозвался кэп.
- Скажите, сэр, сделайте милость, а куда ваша прежняя команда подевалась? Ведь не вдвоем же вы добрались сюда неизвестно откуда? Она, что же, повымерла вся? Или сбежала? - будто горохом отсыпал перевязанный малый, а остальные заухмылялись.
- А прежнюю я уволил... Списал всех на берег, к чертовой матери, за беспробудное пьянство и бездумное словоблудие, - наставительно сказал не в меру строгий судовладелец, насквозь прожигая горящим гневным взором немедленно затихший народ, с трудом переваривающий только что сказанное. - Еще глупые вопросы есть?
- Сэр, а платить сколько будете? - робко поинтересовался все тот же малый с перевязанной головой. Наверное, среди всей честнОй компании он был самым умным и красноречивым.
- Много, приятель, - уклончиво ответил тот. - Насчет жалования будьте спокойны, други, - капитан Джек Воробей никогда не обижал своих матросов. Значит, договорились? - и обвел бездонными очами мнущихся на палубе рыбаков.
- Да, сэр! - нестройным хором пробасили те в ответ.
- Чудненько... Тогда можете считать, други, что вы приняты в славную команду "Черной Жемчужины" - самого грозного пиратского судна во всей Карибике, - с гордостью произнес он. - Мистер Гиббс, выдайте матросам полагающийся им чудом уцелевший сухой паек в виде солонины и сухарей, пресную воду, и разумеется, положенную порцию рома, - важно обратился Джек к стоящему рядом старпому, а пьянчуги-рыбаки при чудесном слове "выпивка" вмиг оживились и радостно загомонили. - Да, еще один момент, ребята, - умерил кэп их пыл. - В трюме сидит запертая в клетке большая обезьяна. Не пугайтесь, это у нее такая необычная, редкая... порода. Но во избежание неприятностей зверюгу не будить, не кормить без моего ведома, не дразнить, а также руки, ноги и прочие движимые части в клетку не совать. Смекаете? Ну, вот то-то же..., - и давая понять, что разговор окончен, направился к каюте.
- Ну, что, ребята, пойдемте со мной. Познакомитесь с нашим корабельным хозяйством, и перекусите, чем бог послал, - Джошами, не тратя времени на долгие разговоры, начал проворно спускаться вниз, в то время, как новоиспеченная бравая команда едва переставляла ноги, сползая за ним, словно сонные мухи.
Джек мысленно пожелал старому приятелю огромных успехов, открыл дверь и тут же наткнулся на Анжелику, шустро отпрыгнувшую в сторону.
- Доброе утро, дорогая, - понимающе усмехнулся он, входя внутрь и глядя на испуганную его появлением заспанную, лохматую девчушку. - А вот подглядывать нехорошо. Я думал, ты еще спишь...
- Поспишь тут с вами, как же, - проворчала та, застенчиво задвигая ночную вазу подальше под койку. - Вы так орали на палубе. Пап, а кто все эти люди?
- Как кто? Наша лихая команда, разумеется. Или ты думаешь, что мы с Гиббсом вдвоем бескрайние морские просторы бороздим? - спокойно ответил Джек, залезая под стол, извлек оттуда непочатую бутылку, ловко откупорил и с чувством приложился к ней.
- Да? А где же она, твоя лихая команда, была раньше? - не оставала дотошная Анжелика, возясь с завтраком и размазывая по тарелками вчерашнюю застывшую, липкую, но еще не успевшую прокиснуть кашу.
- Как где? На берегу, конечно, где же еще? - не моргнув глазом, невозмутимо соврал "папаша". - Я отпускал ребят немного отдохнуть от нашей корабляцк... надоедливой, однообразной корабельной жизни. А теперь мои парни вернулись назад. И завтра мы, наконец-то, сможем выйти в море, - и мечтательно вздохнул. - Ты рада, детка?
- Не знаю, - пробормотала Энжи, управившись с вязкой раскисшей мешалдой, на которую было противно смотреть, не то, что есть ее. - Папа, мне платье снова малое. А ведь я одела его только вчера, - пожаловалась она, поворачиваясь к "отцу" спиной. - Вот, смотри, даже не зашнуровывается.
"Ох, дьявол, и в самом деле, - выругался про себя Джек, разглядывая вновь подросшую дочурку. Шикарное ярко-розовое платьице, в котором та щеголяла вчера, было ей теперь не только короткое, но еще и невыносимо тугое. А "отец", озабоченный поимкой макаки и чудесным появлением команды, не заметил, как фигурка Анжелики успела округлиться - плоская грудь маленькими бугорками отчетливо наметилась под туго обтягивающим корсажем, а пухленькая, хорошенькая мордашка этого ангелочка повзрослела. Даже взгляд у юной барышни стал иным, более проницательным и упрямым. - Та-ак, значит, кое у кого на судне начали бурно расти сиски, а я, как всегда, что-то пропустил. Пожалуй, по такому поводу нужно срочно выпить", - фыркнул он про себя, но вслух сказал:
- Ну, а что тебя так удивляет? Все люди растут - кто-то быстро, как ты, кто-то медленно, - резонно разъяснил "папаша", усаживаясь за стол, и с отвращением зачерпнул тягучую кашу. - Просто переодень платье, и все дела. Вон, у тебя их полный сундук. Стоит из-за таких пустяков шум поднимать? - и поморщившись, засунул ложку с кашей в рот, с трудом проглотил и поскорее запил эту склизкую гадость ромом.
- Нет, папочка, не просто! - вспылила Энжи, отталкивая тарелку. - И платье здесь совсем не при чем! Со мной что-то не так, и ты это знаешь, а мне не говоришь! Нечестно! И кашу эту мерзкую я есть ни за что не стану! Меня от нее сейчас стошнит...
- Э-э, цыпа, в чем дело? А ну, отставить глупую бабью истерику за столом! - грозно приказал "отец", чувствуя, как у него медленно, но верно начинают сдавать и без того расшатанные нервы. - Ты чего разбушевалась? Не выспалась, что ли? - и гневно сверкнул глазами на вмиг притихшую "дочурку". - Не хочешь есть, не ешь, никто не заставляет. А если хочешь поругаться, то лучше проваливай отсюда и не мешай завтракать, у меня и без твоих глупостей сегодня забот хватает. А захочешь узнать, что с тобой в самом деле не так, глянь на себя в зеркало. Когда ты последний раз умывалась и расчесывалась? - и тут же сменил гнев на милость, весело уставившись на смущенно сопевшую, почесывающую в затылке взлохмаченную "дочку". - Да вы, мисс, оказывается, неряха... Молчите? Ну, вот то-то же... Ладно, все, забыли. А про то, что ты слишком быстро растешь, не переживай понапрасну - все это полная ерунда, кажется тебе. Поняла, цыпа? - снова уверенно соврал Джек, припадая к бутылке, и с аппетитом захрустел сухарем.
- Ага, кажется, - проворчала озадаченная Анжелика, осторожно дотрагиваясь до слегка выступающих выпуклостей. - А это у меня вот тут что? Они распухли и болят. Противно..., - капризно пожаловалась она поперхнувшемуся ромом Джеку. - Пап, отчего такое бывает?
- М-м, э-э... Ну, это...того, - прокашлявшись, промямлил тот, отыскивая в своей смекалистой голове какое-нибудь понятное объяснение. А из глубин памяти предательски всплыли совсем другие видения. Душные, жаркие ночи Сан-доминго, которые коротали, предаваясь пылкой любви, и он с упоением ласкал полную тугую грудь возлюбленной, сладко вздыхающей и тихо стонущей от наслаждения в его объятьях. Джек судорожно сглотнул и вновь припал к горлышку бутылки, прогоняя прочь сладострастные воспоминания. Сейчас такие греховные мысли были крайне неуместны, а столь юной барышне знать о некоторых вещах вовсе необязательно. - Гм, кхм... Ну, понимаешь, Энжи, как тебе сказать - ты растешь и они, - и выразительно покосился на ее округлившуюся грудь, - тоже растут вместе с тобой. Смекаешь? Детка, давай, мы об этом в другой раз поговорим. Идет?
- Идет, - вздохнула Анжелика, недовольная таким расплывчатым пояснением. Но будучи крайне настырной особой, решила немного попозже вновь насесть на "папашу" и вытрясти из него всю правду-истину. - Пап, а где обезьянка? Вы с мистером Гиббсом нашли ее? - она тут же перевела разговор на другую тему, не менее больную для несчастного "отца", вновь поперхнувшегося ромом.
- А то как же! Конечно, нашли, - в очередной раз прокашлявшись и отдышавшись, отозвался тот, с содроганием вспоминая пьяное чудовище, бессовестно дрыхнущее в трюмной кутузке. - Да не переживай ты за него, с этим большим парнем все в полном порядке. Спит, как невинный младенец, безмятежно и сладко. Мы не стали его тревожить, а только оставили еду. Можешь спросить у мистера Гиб...
И тут приоткрытая дверь широко распахнулась, и в каюту ввалился запыхавшийся, но очень довольный Джошами.
- О-о, старина, легок на помине, - поприветствовал кэп своего добросовестного старпома, прямым ходом протопавшего к столу. - Давай, присаживайся с нами...
- У-у-ф, ну, кажется, все, - Гиббс устало плюхнулся на стул рядом с Джеком. - Ребят определил, сухой паек распределил, ром и воду всем раздал, никого не обделил. Сейчас перекусят, немного отдохнут и можно будет смело за работу приниматься, которой теперь на судне немерено. Ох, детка, доброе утро, совсем забыл с тобой поздороваться, - спохватился он, глядя на Анжелику, и подвинул к себе тарелку. - Какая же ты большая стала, растешь ни по дням, а по часам, - восхитился Джошами, но "папаша" подросшей за ночь крошки прервал его восторги, с силой наступая на ногу под столом, и втихаря показал кулак. - То есть, я хотел сказать... Ладно, неважно..., - Гиббс, виновато опустив глаза, в один присест расправился с кашей и обильно залил его доброй порцией рома.
- Ну, и как тебе наша бравая команда, приятель? - поинтересовался Джек, с уважением наблюдая, как тот, не поморщившись, разделался с гадким месивом в тарелке и выпивкой. - Красавцы-парни, не правда ли? Здоровенные, крепкие, не какие-нибудь полудохлые замухрышки.
- Да уж, что есть, то есть, не отнимешь, - ухмыльнулся старпом, вальяжно развалившись на стуле и с громким хрустом угрызая сухарь. - Правда, я на их красоту не слишком-то любовался. Это ты у нас тонкий ценитель всего... прекрасного, - похабненько хохотнул он, и тут же схлопотал от кэпа крепкого пинка под столом. - О-ох, Джек, ну, драться-то зачем? Ведь я же просто пошутил, - и потер ушибленную ногу. - А что здоровые и плечистые, это да... Впрочем, рыбаки, они, по большинству, все такие. Вот, помню, как-то раз в одной портовой таверне парочка рыболовов мне до кровищи рожу разбила. Только, правда, уже не помню, за что, - сдуру брякнул Гиббс и сразу осекся, а Анжелика тихонько захихикала.
- Э-эй, приятель, вот только не при детях. Идет? - фыркнул Джек и сердито посмтрел на Энжи, прикрывающую ротик ладошкой. - А вам, мисс, нечего свои хорошенькие ушки развешивать, когда взрослые разговаривают. Смекаете?
Но девчушка не ответила, а лишь хитро покосилась на "отца" и его друга, молча встала из-за стола и отправилась застилать койку, продолжая чуть слышно хихикать, отвернувшись от них. "Папаша" уже собрался сделать развеселившейся "дочурке" строгое отеческое внушение, как вдруг раздался осторожный стук в дверь, и в каюту, не дожидаясь приглашения, просунулась чем-то озабоченная широкая китайская физиономия.
- Извиняйте, капитана... Но там, в трюме, ваш большой обезьян бушует, однако, - не стесняясь, выпалила она. - Боимся, решетку сломает...
Услышав это, Джек, словно ошпаренный, подскочил со стула и подлетел к двери, едва не сбив с ног маленького китайца, юркого, как блоха, и единственного, не вписывающегося в свою могучую, широкоплечую компанию. Гиббс, чуть не подавившийся сухарем, рванул следом за ним.
- А-р-р, дьявол! Ну, чего ты так орешь, парень!? - напустился кэп на щуплого жителя бананово-лимонного Сингапура, оттаскивая его за рукав подальше на палубу. - Видишь же, люди завтракают. И ребенка пугаешь, который на судне имеется. Или тебе не по глазам?
- Виноват, капитана! - бодро ответил тот без всякой тени раскаяния. - Но ваш обезьян...
- Да поняли мы, - скривился Джек и переглянулся со старпомом. - Ха, буянит... Если бы меня с глубокого перепоя в кутузке заперли, я бы еще не так бушевал. Разнес бы всю клетку по прутикам, к чертовой матери! Похмелье Малыша замучило, вот он и бесится...
- Это точно, - поддакнул Джошами и понимающе затряс головой. - Надо дать
ему выпить, и все дела...
- Золотые слова, дружище, - поддержал его кэп. - Эй, приятель, как тебя там?
- Ван Пук, капитана! - браво отчеканил китаец, ожидая дальнейших распоряжений.
- Ван... как? - не понял Гиббс, хлопая на него глазами. - Наверное, я кое-что не пон
имаю в жизни или безнадежно отстал от нее. М-м.., это я в смысле... Просто мне всегда туго давались восточные имена, - поспешно пояснил он.
- Не усложняй, старина, - поморщился Джек. - Слушай, Пук, с сегодняшнего дня назначаю тебя присматривать за обезьяной. Будешь ее кормить, убирать клетку и всячески развлекать. А я стану платить тебе двойное жалование. Учти, это очень важная и почетная должность, так как огромная мартышка считается у нас Корабельным Духом - Хранителем судна. Смекаешь? - торжественно сказал капитан Воробей, заговорщицки подмигивая ему. Видно, большим умом этот парень явно не отличался и пользовался им крайне редко. - Приступить к своим обязанностям можешь прямо сейчас. А именно - нальешь в бутылку рома и отнесешь его священной обезьяне, дабы Дух не разгневался на нас и даровал удачу кораблю и команде. Старпом проводит тебя к нему. Ну, все, други, свободны...
- Есть, капитана! - китаец раздулся от гордости и с воплем: "Капитана назначила меня стражем священного обезьяна!" со всех ног кинулся в трюм исполнять приказ.
- Джек, ну, а я-то там зачем? - недоумевал расстроенный Джошами, которому решительно не хотелось встречаться с мохнатым Хранителем судна. - Да у меня других дел полным-полно!
- "Зачем-зачем"! - передразнил его тезка священной "гориллы". - Затем... Иди и посмотри, чтобы этот узкоглазый олух за компанию с макакой к выпивке не приложился. Чего же тут непонятного? Иначе у нас будут две пьяные мартышки вместо одной. Сунет Малышу бутылку и пусть проваливает оттуда. А ты заодно глянешь, как наш драгоценный друг обжился на новом месте, - хохотнул он, глядя на обескураженного, недовольного Гиббса, с досадой отмахнувшегося от кэпа и потопавшего за Ван Пуком.
Снизу из вновь оживленного, многолюдного кубрика доносился привычный гогот подкрепившейся, выпившей и отдохнувшей матросни. Корабельная жизнь понемногу входила в свое привычное русло...
Глава 7
Капитан Воробей еще немного постоял по палубе, прислушиваясь к громким, радостным воплям Ван Пука, не удержавшегося, чтобы не заглянуть в кубрик и не похвастаться товарищам своей необычной почетной должностью.
"Вот же олух, - хохотнул Джек, довольно потирая руки. - Что ни говори, число глупцов на земле бесконечно, а славные воды Карибики просто кишат ими," - и похвалил себя за смекалистость.
"Не зарывайся, старина, - тут же осадил его некий "мудрец", живущий внутри. - Думаешь, нашел какого-то убогого, напрасно простоявшего в другой очереди, когда Господь добрым людям мозги раздавал, и победителем заделался? Черта с два! Не все так гладко, вот посмотришь..."
"Заткнись, приятель, и не каркай! Много ты понимаешь, - грубо отдернул его тот. - Как ни крути, а голова у меня все равно - умнейшая, дай бог такую каждому, и про то я сам знаю", - и самодовольно ухмыльнулся. Разобиженный собеседник ничего не ответил, и гордящийся собой кэп, от души посмеявшись над ним, а заодно и над стражем священной "гориллы", отправился в каюту.
Там он застал крайне занимательную картину - Анжелика уже успела отыскать в сундуке красивое бирюзовое платье и теперь, пыхтя от усердия, торопливо натягивала его. При виде ввалившегося "папаши" полураздетая "дочурка" тихонько пискнула и резко развернулась спиной, продолжая влезать в свою щегольскую одежку, в которую благородные барышни обычно облачались при помощи служанок.
- Между прочим, стучать надо, папочка, - смущенно пыхтя, пробормотала девчушка, застигнутая врасплох.
- Между прочим, дверь запирать надо, доченька... Для этой цели на ней щеколда имеется, - весело отозвался Джек.
"Ха, ну, и дела! Вот дожил ты, старина - в родное жилище скоро царапаться нужно будет, и входить, спрашивая позволения у какой-то пигалицы", - проворчал он про себя, вовсе не собираясь церемониться с ней, стыдливо отворачиваясь, и во все глаза разглядывал беспокойно завертевшуюся Энжи. - Да было бы еще, чем тут любоваться", - усмехнувшись, "папочка" протопал к столу, не обращая внимания на сердито-застенчивое сопение Анжелики, нырнул под него и вытащил оттуда очередную бутылку. Но тут юная леди, окончательно застрявшая в упрямом узковатом платьице, возмутилась всерьез:
- А может быть, папа, ты, все-таки, выйдешь и дашь спокойно одеться? И перестань меня так разглядывать! Просто сквозь землю хочется провалиться!
- Чего-о? Это ты мне, цыпа!? Ну, надо же - "выйдешь"! Вот еще, даже и не подумаю! А ну, отставить гнать капитана из собственной каюты! - в свою очередь вспылил он, сражаясь с никак не откупоривающейся бутылкой. - И с какого перепуга ты решила, что я тебя рассматриваю? Чего это я у вас, мисс, еще не видел? Да и смотреть на ваши невыросшие сиськи-письки не больно-то и хоте... О-ох, - спохватился не в меру увлекшийся Джек, напрочь забывший о своих "отеческих" чувствах, и прикрыл рот ладонью, поздновато смекая, что сейчас брякнул явно лишнее и очень похабное. - Извини, детка, вовсе не то хотел сказать, - сконфуженно забормотал он, пятясь к двери. - Глупость - как воробей... Да... Э-э, ну, это я в смысле...М-м... Пожалуй, я, вправду, лучше пойду, - и на всех парусах рванул прочь, оставляя ошалевшую Анжелику дальше воевать с противным платьем в гордом одиночестве.
Полыхающий ушами "папаша" пулей вылетел на палубу, уселся на ступеньки мостика и с досады, наконец-то, вышиб никак не поддающуюся, вредную пробку из горлышка. Он жадно приложился к бутылке, рассеянно глядя, как отдохнувшая матросня, подгоняемая старпомом, уже избавившимся от назойливой трескотни Ван Пука, неохотно выбирается из кубрика.
"Вот это да... Ну, и дела творятся... А у крошки Энжи, оказывается, в хорошенькой юной головке начинают сверкать проблески сознания и бабской интуиции. Вот только очень интересно, откуда? Насколько помнится, я ничего подобного ей еще не говорил. Ай, ладно, неважно.. В любом случае, это просто замечательно. Теперь, по крайней мере, девочка знает, что мир делится не только на отцов и детей, а еще на мужчин и женщин. Чудненько... Значит, не придется разжевывать некоторые прописные истины. Мне и без мисс Тич сейчас забот хватает", - с некоторым облегчением подумал Джек, наблюдая, как несколько человек, суетясь и толкаясь, под чутким руководством мистера Гиббса пытаются привести в порядок застоявшиеся без дела пушки, только отрывать вопросами занятого по макушку Джошами не стал.
А в это время другая половина команды мужественно расправлялась с разгромом на камбузе, и оттуда доносился жуткий шум их героических усилий. Матросы, кряхтя, пыхтя и обливаясь потом, то и дело сновали снизу вверх и обратно, часто меняя воду и выливая за борт всевозможные помои, которых было, ох, как немало. Уборщикам приходилось намного тяжелее, чем "пушкарям", и они с завистью поглядывали на своих более удачливых собратьев. Но парни проявляли сознательность и ни в коей мере не позволяли себе лениться. Ведь, несмотря на выданный им Гиббсом скудный сухой паек, всем упорно хотелось есть.
"Оружейникам" тоже приходилось несладко - то ли банники на "Жемчужине" все до единого оказались кривыми и никуда не годными, или ребята попались на редкость горборукие, только ее капитан, морщась, словно от сильной зубной боли, в конце концов не выдержал. Когда старпом отлучился, за чем-то спустившись вниз, Джек, скрипнув зубами, поднялся со ступенек, засунул в карман недопитую бутылку и подошел к одной самой приметной взмыленной парочке, с адским усердием терзающей несчастное орудие.
- Эй, джентльмены, вы когда-нибудь пушки-то видели? - строго спросил кэп, отбирая у мордастого лысоватого малого банник.
- Так точно, видели, сэр! - бодро отчеканили те.
- Только стрелять из них как-то не доводилось... Не давали нам, - слегка замявшись, смущенно ответил другой - длинный и худосочный, с круглой серьгой в левом ухе. - Но втайне всегда мечтали хорошенько пальнуть...
- И знаем, что вот в эту закопченную дырку ядро заталкивать надо, - со знанием дела важно произнес мордастый.
- Чего-о? В какую еще "дырку"?! - сердито фыркнул Джек, горя желанием как следует отходить банником парочку дуралеев, до дрожи напоминающих ему Пинтела и Раджетти, по всем движимым и недвижимым частям. Только те, в отличие от двух бестолково топчущихся пентюхов, были искусными пушкарями. При воспоминании об этих славных парнях, скорее всего, тоже бесследно сгинувших, капитану "Жемчужины" стало немного грустно. А еще он здорово разозлился. - Дырка у вас знаете, где? Ну, вот то-то же, - и гневно зыркнул на них горящими глазищами. - А у пушки жерло... Было, есть и будет, поэтому дырки поищите где-нибудь... в другом месте. Эх, да что с вас, горе-рыболовов возьмешь? - и безнадежно махнул рукой.
- Сэр, позвольте мне! Я... я умею! - к капитану Воробью шустро подскочил какой-то невысокий коренастый морячок из команды уборщиков камбуза с пустым ведром. - В прежние времена служил на военном судне ее Величества и стрельбе хорошо обучен, - на едином дыхании выпалил он и замер в ожидании.
- Да? - кэп недоверчиво оглядел его с головы до ног. - А отчего же ты оттуда свалил? Приоритеты резко изменились? Или выгнали?
- Так точно, выгнали, сэр! - ничуть не смутившись, весело ответил тот.
- Я так и думал... Любопытно, за что?
- За пьянство, сэр! Водился раньше за мной такой... грешок, - шмыгнул сизым носом уже немолодой пьянчуга-матрос, судя по его внешнему виду и опухшей физиономии, до сих пор не прерывающий дружбы с зеленым змием. - Но стреляю отменно, ей богу, не вру, можете проверить. Давайте, я лучше пальну разок и сами убедитесь. Вот только за ядром сейчас быстренько сгоняю...
- Не надо, приятель, верю, - остановил суетливого малого Джек и сунул ему в руку банник. - Будешь главным канониром... Займись пушками, а вы, джентльмены, как вас там...
- Я - Дюк, - ответил лысоватый, виновато сопя.
- А я - Бин, - пробормотал долговязый с серьгой.
- Так вот, вы, мистер Дюк и мистер Бин, сейчас отправитесь убирать камбуз вместо... Как звать-то тебя, парень? - кэп повернулся к пушкарю, уже ловко орудующему банником в жерле.
- Джек Грейс, сэр! - хрипло отозвался он, старательно и умело надраивая пушечное нутро.
- Хе, надо же, еще один тезка, - хмыкнул капитан и снова повернулся к парочке, мнущейся в ожидании дальнейших приказаний. - Ну, а вы... Короче, други, хватайте-ка ведерки и дуйте вниз. И чтобы возле орудий я вас больше не видел. Смекаете?
- Да, сэр! - вздохнули расстроенные товарищи, и прихватив ведро, потопали трудиться на развороченном камбузе.
Джек ухмыльнулся, провожая глазами опечаленных горе-матросов, и тут увидел Анжелику. Хитрющая девчонка, подобрав подол, по-кошачьи пробиралась мимо зазевавшегося "папаши" к люку, не обращая ни малейшего внимания на разглядывающую ее команду.
- А ну, стой, цыпа! Ты это куда? - схватил он за руку вздрогнувшую "дочурку", уже собирающуюся потихоньку сползти вниз. - Никак в трюм навострилась?
- Да, навострилась! А что, нельзя? - вскричала Энжи, безуспешно пытаясь вырваться. - Я все слышала, о чем вы говорили... И обезьянку хочу навестить, которую ты, папочка, в клетку запереть приказал. А ты мне все врал, вот! Да пусти же, больно!
- Ну, уж нет, дорогуша! Еще чего не хватало! Обезьянку навестить ей, видите ли, приспичило! - не на шутку рассердился тот, замечая ухмыляющиеся рожи своих бравых парней, копошащихся на палубе. - А ну-ка, рыба моя, пойдем со мной! - и под насмешки таращившейся на них матросни поволок упирающуюся Анжелику обратно.
- Верно, кэп, и ремешком, ремешком проказницу, да посильнее, - хохотнул какой-то весельчак и все остальные дружно загоготали. Но рассерженный "папаша" вместе с непослушной строптивой барышней уже скрылись за дверью.
Втолкнув Энжи в каюту, Джек закинул ее на койку, и сурово глядя на маленькую вредину, стал очень выразительно расстегивать широкий ремень.
- Па-ап, ты... ты чего, а? - насторожилась девчушка, смекая, что сейчас за этим может последовать, и испуганно заерзала на постели, получше прижимая к ней зачесавшееся мягкое место.
- Как это, чего? Всего лишь хочу воспользоваться мудрым советом своего матроса, разумеется. Раз ты совсем не слушаешься, да еще и скандалишь, позоря перед всеми меня и себя, - сверля ее горящим гневным взором, отозвался "отец", нарочито долго и неторопливо возясь с огромной тяжелой пряжкой. - И хоть не имею дурной привычки бить женщин, но ради вас, мисс, сейчас готов изменить нерушимым приоритетам.
- Неужели ты, и вправду, выпорешь меня!? Пап, пожалуйста, не надо..., - окончательно перепугалась Анжелика, затравленно наблюдая за ним. - Я... я больше не буду, честно. Обещаю... Просто мне стало очень жаль обезьянку..., - она ухватила Джека за руки и уткнулась ему в рубашку.
- А меня, своего усталого, измученного, несчастного отца, тебе не жаль? - трагическим тоном спросил тот и с облегчением вздохнул, оставляя ремень в покое.
- И тебя жалко, - отозвалась девчушка, виновато сопя. - Только ведь ему там так плохо и страшно одному взаперти в сыром, мрачном трюме. Зачем ты приказал запереть его?
- "Зачем, зачем"! Да чтобы за борт не свалился и под ногами у всех не путался! Чего же тут непонятного? - сердито фыркнул он. - Кстати, цыпа, твой мохнатый дружок теперь вовсе не один и совсем не скучает. У него даже собственная нянька имеется - и накормит, и напоит, и сказочку расскажет... Ладно, шучу..., - усмехнулся Джек, вставая с койки. - Китаец за ним присматривает, который сюда утром заглядывал. Он-то хвостатому, точно, тосковать не даст. А тебе, детка, в трюме делать нечего, и это не обсуждается. Иначе снова крепко поссоримся. Смекаешь? - и покосился на ремень.
- Смекаю, - покорно вздохнула Анжелика, все еще с тревогой поглядывая на грозный предмет воспитания, в этот раз так и не добравшийся до места назначения.
- А что это у тебя тут такое? - Джек заметил какую-то книгу, прикрытую старым сброшенным на постель платьем и слегка торчащую из под него. - Читать решила, цыпа? Очень правильная мысль, ибо ученье - свет, а неучение...Гм..., кхм..., - и ошалело замолчал, открывая затасканную грязную книжонку в синем бархатном переплете, засаленном многочисленными пальцами, в свое время нервно перелистывающими ее замусоленные страницы, обильно смоченные капающей слюной развратников-сластолюбцев.
Энжи в тихом ужасе ахнула и закрыла ладошками побагровевшую от жгучего стыда мордашку.
- Ого-го, вот это... позы..., - восхищенно присвистнул он, рассматривая ужасающе похабные картинки, от которых даже у прошедшего огни, воды и медные трубы многоопытного капитана Воробья все косички подскочили дыбом вместе с еще одной неугомонной частью. - И где же вы, мисс, позвольте спросить, откопали такую рад... гадость? - и строго уставился на покрасневшую, словно вареный рак, "дочурку", готовую провалиться сквозь пол каюты прямо в воду.
- Пап, я нечаянно, честное слово. Она, эта книжка, в сундуке, на самом дне лежала, - чуть слышно пролепетала та, боясь поднять глаза. - Да я почти ее и не смотрела, сразу же захлопнула и спрятала подальше, клянусь...
"Да, цыпа, оказывается, капитан Барбосса оставил тебе в наследство не только ночную вазу, но еще и кое-что посерьезнее, - Джек быстренько пролистал непристойную книжицу и с сожалением закрыл ее. - Ха-ха, рассказывай, захлопнула ты, как же, - и насмешливо покосился на девчушку, сгорающую от стыда. - Вот откуда на тебя прозрение снизошло, и прятать от меня свои невыросшие прелести стала."
Он посмотрел на сжавшуюся в комок маленькую глупышку, и его разобрал смех:
- Ну, и как, цыпа, понравилась тебе книжица? - ухмыльнулся "папаша", пожирая ее глазами, и положил найденное непотребство на койку рядом с "дочкой", шарахнувшейся прочь.
- Ты... ты что!? Конечно же, нет! - с отчаянием вскричала Энжи, готовая вот-вот расплакаться.
- А отчего же так сурово? Взгляни, какие картинки роскошные - яркие, красивые, - продолжал издеваться над ней Джек.
- Пап, ну, хватит! Они отвратительные и гадкие!
- Да врешь ты все! Сама любовалась ими тайком, в окружении стен...
- Нет!
- Да!
Больше она ничего не ответила, и снова закрыв полыхающее личико ладошками, горько разрыдалась, а в приоткрытую дверь без стука просунулась широкая физиономия Ван Пука:
- Извиняйте, капитана... Там ваш священный обезьян опять бушует, однако... Еще выпивку хочет..., - бодро отрапортовал китаец, все-таки, сумевший определить половую принадлежность своего подопечного.
- Тьфу, ты, тысячу бесхвостых чертей ему в печенки и огромный якорь в зад! Вот же пьянь трагическая отыскалась, теперь никакого рома не напасешься! - вспылил Джек, крупно пожалевший, что довел до слез Анжелику и сдуру сам же угостил представителя приматов выпивкой. - Ладно, дай ему бутылку, и дело с концом. Ну, все, давай, давай, проваливай к этой своей... святой макаке...
- Папа, ты что!? Какая еще святая макака? Зачем ты позволяешь давать ему ром?! - от души возмутилась Энжи, вмиг переставая рыдать. - Немедленно перестаньте спаивать обезьянку! Слышите!? Иначе я... я буду читать вот это! - и схватила с постели похабную книжицу.
- Обойдешься, цыпа, даже и не думай, - "отец" попытался отнять ее у раззадоренной девчонки, но не тут-то было - она вцепилась в книжку мертвой хваткой. - Ну-ка, дай сюда по-хорошему, лучше не зли меня. А не то...
- А то что? Ведь все равно не выпорешь, постесняешься!
- Чего-о!? Ах, ты, пигалица..., - Джек, окончательно рассердившись, вырвал книжонку у тоненько пискнувшей "дочки" и засунул в карман.
- Капитана, так моя давать священному обезьяну бутылка? - снова подал голос торчащий из дверей туповатый Ван Пук.
- Ар-р-р, дьявол! Почему ты до сих пор здесь? - рявкнул кэп, отбиваясь от атакующей его юной барышни, рвущейся пошариться по кафтану. - Давай, топай отсюда, и тащи ему пойло...
- Нет! Не смей, слышишь? - вскричала Анжелика, наседая на измотанного "отца".
- Так "да" или "нет!? Моя не понимать, - проблеял китаец.
Джек ничего не ответил - в его несчастной, больной голове вдруг загудел штормовой ветер, и перед затуманенным бездонным взором вихрем пронеслись помноженные надвое Ван Пуки, священные обезьяны, буянящие "дочурки" в нежно-бирюзовых платьицах вперемежку с непристойными картинками из книжки и гигантскими плодами. Он со страдальческим стоном пошатнулся, чувствуя, как смертельно устал...
- Пап, ты чего, а? - испугалась Энжи, вмиг отставая от него.
- Капитана... Сапсэм плехо, однако? - участливо пролопотал житель бананово-лимонного Сингапура, бочком просочившийся в каюту.
Но тот не ответил, а решительно уцепил его за шиворот, выволок на палубу и показал Анжелике кулак, радуясь, что скабрезная книжонка осталась у него.
- Так, капитана, моя нести ром Корабельному обезьяну? - с опаской пробормотал китаец и зажмурился в ожидании неминуемой затрещины, только ее не последовало.
- Ох, приятель, какой же ты нудный. Вот заладил одно по одному..., - немного спокойнее ответил Джек, будучи не в силах орать из-за жуткой головной боли. - Сказал же, тащи...Чего непонятного? И еще, Пук, сделай милость - больше не доставай меня сегодня, а если что-то понадобится, подойди к старпому. Идет?
- Есть, капитана! - бодро отчеканил он, прытко припустил к люку, и словно привидение, исчез с глаз долой.
Кэп посмотрел вслед юркому китайцу, с наслаждением принюхался к ароматам почти готового позднего обеда, доносящимся с камбуза, восстановленного из руин, затем прошел к борту и вытянул из кармана отвоеванную книжонку. Он уже хотел зашвырнуть ее подальше в морскую пучину, но передумал, и вновь пролистал несколько страниц.
"М-м..., какие цыпочки... Мечта...Эх, везет же людям, - с легкой завистью подумал изголодавшийся по любви и ласке мореход, разглядывая обнаженных фигуристых красоток, изображенных во всех красочных подробностях. Пышногрудые девицы на картинках в самых разнообразных позах без всякого стыда предавались пылкой страсти с такими же нагими красавчиками, которых художник, явно не скупясь, щедро одарил могучей благодатью. Капитан Воробей, сравнивая и сопоставляя желаемое с имеющимся действительным, даже немного расстроился, одновременно чувствуя, как по телу прокатывается знакомая мощная обжигающая волна, и пах наливается свинцовой тяжестью, предательски оттопыривая правую штанину. Он, задыхаясь и обливаясь потом, с досадой захлопнул попавший в руки дьявольский соблазн. - Ладно, не стану торопиться. Выбросить такую хорошую вещь я всегда успею. Хоть будет, что на досуге почитать", - и спрятал книжку обратно в карман.
- Отличная книжица, кэп. И весьма содержательная, - хохотнул подошедший сзади старпом, которого тот, увлекшись соблазнительными яркими картинками, даже не заметил.
- Тьфу, ты, дьявол, - вздрогнул Джек, резко поворачиваясь к чумазому Гиббсу, во всю вечно опухшую физиономию расплывающемуся в понимающей ухмылке. - Незачем так подкрадываться, старина. Ты же знаешь, я этого терпеть не могу.
- Да и не думал я к тебе подкрадываться. Просто ты не слышал, углубившись в... чтение, - пожал плечами Джошами, с трудом сдерживаясь, чтобы не брякнуть какую-нибудь похабность, саму вертевшуюся на нескромном языке. - А где же ты такую роскошь отхватил?
- Старина Гектор в наследство оставил, - поморщился кэп, крепко досадуя на приятеля, застукавшего его за таким занятием.
- А-ха-ха, вот уж никогда бы не подумал, что старый суровый морской волк падок до такого сладострастного чтива. А что, очень даже ценная и нужная вещица. Дашь почитать, когда всю... изучишь? - не унимался Гиббс.
- Непременно, дружище... Если, конечно, раньше за борт не вышвырну. А то тут уже и так маленькие... охотницы нашлись, - и кивнул на Анжелику, торчащую в дверях.
- Ха, ну, надо же. Вот ведь молодежь нынче пошла, - ухмыляясь, покачал головой старпом. - Слышь, Джек, а твой ангелочек-то растет не по дням, а по часам. Если на любовь потянет, что делать будешь?
- Кого? Ее, что ли?
- Тебя, парень, тебя, - Гиббс похлопал его по плечу. - Ведь крошка тебя своим папашей считает, а ты ее в койку потащишь. Нехорошо...
- Расслабься, не потащу, - фыркнул Джек, отмахиваясь от него. - На кой черт она мне сдалась? Да у девчонки еще и сиськи-то толком не выросли.
- А когда вырастут, что тогда?
- Вот когда вырастут, тогда и поговорим, - недовольно буркнул "папаша", которому болтливый Джошами своей неуемной словоохотливостью начал наступать на больные мозоли, и поморщился. - Послушай, дружище, уймись, а? Ну, хватит уже. Что ты, в самом деле, словно озабоченный... бог знает, чем?
- Это я - озабоченный? - искренне удивился старпом, уже намереваясь обидеться. - Да это... Ладно, неважно.. Ты вот лучше скажи, долго ли еще собираешься в "отцах" ходить?
- Не знаю, старина..., - честно сознался кэп и тяжко вздохнул. - Но только сейчас я своей курочке ничего говорить не стану, и ты помалкивай. Понял? А там видно будет..., - и давая понять, что разговор окончен, посмотрел на "дочурку", робко выглянувшую на палубу. - Анжелика, радость моя, ну, иди же ко мне, хватит дуться, - ласково промурлыкал он, направляясь к девчушке, после чего диковинная семейка скрылась в каюте.
Глядя им вслед, Гиббс лишь молча покачал головой и покрутил носом, с удовольствием принюхиваясь к сногсшибательным ароматам почти готового припозднившегося обеда, тянувшимся из камбуза, а затем проворно спустился вниз взглянуть, как продвигаются дела у кока с парочкой помощников.
Дрейфующая "Жемчужина", вновь населенная людьми, жила своей привычной корабельной жизнью... Пообедавшие, немного отдохнувшие матросы сновали по судну, и готовясь ранним утром поднять паруса, старательно приводили в порядок застоявшийся без дела корабль.
Джек сумел помириться с врединой-"дочкой", торжественно пообещав ей выпустить из клетки мохнатого дружка сразу же, как только отпадет необходимость в таких крутых мерах, и даже отыскал ей подходящее занятие, вернее, она сама нашла его. После обеда Энжи, проявляя недюжинную хозяйственность, принялась наводить порядок в их совместном жилище, и справилась с этой задачей очень успешно. За свои труды маленькая хозяйка получила от капитана Воробья огромную благодарность, а к ней в придачу старые, пожелтевшие карты, за ненадобностью сваленные в углу, и теперь азартно рылась в них, расстилая на койке, и с интересом рассматривала странные загадочные рисунки. А "папаша", в свою очередь, больше ни словом не обмолвился о похабной книжонке, несказанно радуясь, что юная барышня тоже не вспоминает о ней.
В заботах и хлопотах еще один день пролетел незаметно, и обитатели судна не успели оглянуться, как синие сумерки начали медленно сгущаться над бескрайними морскими просторами Карибики, навевая непобедимую дремоту. Вскоре усталые, измотанные мореходы, оставляя парочку недотеп Бина и Дюка нести вахту, без задних ног завалились спать, набираясь сил перед грядущим походом.
|
