 Фанфик «Ирука и Ирука»
Шапка фанфика:
Автор: Yonmary
Бета: Алиция_Рэйвен
Название: Ирука х Ирука
Фандом: "Наруто"
Персонажи: Ирука, Наруто, Шикамару и другие
Рейтинг: без ограничений
Размер: мини
Статус: закончено
Жанр: юмор, школа, повседневность
Дисклеймер: герои принадлежат Масаси Кисимото
Размещение: с разрешения автора
Предупреждение: POV (Наруто), ругательства х>
От автора: тут подумалось, мы ведь все по жизни гакусэи и сэнсэи, кохаи и сэмпаи?
Текст фанфика:
Если честно, то на уроках я всегда был не на уроках. То есть, я спал, смотрел в окно, слушал чужие разговоры, кидался бумажными шариками, и вообще прилежно развлекался и отвлекался. Я наслаждался жизнью, но оказалось, этого на уроках делать не рекомендуется.
Чаще всего сэнсэй обращался ко мне со словами:
- Наруто! (И тут же принарутивался мелок или тряпка для доски)
Или же класс слышал следующее:
- Наруто! (Никакого разнообразия, да? Но здесь Ирука-сэнсэй стоял рядом с моей партой и метал бисер перед… мной)
А иногда бывало так:
- Наруто, повтори мои последние слова!
Или:
- Останешься после уроков!
И:
- Вернись, Наруто! Не смей убегать!
Затем я слышал топот и пыхтенье, проклятия и угрозы, уговоры и какие-то нечленораздельные звуки, а иногда даже свист куная над головой. Вы представляете, насколько опасный тип был этот Ирука? Да он еще более популяризировал мое имя: везде слышались эти три слога, всюду их сопровождали самые «сердечные» пожелания, всегда я был связан с чем-то крайне негативным. Да, я знаю, сэнсэй тут мало говна… простите, масла подлил. Но все же с ним всё было иначе, и он был единственным, кто мог догнать меня и надавать пиздюлей, то есть тумаков.
С ним было весело.
- Наруто!
Ну вот, уже нельзя вообразить себя хокаге… Ай-я, это уже слишком, сэнсэй!
А ведь правду говорили, что Ирука – один из лучших учителей Академии. Что вы ассоциируете с этими словами – лучший учитель? Он весь такой добрый, носы всем утирает, не спит, ночами тетради проверяет, много улыбается, всегда поддержит ученика и за рамен заплатит, верно? А мужской половой орган вам. Наш Ирука не такой. О нашем Ируке говорили, что ему стол меняют раз в неделю – столько он по нему молотит кулаками, пачкая слюной и закатывая глаза. Говорили, что дети возвращаются домой от мела белые, как твое онигири. Что одному шинобёнку он так ухи открутил, что их резать пришлось, и шинобёнку их потом в коробочке с ватой отдали. Много что говорили, а дети, успевая лишь утирать сопли, шепотом передавали друг другу родительские сплетни и отказывались от обучения в Академии. А я не верил. Мой лучший учитель дает спокойно поспать, поглазеть в окно, завышает оценки, не вызывает тебя к доске, когда ты не готов и ничего не знаешь. А еще он платит за рамен, позволяет забирать сдачу и сидит с тобой на обзорной площадке над вырезанными в скалах лицами хокаге, а не заставляет их отмывать и любить. Ирука, сами понимаете, не такой, потому он не самый лучший учитель.
Некоторые родители радовались, что их дети будут обучаться у молодого и талантливого Ируки, а услышав от чад об относительной нормальности учителя, радовались вдвойне и втройне. Слухи в большинстве своем не оказались правдой, либо детки были умненькими и не попадались под раздачу.
А мне попадало. Вот сейчас, например, после очередной демонстрации оскорбленных чувств сэнсэй тихий, а полчаса назад в классе гремели молнии и сверкали громы, и пять минут назад унесли разбитый стол. Все-таки в каждой лжи есть капля правды: столы меняли дважды в неделю. Как он кричал! Не понимаю, почему незнание техники клонирования может вызвать столько негатива. Но какая была экспрессия! Какой накал страстей! Водоворот эмоций и океан необъяснимых словесных оборотов! Я знаю, здесь слишком много восклицаний, но это правда, иначе не хоронили бы бедный стол.
Вот скажите, что есть мечта учителя? Правильно, послушные и эрудированные детки, рука на руке, нога к ноге, волос к волосу и ответ за ответом. Понимающие и умные дети. А вот эти что делают?!
- Ино! Перестань провоцировать патлатую.
- Тедзи, отдай чипсы!.. Правда? От них ты умнее? Ну, смотри…
- Шикамару, хватит уже пялиться в окно, лучше помоги Кибе. Э-э-э, Киба, опять ты притащил с собой эту белую мочалку? И хватит заливать, что это твой напарник. Он что, покажет тебе технику превращения?
- Ты, да-да, ты, очкарик. Последнее предупреждение! Прекрати пугать Хьюгу своими жуками!
- Нар-руто-о-о!
Ну вы поняли... Сей дурдом его выбешивал. Выводил из себя. Наполнял все чаши терпения. Доставал. Раз – треск очередной вскрываемой пачки с чипсами. Два – сцепились патлатая и блондинка. Три – к Учихе опять прицепились. Раз. Два. Три. Хруст. Брань. Вопли. Раз. Два. Три. Хруст. Пыхтенье. Визг. Визг. Треск. Крошки. Визг. Встать. Крикнуть. Подойти. Крошки. Подбородок. Щеки. Бесит. Разнять. Кричать. Орать. Знать. Опять кричать.
Видеть, что вены на лбу вздулись. Знать, что лицо красное. Знать, что это неправильно, но треск! Крики! Топать ногами! Ломать мел! Хвататься за сердце! Отдышаться… Сесть. Плохо. За столом? Забирайте.
Нет, все же, с одной стороны, Ирука был неплохим учителем. Он хотел учить, хотел всем сердцем. Я нескоро это пойму, но пойму ведь. Он был полон знаний, он сам продолжал учиться и жаждал новых знаний, впечатлений. Я знаю это, ведь не порножурналы были у него в ящиках стола (кстати, шнурки и в этом его подозревали), а какие-то вырезки из журналов и газет с мудреными заголовками и содержимым, всегда какие-то открытия и премии, имена и звания. Думаю, он тоже хотел чего-то подобного, но остался с нами. Жаль. Правда. Может быть, его имя носил бы сейчас какой-нибудь научный центр. Или же наша Академия была бы Академией имени Умино Ируки. Но наш миляга, скромняга и трудяга выбрал просто Академию.
А в ней никто не желал учиться и слушать… Разве что первый ряд всегда преданно заглядывал ему в рот и возмущенно оборачивался, чтобы наблюдать очередной разнос или тайфун. С этим бедламом Ирука зачастую не справлялся (а еще поговаривали, что его кинул еще один любовник, потому он нас так…). Ирука кричал. Ирука наказывал. Ирука уговаривал. Ирука делал все, лишь бы заполнить наши головы знаниями и выпустить благоразумных генинов, которые на следующий же год станут чунинами, а к восемнадцати будут джонинами. Эх, Ирука…
У вас уже сложился портрет бедного Ируки? Эдакий нервозный тип с вечно красным лицом и разъяренными глазами? Надо сказать, я чуточку преувеличил… да что там – чуточку, хех. Он умел быть другим, иначе не назывался бы этот рассказ «Ирука и Ирука». Второго Ируку мы видели редко, да сами были виновны в этом.
Представьте наш светлый и все-таки уютный класс: солнце палит, все стараются держаться в тени, за окном играют счастливые дети, и мухи летают. Благодать. Голос у Ируки теплый, совсем как нагревшаяся поверхность парты, довольный и спокойный – он рассказывает нам историю возникновения Конохи. Иногда голос его взволнован – речь о войнах. Тогда он даже размахивает руками, и глаза его горят. Он ненавидит войну. Закончились все столкновения – и сэнсэй спокоен. Рассказывает так, будто сам видел, как восстанавливалась деревня. Как доска за доской, улица за улицей и дом за домом, так и горечь за умиротворением, возбуждение за радостью и печаль за любовью. Хороший рассказчик Ирука. В такие моменты все его слушают: покорен его рассказом даже Тедзи (он отложил чипсы и, упершись рукой в жирную щеку, внимает голосу сэнсэя), Шикамару открыл один глаз и даже не зевает, дурочки Ино и Сакура как сжали друг дружке руки, пока сэнсэй расписывал ход Второй войны шиноби, так и сидят, сдвинув легонько брови и приоткрыв рты. Даже высокомерная учиховская какашка соизволил выслушать Ируку - он не сводит с него черных глаз. Может быть, из-за частого упоминания его фамилии? Но так или иначе все слушают Ируку.
Все его слушают и на площадке перед резиденцией хокаге. Не только потому, что хокаге может наблюдать за нами, но и потому, что голос Ируки снова теплый и наполнен любовью. Как однажды он прилепил нам на лоб листья, только-только сорвавшиеся с веток, так и сейчас все видят эти листья на своем лбу, но сейчас они металлические и поблескивают на солнце. Ируке снова удалось всех очаровать, и он успевает этим пользоваться. История за историей – и так несколько часов. Даже хокаге пришел его послушать, а заодно и похвастался стихами, хитрый старикан. Но мы знаем, что вернемся в класс, снова приступим к изучению техники теневого клонирования, и вся эта теплота растает, и мелки опять полетят по классу. Мы знаем, и это даже привычней: когда слушаешь второго Ируку, то забываешь обо всем, и даже пошалить нет времени. А что нам еще нужно-то?
Я ведь правду говорил: опять он раскричался. Не нравится ему моё хенке, ишь ты. Не все тут Учихи и Сакуры, знал бы об этом!
- Наруто, - он уже не знает, что еще сказать, и сжимает пальцами переносицу. – У тебя выпускной на носу, а ты все еще не освоил азы искусства шиноби. Когда ты примешься за дело? Так ты можешь остаться на год, твои одноклассники станут чунинами, а ты будешь тем же неумехой? Не знаю, что с тобой делать…
Когда даже учитель такое говорит, в самом деле начинаешь сомневаться, нормальный ли ты человек. Мне оставалось тогда только насупиться и молчать.
Вероятно, второй Ирука все еще оставался бы за гранью неизученного, если бы меня не прорвало после очередных нравоучений.
Настало же время утереть нос этому Ируке, ха-ха! Я показал ему, что значит экспрессия! Как надо кричать и какие позы принимать. Когда надо шептать, а когда хрипло исповедаться. Я ему показал. Я ему всё рассказал, будь он проклят. Понял, что значит быть по-настоящему несчастным? Понял?
Он вдруг погладил меня по голове. И улыбнулся. Тепло так, будто не было всей этой некрасивой истории. Выговорил лишь:
- Я тебя понимаю.
И рассказал о себе. Надо ли говорить, как я был удивлен? А мы ведь с ним так похожи.
Он отправил меня домой. Обдумывать, как выразился. Ну, я обдумал.
На следующий день я, весь радостный и в предвкушении «единения душ», установления навеки связи «учитель-учение» и прочей дребедени, показавшейся тогда очень милой, отправился в Академию с желанием поговорить с сэнсэем. Уж лучше бы не делал этого.
Ирука приветил меня очень мило. Обозвал белобрысым пластилином, при всех назвал «особенным». Сейчас это выглядит довольно безобидно, но тогда каждое его слово сочилось иронией и ядом. Иди ты на хрен, раз не можешь определиться, как относиться ко мне, особенному.
Мне кажется, или он жалел, что тогда сболтнул о себе лишнего?
Я успешно пропускал занятия, пока встретившиеся толстяк и лентяй не упомянули в разговоре Ируку.
- Он бледный, ему точно не хватает витаминов. А витамины находятся только в еде, я ему об этом сказал, - поделился волнениями Тедзи.
- Он беспокоится за кого-то. Прям на месте не сидит, все выглядывает в окно и прощупывает локатором местность, - хмыкнул Нара. – Смотрит во двор и ждет.
И уж конечно, головастый Нара не сказал о качелях. А скорее всего, именно он потащил толстяка по этому пути. Знает же, что здесь только продают любимый мной рамен.
Но я бы дальше сидел в раменной, мне-то фиолетово на всяких там пэмээсников мужского пола. Я звезд с неба не хватаю. Буду дальше причиной ломать столы, и буду. А классу и так ясно, что выпустит Ирука со званием генинов только первую парту, наследничков кланов и учиховскую какашку. Однако здесь есть «но», и это «но» воплотилось в Умино Ируке, заявившемся в Ичираку и попросившего свиной рамен. Короче, утром следующего дня я уже собирался в Академию.
Так прошло еще несколько недель. Все как обычно: девчонки, негодующие из-за шума с камчатки, запах чипсов со вкусом барбекю, мухи и Ирука, будто выступающий на национальном первенстве по отправлению столов в нокаут (надо сказать, бушевал он больше, чем когда я отсутствовал. Девчонки так говорили). И я – балбес и непредсказуемое чмо.
Чмом я бы себя и дальше считал, да и Ируку психованным тоже, если бы не был приглашен сэнсэем на воскресную прогулку.
- Все как для пикника, - сказал он мне. – Еда там, плед, вода. Только возьми с собой пару чистых свитков.
Все это я уложил в рюкзак, который, к моему удивлению, сэнсэй отобрал и повесил у себя за спиной. Так мы шли. О чем разговаривали? Трудно это вспомнить, ведь прошло столько времени, столько всего случилось, но это точно была легкая болтовня, гарантирую: тогда я просто не был способен на учиховский или шикамарувский левел поддержания светской беседы. Да и сейчас тоже, если честно, но хокаге это прощают. Знают же, что хокаге – человек занятой, некогда ему лясы точить. Я отвлекся. Возвращаемся к тому воскресенью…
Надо сказать, что кроме как скалы с лицами хокаге, нигде в горах я больше не был. Но Ирука это слышать не захотел. Этот изверг потащил меня куда-то ввысь. Бормотал о пользе таких прогулок, щупал мне бока и говорил, что я точно похудею после такого напряжения. Я поканючил было научить паре умений шиноби (бегать по вертикальным поверхностям, например), но был заткнут сердитым пшиканьем… и правда, слова тогда оказались лишними…
Господа яойщики прядают ушами? О, я уверен, окажись они в той ситуации, и не такое было бы! Этот вид… Я впервые смотрел сверху вниз. Я впервые видел Солнце в такой близи. Этот круг так жег глаза, так нагло выделялся на синем фоне неба. Это небо так ярко контрастировало с желтыми скалами. Эти скалы были так круты, так сложны в покорении, они так гармонировали с нашей жизнью, с жизнью шиноби! Поразительно, но, вдыхая странный, чистый воздух, ненаполненный тысячью дорожных пылинок и скрипов дверей, неиспорченный косыми лучами из-за углов, не забитый в тесные улочки, я понял, что ради этого жить и стоит. Стоя перед границей трех цветов, тогда, кажется, я свой выбор сделал.
Спускаться оказалось гораздо легче. Воздух менялся, становилось темно и холодно, но я помнил открывшийся с высоты вид. И совсем неожиданно Ирука сообщил, что боялся за меня.
- Ты ведь такой непредсказуемый, - улыбался он.
Казалось, что на его лице вертикальная линия только одна – нос. Глаза, шрам, рот – все было в одной теплой и ставшей необходимой улыбке. А может, тени сыграли такую шутку, но жизнь показалась удивительной.
В понедельник Ирука-сэнсэй встретил нас грозным лицом и требованием проверки домашнего задания. Камчатка тряслась, и небезосновательно – будто бы все выходные сэнсэя кто-то постоянно раздражал и нещадно эксплуатировал, и только к началу новой недели вулкан решил показать, кто вулкан. Честно? Мне было все равно. Я свое задание сделал еще с сэнсэем.
Кто такой Ирука? Который? Краснолицый псих, брат чернобрового психа? Или Ирука, который любит прогулки и простые беседы? Ирука – он и то, и другое. Он кричит на нас, беснуется, словом, устраивает каждый день спектакль одного актера, и он же потуже затянет узлы качелей, обратит внимание на твой голодный взгляд, взъерошит волосы и заплатит за рамен. Но он не дает поносить свой протектор, поспать на занятиях, кинуть дрожжи в туалет или разрисовать лица хокаге а-ля бесталанный-но-популярный-художник. Но тот же Ирука – самый лучший учитель. Он покажет тебе новый мир, образумит и купит рамен. Рамен – особенно. И Ирука – особенный.
|
