 Фанфик «72 часа | Пролог.»
Шапка фанфика:
![]()
Название*: 72 часа
Автор*: Iva_Rishard
Фандом*: Доктор Кто
Персонажи/ Пейринг*: ОЖП и Co.
Жанр*: Драма, Ангст, AU, POV
Тип/Вид: Джен
Рейтинг*: PG-13
Размер*: Мини
Содержание: ... Говорят, у каждого есть ангел-хранитель. Мы не знаем, какой облик он может принять. Но знаем, что ангел яростнее любого существа в попытках достучаться до нас, защитить. Моим ангелом стал Доктор.
Я видела, как рушится мир. Как умирают самые дорогие люди. Пришло время исправлять ошибки и меняться ролями.
Меня зовут Лира Франко и это моя история. История, в которой есть 72 часа, семь миллиардов жизней и только один шанс.
Статус*: В процессе написания
Дисклеймеры*: Никакой комерческой выгоды, плагиата. Всё пренадлежит правообладателям.
Размещение*: Ссылку пришлите и забирайте.
От автора: Весь этот бред родился в два часа ночи, под песню Greta Salome & Jonsi - Never Forget.
Изначально, это планировалось, как тренажёр или/и убивание времени между идеями для других фанфиков, так что прошу не воспринимать всерьёз.
Таймлайн: Основные события происходят где-то после серии "Бойся её".
Примерно так выглядит Лира:
Текст фанфика:
Кажется, будто тёмные воды глубокой реки уносят сознание куда-то достаточно далеко отсюда. Свист, треск, грохот – всё вмиг замирает, нависая надо мной волной, которая готова обрушиться в любую секунду. Как же душно. Горячий воздух сжимает горло, перекрывая дыхательные пути. Лёгкие будто наполняются песком.
Хриплый кашель, а затем торопливые шаги нарушают сознание. Бахает захлопывающаяся дверь и тишина рассыпается на осколки, собрать которые я уже не в силах. Худой, высокий шатен зажигает свечу на столе и плюхается на стул рядом.
Тусклый свет огня бросает на стены причудливые тени. Они всегда казались мне чудовищами из детских кошмаров. Но теперь мир гораздо более полон кошмаров, чем сон. Во сне безопаснее, чем наяву.
Я, неспешно поднимаясь, присаживаюсь напротив. Заглядываю в его лицо. Как же он изменился с момента нашей первой встречи. Осунувшееся лицо, на котором сплошь следы бессонных ночей. Волосы небрежно растрёпаны, теперь на то, чтобы выжить, нужно тратить больше времени, чем на поддержание стиля. Хотя ему это удаётся с невероятным успехом. Всё такой же привычный твидовый пиджак, галстук-бабочка на шее, брюки на подтяжках. Иногда, когда особенно хорошее настроение возвращается, он одевает феску лилового цвета, с бордовой кисточкой. В такие минуты дурачества, я снова вижу в потухающих глазах задорные огоньки, а на узкие губы растягиваются в безумную улыбку.
- Ты что, снова был в городе? – Он всегда умел выдерживать пронзительный взгляд моих глаз. – Ты же обещал…
Последние слова срываются, словно камень, скатывающийся вниз по склону горы.
- Кто-то из них жив, - он говорит это с такой твёрдой уверенностью, но голос обрывается, будто выключили звук, и до сознания доносится тихое продолжение: - Я точно знаю…
Голова как-то устало падает в ладони. И снова приступ хриплого кашля. Чувствую, как в моё сердце втыкают ещё одну булавку, хотя оно и так уже напоминает игольницу. Тишина и бездействие заставляют думать. Вновь возвращают к невыносимым воспоминаниям. Они не могут быть живы, как бы пессимистично это не звучало. Они умирали у меня на глазах…
Блондинка по-доброму улыбнулась. Так как умела только она – Роза Тайлер. Её светлые волосы разбросались по лбу от недавней погони, и она быстро смахнула их лёгким движением руки. Обоим было весело, уйти от такого преследования не каждый день удается. Девушка было открыла рот, чтобы что-то произнести. Я инстинктивно повернулась к ней всем телом, готовясь воспринимать её голос. Улыбка неожиданно стала растворяться, как иллюзия, которой никогда не было. Слово застряло в горле Розы, какой-то невнятный звук застыл в воздухе между нами. Губы медленно закрылись и блондинка пошатнулась. Белую ткань футболки окрасила багровая струйка, сочившаяся вниз по животу. Крупная дрожь пробрала тело, такое бывает, только когда видишь, как глаза близкого человека потухают как искры, зажатые в ладони. Роза отступила на шаг от меня, и на секунду показалось, что она вся стала почти прозрачной. Девушка рухнула на мокрый асфальт, где-то в области висков дико забилось моё сердце. Слёзы сами брызнули из глаз, стекая по бледной коже щёк и капая на ладони. Показалось, что я слышу треск. Треск ломающейся жизни. Он гулко отдавался у меня в ушах, барабанной дробью и только механический голос, вырвал из этой нирваны.
- Не усовершенствованный образец. Вид – человек. Подвергнуть протоколу.
Рада бы была бежать, но ноги стали ватными. Рада бы кричать, но голос потерян. Тело, эмоции, чувства – всё предавало меня. Весь мир на миг стал крошечным в сравнении с телом человека, который стал мне родным. Бездыханное тело на холодном асфальте всё ещё глядело глазами в небо. И именно этот взгляд держал меня мёртвой цепью у этого места. Уйти и бросить её здесь? Они усовершенствуют её. Это даже хуже смерти. Это жизнь после смерти. Жизнь вегетативного механического состояния. Но одно дело нести живого человека, зная, что в нём ещё теплится жизнь, а совсем другое тащить мертвеца. Слёзы застилали глаза, не давая нормально различать происходящее. Расплывчатые картинки сменялись слишком быстро для раненого сознания. Показалось, что я стою в огромном, переполненном жутким существами зале, кричу не своим голосом, но никто и ухом не ведёт.
Это был день, когда не стало Розы Тайлер. Это был день, когда я встретила Доктора. Говорят, у каждого есть ангел-хранитель. Мы не знаем, какой облик он может принять. Но знаем, что ангел яростнее любого существа в попытках достучаться до нас, защитить. Моим ангелом стал Доктор.
Неожиданный грохот, будто кто-то кидает камни на металлические плиты с огромной высоты. Чьи-то тонкие пальцы впились в мою руку, прямо в то место, где ещё не зажили недавние раны от ножевого ранения. Эта дикая боль, вдруг пронизывающая всё тело, вмиг возвращает на землю. Я снова увидела лицо Доктора, но теперь очень близко. Слишком близко, достаточно, чтобы видеть тусклый огонёк жизни в его впалых глазах. Я никогда не замечала, как прибавились морщины. На лбу, вокруг глаз появились тонкие линии, словно вырезанные иголкой по воску. Между некоторых скопилась сажа, он ведь не оставляет свои глупые поиски среди руин давно преданного огню города.
- Они шли за тобой! – Мой резкий вскрик то ли от отчаяния, то ли от боли, ничуть не пугает Доктора. Он привык, я знаю. – Ты с ума сошёл!
- Давно, - он медленно кивает, и бережно отпускает мою руку. Я совсем забыла про боль. – Нужно торопиться, Рыжик…
Доктор отворяет люк в полу. Кто говорит, что ниже катакомб ничего нет, то сильно ошибается. Грохот становится всё чётче и громче. Сколько раз я видела это в кошмарах, сколько просыпалась в холодном поту. Но это реальность и в этом её главный минус – здесь нельзя проснуться. Грохот превращается в калейдоскоп звуков: бахающие шаги, механические голоса, отдающие приказ сдаться, треск ломающейся двери. Снова учащается пульс, выдавая всё моё волнение. Я спрыгиваю в люк первой. Сразу врезается запах гари, плесени и чего-то отдалённо напоминающего канализацию. Дрожащими руками, беру у Доктора свечу. Скромное убежище остаётся в плену тьмы, как и весь существующий пока что мир. Он прыгает за мной, и люк захлопывается, с каким-то особенно нарушающим слух ударом.
Всё оборвалось как-то разом. Не стало звуков с поверхности: не грохота, не голосов, не шагов. Ничего, словно проваливаешься в вакуум. Тусклый свет освещает лицо Доктора, он ободряюще улыбается мне, стараясь не унывать. У него всегда это отлично получалось. Свет переползает по стенам и приходится идти вдоль по коридорам. Я знаю их наизусть без карты. Их нашла Эми, за день до смерти.
Слышится удар, слёзы сжимают горло стальными тисками. Сильнее, чем руки сжимают лапы киборгов по обе стороны. Рыжеволосая девушка стоит напротив, на коленях. Мы с ней всегда были похожи внешне, но теперь я бы всё отдала, чтобы поменяться местами. Ещё удар, кровавая дорожка стекает по шее Эми. Вырываться бесполезно, как и сопротивляться, от этого муки только продлятся.
- Я повторю вопрос: где скрывается Доктор? – крепкий мужчина, стоящий между мной и Эми, в упор глядит на неё.
Как же он омерзителен. Белоснежная рубашка, золотые запонки, шёлковый галстук, дорогой пиджак. Я смотрю на него в упор, словно, хочу заставить его боятся. Но ещё больше хочется всадить ему нож в самое сердце, чтобы оно навсегда остановилось.
- Мисс Понд, для вас было бы целесообразнее ответить на наш вопрос…
Я вдруг ловлю отчаянный взгляд Эми. Сколько в нём горечи, сколько обиды и сколько силы духа. Единственное желание, обнять девушку и сказать, что всё будет хорошо, вдруг захватывает мой мозг. Хочется выть волком, биться, сражаться. Хочется кричать, что нельзя сдаваться. Но один только взгляд Эми и я понимаю, что они больше ничего от неё не услышат. Но и я тоже. Не единого звука, ни предсмертного крика, не истерического моления. Ничего…
Мужчина махает рукой и один из роботов, чьи руки были умело преобразованы в лезвия, возникает позади Эми. Она поднимает голову, улыбаясь мне. Широко, удивительно мягко. В последний раз. Сколько всего я видела в этой улыбке, но только одно, что должна была непременно передать Доктору: «Скажи ему, что я навсегда с ним».
Большие алые капли падают на пол, киборги разжимают стальные клешни и пустое тело, которое меньше секунды назад покинула душа, рушится, словно марионетка, которой обрезали верёвочки, тянущиеся от кукловода.
Тьма расступается перед светом свечи, я снова ощущаю в шагах Доктора прежнюю уверенность. Пугает тишина. В катакомбах всегда есть какие-то звуки: пищание крыс, стук капель, завывающий наверху ветер. Но здесь ничего, мертвецкая тишина, как в склепе. Но мне ли боятся мертвецов, если только они не в броне…
Наконец, узкий коридор кончается, и Доктор останавливается, словно мы на пороге великого открытия. Сквозь полумрак я вижу, как он заговорщически подмигивает мне. Зачем что-то щёлкает, и яркий свет вмиг ударяет по глазам. Я автоматически загораживаюсь от него руками, стараясь спрятаться. Глаза слишком долгое время были в темноте. Доктор что-то крутит на стене, и свет становится тусклее. Я убираю ладони от лица, сразу открывая рот.
Взгляду открывается зал с низкими потолками, но довольно просторный. Кругом по стенам развешаны провода, под потолком с десяток ламп. Что-то вдруг напоминает арену амфитеатра, но только крошечного размера. В самом центре зала стоит синяя полицейская будка.
Я спрыгиваю с выступа, отделяющего тоннель от зала. Какой-то шальной ветер проносится в голове и напрочь сметает все мысли. Только восхищение. Шаги под потолком отдаются гулкими звуками. Я провожу рукой по стенке будки, рассматривая её вблизи. Краска порядком облупилась, почти все надписи стёрлись. Окошки покрылись чёрной копотью. Доктор никогда бы не допустил, чтобы его любимая Тардис опустилась до такого состояния, но теперь ведь всё иначе. Нет той свободы действий. Он давно собирался привести её в порядок, но время, его так мало.
Снова стали возвращаться мысли. Но страшнее были воспоминания, сколько раз я просила его стереть мне память…
- Я перенёс её сюда очень давно, - голос Доктора вырвал из царства собственных мыслей.
Пальцы ощущали ребристую поверхность слезающей краски и по спине побежали приятные мурашки. Пожалуй, в последний раз это было очень и очень давно.
Доктор отворил дверь, толкнув её, потому как ручка с внешней стороны давно отсутствовала.
- После вас, - он снова улыбнулся, но теперь как-то по-особенному, по-докторски.
Шагнув за дверь, сразу ощущаешь себя в безопасности. Это невозможно описать, но чувство, будто сюда никто никогда не доберётся. Пусть хоть весь мир сгорит, но Тардис будет стоять, а вместе с ней и ты.
Доктор стал возиться с чем-то на панели управления. Что-то маленькое, похожее на крупный алмаз блеснуло в его руке, и вся Тардис засветилась изнутри. Всё сразу запищало, затарахтело, заблестело. Он будто вдохнул в неё жизнь, и она и в правду ожила.
- Так Тардис ещё работает? – мысль пришла в мою голову только сейчас, по немного начиная осознавать, что это значит. – Мы ведь можем исчезнуть отсюда! Куда угодно и больше никогда не вернуться!
Что-то радостное захлестнуло с головой, это как в жару с разбегу плюхнутся в бассейн. Ведь всё может быть совершенно по-другому! Я захлебнулась эмоциями и мыслями, которые превратились в один яркий водоворот.
- Тардис нужна энергия, а на этой планете её уже не осталось, - Доктор указал на ту штуку, что он вставил в углубление на панели управления. – Это универсальный накопитель энергии, но её в нём на 72 часа и ровно на два путешествия. Одно я устрою, а второе сможешь выбрать сама. Но Тардис сможет переместить только одного.
Всё оборвалось. Что-то внутри упало и звякнуло. Отступив назад, я инстинктивно скрестила руки на груди.
- Я не пойду без тебя, - Доктор умел читать по лицу, как раскрытую книгу, и испуганный взгляд всегда выдавал меня.
Шагнув в сторону двери, я до боли закусила губу. Расцветающий на глазах мир, вдруг снова окрасился в серые тона. Противный ком засел в горле, только бы не заплакать. Едва успев что-то понять, мимо мелькнула высокая фигура и дверь захлопнулась. Дикое отчаяние захватило разум в один момент. Я кинулась к двери, дёрнув за ручку. Но дверь была заперта намертво. Удар, ещё один. Сумасшедший барабанный стук в дверь. Слёзы подступали всё ближе, уже начиная застилать глаза.
- Доктор не смей! Слышишь, немедленно отопри дверь! Я никуда не отправлюсь без тебя! – Сама того не замечая, я срывалась на истеричный крик.
- А «никуда» и не надо, я всё запрограммировал. Ты вернёшься в прошлое, разыщешь там меня и всё исправишь, - голос Доктора из-за двери был как никогда спокойным. Словно ничего особенного не происходит.
- Как? Я даже не знаю, что делать, - слова нарушались всхлипами, я утёрла слёзы рукавом свитера.
- У тебя будет 72 часа, пока Тардис в рабочем состоянии, - голос напрягся, это чувствовалось, не слухом – сердцем. – Там, рядом с экраном управления лежат наручные часы. Они ведут обратный отсчёт, ты поймёшь, как они работают. Пришло время исправлять ошибки…
Его голос вдруг затих и недолгую тишину, нарушили механические голоса: «Подвергнуть протоколу «некромант». Сердце сжалось, язык не слушался. Осознавание своей беспомощности давило огромной плитой, не давая сделать и вздоха. Никогда ещё воздух не проходил в лёгкие с таким трудом.
Я медленно скатилась по двери на пол. Слёзы без остановки текли по щекам и капали на пол. Послышался до боли знакомый звук, Тардис запустила программу перемещения. Это был звук коробля Доктора.
- Нет… - Хотелось кричать, но сил больше не было, и получился отчаянный шёпот. – Пожалуйста, вернись. Я не хочу без тебя, я не могу бросить тебя. Доктор, пожалуйста…
Из последних сил замахнувшись кулаком, я ударила в синюю дверь. Слёзы закрыли глаза, сколько бы я не стирала их свитером, они появлялись снова. Они скатывались по ресницам, и было слышно, как они разбиваются о пол. Разжав пальцы, я проскребла ими по двери, но это всё равно уже ничего не изменит.
Безысходность зажала в угол. Я вдруг почувствовала себя такой маленькой и беспомощной, какой ещё не чувствовала никогда. Что значит «исправлять ошибки»? Как я могу что-то исправить?
С трудом поднявшись, я прошагала до панели управления и, забрав часы, вернулась обратно. Не хотелось шевелиться, думать, дышать. Хотелось навсегда остаться тут в углу, у двери. Слёзы вновь выступили тяжёлыми каплями. Смахнув их, я постаралась разглядеть часы. Самые обыкновенные наручные часы. На двойном, кожаном, чёрном ремешке, который оборачивался дважды вокруг руки. Вот только стрелка шла назад и над цифрой двенадцать красовалось окошечко, в котором значился ноль.
Еле шевеля руками, я застегнула часы на правой руке и прижала руку к груди. Это последняя нить, соединяющая меня с тем пережитым будущим. Облокотившись на дверь, я закрыла глаза. Слёзы никак не хотели униматься и я плакала. Плакала сквозь опущенные ресницы. Зарывшись лицом в колючую ткань свитера.
|
