Глава 1. Правила игры

Раунд первый: ПиттЧай

Она ненавидела маскарады. Просто не могла их терпеть. Она ненавидела банкеты, светские беседы, напыщенных аристократов, с которыми приходилось эти светские беседы вести, а также ее больше всего на свете раздражали танцы – она просто на дух их не переносила. Именно поэтому у Сьюзен Сто-Гелитской, сидящей за праздничным столом, ведущей светскую беседу с аристократами и морально готовящейся к танцам, было безгранично скверное настроение. Однако она являлась герцогиней и была обязана там находиться.

– … понимаешь, дорогая, – сказала леди Белладонна Барбалоэна своим нелепым квакающим голосом, – вот почему любой приличной девушке благородного происхождения – независимо от ее статуса – следует найти себе мужа. Очаровательного мужчину, который вскружит ей голову и будет управлять поместьем, пока она вяжет крючком…

Сьюзен кивнула и улыбнулась настолько доброжелательно, насколько была способна, при этом практически откусив себе язык.

«Да, я очень хочу провести всю свою жизнь за вязанием крючком в кресле-качалке, что-то мурлыкая себе под нос, и приготовлением ужинов», – думала она саркастично. Но девушка размышляла об этом настолько отстранённо, что даже голос леди Барбалоэны казался более реальным, чем эта мысль. В этот момент всё внимание Сьюзен было приковано к Промелькнувшей Черной Тени.

Не то, чтобы она вообще обращала внимание на свою соседку – нет, герцогиня Сто-Гелитская бы абсолютно игнорировала ее при любых обстоятельствах, но Промелькнувшая Черная Тень была тем, что попалось ей на глаза и, вероятно, отвлекло от поддержания разговора. Она краем глаза заметила, как на другом конце стола, прямо за спиной ужинавших гостей промелькнуло какое-то черно-желтое пятно. Едва уловимое, едва заметное периферийным зрением, оно было там, чем бы «оно» ни являлось.

Вот опять, пронеслось прямо на границе видимости, мимо того места, где… ужинал Лорд, являвшийся организатором вечера. Если подумать, то оно всегда находилось здесь, выжидая. Двигалось в полутьме, в дальнем конце комнаты. Сьюзен могла поклясться, что видела, как что-то попало в суп вышеупомянутого мужчины, но это произошло слишком быстро и, помимо всего прочего, она сидела на другом конце стола.

– Извините, мадам, – вежливо произнес за спиной леди Барбалоэны мягкий веселый голос. Та ахнула и обернулась. Сьюзен взглядом последовала за ней.

Это был молодой человек, и если ему уже исполнилось двадцать, то после этого события наверняка не прошло и трех лет. У него были идеальные светлые вьющиеся волосы и по-мальчишески красивое, практически ангельское лицо, напомнившее ей херувима, правда, без пухлых щечек. Незнакомец выглядел бы довольно привлекательно, если б от его расслабленной позы не начинал бить озноб. А его ужасные глаза – один полностью черный, другой нормальный, но с очень маленьким зрачком – словно кричали «МАНЬЯК-УБИЙЦА», причём именно заглавными буквами. Но это на самом деле глупо; не следует судить кого-то по его внешности.

Однако Сьюзен посчитала, что в данной ситуации довольно трудно следовать этому правилу.

– Да…? – пискнула леди Белладонна.

– Вы действительно леди Барбалоэна? – спросил молодой человек.

– Да, почему Вы спрашиваете?

Он недовольно скривил губы и посмотрел задумчиво сначала вниз, а потом влево. Казалось, его сверкающие глаза смотрели в никуда.

– Вы гораздо моложе, чем я ожидал. Судя по тому, что мне говорила герцогиня Пемброук, я думал, что Вам как минимум лет пятьдесят, но на первый взгляд и тридцати не дашь.

– ЧТО? – возмущённо воскликнула леди Белладонна, при этом ее глаза чрезмерно широко раскрылись от потрясения.

– О, на самом деле это не важно, – произнёс юноша высоким, задумчивым голосом. – Но Ваши волосы совершенно не кажутся мне седыми. И глаза, оказывается, совершенно не напоминают бусинки. Не понимаю…

Леди Барбалоэна, буквально пылая от гнева, резко вскочила, кивнула херувиму-из-ада и пошла искать герцогиню Пемброук. Сьюзен вздохнула с облегчением, в то время как молодой человек занял место ушедшей дамы.

– Я правильно понял, что Вы ни в малейшей степени не получали удовольствия от этого диалога? – поинтересовался он, даже не взглянув на собеседницу. Он взял булочку и разрезал ее на две идеально равные части ножом, которого не было на столе среди прочей посуды. Хлеб нисколечко не смялся, когда клинок прошел сквозь него, и то, как уверенно незнакомец держал оружие, заставило Сьюзен почувствовать смутное беспокойство.

– Спасибо, – ответила девушка, сообразив, что он заметил ее дискомфорт от разговора и заставил нежелательную собеседницу уйти. Несмотря на всю благодарность, она ничего не могла поделать с чувством тревоги, возникшим в его присутствии. При таком раскладе времяпровождение в компании леди Барбалоэны казалось более безопасным.

«Спаситель» своим ножом отрезал кусочек медового масла и беззаботно намазывал его на хлеб. Нож не был похож на тот, которым обычно пользуются во время еды, да он, собственно, им и не являлся. И тот факт, что молодой человек, сидящий рядом с ней, не видел ничего предосудительного в том, чтобы использовать его для разного рода целей, говорит о том, насколько сумасшедшим он был. Во всяком случае, внушает надежду тот факт, что нож все-таки протерли.

– Меня зовут ПитТчай, – сказал он рассеянно. – А тебя как?

– Сьюзен, – ответила та, подняв бровь и пристально глядя на юношу. Он не казался нормальным (сказать, что он заставлял ее нервничать, значило ничего не сказать), однако было в её собеседнике что-то жутко интересное. И поэтому она продолжила (с успешно скрываемым ужасом) на него смотреть.

Он кивнул и откинулся на спинку стула, оставив булочку нетронутой.

– Сьюзен. Очень чувственно.

– ПитьЧай. Это значит, пришло время пить чай?

В тот же момент молодой человек застыл, глядя прямо перед собой. Сьюзен поняла, что только что наступила на больную мозоль и осознала, что знание это может пригодиться ей в будущем. У девушки появилось навязчивое предчувствие, что они могут снова встретиться, и не было никакой гарантии в том, что встреча пройдёт в дружелюбной атмосфере.

– Нет, я точно сказал Пит-Тчай. Пожалуйста, произноси правильно, – способ, которым он выговаривал каждую букву, бросал в дрожь. Сьюзен захотелось еще раз произнести имя неправильно, поскольку слушать, как он проговаривает каждый звук, было все равно, что входить в дом с привидениями – невероятно интересно, но в то же время жутко. Однако что-то подсказывало девушке, что её сосед гораздо опаснее дома с привидениями.

– Понятно. В таком случае, ПитТчай, что привело Вас сюда?

– Ты, Сьюзен.

Та удивлённо моргнула.

– Что? – И тут до неё дошло. – Я видела тебя. Промелькнувшая черная тень…

Он кивнул.

– Ты единственная из присутствующих заметила. И мне хотелось узнать, чем ты отличаешься од других.

– И что же ты выяснил? – спросила Сьюзен, напрягшись.

Молодой человек наконец-то встретился с ней взглядом.

– О, Вы очень необычны, мисс Сто-Гелитская.

– Я ведь не говорила тебе свою фамилию, – тихо ответила девушка, не разрывая зрительного контакта.

– В этом нет никакой необходимости. Я знаю достаточно, чтобы при встрече узнать внучку Смерти.

– Я нахожусь здесь, потому что являюсь герцогиней. А зачем ты здесь? – как только эти слова слетели с её языка, Сьюзен тут же пожалела, что произнесла их – из-за улыбки, возникшей в уголке его рта (и сделавшей ангельское лицо этого поистине странного субъекта до невозможности жутким), у нее появилось дурное предчувствие.

– Я наёмный убийца – практикуюсь.

От удивления она резко и сильно сжала скатерть. Тарелки звякнули, но девушка, казалось, этого совершенно не заметила.

– Суп… – Сьюзен уже собиралась было вскочить со стула и бежать спасать мужчину, образ которого возник в её сознании среди прочего шума и суеты, того, с чашкой супа, в которой, по всей видимости, был яд. Однако ПиттЧай железной хваткой сжал её руку, останавливая и продолжая сверлить девушку жутким взглядом. Наступила её очередь мрачно смотреть в никуда. – Отпусти мою руку, – прорычала она сквозь стиснутые зубы, пытаясь другой рукой незаметно дотянуться до лежащего неподалеку острого ножа для мяса. Сьюзен разозлилась еще сильнее, увидев краем глаза, что этот ненормальный человек ухмыляется. Ухватив кончиками пальцев нож, она спрятала его в складках скатерти, подозревая, что в скором времени он может ей понадобиться.

– О, я не думаю, что это следует делать, Сьюзен, – по всей видимости, он имел в виду, что ей не стоит вставать. Насколько она могла судить, отравитель не заметил, как девушка прятала нож. – К тому же, уже в любом случае слишком поздно что-то предпринимать – лорд уже принял яд. К полуночи он будет мертв, – убийца с серьёзным видом покачал головой.

– Вот почему ты решил поговорить со мной. Ты знал, что я тебя заметила и догадалась бы…

– Нет, – поправил её ПиттЧай. – Нет, я не знал этого. И я ненавижу совершать бессмысленные поступки. Но в этот раз я решил нарушить это правило, и очень рад, что ты не разочаровала меня.

– Что ты собираешься делать сейчас? – спросила Сьюзен.

Ассасин очаровательно улыбнулся. Или, по крайней мере, это должно выглядеть очаровательно. Однако от этого действия его и так не дружелюбное выражение лица стало поистине устрашающим.

– Я собираюсь уходить.

И он исчез, не успела она и глазом моргнуть. Смогла только заметить стремительную чёрную тень, промелькнувшую мимо неё. Сьюзен резко вскочила, держа нож на уровне талии, и стала нервно оглядываться, пытаясь уловить среди назойливого шума разговоров и ярких цветов ту полуночную черноту с копной золотистых завитков. Но ничего похожего поблизости уже не было. Зато ей удалось заполучить парочку взволнованных взглядов от окружающих её людей. И только тогда девушка поняла, насколько сумасшедшей она, должно быть, выглядит: неестественно худая; волосы белые, скрепленные булавками на затылке, не переставая шевелились – словно живые; одета в готическое, слегка кружевное платье; маленькая черная маска едва прикрывает глаза; а в правой руке опасно сверкает острый нож для резки мяса.

На самом деле ей на это было наплевать.



ПиттЧай почти рассмеялся, наблюдая за тем, с каким пренебрежением Лорд отнесся к словам Сьюзен о том, что его отравили. Он осознает свою ошибку в полночь, когда в какой-то мере поэтичная справедливость восторжествует. У девушки было такое выражение лица, будто она готова совершить убийство – он отлично в этом разбирался, поскольку таковы были требования его профессии. Убийце захотелось усмехнуться тому, насколько сильно её рука сжимала ни в чём не повинную рукоятку ножа.

Ему и правда пора было уходить. Услуга выполнена, миссия окончена – он преуспел. Но это было просто до невозможности уныло. Пока ПиттЧай проходит обучение, он вынужден предавать земле при помощи яда, как он собственно и сделал. Но для него это совершенно не являлось удовлетворительным или увлекательным. Было немного забавно скользить по комнате, прячась в тенях, но дело сделано, а ему даже не выпал шанс кого-то заколоть/утопить/задушить/прибить к потолку. Так нечестно. Это было очень скучно, убийства не должны быть обыкновенными – он обожал этим заниматься, ради всего святого, да он жил ради этого. ПиттЧай пообещал себе, что сделает что-нибудь интересное, раз его экстравагантная выходка оказалась таким разочарованием. Он в задумчивости покусывал губу, когда зазвучала веселая музыка и гости принялись танцевать. Какой-то идиот пригласил Сьюзен на танец.

Сьюзен. ПиттЧаю вполне понравилась Сьюзен. Она была умной, бесстрастной и слегка саркастичной. Девушка наверняка была очень интересной; особенно с тем ножом в руке, которого, как она думала, он не заметил. Ассасин снова ухмыльнулся – да, она определённо ему понравилась. Прежде чем её убить, ему стоит с ней немного поиграть. По крайней мере, это его немного развлечет.



Вышеупомянутый идиот сжался напротив Сьюзен, ожидая её ответа на его предложение. Та бросила на него крайне жуткий взгляд, опасно взмахнув ножом.

– Извините, – выдавил бедняга и моментально скрылся.

– Ты всегда оказываешь такой эффект на людей, не так ли? – спросил высокий голос у неё за спиной. Девушка резко развернулась, но никого не увидела. Она нахмурила брови, и тут же у нее возникло неприятное, причиняющее беспокойство чувство, что кто-то находится у неё за спиной. Чёртов наемный убийца буквально танцевал вокруг неё.

Сьюзен подавила желание повернуться (в чем смысл? Ведь он снова окажется позади неё), лишь крепче сжала свой нож, делая глубокие вдохи в попытке сохранить спокойствие. Каждая клеточка её тела хотела развернуться, увидеть вновь обнаруженную угрозу, но внучка Смерти сумела подавить это желание. Это взволновало и в то же время воодушевило ПиттЧая. С одной стороны, было бы забавно посмотреть на выражение её лица. А с другой, ему вполне понравился тот факт, что она была сыта им по горло и изо всех сил старалась это скрыть. Никакого веселья не будет, если он убьёт её здесь и сейчас, так что он просто скользнул из тени в тень, и оказался с девушкой лицом к лицу.

Сьюзен не успела и опомниться, как он схватил её правую руку, держащую нож, своей левой, а свою правую руку, в которой до сих пор был зажат нож, положил девушке на талию. После чего они присоединились к танцующим. Парочка выглядела так, будто сошла со страниц ужастика, рассказанного в ночь на Хэллоуин: Сьюзен метала глазами молнии, ПиттЧай холодно на неё смотрел, в то время как в руках у них опасно сверкали смертельно острые ножи.

По ощущениям это тоже было похоже на страшную историю, хотя скорее на ночной кошмар – один из тех, в которых замираешь и не можешь ни двинуться, ни заговорить. По крайней мере, так казалось Сьюзен, которая, помимо всего прочего, чувствовала легкое недомогание – сумасшедший молодой человек полностью перекрыл кровоток в её руке своей крепкой хваткой. Его рука оказалась на удивление теплой для того, у кого были настолько холодные разноцветные глаза, а также она была жесткой и вызывала покалывание, словно статическое электричество.

– ОТПУСТИ МЕНЯ СЕЙЧАС ЖЕ, – это прозвучало так, словно где-то вдалеке хлопнула свинцовая дверь, словно произошёл камнепад в горах – голос низкий, сильный и устрашающий. ПиттЧай лишь ухмыльнулся.

– Я спас тебя от леди Беладонны. Самое малое, чем ты можешь меня отблагодарить, – это танец.

– Я. НЕ. ТАНЦУЮ.

– Ты определённо внучка Смерти.

В то время, когда они начали двигаться в направлении арки, ведущей в сад, Сьюзен начала паниковать. События развивались не лучшим образом – ни в малейшей степени. Она была уверена, что молодой человек собирался сделать что-то жуткое (дьявольская улыбка на его ангельском лице просто кричала об этом), но, несмотря на все старания, ей никак не удавалось вырваться из его крепких объятий.

– ОТПУСТИ МЕНЯ ИЛИ Я ЗАКРИЧУ.

– Ты этого не сделаешь.

– Почему это?

– Именно я держу нож у тебя на поясе. Я просто убью тебя и исчезну. Но пока я не хочу этого делать – ты такая занятная.

Она изо всех сил попыталась освободить свою правую руку, но ПиттЧай будто сжал её стальными тисками. Прошло совсем немного времени, как музыка стихла, и лунный свет осветил его золотистые кудряшки, заставляя их сиять и отбрасывать причудливые тени на его лицо. При таком освещении его черный глаз выглядел еще более устрашающим, и девушка понимала, что случится что-то страшное, если ей сейчас же не удастся освободиться.

Поэтому Сьюзен сделала единственную вещь, которая у неё прекрасно получалась во время танцев – она наступила своему мучителю на ногу. Очень сильно!

Пленница не успела сделать и пары шагов, прежде чем снова оказалась пойманной за руку. Однако то, как расширились глаза ПиттЧая, когда её каблук резко опустился на его ногу, было незабываемым зрелищем.

Схватив родственницу Смерти за запястье, он замахнулся и ударил ею, словно та была утренней звездой (прим. авт. – оружие, моргенштерн), об одну из колонн во внутреннем дворе поместья. Сьюзен сильно ударилась о камень, выпустив из руки нож. Убийца тут же схватил её за плечи и, радостно усмехаясь, прижал герцогиню к каменной поверхности.

– Тебе почти удалось, Сьюзен, – произнес он одобрительно. – Однако я уверен, что ты можешь придумать что-нибудь получше.

– Для тебя это всё является какой-то извращенной игрой, не так ли? – спросила она недоверчиво, подняв бровь.

– Я не вижу в ней ничего извращенного.

Девушка на это удивленно моргнула, в то время как ПиттЧай глубоко вздохнул, слегка покрывшись румянцем, но явно находясь в крайне приподнятом настроении. Именно сейчас он окончательно осознал, что ради такого развития событий определенно стоило совершить самое скучное в его жизни убийство. Сьюзен была невероятно забавной.

– Игра сама по себе такая, – возразила она.

– Боюсь, тебе придется передумать. Не стоит так относиться к игре, в которую играешь в данный момент.

Сьюзен прищурилась.

– А что, если я не буду в неё играть?

– Я сильно расстроюсь, убью тебя и пойду домой.

– Значит, я должна в ней участвовать.

– Нет, – сказал он весело. – Не должна. Только если хочешь.

– И какие же правила?

– Хмм… – произнес этот странный юноша задумчиво. – Я как-то об этом не подумал.

– Нельзя играть в игру, в которой нет правил.

– О, нет, определенно можно, – поправил он её, понимающе кивнув. – Они просто находятся в стадии разработки.

– Поскольку на кону стоит моя жизнь, – сказала Сьюзен, – я бы хотела, чтобы они были проработаны наиболее тщательным образом.

– У тебя волосы шевелятся, – заметил ПиттЧай, резко поменяв тему разговора, стоило только его глазам увидеть её движущиеся локоны.

– Да, они это делают. Но касательно правил…

Молодой человек растерянно протянул руку к одной из её извивающихся кудряшек и накрутил её на свой указательный палец, выглядя при этом словно ребенок, увидевший божью коровку, – глаза полны удивления и благоговейного трепета.

– Я думаю, что понравился твоим волосам.

Вот оно. Он не обращает на неё никакого внимания, это была возможность, которой она ждала. Поэтому Сьюзен мысленно сделала пару пометок (у него продолжительность внимания как у пятилетнего ребенка, очень любит игры, является сумасшедшим), поскольку у неё до сих пор было такое чувство, что они встречаются не в последний раз, сильно толкнула руками убийцу в грудь и побежала изо всех сил.

На этот раз побег удался гораздо лучше – всего за пять довольно крупных шагов она сумела пробежать большое расстояние и, увидев лабиринт из живой изгороди, углубилась в него. Сьюзен неслась не разбирая дороги, поддерживая свою длинную черную юбку на всех изгибах и поворотах. Каким-то образом она оказалась в самом центре лабиринта возле небольшого фонтана. На его верхушке стоял купидончик, натянувший тетиву лука и нацелившийся на луну. Девушка остановилась, чтобы сравнить маленькое счастливое личико статуи с лицом её преследователя, и осознала, что, несмотря на все внешнее сходство, они выглядели абсолютно по-разному.

Герцогиня сделала шаг вперед, совершенно неграциозно споткнулась о собственную ногу и упала – головой вперед – в фонтан. Он был не очень глубоким, не больше метра, но чья-то сильная рука сомкнулась у неё на основании шеи, так что ледяная вода, казалось, была повсюду и не отпускала. Сьюзен открыла рот в попытке закричать, но поняла свою ошибку только тогда, когда вода хлынула ей в легкие. Она начала размахивать руками, стараясь поцарапать удерживающую её руку, но так и не смогла дотянуться. Попытка пнуть стоящего позади неё человека также закончилась неудачей. Мир начал постепенно исчезать, будто его заволокло туманной дымкой, и все происходящее неестественно замедлилось. Сьюзен теперь могла слышать стук своего сердца, а вода в легких перестала причинять девушке боль. Всё вокруг замерло, и стоило ей только почувствовать, подступающее забытье, как вдруг рука перестала её удерживать и, схватив девушку за светлые волосы, вытащила из воды. Пострадавшая попыталась вскрикнуть от резкой боли, но вместо этого закашлялась, поскольку её горло было сильно воспалено, и сырая вода вышла из её легких. ПиттЧай потянул её голову далеко назад, пока та не достигла его плеча, и оставил её возле своей шеи, чтобы было удобнее шептать девушке на ухо.

– И правда, Сьюзен, – ликующе чирикнул он. – Это была замечательная идея. Я всегда обожал лабиринты.

Сьюзен закрыла глаза, пытаясь игнорировать тот факт, что она прислонилась к нему ради поддержки. В противном случае она просто упала бы на землю, что являлось для девушки крайне нежелательным. И это очень выводило её из себя.

– Ты едва не убил меня, – удалось выговорить ей.

– Да, но, в конце концов, передумал, – объяснил ассасин весело. – Я рад, что ты все ещё жива. Это слишком занятная игра, и её не стоит так быстро прерывать.

Сьюзен едва могла стоять – она чувствовала сильную слабость, а легкие невыносимо горели. ПиттЧай сделал шаг назад и опустился на землю, прислонившись спиной к живой изгороди и посадив девушку рядом с собой.

– Твоя очередь действовать, Сьюзен, – мягко прошептал он ей на ухо, практически прикасаясь к нему губами. Она вздрогнула от отвращения и тут же начала дрожать, но уже от холода.

Итак, её ход. Что бы на её месте делала героиня истории?

Ну, во всех известных ей сказках принцесса сидела бы на месте, ожидая, что придет Прекрасный Принц и её спасет. Сьюзен уже долгое время не видела Диона Селина, Лобсанга она встретит ещё не скоро, к тому же она в любом случае никогда не отождествляла себя с теми хрупкими девицами, так что этот вариант развития событий отпадает.

Героиня приключенческой истории совершила бы парочку ударов из какого-нибудь стиля боевых искусств, застав своего противника врасплох, и убежала. К несчастью, Сьюзен подозревала, что у неё едва ли хватит сил прямо стоять, не говоря уже о более сложных действиях. Что ещё можно сделать?

Нож, он находился у него за поясом под левой рукой, сверкая при свете луны. Она едва смогла увидеть его краем глаза.

Сьюзен знала, что выбросит его после того, как всё закончится.

– Я жду, Сьюзен, – прошептал ПиттЧай.

Герцогиня подняла голову и повернулась к молодому человеку лицом, встретившись с ним взглядом.

– Я всей душой, – произнесла она нежно, – абсолютно тебя…не выношу.

Сказав это, девушка наклонилась к нему и поцеловала.

Она в буквальном смысле почувствовала шок на его лице. Прошла добрая четверть минуты, прежде чем он ответил, придвинувшись к ней, и Сьюзен удивилась, насколько приятным это оказалось. Эм, вернее не совсем ужасным и не настолько отвратительным, как она поначалу считала. Медленно она положила свою правой руку на его левую. Крайне осторожно та двинулась в сторону его ножа. Очень спокойно, практически невесомо её пальцы коснулись рукоятки…

Сьюзен почувствовала, как его губы изогнулись в улыбке напротив её, и тут же его рука сомкнулась на запястье девушки. ПиттЧай скользнул своей щекой по её, практически коснувшись ртом её уха.

– О нет, Сьюзен, – сказал он мягко. – Я так не думаю.

– Проклятье! – воскликнула она и отдалилась от него, раздраженно прислонившись спиной к изгороди. Убийца улыбнулся ей.

– Эта игра очень веселая, – произнёс он счастливо.

Девушка скрестила руки на груди.

– Говори за себя, – буркнула она, поднимаясь на ноги. Когда она подняла взгляд, ПиттЧай уже стоял.

– Могу я снова тебя поцеловать?

Сьюзен оторопела от такой наглости.

– Определенно нет, – негодующе ответила она. – Но ты не похож на тех людей, которые спрашивают разрешение.

– Я просто стараюсь быть вежливым, – пожал плечами молодой человек.

– Ясно, – сказав это, девушка оглянулась, и начала медленно пятиться. Он повторял каждый её шаг. – Твой ход.

Сумасшедший ассасин ухмыльнулся.

– Это и впрямь очень весёлая игра, – повторил он, приближаясь к своей жертве еще на один шаг, в то время как та продолжала идти спиной вперёд через лабиринт. Девушка, естественно, надеялась, что они не попадут в тупик – в противном случае всё может закончиться крайне плохо.

И стоило только Сьюзен об этом подумать, как она спиной уперлась в кустарник.

«Проклятье!» – мысленно воскликнула она снова.

– Дай-ка подумать, – произнес ПиттЧай задумчиво, приблизившись ещё на один шаг. Он внимательно смотрел на свою руку, которую протягивал к лицу девушки, и тут её локоны двинулись ему навстречу, словно наэлектризованные. – Видишь, я действительно понравился твоим волосам. А ты понравилась мне, Сьюзен. Ты такая… интригующая. И я абсолютно уверен, что ты тоже считаешь меня занимательным. Не пытайся отрицать – что-то мне подсказывает, что ты никогда в этом не сознаешься даже себе, но в глубине души ты признаёшь мою правоту.

– Это возможно только в моём самом жутком ночном кошмаре, – прорычала она. – А теперь убери свою руку от моих волос.

Юноша серьёзно посмотрел на неё.

– Убери свои волосы от моей руки.

Он был прав. Именно её пряди сократили расстояние между ними. И этот факт приводил герцогиню Сто-Гелитскую в бешенство.

«Плохие волосы! ПЛОХИЕ! – злобно думала Сьюзен, пытаясь уговорить волосы снова собраться в причёску. – Мне лучше знать, как к нему относиться!»

ПиттЧай, возможно, заметил её мысленный монолог, поскольку снова начал улыбаться. Его улыбка и правда была очаровательной, из-за чего этот ненормальный человек выглядел довольно мило. Просто удивительно, насколько сильно он, несмотря на это (или из-за этого?), вызывал страх.

Молодой человек немного отвел руку назад, и волосы девушки последовали за ней. Он восхищенно смотрел, как её белые локоны – практически голубые при лунном свете – то свивались, то развивались возле его пальцев. Сьюзен сильно сжала зубы, чтобы не зарычать от злости.

ПиттЧай слегка коснулся костяшками пальцев бледной щеки девушки, до сих пор внимательно наблюдая за своей рукой.

– Мне нравятся ощущения. Ты мне нравишься, – сказав это, он положил руку на шею Сьюзен и снова поцеловал её. От этого ненависть и гнев вскипели в её крови. Герцогиня ударила коленом своего мучителя между ног и сильно толкнула в грудь – ярость придала ей сил. Она отвела назад своё запястье и изо всех сил ударила убийцу по щеке, после чего убежала, игнорируя резкую боль в легких. Пару секунд спустя Сьюзен почувствовала, как что-то слегка задело её шею. Девушка замерла, прижимая руку к небольшому, слегка кровоточащему порезу, и услышала, как нечто вонзилось в изгородь. Нож… он едва не попал в неё…

– У меня есть ещё один, так что не двигайся, пожалуйста, – весело крикнул ПиттЧай. Сьюзен резко развернулась и гневно скрестила руки, наблюдая, как он приблизился к ней, сделав лишь несколько быстрых шагов. Юноша взглянул на луну, проверяя время, после чего грустно вздохнул.

– Мне пора уходить, Сьюзен. Я уже давно должен был покинуть это место. Давай сыграем ещё разок. Ты и я.

– Нет, если у меня есть право голоса в этом вопросе, – раздраженно произнесла она.

– У тебя его нет, – усмехнулся он в ответ. – Может, это произойдёт нескоро, но мы обязательно сыграем. И тогда я попытаюсь тебя убить.

– Если мы встретимся, ПитьЧай, – сказала Сьюзен, убийственно глядя на него, – Я БУДУ ГОТОВА.

Способ, которым она произнесла эту фразу, заставил бы любого нармального человека задрожать. А сумасшедший ассасин лишь ухмыльнулся. Будет весело.

– Отлично, – ответил он.

Девушка едва успела заметить, как он перепрыгнул через живую изгородь – лишь его волосы сверкнули в лунном свете. Сьюзен удалось увидеть это краем глаза.

В первом раунде победу одержал ПиттЧай.

Глава 2. Игра продолжается

Раунд второй: Сьюзен

Не было никакого смысла отрицать тот факт, что у Сьюзен началась легкая форма паранойи. Девушка не знала, почему всё это время продолжала свои ежедневные проверки, но ничего не могла с собой поделать. Она нервничала весь день, если не была уверена в том, что «это» находится на своём месте, и спала спокойно только тогда, когда «это» было в пределах её видимости – и именно там, где положено.

Внучка Смерти с грозным видом поправляла простынь на своей кровати, готовясь ко сну. Она не любила дела, которые обязательно нужно выполнить. Да, Сьюзен нравилась рутина, упорядоченность, прямота и простота таких обыденных поступков, но можно ничего не делать, если нет желания. Девушке нравилось работать, потому что благодаря этому та чувствовала себя нормальной, но из-за её положения в обществе в этом нет никакой необходимости. Она любила пить чай, поскольку тот её согревал и стимулировал мыслительные процессы, но и без него можно обойтись. Сьюзен терпеть не могла проверять, на месте ли нож, потому что вынуждена была это делать ради собственного спокойствия. И именно сегодня ночью герцогиня Сто-Гелитская пыталась убедить себя, что хоть раз-то можно воздержаться от данного действия.

Девушка вспомнила, как нашла кинжал в кустарнике, маленький и практичный. Зачем она вообще подобрала эту проклятую вещь, Сьюзен на самом деле не знала. Но, оглянувшись вокруг в поисках одного назойливого наёмного убийцы, она вытащила нож из ограды, после чего поспешила вернуться назад в поместье. Девушка принесла его домой и спрятала в комоде. Однако даже тогда родственница Мрачного Жнеца знала, что ПиттЧай вернётся за своей собственностью.

Сьюзен раздраженно откинула одеяло, встала с кровати и с выражением обречённости на лице прошествовала к комоду. Она просто не могла успокоиться, пока лично не убедится в сохранности этого маленького оружия. Внучка Смерти выдвинула ящик и начала рыться в вещах – практически все они были черные, и сложены, кстати, очень аккуратно – пока не нашла нож. Она удовлетворенно кивнула и вздохнула от облегчения, увидев, что с вещью всё в полнейшем порядке.

– Так вот куда ты его спрятала, – прозвучал у неё за спиной задумчивый голос.

Девушка резко развернулась, опасно взмахнув кинжалом. За окном своей собственной спальни она увидела голову ПиттЧая, с интересом разглядывающего комнату. На данный момент Сьюзен снимала квартиру, к тому же на третьем этаже. Её немного напрягал тот факт, что он опирался предплечьями на подоконник, удерживая равновесие, и находился в десяти метрах над весьма твердым тротуаром.

– Разве тебе не больно вот так висеть? – спросила она, скривив нос.

– Немного, но под окном есть небольшая трещина, куда можно поставить ноги. В любом случае, я не сильно обращаю внимание на боль, – пожал плечами молодой человек, при этом едва не упал, но сумел-таки удержаться, и довольно улыбнулся, заняв более удобную позицию. У девушки от этого голова пошла кругом. – Можно мне получить обратно мой нож, пожалуйста?

Сьюзен недоверчиво усмехнулась.

– Насколько я помню, когда мы виделись в последний раз, ты сказал, что в следующую нашу встречу попытаешься меня убить. Так что, думаю, я лучше оставлю эту вещицу у себя.

– Но если ты возвратишь мне нож, – возразил её ночной визитер, – тебе не придётся беспокоиться о том, что я за ним вернусь.

– Мне и так не о чем беспокоиться, – ответила девушка, посылая ему злобный взгляд.

ПиттЧай грустно вздохнул.

– А если мы перенесём твоё убийство? Я очень сильно скучаю по своему кинжалу.

– У тебя что, другого нет? – спросила Сьюзен.

– Есть, но этот – мой любимый.

– Твой любимый нож? – это был одновременно и вопрос и утверждение.

Он кивнул.

– Ты наверняка знаешь, что у некоторых детей есть плюшевые мишки, с которыми их просто невозможно разлучить? И если вдруг у них появится какой-нибудь другой мишка, то абсолютно таким же он никогда не будет.

Отлично, теперь он сравнивает плюшевых медведей и ножи. Насколько же сильно этот человек сошел с ума?

– Пожалуйста? – ПиттЧай выглядел таким… несчастным и умоляющим. Трудно было поверить, что этот мужчина недавно едва её не утопил. Однако он совершенно не выглядел как «мужчина». Убийца недовольно поджал губы. – Если ты не вернёшь мне нож, то я приду и заберу его.

– Тогда ты станешь вором.

– Нет, это ты украла мой нож. Я просто собираюсь его вернуть.

– Ничего подобного, – уверенно поправила его девушка. – Ты оставил свой кинжал, а я его подобрала. Это не является кражей.

– Зачем ты вообще его взяла? – с любопытством спросил ПиттЧай, окинув комнату задумчивым взглядом.

– О, ты всего лишь пытался меня убить, и у меня не было никакой уверенности в том, что ты не попытаешься сделать это снова. Как ты думаешь, зачем я это сделала?

Ассасин снова пожал плечами, на этот раз успешно удержавшись на подоконнике.

– Мне всё равно. Я просто хочу назад мой нож.

Сьюзен подняла бровь.

– И ты утверждаешь, что придёшь убивать меня в другой раз?

Он просиял и решительно закивал.

– Да, перенесём на другой день, – подтвердил ПиттЧай.

Сьюзен недоверчиво сузила глаза, раздумывая над его ответом. Она действительно не хотела возвращать оружие этому ненормальному убийце – это только подстрекнёт его на совершение какого-нибудь жуткого поступка. Однако если она избавится от ножа, то, на худой конец, ей не придется постоянно проверять, на месте ли эта чёртова вещь или нет. Не говоря уже о том, что, похоже, ПиттЧай был вполне серьёзен, когда говорил о возвращении в её квартиру с целью забрать свою собственность. И у девушки возникло предчувствие, что в таком случае всё может закончиться для неё далеко не лучшим образом.

– Ну ладно, – вздохнула Сьюзен. – Жди здесь.

Герцогиня вышла из спальни в гостиную, подошла к камину и взяла кочергу (и речи не было о том, чтобы отдать ему нож, не имея в руках никакого другого оружия), затем вернулась и медленно приблизилась к окну. В левой руке она держала кинжал острием вперёд, а в правой – кочергу. Сьюзен была готова в любой момент – если придётся – поднять её и избавиться от своего нежданного гостя, просто-напросто столкнув того с подоконника.

ПиттЧай схватил лезвие ножа большим и указательным пальцами и резко выдернул его из рук девушки. Он с легкостью поймал рукоятку оружия, и лунный свет отразился от его серебряной поверхности, отчего чёрный глаз молодого человека зловеще сверкнул. Сьюзен сделала пару шагов назад, чтобы оказаться на более безопасном от ассасина расстоянии, в то время как юноша перекинул ноги через подоконник и уселся на него. Всё это он проделал, не отрывая взгляда от своего маленького ножа. Наёмный убийца вглядывался в него ещё несколько секунд, после чего радостно улыбнулся девушке.

– Спасибо, – искренне поблагодарил он её.

Сьюзен нерешительно кивнула в ответ.

– А теперь не мог бы ты уйти…?

– Но Сьюзен, я же только что вошёл, – возразил он, поднимаясь на ноги.

– Это не дружеский визит. И, в конце концов, уже далеко за полночь, ПитьЧай!

Того заметно передёрнуло.

– Пит-Тчай. Мы, кажется, уже говорили на эту тему.

Каждый слог слетал его губ, словно удар молнии. Сьюзен самодовольно усмехнулась.

– Разве? Ну что ж, ПитьЧай, если не хочешь снова через это пройти – УБИРАЙСЯ!

Не успела девушка и глазом моргнуть, как убийца оказался прямо перед ней, глядя на внучку Смерти недобрым взглядом, при этом их носы едва не соприкоснулись, в то время, как его небольшой нож находился в паре сантиметров от её щеки. Сьюзен даже не вздрогнула.

– ПитьЧай, – бесстрашно повторила она.

Молодой человек продолжал вглядываться в глаза девушки ещё несколько секунд, после чего его взгляд опасно смягчился. Да, именно опасно.

– В другой раз, – сказал юноша мягко, слегка задев лезвием кинжала горло Сьюзен. – Но я вернусь.

И он метнулся к окну стремительной чёрной тенью, в точности в точности такой же, как в первую их встречу, и буквально спустя мгновение в комнате никого, кроме неё самой, не было. Однако что-то подсказывало Сьюзен, что она выиграла этот раунд. И герцогиня легла спать с довольной улыбкой на губах.

Глава 3. Реванш

Раунд третий: ПиттЧай

– Идеально, – счастливо вздохнула Сьюзен и удовлетворённо кивнула, остановившись возле скамейки после получасовой прогулки в парке.

Хотя нет, под словом «прогулка» в её случае подразумевалось не обычное гуляние на свежем воздухе, а целенаправленный поиск идеального места, где можно было присесть на лавочку и заняться наблюдением. Видите ли, девушка недавно поняла, что спокойно слушать детские голоса, доносящиеся с игровой площадки, можно только с определённого расстояния. Оно должно быть довольно большим, чтобы её подопечные выглядели так, будто невинно во что-то играют, но в то же время достаточно маленьким, чтобы слышать их голоса и смех. Однако всё же не настолько маленьким, чтобы можно было с лёгкостью разобрать, о чём именно они там болтают (обычно речь идёт о вывалившихся кишках и взорвавшихся мозгах. Ах, вот что значит быть ребёнком).

По этой причине Сьюзен пришлось некоторое время поэкспериментировать с расположением парковых скамеек, и вот, наконец, она нашла то, что называется «золотой серединой». Девушка опустилась на деревянную лавочку и начала наблюдать, как её новые воспитанники, Твила и Гавейн, мило играют и смеются вместе с ровесниками. У детей были очень удивительные, невинно звучащие имена. Внучка Смерти усмехнулась – нет, её подопечные ни в малейшей степени не были невинными, но в то же время они оказались очень умными и любознательными детьми. Насколько Сьюзен могла судить, она с ними неплохо поладила. Ещё бы только убедить их мать перестать склоняться в почтительном реверансе при каждой встрече…

Однако это всего лишь мелочи, немного неприятные, но неизбежные – издержки статуса герцогини. На данный момент у Сьюзен была хорошая работа в нормальной семье и с нормальными детьми, за которыми нужно присматривать. Всё это было началом новой, нормальной жизни. Девушка удовлетворённо вздохнула.

– Ты выглядишь жутко счастливой, – заметил кто-то.

Сьюзен застонала.

– Только не ты, пожалуйста! – раздраженно воскликнула она, даже не попытавшись обернуться, чтобы увидеть, как ПиттЧай наклонился к ней, ладонями опираясь о спинку лавочки. Девушка успела изучить наёмного убийцу достаточно хорошо, чтобы при встрече узнать его по не похожему ни на чей голосу.

– Сколько тебе лет, Сьюзен? Это же не твои дети, не так ли?

Недавно утверждённая в должности гувернантки герцогиня расхлопнула книгу (да, такое возможно, когда речь идёт о внучке Смерти) и прочитала первую строчку.

– Это, чёрт побери, не твоё дело, – проворчала она.

– Не стоит вести себя так… враждебно, – радостно ответил молодой человек.

– Что ты здесь забыл, ПитьЧай? Снова собрался меня убить? – прорычала Сьюзен, в пятый раз перечитывая одно и то же предложение.

– Нет, я наткнулся на тебя случайно, – объяснил юноша весьма бодрым и веселым голосом. – Я просто проходил мимо, увидел тебя и решил, что стоит сказать «привет».

Девушка, закатив глаза, захлопнула книгу (ей уже начало надоедать снова и снова перечитывать фразу «Даррелл никогда не любил розы»), нервно поднялась со скамейки и тут же резко развернулась ему навстречу.

– Итак, ты поздоровался, – произнесла Сьюзен опасно низким голосом. – А ТЕПЕРЬ УХОДИ!

– Нет, я этого ещё не сделал, – безапелляционно поправил её ПиттЧай, а затем ухмыльнулся. – Привет, Сьюзен!

– Я просто хочу провести обычный вечер, наблюдая за обычными детьми и делая другие обычные вещи! Неужели я так много прошу? Почему всегда появляешься либо ты, либо дедушка, либо Куот, либо Смерть Крыс, либо Альберт, либо КТО-ТО ЕЩЁ? Но отчего НИ ОДИН ИЗ ВАС никак НЕ МОЖЕТ, – она снова заговорила Голосом Смерти, – ОСТАВИТЬ МЕНЯ В ПОКОЕ?

– А что необычного в простом приветствии знакомой? – спросил ПиттЧай, в голосе которого сквозило искреннее любопытство.

– Нет, просто дело в том… ты практически… и ты… эм, мм, ох, если он… ТЫ ПЫТАЕШЬСЯ МЕНЯ УБИТЬ!

– И что с того?

– УРГХ! – герцогиня совершенно неграциозно плюхнулась обратно на скамейку, скрестила руки на груди и надулась по-Сьюзеновски (возникло такое чувство, что у неё сейчас пар пойдёт из ушей, но, слава богу, до этого так и не дошло. В любом случае, скажу я вам, зрелище довольно жуткое).

ПиттЧай с выражением сильного любопытства на лице присел на лавочку рядом с девушкой и стал наблюдать, как та с величайшим интересом что-то разглядывает вдалеке. Он подпёр запястьем подбородок, пытаясь дать название эмоциональному состоянию внучки Смерти, отличное от определения "чертовски занятно".

– Так они твои? – поинтересовался этот неугомонный ассасин.

– Ты просто не понимаешь намёки, не так ли? – резко спросила Сьюзен и повернулась, чтобы бросить гневный взгляд на юношу. – Или даже то, что говорят тебе прямым текстом.

ПиттЧай пожал плечами.

– Сегодня выходной. Ты интересная, а мне невероятно скучно.

– В выходной…?

Молодой человек понял, что Сьюзен очень любит такие утвердительно-вопросительные предложения.

– Мне нечем заняться, – объяснил наёмный убийца. – Гильдия не принимает заказы по выходным – правила такие. Ну кому захочется погибнуть в праздник? – Он выглядел слегка задумчивым, однако, благодаря своему умению быстро отвлекаться от темы, резко перевёл разговор в другое русло. – Разве это не забавно, Сьюзен? Попытаться предать кого-то земле в праздник? А чем в свободное время занимаются некоторые антропоморфные персонификации?

Сьюзен проигнорировала его последний вопрос, пытаясь оставаться в теме.

– Почему бы тебе не провести этот день с семьей или друзьями?

ПиттЧай многозначительно посмотрел ей в глаза.

– А почему бы тебе не сделать то же самое? – вопросом на вопрос ответил он.

– Вот здесь ты меня подловил, – девушка, вздохнув, признала правоту своего собеседника.

Молодой человек кивнул.

– Мы с тобой… отличаемся от других – ты и я. А раз мы не вписываемся в толпу, то зачем вообще пытаться? – улыбнулся он, довольный своим ходом мыслей.

– Я всё равно стараюсь изо всех сил, – проворчала Сьюзен.

ПиттЧай лишь пожал плечами.

– Но это не работает, – как ни в чём не бывало произнёс юноша.

– Я отказываюсь это признавать, – вздохнула Сьюзен и открыла книгу в знак подтверждения своих слов.

«Даррелл никогда не любил розы…» – прочитала она.

– Я думаю, что твой – только один из способов, помогающих справиться с данной проблемой.

«Даррелл никогда не любил розы…»

Девушка с отвращением захлопнула роман.

– И как же у тебя это получается? – ворчливо спросила она.

– А, на самом деле, никак, – ответил юноша, и сумасшедшая ухмылка появилась на его детском лице. – Я провожу большую часть своего времени, предавая земле заказы.

Сьюзен подняла бровь.

– Вообще-то, «заказы» – тоже люди, – сухо напомнила она. Внучка Смерти даже не догадывалась, что «люди» и «насекомые» вызывали у этого сумасшедшего ассасина примерно одинаковые эмоции.

ПиттЧай пренебрежительно наклонил голову, до сих пор усмехаясь.

– На самом деле, для меня нет никакой разницы.

– Что ж, – произнесла Сьюзен, оглянувшись на детей и убедившись, что те не убивают друг друга (на данный момент брат с сестрой этого не делали, что было довольно редким явлением), – теперь я начинаю понимать, почему ты скучаешь во время праздников.

– А давай снова сыграем, Сьюзен? – спросил ПиттЧай с нескрываемой надеждой. На данный момент он чем-то напоминал ей щеночка, который скребётся в дверь и выпрашивает лакомство. – В прошлый раз было так весело.

– Нет, спасибо, – фыркнула Сьюзен. – Я не хочу, чтобы ты снова попытался меня утопить.

Он едва заметно нахмурился.

– Однако признай, что это было на худой конец… увлекательно.

Девушка отстранённо пролистала книгу, чтобы узнать, сколько же страниц занимает история.

– Мне не было скучно, так пойдёт?

ПиттЧай пожал плечами.

– Думаю, да. – От нечего делать он огляделся. – Сегодня и правда очень яркий день.

– Мммм.

– Мне больше нравится темнота – она улучшает концентрацию, и я могу гораздо быстрее среагировать на появление опасности.

– Что? – спросив это, Сьюзен подняла голову и встретилась взглядом с ассасином, дабы убедиться, что правильно расслышала его слова.

– Окружающий вид не отвлекает по ночам, – объяснил он, не задумываясь. – Мне, конечно, нравится действовать при свете дня, но при плохой видимости я могу сфокусироваться только на том, что необходимо сделать. Да и остальные мои чувства становятся немного острее.

– Давай завяжем тебе глаза и посмотрим, что из этого выйдет, – произнесла герцогиня, сухо рассмеявшись.

– Не думаю, что у меня найдётся какая-нибудь повязка, – задумчиво произнёс ПиттЧай, проверяя карманы. – А у тебя?

– Я же несерьёзно… – попыталась возразить Сьюзен.

– Ты можешь попытаться проткнуть меня кочергой, а я… – юноша слегка взбудоражился.

– ПитьЧай, – серьёзно произнесла девушка, пытаясь удержать в узде его всё возрастающую… ПиттЧайность. – Я на самом деле…

– Но, Сьюзен, представь, как мы с тобой повеселимся!

И тут до неё дошло.

– Подожди-ка, ты хочешь сказать, что позволишь завязать себе глаза, в то время как у меня в руках будет кочерга?

Молодой человек в ответ лишь кивнул.

– Твила, Гавейн! – крикнула Сьюзен, привлекая внимание детей. – Родители собирались самостоятельно сводить вас в музей, не так ли?

ПиттЧай усмехнулся. Девушка сама не знала, во что ввязалась. Однако он, в свою очередь, тоже не имел об этом ни малейшего понятия.

– Жди здесь, ПитьЧай, – сказала герцогиня-гувернантка, улыбаясь и поправляя пальто. – Я схожу за кочергой. И за повязкой.

Ассасин откинулся на спинку скамейки и слегка склонил голову, ухмыльнувшись. Сьюзен, вернув ему ухмылку, кивнула в ответ. Они оба чувствовали огромную уверенность в себе.

– А нам плавда узе пала уходить, миш Шьюзен? – захныкала Твила.

– Ты слишком сильно шепелявишь, Твила, – ответила внучка Смерти. – Так тебе никого не удастся разжалобить, тем более меня.

– Так нам действительно уже пора уходить? – Гавейн повторил вопрос сестры.

– Да, пора, – сказала гувернантка, быстро шагая по мостовой в сторону дома Гайтеров.

– Но мы же так весело играли, мисс Сьюзен!

– Ну что ж, – девушка распахнула входную дверь, вошла в дом и взяла кочергу. Потом, немного подумав, она решила захватить запасную (никогда не стоит ослаблять внимание, когда в дело вовлечён ПиттЧай). Также Сьюзен не забыла отыскать небольшую тканевую повязку, – теперь моя очередь.

– А во что вы будете играть, мисс Сьюзен? – с любопытством поинтересовалась Твила. После её слов воцарилась короткая пауза.

– В пинату, – сухо ответила девушка и быстрым шагом направилась в сторону парка.

– А конфеты вы получите? – с надеждой в голосе одновременно прокричали дети, стоя в дверном проёме.

– Всё зависит от того, что вы под этим подразумеваете, – ответила Сьюзен и слегка ускорилась. Вид херувима-из-ада, полностью покрытого синяками, для неё был гораздо слаще любого шоколада.

Девушка наконец-таки добралась до парка, который, кстати, находился неподалёку от её нового дома. Однако ПиттЧая нигде не было видно. Впрочем, этого следовало ожидать.

– Я знаю, что ты здесь, ПитьЧай, поэтому выходи из своего укрытия, где бы оно ни находилось! – угрюмо крикнула Сьюзен и крепче сжала обе кочерги, неосознанно ища в них поддержку.

– Пит-Тчай, – мягко прошептал он девушке на ухо. Та подпрыгнула от испуга, хотя очень старалась этого не сделать. Ну, по крайней мере, это скрыло дрожь. – Я тебя… напугал?

Сьюзен буквально услышала усмешку в его голосе.

– Нет.

– А я думаю, да.

– Думай что угодно.

– Я так и сделаю.

– Можно уже завязать твои глаза?

Девушка уже сейчас начала испытывать непреодолимое желание выбить из этого ассасина всю дурь.

Усмешка юноши превратилась в полноценную ухмылку. Он до сих пор так и не пошевелился.

– Хорошо, – мягкий, высокий голос ПиттЧая прозвучал вполне дружелюбно. Сьюзен почувствовала, что рука молодого человека коснулась её левой ладони в попытке отобрать кочергу. Хватка девушки стала ещё крепче.

– Только одна кочерга, Сьюзен, – пояснил он. – У меня возникает такое чувство, что с двумя ты будешь такой же непобедимой, как сами боги.

– Испугался? – поддразнила его внучка Смерти невозмутимо-сухим голосом.

– Всего лишь немного волнуюсь. – Нет, ей не удалось вывести наёмного убийцу из себя. – Однако давай уже начнём нашу игру, хорошо?

Сьюзен сделала шаг в сторону скамейки, прислонила к ней обе кочерги и повернулась к до сих пор зловеще ухмыляющемуся ПиттЧаю. Девушка достала из внутреннего кармана своего длинного пальто чёрную ленточку и слегка мотнула головой.

– Будь добр, развернись.

Молодой человек, явно давая понять, что делает ей одолжение, повернулся к Сьюзен спиной, и та завязла повязку поверх его глаз. Идеальные золотые волосы юноши сбились в кучу там, где девушка затянула первый узелок. ПиттЧай не издал ни звука, когда она (совершенно случайно, конечно) завязала несколько попавших в узел прядей, резко дёрнув за концы ленточки. Герцогиня медленно стала отступать назад, не сводя взгляда с неподвижного, словно статуя, ассасина. Она пошарила рукой у себя за спиной, схватила кочергу и ещё медленней стала обходить юношу.

– Нападай, когда будешь готова, Сьюзен. У нас в распоряжении целый день.

Он произнёс эту фразу без малейшего намёка на сарказм в голосе, поэтому девушка была не до конца уверена, являлось ли это высказывание ироничным или нет. Тяжело судить.

Наконец, Сьюзен набралась решимости, замахнулась кочергой, как бейсбольной битой, и попыталась ударить своего оппонента по затылку. ПиттЧай мгновенно сделал шаг в сторону, развернулся и успел перехватить оружие девушки до того, как оно встретилось с его головой. Оглушительный шлепок, возникший при соприкосновении железа с плотью, заставил внучку Смерти вздрогнуть – частично от неожиданности, а частично оттого, что это прозвучало так… больно. А ПиттЧай лишь ухмыльнулся.

– Никто не говорил, что это будет настолько просто, Сьюзен, – произнёс молодой человек, когда девушка вырвала оружие из его руки. Герцогиня была уверена, что он намеренно позволил ей это сделать, добровольно разжав пальцы. – Попробуй снова.

На этот раз Сьюзен направила остриё кочерги юноше в лоб, но в самую последнюю секунду слегка отдёрнула назад, поближе к своему правому плечу. Ассасин протянул руку туда, где мгновение назад было оружие девушки, и поднял бровь, когда ему удалось поймать лишь воздух. Как раз в этот момент внучка Смерти попыталась ткнуть в наёмного убийцу кончиком кочерги. Ей удалось лишь слегка коснуться его плеча, но ПиттЧай сделал шаг в сторону и отделался порванным пальто. Он снова сумел схватить кочергу, но Сьюзен и в этот раз удалось высвободить её из железной хватки юноши. Молодой человек выглядел немного удивлённым, слегка впечатлённым, но, совершенно точно, он был весьма доволен собой.

Девушка слегка прикусила нижнюю губу, зашла наёмному убийце за спину и попыталась ударить того по темечку. ПиттЧай уклонился, развернулся и исчез из поля зрения, чёрной тенью метнувшись в сторону лавочки. Не успела Сьюзен опомниться, как вторая кочерга столкнулась с её, а на лице юноши появилась широкая и невероятно кривая дьявольская ухмылка. Девушка провела своим оружием по его, – раздался неприятный металлический скрежет – смогла-таки высвободиться и снова попыталась ударить молодого человека по голове. А тот лишь поднял кочергу, чтобы блокировать удар (ох, хорошо, не стоило брать с собой запасную). Однако Сьюзен, вовремя сориентировавшись, отвела оружие на несколько сантиметров в сторону и, наконец, достала ПиттЧая, ударив того по руке. Юноша слегка скривился, и герцогиня подумала, что он, должно быть, закрыл глаза и стиснул зубы. Она снова замахнулась на ассасина, но тот отбросил свою кочергу в сторону, схватил её оружие и попытался выкрутить его из рук Сьюзен. Однако хватка девушки была подобна тискам самого Смерти (это всё гены, скажу я вам. Ой, погодите-ка, разве её мать не была удочерена…? А Смерть вообще может передать кому-то часть своих генов? Ох, никто не знает, как это сработало, но получилось же. Эм, если задуматься, а слово «сработало» в данном случае вообще уместно…?) и ПиттЧаю лишь удалось застать её врасплох и слегка дёрнуть на себя. Молодой человек нахмурился, схватил Сьюзен за предплечье и другой рукой начал выкручивать кочергу до тех пор, пока запястье девушки не хрустнуло. Герцогиня вскрикнула, и её голос эхом разнёсся по зловеще пустой детской площадке.

ПиттЧай забрал оружие из покалеченной руки девушки, воткнул его в мягкую землю и снял чёрную повязку, закрывавшую глаза.

– Было очень весело, верно, Сьюзен? – ухмыльнувшись, спросил он.

Внучка Смерти прижимала к груди пострадавшую руку.

– УХОДИ.

– Думаю, нам стоит повторить это снова, в следующий выходной, – ответил ПиттЧай, криво улыбаясь.

Сьюзен повернулась, и он увидел, что её лицо больше напоминает лик самого Смерти.

– УХОДИ. СЕЙЧАС ЖЕ.

Даже у такой асоциальной (но в то же время, до невозможности вежливой) личности, как ПиттЧай, возникло предчувствие, что необходимо стратегически отступить с поля боя, причём максимально быстро. Прямо сейчас.

Несмотря на это бегство, в третьем раунде победа всё-таки досталась ассасину.