 Фанфик «Турне по Италии | День первый. Венеция»
Шапка фанфика:
Название: Турне по Италии
Автор: Полураспад Урании
Фандом: Ориджинал
Персонажи/ Пейринг: м/м
Жанр: Приключения, Романтика
Предупреждение: Кажется, нет никаких извращений, кроме яоя
Тип/Вид: Слэш
Рейтинг: R
Размер: Макси
Содержание: Турист из России приезжает в Италию, чтобы отдохнуть. Там его встречает местный гид, для которого чужой отдых – это тяжёлая работа. Он уже ненавидит туристов, а вместе с ними Венецию, Рим и Флоренцию, которыми так восхищаются приезжие. Но даже на самые привычные вещи можно взглянуть по-новому. Особенно, когда тебе приходится бегать от слишком навязчивого поклонника...
Ахтунг! Автор – любитель античной истории)
Статус: В процессе написания
Дисклеймеры: Оригинальное произведение
Размещение: На здоровье
Текст фанфика:
[Внимание! Глава не первая, есть ещё Вступление]
Зазвонил будильник. Массимо открыл глаза и не понял, где находится. Но к этому он давно привык: почти каждый день засыпал и просыпался в разных номерах. Так что сейчас самое главное было – найти телефон и отключить будильник.
На полу нашлись скомканные джинсы, а в кармане и телефон. Отключив его, Массимо огляделся и понял, что спал на самом-самом краю одноместной кровати. Другой край занимал закутанный в одеяло свёрток. Свёрток повернулся на другой бок, и Массимо увидел лицо Давидо.
Вспомнив, что вчера произошло, Массимо захотелось одновременно убежать, провалиться сквозь землю, умереть и забыть всю свою жизнь. Он выбрал первое, осторожно встал с кровати, осторожно поднял разбросанную одежду и тихо оделся. В другом кармане джинсов нашёлся злополучный ключ от номера. Массимо возвёл глаза к потолку и беззвучно пробормотал «Oh, dio!» («О, боже!»).
Уже на выходе он вспомнил, что нужно бы разбудить Давидо, иначе тот не успеет пригнать автобус со стоянки. После внутренней борьбы, Массимо вернулся к кровати и тряхнул Давидо за плечо. Но тот лишь отмахнулся, и намотал на себя ещё один слой одеяла. Тогда Массимо, не церемонясь, пнул спящее тело ногой, так что Давидо резко вскочил и огляделся по сторонам.
– Вставай, – сказал Массимо и ушёл, пока Давидо не пришёл в сознание.
В своём номере Массимо на всякий случай заперся и пошёл в душ. Он чувствовал себя грязным и использованным, поэтому беспощадно включал то горячую, то ледяную воду. Если бы можно было снять с себя кожу и постирать с порошком, Массимо обязательно это бы сделал.
На завтраке уже собралась вся группа. Артём с Натальей и пожилой парой в одинаковых футболках, которые сегодня были зелёными, снова сидели за одним столом. Увидев своего гида, они поздоровались, а Артём улыбнулся так добро, что Массимо подумал, что если бы такая улыбка была у Давидо, он бы ему всё простил: и спаивание, и фактическое изнасилование.
Кофе был мерзкий, но Массимо настойчиво влил в себя три эспрессо. Круассаны были ещё более мерзкими: липкими и жирными, но Массимо их съел, намазав толстым слоем клубничного джема.
В ресторан вошёл Давидо. Вид у него был злобный и голодный. Пробежав глазами по залу, он остановил взгляд на Массимо, и у того внутри что-то ёкнуло. Но не так восторженно, как раньше, а испугано. Давидо направился прямо к нему, но по дороге остановился у кофе-машины. Массимо решил, что это его шанс, и быстро проскользнул мимо столиков к выходу. Вернувшись в номер, Массимо захотел принять душ ещё раз, но тогда бы он всех задержал.
Группа уже собралась у автобуса, когда Массимо вышел из гостиницы. Сам Давидо ещё не появился, и Массимо испугался, как бы это не была провокация. К Массимо подошла одна девушка из группы, имя которой он не помнил, и начала расспрашивать про музей Федерико Феллини. Объясняя ей, как пройти до музея, Массимо заметил, как из стеклянных дверей отеля появился Давидо. Сделав вид, что он показывает дорогу, Массимо развернулся спиной к нему и громко начал рассказывать всем, на какой автобус нужно сесть, чтобы доехать до парка Феллини.
Отъехали по расписанию. Туристы в автобусе зевали, а Давидо угрюмо смотрел на дорогу, выезжая на шоссе с неудобных улочек Римини. Массимо взял микрофон и обратился ко всем:
– Доброе утро, дамы и господа. Мы с вами направляемся из Римини в Венецию. Дорога займёт около трёх часов, так что можете пока досыпать, а я буду вам рассказывать то, что положено рассказывать гиду... Венеция является столицей региона Венето, расположенного на севере Италии. Первые поселения появились здесь в шестом веке нашей эры, когда племена венетов бежали от наступающих варваров…
И так далее, и так далее. Массимо знал, что половина туристов засыпает после даты основания города, а вторая – после количества жителей. Конечно, иногда попадались кадры, которые буквально ходили за ним с блокнотом и записывали каждое слово, но сейчас таких не было.
Массимо продолжал рассказывать давно обкатанную историческую лекцию, и заметил, что Артём на соседнем ряду уже успел достать фотоаппарат. Он опять фотографировал всё вокруг: машины, провода, фермерские угодья, заправки, а рамка перед въездом на платную дорогу удостоилась целой фотосессии. Наталья клевала носом, а Артём постоянно её будил и показывал то, что казалось ему интересным:
– Смотри, на той горе лежит снег! А вон там настоящий замок! Ух ты, дом целиком зарос вьюнком, ты хотела бы там жить? Виноград обрызгивают чем-то жёлтым, вот почему здесь столько вина! Смотри, Наташ, какой огромный парк аттракционов, вот сюда бы Лёшку привезти!
Массимо умилял такой откровенный восторг. Он даже чувствовал гордость за Италию, и ему хотелось преподнести страну перед туристами в ещё более выгодном свете.
– С этих полей урожай можно снимать до трёх раз в год. Теплицы, которые мы проезжаем, нужны не для того, чтобы растениям было тепло, а наоборот, чтобы их не обжигало солнце. Можно сказать, что это холодницы. В этих холодницам растут помидоры. Кстати, вы знали, что по-итальянски помидоры звучат «pomodoro»?..
После трёх часов болтовни, Массимо ужасно хотелось пить, но он знал, что если сейчас выпьет хоть глоток, то его дикция испортится окончательно и станет слишком вялой для русского языка.
Но вот на горизонте показалась Венецианская лагуна, и туристы приникли к окнам. Автобус ехал по широкому мосту – единственному перешейку от континентальной части Венеции до морской. Здесь уже плавали большие лодки, выполняющие функции грузовиков в городе. В воде стояли огромные стволы старых лиственниц, окаменевших в солёной воде. Они играли роль дорожных знаков: показывали, где мель.
Автобус остановился в порту. Перед тем, как выйти наружу, Массимо раздал всем туристам аппаратики, напоминающие рации с наушниками. У него самого был такой же, но с микрофоном. В людной Венеции невозможно было ходить большими толпами, поэтому рации – единственный выход.
Чтобы туристы не потеряли Массимо в толпе, он размахивал над собой ярким оранжевым зонтиком в чёрный цветочек. Как показывал его опыт, без маяка туристы терялись быстро, как дети.
В порту стояли не только лодки-автобусы, на один из которых они должны были сесть, чтобы добраться до Венеции, но и огромные лайнеры. Они были пяти-, шести- и семиэтажными гигантами. Каждый из них был отдельным городом, был размером с город и весил, наверное, как целый город. На одном из лайнеров виднелась широкая жёлтая труба с голубой буквой «С» – это была родная сестра затонувшего год назад «Costa Concordia». Здесь было несколько огромный круизных судов, а каждый из них вмещал по четыре тысячи человек. И это означало, что вся эта толпа сейчас ходила по Венеции.
Массимо привёл туристов на катер и помог погрузиться. Давидо с автобусом уехал на стоянку. Массимо очень надеялся, что до вечера они не увидятся и что Давидо не придёт в голову названивать ему на телефон.
Лодка повезла туристов по Еврейскому Каналу сразу в цент города, на площадь Сан-Марко. Именно здесь находился знаменитый Дворец Дожей и высокая колокольня Кампанила с изображением крылатого льва – символа Венеции. Именно эту площадь представляли все люди при упоминании Венеции.
Лодка остановилась немного в стороне от площади Сан-Марко, на так называемой Набережной рабов. Туристы, сойдя на берег, сразу все, как зомби, потянулись к площади, и Массимо пришлось окликать их по рации, чтобы не растерять.
– Итак, внимание! – говорил он, пытаясь организовать своих людей в мобильную группу, способную пробираться сквозь узкую Венецию. – Туристов сегодня в городе очень-очень много, так что не теряемся. Если вдруг не видите мой зонтик, идите на голос, я всегда буду говорить, где нахожусь. Сейчас мы встретимся с экскурсоводом. Её зовут, кажется, София…
– А разве не вы будете нашим экскурсоводом? – спросила Наталья, которая вместе с Артёмом оказалась рядом.
– Нет, – улыбнулся Массимо, – я буду идти сзади и следить, чтобы никто не терялся.
Венеция, возможно, самый популярный город не только в Италии, но и во всём мире. Поэтому и количество желающих её посетить соответствующее. Если посмотреть на город с высоты птичьего полёта часа в три дня, то не сможешь увидеть мостовую: она вся будет закрыта людьми.
На главной площади Венеции стоят две знаменитые колоны. На вершине одной из них находится крылатый лев, на другой – Георгий Победоносец, побеждающий дракона. Обычно Массимо встречался с экскурсоводами под одной из этих колон. И обычно было понятно, под какой именно. Но сейчас Массимо не мог дозвониться до Софии, не знал куда идти и понятия не имел, как она выглядит. Наконец, послышался звонок телефона и Массимо поднял трубку:
– Buon jiorno («Добрый день»), Massimo! – крикнули из трубки.
– Где вы? – недовольно спросил он по-итальянски.
– Простите, пожалуйста, я опаздываю. Задержите туристов, пусть не разбегаются!
– Да когда вы?.. – хотел возмутиться Массимо, но трубку уже положили.
Вернув телефон в карман, Массимо обнаружил, что на него смотрит пятьдесят пар любопытных глаз. Из-за тесноты площади люди окружили Массимо кольцом, и весь их вид ясно требовал зрелищ. Только Артём, стоящий в первом ряду улыбался открыто и по-доброму.
– Итак… – начал Массимо. – Наш экскурсовод задерживается, поэтому давайте пока что я вам расскажу… о чём-нибудь.
– Где это мы стоим? – подсказала низким голосом накачанная женщина с дочкой.
– На площади Сан-Марко, – улыбнулся Массимо простому вопросу. – Если вы посмотрите вглубь площади, за Дворец Дожей, то увидите большую белую церковь. Это церковь Святого Марка, покровителя города. Любопытно, что своего покровителя венецианцы, можно сказать, украли у египтян. Прах Святого Марка многие века хранился в Египте, но один из правителей города организовал настоящий крестовый поход за мощами. Украв покровителя, венецианцы поняли, что им нужен храм. Но материала на островах, как вы понимаете, не много. Поэтому и мрамор они украли, но на этот раз из Константинополя. Они воровали уже готовые колоны и скульптуры из византийских церквей. Даже эти огромные колонны, под которыми мы стоим, были выкрадены из Константинополя по приказу дожа Партечипацио…
– Простите, а кто такой дож? – спросила пожилая женщина в зелёной футболке. Она, как и боялся Массимо, оказалась милой, но дотошной туристкой.
– Дожами назывались венецианские правители. Дворец Дожей и являлся их домом, резиденцией и рабочим местом…
Кто-то потряс Массимо за плечо. Он обернулся и увидел запыхавшуюся женщину лет тридцати.
– София? – спросил он.
– Да, – вымученно улыбнулась она, пытаясь отдышаться. – Простите, пожалуйста.
Массимо отдал ей микрофон и, наконец-то, выбрался из оцепления туристов. Он никогда не был социопатом, но когда тебя обступают пятьдесят человек, кому угодно будет неприятно. У Массимо не было рации с наушником, поэтому он лишь издалека слышал, как София заново начала рассказывать историю Венеции.
Когда группа двинулась вглубь площади Сан-Марко, Массимо пошёл за ними. Он видел, как Артём сделал не меньше сотни фотографий Дворца Дожей, и ему казалась, что как минимум на половине из них, запечатлелся и он сам.
Послушав, как пробил колокол на Часовой Башне, София повела туристов прочь от центра города по узеньким улочкам, где едва расходились два человека. У каждого экскурсовода был свой маршрут, и Массимо не знал, куда ведёт их София, но он привычно шёл в конце процессии и следил, чтобы никто не отставал.
Они пересекали каналы по мостикам, под которыми проплывали гондолы. Туристы с гондол фотографировали туристов на мостиках, и наоборот. Покружили по миниатюрной площади, где жил прототип шекспировского Отелло, покружили вокруг памятника основоположнику комедии – Гольдони, пофотографировались у особняка реальных Капулетти. Массимо казалось, что София слишком любит литературу и намеренно устроила экскурсию по самым злачным книжным местам города. Он слышал, как женщина увлечённо щебетала о том, что прототип Дездемоны выжил, а прототип Яго стал новым венецианским дожем.
Самым отстающим туристом в группе был Артём. Он вечно останавливался, чтобы сделать пару десятков фотографий неровно лежащего камня в стене, или просил гондольеров ему позировать. Массимо постоянно приходилось его подгонять, но Артём так удивительно добро улыбался на любые замечания, что Массимо не решался сказать, что из-за него опаздывает вся группа.
Когда они вышли к Гранд Каналу, Массимо услышал, как пожилой мужчина в зелёной майке говорил своей жене:
– Я и не думал, что Венеция на самом деле такая. Думал, есть здесь парочка каналов для туристов, и всё, а на самом деле… Тут правда нет дорог и машин. И вместо них плавают лодки. Фантастика.
Массимо улыбнулся. Его не переставляла забавлять реакция туристов на такие обычные вещи. Ему-то самому Венеция давно перестала казаться сказочным городом. Для него это был просто самый сложный за неделю город, где за две минуты можно потерять двадцать человек.
– Обратите внимание, какие потрясающие фасады выходят на Гранд Канал, – тем временем продолжала говорить София. – А ведь это действительно фасады. В Венеции парадные выходы домов выходят на воду, а на улицы – только чёрные, для прислуги.
От Гранд Канала через знаменитый древний рынок Реальто они вернулись на площадь Сан-Марко, где София передала микрофон Массимо, а сама побежала в лавку Tabacci за кофе.
– Итак, дамы и господа… – Массимо обмахивался папкой с документами, потому что вокруг было ужасно жарко. – Сейчас у вас будет выбор. Так как время у нас очень ограничено, нужно выбирать между обедом и экскурсией во Дворец Дожей.
Вокруг послышались возмущённые голоса.
– А можно вместо всего этого пойти по магазинам? – спросила накаченная женщина с дочкой. Её Дианочка устало привалилась к маминой накаченной ноге.
– Конечно, – улыбнулся Массимо, вспомнив русскую пословицу «баба с возу, кобыле легче». – Итак, прошу поднять руку тех, кто пойдёт во Дворец.
Почти все руки взметнулись в воздух. Массимо обрадовался, что ему посчастливится обедать в одиночестве, но на всякий случай попросил:
– А теперь поднимите руки те, кто пойдёт на обед.
Руку поднял один Артём. Наталья рядом с ним смотрела по сторонам и не выглядела удивлённой.
– Хорошо, – Массимо огляделся, высматривая Софию. Она приближалась, дуя на чашку с кофе. – Вы пойдёте во Дворец с Софией. До встречи.
Нестройный гул голосов попрощался с Массимо, и он вылез из толпы. Рядом материализовался Артём и посвятил прямо в лицо Массимо своей доброй улыбкой.
– И где мы будем обедать? – спросил он.
Массимо махнул рукой в направлении, куда нужно идти. С шумной набережной, заполненной русскими, китайцами и индусами, они свернули в маленький дворик, окружённый высокими стенами плотно прилегающих друг к другу домов. Если бы из группы пошло обедать хотя бы десять человек, Массимо уже не повёл бы их сюда. Это был слишком маленький ресторанчик, рассчитанный больше на местных, чем на приезжих.
Хозяин встретил Массимо, как старого знакомого, и сказал, что сегодня у них просто великолепное мороженое. Им повезло: на террасе над каналом освободился столик. Правда, он был больше похож на тумбочку, чем на столик, но сидя за ним, можно было стряхивать крошки в канал или нечаянно пролить кофе на гондольера.
– Что бы вы мне посоветовали? – спросил Артём, открывая меню.
– В Венеции еда дорогая и невкусная, так что берите всё, что угодно, – абсолютно серьёзно ответил Массимо, но Артём засмеялся.
Он долго изучал меню, но вполне предсказуемо выбрал пиццу.
– Настоящую пиццу вы закажите только в Неаполе, – сказал Массимо. – Там она самая лучшая.
– Я читал, что жители каждого региона Италии утверждают, что только у них пицца самая лучшая, – улыбнулся Артём.
– Но только у Неаполя есть на это право. Оттуда пошла первая пицца Маргарита! – горячо сказал Массимо, и, смутившись, добавил, – К тому же, я сам из Неаполя.
Артём по-доброму засмеялся и сказал:
– Называйте меня на «ты».
– Хорошо, – Массимо немного удивило такое дружелюбие, – Только, если… ты тоже будешь ко мне так обращаться.
– Нет проблем, – улыбнулся Артём, и Массимо подумал, что, наверное, его лицевые мышцы защемило. Потому что нормальный человек не может всё время настолько добро и счастливо улыбаться.
После напряжённой беготни по Венеции говорить не хотелось, и они молча ели, наблюдая за оживлённой жизнью канала и домов, выходящих на канал. Из окна напротив ресторана вылезла полная женщина и принялась развешивать бельё прямо над водой. Гондольерам приходилось наклоняться, а туристы с гондол, наоборот, привставали, чтобы пощупать руками настоящее венецианское мокрое бельё. Артём тоже купился и, быстро вытерев руки о джинсы, достал фотоаппарат и сделал несколько десятков снимков. Закончив фотографировать канал, он снял ещё пустые тарелки с бокалами, терраску, на которой они сидели, и самого Массимо.
– А почему ты не пошёл во Дворец Дожей? – спросил Массимо, когда фотоаппарат исчез.
– Устал, – вздохнул Артём и впервые стал выглядеть не как самый счастливый человек на Земле. – У меня небольшие проблемы с суставами, так что… прости, не хочу об этом говорить.
Артём снова по-доброму улыбнулся, а Массимо подумал, что вытянутость и худоба его фигуры, наверное, являются следствием болезни.
– А жена пошла без тебя? – не мог не спросить Массимо.
– Это Наташка-то жена? – Артём задорно засмеялся, показывая белые зубы. – Она сестра моя, а не жена!
– Но, она что-то говорила про ребёнка, – смутился Массимо, – И фамилия у вас одинаковая в списке…
– Она не взяла фамилию мужа. Он Закарачкин, представляешь? – произнёс Артём со смешным выражением, от чего Массимо невольно прыснул. – А Лёшка их сын и мой племянник. Просто этот Закарачкин такой занятой, что у него нет времени на семью, и я часто помогаю Наташке с ребёнком. Видишь, её мужу даже некогда в отпуск поехать…
Массимо испытал настолько невероятное облегчение, что ему даже стало стыдно. Ему показалось, что щёки со следами от ветрянки покраснели ещё сильнее, чем обычно.
– И куда мы теперь? – спросил Артём.
– Встретимся с остальными снова на Сан-Марко под колонной с крылатым львом и все вместе пойдём кататься на гондолах.
– Здорово! Я думал, мы уже не успеем сегодня, – улыбнулся Артём.
– Пока что движемся по графику, – Массимо рядом с Артёмом тоже хотелось постоянно улыбаться. Он себя одёрнул, и вернул на лицо хладнокровное выражение.
Они расплатились с официантом и, не спеша, зашагали к площади. Массимо ожидал теперь разглядеть симптомы болезни Артёма: хромоту, не сгибающиеся ноги, даже прислушивался, чтобы услышать хруст костей, но всё было тщетно. Тот весело шагал по набережной, лавируя между туристическими группами и продолжать фотографировать. Один раз Артём остановился у «живой скульптуры» в костюме венецианского шута и попросил Массимо их щёлкнуть. А потом попросил шута щёлкнуть их с Массимо.
Экскурсия во Дворец Дожей длилась долго, так что Массимо успел ещё показать Артёму лавку с недорогими сувенирами: масками и муранским стеклом. Остановившись у витрины с масками, они примерили на себя почти все подряд, и абсолютно все их эксперименты были запечатлены на фото. Массимо поймал себя на мысли, что столько раз бывал в Венеции, но ни разу до этого дня не прикасался к маскам.
Группа Массимо вернулась из Дворца Дожей абсолютно измотанной. На открытой площади Сан-Марко стояла невыносимая жара, и собрав всех вместе, Массимо поскорее спрятал туристов под колоннаду Дворца. Они с голодной ненавистью смотрели на Массимо и Артёма, но сообщение, что сейчас состоится прогулка на гондолах, всех приободрила.
– Двоих не хватает, – сказал Массимо, пересчитав людей.
– Вон они идут! – сказала женщина в зелёной майке.
Массимо обернулся и увидел, как по площади бежала накачанная женщина с дочкой. Мама несла огромную сумку покупок, а девочку не было видно за большим свёртком в её руках.
– Дианочка, милая, поторопись! – басила мамаша. А увидев, что они подошли к группе, она сказала прямо в микрофон Массимо, – Прошу прощения, мы с Дианочкой задержались. Сами понимаете, где ещё купить муранского стекла!
Массимо присмотрелся к девочке и понял, что она тащила огромную стеклянную скульптуру коня, стоящего на дыбах, замотанную в газеты.
– Итак, за мной! – скомандовал Массимо и взмахнул оранжевым зонтиком, как флагом. Когда группа вышла на солнце, ему захотелось открыть его и спрятаться в тени, но из чувства солидарности он воздержался.
Если сравнивать гондолы с обычным транспортом, то они будут туристическим такси. Чтобы прокатиться на таком такси, нужно заранее купить билет и прождать очередь. Во всяком случае, гондольеры – это точно не частники-бомбилы, которых можно остановить посреди улицы, подняв руку. У них есть свои таксомоторные парки – станции гондол.
На одну из таких станций Массимо и привёл свою группу. Он прорвался сквозь очередь китайских туристов и выбил себе один из мостиков, ведущих к месту посадки на гондолы. На одну лодку помещалось шесть человек, так что Массимо сформировывал группы, попутно раздавая билеты. Получилось, что последними остались Артём с Натальей, и им на двоих доставалась целая лодка.
– А вы поедете с нами? – спросила Наталья у Массимо.
– Нет, – улыбнулся он, – У меня же нет билета.
– Вам разве турфирма не оплачивает? – удивилась девушка.
– Нет, я должен ждать вас здесь.
Артём улыбнулся ему доброй, извиняющейся улыбкой, как будто это он был виноват, что у Массимо нет билета. Но сам Массимо не понимал, чего хорошего есть в этих гондолах. Они раскачивались на воде как проклятые, на посадке люди иногда падали в каналы, да к тому же и гондольеры были грубыми хамами, если понимать, о чём они говорят по-итальянски про туристов.
Когда подошла последняя гондола, на неё сели Артём с Натальей. Гондольер не проверял билеты, а смотрел на Массимо так, как будто ждал, когда этот глупый турист залезет в лодку, и он сможет, наконец, отплыть. Едва Массимо открыл рот, чтобы объяснить ситуацию, Наталья схватила его за руку и втащила на гондолу, усадив на мини-диван рядом с Артёмом.
– Зачем вы?.. – начал было Массимо, но Артём его перебил, положив руку на колено, чтобы тот не встал на лодке, которая и так готова была вот-вот перевернуться.
– Прокатишься с нами. А то будешь стоять на берегу, как Ярославна.
Массимо не понял, с какой такой Ярославной его сравнили, но остался сидеть. Гондольер выруливал с огромного Еврейского Канала на маленький канальчик, который начинался картинный розовым мостиком. Чтобы лучше видеть в темноте узкой водяной улочки, Массимо убрал тёмные очки на лоб, подняв чёлку. Проезжая под низкими мостами, он каждый раз их придерживал, потому что думал, что их может сбить.
Они заново проделывали маршрут утренней пешеходной экскурсии, но на этот раз по воде. Они проплыли мимо особняка, где жил прототип Отелло, мимо парадных двориков домов, выходящих на канал, а не на улицу. Проплыли мимо ресторана, где обедали Массимо с Артёмом. Сейчас за их столиком сидела влюблённая парочка и целовалась.
На «обочинах» канала были «припаркованы» моторные лодки, использовавшиеся как личный транспорт местными жителями. Вместо того, чтобы вешать на лодки номера, жители вырезали свои имена на вёслах.
– Эй, Томмазо, да ты счастливчик! – послышался голос гондольера с соседней лодки, в которой ехали туристы из их же группы.
– Да! – ответил гондольер с лодки Массимо, – Катаю троих. А тебе я смотрю, досталось шесть кусков сала? Бедняжка Франческо! Не переживай, мама вечером даст тебе кусочек своего фирменного пирога!
– Не смей говорить о моей матери своим поганым языком, ты, figlio di putana («сукин сын»)! Да, готовка – не её конёк, но у неё золотое сердце! Не то, что у твоей родни, Томмазо!
– Что!?..
Пока гондольеры переругивались, они выплыли на Гранд Канал и начали маневрировать между большими лодками-автобусами, служащими общественным транспортом как для туристов, так и для местных жителей. Они проплыли под знаменитым белым ажурным мостом Реальто и свернули обратно в тонкие каналы города.
На крышах венецианских домов были разбиты сады, между балконами – натянуты верёвки с бельём, а из средневековых домов выглядывали абсолютно непримечательные современные лица людей, которые курили и стряхивали пепел в канал.
Возвращались к станции гондольеров по узенькому каналу между Дворцом Дожей и зданием тюрьмы. Между домами протянулся небольшой коридор из белого мрамора с маленькими окошками, украшенными решёткой в виде цветов.
– Смотрите, это Мост Вздохов! – показал на него Массимо, и услышал, как Артём проворно защёлкал затвором. – Говорят, это было последнее место, где осуждённые на смертную казнь могли вдохнуть свежий воздух.
– Как печально, – сказала Наталья.
– По этому же мосту, по легенде, сбежал из тюрьмы Казанова.
– Его посадили в тюрьму за то, что соблазнил чью-то жену? – усмехнулся Артём.
– Нет, – улыбнулся Массимо, – Или, по крайней мере, официальный предлог был другой. В старой Венеции поощрялись доносы, и кто-то донёс на Казанову. Якобы тот увлекался масонством и запрещёнными книгами.
Вернувшись на пристань, Массимо обнаружил, что вся его группа уже в сборе. Он объявил, что пора прощаться с Венецией, и не услышал расстроенных голосов. Туристы так с непривычки устали, что больше не восхищались каждым столбом. Массимо немного злорадствовал изнутри, что не один он тут мучается, но когда посмотрел на усталое лицо Артёма, просматривающего фотографии, и вспомнил о его болезни, то устыдился.
Покидали Венецию по Еврейскому Каналу так же, как и приплыли сюда. Массимо хотел напоследок рассказать историю побега Казановы из тюрьмы, но увидев, как туристы блаженно полулежат на сиденьях, решил не мешать их отдыху.
На парковке их уже ждал ядовито-жёлтый автобус и Давидо. Массимо заметил его ещё раньше, чем автобус, и удивился, как он сам мог не вспоминать о водителе весь день. Заметив приближающуюся группу, Давидо совершенно недвусмысленно подмигнул Массимо, но тот безмолвно прошёл мимо.
Сев в автобус, Массимо поклялся себе, что если Давидо сегодня будет приставать к нему или хоть пальцем тронет, он ему врежет. От души, с оттяжечкой, с замахом, с плеча врежет так, что зубов потом не соберёшь. Представив себе, как он размазывает красивый нос Давидо по его лицу, Массимо улыбнулся и успокоился.
– Долго нам ещё ехать? – спросила Дианочка, единственный ребёнок в группе, с трудом забравшись в автобус.
– Так же три часа, – сказал Массимо, приподняв уголки губ, как бы показывая, что он сожалеет.
Девочка хлюпнула и вытерла нос рукой.
– Дианочка, милая, давай быстрее! – как всегда подгоняла её мамаша, и девочка потащила коня из муранского стекла в конец салона.
Обратная дорога всегда даётся легче и быстрее. Чтобы не занимать туристов скучными разговорами и самому отдохнуть, Массимо включил им фильм «Турист» про Венецию с Деппом и Джоли в главных ролях. Благо, в автобусе были телевизоры, так что люди, которые ещё не успели уснуть, коротали время с Голливудом. У Массимо всегда с собой было несколько дисков именно на такой случай.
Самому Массимо уже несколько недель катастрофически не хватало сна, поэтому почти всю дорогу до Римини он проспал. Кажется, во сне он видел лицо Артёма. Оно начинало исчезать, и в итоге оставалась только улыбка, как от Чеширского кота. В конце сна она начала сверкать так ярко, что Массимо проснулся.
Оказалось, что сверкание ему не приснилось: это Артём снимал его со вспышкой через проход, перебросив фотоаппарат через спящую Наталью. Улыбнувшись, он отвернулся к окну, а Массимо продолжил спать, надев на всякий случай тёмные очки. Просто с ними он лучше получался на снимках.
В Римини они въехали уже после заката. Чтобы разбудить всех в автобусе, Массимо обратился по громкой связи:
– Итак, дамы и господа, просыпаемся… Мы вернулись в Римини, где вы, наконец-то, сможете поесть, – Все облегчённо зашептались, а Артём сочувственно улыбнулся сестре. – Напоминаю, что завтра мы встаём так же рано, что бы поехать уже на юг, в Рим. Так что… отдыхаем.
В гостинице туристы сразу попали на ужин. Давидо уехал ставить автобус на парковку, которая находилось далеко от отеля. Обратный путь пешком должен был занять у него приличное время, поэтому Массимо надеялся успеть поесть без него. Но на всякий случай он огляделся и на своё счастье увидел столик, где было занято три места, и одно пустовало.
– Можно мне к вам? – спросил Массимо у супружеской пары со взрослым сыном, которые точно были из его группы, но имён которых, он, конечно же, не помнил.
– Конечно, Массимо, садитесь! – радостно ответила мать семейства.
Ценой «политического убежища» от Давидо стали постоянные расспросы женщины о Риме и римских магазинах. Где улица бутиков? Где ближайший аутлет? Сколько стоит настоящая кожаная сумка? Сильно ли можно сбить цену, если торговаться? И так далее, и тому подобное… Отец с сыном весь вечер сохраняли таинственное молчание, и Массимо их прекрасно понимал.
Но во время десерта он понял, что всё прошло не зря. В ресторан вернулся Давидо, осмотрел зал и, увидев, что Массимо за чужим столиком, сел один. Массимо чувствовал его тяжёлый, щекочущий нервы взгляд, пока не покинул зал. К счастью, Давидо не последовал за ним.
У лифта Массимо столкнулся с Артёмом, Натальей и пожилой парой в зелёных футболках, которые вчетвером, видимо, успели подружиться. Так как маленький лифт вмещал максимум троих человек, пожилых отправили первыми, а они поехали втроём. По дороге вверх Массимо ощущал, как сокращаются мышцы в руке Артёма, держащей фотоаппарат, и чувствовал кисловатый аромат духов Натальи.
Наталья с Артёмом вышли на предпоследнем этаже. Наталья помахала Массимо рукой, а Артём с забавным русским акцентом сказал «Buona notte» («Спокойной ночи») и показал ту самую улыбку из сна.
Оказавшись на своём этаже, Массимо как можно быстрее заперся в номере, умылся и упал на кровать, с которой до сих пор не снимал покрывало, ведь вчера он ночевал у Давидо. И как только Массимо начал засыпать, в дверь постучали.
– Эй, Массимо, открывай! – слышался оттуда разозлённый голос Давидо.
Массимо с детства помнил, что лучший способ не влипнуть в неприятности – это не поддаваться на провокации, поэтому решил просто промолчать.
– Ты что, обиделся на что-то? – кричал на весь коридор Давидо. – Или устал? Так я знаю отличный способ сбросить напряжение! Эй, Массимо! Это не смешно. Я знаю, ты там. Ответь хотя бы!
Массимо мужественно терпел, осознавая, что если скажет хоть слово, ему придётся открыть дверь. А если он откроет дверь, ему придётся ударить Давидо.
– Что, хочешь сделать вид, типа ничего не было? – не унимался за дверью Давидо, а Массимо надеялся, что на этаже нет никого, кто бы понимал итальянский. – Ну так знай, я не буду притворяться! Хочешь мне что-нибудь сказать, скажи в лицо, а не прячься под одеялом, трус!
Массимо сжался ещё больше, потому что последними словами Давидо попал в точку. Но вот в коридоре раздались удаляющиеся шаги, и Массимо облегченно выдохнул. Он думал, что теперь не сможет уснуть, но на самом деле уже через минуту видел сны.
|
