Название: Меланхолия Автор: любительница_ангста Фандом: Приключения Тинтина Персонажи/ Пейринг: Тинтин, капитан Хэддок, местами Снежок; Тинтин/ОЖП (односторонний) Жанр: ангст, драма, повседневность Предупреждение: Смерть персонажа Рейтинг: PG Размер: Мини Содержание: Одним прекрасным днем Тинтин встречает на улице девушку, в которую был безответно влюблен несколько лет назад. Былые чувства вспыхивают с новой силой... Статус: закончен Дисклеймеры: Все права на персонажей (кроме авторских) принадлежат Herge и студии Moulinsart Размещение: только на Синем Сайте
Текст фанфика:
Я вновь сбежал из Муленсара. Скорее всего, меня уже хватились, капитан почти наверняка поднял всех на поиски, но мне все равно. Да и чего меня искать? Я рядом, в самой глубине сада, на своем любимом дереве. Кажется, отсюда я вижу весь Муленсар. В последнее время я все чаще и чаще бываю здесь, не потому что мне скучно, или неприятно чье-либо общество. Для таких целей существует собственная комната, где можно запереться, уйти от всех проблем, уткнувшись носом в подушку, где можно дать волю эмоциям, сбросить вечную улыбку, швырнуть стопку исписанной бумаги на пол, да так, чтобы листы разлетелись по всей комнате. Никто не узнает. А даже если и узнает, то не поймет того, что я чувствую в этот момент. Мне нравится это дерево: огромный раскидистый дуб, росший здесь не одну сотню лет. Возможно, еще совсем маленьким деревцем он видел, как строился Муленсар, как медленно возводили каменные стены наши предки, чтобы потом мы жили здесь, даже не вспоминая этих безымянных людей. Почему-то мне всегда становится легче, когда я прихожу сюда, взбираюсь на вершину и полностью отдаюсь своим мыслям, позволяя им течь как вздумается. Я не боюсь, что однажды всплывет что-то, о чем будет больно вспоминать. Мне не страшна эта боль. Действительно, сколько уже можно заниматься таким вот своеобразным мазохизмом, терзая себя мыслями о том, что все могло быть иначе, что можно было не тратить столько нервных клеток? Рано или поздно это надоедает. Или приводит к суициду, поскольку больше не в силах сдерживаться. Я никогда не пользовался особой популярностью у противоположного пола. Мне это было не особо нужно, если говорить начистоту. Мне хватило того, что однажды я влюбился в девочку из дома напротив. Я тогда был тринадцатилетним парнем, таким же, как и все. Ладно, не совсем таким же. Кое-кто называл меня фриком, чудным. Я не обижался. «Дураки они, говорил я себе, просто дураки». Удивительно, как такая позиция иногда помогает пройти через многие трудности. Она была сильно старше меня. Когда я видел ее в последний раз, ей было семнадцать, не больше. Она была очень красивой. Она очень любила распускать свои длинные каштановые волосы и подолгу стоять у окна, расчесывая их в надежде, что никто не увидит. Но она ошибалась. Мои окна были как раз напротив ее, и мне было прекрасно видно, что она делает. Конечно же, я не пренебрегал тем, чтобы разок-другой не взглянуть тайком, как она раздевается – окна она никогда не занавешивала. Потом весь следующий день я прятал глаза и старался не смотреть на нее, когда мы вдруг сталкивались на улице. Я боялся ляпнуть что-нибудь не то, боялся, что она догадается о моем чувстве к ней. Она так ничего и не узнала, чему я очень рад. Не знаю, что могло бы произойти, если я вдруг раскололся и все ей рассказал. Как бы она тогда смотрела на меня? Что бы со мной тогда было? Наверное, я тут же провалился бы сквозь землю от стыда. В один прекрасный день она исчезла. Ее семья никуда не уехала, ничего подобного. Она просто исчезла. Тем вечером я видел, как она отрезала свои прекрасные волосы маникюрными ножницами. Она много курила в последнее время. Это было легче, чем готовиться к экзаменам. Проще было уничтожить свою красоту, чем скрипеть ручкой вместе со всеми под давлением пытливого взгляда экзаменатора. Проще было навсегда исчезнуть. Я так и не узнал ее имени. Казалось бы, что такого? Не за кем подглядывать вечером, когда мама думает, что ты уже спишь. Прошла любовь, завяли помидоры. Но новая любовь больше не пришла. Да будет так во веки веков. Аминь. Хрустнула ветка под тяжелой ногой капитана. Я прекрасно видел его со своей позиции, но спускаться вниз мне не хотелось. Снова в шумный мир, где нельзя остановиться и подумать? Ну, нет уж! Если бы у меня была такая возможность, я всегда сидел бы на дереве, как можно дальше от забот. От боли. - Тинтин! – крикнул капитан, так что я вздрогнул от неожиданности. Его голос отражался от стен, окружавших сад, и образовывал легкое эхо.– Тинтин, если ты меня слышишь, иди обедать, сейчас же! Вот что странно: только сейчас я понял, насколько голоден. Несколько мгновений я пытался выбрать между требованием желудка и стремлением остаться вдалеке от мира сего. Желудок победил, уже в который раз. Я осторожно спустился на нижнюю ветку, стараясь, чтобы капитан меня не заметил. Мне это удалось. Ухватившись обеими руками за сук, показавшийся мне достаточно крепким, я повис на нем на несколько мгновений, в каком-то метре от земли, и разжал пальцы, бесшумно приземлился прямо за спиной капитана. Он меня не заметил, по крайней мере, пока. Я медленно двинулся в сторону поместья спиной вперед, все еще надеясь остаться незамеченным. Но как я ни старался, ничего не вышло. Капитан резко развернулся на каблуках и толкнул меня. С наших губ одновременно слетел нечленораздельный крик: капитан вскрикнул от неожиданности, а я от боли – капитан наступил мне на ногу. - Ты что, стоял здесь все это время? – Воскликнул первым пришедший в себя капитан. Я покачал головой, избегая смотреть ему в глаза. – Ты что, плакал? Да, я плакал, подумал я тогда, но вслух ничего не произнес. Я не хотел, чтобы кто-нибудь хоть раз видел мои слезы. Единственный человек, кому я мог позволить это, была моя мама. Но то было двенадцать лет, двенадцать чертовых лет назад. С тех пор уже многое изменилось, и каким бы близким мне человеком ни был капитан, я не мог плакать при нем. - Капитан, я не плакал уже семь лет минимум, - ответил я, тщетно пытаясь скрыть дрожь в голосе. – Вам показалось. - Показалось, значит? А почему у тебя глаза красные? Или это опять соринка попала? – Капитан встал «в позу», скрестив руки на груди. Тогда я почувствовал себя совсем маленьким, хоть и раньше смотрел на капитана чуть ли не снизу вверх. – Может, хватит уже меня обманывать? И не надоело тебе? - Тысяча молний, капитан! Я вам не вру, даю слово! – Но я понял, что отпираться бесполезно. Все уже открылось. - Ну, ну. Перестань обманывать меня и себя. – Я не стал слушать его дальше. Развернулся на каблуках и двинулся прочь. Я очень надеялся, что капитан не заметил, как я покраснел до корней волос. За обедом весь мой аппетит куда-то улетучился. Я уткнулся носом в тарелку, ковыряя вилкой рыбу и стараясь делать вид, что с удовольствием ем. И вновь, все открылось почти сразу же. Капитан пристально смотрел на меня некоторое время, пока я пытался впихнуть в себя хоть один кусочек. - Ты часом не заболел? – Участливо спросил он наконец. Я отрицательно покачал головой, пряча глаза. Капитан отвернулся, и я тайком сунул под стол картофелину, почувствовав, как Снежок крепко вцепился в нее зубами и вытянул корнеплод у меня из рук. Капитан повернулся ко мне: - Точно не заболел? Ты какой-то бледный. Я как раз отправлял под стол вторую картофелину, и был застигнут врасплох. С самым невинным видом я сделал вид, будто уронил нож и опустился на колени, пропав на время из поля зрения капитана. - Твой нож на столе. – Послышался сверху голос капитана. Я резко выпрямился. Мне показалось, что даже слишком резко. - Что-то мне нехорошо. Пойду вздремну, - Промямлил я, опустив голову, - Приятного аппетита. Ведь именно это от меня и хотели услышать. Что я нехорошо себя чувствую, что мне нужно вздремнуть немного. Вранья на сегодня хватит, мне стало противно от собственных неловких попыток выкрутиться из неловкой ситуации, в которую я попал по своей же неосторожности. Только у себя в комнате я дал волю эмоциям. Швырнул подушкой в стену, будто она была в чем-то виновата, разбросал бумагу по всему полу, сбросил одеяло с аккуратно застеленной кровати, потом уселся на него, уткнулся носом в колени и тихо-тихо заплакал. Чертовы слезы. Всегда просятся наружу в самый ненужный момент. Мокрый шершавый язык осторожно коснулся моей руки. Я громко шмыгнул носом и поднял голову. Снежок внимательно смотрел на меня, будто все понимал. Кто знает, может, это действительно так. Я потрепал пса по холке. Как же я был тогда рад, что он не умеет говорить! Снежку всегда можно было поверить самое сокровенное, он ни за что не выдаст. - Что, Снежок? – Я ласково улыбнулся. – Хозяину плохо, понимаешь? Хозяину сейчас очень хреново. Сечешь? Снежок тихонько заскулил, вскочил на все четыре лапы и залез под кровать. - Эй, ты куда? – Я полез вслед за ним, но пес наотрез отказывался вылезать из своего убежища. - Так вот как кое-кто у нас дремлет, - послышался голос, который я меньше всего хотел услышать в этот момент. На пороге стоял капитан, сложив руки на груди и постукивая ногой по полу. - Капитан… - Я вскочил на ноги. – Я же просил не заходить… - Может, тебе стоит кое в чем признаться? – Капитан пропустил мои слова мимо ушей. Я вздрогнул от такого неожиданного вопроса. Неужели…- Ну, и кто она? Я перевел дух. Значит, капитан еще не узнал, что я пытался самостоятельно вырезать из дерева модель корабля ему на день рождения. Получалось не очень, но я надеялся в будущем исправить все недочеты. Я с полным недоумением уставился на капитана. - Какая красотка вскружила тебе голову? Ну-ка признавайся, кто это? – Продолжал он тем временем. Я издал сдавленный смешок. - Капитан, с чего вы решили, что я в кого-то влюбился? - С того, что ты в последнее время сам не свой, вот с чего. – В голосе капитана слышались напористые нотки. - В таком случае, вы ошиблись. Я ни в кого не влюбился. – Ответил я как можно спокойней. – Да и зачем мне это? Времени на девушек все равно нет. В последней фразе содержалась доля истины. Времени на девушек у меня действительно не было. Конечно, была одна, которая была мне довольно симпатична, но все закончилось довольно быстро, мы даже влюбиться толком друг в друга не успели. Но даже эта не могла сравниться с Ней. Я почувствовал, как предательски сжалось сердце при мысли о Ней. - Ладно, - Капитан усмехнулся. – Поверю тебе на этот раз, но только за красивые глаза. Я вздохнул с облегчением. - Пойду, схожу в город. – Сказал я как можно веселее. – Может, там найдется что-то интересное для статьи. И снова вранье. Статья уже давно пылилась на редакторском столе в ожидании, когда ее наконец поместят в новый выпуск. Деньги свои я уже получил и даже потратил все, что не хранил на черный день. Теперь оставалось только ждать, когда мне, наконец, подадут новую тему на блюдечке с голубой каемочкой. Господи, как же я устал врать! Я вышел из комнаты, стараясь не смотреть лишний раз капитану в глаза, быстро спустился по лестнице, не глядя схватил плащ и вышел на улицу. В лицо мне ударил свежий весенний ветер, принесший с собой запах расцветающей вишни. Вот за что я любил Муленсар. За чистый воздух, за отсутствие вони, выхлопных газов и нечистот. А еще за то, что поместье было невыразимо прекрасно весной, когда расцветали вишни, и казалось, будто весь мир напоен их ароматом. Но в этот день, когда на сердце у меня было отчего-то тяжело, даже вишни не могли привести меня в чувство. Лепестки цветов все равно опадут, и от прежней красоты ничего не останется. Невольно я задумался: неужели и наш срок так же короток, как и у этих маленьких цветков? Конечно, я мог бы ответить на собственный вопрос, что после цветов появятся ягоды, которые потом соберут, чтобы потом осенью готовить вкуснейшие вишневые пироги. Но я тогда был не я, и думал не так, как обычно. Мотоцикл завелся с третьего пинка ногой, и я выехал со двора, пытаясь с каждой секундой оказаться еще дальше от Муленсара. Да, я сбежал, поджав хвост, как паршивая дворняга. Но у меня есть оправдание. Я очень боялся. Боялся того, что состоится еще неприятный и неловкий разговор, может, и не один. Это было так… омерзительно. Именно омерзительно. Все время прятаться, все время надеяться, что не увидят, не поймают. Вскоре я уже бесцельно бродил по улицам, глазея на витрины магазинов. Мотоцикл был припаркован на стоянке, и я надеялся, что его не угонят. Людей почти не было, что неудивительно: я находился на окраине города. Кого я могу встретить? Растапопулоса? Он наверняка разрабатывает очередной преступный план где-нибудь у себя в тайном логове. Аллана? А ему-то что здесь делать? Прятаться за углом с ножом, выжидая, пока мимо пройду я или капитан? Тысяча молний, как же невыносимо скучно! Последние несколько месяцев ни малейшего намека на очередное приключение! Все это время, считай, прожито впустую. Я задумался над тем, сколько времени осталось до тех пор, пока не начнется новое приключение, и как долго придется его искать. И самое главное: где? Я облазил все злачные районы, все притоны, несколько раз наведывался в порт, и все равно ничегошеньки не нашел. Даже намека на примитивную портовую драку нет, чего уж говорить о более крупных делах. Из любопытства я даже связался с Бьянкой Кастафьоре – без ведома капитана, конечно, он бы мне этого не простил – и поинтересовался, собирается ли она в ближайшее время посетить Муленсар. Я на ходу придумал историю, что капитан очень скучает по ней, и надеется на ее скорый приезд. Бьянка, конечно же, была в восторге от такого ненавязчивого приглашения, но раньше чем в августе она приехать не сможет. Очередной провал. Полностью погрузившись в себя, я не заметил, как врезался в кого-то. В себя я пришел уже сидя на мостовой. - Ох, ради Бога, извините! – Произнес мелодичный женский голос где-то надо мной. Я поднял голову, и встретился взглядом с… В первый момент я не верил своим глазам. Неужели, ох, неужели это действительно она? - С Вами все в порядке? Она склонилась надо мной, нос мне щекотал аромат ее дешевых духов. Я почувствовал, что вот-вот упаду в обморок. Похоже, я действительно заболел, как и предсказывал в свое время капитан. - Если и дальше будешь бродить неизвестно где под дождем без зонтика, то рано или поздно обязательно заболеешь, - любил говорить он, раскуривая трубку у камина, когда я возвращался из очередного злачного района. Я на это только отмахивался, говоря, что у меня крепкий организм, и какой-то простуде меня так просто не свалить. Видимо, зря отмахивался. - Месье? Месье, вы неважно выглядите. Вам помочь? Месье? - Нет, нет, - пробормотал я, с трудом поднимаясь на ноги, - Со мной все хорошо. – И тут же прислонился к стене, потирая виски. Голова нещадно болела, казалось, что вот-вот расколется. Она коснулась тыльной стороной ладони моего лба. - Боже, да Вы весь горите! Тут мой дом недалеко, пойдемте, я попробую как-то помочь. Я был слишком слаб, чтобы возражать, пытаться отказаться от ее предложения. Она взяла меня за руку и куда-то повела. Я почти ничего не соображал, не понимал, куда мы идем, зачем. Все кругом было будто в тумане. Наверное, так чувствует себя алкоголик после того, как пропьет последние деньги в баре. Когда мы поднимались по лестнице, я потерял сознание, и пришел в себя только когда мое лицо стали обтирать холодным влажным полотенцем. Еще несколько секунд мне так не хотелось открывать глаза, возвращаться в этот тусклый серый мир. - Да, Вы заставили меня поволноваться! – Она засмеялась, увидев, что я открыл глаза, будто серебряный колокольчик зазвенел (прошу прощения за избитое и банальное сравнение). Я рассматривал ее из-под полуопущенных век. Каштановые, коротко остриженные волосы, тонкие ярко накрашенные губы, фигура все той же семнадцатилетней девочки: чуть нескладная; маленькая грудь и почти никакого намека на зад. Любой другой просто прошел бы мимо, но мне она казалась тогда прекрасней самых красивых американских актрис. - Кажется, я Вас где-то уже видела. – Я вздрогнул, глаза сами собой широко распахнулись. - Не знаю. В-врядли мы могли раньше видеться. – Пролепетал я, чувствуя, что краснею. Ну почему, почему я не могу нормально общаться с девушками! Она чуть пожала худыми плечами и улыбнулась, демонстрируя все зубы – их оказалось тридцать два. - Наверное, что называется, deja vu. Я пробормотал нечто невразумительное, и в комнате повисла глухая напряженная тишина. - Хотите чаю? – произнесла она, вставая с кресла. Я кивнул, и она покинула комнату. Мне показалось, что она чуть сникла. Так ли это, мне теперь точно не узнать. Я остался в полном одиночестве, если не считать плававших в небольшом аквариуме рыбок. Комната представляла собой небольшое помещение, скудно обставленное мебелью: комод, пара кресел, в углу примостилась раскладушка. Вот, в общем-то и вся мебель. Она вошла в комнату, неся в руках две потрескавшиеся белые кружки, и протянула мне одну. Я осторожно взял ее, ощутив холодными пальцами исходящее от нее тепло, и отхлебнул немного обжигающего горло напитка. Она тоже коснулась тонкими потрескавшимися губами обшарпанного края кружки и сделала небольшой глоток. Так мы и сидели друг напротив друга, она – глядя куда-то в пол, а я смотрел на нее исподлобья, делая вид, что пью чай. - Ой, кажется, я вас задерживаю. – Она вскочила с кресла, поставила чашку на стол и куда-то заторопилась. – Вам помочь дойти до дома? - Нет, нет, я сам, - Произнес я, также вставая. Мне не хотелось показаться слабаком, особенно перед ней. – Спасибо за чай. Это было уже совсем официально, и мне стало даже противно от собственной официальности. Но она, похоже, не обратила на это ровным счетом никакого внимания. - Ну что ж, наверное, до свидания. – Она улыбнулась. Тысяча молний, как она была прекрасна в тот момент! Я вдруг почувствовал странное, но в то же время приятное сосущее чувство внизу живота. Наверное, это была любовь. Домой я почти летел, несмотря на не очень хорошее самочувствие. Да что могла значить обыкновенная простуда, когда я снова встретил ее, более того, я говорил с ней, смотрел на нее, был у нее в квартире. По сравнению с этим все остальное пустяки. - Ты чего такой веселый? –спросил капитан, когда я вне себя от радости ворвался в прихожую и даже не раздеваясь бросился к себе. - Капитан, я простудился! – Крикнул я не оборачиваясь. Наверное, я произнес это слишком весело, поскольку капитан тут же закричал: - Пятьдесят прожорливых пираний, и ты по этому поводу радуешься?! - Ну так не грипп, верно? Этому и радуюсь. – Увильнул я от прямого ответа и захлопнул за собой дверь, всем видом показывая, что лучше меня сейчас не беспокоить, иначе кому-то не поздоровится. Я обнаружил, что все в комнате пребывало в том хаосе, в котором я ее оставил. Подушка валялась у дальней стены, измятое одеяло валялось на полу, бумага разлетелась по всей комнате, и легкий сквозняк трепал белоснежные листы. Я не мог поверить, что еще час назад от избытка негативных чувств мог устроить такой погром. Я быстро собрал разбросанную бумагу и сложил ее аккуратной стопкой на столе. Затем поднял одеяло и застелил постель, разгладив каждую складку, поверх бросил подушку. Только сделав все это, я снял наконец пальто, швырнул его кое-как на стул, схватил первую попавшуюся книгу с полки и повалился на кровать, измяв только что расправленное одеяло. Раскрыл книгу и принялся было читать, но не видел ни единой строки. Все мои мысли были только о ней. Я как будто вновь переживал те чудесные моменты, когда мы были вместе. Удивительно, я даже не понимал, что влюбился. Окончательно, бесповоротно влюбился. Мои мысли были грубо прерваны громким стуком в дверь и голосом капитана: «Тинтин, тебя к телефону, какая-то Грейс». Делать нечего, я отложил книгу и поплелся вниз. Интересно, кто это такая, думал я, спускаясь по лестнице. Судя по имени, американка или англичанка. Никаких англичанок, и уж тем более американок я не знал. - Месье Тинтин, Вы помните меня? – Этот голос я узнал бы среди тысячи других. – Вы сегодня были у меня в квартире при несколько неудачных обстоятельствах. - Да, помню. – Я старался придать своему голосу как можно более равнодушную интонацию, что у меня плохо получилось. – Откуда у Вас этот номер? - Я нашла Ваш бумажник, это уже после того, как вы ушли. Оттуда и номер. Ну конечно! Я сам подписал свой бумажник на тот случай, если он вдруг потеряется или меня ограбят. И там же я своей же рукой написал нынешний номер телефона. - Может, завтра утром подойдете забрать? Я денег оттуда не брала, честно. Я кивнул, сразу не сообразив, что Грейс не увидит мой кивок на том конце провода. - Так заберете или нет? Алло? – Голос ее звучал озабоченно. - Да? Да, конечно. – Я был рад, что она не видит, как я смущенно покраснел. – Завтра утром, часов в десять пойдет? - Хорошо. – Я записал адрес, который она мне продиктовала. - До свидания. – Послышались короткие гудки. Я бросил трубку на рычаг, повернулся чтобы уйти и тут же нос к носу столкнулся с капитаном. - И ты говорил мне, что не влюбился. – По голосу явственно чувствовалось, что капитан крайне раздражен. – А оказывается, девушку себе завел, которая может себе позволить звонить тебе в семь часов вечера и запросто договариваться о свидании. - Капитан, вы не так поняли… - Начал было я, но договорить мне не дали. - Я? Не так понял? - Капитан сорвался на крик. – Это ты не так понял! Ты мне врешь весь день, с самого утра! Но с меня хватит, пятьдесят прожорливых пираний! - Капитан, пожалуйста, - взмолился я, - пожалуйста, успокойтесь. Она не моя девушка, просто она мне помогла, когда мне стало плохо на улице. Теперь я случайно оставил у нее дома бумажник, и завтра должен его забрать. Здесь нет ничего романтического, видите? - Свежо предание, да верится с трудом. – Капитан немного успокоился. – Ты ведешь себя как ребенок, честное слово.
Я не мог заснуть почти всю ночь в ожидании предстоящей встречи. Только под утро я немного задремал, но уже через несколько часов вскочил с постели и начал быстро собираться. Капитан еще спал, что в принципе было неудивительно. Прошлым вечером он опять напился в хлам, и нам с Нестором пришлось тащить его до кровати. Нестора я беспокоить не стал, решив, что и сам смогу сделать себе бутерброд. Так, на ходу дожевывая кусок хлеба я и вышел из дома, вытащил из гаража мотоцикл и выехал со двора. Я успел как раз вовремя. Грейс встретила меня на пороге, широко улыбаясь и тут же ушла в квартиру, чтобы принести бумажник. - Простите за беспокойство, - Извинился я, когда она вернулась, - Я даже не заметил, что деньги пропали. Грейс хотела что-то сказать, но не успела. Она вдруг согнулась пополам в неожиданном приступе кашля. Она успела прошептать только «Скорее, позовите врача», и тут же снова закашлялась. Я бросился в квартиру, набрал номер ближайшей больницы и назвал адрес. Теперь оставалось только ждать, когда приедет скорая. Только когда Грейс увезли, я заметил, что на полу остались пятнышки крови. *** Следующие дни прошли будто в каком-то туманном полусне. Я не понимал, что происходит вокруг, что я делаю, зачем все это. У Грейс рак легких. Я говорил с врачом, довольно славной женщиной, она сказала, что Грейс осталось от силы две недели. Две недели, подумать только! А ведь я так надеялся на счастливый конец… Я пришел к ней только в последний день, чтобы увидеть в последний раз. Чтобы запомнить спокойное умиротворенное лицо, а не искаженное болью. Так уж устроена человеческая память: мы всегда запоминаем человека таким, каким видели его в последние секунды. Этот образ потом первым всплывает в сознании. Увидев меня, Грейс слабо улыбнулась. Видно было, что она постепенно угасает, что осталось от силы несколько часов, а потом все закончится. - Я знаю, где я Вас видела. – Сказала она. Я не испугался, не отшатнулся. Сейчас уже было все равно. – Вы тот рыжий мальчик из соседнего дома. Я вспомнила. Больше я ничего не помнил. Пришел в себя я только на своем излюбленном месте на дереве. Ветер трепал мои рыжие волосы, но я не обращал на него внимания. Сегодня я потерял дорогого человека. Конечно, мы сказали друг другу всего лишь несколько фраз, но я уже успел влюбиться. Раньше я не верил в любовь с первого взгляда, а стоило поверить, как тут же разубедился. И во что теперь верить? В то же, во что и прежде? Я не в силах был забыть Грейс. Капитан смотрел на меня так, будто я был не в себе. На самом деле так оно и было, но я пытался скрыть этот факт. Очень тяжело притворяться по-прежнему жизнерадостным, когда слезы так и просятся наружу. Тем вечером я заперся у себя в комнате, упал на колени в дальнем углу и глотая слезы начал: - Господи, помоги мне… Мне так больно. Помоги мне, Господи. Сделай что-нибудь. Пожалуйста. Если ты действительно есть, в чем я уже начинаю серьезно сомневаться. Избавь меня от этой боли. Пожалуйста… Поглощенный молитвой, я не заметил, как вошел капитан. - Значит, все-таки влюбился. – Произнес он у меня за спиной. - Все кончено. – Ответил я, не оборачиваясь. – Она умерла. - Эта та девушка, которая звонила тебе тогда? – Мы оба понимали, о ком речь, так что я даже не стал отвечать. - Не уверен, что она тебе подошла бы. - Вы ее не знали так, как знал я. – Я вкратце изложил капитану, как четыре года назад влюбился в девушку из дома напротив, и как две недели назад встретил ее снова, по чистой случайности. - И ты считаешь, что это любовь? – Сказал капитан, когда я закончил. – Ты даже ее имени до недавнего времени не знал, а называешь легкое влечение любовью и страдаешь из-за этого. - Вы не понимаете! – Слезы таки вырвались наружу. Я сидел на коленях, и ревел и кричал одновременно. – Вы ничего не понимаете! - Вот здесь ты ошибаешься. Тебе семнадцать лет, парень. В этом возрасте легко можно увлечься первой попавшейся красивой девушкой, и забыть обо всем. Рано или поздно придется за это платить, понимаешь? Сейчас ты именно платишь за эту свою «любовь». - Наверное. – Мне не хотелось спорить. – Наверное Вы правы. Наверное, капитан действительно был прав. Но легче мне от этого не стало. Может, потом то, что капитан назвал «легким увлечением», вновь сойдет на нет, как это случилось в прошлый раз. Но не скоро. Не скоро.
Здравствуйте, автор! Для начала замечания по тексту:
не потому что мне скучно, или неприятно чье-либо общество – лишняя запятая
Или приводит к суициду, поскольку больше не в силах сдерживаться. – стилистически верно было бы написать «больше нет сил сдерживаться».
«Дураки они, говорил я себе, просто дураки». – слова автора отделяются от прямой речи с помощью тире.
Она была сильно старше меня. Когда я видел ее в последний раз, ей было семнадцать, не больше. Она была очень красивой. – повторы: «была», «было», «была».
Она очень любила распускать свои длинные каштановые волосы и подолгу стоять у окна, расчесывая их в надежде, что никто не увидит. – проблемы с логикой. Как я понимаю, девушка не хотела, чтобы кто-то видел, как она расчесывает волосы, и про этом подходила к окну? Зачем, спрашивается?
Мои окна были как раз напротив ее, и мне было прекрасно видно, что она делает. – и вновь «были» - «было».
Не знаю, что могло бы произойти, если я вдруг раскололся и все ей рассказал. – «если БЫ»
И вновь, все открылось почти сразу же. – лишняя запятая.
- Ты часом не заболел? – Участливо спросил он наконец. – слова автора начинаются с маленькой буквы. «Наконец» отделяется запятой.
- Твой нож на столе. – Послышался сверху голос капитана. – перед тире должна быть запятая, а не точка. Насчет слов автора – то же замечание. И так далее. Я не стала "вылавливать" все ошибки, но текст следует еще раз прочитать на предмет таких вот огрехов, тем более что он определенно стоит того. Я бы посоветовала при правке работы обратить особое внимание на оформление прямой речи и повторы. С фандомом я знакома не так хорошо, как хотелось бы, но имею представление о героях. Должна сказать, что работа читается и как ориджинал, а это, конечно, плюс. Вам неплохо удалось, на мой взгляд, передать ощущение юношеской влюбленности. Герой уверен, что это чувство - подлинное, и пусть в будущем, возможно, у него появятся более серьезные привязанности, эту девушку ему не забыть. Название отлично соответствует тексту. Работа хорошая, поэтому ее надо "отшлифовать". Удачи, автор!
Добавлять комментарии могут только зарегистрированные пользователи. [ Регистрация | Вход ]
