фанфики,фанфикшн
Главная :: Поиск :: Регистрация
Меню сайта
Поиск фанфиков
Новые фанфики
  Солнце над Чертополохом
  Мечты о лете | Глава 1. О встрече
  Shaman King. Перезагрузка | Ukfdf Знакомство с Йо Асакурой
  Только ты | You must
  Тише, любовь, помедленнее | Часть I. Вслед за мечтой
  Безумные будни в Египтусе | Глава 1
  I hate you
  Последнее письмо | I
  Сады дурмана | Новые приключения Джирайи:Прибытие
  Endless Winter. Прогноз погоды - столетняя метель | Глава 1. Начало конца
  Лепестки на волнах | Часть первая. Путь домой
  Лепестки на волнах | Часть первая. Путь домой. Пролог
  Between Angels And Demons | What Have You Done
  История о девочке | Глава 0. Об Аэлункоре
  Роза | Глава 1. Вступление
Чат
Текущее время на сайте: 14:07

Статистика

Антикафе Жучки-Паучки на Соколе
fifi.ru - агрегатор парфюмерии №1
Интернет магазин парфюмерии
Главная » Фанфики » Фанфики по аниме и манге » Kuroshitsuji/Темный дворецкий

  Фанфик «Только нелюбимые ненавидят | Глава V»


Шапка фанфика:


Название: Только нелюбимые ненавидят
Автор: Блондунишка
Фандом: Тёмный дворецкий
Бета/Гамма: Krredis
Персонажи/ Пейринг: Клод Фаустус/Алоис Транси
Жанр: Ангст, Драма, POV
Предупреждение: OOC, Насилие, Изнасилование, Underage
Тип/Вид: слэш
Рейтинг: NC-17
Размер: миди
Содержание: XXI век, демон, гнивший в двухсотлетней тюрьме и ребенок, загибающийся в приюте. Остальное все то же: контракт, враги и чувства.
Статус: закончен
Дисклеймеры: не извлекаю
Размещение: с разрешения автора


Текст фанфика:

Глава V - Когда-нибудь, он сожрет меня!


Что делать. Не имея своего, заглядываешься на чужое,
а имея свое, оглядываешься, как бы кто на твое не замахнулся.

Саша Ро


POV Клод

— Клод, посиди со мной немного, пожалуйста, — он все ещё такой ребенок, а сейчас особенно. Укутанный по уши, слишком бледный, даже губы приобрели какой-то фиолетовый оттенок. Алоис пытается согреться и не может, мечется по кровати. Мне его жаль, но я ничего в данный момент не могу сделать. Врача вызвал, чай заварил, настоится — принесу. Самое большое, что я могу — это выполнить все его странные просьбы. Сажусь на край постели, мой подопечный вытаскивает одну холодную руку из-под одеяла и сжимает в ней мою кисть. Потом он кладет мою руку себе на лоб. Лоб сухой и горячий.

— Давайте градусник. Хотя я и так чувствую, что у Вас температура, — он достает из-под мышки ртутный градусник и передает мне. — Тридцать восемь и шесть, где же Вы умудрились?

— Это все из-за твоей вредности, — обиженно заявляет и снова кутается в одеяло.

— Холодно?

— Не знаю, то холодно, то…

— То? — Алоис щурится и улыбается.

— А то мне кажется, что я абсолютно счастлив, — вижу, как счастлив: готов сдохнуть, только бы внимание мое привлечь. Неужели я тебе так важен?

— Это все жар.

— Как невежливо принижать чувства человека, называя их температурным бредом.

— Лежите, принесу чай, — но Алоис не торопится меня отпускать, повис на руке и мотает головой. Глаза совсем больные и слезятся. Я не могу на это смотреть. Он не так беззащитен, не может быть таким. Это же Алоис, он какой угодно, только не беспомощный.

— Нет, мне и так неплохо, — заявляет мне лжеотпрыск благородной семьи Транси, умоляюще заглядывая мне в глаза.

— А то я не вижу, Алоис, у тебя температура, чай с малиной — природное жаропонижающее. Тебе станет легче, как только выпьешь, — он вяло смотрит.

— Я сейчас вернусь, а ты лежи, хорошо? — он кивает и отпускает руку.

— Ты вернешься?

— Конечно, — встаю с постели и иду к выходу. Скорым шагом иду на кухню — в таком состоянии Алоис способен на что угодно. Меня давно волнует его психическая невменяемость, но не нанимать же мальчику психолога? Что ему скажешь: вы знаете, душа, которой я собираюсь полакомиться, чокнулась от постоянных издевательств и насильственных действий, а еще он вбил себе в голову, что влюблен в меня, кстати, приятно познакомиться, я демон… Бред. Думаю, как человек. Беру поднос с чаем и быстро возвращаюсь в комнату Алоиса. Он открыл большое окно и сам залез на подоконник, в пижаме, идиот! Ставлю поднос и уже подхожу к нему, чтобы сдернуть его с этого чертова подоконника, но он поворачивается ко мне, и я замираю. По его бледному лицу текут тихие слезы. Он не плакал передо мной, только, кажется, когда были истерики после убийств его мучителей, но это совсем другое. Алоис выглядит хрупким и одиноким, мне кажется, если я коснусь его, то он рассыплется. Что я хотел сказать ему? Не помню уже.

— Клод, смотри, как красиво, — большие пушистые хлопья лениво падают на землю, создавая ощущение сказки.

— Почему Вы плачете?

— Это мой первый снег, мой первый настоящий снег. Раньше я никогда не был рад ему, никогда не видел, как он красив. А он, оказывается, такой белый и чистый, словно создан для того, чтобы укрыть собой всю несправедливость на земле. И это мой первый снег с тобой, — Алоис доверчиво заглядывает мне в глаза. Когда он успел стать таким искренним? Я вдруг понимаю, что он абсолютно серьезен, он отдает себе отчет во всех своих действиях. Он не глупый зарвавшийся ребенок, каким я его считал. Алоис знает, чего хочет, и что будет после, и он не противится этому. Лишь обреченно иногда смотрит на меня.

— Клод, когда придет время, как это будет? — внезапно спрашивает он. Я впервые не хочу об этом думать. Мне становится так противно от самого себя, что начинает мутить. Как я смогу? Неужели и правда придет тот день? — Расскажи, — я беру его с подоконника и несу в кровать, потом закрываю окно.

— Зачем Вам знать об этом сейчас?

— Ну, а почему нет? Это меня ждет, я хочу знать заранее, — он совсем бледный, дышит тяжело, и его еще больше ломает или трясет, не знаю, он мечется по постели.

— Лучше выпейте, маленькими глотками, — наливаю чай в фамильную чашку и подаю господину. У него так сильно трясутся руки, что он скорее прольет весь чай, нежели донесет чашку до рта. Я осторожно придерживаю чашку. — Пейте, он уже не горячий, заварился давно.

— Кислое, — морщится.

— Можно подумать, там малина. Не должно быть кисло.

— Я не люблю ягоды в чае, там они все кислые. И невкусно, — привереда он у меня, каких поискать еще.

— Ничего не знаю, — он все-таки осторожно допивает и ложится в постель, я его тщательно кутаю.

— Клод, поговори со мной, я не знаю, куда себя деть, — он ворочается, будто пытается найти удобное положение. Потом ему на глаза попадаются его руки. Плохо, это мне знакомо. Он начинает играть пальцами, хрустеть ими, выворачивать, пока я не хватаю обе руки.

— Успокойся, все хорошо, — он недоверчиво смотрит, — пройдет, как только собьем температуру.

— Скоро же приедет доктор?

— Да, — киваю я.

— Не уходи. Я не хочу остаться один, как в приюте, — он дрожит, — а ты не понимаешь.

— Я понимаю, — глажу его по голове, он вырывается.

— Нет, не понимаешь! Иначе бы ты так не поступал со мной, — мне жаль, я таков есть. По-другому не умею. — А ты всегда обделяешь меня своим вниманием, я должен вон из кожи лезть, чтобы ты меня заметил!

— Алоис.

— Молчи! — кричит он. — Я всегда тебя слушаю, теперь ты слушай меня! Ты не должен меня бросать! Это нечестно! И объясни мне, почему ты такой? Что тебя таким безразличным сделало? Не может быть, чтобы ты был таким. И не говори, что это твоя демоническая сущность, в чертовом жнеце больше жизни, чем в тебе.

— Это личное, — черт, зачем он все это начал? Он хочет доконать меня? Что я могу ему сказать? Я сам не могу разобраться в себе. Каким я вижу Алоиса? Каким я вижу себя? Вдруг все, что я выдумывал, лишь предлог для того, чтобы не чувствовать? И вся эта месть — только стена труса.

— Личное? — по его лицу снова текут слезы. — Что может быть личное у тебя от меня? Ты сожрешь меня, не все ли равно? Ты поедаешь чужие души, это интимнее секса! — я шокировано смотрю на него. Интимнее? Да что может быть более личным, чем душа?! Но обязан ли я перед своими жертвами раскрывать себя? Нет, не так: обязан ли я раскрываться перед Алоисом только потому, что мне хочется?

— Когда-нибудь, я обещаю.

— Когда?

— Не сейчас, — он молча смотрит и отворачивается.

— То есть никогда.

— Молчать века и вдруг рассказать? Это было бы слишком.

Дальше приехал Коллинз. Осмотрев Алоиса, сделал ему укол с жаропонижающим. Сообщил, что у мальчика белая лихорадка, вызванная вирусом. Прописал таблетки, полоскание, так как горло было красным, и покой. Сказал сообщить, если не станет лучше. Когда он ушел, я вернулся в комнату Алоиса.

— Вам легче?

— Мне никак, — слабым голосом отвечает он. — Клод.

— Да?

— Полежи со мной.

— Вам холодно?

— А мне должно быть холодно, чтобы я захотел с тобой полежать? — спрашивает он. Не знаю, что ответить, поэтому молчу. Алоис смотрит на меня с сожалением, будто я не понимаю очевидных вещей. Все также молча снимаю пиджак, туфли и ложусь к нему. Алоис обхватывает меня, утыкаясь лицом в грудь.

— Ты жестокий ублюдок, — сонно говорит он, — но я все равно люблю тебя, — он почти сразу же заснул, а я так ничего и не ответил, лежал как идиот и пялился в одну точку. Любит?

POV Алоис

Когда я просыпаюсь, его уже нет рядом. Жаль, потому что я надеялся увидеть, какой он, когда спит. Я пытался выбраться из сна, но каждый раз куда-то проваливался, мог лишь чувствовать, как Клод прижимает меня к себе.

И вот теперь этот наглый демон посмел бросить своего больного господина! Козел он все-таки. Когда до этого безмозглого тупицы дойдет, что на нем лежит ответственность и, что бы он себе там не думал, он не сбежит от меня? Я за свою душу, мой хороший, вытрясу из тебя столько нежности и любви, что ты истощишься еще до исполнения контракта!

— Вы проснулись, — явился не запылился, весь такой наглухо застегнутый, такой выглаженный, — как самочувствие?

— Хорошо, — ответил я и не узнал свой голос. Вернее, не голос, а сип, который вырвался из меня. Клод нахмурился, я почувствовал, что в горле что-то не так. Надо же, пока не говорил, не чувствовал, что оно не то болит, не то першит.

— Ясно, мистер Коллинз оставил и на этот счет указания. Покажите горло.

— Нет, можно я сначала зубы почищу? — смутился я, демон ухмыльнулся.

— Господин, несвежим дыханием меня не испугаешь.

— Извращенец! — зло фыркнул я, но вместо голоса услышал даже не сип, а шепот, вот блин! Пытаясь встать с постели, я запутался в одеяле и чуть не навернулся.

— Не напрягайте горло, лучше вообще молчите, — Клод тут как тут, поддержал меня. Ой, какой он вежливый и предупредительный, аж противно.

Оттолкнув его, я гордо прошествовал в ванную. Смотрелось, наверное, смешно, если учесть, что я был в пижаме с мишками. Это Клод купил, сказал, что не может терпеть мое пошловатое белье, и особенно когда я сплю в нем. Возмущался я долго, но мне было приятно: он пошел и специально для меня купил пижаму. Поэтому я ее ношу. — Завтрак ждет внизу, как закончите, спускайтесь.
В зеркале меня ждало чучело. Да, именно так, выглядело оно ужасно: с синяками под глазами, лохматой головой и бледной кожей. Нет, так не пойдет. Если я в таком виде собираюсь соблазнять Клода, то шансы у меня нулевые! Для начала — помыться. Я не люблю лежать в ванне, потому что мне кажется, что она мозг делает тягучим и расплавленным, и после нее я способен только спать. Но я очень люблю душ: закрывая глаза, я представляю струи водопада. У меня нет опыта купания под водопадом, да и напорчик там, наверное, такой, что меня бы ко дну прижало. Но в том и прелесть, что я не знаю. Вода просто шумит и скатывается с меня, забирая с собой все мои мысли. Когда я вышел из душа, то почувствовал себя абсолютно счастливым человеком. Высушил кое-как волосы, не люблю с феном возиться. Надел белую хлопковую майку и синие штаны, или брюки, хрен его знает, стрелок нет, поэтому я не могу сказать, что это. Спустился вниз и познал темную сторону своего демона. Все было бы хорошо, если бы я как следует высушил волосы, он бы и не заметил, но Клод подозрительно разглядывал мою голову и все-таки решился потрогать. А потом…

— Господин, — обманчиво ласково начал он, — вы мыли голову?

— Нет, я мылся весь, — как само собой разумеющееся ответил я, поедая омлет.

— Ты что, спятил? — я от такой наглости чуть куском не подавился, уставившись на своего дворецкого.

— Прости, что?

— Что «что»? У тебя температура под 39 была еще вчера ночью, еле сбили, а ты идешь и моешься! Ты знаешь, как велик риск усугубить, еще и голову не просушил! Совсем больной?!

— Клод, что с тобой? — попытался я его успокоить, но он только зло взирал на меня.

— Тебя что, не учили, что если ты так серьезно болен, нельзя лезть под воду?! — это он зря сказал.

— Интересно, кто бы меня этому учил? Я и раньше так делал, и ничего страшного в том, что я помылся, не вижу! И вообще, до меня никому дела не было, что я и как я! Скажешь тоже, — говорить, не сипя, удавалось с трудом.

— А теперь, знаешь ли, есть дело, я возился с тобой до утра! Хочешь опять валяться с температурой, пожалуйста, только потом сопли не распускай по поводу и без! — он вышел из столовой и громко хлопнул дверью. То есть я для него всего лишь обуза и заботится он исключительно из-за контракта, а так плевать он хотел? Ему в тягость со мной полежать было?! Сволочь! Бросаю на стол салфетку и иду следом. Клод находится в моем кабинете, там он собирает какие-то документы. На его лице нет ни тени злости и недовольства.

— Ах вот как, значит! Тяжело за мной ухаживать? А вот терпи, это твой контракт! И, кстати говоря, не думал, что служить мне настолько тяжело!

— Вы себе даже представить не можете, насколько, — грубо отвечает он, не смотря на меня.

— Что ж, значит, ты плохой демон!

— Или вы просто невыносимы.

— Ну конечно невыносим, я же, в отличие от кого-то, чувствую, поэтому и невыносим! Тебя или раздражает это, или злит, что ты сам на такое давно не способен!

— Не вам решать, каков я.

— О, ну конечно, ты же загадка века! Весь такой одинокий, печальный и непонятый. Ты просто жалок! — подхожу к нему и вырываю документы, кидая их на пол, — Смотри на меня, когда я с тобой разговариваю, демон! — он вздрагивает и смотрит. Хм, на что-то контракт наш все-таки годен — он не может на прямой приказ ответить неповиновением. — Тебе хрен знает сколько лет, Клод, но ты глуп, как ребенок. Откуда, послушай, мне знать о том, что при температуре нельзя принимать водные процедуры? Ты что, я же сирота, помнишь? Я ничего не знаю о жизни, о нормальной жизни.

— Простите, я знаю, в этом я был неправ.

— И еще в куче других вещей, — осторожно подхожу к нему и обнимаю. От него пахнет мятой, запах успокаивающий и какой-то родной. — Почему ты сказал, что не намерен более меня лечить? Это так неприятно?

— Нет, это больно, — он абсолютно серьезен.

— Почему?

— Не знаю, просто больно.

Мы бы так и простояли черт знает сколько времени, но меня скрутил кашель. Я же пытался орать на Клода, так что неудивительно.

— Совсем плохо? — спросил он.

— Помяни мое слово, ты меня в могилу загонишь раньше, чем исполнишь хренов контракт, бесчувственная ты скотина, — сообщил я и снова начал кашлять.

Дальше все происходило почти как в пасторальном мире. Клод больше не говорил никаких гадостей, ни в чем меня не обвинял и вообще был внимательным и участливым. Я так и не понял, маска это или он настоящий, но пять дней, пока я валялся и принимал всякую химическую дрянь, стали для меня самыми дорогими воспоминаниями.

* * *


После болезни я начал активно вести дела фабрики, заключил контракт с Фантомхайвом на поставку дорогой мебели для его нового ресторана. Взыскал деньги с пары должников и даже отсудил себе немалые деньги у Ариве за несвоевременную поставку оборудования. Последний был очень зол на меня, но я был несказанно рад, поскольку теперь оный не бывал у меня дома так часто, как раньше, а если и бывал, то вел себя холодно и обнимать меня не собирался. В планах был Сайрос с его деревьями. Фабрике Транси было откровенно невыгодно терять такого поставщика. Я, признаться, был этим озабочен. Наверное, тогда, еще до того, как я начал вести дела, я бы сам себя не понял. Какая разница, вот он, убийца, я его ненавижу, свершить возмездие и дело с концом. Но я привязался к своей фабрике и вообще ко всему, что мы с Клодом создали вместе, так что откровенно вот так взять и убить Сайроса я не мог. У него не было наследников, да и если бы нашлись, то не факт, что продолжили бы дело. Сайрос был ублюдком и самой последней сволочью на планете, но бизнес вести умел. А связываться с кем-то еще мне ой как не хотелось. Пусть даже с его якобы наследниками. Поэтому мы с Клодом решили обанкротить нашего партнера, а потом выплатить все его долги и таким образом забрать фирму себе. Вспомогательная организация для моей фабрики мне была кстати. Я с трудом представлял, кому я ее оставлю после того, как буду отомщен. Может быть, получится так, что Фантомхайву. Я его терпеть не могу, но дело он свое знает. Сома хороший парень, но заниматься бизнесом не будет. В общем, меня терзали самые разные мысли, уже не те, что были раньше. Вдруг у меня появилось что-то мне дорогое, о чем я забочусь и что мне жаль оставлять. Как странно это все, ведь я не старик думать о таком.

В общем, пока я раздумывал, Клод претворял в жизнь нашу оборотную сторону плана. Кстати говоря, уже несколько месяцев. Сайрос везет свои деревья из Западной Африки, России, Западной Украины, Америки и еще черт знает откуда. Поставки деревьев осуществляются, главным образом, морем. Никаких заговоров, никакого насилия, просто не слишком спокойное море, а точнее, бури — аномалия сегодняшнего времени. К сожалению, главным образом, для Сайроса, не все сделки имеют выгодные условия, такие как оплата по факту доставки. В большинстве своем, зарубежные партнеры требуют предоплату, а то и всю оплату. Или того хуже, Сайрос, не доверяя никому, часть дерева везет сам, своими линиями. Но коварное море все топит и топит. Конечно, сначала монополист покрывал все свои расходы и уповал на лучшее, но позже нехватка денег вынудила Сайроса вести юридические разбирательства с партнерами о том, кто все-таки несет ответственность за потопленный груз. Также не выполнялись контракты поставки для британских компаний, в том числе и меня. Конечно, в большинстве договоров было прописано, что в таком случае капают пени и взимаются штрафы. Несколько месяцев бурь над водами, и измученный монополист уже не появляется на вечерах и приемах. Не веселится, не набивает свое брюхо едой, не спит ночами и думает лишь о том, как спасти свою компанию. Его самое большое детище было в долгах, судебных разбирательствах и еще, что немаловажно, покинутом доверии, хотя и не с подачи Сайроса. Мы же с Клодом просто выжидали, а нам ничего и не оставалось, разве что дождаться момента, а потом прийти и выкупить его несчастную компанию, потерявшую былой блеск и удачу.

— Мистер Транси, спасибо, Вы спасли меня от позора, — Сайрос униженно сидит передо мной. Вид у него потухший. Лощеный и ухоженный кода-то, сейчас он представлял собой что-то бледное и жалкое. Он знает, что теперь его компания в моих руках, и он безумно рад хотя бы этому, так как прекрасно осведомлен, что я приведу дела в порядок и не позволю растаскать ее по кусочкам, как сделали бы другие. Ой, Сайрос, не была бы мне так необходима твоя конторка с поставками, я бы ее начисто, на твоих глазах, распилил бы и продал по частям. Ведь ничего тебе так не дорого. Я у тебя отнял самое дорогое, но сохраню его. А вот ты, дрянь, отнял его и убил. Попользовался и выкинул на помойку, но нет, я так не сделаю. Твое станет величием моего, а ты сгниешь.

— Ну что вы, я понимаю, у вас тяжелый период, да и мне невыгодно ваше банкротство, — он морщится на слове банкротство. Ничего, пусть привыкает к мысли.

— Что вы теперь собираетесь делать? Я ваш должник…

— А ничего, я прощаю вам ваши долги, — вот так просто, вуаля и на тебе. Он, наверное, думал, что я его заставлю работать в его бывшей компании, дам шанс, или еще там что-то. Думал, как ему будет тяжело смотреть на то, что было его, мириться с моими требованиями. Нет, Сайрос, я тебя отпускаю, иди на все четыре стороны. А вместе с тем, дорогой мой, я прекрасно знаю, что работы ты нигде не найдешь уже, не привык ты работать. Привык деньги делать, привык получать отчеты и заключать сделки. Лет тебе уже к пенсии, да и кому ты нужен. Благодаря Клоду, новость о твоем фиаско разлетелась по всей Англии, тебя знает каждая проститутка на панели. Так что ни к одной руководящей должности тебя не допустят. И разнорабочим тебе не бывать, здоровье слабенькое. Удачи!

— Но как же так? Долг, он…

— Мистер Сайрос, — улыбаюсь я ему, — вы мне как родной, помните? Какие могут быть счеты между нами? Вы свободны, абсолютно, я обещаю вам, компания будет процветать в память о вас, — говорю я, стирая слезы. Сайрос бледнеет, потом хватается за сердце и тяжело дышит. Я зову Клода, демон вызывает доктора. Симона Сайроса увозят в больницу. Ну ничего, пусть подлечат перед предстоящим потрясением, я ведь еще не закончил с ним.

* * *


— Вы довольны? — спрашивает Клод. Я лениво потягиваюсь в кресле и зеваю.

— Пока еще нет, он получил не все.

— Но это позже, — я киваю, складывая учредительные и отчетные документы по Сайрос групп в папку.

— Позже, осталось тебе еще кое-кого найти.

— Пока нет никаких результатов, директор словно испарился. Одно ясно точно — он не человек, я так и не смог определить, кем из существ он может быть.

— И большой список?

— Точно не демон, его запах я бы узнал, не жнец.

— А ангел? — ухмыляюсь я. Клод вздрагивает. Не нравится мне это.

— С чего вы решили, что это ангел?

— Ну не знаю, мою невинность взял ангел, как тебе? А первый поцелуй — жнец смерти, — Клод удивленно смотрит.

— Почему первый?

— О, вот ты какого мнения обо мне, Клод. Но ты ошибся, я именно то, чем ты меня считаешь, поэтому и первый. Шлюх не целуют.

— Я все равно не предполагал. И как Вам первый раз? — ухмыльнулся демон.

— Секс или поцелуй?

— Второе, первое я видел, — все-таки он сволочь, любит на больное давить. Благодаря ему, я тоже видел, как это было!

— Уильям хорош, — встаю изо стола и вплотную подхожу к Клоду.

— Так уж хорош?

— Интересуешься?

— Да.

— Ну, а если я скажу, что он потрясающе целуется?

— Жнец смерти не может быть настолько хорош в этом.

— Это уязвляет твое самолюбие, Клод? — ехидно спрашиваю его. Он ничего не отвечает, прижимает к себе и целует. Это смесь огня и холода, смесь бури и спокойствия. Его ледяное самообладание дало, наконец, трещину. Он сжимает, кусает мои губы так жадно, как пил тогда мою кровь. Это до одурения возбуждающе и страшно. Клод долго сдерживал себя, я боюсь представить, что бывает, когда ему сносит крышу. Но мне так хочется это знать и прочувствовать на себе, что становится абсолютно плевать, даже если он в процессе убьет меня. А это так и будет, потому что его подчиняющий насильственный поцелуй был чем-то уничтожающим. Ему было абсолютно плевать на мое мнение; решив просунуть мне в рот свой язык, он просто больно надавил на мой подбородок. Я был ошеломлен и дезориентирован. Когда он закончил, именно он закончил, потому что я в поцелуе играл явно даже не пассивную роль, а что-то жертвенное, я долго не мог сфокусировать взгляд. Все плыло, и его лицо тоже. Он крепко держал меня за плечи.

— Ты чудовище, — все, что я смог сказать.

— Ну, это не новость, — он, кажется, чего-то выжидал. Ах да точно, он же это сделал, чтобы показать, как это делают настоящие… не знаю, кто там: мужчины, демоны?

— Не стоит и сравнивать. Уильям не пытался сожрать мои губы, — наверное, он ожидал не такого, потому что нахмурился или даже обиделся. Ну и дурак.

— Что ж, я пойду, приготовлю обед.

— Я не против повторить. Для закрепления материала, — сообщил я ему, когда он уже почти вышел из кабинета.

— О чем вы, господин? — удивленно ответила мне эта холодная сволочь. Когда он уже станет просто моим?!








Раздел: Фанфики по аниме и манге | Фэндом: Kuroshitsuji/Темный дворецкий | Добавил (а): Блондунишка (02.04.2017)
Просмотров: 1434

7 случайных фанфиков:





Всего комментариев: 0
Добавлять комментарии могут только зарегистрированные пользователи.
[ Регистрация | Вход ]
С каждого по лайку!
   
Нравится
Личный кабинет

Логин:
Пароль:
Новые конкурсы
  Итоги блицконкурса «Братья наши меньшие!»
  Братья наши меньшие!
  Итоги путешествия в Волшебный лес
  Итоги сезонной акции «Фанартист сезона»
  Яблоневый Сад. Итоги бала
  Итоги апрельского конкурса «Сказки о Синей планете»
  Итоги игры: «верю/не верю»
Топ фраз на FF
Новое на форуме
  Поиск соавтора
  Помощь начинающим авторам
  Все о котЭ
  Рекомендации книг
  Предложения по улучшению сайта
  Поиск альфы/беты/гаммы
  Книжный алфавит

Total users (no banned):
4930
Объявления
  С 8 марта!
  Добро пожаловать!
  С Новым Годом!
  С праздником "День матери"
  Зимние ролевые игры в Царском шкафу: новый диаложек в Лаборатории Иллюзий
  Новый урок в Художественной Мастерской: "Шепни на ушко"
  День русского языка (Пушкинский день России)

фанфики,фанфикшн