Название: Последняя ночь Автор: Briza Фандом: фильм Пираты Карибского моря Персонажи/ Пейринг: Джек/Элизабет Жанр: юмор, романтика Рейтинг: PG-13 Размер: мини Статус: закончен Дисклеймеры: автор фанфика отказывается от прав на персонажей Диснея. Фанфик был написан в развлекательных целях, никакой материальной выгоды его автор не получает. Размещение: нет. Автор сам решает, когда и где ему размещать свои фанфики.
Текст фанфика:
За окном моей камеры медленно сгущались сумерки. Я лежал на грубо сколоченной деревянной скамье, заменявшей мне кровать, зевая от скуки, смотрел в потолок и размышлял о своей невесёлой участи.
«Вот ты и попался, Джек! – невесело думал я. – Всё, на сей раз спасения нет: суд признал тебя виновным в совершении преступлений многочисленных и тяжких, и уже завтра на рассвете тебя ожидает свидание с виселицей».
Правда, я и так оттягивал этот момент до последнего. Я запутывал колониальный суд так, как только мог. Следствие длилось… сколько же? Больше двух месяцев, и не в последнюю очередь благодаря моей изворотливости и хитрости. Думаю, что этот чёртов Норрингтон не один раз успел пожалеть о том, что не пристрелил меня ещё на «Разящем». Я видел, как он, сидя в зале суда, нервно закусывает губу и бормочет сквозь зубы проклятья. Это случалось тогда, когда следствие заходило в тупик, и когда судья уже готов был признать меня невиновным. Но коммодор заставлял суд копать под меня дальше: он всё не мог простить мне того, что я провёл целый день с его невестой на необитаемом острове, и, хотя между нами там ничего не было, думаю, что он подозревает меня в том, что я обесчестил мисс Суонн... Ага! Как же, мистер Норрингтон: держи карман шире! Охота мне была исполнять за тебя супружеский долг! Что я тебе: палочка-выручалочка, что ли?.. И вообще, на том острове было и кое-что поинтереснее, чем весьма сомнительные прелести губернаторской дочурки. Ром. Вот что меня тогда всецело занимало, а вовсе не мысли о том, как бы мне соблазнить Элизабет... Кстати, сейчас тоже выпить не помешало бы. Но, увы и ах! Выпивка не входит в рацион бедных арестантов, а жаль. Ну, может быть, я смогу попросить чарку рома перед самой казнью, ведь должны же они исполнить последнее желание осуждённого…
- Так выпьем по чарке, йо-хо!.. – тихо запел я ту песенку, которой научила меня мисс Суонн, и сразу же у меня в воображении возник образ этой цыпочки.
Странно, почему я даже в тюрьме не могу выкинуть из головы мысли об этой девчонке? Ведь она вовсе не так красива, да, миленькая – но и только. И она совсем не вписывается в мой идеал красоты: мне всегда нравились фигуристые дамы с пышными формами, а эта – худышка, похожая на сушёную селёдку... И что я в ней нашёл, а? Впрочем, не я один: несчастный коммодор попался на ту же удочку, что и я. Только, в отличие от меня, он влип по-крупному. Я что? Меня вздёрнут – и всё. А вот ему, бедному, жениться на ней придётся… Да-а…
На какое-то мгновение я почувствовал приступ острой жалости к коммодору Норрингтону. А что, если завтра предложить ему поменяться? Ну, то есть, пусть его вздёрнут высоко и сразу, а я, так уж и быть, женюсь на мисс Суонн... Хотя, конечно, страшнее наказания, чем брак с Элизабет и представить себе трудно. Я вспомнил о том, как она на острове сожгла весь мой ром, и горестно вздохнул... Да уж: лучше умереть, чем жить с ней под одной крышей…
В это время в дверях моей камеры лязгнул ключ. Я повернул голову, чтобы поглядеть, кого там ещё дьявол принёс на мою голову, и увидел своего тюремщика.
- Ну, чего ещё? – недовольно поинтересовался я у него. – Будет ли у меня сегодня хоть минута покоя? Или отдОхнем, когда сдохнем? - Мистер Воробей, тут священник хочет поговорить с вами, - ответствовал тюремщик.
Ух, ты! Я у него уже «мистером» стал! А раньше-то как ты меня называл, образина? Напомнить, что ли, или не надо? Пожалуй, что и вправду, не стОит…
- А я не желаю говорить ни с какими священниками, - сказал я, делая вид, что любуюсь своими перстнями: я часто так делаю, когда хочу показать своему собеседнику, что мне, мягко говоря, всё до фонаря – и он сам, и его речи…
- Да, но господин судья сказал, что вам обязательно нужно исповедаться, - возразил тюремщик.
- Плевать я хотел на то, что сказал господин судья! – ухмыльнулся я так мерзко, как только мог. – Он и так уже сказал всё, что хотел. Чего же ещё ему от меня нужно?
- Ты слышал? – повторил тюремщик, переходя на «ты». – Он велел, чтобы ты непременно исповедался в своих преступлениях этому вот святому отцу.
- Да пошли вы все!.. – огрызнулся я. – Лесом…. Не желаю я ни в чём никому признаваться и каяться в своих грехах тоже не собираюсь. И вообще: чего это вы притащили сюда этого католического священника? Я, может, вообще язычник. Так что давай, тащи сюда верховного жреца какого-нибудь кровавого индейского культа. Смекаешь?
- Ничего не знаю, - ответил тюремщик, выходя из камеры и захлопывая дверь. – Мне велели привести к тебе священника, я привёл. А хочешь ты исповедоваться или нет – меня не касается… Святой отец, - обратился он к священнику. – У вас будет три часа, чтобы как следует исповедовать этого… мерзавца. За это время вас, как и было условлено, никто не потревожит… Удачи, отче! – И он, как-то странно усмехаясь, ушёл.
Вот же, зараза! Придётся, видно, потолковать с этим священником. Ну, ничего: с меня, ведь, не убавится. Выслушаю все его бредни насчёт спасения моей заблудшей души… и посоветую ему пойти по известному адресу.
Я покосился на стоявшего посреди камеры святого отца. М-да, видок у него не очень, чтобы очень: вон, застыл, как истукан в какой-то нерешительной позе, судорожно прижав к груди требник и надвинув на глаза капюшон рясы... Первый раз в своей жизни пирата исповедовать собрался, что ли? Ну, ничего. Поможем. Знаешь, отче, а ведь нам обоим придётся впервые что-то делать: тебе – меня сейчас исповедовать, а мне вот завтра предстоит умереть. И тоже впервые в жизни... Хотя, о чём это я? Разве вообще можно умереть дважды?.. Вот чёр-р-р-рт, совсем я уже запутался…
- Ну что ж, святой отец, начинайте, - лениво-вальяжным тоном сказал я. – Давайте уже: говорите о том, какие муки ожидают в аду тех, кто нарушал все десять заповедей. Расскажите мне про кипящие котлы со смолой, в которой варятся грешники, про чертей с трезубцами, про Люцифера, а я послушаю. Делать-то мне всё равно больше нечего: спать ещё рано, а в потолок от скуки плевать… Нет уж, увольте…
- Господи, Джек, о чём это ты говоришь? Какие грешники? Какие котлы? Какой Люцифер? – спросил священник таким знакомым голосом, что меня невольно бросило в жар.
...Ад и проклятье! Мисс Суонн... Ну конечно! А эта-то цыпочка что тут делает? Ведь она же должна сейчас быть со своим женишком – с этим чёртовым Норрингтоном…
- Что ты тут делаешь, цыпа? – уже вслух спросил я. – Как ты вообще сюда попала? А, главное, для чего ты сюда явилась? Позлорадствовать? Ну, что ж, любуйся: вот он я – тут, в этой камере, а завтра на рассвете меня вздёрнут... Теперь ты довольна, не так ли?..
Я старался говорить с ней нарочито небрежным тоном, но, кажется, в моём голосе прозвучали горечь и раздражение... Вот зараза!..
- Почему ты такой жестокий, Джек? – покачала головой Элизабет. – С чего ты решил, что я пришла позлорадствовать?
- Ну, ты же у нас будущая миссис коммодор, - пожал я плечами. – Твоему жениху было бы приятно, если бы ты увидела, как я сижу в углу камеры и проливаю горькие слёзы о своей загубленной жизни. Только вот, он не учёл одного. Того, что я – капитан Джек Воробей. И того, что я никогда в жизни не опущусь до слёз и рыданий.
- Нет, - возразила мисс Суонн. – Я вовсе не хотела насладиться триумфом коммодора. Наоборот, мне так жаль, что так получилось... Прости меня, Джек, если сможешь.
- За что – простить? – не понял я. – За то, что ты с потрохами сдала меня своему ненаглядному Норрингтону? За то, что я вот уже два с лишним месяца сижу в этой камере? Или, я должен простить тебя за то, что меня завтра повесят?.. Нет, Лиззи, дорогая: за это не прощают. Извини…
И я скорчил ей такую жалостливо-торжественную гримасу, на которую только был способен.
Кажется, подействовало: на её очаровательных глазках засверкали слёзы... Вот так-то, цыпа: будешь знать, как предавать и продавать! А то ты, верно, думала, что только я должен страдать от безвыходности и безысходности? А вот, сама, милая, узнай, как это бывает!..
Хм... Похоже, я даже немного перестарался с упрёками: Лиззи уткнула лицо в ладони и отчаянно разревелась... Только этого мне и не хватало! И без того в камере жуткая сырость, а если ещё влаги добавить, то страшно подумать, что будет. Тяжело вздохнув, я слез со скамьи и, подойдя к мисс Суонн, обнял её за плечи и прижал к себе... Надеюсь, она не расценит этот дружеский жест, как домогательство? Иначе мне, чего доброго, придётся искать пятый угол…
Нет. Не расценила. Наоборот, уткнулась носом в моё плечо и заплакала ещё пуще прежнего... Ну, чего ты плачешь, маленькая дурочка? Прекрати немедленно, слышишь?..
- Лиззи, прошу тебя: перестань реветь, - сказал я ей. – Слезами горю не поможешь, да и вообще... Это не тебе, цыпа, это мне сейчас заливаться слезами надо. Смекаешь?
- Нет, - покачала она головой. – Я… я не хотела, чтобы всё так получилось. Я думала, что ты, как всегда, сумеешь выкрутиться и спасёшься назло всем недругам...
А я вот, и не смог... Ну да, ну да... Наивным было полагать, что я сумею избежать смертного приговора. Или мисс Суонн считала, что я смогу просочиться сквозь стены и таким вот образом выберусь из тюрьмы?..
- Д-да, - продолжала рыдать Лиззи. – Я совсем не хотела тебе такой участи. Я ведь так люблю тебя…
Что-о?! Что она сказала? Повторите погромче: я, кажется, ослышался... Она меня любит? Меня, такого грязного, такого вечно пьяного, такого мерзкого (Это всё по её же собственным словам; а вы что, решили, что это я сам о себе такого мнения?) пирата? Ну, ничего себе! И как, извините, я должен на это прореагировать? Упасть перед ней на колени и поклясться в вечной любви?.. Вот уж, глупости!..
- Лиззи… - нерешительно начал я. – Дорогая, я весьма польщён тем, что сумел полюбиться тебе, и, знаешь ли, ты мне тоже очень нравишься (И здесь я ничуть не лукавил: она действительно была мне не безразлична) но... Прежде скажи, для чего ты сюда пришла?
- Я пришла попрощаться с тобой, - пролепетала она, поднимая голову и заглядывая мне в глаза.
Проклятье! Я почувствовал, как мои ноги начали предательски дрожать и подгибаться. Она была так близко... Прямо как тогда, на том острове. Но в этот раз я был совершенно трезв, и потому вполне мог... А что, собственно говоря, я мог? И что не мог?.. Одно я знал наверняка: если мисс Суонн прямо сейчас не уберётся из этой камеры, если она не прекратит со мной заигрывать, то я не поручусь ни за себя, ни за её честь. Ведь у меня уже два месяца не было женщины. Да, как ни странно, занятия любовью тоже не являлись обычным времяпрепровождением узников Порт-Ройялской тюрьмы…
- Только лишь попрощаться? – поинтересовался я хриплым от страсти шёпотом.
- Да… - без особой, впрочем, уверенности, ответила она. – Наверно… может быть… я не знаю… - и скромненько потупила глазки.
Ты не знаешь, цыпа, зато я знаю… Я ведь, кто? Вот то-то и оно что…
Я рывком притянул её к себе и впился в её губы страстным поцелуем. Она попыталась отшатнуться, но… куда там! Я её держал так крепко, как только мог, и вывернуться у неё ни за что не получилось бы.
- Джек… я прошу тебя… - начала она, поднимая на меня свои прекрасные ореховые глаза.
Интересно, о чём она хочет меня попросить? Чтобы я остановился, или, наоборот, ни за что не останавливался?
- Джек… немедленно перестань меня целовать, - с трудом выговорила мисс Суонн после того, как я на какое-то мгновение прервал поцелуй для того, чтобы глотнуть воздуху. – В конце концов, это неприлично, - добавила она, укоризненно глядя на меня. – Всё-таки, я – невеста коммодора Норрингтона, и то, что ты сейчас делаешь…
Я не дал ей договорить: закрыл её очаровательный ротик ещё более страстным поцелуем. Она охнула, попятилась и… опустилась прямо в мои гостеприимные объятия... Вот так-то цыпа! Теперь ты никуда от меня не денешься. Ты моя... Навечно… Навсегда...
Почему она не съездила мне по мордасам? До сих пор не могу этого понять. Может быть, Лиззи просто пожалела меня: ведь мне предстояло на следующий день умереть, а может... Может быть, в глубине души она именно этого и хотела. Кто знает, кто знает... Во всяком случае, она ограничилась только тем, что пыталась словесно меня вразумить, но... Слова на меня в таких ситуациях никогда не действуют: остановить меня, когда я распалён страстью, может только хороший удар по дурной башке или… к-хм… по нижним регионам.
- Джек, если ты не прекратишь это делать, я закричу! – пригрозила мне мисс Суонн.
Я в это время был занят тем, что пытался освободить её от рясы, и потому не сразу ответил.
- Кричи на здоровье, дорогая! – лучезарно улыбнулся я её, отшвыривая в сторону доставившую мне столько ненужных проблем шерстяную тряпку. – Начинай звать на помощь прямо сейчас. То-то твой жених обрадуется, когда увидит тебя здесь, в этой камере, в моих объятиях и к тому же, совсем раздетой. Интересно, что подумает наш милейший коммодор при виде такого зрелища?
Она замолчала, и, тяжело вздохнув, начала стаскивать с меня камзол... Вот, давно бы так! А то: перестань, прекрати немедленно…
Ну, а дальше у нас всё было точно так, как в одной известной песенке: «Знает только ночь туманная, как поладили они. Распрямись, тростник высокий, тайну свято сохрани…»
Конечно, я мог бы в подробностях описать все те вещи, что мы с ней тогда вытворяли, с этой благовоспитанной барышней. Мог бы... Но зачем? Ведь есть вещи, которые не следует описывать, есть слова, которые нельзя осмеливаться повторять. Всё это должно остаться в тайне между двумя влюблёнными, и выносить эти сцены и эти слова на суд общественности – это не что иное, как дурной тон...
Хм!.. Что-то меня на лирику пробило. Ну, да ладно. На чём мы там остановились?..
Ах, да…. После того, как всё закончилось, и мисс Суонн крепко заснула на жёсткой скамье, я высвободился из её объятий, встал, оделся и принялся оглядываться по сторонам. Мой ум лихорадочно перебирал все возможные способы спасения, которые я мог провернуть с помощью мисс Суонн. Взять её в заложницы и потребовать помилования для себя? Нет, не то. Уговорить её подкупить стражу, чтобы та закрыла глаза на мой побег? Тоже не годится. Попытаться прорваться через ряды стражников, прикрываясь ею, как щитом? Да что я, совсем сумасшедший, что ли, чтобы отважиться на верное самоубийство?..
Не зная, что предпринять, я нервно мерил шагами свою камеру, бормоча себе под нос самые грязные ругательства, какие только знал. И тут мой взгляд случайно упал на лежавшую на полу рясу... А что если…
Я схватил отвратительную на вид шерстяную тряпку и поспешно напялил её поверх своей одежды. Так, она скрыла даже мои сапоги, и это отлично. Если ещё капюшон пониже натянуть, то меня вообще никто не узнает: ростом мы с мисс Суонн не слишком разнимся: я выше неё меньше, чем на пол-головы, да и сложение у нас с ней тоже схожее. Так что, если посильней ссутулиться, то чёрта с два меня кто в этой рясе узнает.
Я украдкой бросил взгляд на спавшую сладким сном мисс Суонн... Извини, цыпа за то, что я вынужден буду оставить тебя здесь, но… у меня нет другого выхода. Надеюсь, твой жених будет рад увидеть тебя в этой камере. Конечно, он вряд ли когда-нибудь простит тебе твою выходку. Но ты сама виновата: никто тебя в мою камеру за уши не тащил... Так что…
Я подошёл к скамье и накрыл спавшую девушку рваным одеялом, которое валялось в дальнем углу камеры. Сам я им не пользовался: боялся нахвататься вшей - ведь мало ли кто укрывался им ранее?..
Да, любимая, завтра утром у тебя будет незабываемое пробуждение: ты проснёшься на тюремной скамье, под грязнющим одеялом, да ещё ко всему прочему, обнаружишь, что лишилась невинности. Представляю, как ты разозлишься, какими словами ты будешь меня ругать, может быть даже, поклянёшься убить. Но… мне это будет уже безразлично. К этому времени я надеюсь быть достаточно далеко отсюда, и, возможно, ты больше никогда не увидишь меня. Что ж, цыпа. Ты навечно запомнишь этот день. День, когда ты, пусть и невольно, помогла мне бежать из тюрьмы…
В это время в глубине коридора послышались тяжёлые шаги стражника. Я, было, испугался, что Лиззи проснётся, но она так и продолжала сладко спать.
- Ну, что, святой отец: порядок? – спросил у меня стражник, открывший дверь.
Я утвердительно кивнул, мысленно молясь, чтобы мои многочисленные фенечки, вплетённые в волосы, не зазвенели, но, к счастью, этого и не произошло.
- В таком случае, идёмте, отче! – сказал стражник. – А этот, - добавил он, бросив взгляд на лавку, на которой спала мисс Суонн, - пусть дрыхнет. Теперь уж недолго ему осталось…
Я следом за стражником вышел из камеры, и, пройдя через длинный коридор, поднялся наверх, на улицу.
Через час я уже стоял за штурвалом своей любимой «Жемчужины» и смотрел на то, как медленно тает в предутренней дымке Порт-Ройял.
Леди… джентльмены! Вы навсегда запомните день, когда Джек Воробей чудом избежал казни! Ну, не совсем, чтобы чудом, а, в первую очередь, благодаря своей хитрости и изворотливости...
А вы, мисс Суонн? Что запомните вы? Страстные поцелуи? Нежные объятия? Восторг и боль? Неземное блаженство? Или, может быть, столь странное и, на первый взгляд, труднообъяснимое пробуждение в тюремной камере? Увы, я не знал того, какие именно воспоминания об этой ночи сохраняться у Лиззи… моей Лиззи. Но одно я знал наверняка: то, что нам ещё доведётся с ней встретится, и что эти её воспоминания ещё сыграют ключевую роль в наших с ней судьбах.
А-ха-ха, Марина, и вот оно, легендарное ВШИВОЕ ОДЕЯЛКО! С почином тебя! Поздравляю, как зашла, сразу увидела. Молодец, решилась-таки. А я все никак не доберусь.
А-ха-ха, Марина, и вот оно, легендарное ВШИВОЕ ОДЕЯЛКО! С почином тебя! wink Поздравляю, как зашла, сразу увидела. Молодец, решилась-таки. А я все никак не доберусь.
А, привет-привет, Катя! Спасибо за поздравление! Теперь очередь за тобой, будем ждать твоих фф.
Так, а сейчас прошу прощения за оффтоп, но, тем не менее, буду писать в теме комментариев к этому фф, так как больше просто негде. Очень мне стало интересно, на каком таком основании с форума был удалён мой фанфик "Один день... и вся жизнь"? Что там было не так? Очередное несоответствие уровню форума? Но все ошибки, на которые мне было указано (их, кстати, было всего две или три) я исправила, как мне и советовал инквизитор. Далее тот же инквизитор (Лоринга, кажется) отметил, что фанфик интересен по сюжету. Теперь же, зайдя на форум, и собираясь выложить вторую главу этого фанфика я его просто не нахожу... В чём дело? Что произошло? Пусть кто-нибудь из модераторов объяснит, почему мой фф был удалён? По каким таким причинам конкретно?
Добавлять комментарии могут только зарегистрированные пользователи. [ Регистрация | Вход ]
Поздравляю, как зашла, сразу увидела. Молодец, решилась-таки. А я все никак не доберусь.
Может, на днях попробую. Ы-ы-ы, как хорошо, под твоим одеялком - родным.... И вшивеньким.. 
