Название: "Солнце, которое не греет" Автор: Злое Полено Фандом: "Katekyo Hitman Reborn!" Персонажи/ Пейринг: Фонг/Тсуна, Реборн/Тсуна Жанр: Романтика, Психология, Философия Тип/Вид: Слеш Предупреждение: ООС Рейтинг: R Размер: Миди Содержание: Аркобалено Солнца и Урагана поспорили, и теперь Фонг учитель Тсуны. Статус: Закончен Дисклеймеры: Не извлекаю коммерческой выгоды. Все права на героев и вселенную принадлежат кому-то ещё. Размещение: С шапкой и ссылкой От автора: написано по заявке для Dafna Cullen
Текст фанфика:
Глава 3. Школа шоу дау. Фонг сидел в позе лотоса в саду за домом и наблюдал за ростом травы. Человеку, незнакомому с основами медитативной техники дзен, такое занятие показалось бы бесполезным. Ведь как можно увидеть даже не секунду, мгновение. Но мастер Фонг, закрывая глаза, отнюдь не утрачивал способность видеть. Просто всё лишнее, приходящее отступало куда-то за линию сознания, пропуская вперёд важное. Действительно важное.
Умиротворение приходит лишь когда душа наполняется пустотой, которая так ошибочно пугает многих. Но за этим страхом стоит всего-то неподготовленность человеческого сознания. Лишь пустой сосуд можно наполнить мудростью, поэтому за крохотный срок, отведённый каждому из нас, мы и не успеваем обрести нечто большее. Когда-то это открытие неприятно поразило молодого мастера. Сейчас Фонг был готов и к большим жертвам ради достижения дзен. Сознание, дух, тело – всё можно взять под контроль, если в твоих руках есть знание и упорство.
- Тсуна-нии вернулся! – радостно воскликнул Фуута и бросился к калитке.
Фонг плавно выдохнул, наблюдая как его сознание мягко опускается, сливается с телом. Торопиться, как и всегда, он не стал. Возможно, самое главное сейчас не испугать, проявляя излишнюю настойчивость. Хотя мальчик уже успел поразить и заинтересовать Фонга, ровно настолько, что он изменил первой из своих главных заповедей – не вмешивайся без крайней необходимости.
Тсуна определённо мог достигнуть небывалых, заоблачных высот. Несомненно, Реборн добился бы своими методами цели. Вот только сломал бы в мальчике тот стержень, который привлекал Фонга. Эта скрытая сила на самом деле исходила не от пламени неба, не от наследия Вонголы. Она питалась от чистой, открытой души. Будто о нём говорил Далай Лама: «Будьте добрее всегда, когда это возможно. А это возможно всегда». Тсуна действительно всегда находил время, как, впрочем, и причину.
Реборна же привлекало то, что можно было слепить из этой силы, обтесав ненужное, словно кусок редкого мрамора. Такое насилие почти отвратительно, если бы не одно «но» – киллер действительно считал, что так будет лучше. Скольких такие же благие намерения привели к гибели?
Повторить ошибку своего предшественника Фонг не боялся. Он расскажет мальчику лишь то, что тот захочет узнать. Научит извлекать уроки из окружающего мира. Объяснит, если будет нужно. Поддержит, если тот споткнётся. Не больше, но и не меньше.
И очень скоро настанет тот день, когда Тсуна взглянет на мир и не только увидит всю его красоту, но сможет показать остальным то, что сокрыто.
- Мастер Фонг! – Тсуна мялся рядышком, не зная, как привлечь внимание учителя, который очевидно медитировал в тени дерева, прикрыв глаза.
- С возвращением! – Фонг улыбнулся и медленно открыл глаза, делая глубокий выдох.
- Ребята сказали мне, что вы хотели провести сегодня общую тренировку, - сказал Тсуна, смущённо комкая рукав. На его лбу красовался свежий синяк, странной округлой формы. – Ну-у, я всех собрал. Правда, Хибари-сан отказался прийти. И Хроме-чан мы не нашли.
- Замечательно, - качнул головой Фонг. – Тогда давайте приступим. У нас есть немного времени до ужина.
Мальчики расселись в траве, пытаясь копировать позу лотоса. Тсуна по привычке ждал сигнала от учителя. Но сегодня, как и планировалось, всё пойдёт немного иначе.
Фонг сел чуть в стороне, указывая красному от смущения Тсуне место в центре. Остальные смотрели с интересом, но в их глазах всё шло очень логично. Они давно признали в мальчике лидера.
- И чему ты нас сегодня научишь, Джудайме? - Хаято полон энтузиазма. Из сумки он извлёк блокнот и ручку, видимо, намереваясь законспектировать всё до последнего слова. - Я?! – Тсуна ошарашено оглянулся назад в поисках поддержки. Он явно не ожидал такого развития событий.
Фонг сидел в позе сиддхасана*, ощущая себя почти полностью счастливым. Ему нравилось смотреть на молодое поколение Вонголы, пока ещё сочетающее в себе силу и чистоту. Почему же защиту равновесия когда-то доверили аркобалено, изначально гнилым изнутри? Наверное, даже тринцетте не может быть настолько подлым, чтобы замахнуться на этих детей. А их, сгоревшие головешки в страстях жизни, уже и не жаль.
- Почему бы тебе не рассказать о том, чему ты научился в лесу вчера вечером? - напомнил между прочим Фонг, даже не сомневаясь, что ученик вспомнит. Его мысли двоятся, унося его в прошлое, разрывая болью сердце. Но взгляд лучистых глаз, будто бальзам на не зажившие раны.
Фонг оказался прав. Тсуна, отчаянно краснея, рассказывает о шоу дао. Показывает на себе точки, стимуляция которых помогает расслаблять мышцы или даже ускорять регенерацию клеток. Водит ладонями по ногам и животу, изображая течение энергии в человеке. При необходимости, через эти каналы можно выводит часть концентрированной силы.
Ребята слушают, разве что не открыв рты. Хаято отчаянно строчит в своём блокноте, а иногда, если успевает, то и зарисовывает что-то. Рёохей сжимает и разжимает кулаки, шевеля губами. А Такеши смотрит очень внимательно, иногда задумчиво прищуриваясь. Из всей троицы он несомненно самый способный. Фонг отметил его про себя сразу. В мальчике есть какая-то внутренняя безмятежность, которой иные пытаются достичь всю жизнь.
- Это экстремально интересно, Савада! Но я ни черта не понял! – расстроено ревёт Рёохей, продолжая рассматривать указанные места.
- Ну, может быть, мастер Фонг нам поможет с этим, - немного неуверенно произносит Тсуна. - Я с радостью! – оживляется Фонг и быстро поднимается. Так же решительно он подходит к их кружку и ложится на спину. – Можешь приступать, Тсунаёши. И помни, что концентрировать энергию нужно из верхнего ки.
Тсуна понимает, что возражать и спорить бесполезно. Мастер прекрасно его понял, но всё же не собирается делать ему никаких поблажек.
- Мне мешает ваша рубашка, - сдаваясь, произносит Тсуна, пытаясь припомнить, что ещё рассказывал ему мастер в тот раз. И к его удивлению, действительно преуспевает. Слова мастера Фонга, словно живительный ручеёк струятся в сознании. Ки, верхнее ки, «крылья ветра» и «парящая ласточка», точка фуа хань. Всё это всплывает в сознании по мере того, как пальцами Тсуна впервые исследует чужое тело. И пусть даже на них смотрят, но всё равно это всё как-то волнительно. Кончики пальцев становятся удивительно чувствительными. Под кожей чувствуются тугие клубки мышц, сильных, но приятно расслабленных. Фонг доверяется его рукам так естественно, что дыхание перехватывает. И улыбается одними глазами из-под чуть опущенных ресниц. Подушечки пальцев почти обжигает.
- Хорошо, Тсунаёши, а теперь перераспредели энергию, - тихо подсказывает Фонг.
Тсуна вздрогнул, прогоняя странные мысли. Он рассматривает кончики пальцев, которые горят странным серебристо-белым пламенем, совершенно непохожим на пламя неба. Это немного пугает. Но успокаивающая улыбка мастера внушает уверенность в своих силах. И Тсуна снова возвращается к начатому делу, не замечая, как сгрудились вокруг него поражённые друзья.
- Сейчас энергия пройдёт по моему телу и вернётся назад, - дополняет рассказ мастер Фонг. – Это позволяет открыть энергетические резервы. К сожалению, на себе эту технику использовать невозможно. Но если все в группе владеют ей, то это поможет в трудную минуту. Ведь нельзя всё время надеяться на энергию солнца. Ещё, при высокой степени концентрации, можно вылечить неглубокие колотые раны или ожоги.
- Круто, - шепчет Хаято, которого просто переполняют эмоции. И не ясно, что его так впечатлило – то ли сама демонстрация новых техник, которые можно использовать для увеличения не сколько своей силы, а для умножения славы обожаемой Вонголы. Или же то, насколько круто выглядит такой Тсуна. У Гокудеры аж волосы где-то на затылке поднимаются, от наэлектризовавшегося воздуха вокруг умиротворённого и спокойного Джудайме. И это страсть как приятно.
- Ага, было очень интересно, - соглашается Такеши, украдкой рассматривая свои руки. Ему, кажется, тоже очень хочется попробовать. На ком-нибудь подходящем.
Они наперебой высказывают свои мысли, а Тсуна лишь растерянно смеётся и качает головой. Мастер Фонг запахивает ханьфу, действительно ощущая невероятный подъём. У мальчика получился удивительно сильный заряд энергии. С какой лёгкостью он отдаёт, одаривая всех не задумываясь.
- Мастер Фонг, а вы нас потренируете сегодня? – спрашивает подобравшийся, серьёзный Гокудера. - Чтобы научить чему-то, нужно сначала узнать человека. Ведь как иначе может учитель понять, чему он должен научить? - говорит Фонг. Хаято вспыхивает, вспоминая своё поведение вовремя проведения испытания первого поколения Вонголы. – И не всегда знание, лежащее на поверхности, говорит о человеке правду. Чаще всего нужно смотреть гораздо глубже. Вот ты, Такеши, что можешь рассказать о себе?
- Я люблю бейсбол! – без всякой заминки выдаёт Такеши и смущённо смеётся под недовольное фырканье Хаято. Фонг молчит, намереваясь слушать дальше. Его, как он уже говорил, не устраивает то, что лежит на поверхности. – Ещё мне нравится кендо и тантодзюцу. Хотя это вряд ли можно назвать школой. Ведь они просто взяли и выдумали с нуля целую школу. А ведь во владении мечом главное дух. Как-то так.
- Хорошо, - рассказ заставляет Фонга удовлетворённо качнуть головой. – Теперь ты Рёохей. - Я люблю свою сестру и экстрим! – с воодушевлением орёт Рёохей, в котором просто бурлит жажда деятельности. Энергия разрывает его изнутри.
- Хорошо, - серьёзно кивает Фонг. С Рёохеем проще всего. В нём столько неприкрытой, звериной силы, что остаётся только оформить её. И его честность позволяет легко читать. Это приятно. С такими людьми можно быть собой. – Хаято?
- Я люблю свою семью, - твёрдо говорит хранитель урагана. В его голосе смущение прячется за вызовом. Фонг не указывал, что хочет услышать от каждого, так что все они говорят лишь о том, что считают необходимым. – А ещё музыку. И книги. И… секс.
Последнее он выдыхает уж очень сдавленно, как будто сам и не ожидал от себя такой откровенности. Отчаянно злится на себя, но слова назад не заберёшь. Мальчишки растерянно хихикают и краснеют, а Тсуна испуганно косится на мастера.
- Я ценю твою откровенность, - Фонг улыбается слегка лукаво. Он понимает, что слова вырвались у Хаято лишь под напором общей атмосферы. Тсуна смог объединить всех их невидимыми узами. В такой ситуации можно поделиться чем угодно, не задумываясь.
Нана-сан зовёт всю честную компанию ужинать, прерывая тренировку. Ребята радостно подскакивают, оживлённо переговаривась. Они снова становятся детьми, разом забывая о всяких там школах, техниках и прочей ерунде.
- Тсуна, - Фонг окликает мальчика уже у дверей. – Ты решил сегодня, кто из них обезьяна? - Я, - внезапно говорит Тсуна. В его голосе нет былой неуверенности. Фонг удовлетворённо кивает и снова погружается в медитацию. Это особенно приятно делать под звонкий смех и оживлённую болтовню, доносящуюся из кухни.
*Одна из поз для медитации. Традиционно используется для открытия у себя паранормальных, если хотите, магических, сверхъестественных способностей.
Глава 4. Битва на дереве. Тсуна мнётся возле своего учителя минуту, потом ещё две. И все не решается заговорить, боясь нарушить молчание. Фонг же не торопит. Осознание собственной силы должно прийти неторопливо. Уверенность - это нежданный гость у твоего порога, который приходит тихо и приносит с собой щедрые дары.
- А вы ужинать не пойдёте? - решается наконец Тсуна. Он быстро улыбается, как бы извиняясь, если вдруг ляпнул глупость. - Может быть, позже, - спокойно отвечает Фонг, распахивая глаза.
Тсуна розовеет и радостно кивает. Ему нравится чувствовать взгляд мастера. Тот как будто делится с ним своей силой и мудростью, одновременно подбадривая. Ещё немного помявшись, Тсуна уходит вслед за всеми, прокручивая в голове последние события. Становится немного легче от того, что сегодняшняя тренировка не стала для него очередным испытанием, больше похожим на пытку. Фонг вроде бы не из тех, кому нравится издеваться над учениками. И-Пин часто рассказывала про своего мастера и вспоминала только хорошее. Теперь Тсуна и сам начинает верить, что можно научиться чему-то, не бегая по городу в трусах.
Фонг провожает ученика безмятежным взглядом. Он видит и идеально прямую спину, и летящую походку, и ямочки на щеках. Это прекрасные перемены. Но время цветения ещё не пришло. - Дерево - не лучшее место для беседы, - даже не поднимая головы, замечает Фонг. - Если, конечно, это не беседа двух обезьян.
Откуда-то сверху раздаётся сдержанное хмыканье. Лёгкий шорох. И вот на траве возле забора стоит собственной персоной Хибари Кёя. Он смотрит на мастера, прищурившись, будто размышляя - прихлопнуть сейчас или чуть подождать.
- Ты один из аркобалено? - спрашивает Хибари, не утруждая себя приветствием или какими-то объяснениями.
Фонг кивает, но взгляд его устремлён на дерево за спиной мальчика. Там на ветке сидит задумчивый Риччи, вертя в лапах яркий мячик.
- Тогда я буду драться с тобой, - заявляет Хибари, ухмыляясь. Как ему кажется, хищно и устрашающе. Но Фонгу кажется совсем иначе. Мастер чуть слышно вздыхает и горестно поджимает губы.
Он знает, что Хибари Кёя в своё время вызвал бешеный восторг у Реборна. Киллер считал парня самым перспективным из хранителей. И Фонг в чём-то с ним соглашался. Потенциал Хибари просто невероятен. Фонг не рискнул бы прямо сейчас оценить его. Потому что наверняка ошибся бы. Расти над собой, прыгая выше головы, постоянно совершать невозможное - в этом был весь Хибари.
Но, к сожалению, всё это становилось бесполезным из-за одного единственного недостатка, который перечёркивал любую работу над собой. Хибари был непобедим, когда сражался с такими же пылкими и глупыми мальчишками. В бою с мастером у него нет и шанса.
- Зачем ты ударил Тсуну? - интересуется Фонг, меняя тему разговора. Ему действительно важно это знать. От ответа зависит очень многое.
- Потому что это травоядное мне надоедало, - цедит Хибари с капризно-надменной ноткой в голосе. Так говорят подростки, твёрдо уверенные, что их жизненный опыт позволяет им навешивать ярлыки и оценивать всех вокруг. И единственно верным и правильным, а главное не терпящим возражений, является их мнение.
- Другими словами, ты ударил человека за то, что он хотел поделиться с тобой знаниями - бескорыстно и ничего не требуя взамен? - переспрашивает Фонг, уже понимая, что каждое его слово - пустой звук. Хибари понимает лишь позицию силы. Но не драться же с этим ребёнком, право слово.
Хибари раздражённо фыркает, в очередной раз подтверждая грустные догадки Фонга. Нельзя винить человека за его невежество. Мы проносим эту ношу через всю жизнь. И почти никому не удаётся хотя бы облегчить её. Но вот упорное нежелание избавиться от своего невежества удручало. Более того Хибари размахивал им как флагом, бравируя и искренне считая его достойным знаменем.
- Ты знаешь притчу о мастере, обезьяне и ученике? - спрашивает Фонг. Его глаза внимательно рассматривают лицо Хибари, пытаясь уловить там хоть какую-то искру сомнения. Тот неожиданно кивает. Хотя Фонг почти не удивлён. Притча эта весьма популярна среди тех, кто изучает боевые искусства.
- Хорошо. Тогда, прежде чем сразиться со мной - победи моего ученика Риччи. Забери у него мячик, - улыбаясь, произносит Фонг.
Обезьянка склоняет голову, услышав своё имя. Она смотрит на мячик в своей лапе, потом, чуть подумав, безропотно протягивает его Хибари. Но мальчик буравит тяжёлым взглядом Фонга и не видит, что происходит вокруг.
- Я не буду драться с обезьяной, - шипит Хибари. Ему кажется, что над ним смеются, но на самом деле Фонг невероятно серьёзен.
- А я не буду драться с тем, кто не в силах отнять мячик у обезьянки, - притворно вздыхает Фонг. Он уже не улыбается, чувствуя острое разочарование. Хибари совершенно не понимает происходящее. Какой проблемный мальчик!
Хибари злобно прищуривается и, кажется, сейчас кинется в драку, но тормозит. В его руках уже неизвестно откуда появились тонфа. Мальчик разворачивается лицом к дереву. Риччи улавливает агрессию, направленную на него. Он перебирается вглубь дерева, обвивая мячик хвостом. Хибари прыгает на ветку. Глухой удар метала о дерево - тонфа прочерчивают борозду, выивая несколько щепок. Но Риччи уже карабкается выше. Ему начинает нравиться новая игра. Обезьяна радостно пыхтит. Новый удар он парирует лапой, умудрившись выбить оружие из рук Хибари. Бах, удар задними лапами настолько силён, что сбивает мальчика с ветки. Хибари подскакивает с земли, хватает тонфа и снова бросается к дереву. Риччи заинтересованно следит за ним. Новая серия ударов, парирование и обидный смех капуцина. Мячик в его хвосте скачет по веткам.
После третьей попытки Хибари становится почти малиновым от ярости. Его глаза мечут громы и молнии, но ни Фонг, ни уж тем более Риччи не боятся.
- Мастер Фонг! Я принёс вам… - Тсуна выскакивает на задний двор с подносом в руках. И тут же запинается, когда видит Хибари. Но всё равно шагает дальше, заливаясь румянцем под яростным взглядом хранителя облака. Тсуна пока ещё не умеет игнорировать чужое несовершенство, выраженное в ненависти.
Фонг снова начинает улыбаться. Но скоро Тсуна научится и этому. - Спасибо, Тсунаёши-кун, - кивает Фонг. Он принимает из рук мальчика поднос, который буквально заставлен всевозможными мисочками и тарелочками.
Мальчик поспешно кивает в ответ, бросает несмелый взгляд на Хибари и спешит вернуться в дом. - Тсуна! Ты не мог бы забрать мячик у Риччи и вернуть его Ламбо? – как бы невзначай просит Фонг.
Тсуна удивляется, но кивает. Он подходит к дереву и что-то говорит капуцину. Тот довольно скалится, перепрыгивает с ветки на ветку и оказывается на плече у мальчика. Тсуна смеётся, когда обезьяна хвостом обвивает его шею. Риччи перебрасывает мячик в протянутые ладони и что-то радостно бормочет на своём обезьяньем языке, не собираясь слезать с нового друга.
Тсуна вздрагивает, когда из дома раздаётся протяжный плач Ламбо. Он подхватывается с места и резво бежит в дом, прихватив с собой довольную обезьянку и мячик.
- Животное, в отличие от человека, никогда не проявляет агрессию, если не чувствует агрессии, - в пустоту говорит Фонг, рассматривая содержимое подноса.
Хибари стоит молча. Ему явно впервые в жизни не хватает слов. Хочется сказать, что всё это ерунда. Что в драке с ним Тсуна не продержится и трёх секунд. Но он молчит. Фонгу этого пока достаточно. Положено впечатляющее начало. Возможно, когда-нибудь из Хибари действительно получится прекрасный мастер.
- Сила не всегда получается из силы, - замечает Фонг, поднимаясь на ноги. – Иногда, сила не имеет ничего общего с силой.
Хибари опять не отзывается. Ему очень хочется немедленно доказать своё превосходство. Ударами продемонстрировать, что сила – это всегда сила. Но почему-то он ничего не делает.
- Ты проиграл сегодня трижды. Первый раз, начав бой. Второй раз, не успев приступить к бою. И третий раз, даже не получив шанса вступить в него. Когда-нибудь ты точно так же проиграешь кому-то, кто не даст тебе трёх попыток. И это будет стоить тебе жизни, - жёстко бросает Фонг, не удостоив мальчика даже взглядом.
Он проходит мимо Хибари, застывшего словно изваяние. И уже в дверях дома, добавляет: - Возможно, в следующий раз тебе просто стоит не отказываться от предложенных знаний? Фонг заходит в дом, оставляя Хибари наедине с семенами сомнений в собственной исключительности и надеясь, что вскоре из них взойдут ростки мудрости.
Глава 5. Портрет. Качели на детской площадке отчаянно скрипели. Но это ничуть не омрачало радости Фонга. Тсуна с улыбкой наблюдал за тем, как качели взлетают всё выше и выше. Ещё немного и можно ногами задеть солнце. Ну а если бы это был сам Тсуна, то точно стукнулся бы лбом о перекладину или вылетел вперёд ногами, пропахав носом детскую площадку.
Страсть мастера Фонга к качелям обнаружилась совершенно случайно. Сегодня после школы они возвращались домой вдвоём. Ямамото умчался на свою тренировку, а Гокудеру оставили после уроков за многочисленные прогулы.
Всю дорогу молчали. Но такое молчание Тсуну не тяготило. Наоборот, было как-то уютно и приятно. А возле детской площадки мастер Фонг вдруг остановился и уставился немигающим взглядом на новенькие качели, которые установили только утром. Потянув мальчика за рукав, он как-то смущённо улыбнулся и предложил «немножко покачаться». Тсуна конечно же согласился. Но качели оказались слишком маленькими для двоих. Так что он великодушно пропустил Фонга вперёд, заработав взгляд полный благодарности.
Поэтому уже двадцать минут Тсуна сидел на лавочке и наблюдал, как весело взлетает вверх-вниз жёлтое кимоно, а сам Фонг вытягивается стрункой по направлению полёта.
После памятной тренировки на заднем дворе прошла спокойная, ничем не примечательная неделя. Хранители под негласным руководством Тсуны осваивали новую технику. Лечили мелкие ушибы, заживляли царапины. Тренировались в основном на Ямамото, который постоянно таскал синяки с тренировок, или на Рёохее, который вечно с кем-то дрался. Каким-то непостижимым образом к их компании прибился и Хибари-сан. Сначала молча наблюдал издалека, чем нервировал до заикания Тсуну. А спустя пару дней уже сидел чуть в стороне ото всех, но всё же достаточно близко, чтобы слышать о чём идёт разговор. В общих тренировках он участия не принимал. Тсуна предполагал, что всё это Хибари-сану кажется слишком лёгким и бесполезным, а потому даже мысли не мог допустить, чтобы предложить тому попробовать.
Тем временем мастер Фонг раскрутил качели "солнышком" и с самым счастливым видом описывал круги, потеряв сандалии.
Тсуна давно заметил, что у каждого выдающегося человека есть своя слабость. Дино душу готов был продать за мамин пирог. Хибари-сан обожал дисциплину и школу. Фонг, как оказалось, не мог спокойно пройти мимо качелей. Вот только у Реборна не было вообще никаких слабостей. Ну или он очень хорошо их скрывал, что вряд ли.
От мыслей о Реборне стало опять препаршиво. Уже больше недели от киллера не было никаких вестей. Тсуна отчаянно тосковал, хотя и понимал, что вместе с Реборном вернутся и ужасающие тренировки, от которых обычно хотелось лезть на стену. С Фонгом же всё получалось как-то само собой, играючи. Тсуна никогда не знал, когда мастер преподаст ему новый урок, который мог быть сокрыт где угодно - в бабочке, в резиновом мячике или в пробегающем прохожем. Фонг умел отыскать мудрость везде и с удовольствием делился со своим учеником с такой естественной радостью, словно это ему делали огромное одолжение, а не наоборот. Видя подобное отношение, Тсуна стал всё чаще задумываться, почему так не получалось с Реборном. Возможно, дело в различии культур. Фонг, как и сам Тсуна, был буддистом. Они проще смотрели на очень многие вещи. Конечно, Тсуне сильно не хватало знаний своего мастера. Он особенно остро ощущал своё невежество, когда Фонг в очередной раз с улыбкой рассказывал какую-то историю из жизни Будды или легко цитировал классиков японской и китайской литературы. А Реборн верил только в свой пистолет.
- Иногда мне кажется, что качели - это мой личный путь достижения дзен, - улыбнулся Фонг. Он перегнулся чуть в сторону, чтобы заглянуть в лицо своему ученику. И сразу же понимающе заломил брови, заметив, как невесело сейчас мальчику.
Но разговор завязать не спешил, давая Тсуне время обдумать свои скорбные мысли. К сожалению, ничем помочь он не мог, хотя очень бы и хотел. Мальчик радовал его своими успехами, не только в области боевых искусств, но и как будущий лидер. Несколько раз Фонг замечал в их компании непреклонного доселе Хибари, который уже понял всю необычность силы Тсунаёши, но всё ещё не решался просить поделиться ею. Хотя в глазах Кёи горело отчаянное любопытство и почти детское желание быть принятым в игру.
- Как ты смотришь на то, чтобы научиться основам у-шу? - спросил Фонг, решая для себя, что пусть помочь он и не сможет, но отвлечь от горьких дум - запросто.
- Ой, - Тсуна поёжился от такого предложения. Он покрепче обхватил свою сумку с книгами, словно пытаясь защититься.
- Почему сразу «ой»? - удивился Фонг. Он перестал раскачиваться так сильно и с интересом всматривался в лицо своего ученика.
- Да я же бездарность! - вздохнул Тсуна, вспоминая свои жалкие попытки. - У меня не получается даже кувыркаться на физкультуре.
Фонг промолчал. Он тщательно подбирал слова, прежде чем заговорить снова. Ведь на самом деле мастер отнюдь не был оратором, но иногда неправильная фраза может принести больший вред, чем самая глубокая рана.
- Лишь однажды найдя дорогу к источнику силы в своей душе, ты всегда сможешь туда вернуться снова, - сообщил Фонг, спрыгивая с качелей. Он прошёлся босыми ногами по детской площадке, собирая разбросанные сандалии. – Тебе нужно научиться самостоятельно зажигать пламя посмертной воли.
- Но я уже умею, - робко возразил Тсуна, выразительно похлопывая себя по карману, где всегда наготове лежали пилюли.
- И каждый раз тебя вели за руку, а ты зажмуривался от страха, - прозорливо отметил Фонг, качая головой. – С помощью медитации можно достичь состояния, которое ничем неотличимо от смерти.
- За-зачем? – начал заикаться Тсуна, обмирая от ужаса внутри.
- Пули посмертной воли работают по тому же принципу. Только вот действуют грубо. Точно так же как и пилюли. А медитация научит тебя за несколько секунд входить в это состояние совершенно самостоятельно. И это не принесёт тебе никакого вреда, - терпеливо объяснил Фонг. Он присел на скамеечку рядом с учеником и пытливо заглянул тому в лицо. – Ты боишься или не доверяешь мне?
Тсуна промолчал, отчаянно краснея. Мальчик безоговорочно верил мастеру, но не бояться не мог. Как не мог и признать вслух, что он настолько никчёмный.
Фонг расстроено вздохнул и решил, что разберётся с этим как-нибудь потом. Он давно заметил - лучше всего Тсуна обучается тогда, когда не понимает, что тренировка уже давно началась.
- Что вам сегодня задали на дом? – сменил тему Фонг, подумав, что неплохо было бы узнать, как дела у ученика в школе.
- Нарисовать портрет, - удручённо вздохнул Тсуна, снова приуныв. – Я начал в школе, но получается как всегда ерунда.
- Могу я посмотреть твой альбом? – заинтересовался Фонг. Ему действительно было любопытно, что именно рисует его ученик.
Тсуна безропотно открыл сумку и вынул стандартный альбом, слегка потрёпанный. Фонг бережно принял его и раскрыл на первой странице. Ему улыбнулась милая девчушка, в которой без проблем можно было узнать Сасагаву Киоко. Рисунок так и не закончили, но даже по этому наброску становилось понятно – девочка просто лучилась добротой и весельем. На следующих пяти страницах Киоко была изображена на уроке домоводства, в классе за партой, по дороге домой и на лавочке в парке. Ни один из рисунков Тсуна не завершил, бросив на полпути. Но несомненный талант схватывать саму суть в нескольких движениях карандаша, можно было заметить и в незаконченных работах. И если бы он приложил чуть больше стараний, то получился бы отличный портрет.
Фонг снова перелистнул страницу и даже охнул от удивления – на него с яростью смотрел Реборн собственной персоной. Этот набросок вышел настолько реальным, настолько живым, что походил скорее на фотографию. Каждая чёрточка в жестоком, но удивительно красивом лице Реборна дышала гневом. Изумительная работа.
- У тебя хорошо получается, - выдохнул Фонг, продолжая рассматривать тёмные глаза итальянца, который пытался заглянуть ему в душу, чтобы покопаться там с хорошо знакомой наглостью. - Да ладно, - отмахнулся Тсуна уныло. – Реборн сказал, что у меня руки не из того места растут. И по рисованию у меня вечно сплошные двойки.
- А может быть, - Фонг почему-то немного занервничал, - нарисуешь мой портрет сегодня вечером? Я думаю, тебе просто не хватает усидчивости.
Тсуна недоверчиво уставился на мастера. Неужели тот действительно хочет тратить своё время на такие бесполезные вещи? Но Фонг был совершенно серьёзен. Более того, сама идея ему кажется очень нравилась.
- Хорошо, - согласился Тсуна. – Я правда ни разу не пробовал рисовать с натуры. Фонг ободряюще улыбнулся и легкомысленно, по-мальчишечьи спрыгнул с лавочки. Тсуна хихикнул и уже в который раз подумал, что мастер совсем не выглядит ровесником Реборна. На вид ему можно было дать лет девятнадцать - не больше.
- Ну тогда надо поторопиться домой! – звонко сообщил Фонг. – Мне не терпится приступить! И действительно, он поспешил к дому, почти подпрыгивая на ходу от нетерпения. Тсуна затолкал альбом в сумку и прибавил шагу, чтобы догнать своего мастера.
Мне эти главы понравились больше, чем первые. Хотя, может быть, я просто вошёл во вкус вашего неспешного и мягкого повествования. Скажу честно, что чтение вашего фф для меня как читательский отдых и созерцание после обилия НЦы, экшена и дарка. Мне нравится эта почти флаффная атмосфера, как тёплые чайные облака.
Ну читательское сердце отдано - безусловно, - Фонгу. И изобилию восточной мудрости, которыми пронизан текст: мир Реборна словно просматривается через хрусталик его глаза.
Главным конфликтом фф я вижу борьбу между... Как это назвать? Путём Открытой Ладони и путём Закрытого Кулака. Эти термины я взял из одной игрушки, "Jade Empire", которую мне очень напоминает эта работа. Фонг и Реборн черпают силу из разных источников - а кто из них прав, покажет время... И фф, надеюсь.
Это я высказался как читатель, теперь как инквизитор. Традиционно, ошибки не все, но во всех главах. Умиротворение приходит лишь, когда душа наполняется пустотой - запятая не нужна, если вы не написали "тогда", "когда".
это возможно всегда.» - точка должна быть за кавычками.
впрочем - обособляется с двух сторон.
если бы не одно но - "но" лучше взять в кавычки, здесь же это не союз.
но сможет показать остальным, то что сокрыто - должно быть "остальным то, что сокрыто".
Фонг сидит в позе сиддхасана - нехорошо с временем получилось. У вас везде прошедшее, а тут...
Потенциал Хибари просто невероятен. Фонг не рискнул бы прямо сейчас оценить его - имхо, конечно, но я рекомендовал бы вам вставить между предложениями "но" или "однако" для связи.
совершать невозможно - вы, вероятно, хотели написать "невозможное"?
начинает нравится - "нравиться".
Бамс, тонфа <...> Бах, удар - из-за того, что после междометий идут запятые, выглядит несколько... Странно, что ли. Звукоподражание не получается, такое ощущение, что кто-то уныло пародирует звуки битвы на дереве.
Я принёс вам.., - Тсуна выскакивает - знакомые всё Вордовские заскоки... Но такого вот знака - .., - нет и не было.
промежду прочим просит - как-как просит?
Тем временем мастер Фонг раскрутил качели "солнышком" и с самым счастливым видом описывал круги, потеряв сандалии - ей-Луна, меня так тронула и умилила эта фраза, что хочется одарить вас тысячей бумажных звёздочек за неё.
Почему сразу ой - "ой" следует тоже взять в кавычки, ведь он цитирует Тсуну.
Поправка: Если бы не одно но - не нужны кавычки, но выступает в роли существительного. См.: Она сказала да. Все прошло на ура, если бы не одно маленькое но.
Довольно редкое употребление союзов, междометий и т.д. в качестве существительных.
Добавлять комментарии могут только зарегистрированные пользователи. [ Регистрация | Вход ]
